cardiblogia

Я больше никогда в жизни не произнесу эту фразу! - сказала я себе, вылетев пулей из кабинета доктора Х. Что дальше делать, я не знала, я знала одно: это самый худший момент и без того паршивого дня.

А начиналось всё вот как. Мой маломобильный пациент пропустил нужную консультацию перед выпиской. Затем приехала его сестра, они самовольно попытались попасть к тому же специалисту, уж не знаю, что у них там за разговор произошёл, но ко мне они пришли все расстроенные: у нас же выписка сегодня, нам кровь из носа надо, а она нас не берет... И все в таком роде.

Вроде бы, ничего страшного, если не знать, что на работе я была уже в 7:00 с твёрдым намерением до полудня выписать сегодня четверых, двое из которых - пожилая чета, очень вязкие, по часу не выпускают меня с обхода; вцепятся в меня своими щупальцами и будут по кругу задавать одни и те же вопросы, не слушая мои ответы, не отпустят без борьбы. Две выписки я накидала ночью, две остались, и я в мыле, бегая по больным с текущими делами, не забывая получать пинки от заведующей, дописывала их. Дома я должна быть в 13:00, там сейчас муж с больным ребенком, и ему надо на работу. Заведующая уже в курсе.
Я могла бы взять больничный, но кто же кроме меня будет выписывать пациентов? У всех своих дел полно, лучше я хоть что-то сделаю сама, чем свалю всё на коллег. И вот я здесь. Я не завтракала, мало спала, я очень, очень спешу. И в этот момент я узнаю, что выписка задерживается, потому что пациент пропустил осмотр.

Я в панике. Я бегу к доктору, прошу ее взять больного вне очереди. Она, почему-то сразу на повышенных тонах, чуть ли не в слезах (что у них там произошло, черт возьми?): "Ни за что! Хотите- пишите на меня докладную! Уволюсь, но этих смотреть не буду!"
Я прошу её и так и сяк, ну пожалуйста, ну я к дочке не успею, а мне их выписать надо прям вот сейчас, ну они пусть плохие, но пожалуйста, для меня! Непреклонна. Я сдаюсь и уже в отчаянии просто копирую свою маму: "Ну у вас есть дети?"
Зря. Она багровеет. "Знаете что, это нечестно такое спрашивать! У меня не может быть детей! У меня рак!"
Я стою и ртом глотаю воздух. Я ординатор, зачем мне такое знать о ней, враче?

"Вон из моего кабинета!" - долго меня упрашивать не пришлось. Я не припомню, чтобы мне в жизни было так стыдно.

В коридоре стояли они - виновники. "Она вас не посмотрит,"- спокойно сказала я и понуро побрела в сторону ординаторской. Они послушно шли за мной. Я больше никогда к ней не пойду. Я больше никогда и никому не задам этот вопрос. Как такое случилось, что я опустилась до этой тупой манипуляции? Это даже не моя заготовка.

День был сложный. Заведующая договорилась с другим доктором, пациента посмотрели, а выписки я доделала, получив порцию презрения от заведующей за не такие рассуждалки, которых ещё и мало, а надо по две страницы на каждого пациента, не те деепричастные обороты, ну и, конечно, за закономерные ошибки.

Пожилая чета еле выпустила меня из палаты, как я и предполагала. Я из кожи вон лезла и всё равно оказалась виноватой, что ещё не закрыла две истории. Се ля ви. Тот день был сложным, и он закончился.

Прошло время. Того доктора Х я сначала избегала. Я хотела извиниться перед ней, но, когда я только представляла этот разговор, мне уже становилось дурно, и ей наверняка тоже было бы очень неловко. Я не знаю, обычно мне не сложно даётся признание вины, но тут я чувствовала, что своим извинением я просто снова верну её в тот день - уверена, он и для неё был ужасным. Я представила на её месте себя и судила по себе - потому решила, что самое лучшее будет - сделать вид, что ничего не произошло. К моему удивлению, она выбрала ту же тактику. Пару раз я приходила к ней с больными, мы очень вежливо общались, она шла мне навстречу в моих просьбах. Но нам было неловко смотреть друг другу в глаза.
Я ни одной живой душе из нашей больницы не рассказала о том, что узнала.

Архив, 2018 г

Ежедневно своих больных я спрашиваю о том, был ли стул, и если был, какого он был цвета. Особенно этот вопрос касается тех, кто принимает антикоагулянты, имеет хотя бы лёгкую степень анемии или болезни желудочно-кишечного тракта. Этот дотошный дедушка 87 лет имел галочки по всем трём пунктам сразу.
- Стул ваш обычного цвета, не черный?
- Я вот вам упоминал, что он стал темнее. - Вот такой?- показываю на свою черную хирургичку.
- Неет, конечно не такой.
Захожу в палату немного погодя к другому больному. Мой дедушка тут как тут:
- А хотите посмотреть? На стул?
- Ну... давайте, - я с трудом сдерживаю улыбку. Дедушка начинает рыться в тумбочке. Там, среди документов, свернутой в клубок одежды где-то как-то лежит кусочек кала, предназначенный только для меня. Дедушка с первого раза не находит нужное, говорит, позже.
Через 10 минут заходит в ординаторскую. "Мне нужна Ольга Викторовна (это он про меня, хотя я совсем не Ольга Викторовна), я хочу ей кое-что показать." Выхожу. Пойдёмте, говорит, в пустую палату, чтобы никто не видел. Встали у окна. Достаёт из кармана полиэтиленовый пакет, в нём белеют салфетки. Сто одежек и все без застёжек. И вот, наконец, оно. Нормально всё у вас, говорю (уже почти плачу). Ну, можно с уверенностью сказать, больные люди меня совсем не раздражают. Прям даже настроение мне поднял: такой растерянный стоит, сокровище своё прячет. И вот ему кажется, что это очень-очень важно, ну пусть. Пусть.

Архив, 2018