denisslavin

Лара спит на кровати, а я курю, вглядываясь в темноту за окном. Что я пытаюсь там увидеть? Будущее? Оно и так мне известно. Мы не сдержим нашего обещания, данного родителям. Месяц – может быть, два – чистыми походим. И снова возьмёмся за старое. Не сразу, конечно, не сразу. Сначала травка, гашиш. Постепенно, от разу к разу, от случая к случаю. Потом всё чаще и чаще, пока нам не станет и этого не хватать. Далее в таких случаях, идёт героин – наш давний приятель. Мы будем изо всех сил противостоять влеченью, но это будет лишь игрой, театральной постановкой, в которой зрители мы сами. В тот же момент, как в наших головах щёлкнет: «Почему бы не…?», - мы уже будем знать ответ. Это идёт по кругу, снова и снова. В который раз это уже повторяется? Сколько клятв мы давали родителям, что перестанем употреблять наркотики, а, Лара?

Лара, погружена в сон.
Однажды всё это закончится. Очередной виток этой спирали приведёт нас к смерти. Это не плохо и не хорошо – это ещё не свершившийся факт. Вопрос времени. Больше всего жалко родителей. Они не смогут смириться с тем, что мы на уровне подсознания выбрали этот путь. Они не поймут, что их дети именно так хотели сделать себя счастливыми. Никогда. Между мной и моими родителями останется та невидимая связь, крепко сковавшая нас в день моего рождения. Они будут терзать себя мыслями, надеясь понять, где ошиблись. Им не найти ответа. Забавно, в первые годы жизни ребёнка родители главенствуют над ним, верховодят. Они решают, что ему есть, пить, когда просыпаться и засыпать – более того, они влияют на его психику. Они могут управлять им. Потом всё меняется. Наверное, в тот момент, когда чадо покидает родной дом. Отрывается от воспитателей. Теперь дитя – главный в этих отношениях. Теперь он контролирует эмоции родителей. Не всегда, конечно, но в моём случае точно. Я способен сделать им или больно, или приятно. По-настоящему больно и по-настоящему приятно. Слёзы или улыбки. Горестные слёзы или радостные улыбки. Одно из двух. Казалось бы, это могло бы стать мне советом по жизни. Но как быть, если то, что приносит радость мне, огорчает моих родителей? Эй, Лара, ты уже решила для себя этот вопрос?

Ларе снятся драконы. Она говорила мне недавно, что ей стали сниться драконы. Однажды ей приснился день нашего знакомства. Мне приятно было это узнать.

Она подрабатывала в магазине. Раскладывала салаты за стойкой. Так получилось, что я постоянно попадал в её смену. После нескольких обслуживаний, я стал с ней здороваться. Как-то я, стоя у кассы, услышал голос Лары и её подруги, которая трудилась в том же магазине.
- Тут сейчас парень пройдёт, который постоянно со мной здоровается, - Лара не смогла заметить меня из-за стенда с напитками.
- Где? Где?
- Ну, сейчас он пройдёт.
- Это тот самый парень, о котором ты говорила, да?
- Ну, а какой ещё?
- Который тебе понравился?
- Ну да. Где же он? – Лара выглянула из-за полки и, естественно, увидела меня. – Ой.
Так, смущённо ойкая на ходу, она и убежала. Это событие помогло мне сделать, наконец, первый шаг.
Хороший сон. Хотел бы я, чтобы он приснился мне. Хотел бы я, чтобы он снова приснился Ларе.
Что с нами случилось дальше? Мы были беспечны. Охватившая нас эйфория гнала вперёд к развлечениям и нескончаемому веселью. Клубы, рестораны, бары. В одном из таких заведений мы и раскурили наш первый совместный пакет травы. Потом таблетки, скорости, кокаин – помню, было много секса. Повсюду, в каждом укромном уголке. Везде, куда могли поместиться мы двое. В какой момент прекрасный сон стал превращаться в кошмар, а Лара?

Лара не слышит. Но думаю, мы сойдёмся с ней во мнениях – всё изменилось после выкидыша. Мы пережили первую общую боль. Точнее, пытались пережить. Каждый по-своему. Мы не могли понять друг друга, и недоверие между нами росло. Алкоголь и наркотики могли разрушить эту стену на время. Так мы и прожили несколько лет: то отчуждаясь, отдаляясь друг от друга, то снова сплетаясь воедино. Нанося обиды и признаваясь в любви. Это работало в обе стороны. Связанные многочисленными ниточками, секретами и тайнами, мы дёргали их, каждый желая причинить другому боль и любовь. Впрочем, я думаю, это одно и то же. Причинить любовь, да – вот как это называется. Мы зависимы друг от друга, да, Лара?

Лара не реагирует. Она отдыхает, набирается сил к новой части старого диалога, в котором самое страшное – сказать последнее слово. Вы бы хотели умереть раньше любимого человека? Подумайте хорошенько, прежде чем ответить. Вы вообще относились к кому-нибудь так, что готовы были уйти из жизни, только лишь для того, чтобы не присутствовать на его похоронах? Если да, то вы поймёте, о чём я говорю. Самое искреннее и естественное, но в то же время эгоистичное, желание – покинуть этот мир до того, как это сделает тот, кого любишь больше всего. Не остаться в одиночестве, но обречь на него другого. Какое из этих признаний в любви сильнее: «Я люблю тебя так, что боюсь не смогу нести бремя знания о твоей смерти» или «Я люблю тебя так, что собираюсь умереть только после тебя, не хочу, чтобы ты осталась одна»? На мой взгляд, они оба хороши. Стоят того, что бы произнести их друг за другом.

Именно поэтому сейчас я пойду на кухню за ножом и вернусь. Не волнуйся, Лара, я не буду тебя будить. Пусть ты уйдёшь в грёзах о драконах. Или быть может, в день последнего дня тебе снится наша первая встреча? Надеюсь, это так. Ты уйдёшь и я – за тобой.
Занеся над Ларой лезвие, я захотел поверить в загробную жизнь. Мне кажется, это было бы интересно. Если это так, больше всего я желаю отправиться с тобой, Лара, в самое увлекательное путешествие во Вселенной. Но узнаешь ли ты меня, когда увидишь на Небесах?

Несколькими ударами ножа я уничтожаю картину, в которой мы рассказываем внукам о том, как сильно их старики любят друг друга.
- Я просто не могу оставить эту бабку одну, - наигранно ворчу я. – Куда она без меня?

Ты смеёшься, а дети, улыбаясь, мотают головами. Это всё очень мило, но этого не случится, Лара.
Красные ручейки, стекая из наших ран на пол, подтверждают мою правоту.

Едва мы приблизились к забору, за которым скрывался дом Сергеича, ворота медленно разошлись в сторону.
- Оперативно, - заметил Крыл. – Ждут нас, походу.
После того, как машина припарковалась у дверей, Рыжий вытащил меня наружу.
- Рыпнешься, я только рад буду, - прошипел он мне в ухо.
- Виктор Сергеевич! - крикнул Крыл, зайдя в дом. – Мы прибыли.
- Да-да, ребята, - отозвался Сергеич со второго этажа. – Ко мне поднимайтесь. Паренёк это с вами?
- С нами, - отозвался Крыл. Они с Рыжем вели меня под руки.
- Живой?
- Живой-живой.

Кажется, Крыл ожидал, что босс ещё что-нибудь спросит. Но когда мы уже подошли к лестнице, вместо голоса Сергеича, раздался выстрел. Рыжий ахнул и осел на пол.
- Что за…? – поднял голову Крыл, хватаясь за кобуру, и получил пулю прямо в лоб.
Я даже дёрнуться не успел, прежде чем оба бандита были мертвы.

- Братан, ты в порядке? – послышался сверху голос Димки.
- Почти в полном, - посмотрел я на друга. Тот стоял на втором этаже, растянув губы в улыбке, но всё ещё держа пистолет наготове.
- Тогда поднимайся, - сказал он. – Мы в кабинете.
Я вытащил оружие из руки Рыжего и прошёл на второй этаж.

Сергеич сидел, прицепленный к своей коляске. Взгляд у него был заискивающий, на Димку он смотрел разве что не с любовью.
- А наручники-то где взял? – обратился я к товарищу.
- У Горо, - ответил он.
- Где он?
- В кладовую оттащил. Тяжёлый, зараза.
- В дом-то как проник?
- Без особых проблем, - Димка кивнул на Сергеича. – Вольготно живут. Никого не боятся. Прошлый раз у него здесь хотя бы пара жлобов была.
- А сейчас они где?
- Говорит, они здесь втроём живут: он, Горо и горничная, она же за повариху. Бойцов только по особым случаям подтягивает. Ну, бабы иногда приезжают.
- Горничная, говоришь? С ней что?
- Тоже в кладовой, - развёл руками Димка. – Что мне оставалось делать?
- Ясно. Значит, кроме нас, здесь никого? – посмотрел я на Сергеича.
- Никого-никого, - запричитал тот. – Честное слово, ребят, никого. Я вам…
- Ладно, угомонись, - отмахнулся Димка.
Сергеич послушно умолк.
- Деньги нашёл? – спросил я.
- Ага, вон, - Димка кивнул на сумку в углу комнаты. – В качестве платы за моральный ущерб. Ты не возражаешь, Сергеич?
- Конечно, ребят, конечно. Деньги ваши, нет проблем. Всё, что пожелаете…
- Саню где найти? – перебил я. Даже не от спешки, а от того, что на Сергеича было неприятно смотреть. До того жалко он выглядел.
- Я уже узнал всё, - ответил за него Димка.
- Ну и?
- Отойдём.
Когда мы вышли из кабинета, Димка шёпотом объяснил мне своё видение ситуации:
- Короче, братан, я думаю, валить нам надо.
- А Саня? Пусть вон Сергеич ему позвонит та же, как этим двоим, мы его и…
- С Саней такое не прокатит. Уж он-то сразу неладное почует. Да и хер с ним, знаешь. При тех бабках, что у нас теперь есть, мы можем свалить так далеко, что никакой Саня нам уже помехой не будет.
- А с этим что делать? – я указал рукой на дверь кабинета.
- Ну-у, брата-ан, - протянул Димка, коря меня за несообразительностью
- Ясно, - кивнул я. – Ты или я?
- Я сегодня уже пятерых положил, - улыбнулся Димка.
- Я уж никак не меньше твоего. Херовый из тебя взрывник, Димас.
- В смысле?
Я коротко рассказал ему о произошедшем в кафе.
- Ладно, - нахмурился Димка. – Мой косяк. Значит, Сергеич на мне?
- Я думаю, мы можем разделить эту веселуху на двоих.
- Давай, - усмехнулся Димка.
Когда мы вернулись в кабинет, Сергеич был на своём месте. Даже не попытался свалить.
- Виктор Сергеевич, - нарочито официальным тоном обратился к нему Димка.
- Что, ребят?
- Нам пора уходить.
- Конечно-конечно, ребят, я понимаю.
- Спасибо вам за деньги…
- Да что вы, ребят, какой там… вы их заслужили, … то, что ребят моих положили, так я вам за это только спасибо скажу, проверили их, так сказать, на вшивость…
- Ну вообще-то, да, и заказ мы ваш выполнили.
- Чеха убрали? Вот молодцы! Молодцы! – по правому виску Сергеича текла капля пота. – А я и не сомневался, что у вас получится. Вы парни лихие…
- В таком случае, позвольте нам принести извинения за то, что мы сбили вас.
- Ничего страшного, ребят, ничего страшного. Всякое бывает, я сам молодым был…
- И между нами никаких проблем?
Во время всего этого диалога я внимательно следил за глазами Сергеича. Казалось, он постепенно понимал, что Димка просто куражится.
- Ни-ка-ких, - по слогам произнёс Сергеич. Голос его дрожал. – Никаких.
- Ну вот и славно, - Димка широко улыбнулся и глянул на меня.
Когда мы наставили на Сергеича оружие, робость молящего о пощаде, наконец, сменилась гневом обречённого.
- Суки! – заорал Сергеич, и дёрнулся от спинки своей коляски, но четыре пули пригвоздили его обратно.

Когда он перестал хрипеть, Димка сказал:
- Пора нам валить из этого города.
- На машине?
- На машине нельзя. На первом же посту тормознут.
- Вот и я о том же. Уверен, у Сани есть подвязки с ментами.
- Ага.
- Ну и как быть?
- На поезде.
- На поезде?
- Ага?
- Так нас Саня ещё быстрее вычислит. Да и как мы билеты достанем?
- Не вычислит, - улыбнулся Димка. – И билеты не понадобятся. Есть у меня кое-какая идея.
У него всегда найдутся идеи.

Продолжение следует

Идя по главным улицам, петляя дворами, я то подпускал к себе преследователей, то уходил чуть дальше, но так и не избавился от них окончательно. Погоня длилась не дольше десяти-пятнадцати минут и прекратилась, кажется, где-то на окраинах города. Моя машина внезапно заглохла. Не теряя времени на попытки завести её, я решил уходить от преследования на своих двоих.

Раздалась автоматная очередь и передо мной несколькими точками треснул асфальт.
- Стой, сучёнок! – заорал один из бандитов.

В одном из окон дома я случайно заметил мальчишку, с интересом глядевшего на происходящее в его дворе. Глаза искрятся от восторга, будет, что рассказать товарищам. К неудовольствию щегла, мама, услышав стрельбу и крики, испуганно отвела его от окна.

- Руки подними! – скомандовал второй.
Я медленно выполнил его требование, демонстрируя пистолет.
- Брось!
Оружие звякнуло, ударившись о землю.
- Рыжий, держи его!
«Действительно, рыжий», - улыбнулся я, краем глаза оглядев парня, который скрутил меня и поволок к машине.

- Что делать будем? – обратился к товарищу Рыжий, когда меня усадил меня на заднее сидение. Сам он расположился рядом со мной и продолжал держать меня на мушке.
- Что-что? – раздражённо отозвался тот, что занял место за рулём. – К Сергеичу повезём. При тебе же звонил.
- А может, того? Как Саня поручил?
- А Сергеичу чё скажем?
- Ну, что пришлось шлёпнуть лоха, типа уйти мог...
- Ага! - перебил водитель и оглянулся на сообщника, выворачивая машину на перекрёстке. – И Сергеич нам за это грамоты выдаст!
- Но Саня же сказал…
- То Саня, а то Сергеич. Не забывай, кто у нас босс.
- Ладно, Крыл, твоя правда, - пробормотал Рыжий. – Живи пока, сука.

Последнее, конечно же, было обращено ко мне. Я подумал, что пожить, пусть и «пока», было бы неплохо. Мысленно поблагодарив Рыжего за пожелание, вслух я попросил его убрать ствол от моего лица.
- А то на кочку наедем, пальнёшь случайно, - добавил я.
- Заткнись, урод, - огрызнулся Рыжий и ещё сильнее вдавил дуло мне в щёку.
- В натуре, Рыжий, убери - Крыл, кажется, обладал менее горячим нравом, чем его товарищ. – Куда он из тачки денется?

И правда, деваться было некуда. Ехали к Сергеичу.

Продолжение следует

Сижу в кафе. Ложечкой подцепляю мороженное. Напротив сидит Ленка, так она представилась. Это Димкина идея.
- Ну, ты голова, - залыбился Саня, когда Димка озвучил наш план. О главном Димка, конечно, умолчал.

Получилось выторговать два дня подготовки. За это время постарались выяснить всё о клиенте. Зовут Чех, чеченец потому что. Но сам он не любит, когда его так кличут. В возрасте мужик. Держит рестораны, бары, рынок. А самую жирную пенку снимает с наркоточек. Травка, гашиш, героин – выгодное дельце, если судить по дому, в котором живёт Чех.
- Туда вам не сунуться, - сказал Саня. – Даже пытаться не стоит. И чеха упустите, и сами подставитесь.
Типа, волнуется он за нас. На второй день нашли слабое место Чеха. Вчера весь день готовили взрывпакет. Вытребовали у Сани патронов побольше. Вроде как, на случай, если придётся отстреливаться. Саня сначала заартачился:
- Зачем вам так много, пацаны? Чех будет всего с двумя быками.
Этим он ещё раз подтвердил опасения по поводу нашей судьбы после исполнения заказа. Но просьбу всё-таки выполнил. Ссыпая порох в одну ёмкость, я глянул на друга.
- Слушай, Димас, - сказал я. – Если ты вдруг сдёрнуть решишь, я пойму.
- Ты чё, братан, попутал? За кого меня принимаешь? Своих не бросаем.

Сейчас, вполуха слушая Ленку, я поглядываю на Чеха, который сидит за соседним столиком, и вспоминаю слова Димки. Нет, он не кинет, однозначно.
Кстати, о Ленке. Она – проститутка, её мне совсем не жалко. А вот спутницу Чеха – да. Надеюсь, девочка не пострадает. Мы на этот счёт с Димкой тоже перетирали.
- А дочку Чеха взрывом не зацепит? – спросил я.
- Не зацепит, - ответил Димка. – Я ж тебе объясняю, это только для отвлечения внимания. Ты зайдёшь в туалет, когда бахнет, приделаешь сначала телохранителей. Потом Чех. Будешь меток, ничего с его дочерью не случится.
- Постараюсь.
- Постарайся, - пробормотал Димка отвлечённо.

Чех каждый день в одно и то же время ездил с дочкой в небольшое кафе-мороженное. Но и там без охраны не оставался. Изначально план заключался в том, чтобы дождаться там Чеха и приделать его.
- Ага, - скептически ухмыльнулся Димка. – Двое пацанов сидят в детском кафе, мороженное лопают. Да нас сразу вычислят. А не вычислят, так просто попросят на улицу, чтобы жизнью Чеха не рисковать. Вот если бы с нами девчонка была.
Так в дело вписали Ленку. Наняли, объяснили, что нужно просто в кафе с ребятами посидеть. Та, конечно, согласилась.
- А где второй-то? – удивлялась она, когда заходили внутрь. – Сказали же, вас двое будет.
Этот же вопрос мне с утра задал Саня, когда обнаружил пропажу Димки.
- Не знаю, Саня, не знаю, - изобразить волнение мне удалось без проблем. – Он ссыканул, походу. Свалил. Он не мне ничего не говорил.
Пару ударов под рёбра не стали для меня неожиданностью.
- Мутите чё-то, суки, нутром чую, мутите, - злобно прошипел Саня.
- Саня, клянусь, клянусь, Саня, я ничего такого…
- Ладно, завали уже. Твоё счастье, я Сергеичу уже доложился, что сегодня всё будет сделано, значит, откладывать нельзя. Пойдёшь один.
- Пойду, Саня, пойду!
- Тебя и не спрашивает никто.

Виктор Сергеевич, действительно, вряд ли бы обрадовался тому, что дело пришлось бы отложить. Вчера, когда мы были у босса дома, Саня чуть ли не на крови клялся, что всё будет исполнено в срок и в лучшем виде. Мы же с Димкой в это время, опасаясь навлечь на себя суровое внимание хозяина дома, отстранённо разглядывали визитки на его столе.
Сейчас подручные Сани, наверняка, где-то неподалёку от кафе. Выжидают. Про взрывпакет они ничего не подозревают. Для них маленькое файер-шоу должно стать сюрпризом.
Ну, пора. Пакет лежит под столом.
- Лен, - обращаюсь к девушке. – Сходи, закажи мне молочный коктейль, а я в туалет пока смотаюсь по-бырому.
- А официантку не судьба…
- Не надо официантку, сама сходи.
- Зачем? – удивляется Ленка.
- Тебе деньги не за вопросы платят? Закажи мне коктейль и принеси сюда.
- Ну ладно.

Пока она поднимается из-за стола, загораживая обзор телохранителям Чеха, я быстро подношу спичку к фитилю, торчащему из пакета. Раз, два…
Иду в туалет, надеясь, что негромкая музыка сможет заглушить резкий звук горения. Отсюда, во всяком, случае, не слышно.
Семь, восемь…
Закрываю дверь, для верности включаю кран и прижимаюсь к стене.
Пятнадцать, шестнадцать и…
Чёрт побери, неужели Димка ошибся в расчётах. Или фитиль подвёл? Перегорел, не дав огню достигнуть взрывной смеси. Выходить всё равно нельзя уже, а вдруг…

«Вдруг» получился очень шумным и сопровождался звоном разбитых стёкол. Даже дверь в туалет затряслась. В ушах заложило, но я поспешил на выход.
Очевидно, Димка переоценил свои способности во взрывном деле. Или наоборот, недооценил. В любом случае, то, что предстало моим глазам в кафе, полностью перечёркивало Димкины заверения о том, что никто, кроме Чеха и его телохранителей, не пострадает. Только официантка, вовремя оказавшаяся за кассой, подавала признаки жизни истошным ором. Чех валялся на полу. В сторону его дочери я даже глядеть не хотел. Но надо было следовать плану. Я быстро подошёл к Чеху и выстрелил в него два раз, после чего выбежал на улицу, где припарковал выданное нам с Димкой авто.
Пока машина, набирая обороты, отъезжала от места происшествия, я глянул в зеркало заднего вида. Не удалось мне застать врасплох ребят Сани. Едут за мной. Ну что, смогу оторваться от них?

Продолжение следует

Сегодня вечером опять бухаем. Но уже цивильно, в баньке, точнее в сауне, водка дорогущая, девочки. Саня не обманул.
- Не дёргайтесь, пацаны, - сказал он утром, когда обнаружил нас в машине. – Будете вести себя правильно, не обидим.
Потом подъехал его босс, его я узнал – тот самый мужик, которого Димка чуть не переехал. На инвалидной коляске его везли к нам. С утра прохладно было, кто-то услужливо накинул ему на ноги плед.
- Сергеич, ты прям дон Корлеоне, - пошутил Саня, но, наткнувшись на злобный взгляд того, умолк.
- Меня зовут Виктор Сергеевич, - без приветствия начал двойник самого известного мафиози, обращаясь к нам. – Кто такие будете?
Мы с Димкой поочерёдно назвались.
- Да срать мне на ваши имена, - заявил Сергеич. – Чьи вы?
- В каком смысле, чьи? – спросил Димка.
- Под кем ходите?
- Под себя, слава богу, не ходим, - ответил я. Мне таких, как этот Сергеич, видать приходилось. Нельзя им страху показывать.
- Будешь дерзить, скоро придётся, - парировал он. – Так вы вольные стрелки, что ли?
- Сергеич, - встрял в разговор Саня. – Я поспрашивал их уже, они не местные даже, приехали из деревни неподалёку.
- Не из деревни, а из посёлка, - поправил Димка.
- Тебя кто спрашивал, мальчик? – набычился Сергеич. – Ты вчера за рулём был?
- Ну… ну…
- Ты пакостник мелкий, меня на коляску месяца на три посадил. Ну-ка, парни, - обратился Сергеич к своим помощникам. – Объясните мальцу принцип «око за око, зуб за зуб».
- Слушайте, слушайте, не надо, - запричитал Димка, но его уже уложили на землю.
Я дёрнулся было, но тут же получил мощный удар в голову.
- Полегче, Горо, - услышал я голос Сани. – Не пришиби щеглов.
Такая забота меня немного удивила.
Димка уже распластался на земле. Какой-то молодчик уже замахивался битой.
- Не надо! – закричал Димка.
- Ладно, - раздражённым тоном произнёс Сергеич, жестом остановив экзекуцию. – Не по нраву мне детей уродовать. Поднимите его. А ты чего разлёгся, - посмотрел на меня Сергеич.
Я, потирая расшибленное лицо, поднялся и встал рядом с Димкой.
- Но наказать вас надо, - сказал Сергеич. – Вопрос, как?
- Слушай, Сергеич, - снова подал голос Саня. – Предложение есть.
- Говори.
- Ребята рисковые. Сам посуди, делов намутили нехилых. Не каждый бы такое вытворить осмелился.
- Бухие они были, Саня, бухие. Не умеют ребята вести себя нормально.
- Ну так, Сергеич, всё равно, оцени по достоинству. Бухие, ломанули Циркача на входе, вломились, кипишнули, свалили.
- Циркача они, конечно, вообще чётко приделали, - задумчиво произнёс Сергеич.
- Ну, вот. Я и думаю, может, ребятишек этих делом наказать. Пусть отработают.
- Каким ещё делом? – непонимающе уставился Сергеич на советника.
- Ну, мы ж с тобой только вчера об этом говорили. Помнишь? Ещё думали, кого бы припрячь в эту тему.
- А-а-а-х, вот ты о чём, - Сергеич прищурился, внимательно глядя на нас с Димкой. – И ты, Саня, думаешь, эти две сгодятся? Сдюжат, думаешь?
- Не сдюжат, им же хуже, - улыбнулся Саня.
Потом они долго разговаривали чуть в стороне. Судя по всему, Сане всё-таки удалось убедить босса.
- Ладно, щеглы, дам вам шанс, так уж и быть, Саня вам всё объяснит, а от себя даю слово. Исполните моё поручение, будете в бабках купаться, нет – утоплю в говне. А теперь поехали отсюда, Горо, - обратился Сергеич к своему, видимо, телохранителю. – Ей-богу, смотреть спокойно на этих двух придурков не могу. Кажется, ещё секунду, и задушу собственными руками. Поехали.
Нас осталось пятеро: я, Димка, Саня и двое его товарищей. Отведя нас в сторону, Саня озвучил своё предложение.
- Короче, пацаны, я так понял, по жизни вы лихие, правильно?
- Это как посмотреть, - сдержанно ответил я.
- Деньги любишь? – резко спросил Саня.
- Кто их не любит.
- Бывают и такие. Но это, я вижу, не про вас. Видали тачку мою? – Саня кивнул в сторону чёрного «БМВ». – На такой же кататься хотите?
- Ну.
- Ну да или ну нет?
- Ну да.
- Ну вот. А любишь кататься, люби и саночки возить. Есть работёнка. Не сильно сложная, но и не для лохов. Сможете исполнить, сами слышали, Сергеич вас озолотит. Ну как, согласны?
- Сначала надо бы узнать, что за работёнка, - робко заметил Димка.
- Это ты верно говоришь. Тем серьёзная. Надо типа убрать.
- В смысле, убрать? – Димка удивлённо вытаращился на Саню.
- В смысле, сделать так, чтобы его не было.
- Убить, что ли?
- А ты сообразительный, - скептично ухмыльнулся Саня. – Ну что, потянете?
- Так сходу ответить не получится, - сказал я. – Детали надо бы обсудить.
Саня широко улыбнулся.
- Раз интересуют детали, стало быть, взяться готовы?
- Почему бы и нет? – произнёс я. – Тем более, за хорошую плату.
- Этот ответ мне нравится. По поводу деталей поговорим потом. А пока вас надо бы в порядок привести. Отметим знакомство, заодно посмотрите, за что рисковать будете. Хотя какой там риск? – отмахнулся Саня.
И вот мы распаренные сидим за столом. Саня выспрашивает у нас подробности произошедшего в баре прошлой ночью. Несколько раз просит повторить момент, когда мы сбили на машине Виктора Сергеевича, и хохочет. Девчонки тоже хихикают. Димка незаметно просит меня зайти с ним в парную.
- Ты чего? – спрашиваю у друга.
- Не нравится мне всё это, братан, не нравится.
- Чё тебе не нравится? Баня не нравится? Водка не нравится? Закуска? Тёлки?
- Да не в этом дело, братан. Мутную тему нам этот Саня предлагает.
- Не мутную, - пытаюсь успокоить товарища шуткой. – А мокрую.
- Именно что мутную. Ты думаешь, зачем он нас в это дело вписывает?
- Ну, он же сказал, что мы ребята лихие…
- Ага, у него самого мало что ли лихих ребят. Один этот Горо чего стоит.
- Да Горо это мышцы одни, а в нашем деле мозги нужны.
- В нашем? Это не наше дело, братан, совсем не наше. Мозги, говоришь, нужны? Вот и включи мозги. Сдаётся мне, этот Саня решил чужими руками жар загрести. Не хочет на себя подозрения навлечь. Мы его задание выполним, он же нас потом и уберёт.
- В смысле, уберёт? – непонимающе смотрю я на Димку.
- Выражаясь его же словами, сделает так, что нас не станет. Убьёт он нас, братан, убьёт.
Дверь в парилку распахивается.
- Вы чё тут притихли, пацаны? – улыбаясь, внутрь заходит Саня.
- Да так, - Димка сама невозмутимость. – За жизнь базарим.
- И чё базарите? – Саня садится между нами и кивает на выход. – Нравится вам такая жизнь?
- Кончено, - сходу отвечает Димка. – За такую жизнь и умереть можно.
- Умере-е-е-еть, - ржёт Саня. – Это ты верно подметил, верно. За такую жизнь умереть можно.
Саня похлопал нас обоих по плечам. Мы с Димкой переглянулись. Я привык верить своему другу, но сейчас мне хочется надеяться, что он ошибся. Хочется, но не получается. Кажется, и в этот раз Димка совершенно прав.

Продолжение следует

Люблю просыпаться с похмелья. С пьянки ли после накурки. В голове чисто и свежо. Новые мысли постепенно заполняют её. Потом, конечно, лезут воспоминания о предыдущем дне. Мы с Димкой вчера нехило так набрались. Бутылок пятнадцать водки израсходовали. Чуть до ящика не хватило. А деньги откуда на такой сабантуй? Ха-ха, это самое смешное. Поросят продали Димкиному бате. Он, батя-то дружка моего, поросят разводит, вот я к ним на участок и залез. Выцепил двух хрюшек и с главного входа к ним в дом постучался. Димка, конечно, в курсе был, он этот план и придумал. Когда его батя мне плату выдал, сказал сыну: «Кинь к нашим, пускай обвыкаются». Димка еле смех сдержал. Нехорошо, наверное, батю-то обманывать, да что делать, деньги нужны были. Девчонки две городские в посёлок приехали, Димку в гости пригласили. Друга, сказали, можешь с собой взять, выпить чего-нибудь захвати. Друг-то у него имеется, это я, а вот лаве на выпивку – юк. Выдумал тогда Димка трюк с поросятами. В магазине, правда, почти передумали к девкам идти.

- А чё брать-то будем? – спросил я у Димки, разглядывая прилавок.
Тётка за кассой смотрела на нас снисходительно.
- Ну, хрен его знает. Шампанское, наверное, - Димка пожал плечами.
- Шампанское? Да ну, гадость это! Давай лучше водки возьмём.
- Ты дурак, что ли? Кто с водкой к девкам-то идёт? Это тебе не поселковые дурёхи, из центра же приехали.
- Тоже мне, важные птицы. Если не водку, то что тогда?

Так и не найдя ответа на этот вопрос, мы с Димкой решили взять всё-таки водки. Пока я расплачивался, взгляд кассирши изменился, стал подозрительным. Видать, в толк не могла взять, откуда у двух семнадцатилетних пацанов такие деньги. Для начала купили две поллитровки, огурчиков и конфет.
- Во-во! – вспомнил Димка. - Вина возьми ещё.
- Красного или белого?
- А какая разница?
Взяли красного.

Девчонки были не больно-то симпатичные, тощие какие-то. И главное, высокомерные. Люба-то, хозяйка дома, вроде, ещё ничего, а вот подруга её Светка мне сразу своим поведением не понравилась. Курносая, к тому же.
- У меня на красное вино аллергия, - сказала.
Ну так, не пей тогда, болезная. Вслух я, конечно, ничего такого не произнёс. Димка меня попросил, вообще поменьше говорить.

- Я сюда каждый год летом приезжаю, - рассказала Люба, пока я разливал водку по рюмочкам. – На каникулы. А родители только через неделю приедут.
- Ты в школе, что ли, ещё учишься? – поинтересовался Димка.
- В техникуме.
- О-о! – изумлённо протянул Димка. – А на какой специальности?
Вот интересно ему знать такие вещи, я всегда удивлялся. Кому какая разница, где эти цацы учатся.
- Может, выпьем уже? - вежливо предложил я и протянул Димке рюмку.
- А мне что пить? – возмутилась Светка.
- Ну, вот же, - я показал на бокал с вином.
- Я же уже сказала, такое не пью.
- Ну-у, давай тогда водки, что ли, тоже.
А вот тут Светка меня приятно удивила.
- Давай, - сказала.
Хорошая девчонка. Всё-таки правильно говорят, первое впечатление обманчиво.
- Может, музыку послушаем? – Люба не дожидаясь ответа, пошла к магнитофону.
Тихо запел какой-то мужик.
- Меладзе, - сказал Димка. И всё-то он знает. Надо бы ему ещё налить.
Так мало-помалу мы запьянели, девчонки тоже.
- Блииииин, - протянула расстроено Светка. – Скукотища у вас всё-таки в деревне.
- Не в деревне, а в посёлке, - поправил Димка.
- А не всё ли равно? Сходить-то некуда.
- Как некуда? У нас клуб есть.
- Клуб? Не смеши меня, это не клуб – это курятник.

Заносчивая всё-таки деваха эта Светка. С другой стороны, права она, в деревне у нас организация увеселительных мероприятий не на уровне. Приходится действовать стихийно.
- А ты что предлагаешь? – спросил я.
- Ну, не знаю.
Интересная ты, Светка. Не знаешь, так молчи.
- Ну, идей-то есть какие-нибудь? Соображения? – примерно озвучил мои мысли Димка.
- Да я бы щас в город поехала. Вот там клубы, так клубы.
- Ну, так в чём проблема? – развёл руками Димка. – Поехали в город.
Умеет мой товарищ своей решительностью впечатлить.
- И на чём поедем в город? – спросил я, когда мы с другом вышли на улицу. – На упряжках?
- Спокойно, - ответил Димка. – У соседа моего «копейку» видел?
- Это у Семёныча, что ли? Да она ж на ходу разваливается.
- Ага, и замки в дверях не работают.
- Вот ты дурень, Димка. Ты что думаешь, в машину попал, значит уже поехал? Как ты её заведёшь без ключа?
- А и не нужен ключ. Там проводочки кое-какие соединить, и всё.
- Ну, пошли попробуем, великий угонщик.

На улице уже начинало темнеть. Бабка Шура ещё одна соседка Димы, сидела на скамейке возле своего дома, рядом крутились её внучата.
- Тут, главное, не нервничать, - сказал мне Димка, когда мы подходили к «копейке». – Морду кирпичом держать и делать своё дело, как будто так и надо.
- А кто нервничает-то? – я глядел в окна дома Семёныча. Мужик он одинокий, и в это время уже обычно спит, а вдруг не в этот день?
- Привет, баб Шур! – помахал рукой Димка.
- Привет, сынки, - улыбнулась та. До чего всё-таки милыми бывают некоторые бабульки. А некоторые – самые настоящие грымзы. И нет между ними середины. Тут одно из двух: либо ты счастливую жизнь провела, либо нет.
Димка, естественно, сел за руль, я – на пассажирское сиденье.
- Ох, попадёт тебе за эти дела, - сказал я Димке. – Семёныч тебе башку оторвёт. И мне тоже.
- Сначала нам мой батя башки поотрывает, так что о Семёныче беспокоиться стоит в последнюю очередью.
- А вдруг он заяву напишет?
- Кто? Семёныч? Да ни в жизнь! Ты чё, он же сидевший, к мусорам ни за что не пойдёт.
- Ты давай там побыстрее. Не отвлекайся.
- Сейчас-сейчас, - Димка залез чуть ли не под самое рулевое колесо.
Не соврал Димка. Меньше минуты ему понадобилось, чтобы мотор шумно затарахтел.
- Ну, поехали, - объявил он весело.
- Поехали, Гагарин.
Кстати, это действительно фамилия Димки.

По пути ещё раз навестили продавщицу в магазине. Закуску-то удалось взять без проблем, а вот с алкоголем возникли проблемы.
- После десяти не положено, - заявила кассирша.
- Да как так-то? – искренне удивился Димка.
- Закон.
- Никто ж не узнает.
- В чеке время отбивается.
- Так отдай без чека.
- Не положено, - повторила тётка.
- Штуку плачу за бутылку, - я выложил зелёную купюру на лоток.
Действовал я наверняка. От таких предложений не отказываются.

Девчонки спустились только минут пятнадцать после того, как Димка, въехав во двор, посигналил.
- Это ещё недолго, - заметил он.
- Ну что, мальчики? – сказал Светка, улыбаясь. Кажется, она зря времени не теряла и ожидание скрашивала алкоголем. Люба выглядела чуть трезвее. - Куда едем?
- Ты, вроде, хотела в город?
- Ну.
- Ну вот в город и едем.
- Ой, Дима, - заволновалась Люба. – Как же ты машину поведёшь? Ты же выпил.
- Да ладно, - деловито ответил Димка. – Не так уж много я и выпил. Тем более, это когда было? Почти час назад. Я уж протрезвел.

И то, и другое, конечно, было неправдой. Выпить мы успели уже обе бутылки, принесённые в качестве гостинцев Любе. И час с тех пор, может быть, и прошёл, но вот Димка не протрезвел вовсе, а скорее наоборот – ещё сильнее захмелел. Впрочем, это не помешало нам быть к полуночи в городе. У входа в клуб, который посоветовала Светка, стоял охранник.

- Куда? – он жестом остановил нас.
- Держи, на чай, - расщедрившийся Димка вальяжно вложил в ладонь бугая тысячную.
- Себе оставь, - охранник засунул деньги в нагрудный карман Димкиной рубашки. – Вам восемнадцать есть?
- Мне есть! – радостно выкрикнула Светка. Дурная она всё-таки.
- Всем есть, - спокойно ответил Димка.
- Паспорта ваши?
Димка замялся.
- Всё ясно, - произнёс охранник.- Домой идите, ребята.
- А в чём проблема?
- Никаких проблем нет. И не будет, потому что в клуб я вас не пущу.
- Слышь, а ты уверен, что не будет? – встрял в разговор я.
- Уверен-уверен. И тебе сомневаться не советую, - охранник угрожающе попёр на меня. Делать он, конечно, ничего не собирался, впечатление произвести хотел на зарвавшегося пацана, вроде меня.
- Всё-всё-всё-всё, - примиряюще выставил я ладони перед собой. – Мы уходим.
- Так-то лучше, - он повернулся ко мне спиной, чтобы встать на прежнее место.

Упускать момент было нельзя. Я пробил бугаю в ногу, и, когда тот, ахнув, присел, двинул коленом в голову. Послышался хруст – это треснула лицевая кость.
- Ах ты сука, - вяло пробормотал охранник, теряя сознание. Я помог ему уснуть, припечатав его голову к асфальту.
- Твою ма-а-ать, - протянул растерянно Димка.
- Ты чё, охренел?! – завизжала Светка.
Я оглянул всю троицу, ухмыляясь.
- Цербер уснул, можем повеселиться, - произнёс я.
- Ты чё, совсем придурочный? – продолжала надрываться Светка.
- Да заткнись ты уже, - я легонько шлёпнул ей по лицу. – Достала уже.
- Да ты… ты… ты чё…, - эта фифа явно не привыкла к такому обращению. Тратить на неё время не хотелось.
- Димас, ты со мной? – посмотрел я на товарища.
Тот то от удивления, то ли спьяну икнул.
- Конечно, с тобой, братан. Как всегда, - судя по интонации, он всё таки был пьян.

Пока Люба успокаивала Свету, мы с Димой двинулись внутрь клуба.
- Слышь, братан, - обратился ко мне Димка, когда нам выдали пару бутылок «Балтики» у бара. – Они ж скоро узнают про охранника.
- А мы здесь ненадолго, - улыбнулся я в ответ.
Я отхлебнул немного пива и со всего размаха швырнул бутылку в витрину с алкоголем. Стеклянная полка треснула и упала на нижнюю. Получилось звонко, так что эффект был достигнут. Все присутствующие глядели на меня.
- Чё, суки! – заорал я. – Фэсконтроль у вас тут, да?! Блатные все больно?!

Продолжение в комментариях

Просыпаюсь от сигнала будильника. Двадцать три ноль-ноль мигают красными палочками на дисплее. Нажимаю на клавишу отключения, чтобы не слышать противный писк, и только после этого вспоминаю, зачем мне понадобилось просыпаться перед полуночью.
- Скоро она придёт, - бормочу я. Охрипший после недолгого сна голос кажется мне чужим.
Поднимаюсь с кровати, но тут же обессиленно сажусь обратно. Скора она придёт.

Раздался противный хруст. Валеев, рот которого был обмотан скотчем, завыл дурным голосом. Наташа дала ему время, чтобы успокоиться. Когда тот жалобно заскулил, она провела лезвием между сломанными указательным и средним пальцами. Брызнула кровь, и Валеев, не в силах терпеть боль, выругался:
- Вукаааа! Вукаааа! Вукаааааааа!
- Теперь твоя очередь, - Наташа повернулась лицом к Ледяеву.

- Куда мы идём? – спрашиваю.
- Это сюрприз, - улыбается она. – Скоро увидишь.
- И всё-таки? – я пытаюсь скрыть волнение, делая вид, что не могу закрыть дверь.
Наташа вытаскивает из моих рук ключи.
- Что с тобой, милый? Ты дрожишь, – она кладёт ладонь мне на лоб. – Ты не заболел?
- Нет. Не знаю, может быть.
- Давай я тебе помогу, - говорит она, мягко отталкивая меня от двери.
Замок поддаётся с первого раза.

- Включай, - скомандовала Наташа, и я щёлкнул переключателем.
Лебёдка зажужжала, и стропы противно визгнули по трубам. Ноги Ледяева слишком резко разошлись в стороны.
- Аууууввауааааа, - замычал он.
- Выключай-выключай-выключай, - торопливо произнесла Наташа.
- Ммммммммммммммммм, - Ледяев заплакал.
Слёзы невозможно было заметить, они перемешались с кровью, сочившихся из просверленных до этого щёк.

- Что мы здесь делаем? – оглядываю я зал ресторана.
- Решила устроить маленький праздник. – Наташа элегантно отпивает из бокала.
- В честь чего?
- Ну, как? - она смотрит на меня так, словно я забыл дату её рождения. – Ты что уже забыл?
Нет, не забыл. Я не могу такое забыть.
- Ты о…, - я не знаю, как озвучить свою догадку. – О чём ты?
- О тех двоих, что получили по заслугам.

Двигатель загудел, и пресс начал медленно опускаться. Не думаю, что Валеев ещё что-то чувствовал. Странно, в тот момент я почему то больше беспокоился о том, что мне придётся поторопиться, чтобы успеть отмыть всё до прихода работников завода.
Когда с Валеевым было покончено, мы подхватили Ледяева за руки и потащили к останкам товарища. Он прижимал ноги к окровавленному паху так, как если бы хотел писать.
«Этому будет тяжелее», - подумал я, понимая, что Ледяев находится в сознании. Я взглянул в его лицо.

Она меня пугает. Пугает. Как она может улыбаться после того, что случилось. Как ни в чём не бывало. Первые дни после происшествия на ней лица не было, она даже из кровати не поднималась. Но уже тогда она не позволила мне вызвать скорую. Это обстоятельство, осознанное мной ещё совсем недавно, теперь не даёт мне покоя.
- Знаешь, милый, - говорит Наташа. – Я так счастлива, что ты есть у меня. Никто другой не стал бы мне помогать.

Он подмигнул мне. Ледяев подмигнул мне. Единственным уцелевшим глазом он моргнул на секунду. Он хотел что-то сказать, я знаю. Но что? Скорее всего, это было нечто вроде мольбы о помощи, о пощаде. Я глянул на Наташу, взор которой горел азартом, и снова посмотрел на Ледяева.
«Слишком поздно, парень», - мысленно обратился я к нему. Уже тогда я не рискнул бы озвучить свои сомнения при Наташе.

Она перехватывает у меня счёт.
- Я заплачу, - говорит Наташа. – За мной должок, да?
В горле стало так сухо, что кажется, сделай я глоток, его стенки просто раздерутся друг о друга. Тянусь за бокалом с пивом, стараясь скрыть волнение, но в голове словно сигнал тревоги шумит: «Она знает! Она знает! Она знает!»

Когда я сбросил у печи последний мешок, Наташа выбралась из под пресса.
- Фууууууух, - она сняла респиратор и откинула канистру к остальным двум. Та звякнула, ударившись о пол. Надо было придумать, как списать пятнадцать литров жидкости для чистки станков.
- Устала? – спросил я, надеясь на положительный ответ. То, с каким энтузиазмом Наташа со всем управилась вызывает изумление.
- Немного. Сколько уже времени?
- Половина, - я коротко глянул на часы, где маленькая стрелка застряла между четвёркой и пятёркой. – Тебе уже пора, Наташ.
- Ты без меня справишься?
- Осталось всего нечего. Дождаться только, когда печь разогреется, и избавиться от этого, - я кивнул в сторону мешков, в которых было то, что осталось от Валеева и Ледяева.
- Тогда я пошла.
- Встретимся дома.
- Мне к двум на работу, освобожусь поздно, часов в одиннадцать, но потом сразу домой.
- Может, к чёрту работу сегодня? – я не видел на лице Наташи ни тени усталости.
- Не хочу привлекать внимания. Предосторожность лишней не бывает.

Лучше бы она подумала об этом в тот день, когда, возвращаясь с корпоратива, решила добраться до дома на машине частника. Ледяев был за рулём, а Валеева она заметила лежащим на заднем сидении в тот момент, как они уже отъехали.
Мы уже дома, и я вглядываюсь в темноту ночи за окном, представляя, как чуть более двух месяцев назад Наташа, избитая и униженная, бредёт по улице. После такого кто-угодно желал бы только боли своим обидчикам - зря я, наверное, плохо думаю о своей жене.
- О чём ты думаешь? – спрашивает Наташа, подходя ко мне.
- Ты так и не рассказала мне о том, как добралась в тот день до дома, - произношу отстранённо.
Наташа отвечает не сразу. Точнее, не отвечает совсем.
- Давай не будем об этом, - говорит она.
Её голос звучит так робко, и мне становится стыдно за свои мысли. Я оборачиваюсь, хочу обнять её, хочу прижать к себе бедную девочку.
- Ты ведь знал, да?! – Наташа застыла с ножом в руке.
- Что? … Что? Что ты…? Зачем тебе это?
- Ты знал, говори?
- О чём ты? Положи это. Зачем ты его взяла?
- Ты знал, что они сделают, но не пришёл мне на помощь, - её глаза пытают красным.
- Наташа, о чём ты? – видя, что Наташа занесла руку для удара, я пытаюсь укрыться, но время словно остановилось, движения мои замедленны и неуклюжи.
- Ты знал! Знал! – кричит она, и её лицо искажается в гневной гримасе. На щеках и на лбу выступают отвратительные язвы. – Ты знал! Знал! Знал!
Стены комнаты сужаются, в груди сдавило, я не могу дышать.
- Почему ты не спас меня?! - злобно рычит Наташа.
Остриё ножа почти касается моей шеи. Я закрываю глаза и…

… Открываю. Пищит будильник. Почти не слыша противного звука, я пытаюсь восстановить дыхание и вместе с тем удержать мысли - противлюсь тому, что сон вплетается в реальность. Завод, резкий запах химических веществ, ревущий Валеев, Ледяев, подмигивающий мне – всё это было, несомненно, было. Но что значило поведение Наташи? В чём я виноват перед ней?
- Неважно, неважно, - бормочу я хрипло. – Это сон, только сон, всего лишь сон.
Гляжу на часы. Красными палочками мигают двадцать три ноль-ноль. Я вспоминаю разговор с Наташей прошлой ночью. Скоро она придёт.