docogo

Баба Варя рвала груши. Свои, садовые, румяно-золотые. Около двора резко затормозила "Нива" ее сына, и сын буквально влетел в дом. Побежала к дому и бабВаря. С сыном она встретилась в прихожей. На его лице играл ужас.

Он внимательно рассмотрел маму и вдруг спросил:

- Ты жива?!

- Жива.

- Мне позвонила фельдшер и сказала, что ты умерла! В Калаче.

- А что ж ты сюда приехал-то? А не в Калач? Умерла-то я там. – Надеюсь, перебегая дорогу, а не от старости. В терапии.

- Ну да, – сказал сын. – Точнее, нет… Я это, на работу поехал, хорошо?

- Мне хорошо, тебе хорошо. Рай есть. Навестил и езжай, конечно.

Сын неловко обнял мать и умчался на работу.

- Ну вот, побывала Бубликовым из "Служебного романа", – улыбнулась бабВаря и пошла на почту.

На почте случилась немая сцена. Заведующая встала по стойке смирно. Кто-то крестился. Кто-то прятал глаза.

- Вольно! – скомандовала бабВаря заведующей. – Наталья, ты чего как в армии-то?

- Варвара Ивановна, вы живы?

- Хочешь, дотронься до меня. У меня есть кожа и кости. Не то что у этих, у привидений.

- Давайте я вас без очереди отпущу, – сказала Наталья.

- Я точно в раю, – улыбнулась бабВаря. – Отпускай.

В магазин она идти уже не хотела. Но он был по дороге в медпункт. Где дежурила генератор бабВариных приключений, фельдшер Дундукова. А в магазин было надо.

Потому бабВаря зашла и туда.

Тут крестились уже все: и продавщица, и покупатели.

- Ирина, – спросила бабВаря у пожилой продавщицы, – а где твой партбилет? Помнишь, как нас с тобой на ячейке пугали, что выпрут из компартии? За самогон и танцы до утра. Я не ошибаюсь, тебя ж не выперли?

- Варя, так ты живая?!

- Поживее тебя, факт. Это ты черная, как Дон в сентябре.

- А Никифоровы уже за венками в Калач поехали. Похороны-то сегодня, в час, как обычно.

- Обычно я живая. Вот это обычно.

Купив хлеба и продуктов, бабВаря пошла в медпункт. На разбор полетов.

В сумке зазвонил мобильник. На экране появились два слова: Фельдшер Дуднукова. БабВаря нажала на "прием".

- Рай слушает, – сказала она.

- Какая Рая? – испугалась Дундукова. – Варя, это ты?

- Я, мать твою. – Ты с кем меня перепутала?

- С Валей. Подругой твоей. Мне позвонили из райцентра… Я это… Извини. Зато жить теперь будешь долго!

- Как с Валей?! Она ведь сейчас… Она в больнице. Была в больнице…

БабВаря прислонилась к тополю. Ей стало плохо, до тошноты. Она достала из сумки успокоительное. То, что доктор прописал. Чтобы под язык. На крайний случай. Чтобы выдержать всё.

Глотая слезы, она сказала:

- Лети, Валюша, в рай. Там жить можно. Там уважают, там вспоминают, там всё без очереди. Проверено.

N.B. Все совпадения с персональными данными, словами и эмоциями случайны. Все ситуации реальны в бесконечном количестве миров, кроме того, в котором тренированные параноики ищут нарушения врачебной тайны.

- Прощай, дорогая! – сказал он ей по мобильнику. – Я тебя люблю. – И отключил телефон.

Утро. Первый день после отпуска. Она зашла в кабинет. Села в кресло. Включила компьютер. А тут такой ужас.

Двадцать минут назад он спал. Вроде бы спал. Она оставила кашу на плите – у него панкреатит и диета.

Лекарства он принимает сам: после аварии, сотрясения мозга и переломов. Диета, лечение, прогулки, зарядка, рыбалка – теперь его жизнь в этом. И, конечно, во внучке.

Да, он стал другим. С надломом во взгляде. Рассеянным, ворчливым, запредельно чистоплотным, нудноватым. Зато внимательным и добрым. Да, прежним, начальником и царем горы ему уже не быть. Зато молодым дедом и пенсионером – запросто.

А на днях его рассеянность превратилась в хмурость. Ее это испугало. Но он обещал сходить к психотерапевту. Заверил, что сходит. Разбрасываться словами – не его.

И вдруг – "прощай!".

Она вылетела из кабинета. Педаль в пол, в пол, в пол! И вот он – дом.

В спальне никого. В зале и на кухне тоже. В оружейном сейфе тоже пусто. А там был карабин.

Ванная. Баня. Сад. Никого. А в гараж заглядывать страшно. Жутко страшно. Но нужно.

Она зашла в гараж.

Муж лежал лицом вниз. Рядом с ним был не карабин, нет. Рядом лежала… метёлка. Винтовка стояла у верстака.

Она подошла к мужу, перевернула его. Он… глубоко вздохнул! На лице были гематома, кровь и песок.

Он открыл глаза и растерялся. Приподнялся, медленно сел и сказал:

- Стыдно-то как. Извини.

- Что случилось? – спросила она.

- Хрень случилась, – еле слышно сказал он. – Я больше так не буду.

- Что случилось?!

- Мне повезло, вот что. Я не стал собой пачкать спальню и стены. Я пошел в гараж. Его ж отмыть – пять минут. Захожу, а тут… Тут земля на кафеле. Я взял метелку и стал мести. И поскользнулся. Мордой в кафель. И чернота. Так что привет, дорогая. Я хочу к этому, к твоему доктору. И хочу домой. Примешь меня такого?

- Нет. Нет. Такого грязного – нет. Пойдем в ванную, чистюля.

N.B. Все совпадения с персональными данными, диагнозами, словами и эмоциями случайны. Все ситуации реальны в бесконечном количестве миров, кроме того, в котором тренированные параноики ищут нарушения врачебной тайны.

Пенсионный возраст вот-вот будет повышен. Нас лишат пенсионных лет и пенсионных выплат. Однако права на правду нас не лишат никак. Им-то я сейчас и воспользуюсь.

Пропагандисты и приравненные к ним члены Правительства и депутаты фокусничают и врут о многом. Ключевое их вранье о том, что пенсионное обеспечение слишком дорого обходится государству.

А что же по факту? ПЕНСИОННЫЕ РАСХОДЫ В РОССИИ САМЫЕ НИЗКИЕ ПО ВСЕМ СТРАНАМ ЕВРОПЫ. В России по всем источникам они составляют 8,3% от ВВП. Ниже – нигде. Выше – везде. В Испании 12,5% от ВВП. В Германии 14. Во Франции 16.

А что же у нас не самое маленькое, а самое большое? Да много чего. Например, РАЗРЫВ МЕЖДУ ЗАРПЛАТОЙ ДЕПУТАТА ГОСДУМЫ И ОБЫЧНОГО ГРАЖДАНИНА. ОН САМЫЙ БОЛЬШОЙ ПО ВСЕМ СТРАНАМ ЕВРОПЫ. Зарплата депутата Госдумы в 9 раз больше средней зарплаты в России. И это без учета кучи депутатских льгот.

В Испании такой разрыв в 1,29 раза. В Германии – в 2,45. Во Франции в 2,42 раза.

Позорный полк России уже сформирован. А вот вам и таблица позора, составленная Ильей Варламовым.

Да, не шокируйтесь нашей с вами средней зарплатой. Зарплаты Сечина, Миллера, Грефа, тех же депутатов и прочих небожителей ее усреднили до 42550 тысяч рублей. Но это другая история.

Россия – родина слонов и уникальной пенсионной реформы.

У принцессы-Анжелики цирроз, ВИЧ и туберкулез. Родители принцессы выполняли ее последнюю волю. Ее везли из Сибири к настоящему морю, в Джубгу. К соленому запаху ветра и свободе. Свободе от всего.

Сегодня утром, проезжая мимо Калача-на-Дону, принцесса услышала голос с неба. Он принадлежал незнакомому парню. Голос сказал, что маму и папу принцессы прямо сейчас убьют. Папа был за рулем Тойоты, Анжелика с мамой на заднем сиденье. Анжелика крикнула, чтобы папа остановил машину. Папа удивился, но не подчинился. Тогда Анжелика начала его царапать и душить. Чтобы он понял, как всё серьезно. И чтобы спрятался от убийц. Вместе с мамой.

После часа жестоких приключений семья появилась у меня в кабинете.

- Доктор, у меня белая горячка? – спросила Анжелика.

- Возможно, – ответил я.

Мама протянула мне пакет с документами.

Анжелике 33 года. Судя по фото в паспорте, 8 лет назад она была красавицей. При том, что у нее уже были ВИЧ, наркомания и алкоголизм. Потом она заболела туберкулезом, а недавно ей диагностировали цирроз.

Во время коньячного запоя принцесса посмотрела фильм "Достучаться до небес". Потом она много плакала. И запросилась к Черному морю. Не к Иссык-Кулю. Не к Балхашу. А к настоящему соленому морю. Чтобы на небесах ее не назвали лошицей.

Родители погрузили дочку в Тойоту и отправились в длительное путешествие.

Пять суток Анжелика пила только минералку. Вчера вечером она вела себя обычно. Ночью спала. А сегодня утром появился голос.

Очевидно, это психоз. Но не очевидно какой.

- Прокапайте нашу Лику, – сказала мама. – Мы хорошо заплатим.

- У вас раньше были галлюцинации или белая горячка? – спросил я у пациентки.

- Только кошмарные сны, – ответила она.

- Я направлю вас в больницу, в Волгоград. Отвезем вас на скорой, – сказал я.

- Я завтра не увижу море?! – вскочила Анжелика.

- Нет.

- Тогда все напрасно?! Пять дней адской дороги! Поиски себя! Несчастная любовь! Учеба только на пятерки! Тогда я умру дурой? И без моря?

- Она у нас всегда была лучшей, – сказала мама. – Умница, красавица, мисс-гимназия, красный диплом. Принцесса, как из сказки. С зАмком, но без принца. И с несчастьями на десятерых.

- Мы жили только для нее, – вздохнул высокий и статный отец. – Мы все терпели. А недавно нам сказали, что она не жилец.

- Я хочу к морю! – отчеканила Анжелика и вышла из кабинета. Родители поспешили за ней.

Я выглянул на улицу. Сибиряки стояли под деревом и что-то активно обсуждали. Лика курила. Из-под ее футболки выглядывал голый асцитный живот.

Вечером я задержался на работе с отчетами. Когда, наконец, собрался уходить, на пороге появился фельдшер скорой. С Анжеликой…

Оказывается, сибиряки позвонили знакомому медику. Он посоветовал дать ей снотворные. Мол, после сна голос может уйти. И завтра они увидят волшебное море.

Потому они дали ей горсть таблеток и поехали в Пятиморск, в придорожный мотель.

Но сна Лика не дождалась. Зато, наконец, поняла, что папу и маму подменили. И что эти похожие на родителей люди – их убийцы.

В мотеле начался хоррор…

В моем кабинете Анжелика снова стала белокурым ангелом. Без галлюцинаций и бреда.

Я пытался организовать госпитализацию. Пришлось вести переговоры с коллегами в стационарах. Их пугал букет Ликиных болезней. Ангела никуда не брали. Я слушал докторов и их начальников. Слушал родителей. Слушал Анжелику.

Она дрожала и повторяла одно слово: МОРЕ.

Наконец, Лику согласились взять в областную наркологию.

Она жалко улыбнулась:

- Достучались до небес?

- Заклинило же вас на этом фильме, – сказал я.

- Еще бы! – воскликнула Лика. – Я ведь достучалась! Точно достучалась. Увижу море, и мне откроют.

Я оформил направление и отдал его фельдшеру. Мы все вышли.

Ликин папа взял меня за руку и отвел в сторону.

- Нам так стыдно! – сказал он. – Нам давно очень стыдно! А можно мы к вам приедем? После Волгограда?

- Да хоть после моря, – ответил я и заспешил домой.

N.B. Все совпадения с персональными данными, диагнозами, словами и эмоциями случайны. Все ситуации реальны в бесконечном количестве миров, кроме того, в котором тренированные параноики ищут нарушения врачебной тайны.