2 поста
Конструктор автомобилей и промышленник Генри Форд однажды сказал:
— Когда я захочу разорить своих конкурентов с помощью нечестных средств, я пошлю работать к ним полк специалистов. Представляете, сколько советов будет даваться? Вся работа встанет.
Он имел в виду необходимость одного ясного мнения.
Писатель Хемингуэй любил кошек, их у него в доме жило до 30. Еще он страдал от гостей — они мешали ему работать. Жена вызвала архитектора и попросила построить около дома 3-этажную башню с кабинетом для мужа.
— Зачем столько этажей? — удивился архитектор.
— А его кошки?! — вздохнув, ответила она.
Остужев (благородный герой) в одной из пьес напал на артиста Кузнецова (тот играл негодяя) и сломал ему руку.
— За что? — воскликнул, выйдя из больницы, пострадавший.
— Вы так великолепно играли! — вздохнул Остужев. — Я и впрямь поверил, что вы подлец.
Теодор Рузвельт был очень самолюбив и в любой компании всегда хотел быть в центре внимания.
— Отец не любит ходить на свадьбы и на похороны, — сказал как-то его сын, — так как не может быть там ни невестой, ни покойником.
Долговязого продавца радужных червей на ярмарке звали Ежумее, он и был хозяином фермы. После того, как земляне устроились к нему копальщиками, он, следуя приказу горовождя, присматривал за тем, чтобы они, чего доброго, не перетрудились, и наблюдал за Улитом и Верумом через тепличные окна. Порой, увлекшись, Ежумее упирался темно-оливковыми ладонями в стекло и припадал к нему лицом. Заметив бледно-зелёную его физиономию, прижатую к стеклу, Улит вытягивал руку, показывал на неё пальцем и орал: «Вот он, наш хозяин! Проверяет, не бездельничаем ли мы!». Некоторые рабочие, что посмелее, хихикали, повизгивая и похрюкивая. Ежумее в смятении отлипал от окна и отпрыгивал назад. Его долговязая фигура мгновенно скрывалась в зарослях росшего вокруг теплицы силовника, иногда оставляя после себя соломенную шляпу, сбитую ветвями.
Выявленный хозяин на время пропадал. Зато в червицу начинали заглядывать его отпрыски, те самые, тонкоусые, которые помогали ему на ярмарке. Кто-нибудь из них вбегал в парник и очертя нёсся по прямой, вертя головой и выглядывая землян. За это они получили от Улита прозвище «очумелые детки». И так каждый муслочас. Сам Ежумее проникал в теплицу с тем расчётом, чтобы оказаться за спинами Верума и Улита и незамеченным подобраться к ним. А подобравшись, вытягивал шею вперёд, прижимал бледно-зелёные свои лапки к груди и молча наблюдал, как работают земляне, благоговейно вслушиваясь в их непонятную речь. И в таком положении стоял сколько угодно, до тех пор, пока Улит и Верум не замечали его.
- Долго стоите? – поинтересовался Верум, когда снова заметил шпионящего Ежумее.
- Не устали? - ехидно добавил Улит. - Может, стульчик принести?
- Здесь жарковато. Постойте у окошечка, в силовнике, - предложил Верум.
- А я побежал за стулом. Всё для вас! - громко сказал Улит, чтобы слышали остальные работники, и сделал вид, словно и впрямь собрался бежать за стулом.
Обнаруженный Ежумее подпрыгнул и дрожащим голосом, почёсывая от волнения руки, испуганно залепетал:
- Не надо никуда бежать, а то ещё перетрудитесь! - И начинал: - А не появились ли у вас натёртыши от черенков лопат? А не принести ли чаю? А жалоб нет? Горовождь сказал, чтобы вы сразу жаловались, если у вас будут жалобы.
От чая и жалоб земляне отказались, а Улит снял перчатки и гордо показал свежие мозоли. Фермер при виде таких кошмаров вздрогнул, ахнул, попятился, развернулся и дал стрекача под еле сдерживаемое хихиканье рабочих. Через несколько минут прибежал один из очумелых тонкоусых деток с заранее открытой банкой жемчужного крема и ватной палочкой в вытянутых руках. Очумелый тонкоусик сунул ватную палочку в крем и робко потянулся ею к Улиту. Скорчив прискорбнейшую, плаксивую гримасу, он слёзно упрашивал землянина позволить смазать его ужасные раны. Улит, которого уже самого подташнивало от столь назойливой заботы, сделал вид, что не понимает о чём речь, а после вовсе игнорировал очумелого, перекапывая землю. Тогда хозяйский сынок затянул:
- Земляяянин, я смажу ваши на-атёёёртышии! Зе-емля-янин, отец велел!.. Ваш крем, землянин... Кре-ем! Кре-е-ем! Креееееем!
Это был отрывок из книги "Гимгилимы-1: Добро пожаловать на Яппу!":
Уборочный четверг. Лифт раскрылся, выпуская уборщиков, Восту и Авьеру Мнише, на третий этаж Общаги. У них в карманах чистилы, причудливые слизняки, сиропно текучие и отдающие бронзой. Чистилы могут что-то пропустить. Для того Воста и катил перед собой тележку с инвентарём.
12-ую квартиру занимала Губная Помада Фанаберия, тощая краснокожая сволочь. Она снялась в сверхпопулярном сериале и культовом фильме, о чём без устали напоминала всем подряд. У Губной Помады раздутое мнение о себе и сдутое о большинстве окружающих, включая Восту с Авьерой. Конечно, Воста давно мог послать её куда подальше, а Авьера “подкрасить” артистке её вишнёво-красное личико, но по Статуту уборщики обязаны вести себя с жильцами вежливо и вызвездоны их терпеть.
Всего четырнадцать квартир. Семь Восте, семь Авьере. Кому достанется дальняя половина, с Фанаберией? Воста спрятал руки за спину и переложил чистилу из ладони в ладонь.
- Дерзай, моя рыжая любовь. - Воста показал кулаки.
- Дерзаю, Востик. Правый.
- Уверена? - Воста прищурился.
- Уверена, не томи.
Перестав щуриться и вздохнув, Воста разжал левый кулак, с чистилой.
- И чистила достаётся тебе! – Авьера похлопала в ладоши. - Радуйся возможности пообщаться с величайшей кинозвездой Фанаберией! А аплодирую я себе. За то, что не угадала.
- Зато твои “любимцы” на твоей половине, Дедлон и Свинота, – тут же вернул долг Воста. – Свинота опять позовёт фильм интересный вечером смотреть. Настойчиво позовёт...
- Будь на его месте ты, тоже бы настойчиво звал меня фильм смотреть, - заметила Авьера.
- Чуть не забыл, во второй новичок, некий Делец СЕ-38.
- Из-за которого кэп поднял тебя в пять утра? Этот старый ленивый козёл мог и сам слетать. Уборочный день же. И так забот по горло.
- Вот поэтому и разбудил в кромешную рань, что забот на целый день. С утра кэп собирался к Кранкену зачем-то и этому Мурно хотел показать на Дельце, как внушать ОПП... Прикинь, Мурно капитаном станет? Не понимаю, почему Фин выбрал этого кретина?
- Пути Фингоуза Угры неисповедимы… Мурно - третья попытка Фина найти себе замену. Уже двое отчалили восвояси, так что может и не станет Мурно капитаном.
- Очень на это надеюсь, - проникновенно сказал Воста, - иначе долго капитанствовать он не будет. Я его в комок сломаю.
- Ну да, ну да, - саркастически усмехнулась Авьера. - Если уж Помаду терпишь…
- Кэп попросил, вот и терплю, - нахмурился Воста и неуклюже сменил тему: - Ты гляди, как бы новенький тоже не начал звать на вечернюю киношку.
- Да ну тебя! - хохотнула Авьера. – Как он выглядит? Не воняет хоть как Дедлон?
- Да от него смердит как от падали! Выглядит как гибрид лазаньи и освежеванного осьминога. Весит с полтонны. И назойливо предлагает подписать контракт.
- Фу! - поморщилась Авьера, тут же рассмеялась и махнула рукой. - Врёшь ведь!
Она постучалась в первую квартиру и зашла в неё, а Воста отправился на свою половину, прокатив тележку с инвентарём до середины коридора.
Вся книга здесь:
Великий Ньютон пригласил однажды на обед друга, но так увлекся работой, что забыл об этом. Обед был подан на одного человека, а гость придя и видя, что Ньютон работает, съел обед и потихоньку ушел.
— Странно, — произнес спустя некоторое время ученый, глядя на пустые тарелки. — Когда это я успел отобедать?
И снова ушел в кабинет.
Обсуждался проект первого английского паровоза.
— Предположим, ваша машина мчится по рельсам, а между рельсов стоит корова, на телеге вы могли бы ее объехать. А тут? Не правда ли, щекотливое положение, мистер Стефенсон?
— Для коровы, — невозмутимо ответил изобретатель.
