— Поцелуй меня, и будет тебе счастье!⁠⁠

Лягушка прыгнула с одной кувшинки на другую и подмигнула своему неформальному рыцарю.

— А какая механика? Одной головой поцеловать или, может, тремя по очереди? — поинтересовался Горыныч. Вернее, средняя его голова.
— Конечно, тремя! Нам всем целоваться хочется, — хохотнула левая.
— Тут уж как пойдëт, — сказала лягушка, чуть подумав. — Одной головы для снятия проклятия может не хватить.
— Так, а нам-то какая выгода? — уточнила правая голова Горыныча, самая рассудительная его часть.
— Милый мой, я же принцесса! Всё в королевстве будет для вас. На пиры буду звать, лучшие доспехи для вас закажу — ни один царевич не проткнëт своим мечом! Да и девиц принести в жертву смогу — и уж творите с ними, что душа пожелает.

Четыре щеки из шести покрылись румянцем. Правая решила остаться беспристрастной и, многозначительно откашлявшись, проговорила:

— Так мы тебе и поверили! Без договора целоваться не станем.
— Ну и ну! Ещё скажи, что кровью надо расписаться. Я, пожалуй, другого найду — не люблю мнительных.

Лягушка состроила обиженный вид и отпрыгнула на пару кувшинок.

— Ладно, ладно! — окрикнула её средняя голова. — Мы и так согласны.

Правая голова окинула брата осуждающим взглядом, но спор решила не распалять. В конце концов, она тоже давно не ощущала женской ласки.

Горыныч поднëс хвост к лягушке, та резво запрыгнула на него и полетела навстречу огнедышащим губам. Даже не поморщившись от жара, она поймала три коротких поцелуя и спрыгнула в воду. В полëте услышала, как сокрушается правая голова, но громкий плеск прервал гневную тираду.

— А ты думал, всё так сразу? — спросила лягушка, показавшись на поверхности воды. — Мне время нужно, чтобы перевоплотиться. Мы же не в сказке какой-нибудь!
— Разумно, — покачала собой левая голова. — И как долго ты будешь превращаться?
— Наверное, всю ночь. И меня никто не должен видеть! Так что ступай себе, а завтра прилетай к замку короля и требуй обещанного.

Поникший Горыныч встал, подсушился струями пара из пастей и, не прощаясь, улетел.

— Говорил же я вам — всё это надувательство! — слышался голос вдали.
— Так а чего целовался тогда? — вторил ему голос брата.

Лягушка рассмеялась и сиганула в камыши. Там её уже ждали подружки, восхищëнно наблюдавшие за действом с самого начала.

— Ну и дурак! — протянула одна из них. — Как он мог повестись?
— Ловко ты его, сестра! — восторженно крикнула другая.

Лягушка театрально вытерла пот с липкого лба и упала на мшистую корягу.

— Нет, девочки, я с вами в "Правду или действие" больше не играю.
— Да ладно тебе! — воскликнула компанейская заводила. — Сейчас Маня на утках полетит — вообще обхохочемся!