qostaman1

Суть всего проекта Донецкой Народной Республики можно уместить в одном абзаце, взятом из окончания преамбулы ее Конституции:

“создание суверенного независимого государства, ориентированного на восстановление единого культурно-цивилизационного пространства Русского Мира, на основе его традиционных религиозных, социальных, культурных и моральных ценностей, с перспективой вхождения в состав Большой России как ореола территорий Русского Мира”

Столпом нового государства прямым текстом указывается русский национализм – словосочетание “Русский Мир” встречается в Конституции бесчисленное количество раз. Например, в декларативном смысле:

“…ощущая себя неотъемлемой частью Русского Мира как русской цивилизации…”

“…мысля нераздельность судьбы всего Русского Мира и желая по-прежнему оставаться ее причастниками…”

“..оставаясь приверженными идеалам и ценностям Русского Мира и чтя память предков…”

Также “Русский Мир” упоминается и в практическом смысле, как ориентир для работы государственных органов:

“Статья 6.5. Органы государственной власти Донецкой Народной Республики при осуществлении своих полномочий и при исполнении обязанностей учитывают и уважают традиционные религиозные, социальные, культурные и моральные ценности Русского Мира.”

Очевидно, весь смысл этого “Русского Мира” сводится к “воссоединению” с “Большой Россией”, то есть Российской Федерацией, а далее – к утверждению доминирования тех самых “социальных, культурных и моральных ценностей”. Таких как, например, Русская Православная Церковь (Московского Патриархата), которую проект Конституции возводит в статус государственной религии:

“Исторический опыт и роль Православияи Русской Православной Церкви (Московский Патриархат) признаются и уважаются,в том числе, как системообразующие столпы Русского Мира.”

“…исповедуя Православную веру (Веру Христианскую Православную Кафолическую Восточного Исповедания) Русской Православной Церкви (Московский Патриархат) и признавая ее основой основ Русского Мира…”

“Статья 9.2. В Донецкой Народной Республике первенствующая и господствующей верой является Православная вера (Вера Христианская Православная Кафолическая Восточного Исповедания), исповедуемая Русской Православной Церковью (Московский Патриархат).”

“Статья 4.2. Социальная политика Донецкой Народной Республики направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, народное благосостояние, доступность основных материальных и духовных благ, на основе понимания традиционных религиозных, социальных, культурных и моральных ценностей.”

Помимо особого привилегированного статуса РПЦ(МП), вне закона может быть объявлена любая “неугодная” религия:

“Статья 21. …ничто в настоящей Конституции не ограничивает Донецкую Народную Республику в праве проведения политики по защите населения от деятельности религиозных сект в соответствии с законом.”

“Сектой” при желании можно назвать какую угодно конфессию, начиная от УПЦ(КП) и заканчивая протестантскими и харизматическими общинами. Учитывая воинственное отношение РПЦ(МП) к другим церквям, можно предположить, что в ДНР у нее будет хорошая возможность сделать православие не просто государственной религией, а единственной возможной или даже обязательной.

В деле построения “Русского Мира” авторы Конституции решили укрепить и “традиционную семью”:

“Статья 4.3. …обеспечивается государственная поддержка традиционной семьи как зарегистрированного в установленном законом порядке союза мужчины и женщины…”

Не оставили без внимания и гомосексуальные отношения:

“Статья 31.3. Никакие формы извращенных союзов между людьми одного пола в Донецкой Народной Республике не признаются, не разрешены и преследуются по закону.”

Ко всему прочему положили начало борьбе с рождаемостью, наделив эмбрион всей полнотой прав человека:

“Статья 3. …признание, соблюдение, уважение и защита [прав человека] – обязанность Донецкой Народной Республики, ее государственных органов и должностных лиц и гарантируются с момента зачатия человека.”

“Статья 12.2. Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому с момента зачатия.”

Почитатели древних традиций “Русского Мира” дают нам понять, что нетрадиционные формы семьи, гомосексуальные отношения и право женщины самостоятельно распоряжаться своим телом в “народной республике” будут запрещены.

С экономической стороной дело тоже не ладно. Вопреки заверениям некоторых “левых” организаций, рьяно поддерживающих “народное восстание с социальными лозунгами” на востоке Украины, ни о каком обобществлении частной собственности речь не идет:

“Статья 5.1. В Донецкой Народной Республике признаются и равным образом защищаются частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.”

“Статья 28.1. Право частной собственности охраняется законом.”

В Конституции частная собственности даже не получает никаких социальных обязательств, что однозначно указывает на традиционные капиталистические ценности руководства ДНР:

“Статья 27.1. Каждый имеет право на свободное использование своих способностейи имущества для предпринимательской и иной не запрещенной закономэкономической деятельности.”

“Статья 37.1. …Интеллектуальная собственность охраняется законом.”

Сочетание обыденных буржуазных норм с национально-религиозными дает проект реакционного, право-консервативного и клерикального государства, которое впору сравнивать с Португалией Салазара, Испанией Франко или Австрией Дольфуса.

Ни о какой социалистической и тем более антифашистской ориентации этой “народной республики” не может идти и речи. Мы имеем второе издание Путинской России, в котором попы и националисты получают статус государственных идеологов, а за аборты, гомосексуальность и отступление от “традиционных ценностей” можно угодить за решетку.

Выбор между кандидатами в президенты, воюющими государствами, национальным суверенитетом или унией — всегда выбор между противоположностями, как выбор, что купить на последние деньги — билет на трамвай или буханку хлеба. При таком выборе возможны и споры, и ссоры, и вражда.

При этом выбор между анархией и привычным положением вещей вообще лежит вне категории противоположностей. По одной простой причине: если есть возможность иметь и поездку на трамвае, и сколько угодно хлеба, то зачем ограничиваться выбором между чем-то одним? Анархизм предлагает решение тех проблем, под которыми прогибается общество, без жертв. Вам не придется кропотливо выбирать, взвешивая все за и против, за кого проголосовать, с кем воевать, к кому присоединиться, что купить на последние деньги, что потерять в следствии своего решения, в конце концов. Просто потому, что при анархии нет нужды ни в президентах, ни в войнах, ни в дипломатии, а все блага принадлежат вам, как обществу равных трудящихся.

Для его построения абсолютному большинству этого мира не нужно ничем жертвовать и ничего терять. Да и меньшинству тех, кто сейчас богат и правит нами, если подумать, тоже ни от чего, кроме как от своих привилегий, отказываться не нужно. Однако если их совесть до этого дойти не может, то пусть пеняют на себя.

Возможно, кто-то вспомнит о советском прошлом, в котором также был обещан рай на земле. Однако анархисты, в отличии от большевиков и современных социалистов, никогда не призывали и не призывают делегировать им право решать за трудящихся, голосовать за них на выборах или насильно подстраиваться под их правила. Всего этого в анархизме нет. Мы предлагаем только сбросить с себя цепи и впредь в них никого не заковывать, в чем и заключается сердце всех наших программ.

В этом анархисты — самые последовательные демократы и коммунисты. Мы считаем абсурдным возможность построить новый мир не силами и волей самих трудящихся, а кого-то, кто объявил себя «партией», «авангардом» и прочим «руководством», пусть самым гуманным и передовым. Мы вдоволь наслушались обещаний от всех видов политиков и партий, чтобы понять — без нашего персонального участия в политике ничего хорошего сделано не будет. Никто нас не защитит кроме нас самих, и это азбучная истина для каждого, кто хоть раз собирал волю в кулак и брал свое.

Анархия это отсутствие ограничений для людей, которые готовы строить мир без всего того, что раньше было неизбежным: нищеты, насилия и работы на износ Мы достойны лучшего, и мы в силах это добиться. Если же вы, будучи честным человеком, думаете сейчас, что все это лишь пламенные мечты юного сердца — ничего страшного. Когда придет время, вы сами не заметите, как станете анархистом.

Что такое анархия?

Анархия или анархо-коммунизм (анархический коммунизм) в переводе на русский означает вольный или безгосударственный коммунизм.

Что такое коммунизм? Это общество где все принадлежит всем, где каждый работает на всех по своим способностям, и каждому дается от всех по его потребностям.анархо коммунизм

Почему все принадлежит всем? Потому что все сделано всеми. Никто не может ничего сделать по-настоящему в одиночку. Это собака может вырыть нору своими собственными когтями, ни у кого не учась. Человек работает с помощью орудий труда, которые сделаны с помощью других орудий труда, а те сделаны с помощью третьих. Значит, все, кто их делал, уже причастны к работе, сделанной якобы «в одиночку». Человек, чтобы что-то сделать, должен этому у кого-то научиться, а его учитель учился у другого учителя, а тот другой — у третьего… Без помощи других людей, человек бы даже ходить и разговаривать бы не научился. Значит, все что делается, делается всеми, значит, и принадлежать оно должно всем.

Почему каждый работает по способностям? Потому что, каждый работает так, как умеет, лучше он работать не может, а хуже работать – значит обманывать общество.

Почему каждый получает по потребностям? Почему не по труду? Потому что невозможно определить вклад труда каждого в общую работу. Если два человека несут одно бревно, то на сколько труд того, кто несет за толстый конец, больше труда того, кто несет за тонкий? К тому же, если никто из них не может поднять бревно в одиночку, то значит, они одинаково нужны друг другу. А как определить вклад в работу учителей и учивших учителей, и учивших учивших?.. И потом, если каждый работает по своим способностям, то и вклад его зависит от его способностей. А способности ему либо даны от природы, либо развиты им. Если даны от природы, то в этом нет его заслуги, никто не спрашивал его, хочет он родиться сильным или слабы, умным или глупым. А если развиты, то опять-таки с помощью других людей. Без помощи других, человек, как уже говорилось, даже разговаривать и ходить на двух ногах бы не научился.

Тогда почему не поровну? Потому что всем нужно разное. Потому что нельзя грудного ребенка кормить взрослой пищей или взрослого – грудным молоком. Потому что очки нужны тому, кто плохо видит, болотные сапоги тому, кто ходит по болоту, теплые стены и топливо – тому, кто живет в холодной местности и т. д., и т. п. У всех разные потребности. А равным является только их право осуществлять свои потребности.

При коммунизме нет собственности, зато есть для всех прямой доступ.

Почему безгосударственный? Потому что если нет собственности, то нет и власти. Власть и собственность – по сути одно и то же: собственность – это власть на предметы, а власть, это собственность на решения. Как никто не должен за всех владеть, так никто не может за всех решать. Даже самый умный человек не умнее всего обществa. А если и умней, то как сделать, чтобы именно он принимал решение? Если общество понимает, что кто-то дает самый умный совет, оно и так этот совет примет. А если нет, то где гарантия, что самый умный совет даст именно начальник? Разницу между государством и анархией можно сформулировать так: при анархии человека слушают, если его уважают, а при государстве наоборот. Начальника уважают потому, что его нельзя ослушаться. При анархии же, люди по любому вопросу слушают того, кому в этом вопросе они сами больше доверяют.

Экономика при анархии

Когда-то любой человек работал либо на себя, либо на заказчика, которого он знал. Сегодня работник не знает, кто будет жить в построенном им доме, носить сшитую им одежду, есть испеченный им хлеб, ездить на собранной им машине. Он даже не знает, будет ли вообще кто-то пользоваться продуктами его труда, или они будут никому не нужны. Да ему и все равно, лишь бы деньги заплатили. И вот работники разных фирм изготовляют одни и те же вещи, а потом специально нанятые работники рекламы убеждают покупателей, что те должны купить продукцию именно той или именно другой, третьей, пятой или десятой фирмы. То, что не куплено, выбрасывается на свалку или идет на переработку. Нам говорят, что так мы можем выбрать себе из множества вещей самые лучшие, но на деле мы видим, что вещи и продукты становятся все хуже и хуже, потому что проще понаделать много никудышнего товара и завалить им рынок, чем делать хорошую продукцию. Огромное количество зерна, мяса овощей ежегодно уничтожается, чтобы не падали цены, при том, что каждый час в мире умирает от голода 200 человек. Огромную часть экономики составляют чистой воды спекуляции и жульничества вроде МММ. Деньги, лежащие в банках, давно превратились в пустые бумажки или в обычные цифры на экранах касс. Не удивительно, что природа земли уже перестала восстанавливаться, мы живем «в долг», за счет того, что не получат наши потомки, а ведь их будет больше, чем нас – население Земли растет. И это вовсе не потому, что нам не хватает, а потому что экономика работает не ради нас, а ради себя самой. Потому что мы делаем не то, что нам нужно, а то, что можно продать. Не человек управляет экономикой, а экономика человеком. Человек похож на наездника, оседлавшего взбесившуюся лошадь. Нельзя скакать на такой лошади! Лошадь должна быть нормальной.

При коммунизме нет никакой купли продажи, а производится только то, что кому-то нужно. То, что будет использовано как еда, одежда, стройматериалы, сырье, запас на «черный день», но что кому-то для чего-то нужно. Как узнать, что кому нужно? Да просто дать каждому возможность сказать, что ему надо. Нам скажут: «Тогда все захотят лишнего!» Мы ответим: «С какой стати? Если у человека болит зуб, разве он будет просить врача, чтобы тот вырвал ему два? Если у человека есть дом, зачем рядом ему второй? Сейчас, когда люди не уверены в завтрашнем дне, многие готовы хватать «про запас». Но, если человек знает, что все, ему всегда дадут то, что нужно, зачем он будет делать запасы? Это так же глупо, как хранить сухари, имея всегда под рукой свежий хлеб. Немного запаса, конечно надо иметь, но только совсем немного». Нам скажут: «Многие стремятся взять больше чем надо, чтобы продемонстрировать свое богатство». Но если все принадлежит всем, то такая демонстрация станет бессмысленной. Над человеком, носящем на шее цепь, хоть бы даже и из чистого золота, будут смеяться, или же его примут за сумасшедшего, который вообразил себя собакой, но завидовать ему никто не станет.

При современной экономике вещи делают не там, где они нужнее, а там, где люди согласны работать за меньшую плату. В итоге сплошь и рядом детали автомобиля делаются в одном конце земли, потом их везут в другой, где их собирают вместе, потом везут в третий, где к ним приставляют колеса, потом их красят в четвертом, потом красят в пятом, а продают в шестом. Так же делается одежда, обувь, электроприборы… При коммунизме все, что можно сделать в одном районе, будет делаться в одном районе.

Нам скажут: «То, что вы хотите, называется натуральным хозяйством, это было возможно много лет назад, сейчас люди не могут обеспечить себя со своего поля или со своего стада, экономика стала глобальной – всемирной». Мы ответим: «Да, сейчас натуральное хозяйство невозможно в рамках одного поселка или даже района, но оно возможно в рамках всего мира – если весь мир будет одним единым хозяйством». И это нисколько не противоречит тому, что мы сказали раньше. Пытаться создать космическую ракету в каждом дворе глупо. Но и звать специального мастера, чтобы он приколотил ручку к двери, вместо того, чтобы делать это самому, тоже глупо. С таким же успехом можно было бы утром звать чистильщика зубов, вместо того, чтобы чистить их самому. То, что человек сможет сделать сам, он будет делать сам. То, для чего нужна бригада, будет делать бригада. Для чего-то нужен целый цех, завод, комбинат. Но чем больше народа нужно для какой-то работы, тем реже нужна эта работа. Понятно, что строить мост через большую реку нужно реже, чем строить дом, что локомотивов нужно меньше, чем велосипедов, а космических кораблей – еще меньше.

Информация и принятие решений

Нас спросят, а как люди будут решать, что и как им делать? Как вообще будут приниматься решения при анархии. Мы ответим, что приниматься они будут сообща.

В современном обществе люди разобщены. Жители городов часто не знают даже, кто их соседи. Так было не всегда и так будет не всегда. Человек существо общественное. На протяжении всей своей истории люди объединялись в племена, союзы, синдикаты, объединялись по кровному, территориальному, религиозному, идейному и иным признакам. При анархии люди тоже будут объединяться по месту жительства, по работе, по близким интересам, словом человечество будет состоять не из отдельных индивидуумов, а из разных коллективов. Все вопросы, касающиеся своего коллектива, люди будут принимать на общем собрании. Там, где дело будет касаться нескольких коллективов, люди будут собирать собрания делегатов с наказом. Это значит, что делегаты будут доводить друг для друга не свое мнение, а мнение коллектива, иначе его просто тут же отзовут. Получится, что все решения будут приниматься на местах, а «наверху» будет только обмен информацией и голосование, в случае необходимости, причем опять-таки, голосовать делегаты будут не от себя, а по наказу, то есть так, как им поручил коллектив.

Для того, чтобы все это организовать, часто не нужно будет даже собираться всем вместе. При современных средствах связи, это вполне можно сделать, например, по Интернету. Если в Англии и в Магрибе люди ухитрялись по Интернету организовывать массовые акции протеста (появился даже термин «Твиттерная революция»), то почему они не могут по Интернету обсудить обычные дела. Уже во второй половине ХХ века на заводах в ходу были селекторные совещания. Что уж говорить о сегодняшнем дне! Точно также, современные средства связи позволяют легко собрать и обработать информацию о потребностях людей и распределить ее между работниками.

Нам скажут: «Если люди будут постоянно собираться на собрания и обрабатывать ин