Серия «Гебен и Бреслау. Неуловимые рейдеры.»

Получив 26 декабря 1914 года повреждения от русских мин вблизи пролива Босфор, «Гёбену» тем не менее удалось своим ходом дойти до Константинополя. Оценив ущерб, адмирал Сушон отправил запрос на верфи Киля и Вильгельмсхафена с просьбой прислать рабочих и инженеров для ремонта. Спустя несколько дней русская разведка уже знала, что «Гёбен» подорвался на минах, но масштаб его повреждений был неизвестен.

Понимая, что эта информация могла подстегнуть российский флот к попытке прорваться в пролив и добить повреждённый корабль, Сушон решился на отчаянный шаг. 31 декабря 1914 года, а также 14 и 25 января 1915 года он выводил «Гёбен» в Чёрное море, курсируя вблизи территориальных вод Османской империи и демонстрируя, что линейный крейсер готов принять бой. Эти меры помогли отбить желание у адмирала Эбергарда пытаться атаковать крейсер, а в начале февраля из Германии наконец-то прибыли инженеры и рабочие для ремонта.

Ремонт в специфических обстоятельствах

Изучив повреждения «Гёбена», немецкие инженеры пришли к выводу, что для полноценного ремонта корабль необходимо ставить в сухой док. Однако в Константинополе не было дока, способного принять корабль таких размеров. Дополнительную иронию вносило то, что на Чёрном море вообще был лишь один порт, имеющий сухой док подходящих размеров — Севастополь. Однако всё это не обескуражило немецких инженеров. С помощью водолазов были изучены повреждённые зоны, которые оказались относительно небольших размеров. Поэтому для ликвидации повреждений было принято решение построить кессоны  (конструкции для образования под водой рабочей камеры, свободной от воды).

Пока шло строительство кессонов, немецкие водолазы успешно провели под водой автогенную резку повреждённой части бокового киля «Гёбена». В 20-х числах февраля 1915 года была заделана пробоина по правому борту, а к 28 марта — по левому борту, но не до конца. Так как полностью заменить повреждённую броню было невозможно, пробоины корпуса заделали бетоном. Он мог продержаться и обеспечить боеспособность корабля в течении нескольких лет. Ремонтные работы делались в спешке. 19 февраля 1915 года началась Дарданелльская операция (попытка стран Антанты захватить Константинополь), и «Гёбен» мог понадобиться в любую минуту. К началу апреля основные повреждения крейсера уже были устранены.

Славная победа и горькая утрата

1 апреля 1915 года «Гёбен» и «Бреслау» покинули Константинополь, чтобы прикрыть рейд османских крейсеров «Хамидие» и «Меджидие», отправленных на обстрел Одессы. Адмирал Сушон взял курс на Севастополь, рассчитывая привлечь всё внимание русского флота к своему соединению. На следующий день «Гёбен» и «Бреслау» подошли к Севастополю и обнаружили два грузовых судна, которые быстро потопили. После этого на перехват крейсеров были посланы все имеющиеся в наличии эсминцы. На протяжении всего дня русские корабли преследовали противника, который на полном ходу держал курс на Константинополь. Все попытки догнать немцев провалились. Только миноносцу «Гневный» удалось выпустить по «Гёбену» торпеды, но все они прошли мимо. В целом, отвлекающий манёвр Сушона прошёл идеально. Потерь не было, удалось потопить два торговых транспорта. Но радость от успеха была омрачена вестями из-под Одессы.

3 апреля 1915 года «Хамидие» и «Меджидие» подошли к Одессе и начали обстрел города. Увлёкшись атакой, османы не заметили, как вплотную подошли к русским минным полям. В скором времени крейсер «Меджидие» подорвался на мине. От полученных повреждений корабль начал быстро набирать воду, турецкие моряки стали спешно покидать борт. Подошедший на выручку «Хамидие» смог подобрать всех уцелевших и взял курс на Константинополь. Рейд на Одессу провалился.

Потеря давно устаревшего крейсера «Меджидие» могла не быть серьёзной утратой, если бы не то обстоятельство, что турецкий флот численно уступал Императорскому Черноморскому флоту России. Каждый боеспособный корабль был для него на вес золота. Ещё более неприятной новостью для осман стало то, что «Меджидие» затонул на мелководье. Уже спустя два месяца русские смогли поднять крейсер со дна и ввести его в строй под именем «Прут», в честь минного заградителя, погибшего во время «Севастопольской побудки».

Королевская охота

4 апреля «Гёбен» вернулся в Константинополь, чтобы закончить ремонтные работы.  Они длились до 1 мая, однако полностью завершить их снова не удалось. 25 апреля началась высадка войск Антанты на Галлипольский полуостров. На первом этапе она проходила успешно. Турецкие войска отступали. Чтобы помочь сдержать натиск атакующих, 27 апреля адмирал Сушон получил приказ вывести «Гёбен» вместе с додредноутом «Тургут Рейс» к югу от Галлиполийского полуострова, чтобы обстрелять неприятеля. В тот же день на рассвете «Гёбен» был замечен британской воздушной разведкой. Координаты крейсера передали британскому линкору «Королева Елизавета», который незамедлительно открыл огонь. Первый залп не задел «Гёбен», но снаряды упали довольно близко. Сушон принял решение отменить атаку, направив корабли за скалы, которые служили естественной защитой. «Королева Елизавета» попыталась обстрелять «Гёбен» и за скалами, но безуспешно.

Спустя несколько дней, 30 апреля, Сушон вновь попробовал подойти к Галлипольскому полуострову. На этот раз вблизи цели «Гёбен» наткнулся на додредноут «Лорд Нельсон», который пытался прорваться в Чанаккале для обстрела штаб-квартиры османской армии. Неожиданная встреча закончилась тем, что «Лорд Нельсон» обстрелял «Гёбен», но не добился попаданий. Сушон вновь решил вернуться в Мраморное море.

Противостояние у Босфора

Пока войска Антанты вели кровопролитные бои на Галлиполийском полуострове, Черноморский флот неоднократно выходил к Босфору. Его корабли обстреливали береговые укрепления в надежде выманить «Гёбен» и «Бреслау» на решающую битву. Но адмирал Сушон не рисковал ввязываться в противостояние с численно превосходящим противником. Обстрелы не нанесли существенного ущерба, однако адмиралу Эбергарду удалось потопить десять турецких торговых кораблей, которые везли уголь —  топливо для флота Османской империи. Потеря такого ценного груза резко сокращала возможности турецких кораблей проводить дальние рейды до русского черноморского побережья.

Для усиления обороны Дарданелл 2 мая 1915 года с «Гёбена» были сняты два 150-мм орудия вспомогательного калибра и шесть пулемётов. Обратно на крейсер они так и не вернутся.

6 мая 1915 года адмирал Сушон принял решение провести новый рейд вдоль Крымского побережья. Так как запасы угля были ограничены, в поход отправилось только три корабля — «Гёбен», «Бреслау» и «Хамидие». 8 мая эскадра Сушона курсировала вдоль Крыма, но на этот раз ей не удалось встретить ни одного грузового судна. Обстреливать Севастополь Сушон счёл нецелесообразным и, не добившись никаких результатов, эскадра в конце дня  вернулась в Константинополь.

В тот же день, 8 мая, не подозревая, что «Гёбен» находится вблизи Севастополя, в очередной рейд отправились основные силы русского Черноморского флота. Адмирал Эбергард принял решение идти к городу Эрегли, который являлся важным пунктом снабжения османской армии и флота. На следующий день русские корабли потопили четыре парохода и множество парусников вблизи города. Затем, подойдя к нему вплотную, они обстреляли и сам Эрегли, нанеся существенный ущерб. После успешного рейда адмирал Эбергард принял решение разделить имеющиеся в его распоряжении линейные силы на две группы, чтобы вновь приблизиться к Босфору и обстрелять и его. «Три Святителя» и «Пантелеймон» шли в авангарде, «Евстафий», «Иоанн Златоуст» и «Ростислав» прикрывали их со стороны моря.

Тем временем в Константинополе было уже известно об атаке на Эрегли. В тот момент адмирал Сушон находился на суше, а его заместитель, командир «Гёбена» Ричард Акерманн, получил приказ немедленно выйти на перехват русских сил. В конце второй половины дня 9 мая крейсер направился в сторону Эрегли, не подозревая, что навстречу ему параллельным курсом идут основные силы Императорского Черноморского флота.

На рассвете 10 мая с «Евстафия» был обнаружен приближающийся «Гёбен». Адмирал Эбергард приказал всем кораблям развернуться бортом к противнику. Командирам «Трёх Святителей» и «Пантелеймона» была отправлена радиограмма с приказом прекратить обстрел Босфора и присоединиться к основным силам.

В 7:53 «Евстафий» и «Иоанн Златоуст» открыли огонь по «Гёбену», немцы в ответ сосредоточили огонь на «Евстафии». Спустя несколько минут на поле боя прибыл броненосец «Пантелеймон», который в 8:05 присоединился к обстрелу немецкого крейсера.

Вторым залпом «Пантелеймон» смог накрыть «Гёбен», добившись попадания в среднюю часть корабля и выведя из строя одно из 150-мм орудий. Спустя несколько минут в крейсер попало ещё два снаряда, которые не нанесли существенного урона. Тем временем «Три Святителя» и «Ростислав» также присоединились к бою. В итоге «Гёбену» противостояли все основные линейные силы Черноморского флота.

Капитан Акерманн, видя превосходство сил противника, принял решение покинуть бой. В 8:16, спустя двадцать три минуты после начала боя, «Гёбен» на полном ходу начал отход в Константинополь. Адмирал Эбергард пытался преследовать крейсер, однако тот, имея преимущество в скорости, вновь успешно оторвался.

Во время боя потерь среди личного состава не понесла ни одна из сторон. «Гёбен» сделал около 160 выстрелов, не добившись ни одного попадания. Русские корабли сделали в сумме 169 выстрелов главным калибром, добившись трёх попаданий, которые не нанесли серьёзных повреждений. Однако, несмотря на такие результаты, поле боя и победа вновь остались за Черноморским флотом.

Результаты битвы за Босфор остались неопределёнными. С одной стороны, адмиралу Сушону удалось быстро вернуть в строй «Гёбен» и совершить несколько рейдов к Крымскому побережью. С другой стороны, русскому флоту под командованием Эбергарда удалось нанести существенный урон османскому флоту, потопив несколько десятков грузовых кораблей с углём. Это существенно ограничило возможности рейдерства для «Гёбена» и «Бреслау». Попытки русского флота потопить немецкие крейсеры пока что заканчивались неудачами. Однако Сушон знал, что в скором времени в состав Черноморского флота Российской империи войдут новейшие дредноуты «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая», и тогда для его флота настанут тёмные времена. Адмиралу вновь предстояло искать выход из невероятно сложной ситуации.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»

После успешного набега на русские порты в Чёрном море, вошедшего в историю, как «Севастопольская побудка», адмиралу Сушону удалось достичь главной цели — принудить Российскую империю объявить войну османам уже 2 ноября 1914 года. Для России это означало экономические убытки, потому как через проливы Босфор и Дарданеллы, контролируемые турками, вывозилась основная масса российского зерна, которое направлялось на международные рынки.

Поэтому главной задачей Императорского Черноморского флота была ликвидация «Гёбена» и «Бреслау», дабы лишить турецкий флот преимущества, а затем прорваться к Константинополю и взять под контроль Босфор и Дарданеллы. Осознавая эту угрозу и риски, адмирал Сушон стал готовить турецкий флот к отражению ответного удара Российской империи, который не заставил себя долго ждать.

Положение Императорского Черноморского флота после «Севастопольской побудки»

Потери русского военно-морского флота в Чёрном море после рейда 29 октября 1914 года были невелики — затонули канонерская лодка «Донец» и минный заградитель «Прут». Основные же силы, которые состояли из шести устаревших линкоров додредноутного типа, двух крейсеров и семнадцати миноносцев, не понесли потерь и были готовы к бою. Им противостоял турецкий флот, состоящий из двух бронепалубных крейсеров, двух эскадренных броненосцев, четырёх эсминцев и четырёх миноносцев. Численное преимущество было на стороне Российской империи, однако присоединение к турецкому флоту «Гёбена» и «Бреслау» сводило оное на нет. К слову, тот же «Гёбен» имел превосходство в скорости и количестве артиллерии главного калибра, что делало его весьма опасным противником. Командующий Черноморским флотом, адмирал Эбергард, осознавал реальность и был готов задействовать достаточные силы для данного противостояния. Кроме того, отныне линкорам и крейсерам запрещалось выходить в одиночку, корабли должны были действовать слитным составом — это позволило бы русскому флоту получить преимущество в количестве орудий главного калибра, а значит появлялась надежда уничтожить корабли неприятеля.

На тот момент преимущество русского Черноморского флота было в количественном и качественном превосходстве лёгких кораблей — эсминцев и миноносцев, что позволяло интенсивно минировать турецкое побережье.

Кроме того, на верфях в Николаеве, активно достраивались первые дредноуты Черноморского флота России — «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая». Новые линкоры уступали «Гёбену» в скорости и превосходили по количеству орудий главного калибра.

Ответный «визит вежливости». Бой у мыса Сарыч

15 ноября 1914 года основные силы русского Черноморского флота под командованием Эбергарда вышли из Севастополя и направились к турецкому побережью. Основной целью стала бомбардировка города Трабзон, где располагались крупнейшие угледобывающие предприятия, которые снабжали турецкий флот. Также адмирал Эбергард надеялся этой вылазкой привлечь внимание «Гёбена» и «Бреслау», вступить с ними в бой и по возможности уничтожить. Для осуществления этого замысла были задействованы линкоры «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Ростислав», «Три Святителя», «Пантейлемон», три крейсера и 7 эсминцев.

Утром 17 ноября русский флот подошёл к Трабзону и начал обстрел города. После Эбергард направил эскадру на запад, к городу Гиресун, надеясь обнаружить османские военные корабли. Однако выйти на вражеский флот не удалось, и Эбергард решил возвращаться в Севастополь.

В тот же день около полудня адмирал Сушон получил известие об обстреле Трапезунда и о точном количестве русских кораблей. Спустя час «Гёбен» и «Бреслау» на полном ходу вышли в сторону предполагаемого нахождения русского флота. Сушон надеялся перехватить Эбергарда, используя преимущество в скорости и вооружении, и нанести существенный урон Черноморскому флоту Российской империи.

Вечером Эбергард получил донесение о выходе «Гёбена» и «Бреслау» навстречу русской эскадре. Имея малый запас угля, адмирал не стал менять курс, продолжая следовать в Севастополь, но замедлил скорость, надеясь в скором времени встретиться с противником.

18 ноября в 12:05 вблизи мыса Сарыч «Бреслау» в глубоком тумане обнаружил русские крейсеры и начал преследование. Вскоре были замечены и линкоры. Адмирал Сушон приказал «Бреслау» оставаться вне зоны досягаемости орудий главного калибра русских кораблей, а сам на «Гёбене» направился полным ходом в сторону неприятеля. Радиопереговоры между «Гёбеном» и «Бреслау» были перехвачены русскими радистами, и адмирал Эбергард привёл флот в полную боевую готовность.

Спустя несколько минут, «Гёбен» обнаружил «Естафия» и открыл огонь. Первый залп задел дымовую трубу и беспроводные антенны «Евстафия», второй оказался безрезультатным, а третий пробил орудие вспомогательного калибра и взорвался в офицерском камбузе, убив 34 офицера и матроса. «Евстафий» открыл огонь по «Гёбену», попав в каземат 150-мм орудия вспомогательного калибра и убив всю артиллерийскую прислугу. Следом за «Евстафием» открыл огонь «Иоанн Златоуст», однако туман не позволил как следует прицелиться и снаряды прошли мимо. Точность, с которой поразили вспомогательное орудие «Гёбена», а также залпы с «Иоанна Златоуста», обескуражили адмирала Сушона, который обнаружил, что все русские линкоры развернулись бортом и начали обстрел его корабля. Решив не рисковать, Сушон приказал отступить, оставив поле боя за русским флотом. Вся баталия продлилась менее четырнадцати минут.

Поскольку линкоры уступали в скорости, Эбергард не мог преследовать отступающие «Гёбен» и «Бреслау», что в дальнейшем ставилось в вину адмиралу высокопоставленными лицами. Кроме того, густой туман не позволял точно обнаружить противника, а русские корабли не имели запаса угля для преследования после обстрела Трабзона.

Тактика, избранная Эбергардом, заключавшаяся в концентрации основных сил для противостояния с «Гёбеном», принесла свои плоды. Сушон, испугавшись подавляющей огневой мощи хоть и устаревших линкоров русского флота, предпочёл отступить, нежели испытывать судьбу.  Действия Эбергарда были полностью одобрены морским министром Григоровичем, который распорядился наградить отличившихся офицеров и матросов наградами.

Бой у мыса Сарыч не изменил расстановку сил на Чёрном море, но ясно дал понять Сушону, что нельзя списывать со счетов Императорский Черноморский флот, несмотря на то, что основные его силы несколько устарели.

Предновогодний подарок

В конце ноября «Гёбен» прошёл ремонт в Синопе, ликвидировав повреждения полученные у мыса Сарыч, а уже 5 декабря линейный крейсер вышел в Чёрное море, охраняя транспортные корабли. После выполнения миссии, 10 декабря «Гёбен» подошёл к Батуми и обстрелял город, однако не нанёс существенного урона. В конце 1914 года было решено направить «Гёбен» в Мраморное море для прохождения техобслуживания. 26 декабря, приближаясь к Босфорскому проливу, «Гёбен» неожиданно наткнулся на мину, которая взорвалась под боевой рубкой по правому борту, образовав пробоину в пятьдесят квадратных метров. Спустя две минуты, линейный крейсер напоролся на вторую мину, но уже по левому борту, которая образовала пробоину в шестьдесят четыре квадратных метра. Водонепроницаемые переборки защитили «Гёбен» от затопления, однако кораблю срочно требовался ремонт.

Мины, на которые напоролся «Гёбен», были поставлены русскими минными заградителями: «Ксенией», «Константином», «Алексеем» и «Георгием» 22 декабря. Такое «нахальное» минирование вблизи вражеской столицы оказалось оправданным — флагман османского флота отправился на буксире в Константинополь, однако  сухого дока, способного принять на обслуживание корабль таких размеров, в городе не было. В результате адмиралу Сушону необходимо было найти альтернативный способ незамедлительного введения в строй «Гёбена», пока русский Черноморский флот не получил подкреплений в виде линкоров «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая».

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»

После успешного прорыва к Дарданеллам и подписания союзного договора с Османской империей «Гёбен» и «Бреслау» формально вошли в состав турецкого военно–морского флота. На деле же экипаж и офицеры на кораблях оставались германскими, а их командир, адмирал Сушон, 17 сентября 1914 года был назначен султаном Мехмедом V командующим военно-морскими силами Османской империи.

Тем самым официально было узаконено нахождение представителей германского флота в ещё пока «нейтральной» Османской империи.

Столь благоприятное стечение обстоятельств вдохновило часть османского правительства ускорить осуществление своей заветной мечты — развязать войну с Российской империей.

Причины войны с Россией

На протяжении XVIII–XIX веков Османская империя потерпела ряд серьёзных поражений в войнах с европейскими государствами, понеся как территориальные, так и репутационные потери. Наиболее тяжелыми были результаты войн с Российской империей: турки лишились территорий Левобережной Украины, Крыма, Кавказа и Молдавии. Эти потери тяжело сказывались на экономическом и политическом развитии государства, став одной из главных причин превращения Османской империи в «больного человека Европы».

В 1913 году в Константинополе произошел государственный переворот. К власти пришло крайне правое крыло младотурецкого движения, выступающее за объединение тюркского и исламского миров под властью Османской империи. Лидеры этого движения, Энвер–паша (военный министр в 1914–1918 гг., военный преступник), и Талаат–паша (министр внутренних дел в 1913–1917 гг., военный преступник), считали, что возрождение Османской империи возможно только с началом войны против Российской империи, в подданстве которой находилась значительная часть тюркских народов. Младотурки планировали захватить у русских Кавказ, Крым и Среднюю Азию, тем самым создав основу для новой сверхдержавы — Великого Турана.

Хотя идеи превентивной войны с Российской империей были довольны популярны среди некоторых членов турецкого правительства, подавляющее большинство выступало против её реализации, полагая, что войска Османской империи не смогут сдержать натиск русской армии. Но начавшаяся в июле 1914 года Первая мировая укрепила позиции разжигателей войны. Русская императорская армия с трудом сдерживала наступления германских и австро–венгерских войск в Польше. Это, как казалось Энвер–паше, открывало окно возможностей для реализации его идей.

С августа в Османской империи началась мобилизация и подготовка к войне против России. Был также заключен секретный союзный договор с Германской империей. Но значительная часть правительства по-прежнему была против развязывания войны. Для того, чтобы преодолеть их сопротивление, Энвер–паша решил с помощью флота внезапно атаковать русские порты в Чёрном море, тем самым вынудив правительство Российской империи объявить войну туркам. Для реализации своего плана Энвер–паша обратился за помощью к новоиспечённому командующему османским флотом — адмиралу Сушону.

Подготовка к черноморскому рейду

После назначения командующим Османским флотом адмирал Сушон начал бурную деятельность по усилению подчинённого соединения. Из Германии по настоянию адмирала прибыло около четырёх тысяч матросов, офицеров и инженеров, которые официально перешли на службу в османский флот. Командирами крупных морских соединений и отдельных кораблей стали германские офицеры, матросы делились опытом с турецкими коллегами, а инженеры возводили береговые укрепления и ремонтные доки.

Параллельно с усилением боевой подготовки османского флота Сушон совместно с Энвер–пашой разрабатывал план нападения на Черноморский флот Российской империи. Адмирал был сторонником неожиданного удара по портам в Одессе и Севастополе, а также считал необходимым уничтожить как можно больше кораблей русского флота, уповая на эффект внезапности и подавляющую огневую мощь «Гёбена». Стоит отметить, что в 1914 году Черноморский флот Российской империи не имел кораблей, способных противостоять ему на равных. Формально, на Чёрном море у России было пять «линкоров» — устаревших броненосцев, которые по принятой в то время классификации во флоте считались линейными кораблями додредноутного типа. Некоторые из них имели преимущество над «Гёбеном» в калибре орудий, но в бронировании и скорости немецкому линейному крейсеру не было равных. Так, например, «Гёбен» мог развивать скорость в 28.5 узлов, в то время как флагман русского Черноморского флота «Евстафий» имел максимальную скорость менее 17 узлов.

Смертельную угрозу со стороны «Гёбена» понимал командующий Черноморским флотом России Андрей Августович Эбергард. Получив в середине августа известие о включении «Гёбена» и «Бреслау» в состав османского флота, адмирал Эбергард не сомневался в скором вступлении турок в войну. Поэтому он предложил незамедлительно развернуть русский флот в направлении Константинополя. Это либо вынудило бы осман увести корабли в Средиземное море, либо дало возможность потопить «Гёбен» и «Бреслау». Однако правительство Российской империи сочло такие действия неразумными. Эбергарду было приказано ожидать указаний, не предпринимая самостоятельных действий.

К концу сентября 1914 года адмирал Сушон был готов начать налёт на русские порты в Чёрном море. Он известил об этом военного министра Энвер–пашу и требовал от него незамедлительного разрешения. Однако часть министров по-прежнему выступала против разжигания войны. Одним из них был морской министр Джемаль–паша. Сушону, раздражённому переносом военных действий, пришлось лично договариваться с некоторыми чиновниками. Лишь ко второй половине октября, после выделения Германией крупного военного кредита для Османской империи, Сушону и Энвер–паше удалось склонить на свою сторону большую часть кабинета министров.

27 октября османская эскадра вышла в Чёрное море под предлогом проведения учений. От первоначального плана нанесения мощного удара по Одессе и Севастополю с целью потопить значительную часть русского флота Сушону пришлось отказаться, так как он получил известие о выходе в море основных сил адмирала Эбергарда. Не желая рисковать, Сушон решил разделить свои силы и внезапно  атаковать как можно больше портов Российской империи, чтобы наверняка спровоцировать русское правительство объявить войну Османской империи. Атака должна была произойти утром 29 октября одновременным нанесением удара по разным портам, чтобы заставить силы русского флота рассредоточиться в случае попытки преследования. Теперь, помимо Одессы и Севастополя, под удар должны были попасть Новороссийск и Феодосия.

Начало войны в Чёрном море

Вечером 27 октября адмирал Эбергард получил известие о выходе османского флота в сторону русского черноморского побережья. Понимая, что противник может атаковать любой порт, Андрей Августович предложил Ставке Верховного главнокомандующего провести минирование подходов к стратегически важным портам, в первую очередь Одессы и Севастополя, а также начать поиск османских кораблей. Ответ Ставки оставался таким же — не предпринимать никаких действий, но быть готовыми к началу войны. Не имея полномочий проявить инициативу, Эбергард принял решение вернуться в Севастополь, что и было сделано уже к вечеру 28 октября.

В 3:20 29 октября турецкие миноносцы «Муавенет» и «Гайрет» первыми достигли своей цели, войдя в гавань Одессы. Во время попытки тихо подойти к докам миноносцы неожиданно были обнаружены канонерской лодкой «Донец», несущей охранную службу. Быстро отреагировав, «Гайрет» выпустил торпеду в противника с дистанции 70 ярдов и успешно потопил «Донец». Потеряв эффект неожиданности, турецкие миноносцы начали спешный обстрел кораблей и гавани Одессы, нанеся существенных урон канонерским лодкам «Кубанец» и «Бештау» и четырём торговым судам. Также был нанесён ущерб и городу — загорелись нефтехранилище, трамвайная станция и сахарозавод. В 4:45 с повреждённого «Кубанца» открыли огонь по туркам, после чего «Муавенет» и «Гайрет» покинули гавань Одессы, взяв курс на Босфор.

В 4:15 адмирал Эбергард получил известия о нападении на Одессу, после чего флот был приведён в боевую готовность. Около 5:30 утра «Гёбен» в сопровождении двух эсминцев подошёл к гавани Севастополя. Уповая на внезапность, линейный крейсер готовился к обстрелу кораблей на рейде, но неожиданно сам подвергся атаке со стороны береговых орудий, не зная, что русским уже известно о нападении на Одессу,

Сушон был в растерянности и приказал открыть огонь из всех орудий по береговым укреплениям и кораблям. Однако «Гёбен» не смог нанести существенного урона. Русские артиллеристы добились трёх попаданий в крейсер, выведя из строя один из его котлов. Понимая, что эффект внезапности потерян, в 6:48 Сушон приказал прекратить обстрел и взять курс на Босфор. При выходе из гавани «Гёбен» наткнулся на минный заградитель «Прут» и три эсминца. Огнём из вспомогательных орудий «Гёбен» нанёс тяжёлый урон эсминцам и заставил их отступить, а командир «Прута», имея груз мин на борту, принял решение затопить корабль во избежание детонации снарядов. Часть экипажа минного заградителя добралась вплавь до Севастополя, другая часть была спасена и захвачена в плен «Гёбеном». Спустя несколько часов «Гёбен» наткнулся на русский пароход «Ида» с грузом угля на борту. Взяв в плен экипаж и корабль с ценным грузом топлива, крейсер вернулся на базу.

В тот же момент, когда «Гёбен» открыл огонь по Севастополю, в гавань Феодосии вошёл лёгкий крейсер «Хамидие». В скором времени в город прибыла делегация из двух его офицеров, которая известила жителей о готовящемся обстреле и предложили покинуть город, дав на эвакуацию три часа. В 9:28 «Хамидие» начал обстрел города, нанеся существенный урон портовым складам и железнодорожной станции. Спустя час лёгкий крейсер прекратил огонь и взял курс на запад вдоль берега Крыма. По пути он встретил и потопил два грузовых судна, экипажи которых были взяты в плен.

В семь часов утра в гавань Новороссийска вошёл турецкий минный крейсер «Берк-и Сатвет», отправив парламентёров в город с предупреждением о скором обстреле. В Новороссийске началась спешная эвакуация населения, переросшая постепенно  в панику. В течении четырех часов «Берк-и Сатвет» не атаковал город, ожидая подхода «Бреслау», который устанавливал мины в Керченском проливе. В тот же день на этих минах погибнут два грузовых парохода русского флота. В 11:00 «Бреслау» прибыл в Новороссийск. Начался обстрел, длившийся более полутора часов. Крейсеры нанесли тяжёлый урон инфраструктуре города: была уничтожена радиотелеграфная станция, сгорело множество вагонов и нефтяных хранилищ, было потоплено два парохода и парусник. Благодаря эвакуации потери среди населения составили только два человека, но материальный ущерб, нанесённый городу, был колоссальным. В 12:40 обстрел прекратился, а спустя два часа «Бреслау» и «Берк-и Сатвет» скрылись за горизонтом.

Итоги рейда

В результате дерзкого нападения османских кораблей Россия потеряла несколько торговых судов, канонерскую лодку «Донец» и минный заградитель «Прут». Пострадал город Новороссийск. Суммарные людские потери военного флота и Севастопольской крепости составили 85 убитых, 40 раненых и 76 попавших в плен. Среди гражданских моряков и населения также имелись потери.

Днём 29 октября, после обстрела портов, адмирал Эбергард вывел основные силы Черноморского флота на поиск врага. Однако османские корабли имели преимущество в скорости и легко оторвались от преследования.

Безнаказанность и дерзость, с которыми действовали османы, всколыхнули общественное мнение в России. Ставка Верховного главнокомандующего попыталась сделать козлом отпущения адмирала Эбергарда, обвинив его в бездействии, хотя именно она запретила флотоводцу действовать самостоятельно. За Эбергарда заступился морской министр адмирал Григорович, который указал на просчёты самой Ставки и отдачу инициативы в руки противника. В результате Эбергард был оправдан, но внутри правящих кругов стало расти число его недоброжелателей.

Османский флот не понёс потерь во время рейда. По возвращении в Константинополь Сушон начал готовить город к обороне, ожидая ответного удара со стороны России, которого, однако, не последовало. А 2 ноября 1914 года Российская империя объявила войну туркам. В результате главная задача рейда была достигнута.

Вскоре после событий «Севастопольской побудки» османы начали наступление на Кавказе, надеясь завоевать обратно весь регион, а адмирал Сушон стал готовиться к противостоянию с Черноморским флотом Российской империи.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»