PROX INC. КРАСИВЫЕ И СИЛЬНЫЕ СПИННИНГИ ИЗ СТРАНЫ ВОСХОДЯЩЕГО СОЛНЦА.
Источник http://spin-shop.ru/stati Да, моё. Автор из источника я. При публикации материалов с © необходимо указывать источник.
Свежие публикации
Здесь собраны все публикуемые пикабушниками посты без отбора. Самые интересные попадут в Горячее.
Не растерялся
Наблюдал сегодня картину, как кот гонялся за кротом по всему участку, пока тот не нырнул в нору. Но кот не растерялся. Он насрал в неё, забетонировав бедолаге выход.
Абсурдные жалобы пациентов стали стоить медикам работы
«Вы давали клятву Пифагора!»
Абсурдные жалобы пациентов стали стоить медикам работы
На этой неделе в московской поликлинике № 134 уволили врача из-за негативных отзывов о нем в Интернете. Дело в том, что в столице запущен сервис онлайн-опросов пациентов о качестве работы врачей, и руководство медучреждения отнеслось к оценке одного из своих сотрудников со всей серьезностью. Между тем с абсурдными и нелепыми жалобами на свою работу сталкиваются многие медики: одному может не понравиться улыбка медсестры, другому – слишком холодное оборудование для обследования, а третьему – отказ проводить его домой. Пациенты доказывают медикам, что если гадалка предсказала рак, то он обязательно должен быть, вызывают «скорую помощь», чтобы просто поговорить о жизни, или требуют поменять медика, если он вдруг оказался не того пола, который нужен.
лавный врач городской поликлиники № 134 Надежда Кузнецова посчитала, что уволить врача из-за негативных отзывов пациентов в Интернете – вполне логично. «За неделю – пять рабочих дней – мы получили от пациентов 253 комментария. В целом удовлетворенность по поликлинике составила 88%. Но были и жалобы. В результате было принято решение освободить от должности одного из врачей. Конечно, только по отзывам мы бы такого решения не приняли, в данном случае мнение пациентов совпало с мнением администрации», – подчеркнула г-жа Кузнецова в интервью журналистам.
Между тем перед жалобами пациентов медики практически беззащитны, отметила «НИ» координатор движения «За достойную медицину» Алла Фролова. «Человек сидит в очереди в поликлинике, злится. Кто виноват, что он в очереди за талоном весь день просидел? Конечно, его лечащий врач. Пациент высказался, руководство поликлиники отреагировало, врача уволили. А человек и доволен: как же, чиновники за него заступились. В следующий раз пациент придет и по любому поводу начнет запугивать уже другого врача», – говорит г-жа Фролова.
Врачи часто сталкиваются с жалобами от пациентов, которые лучше всех знают, как нужно лечить больных: заранее ставят себе диагноз, а потом обижаются, что в поликлинике его не подтверждают. «Одна пациента заявила, что у нее рак легких, потому что так гадалка нагадала. Ей сделали флюорографию. Я сообщила, что никакой патологии в легких нет. С недоверием меня выслушала, не поверила. Я начала ее всеми силами убеждать, что она здорова и что все хорошо. В результате ушла от меня пациентка обиженная и расстроенная», – припоминает в разговоре с «НИ» случай из практики врач-рентгенолог из Санкт-Петербурга.
Однако некоторые люди настолько уверены в своей правоте, что не выпускают врача «скорой помощи» из квартиры, пока тот не сделает «нужный» укол. «Была пациентка, которая кричала: «Лечите здесь и сейчас!» И ничего не желала слушать, что хронические и запущенные болезни так не лечатся. Визжал ее сын про то, что мы давали «клятву Пифагора». Пришлось вызывать ОМОН, чтобы нас выпустили из квартиры. Потом всей станцией смеялись над клятвой Пифагора», – поделилась с «НИ» фельдшер выездной бригады «скорой помощи» в Екатеринбурге Светлана Киселева.
Медикам «скорой помощи», пожалуй, чаще других приходится сталкиваться с абсурдными жалобами и требованиями пациентов, которые нещадно вызывают их по любому поводу. «В 3 часа ночи поступает к нам вызов. Буквально вбегаем в квартиру, спрашиваем, что беспокоит, где болит. Пожилая женщина нам отвечает, что ей что-то не спится. А мы, видимо, клоуны или хранители снов», – рассказывает Светлана Киселева. Да, законом предусмотрен штраф от тысячи рублей до полутора за ложный вызов «скорой», но врачи жалеют своих пациентов, стараются с пониманием относиться даже к таким ситуациям.
А люди тем временем, не щадя сил, пишут в жалобных книгах о некомпетентности врачей. «Часто жалуются, что на рентгене холодно прислоняться к аппарату. Учат, как их правильно снимать, возмущаются, если мы не следуем их инструкциям. Потом говорят, что писать в заключении. Или вечно задают вопросы: «Почему так долго снимаете?» или «Почему так быстро?». Когда назначаешь дообследование, некоторые отказываются, приходится уговаривать. Иногда только угроза, что отправлю в противотуберкулезный диспансер, и помогает», – поделилась с «НИ» врач-рентгенолог Наталья Фомина.
За один день на одну медсестру могут поступить сразу две противоречивые жалобы: «Была слишком хмурая» и «Улыбалась, а мне же плохо». От врача после приема могут потребовать проводить пациента домой. В испорченном настроении больного виноват тоже врач. «На приеме при пальпации один пациент с недоверием спросил: «А вы руки помыли перед тем, как мой живот трогать?» Были случаи, когда на требование врача-женщины раздеться мужчина категорически отказывался и требовал поменять медика», – вспоминает врач столичной клиники пластической хирургии и косметологии Ирина Василенко.
Конечно, есть медики, жалобы на которых абсолютно обоснованны, отметила «НИ» Алла Фролова. Однако проверить информацию из жалобы часто невозможно. «Жалобы пациентов – это стандартная ситуация. И теперь это оказалось выгодным для наших чиновников. Они спокойно переложили ответственность за все происходящее в медицине на исполнителей, то есть на врачей», – подчеркнула г-жа Фролова.
newizv. ru
Абсурдные жалобы пациентов стали стоить медикам работы
На этой неделе в московской поликлинике № 134 уволили врача из-за негативных отзывов о нем в Интернете. Дело в том, что в столице запущен сервис онлайн-опросов пациентов о качестве работы врачей, и руководство медучреждения отнеслось к оценке одного из своих сотрудников со всей серьезностью. Между тем с абсурдными и нелепыми жалобами на свою работу сталкиваются многие медики: одному может не понравиться улыбка медсестры, другому – слишком холодное оборудование для обследования, а третьему – отказ проводить его домой. Пациенты доказывают медикам, что если гадалка предсказала рак, то он обязательно должен быть, вызывают «скорую помощь», чтобы просто поговорить о жизни, или требуют поменять медика, если он вдруг оказался не того пола, который нужен.
лавный врач городской поликлиники № 134 Надежда Кузнецова посчитала, что уволить врача из-за негативных отзывов пациентов в Интернете – вполне логично. «За неделю – пять рабочих дней – мы получили от пациентов 253 комментария. В целом удовлетворенность по поликлинике составила 88%. Но были и жалобы. В результате было принято решение освободить от должности одного из врачей. Конечно, только по отзывам мы бы такого решения не приняли, в данном случае мнение пациентов совпало с мнением администрации», – подчеркнула г-жа Кузнецова в интервью журналистам.
Между тем перед жалобами пациентов медики практически беззащитны, отметила «НИ» координатор движения «За достойную медицину» Алла Фролова. «Человек сидит в очереди в поликлинике, злится. Кто виноват, что он в очереди за талоном весь день просидел? Конечно, его лечащий врач. Пациент высказался, руководство поликлиники отреагировало, врача уволили. А человек и доволен: как же, чиновники за него заступились. В следующий раз пациент придет и по любому поводу начнет запугивать уже другого врача», – говорит г-жа Фролова.
Врачи часто сталкиваются с жалобами от пациентов, которые лучше всех знают, как нужно лечить больных: заранее ставят себе диагноз, а потом обижаются, что в поликлинике его не подтверждают. «Одна пациента заявила, что у нее рак легких, потому что так гадалка нагадала. Ей сделали флюорографию. Я сообщила, что никакой патологии в легких нет. С недоверием меня выслушала, не поверила. Я начала ее всеми силами убеждать, что она здорова и что все хорошо. В результате ушла от меня пациентка обиженная и расстроенная», – припоминает в разговоре с «НИ» случай из практики врач-рентгенолог из Санкт-Петербурга.
Однако некоторые люди настолько уверены в своей правоте, что не выпускают врача «скорой помощи» из квартиры, пока тот не сделает «нужный» укол. «Была пациентка, которая кричала: «Лечите здесь и сейчас!» И ничего не желала слушать, что хронические и запущенные болезни так не лечатся. Визжал ее сын про то, что мы давали «клятву Пифагора». Пришлось вызывать ОМОН, чтобы нас выпустили из квартиры. Потом всей станцией смеялись над клятвой Пифагора», – поделилась с «НИ» фельдшер выездной бригады «скорой помощи» в Екатеринбурге Светлана Киселева.
Медикам «скорой помощи», пожалуй, чаще других приходится сталкиваться с абсурдными жалобами и требованиями пациентов, которые нещадно вызывают их по любому поводу. «В 3 часа ночи поступает к нам вызов. Буквально вбегаем в квартиру, спрашиваем, что беспокоит, где болит. Пожилая женщина нам отвечает, что ей что-то не спится. А мы, видимо, клоуны или хранители снов», – рассказывает Светлана Киселева. Да, законом предусмотрен штраф от тысячи рублей до полутора за ложный вызов «скорой», но врачи жалеют своих пациентов, стараются с пониманием относиться даже к таким ситуациям.
А люди тем временем, не щадя сил, пишут в жалобных книгах о некомпетентности врачей. «Часто жалуются, что на рентгене холодно прислоняться к аппарату. Учат, как их правильно снимать, возмущаются, если мы не следуем их инструкциям. Потом говорят, что писать в заключении. Или вечно задают вопросы: «Почему так долго снимаете?» или «Почему так быстро?». Когда назначаешь дообследование, некоторые отказываются, приходится уговаривать. Иногда только угроза, что отправлю в противотуберкулезный диспансер, и помогает», – поделилась с «НИ» врач-рентгенолог Наталья Фомина.
За один день на одну медсестру могут поступить сразу две противоречивые жалобы: «Была слишком хмурая» и «Улыбалась, а мне же плохо». От врача после приема могут потребовать проводить пациента домой. В испорченном настроении больного виноват тоже врач. «На приеме при пальпации один пациент с недоверием спросил: «А вы руки помыли перед тем, как мой живот трогать?» Были случаи, когда на требование врача-женщины раздеться мужчина категорически отказывался и требовал поменять медика», – вспоминает врач столичной клиники пластической хирургии и косметологии Ирина Василенко.
Конечно, есть медики, жалобы на которых абсолютно обоснованны, отметила «НИ» Алла Фролова. Однако проверить информацию из жалобы часто невозможно. «Жалобы пациентов – это стандартная ситуация. И теперь это оказалось выгодным для наших чиновников. Они спокойно переложили ответственность за все происходящее в медицине на исполнителей, то есть на врачей», – подчеркнула г-жа Фролова.
newizv. ru
Взгляд на войну от первого лица.
Недавно бабушка попросила посмотреть письмо, которое она написала дальним родственникам из Волгограда (отредактировать, да и просто посмотреть ничего ли она не пропустила). Я до сих пор удивляюсь, как люди ее поколения способны писать письма больше 10 листов, у нас видимо эта способность уже атрофировалась.
Я знала, что бабушка рассказывает в своем письме о годах войны, но каждый раз, когда слышу описание всего ей пережитого, у меня наворачиваются слезы.
Хочу поделиться и с вами.
«Неля, несомненно тема о войне бесконечная и бесконечно будет окутана страхом...
Мне тогда было 10 лет. Сегодня современные дети в свои 10 лет знают устройство всей электротехники, а мы тогда кроме подола материнского и пути от дома до школы и обратно ничего. Внешний мир ни по слухам, ни по разговорам взрослых для нас не доступен и казалось, как будто кроме нашего маленького Дмитровска другого мира не существовало. Только там где-то в Москве жил «Любимый вождь народа».
И вдруг перезвон по радио. Важное сообщение и голос Левитана оборвал всё! Что дальше? Страх, неизвестность, все метались от безвыходности.
Затем последовала мобилизация мужского населения. Крики, слезы, прощание. Дети все тоже метались, мы в это время были мало замеченными родителями, а поэтому могли лишь догадываться о том, что происходит нечто страшное.
Около военкомата было очень много и провожавших, и провожающих. Кричали слова напутствия, рыдали… Я впервые видела слезы мужчин. Слезы, от которых становится еще тяжелее на душе, потому что до самого последнего момента мужчины держали себя и свой страх в «стальных перчатках», боясь напугать жен, детей, матерей, но в последнюю секунду будто переламывали тот барьер, и поток эмоций вырывался наружу.
Все они были в своих одеждах и с холщевыми сумками за плечами, построенные по 2 человека. Так они и пошли до самого Орла. Не знаю, как было дальше, может быть их посадили на какой-то транспорт, а скорее всего и нет.
Тогда в семьях детей было много. В основном матери оставались дома, занимались огородом, скотом, а муж был на производстве, зарабатывая на хлеб.
А теперь что делать?! Ушел воевать глава семьи! Тогда ни пенсий, ни пособий не было, а основное население (т.е. женщины) шли на работу, да и то за копейки, а бывало и вообще без нее. Детей оставляли или одних, или с престарелой мамой. Ели траву, бурак, старый картофель. В общем, выживали как могли. Самыми обеспеченными семьями были владельцы коровки. Дрова к печи надо было на горбу из леса носить летом, а зимой чуть-чуть легче было – на санках.
В доме было так холодно, что вода покрывалась ледяной корочкой, а детвора вся ютилась на русской чуть теплой печке.
Немного я заскочила вперед… Уж слишком пришлось хлебнуть в детстве горя не только с начала войны, но и в последствии. Да и до войны сказать честно жизни сладкой не было, существовал процесс выживания.
Сейчас не знаешь куда лишние вещи девать, а тогда все в латках ходили, да и если грязь не вымывалась то перекрашивали, чтобы не было видно. А если доставались какие-нибудь валенки или сандалики, то их берегли на учебное время, а в остальное время бегали босиком. Ноги от такой беготни все были в ранках и мозолях, да и помыть их было нечем (кто вообще мыло будет тратить на ноги?!).
Возвращаюсь к событиям войны.
Имеющиеся велосипеды отбирали на фронт. Тогда на каждом велосипеде был номер, закрепленный сзади на сиденье. Этот номер регистрировался в милиции. У частных лиц машин не было, только у организаций, да и там по одной. А вот в милиции и у первого секретаря райкома был «Черный ворон». Еще на пожарке была машина. Ни в одном колхозе машин не было, в основном пользовались все гужевым транспортом. Бывало если машина проезжает раз в неделю, то выбегали смотреть.
В городе стало пусто, радио сообщало ложные данные об отступлениях немцев, а он шел по России без препятствий. Вечером керосиновую лампу зажигали на короткое время и с условием чтобы окна были замаскированы. Если была щель и в нее виднелся огонь, то дежурный постовой постучит в окно и предупредит о нарушении. В небе гудели самолеты, но пока еще не бомбили.
Так продолжалось до 1 октября 1941 года.
На рассвете по Советской улице сплошным потоком ехала немецкая техника: там и танки, и машины, мотоциклы. Стоял грохот от которого закладывало уши, и сердце уходило в пятки. Такого наплыва никто не предполагал. Кто-то прятался, но нас никто не трогал. А вот райком был в сборе и им пришлось бежать в основном в лес, так и образовался партизанский отряд. В городе появилась немецкая речь. Солдаты группами расселялись по домам. Где надо жильцов вытесняли и занимали помещение. В нашем доме тоже разместили немцев: им отвели зал, а мы ютились в прихожей и на печке. В городе сразу обозначился глава города и их отряд полиции, куда призвали служить ребят 15-16 лет. Ребят забирали насильно, а кто не соглашался - сажали в карцер, угрожали, запугивали.
Девчат и молодых женщин конвоем гоняли на передовую копать траншеи. Моя мама от немцев спрятала деталь от мельницы, чтобы немцам не досталась мука. За это была вызвана на допрос в полицию.
По дворам немцы ходили свободно и ловили кур себе на пропитание. Они их забивали, потом отдавали на ощип хозяину, а себе забирали мясо. У нас была корова и они пришли ее забирать на забой. Только они взяли веревку, корова поняла в чем дело и перепрыгнула через забор. К вечеру, когда стемнело, она вернулась и стала лизать окно, мама это услышала и пустила ее в сарай. Корова за все время пока мы ее прятали, ни разу не издала и звука.
Немцы первым делом стали искать и уничтожать евреев. Одного мальчика расстреляли на глазах у всех жителей нашей улицы. Пока они за ним гнались он кричал во все горло: «Помогите! Скажите что я русский! Я русский!!!». Этот эпизод как и многие до сегодняшнего дня стоят в моих глазах.
Установив свою власть, накачав жителей страхом и покорностью, немцы устанавливали новые правила. Школы работали, но в учебниках упоминания о Сталине и Ленине вычеркивались. Я пошла в тот момент в 3-й класс и основными предметами для нас стали математика, русский и география. От бомбежки прятались под партами. Бомбили сверху по целям, где была немецкая техника.
В селах, а особенно где располагалось партизанское объединение, жизнь стала вовсе невыносимой: ночью грабили партизаны, особенно одежду, обувь, продукты, кур, скот, муку, картошку, а днем немцы отбирали последний кусок у ребятишек. Выживали только чудом и выносливостью.
В первые дни оккупации население огляделось, поняли что немцы их не трогают, да и пошли громить где и что можно: склады, магазины и т.д. Немцев не интересовали книги, тряпки, посуда, а местные тащили все, что попадало под руку…
Теперь коснусь самих немцев.
У нас непродолжительно они жили. Одни заселялись, другие выезжали. Были и подлые, а встречались и человечные.
Моей сестре Вале тогда было 13 лет и она очень хорошо рисовала с натуры, а особенно ей удавались портреты. Она рисовала портреты соседей, подружек, да и просто прохожих делала беглые наброски. Тогда немцы увидели это и попросили Валю нарисовать кого-нибудь из них. Им очень понравилось как она исполнила заказ и с тех пор она стала маленькой кормилицей в семье. Немцы просили нарисовать их портреты, после чего вкладывали в письма родным и отправляли в Германию. Спустя какое-то время Валя усовершенствовала свои навыки и стала это натурфото оформлять в виде открытки, накалывая вокруг рисунка иглой вензельную рамку, а в завершении всей работы обязательно рисовала розочку с бутоном. За это немцы приносили ей все необходимое: мыло, хлеб, шоколадки, крупы и т.д. Даже страшно было представить в мирное время что наступит такой момент, когда в центре нашего зала будет сидеть на стуле немецкий офицер во всех своих регалиях, а Валя хрупкая девочка будет говорить что, да как лучше сделать. Так и получалось: он сидел и боялся пошевелиться, а сестра моя ловкими движениями карандаша набрасывала его портрет. (до сегодняшнего дня ее рисунки хранятся в семейном альбоме и частично в краеведческом музее г. Железногорска, Курской области).
А еще хочу коснуться двух немецких солдатиков, которые ненавидели эту войну, и всячески помогали нашей семье не умереть от голода. Их звали Курт и Артур (30-35 лет). Они часто крутились около бабушки, спрашивая названия предметов обихода. Бабушку называли «мутор», а она их по именам.
И вот пришло время им уходить на передовую. Вижу такую картину: сидит Курт под святыми в углу, читая на ломаном русском «Отче наш», горит лампада, а бабушка молится за сохранение его души, крестит его, да приговаривает: «Господи, спаси и сохрани. И мой сыночек тоже там. Спаси их всех». Немцы ведь католики, но Курт и Артур искали спасения у нашей бабушки, а она искренне и от всего сердца просила за них Бога.
Долго они молились и у обоих были слезы на глазах, прощались с нами и просили прощения за всю войну. До сих пор стоят в глазах ребятки, уходящие все дальше и дальше от нашего дома.»
Еще могу сказать от себя, что не раз слышала эту историю. В ней есть и продолжение. Мне ее рассказывала и моя прабабушка от первого лица, и моя бабушка.
Когда немцы стали брать людей в плен, то пришли и в дом к моей бабушке. На тот момент в семье была мама, папа (ушел в партизаны) и 4 детей: Вера (моя бабушка), Валя, Саша и только недавно родившаяся Лена. Прабабушка знала, что немцы придут и за ней в том числе. Тогда она приказала детям забрать грудного ребенка и всем спрятаться как можно скорее. Когда дети были уже далеко за пределами дома, она растопила печку, поставила на него самую большую кастрюлю с водой и стала дожидаться немцев.
Немцы действительно за ней пришли, приказав собрать детей и выйти вместе с ними из дома. В этот момент прабабушка была рядом с печкой и опрокинула на свои ноги заранее подготовленный кипяток… Моя бабушка говорит, что они с братом и двумя сестрами в этот момент находились в яме соседского огорода и слышали тот пронзительный крик боли и отчаяния.
Конечно же, немцы сразу покинули дом, оставив ее умирать. Им не
Я знала, что бабушка рассказывает в своем письме о годах войны, но каждый раз, когда слышу описание всего ей пережитого, у меня наворачиваются слезы.
Хочу поделиться и с вами.
«Неля, несомненно тема о войне бесконечная и бесконечно будет окутана страхом...
Мне тогда было 10 лет. Сегодня современные дети в свои 10 лет знают устройство всей электротехники, а мы тогда кроме подола материнского и пути от дома до школы и обратно ничего. Внешний мир ни по слухам, ни по разговорам взрослых для нас не доступен и казалось, как будто кроме нашего маленького Дмитровска другого мира не существовало. Только там где-то в Москве жил «Любимый вождь народа».
И вдруг перезвон по радио. Важное сообщение и голос Левитана оборвал всё! Что дальше? Страх, неизвестность, все метались от безвыходности.
Затем последовала мобилизация мужского населения. Крики, слезы, прощание. Дети все тоже метались, мы в это время были мало замеченными родителями, а поэтому могли лишь догадываться о том, что происходит нечто страшное.
Около военкомата было очень много и провожавших, и провожающих. Кричали слова напутствия, рыдали… Я впервые видела слезы мужчин. Слезы, от которых становится еще тяжелее на душе, потому что до самого последнего момента мужчины держали себя и свой страх в «стальных перчатках», боясь напугать жен, детей, матерей, но в последнюю секунду будто переламывали тот барьер, и поток эмоций вырывался наружу.
Все они были в своих одеждах и с холщевыми сумками за плечами, построенные по 2 человека. Так они и пошли до самого Орла. Не знаю, как было дальше, может быть их посадили на какой-то транспорт, а скорее всего и нет.
Тогда в семьях детей было много. В основном матери оставались дома, занимались огородом, скотом, а муж был на производстве, зарабатывая на хлеб.
А теперь что делать?! Ушел воевать глава семьи! Тогда ни пенсий, ни пособий не было, а основное население (т.е. женщины) шли на работу, да и то за копейки, а бывало и вообще без нее. Детей оставляли или одних, или с престарелой мамой. Ели траву, бурак, старый картофель. В общем, выживали как могли. Самыми обеспеченными семьями были владельцы коровки. Дрова к печи надо было на горбу из леса носить летом, а зимой чуть-чуть легче было – на санках.
В доме было так холодно, что вода покрывалась ледяной корочкой, а детвора вся ютилась на русской чуть теплой печке.
Немного я заскочила вперед… Уж слишком пришлось хлебнуть в детстве горя не только с начала войны, но и в последствии. Да и до войны сказать честно жизни сладкой не было, существовал процесс выживания.
Сейчас не знаешь куда лишние вещи девать, а тогда все в латках ходили, да и если грязь не вымывалась то перекрашивали, чтобы не было видно. А если доставались какие-нибудь валенки или сандалики, то их берегли на учебное время, а в остальное время бегали босиком. Ноги от такой беготни все были в ранках и мозолях, да и помыть их было нечем (кто вообще мыло будет тратить на ноги?!).
Возвращаюсь к событиям войны.
Имеющиеся велосипеды отбирали на фронт. Тогда на каждом велосипеде был номер, закрепленный сзади на сиденье. Этот номер регистрировался в милиции. У частных лиц машин не было, только у организаций, да и там по одной. А вот в милиции и у первого секретаря райкома был «Черный ворон». Еще на пожарке была машина. Ни в одном колхозе машин не было, в основном пользовались все гужевым транспортом. Бывало если машина проезжает раз в неделю, то выбегали смотреть.
В городе стало пусто, радио сообщало ложные данные об отступлениях немцев, а он шел по России без препятствий. Вечером керосиновую лампу зажигали на короткое время и с условием чтобы окна были замаскированы. Если была щель и в нее виднелся огонь, то дежурный постовой постучит в окно и предупредит о нарушении. В небе гудели самолеты, но пока еще не бомбили.
Так продолжалось до 1 октября 1941 года.
На рассвете по Советской улице сплошным потоком ехала немецкая техника: там и танки, и машины, мотоциклы. Стоял грохот от которого закладывало уши, и сердце уходило в пятки. Такого наплыва никто не предполагал. Кто-то прятался, но нас никто не трогал. А вот райком был в сборе и им пришлось бежать в основном в лес, так и образовался партизанский отряд. В городе появилась немецкая речь. Солдаты группами расселялись по домам. Где надо жильцов вытесняли и занимали помещение. В нашем доме тоже разместили немцев: им отвели зал, а мы ютились в прихожей и на печке. В городе сразу обозначился глава города и их отряд полиции, куда призвали служить ребят 15-16 лет. Ребят забирали насильно, а кто не соглашался - сажали в карцер, угрожали, запугивали.
Девчат и молодых женщин конвоем гоняли на передовую копать траншеи. Моя мама от немцев спрятала деталь от мельницы, чтобы немцам не досталась мука. За это была вызвана на допрос в полицию.
По дворам немцы ходили свободно и ловили кур себе на пропитание. Они их забивали, потом отдавали на ощип хозяину, а себе забирали мясо. У нас была корова и они пришли ее забирать на забой. Только они взяли веревку, корова поняла в чем дело и перепрыгнула через забор. К вечеру, когда стемнело, она вернулась и стала лизать окно, мама это услышала и пустила ее в сарай. Корова за все время пока мы ее прятали, ни разу не издала и звука.
Немцы первым делом стали искать и уничтожать евреев. Одного мальчика расстреляли на глазах у всех жителей нашей улицы. Пока они за ним гнались он кричал во все горло: «Помогите! Скажите что я русский! Я русский!!!». Этот эпизод как и многие до сегодняшнего дня стоят в моих глазах.
Установив свою власть, накачав жителей страхом и покорностью, немцы устанавливали новые правила. Школы работали, но в учебниках упоминания о Сталине и Ленине вычеркивались. Я пошла в тот момент в 3-й класс и основными предметами для нас стали математика, русский и география. От бомбежки прятались под партами. Бомбили сверху по целям, где была немецкая техника.
В селах, а особенно где располагалось партизанское объединение, жизнь стала вовсе невыносимой: ночью грабили партизаны, особенно одежду, обувь, продукты, кур, скот, муку, картошку, а днем немцы отбирали последний кусок у ребятишек. Выживали только чудом и выносливостью.
В первые дни оккупации население огляделось, поняли что немцы их не трогают, да и пошли громить где и что можно: склады, магазины и т.д. Немцев не интересовали книги, тряпки, посуда, а местные тащили все, что попадало под руку…
Теперь коснусь самих немцев.
У нас непродолжительно они жили. Одни заселялись, другие выезжали. Были и подлые, а встречались и человечные.
Моей сестре Вале тогда было 13 лет и она очень хорошо рисовала с натуры, а особенно ей удавались портреты. Она рисовала портреты соседей, подружек, да и просто прохожих делала беглые наброски. Тогда немцы увидели это и попросили Валю нарисовать кого-нибудь из них. Им очень понравилось как она исполнила заказ и с тех пор она стала маленькой кормилицей в семье. Немцы просили нарисовать их портреты, после чего вкладывали в письма родным и отправляли в Германию. Спустя какое-то время Валя усовершенствовала свои навыки и стала это натурфото оформлять в виде открытки, накалывая вокруг рисунка иглой вензельную рамку, а в завершении всей работы обязательно рисовала розочку с бутоном. За это немцы приносили ей все необходимое: мыло, хлеб, шоколадки, крупы и т.д. Даже страшно было представить в мирное время что наступит такой момент, когда в центре нашего зала будет сидеть на стуле немецкий офицер во всех своих регалиях, а Валя хрупкая девочка будет говорить что, да как лучше сделать. Так и получалось: он сидел и боялся пошевелиться, а сестра моя ловкими движениями карандаша набрасывала его портрет. (до сегодняшнего дня ее рисунки хранятся в семейном альбоме и частично в краеведческом музее г. Железногорска, Курской области).
А еще хочу коснуться двух немецких солдатиков, которые ненавидели эту войну, и всячески помогали нашей семье не умереть от голода. Их звали Курт и Артур (30-35 лет). Они часто крутились около бабушки, спрашивая названия предметов обихода. Бабушку называли «мутор», а она их по именам.
И вот пришло время им уходить на передовую. Вижу такую картину: сидит Курт под святыми в углу, читая на ломаном русском «Отче наш», горит лампада, а бабушка молится за сохранение его души, крестит его, да приговаривает: «Господи, спаси и сохрани. И мой сыночек тоже там. Спаси их всех». Немцы ведь католики, но Курт и Артур искали спасения у нашей бабушки, а она искренне и от всего сердца просила за них Бога.
Долго они молились и у обоих были слезы на глазах, прощались с нами и просили прощения за всю войну. До сих пор стоят в глазах ребятки, уходящие все дальше и дальше от нашего дома.»
Еще могу сказать от себя, что не раз слышала эту историю. В ней есть и продолжение. Мне ее рассказывала и моя прабабушка от первого лица, и моя бабушка.
Когда немцы стали брать людей в плен, то пришли и в дом к моей бабушке. На тот момент в семье была мама, папа (ушел в партизаны) и 4 детей: Вера (моя бабушка), Валя, Саша и только недавно родившаяся Лена. Прабабушка знала, что немцы придут и за ней в том числе. Тогда она приказала детям забрать грудного ребенка и всем спрятаться как можно скорее. Когда дети были уже далеко за пределами дома, она растопила печку, поставила на него самую большую кастрюлю с водой и стала дожидаться немцев.
Немцы действительно за ней пришли, приказав собрать детей и выйти вместе с ними из дома. В этот момент прабабушка была рядом с печкой и опрокинула на свои ноги заранее подготовленный кипяток… Моя бабушка говорит, что они с братом и двумя сестрами в этот момент находились в яме соседского огорода и слышали тот пронзительный крик боли и отчаяния.
Конечно же, немцы сразу покинули дом, оставив ее умирать. Им не
