ex.stuardessa

Секрет оказался незамысловат. Родом Эмиль был из южных краев, откуда его родственники регулярно высылали в Москву различные яства – пахлаву, чурчхелу, халву.

И эту вкуснятину он понемногу относил начальству. Угощал, радовал, создавал атмосферу восточного гостеприимства, за что и был вознагражден повышением.

Причем историю своего успеха Эмиль поведал нам сам, поскольку был хоть и раздолбай, но простодушный и очень наивный. Отчего без задней мысли делился всем, что придет в голову, начиная с этой истории, заканчивая рассказами о том как тусуется с друзьями в торговых центрах и стреляет в воздух на улицах потехи ради.

Ну и, конечно, как от бригадира толку от него было немного. Добрый – да, ответственный – не всегда, знаний – кот наплакал. Однако ж, пробился, не трудом, так сластями!

Так что, ребята, если вдруг так произошло, что как конь пашете вы, а повышают других. Не корите себя! Скорее всего, дело не в вас и вашем профессионализме, а в чужой чурчхеле.

Для тех, кому удобнее читать в ТГ: https://t.me/exstuardessa

Ну и территориально всё это дело было очень удобно, особенно удобно было тем, кто жил непосредственно в п. Сокол – 5 минут и ты в медсанчасти. Живущим в других населенных пунктах приходилось пораньше вставать и подольше добираться.

Уже в 90-х, когда у многих появились машины это перестало быть неудобством, но в советские времена, машины были у единиц, а общественный транспорт ходил не то чтобы часто.

Вот история!

Год, наверное, 1991. На дворе лютая зима. Я живу в Магадане, поэтому на свой очередной ВЛЭК еду в автобусе с поклажей в виде баночк с анализами, аккуратно завернутых в газетку.

Самое главное в этом деле – не кантовать, осторожно донести жидкий груз до транспорта и уберечь от проливания на поворотах. С этой задачей я успешно справилась, как и еще несколько моих молодых и задорных коллег, которые как и я добирались до автовокзала минут 40 пешочком по лютой морозяке.

Всего нас пятеро: четыре бортпроводницы и бортинженер. В таком составе мы дружно добираемся до лаборатории и с ужасом обнаруживаем, что жидкость в баночках перемерзла.

Казалось бы, выкинуть лед и заново заполнить тару на месте, но не тут-то было! Как не пытались мы выдавить из себя хоть каплю, ничего не выходило. Меж тем до закрытия лаборатории осталось около 10 минут. И, о, чудо! Бортинженер все-таки захотел по-маленькому, о чем по наивности проговорился. Остальные тут же порешили, что делить «маленькое» будем на всех и буквально затолкали разродившегося на пописать в туалет вместе со всеми баночками. Даже дверь для надежности подперли, чтобы не сбежал.

Когда же дело был осделано, всё поделил по-братски, сдали в лабораторию и результат не заставил себя ждать. На следующий день врач удивленно поднимала брови и приговаривала: «Ну надо же! У всех одинаковые анализы».

Сразу отвечу на вопрос, почему нам было важно сдать именно в этот день, а не в другой? События происходили накануне Нового года. Через несколько дней праздники и тот, кто вовремя не пройдет комиссию, профукает заранее запланированные рейсы.

Проходишь ВЛЭК → выдается справка ВЛЭК (мы называли ее хлебная карточка) – на два года допуск к полетам, который проверяется перед каждым вылетом руководством и врачом на стартовом медпункте.

Для тех, кому удобнее читать в ТГ: https://t.me/exstuardessa

Благо, сейчас служебные секции выглядят действительно «служебно» – как часть конструкции самолета – и сразу понятно, что элемент недвижим и внутри нечто серьезное.

А вот в середине 90-х нам приходилось немало потрудиться, чтобы объяснить, почему категорически нельзя убрать «вот этот чужой коричневый чемодан» куда-нибудь в другое место.

В те времена на Ту-154 были открытые полки, где среди чужих пальто и сумок можно было заметить одинаковые опломбированные чемоданы (как правило, коричневые). Они-то и выполняли роль современных служебных секций, храня в себе важное оборудование. В частности спасательные жилеты!

Если рейс проходил над морем, жилеты раскладывались под креслами, чтобы в случае посадки на воду каждый мог взять их сразу. Когда маршрут шел только над сушей, всё это возвращалось в чемоданы, которые опечатывали и равномерно распределяли по полкам вдоль салона.

Другие аналогичные хранилища располагались рядом с аварийными выходами, в них лежали матерчатые аварийные желоба для эвакуации через верхние люки. Каждому предмету отводилось строго определенное место, и переносить его просто так было нельзя.

Мы, бортпроводники, воспринимали эти чемоданы как неотъемлемую часть обстановки, но неопытные и особо упрямые пассажиры подчас наотрез отказывались верить в то, что те никак нельзя убрать куда-нибудь подальше, чтобы освободить «их» полку.

К счастью, в большинстве случаев всё решалось спокойно.

Свои сумки и прочие служебные принадлежности мы обычно держали в конце первого салона, а небольшие личные вещи прятали под креслами последних рядов, чтобы не создавать лишней суеты во время посадки и высадки.

Для тех, кому удобнее читать в ТГ: https://t.me/exstuardessa

📷 Современный вариант служебного отсека в закрытых полках.

📷 Устаревший вариант служебного отсека в формате чемоданов в Ту-154. На фото в салоне работает моя коллега Наталья Куделя разливает воду в многоразовые пластиковые

На видео дезинсекция самолета вместе с пассажирами по прилету в Новую Зеландию.

Таковы законы этой страны. Все борта прибывающие из-за границы проходят подобную процедуру.

Обычно это происходит так: после посадки зачитывается информация о прибытии, а следом о дезинсекции, которую в данном случае проводят работники наземных служб.

Летая в авиакомпании Правительства Москвы, я тоже наряду с коллегами проводила такие процедуры на рейсах из ряда стран. Именно проводила, потому что дезинсекция входила в наши обязанности.

Еще одно отличие заключалось в том, что делали мы это перед взлетом, а не после посадки. Так что наряду с бортпитанием, мягким инвентарем и прочим нам на борт загружали специальные аэрозольные баллоны c дезинфектором. Пассажиры располагались в креслах, закрывались двери, читалась специальная информация и мы подобно специалистам на видео распыляли спецсредство.

Это средство было многофункционально, в том числе и от всяческих насекомых. А сама ситуация с засильем всякой всячины, видимо, была настолько непроста, что когда я увольнялась и хотела сдать свою форменную одежду (так полагается по закону), на складе авиакомпании отказались ее принимать, мотивируя это тем, что она может быть заражена.

Точно так поступали со всеми увольняющимися бортпроводниками. А стоимость непринятой формы, при том немаленькую, высчитывали из выходного пособия. Точную сумму не помню, но несколько десятков тысяч.

Для тех, кому удобнее читать в ТГ: https://t.me/exstuardessa

Не скрыв удивления, сразу спросила что да как. Всё рассказали, показали, объяснили, что дышать положено по документам, чтобы восстановиться и снять усталость.

Сперва было очень необычно, а потом вошло в привычку. Длинный рейс → пришло время → берем кислород и дышим. У летчиков кислородная система находилась прямо в кабине экипажа и они тоже всегда заботились о своем самочувствии.

Интересно, что позднее в Москве такой практики я уже не наблюдала, но не исключаю, что это только личный опыт и кислородная профилактика глобально никуда не делась.

Для тех, кому удобнее читать в ТГ: https://t.me/exstuardessa

📷 Выдержка из документа, которая объясняет как правильно дышать кислородом.

На мой скромный вкус, эстетика формы от такого решения только выиграла, а уж безопасность тем более. И пусть юбка с колготками до сих пор считается классикой и кому-то нравится больше, но красота в данном случае не оправдывает жертвы.

Кстати, если не ошибаюсь, МАВИАЛ стала первой авиакомпанией на постсоветском пространстве с подобным «брючным» решением. Или, по крайней мере, одной из первопроходцев, т.к. утверждение нового стандарта далось нашей Валентине Ивановне очень и очень непросто.

Для тех, кому удобнее читать в тг — https://t.me/exstuardessa

📷 Наши девушки в брюках (и не только девушки).

📷 Скрин из статьи об авиации, который косвенно подтверждает мои воспоминания.

Дело в том, что в советские времена свободный доступ к музыке был далеко не у всех. В основном что-нибудь послушать доводилось либо по телевизору, либо по радио, либо из чьего-нибудь открытого окна.

Чужие мелодии не то что не раздражали, а заставляли замедлить шаг или вовсе встать поближе к месту, откуда раздается звук. И люди делились музыкой, раскрывали пошире створки, выставляли дефицитные магнитофоны на подоконники, выкручивали громкость на радость оказавшихся рядом. И надо ли говорить, что человек с бумбоксом буквально становился звездой двора, а то и всего района, и иногда самолета!

Да-да, порой среди пассажиров находились те, кто брал с собой подобные устройства и включали в полете. Никогда и никто не возмущался, слушали с удовольствием.

Я тоже так делала, правда, в чуть более скромном масштабе. В 90-е, когда у меня появился первый плеер на батарейках, брала его в рейсы на Ан-24. Включала музыку, подносила к микрофону, и вместе с пассажирами мы слушали и подпевали. Такое было время — время всего нового!

Для тех, кому удобнее читать в ТГ: https://t.me/exstuardessa

📷 Тот самый бортовой магнитофон и рядом бокс для второй кассеты. По бокам две ручки, левая – громкость, правая – вкл/выкл (это понятно по надписям). Между ними семь кнопок: 0 – стоп, 1,2,3,4 – дорожки с записям, боковые – проигрывать.

📷 Местоположение магнитофона в Ту-154.