Это было странное и необычайно скоротечное время, ветром пролетавшее по грязным дворам, компьютерным клубам и нашим пустым головам. Разгоняясь до, казалось запредельных скоростей, мы вылетали из-за поворотов на велосипедах, гнались за автобусами и машинами, прыгали с импровизированных трамплинов. Поднявшись на верхушку дерева, мы касались неба и, схватив сломанную ветку, летели в объятья земли и больничной койки со слезами на глазах. Мы не верили в зло, не верили в трудности, мы умели любить, но скрывали это желанием драться и соперничать. Футбольная площадка, расступается пыль, и мы несемся по ней вслед за резиновым мячом, ведь другого нет, на ворот толстый рома, но для нас это не преграда - ловким ударом многие из нас отправляли мячик в ворота, а затем - в кусты с крапивой, ведь сетки нет. Страх, волнения - все это осталось нашим родителям и старшим братьям, ибо нам было наплевать. Обречённые на вечную радость, на скорое биение сердец, мы просыпались по утру и бежали навстречу приключениям, не задаваясь никакими вопросами. Не было ни сычей, ни ерохиных - была лишь толпа ребят, в которых все были равны, и любая драка превращалась в игру, в которой становилось все больше участников. Прошлое горит в наших глазах, в наших сердцах и душах, и оттого среди нас есть те, кто плачут, вспоминая то, что прошло и осталось лишь на фотографиях с красными глазами. Удар по мячу, и он летит в стенку, и ты догоняешь его, нанося прямой удар, отправляя мяч обратно в стену, потому что у тебя уже четыре буквы, и еще одна превратит тебя в козла. Ветер и дождь лишь разжигали пламя внутри нас, и, промокшие до нитки, мы носились по дворам, снова дрались, снова прятались под деревьями и крышами, глядя вверх и жмурясь от тяжелых небесных капель. Домой мы приходили с ссадинами и содранной кожей, но улыбаясь, и мы были счастливы, даже если наши родители напивались или работали так долго, что порой мы не встречались с ними целый день. Проходят года, течет вода и под камнем - и теперь наши места во дворах и на вершинах деревьев принадлежат другим, а мы стали теми, кого никогда не понимали. Работа, учеба, затворничество - в 10-11 лет не задумываешься, что именно это предстоит тебе в недалеком будущем. Ты подходишь к зеркалу, выронив альбом с своим улыбающимся лицом, и долго смотришь в красные глаза, в которых отражается лишь вселенская усталость. Худые бледные пальцы касаются холодного стекла, и ты осознаешь, что за этим пределом находится все, что ты потерял. Мы все стремились распрощаться с детством и не слушали родителей, говоривших, что так поступать нельзя. Детский взгляд улавливал лишь толстые кошельки и возможности, но не мог различить тоски в глазах взрослых. Дворовый хоккей, сотни всяких игр, гуляния от рассвета до заката - все это они уже прошли и так же хотели бы вернуться. Ты утыкаешься лбом в зеркало и закрываешь глаза, силясь вспомнить и пережить вновь все, но этого не получится уже никогда. Детство ушло - говорят тебе неоплаченные счета
детство ушло - говорит тебе сексуальное желание
детство ушло - говорят тебе могилы родителей. Детство ушло - говорит тебе тот улыбающийся мальчик с фотографии. Содрогнувшийся взгляд пробегается по мрачной фигуре в зеркале. Когда будущего нет, и настоящее настолько отвратительно, остается лишь остаться в прошлом.
- пас! - орет ванька, и ты пинаешь мяч, точнехонько отправляя его приятелю. Жаль, что и мяч, и ванька исчезают через несколько секунд, оставляя лишь комок в горле и боль внутри. Ты отворачиваешься от своего отражения и идешь за компьютер - впереди целая ночь, подготовка проекта и сдача его заказчику. Глупо жить в прошлом, скажет прагматичный человек, но ты лишь покачаешь головой. Он скажет, что это ребячество, и ты встанешь, просверлив его взглядом, схватишь за грудки и гневно крикнешь: "я не ребенок!" И не злоба будет в этом крике. В этом крике будет боль.