Сразу хочу оговориться, что предвзятым отношением к людям данной профессии не страдаю. И к их непростому труду отношусь с уважением, не каждый сможет по двенадцать часов к ряду ничего не делать.
Это очень тяжело, как бы вам это не казалось.
Поэтому зачастую, люди этой профессии страдают синдромом, названным в их честь. Сегодня я столкнулась с ярким представителем этого вида.
И было это в банке, с гордым названием «Россельхозбанк».
Я понимаю, что масочный режим, я понимаю, что социальная дистанция и даже понимаю, что этот человек был на работе и ему трудно.
Но вот не понимаю, что произошло со мной.
Я хотела сегодня прийти в банк. И я даже до него дошла и открыла дверь этого солидного учреждения. А потом начались просто чудеса.
Я уперлась в охранника. Он попросил подождать на улице. И на мой вопрос:
- Сколько мне придется ждать?
Он ответил:
- Пока не освободиться оператор.
- А как я узнаю, стоя на улице, что оператор освободился, - попыталась выяснить я.
- Человек выйдет.
Я человек понятливый, поэтому стою, жду. Вышел один человек. Я стою. Вышел второй. Я стою. После третьего человека я решила, что я уже могу воспользоваться услугами банка.
Снова открываю дверь, тяну руку к терминалу, чтобы взять талончик. И тут из-за угла выскакивает тот самый охранник.
И начинает, мягко говоря, вещать на повышенных тонах:
- Почему Вы вошли? Зачем Вы берете талон? Выйдете отсюда!
Я думаю, если бы на нем не было маски, то он забрызгал всех вокруг ядовитой слюной. Мне терпения хватает на то, чтобы вежливо спросить:
- Почему Вы на меня кричите?
И тут он взорвался. Он орал, что ему все равно, что хоть умрите тут все. Что я должна немедленно выйти и ничего здесь не трогать. Я еще раз попросила снизить тон, но его, видимо, заклинило, потому что он, вытесняя меня на улицу, постоянно повторял:
- Полтора метра, полтора метра, полтора метра!
При этом сам стоял от меня на расстоянии не больше 20 сантиметров.
В банк я так и не попала. Просто не хватило терпения: стоять и ждать на улице непонятно чего.
А Россельхозбанку низкий поклон: «В здание не пустили, но спасибо, хоть не побили».