Sgtmadcat

Выйдя с фабрики, Старпом взял такси. Килли залезла вместе с ним на заднее сиденье, поэтому Киллиану пришлось ехать рядом с водителем.

- Куда? - таксисту, судя по тому, как он застегнул карман с деньгами, близнецы были знакомы.

- Сперва, к портному.

- Мы в Гюйоне, месье. Здесь портные на каждом шагу.

- К хорошему. Не к лучшему, лучший этих оборванцев развернет с порога, но чтобы был вкус и опыт.

- Понял… У вас нет предубеждений насчет эретцев, месье?

- Нет. Я космополит и оцениваю людей исключительно по их качествам.

- Хорошо, месье, тогда Меерсон — то, что вам нужно.

- Извольте…

Поездка прошла в молчании и если Киллиан сидел спокойно, то Килли вся извертелась, пытаясь держать рот на замке. Когда они вышли перед небольшим зданием с низким каменным забором с трудом сдерживающим бурно разросшийся палисадник, Старпом покосился на неё и вопросительно дернул подбородком.

- Ты хотела что-то сказать, но при таксисте не решалась?

- Ничего важного. Просто было интересно, как вы разведете эретца.

- При необходимости — так же как любого другого человека. Но необходимости пока нет.

- Почему?

- Не хочу быть мудаком… Понимаете?

Достав сигарету, Старпом прибил табак и закурил, насмешливо глядя на зыркающих на него близнецов. Те помотали головой.

- Не понимаете... А все просто: никто не любит быть мудаком. Любой, от бандита с большой дороги до лицемерного политикана всегда имеет некое оправдание тому, что он делает.

- Это как? - не понял Киллиан.

- Ну вот ты, когда бьешь ухажеров своей сестренки, проверяешь потом их карманы? По глазам вижу, что да.

- И что?

- А то, что ты же не считаешь себя банальным грабителем, верно?

- Ну потому что… - Киллиан потупился, - Ну я же…

- Ты «сестру защищаешь»...

- Ну да.

- Ты «защищаешь сестру», Килли встает на дыбы если назвать её «шлюхой», потому, что отдается, как я понял, от чистого сердца, а Финн — «солдат ЭРА», хотя его занятия и методы от этого сильно законнее не становятся…

- А это не так, что ли?

- Какая разница? Главное, что вы не хотите быть грабителем, шлюхой или главарем банды, соответственно. Даже если приходится. Вы хотите быть кем-то большим. Все хотят. И для этого придумывают причины тому, что они делают, от примитивного: «Не мы такие — жизнь такая», до сложных философских концепций о малом зле и всеобщем благе.

- Вы тоже?

- А чем я хуже других?

- И какая кан… кон… - Киллиан запнулся, выговаривая сложное слово, - Контрацепция у вас?

- «Концепция». Хотя «контрацепция» тоже подходит. Если выражать её одной фразой, то: «Мудаком должно быть больно». Мне нравится думать, что я существую ради того, чтобы нести воздаяние возомнившим о себе слишком много мудилам. Ну и развлекаться в процессе.

- Понятно... - близнецы переглянулись и покивали, - То есть это как в ЭРА? Пока человек делает то, что должен, даже если против нас, мы его не трогаем?

- Именно! Так что, если этот Меерсон ведет дела честно, мы ему честно платим. Честность за честность.

- А если попробует наебать?

- Тогда у нас руки развязаны...

Решительно отворив калитку, Старпом постучал в дверь. За ней раздался шорох, но ответа не было. Старпом постучал еще раз.

- Месье Меерсон! Я знаю, что вы там. Я видел, как вы наблюдали за нами из-за шторы.

- Меерсона нет дома!

- Серьезно? Очень жаль. Тогда, когда он появится, передайте ему, что он пролетел мимо денег. Которые, судя по тому, что в палисаднике скоро волки заведутся, ему бы не помешали.

- На случай, если он придет, о какой сумме идет речь?

- А сколько будет стоить одеть вон тех двух гвардейцев так, чтобы с ними пускали в приличные места?

- Одну минуточку… - за дверью послышались шаркающие шаги, потом стук костяшек счет, затем задвижка щелкнула, - Ой как хорошо, что я так вовремя вернулся!

Старпом смерил взглядом пожилого эретца в огромных очках и, войдя в дом, огляделся. Первый этаж, как принято, был занят мастерской с манекенами, тканями зеркалом и швейной машинкой. Освободив от обрезков ткани и выкроек кресло, Старпом развалился в нем, жестом приказал Киллиану изобразить ему пепельницу и повернулся к Меерсону.

- Скажите, любезный, вы этот цирк устроили по какому-то поводу или просто из любви к искусству?

- Ой, я так извиняюсь, просто вы прилично одеты, с двумя оборванцами, говорите о чем-то и смотрите на мой дом…

- Подозрительно выглядит? Согласен. Поэтому мне и надо их приодеть. Парню что-то добротное, но неброское. Как одеваются шоферы у богатых господ.

- И, тогда, обязательно, кЭпочку… - Меерсон, записывающий пожелания клиента, щелкнул пальцами, - А девушке? Это ведь, если я не ошибаюсь, девушка?

- Угадали…

- Ой, как будто это сложно! В мире, последнее время, творится сущий бардак, но пола у нас, насколько я помню, все еще только два, так что если там парень…

- Никаких юбок! - решительно высказала свои пожелания Килли, - Я их носить не умею.

- Милочка! Если вы хотите мое мнение, то можете ходить и без юбки — мне в моем возрасте уже все равно. Но, платит за вас, как я понимаю, он, так что как он скажет, так я вас и одену.

- Резонное замечание, - согласно кивнул Старпом, - И без юбки она будет сильно привлекать внимание, так что изобразите ей какие-нибудь штаны, что ли..? И вообще — мне вас отрекомендовали как человека со вкусом, так что оставляю данный момент на ваше усмотрение.

- Я вас понял, месье… - кивнув, Меерсон отложил записную книжку и взял портновский метр, - Сейчас я сниму мерки и через три дня можете подойти на первую примерку.

- Дополнительная сумма ускорит дело?

- Я уже не молод и не могу сидеть над шитьем ночи на пролет… - Старпом достал из внутреннего кармана несколько купюр и, продемонстрировав их, положил на столик рядом, - С другой стороны, можно нанять помощника, чтобы дело шло быстрее…

Согласно кивнув, Старпом закурил следующую сигарету и принялся пускать дымные колечки ожидая, пока портной закончит снимать с близнецов мерки.

...

Отель возвышался над улицей со спешащей людской толпой словно утес над волнующимся морем, которое, тем не менее, не смело ни одним ботинком «плеснуть» на шикарную, облицованную мрамором лестницу и, тем более, попрать своими грязными ногами устилавший её красный ковер. Килли и Киллиан, задрав головы, посмотрели наверх, куда указал им Старпом.

- Вы там живете!? На самом верху?

- Да. И ваша задача — пробраться ко мне в номер.

- Как? Нас туда в таком виде не пустят!

- Проявите фантазию. Ну или ночуйте в переулке — дело ваше. Будем считать это первым уроком и первой проверкой. Думайте — а я пойду...

Дав Киллиану сигарету, чтобы лучше думалось, Старпом решительно пересек улицу и взбежал по лестнице, скрывшись за вежливо приоткрытой прислугой дверью. Киллиан повозился с дешевыми спичками прикуривая и снова задрал голову.

- Ну? Что думаешь? - поинтересовалась сестра ревниво глядя как уменьшается, тлея, сигарета, - Мне оставь…

- Думаю, что ночью будет дождь… Так что спать в переулке не вариант.

- Может это… Прикинемся кем-нибудь?

- Кем? Голубями? И, быстро махая, руками взлетим?

- Ну я не знаю… Может типа я шлюха, ты — сутенер… Покурить оставь!

- Не выйдет… - Киллиан, наконец расстался с сигаретой, - Тут даже шлюхи одеваются как дворянки. Да и за возможность работать в таком месте платят больше, чем мы в жизни видели.

- Ты что предлагаешь?

- Давай обойдем здание. Там, сзади, вход для прислуги, прачек и прочего. Посмотрим, может можно просочится там. Или до пожарной лестницы попробуем добраться…

Задворки отеля, однако, более доступными не выглядели. Здание имело два загибавшихся вдоль переулков крыла, пространство между которыми было забрано высоким забором, а вместо баков с мусором, как в дешевых гостиницах, там располагался небольшой ухоженный парк и летний двор ресторана для постояльцев. Туда-же спускались и пожарные лестницы. Покрутившись вокруг, близнецы отошли за угол и снова задумались.

- Не вариант… - Килли покачала головой, Там мы точно не пройдем…

- Сейчас нет, - согласился брат, - Но вот как стемнеет…

- Как стемнеет — фонари зажгут и народ там кутить будет.

- Ага… А, значит, будет шумно.

- Ты что задумал?

- По водосточной трубе забраться. Она громкая, но если шум будет, то могут не услышать. И фонари тоже только на руку. Если двор будет ярко освещен, то нас на ней и не заметят.

- Да это — меньшая из проблем. Ты посмотри, сколько туда лезть! Навернемся — костей не соберем!

- Есть предложение лучше?

- Кажется есть… - Килли, все это время внимательно оглядывавшаяся, указала на человека в ливрее коридорного, устало дымящего в другом конце того же переулка, - Это же из отеля придурок?

- Выглядит как шут, значит да.

- А откуда он вышел?

- Вон из той двери, походу…

- Монтировка с собой? - Килли расстегнула пару верхних пуговиц и критически осмотрела свою не сильно внушительную грудь, - Попробую отвлечь, а ты заходи сзади.

- Зачем? Вырубить и проскочить внутрь?

- Вырубить, раздеть и в его одежде…

- Я тебе страшную тайну открою… - Киллиан покрутил пальцем у виска, - Во первых, у одежды есть размеры. И нормальные люди подбирают её по ним. Он толще меня в два раза — сразу будет видно, что что-то тут не так. Во вторых, пока мы его будем раздевать, изваляем всего и спалимся сто раз. Ну и в третьих — нам тут еще какое-то время тусить. И если меня этот клоун даже не увидит, то вот тебя может запомнить. Это рискованно.

- Сказал тот, кто предлагает лезть наверх по водосточной трубе… И что делать?

- Погоди… - Киллиан присел на корточки обхватив голову руками, - Это же проверка. Надо проявить фантазию и заставить их нас пустить. Банально залезть или долбануть кого-то — это все не то… Вот при каких обстоятельствах нас могут пустить внутрь?

- При каких?

- Если поверят, что мы имеем право там находится.

- Для этого надо быть одетыми хорошо.

- Да… А мы одеты плохо. Кто плохо одетый может войти в отель?

- Я откуда знаю? Тут, поди, посудомойки чище…

- Но кто-то ведь должен делать грязную работу?

- Думаешь, тут есть что-то грязное? Выглядит так, будто все это здание изнутри и снаружи круглосуточно вылизывают?

- Всегда есть грязное… Трубы например! Ты думаешь, что они в этих нарядах чистят трубы? Да вот нифига!

Киллиан вскочил и начал озираться. Потом махнул сестре следовать за ним. Инвентарь нашелся быстро. Веревку удалось отвязать в одном из переулков по соседству, там же нашелся и кирпич. Самым трудным оказалось найти сажу, но за неё прокатила угольная пыль. Завершив маскировку, близнецы решительно отправились к двери, через которую персонал выходил покурить.

…

Тонкая шатенка с убранными в хвост вьющимися волосами и большими печальными глазами стояла у окна номера, из которого открывался шикарный вид на город и начинающееся за его крышами море. Когда дверь открылась, она обернулась и с укоризной глянула на вошедшего Старпома.

-Ты опять влип в историю?

- Какую именно? Их, с момента нашей последней встречи было множество,- на секунду застыв, Старпом широко улыбнулся и направился к ней, по пути сделав крюк к бару, - Надеюсь любишь белое фессалийское?

- Ты знаешь, о чем я…

- Да пустяки…

Откупорив бутылку, Старпом наполнил два бокала, один из которых церемонно преподнес гостье. Та, откинув с лица прядь волос, с улыбкой приняла вино и пригубила его, после чего жестом показала, что хочет больше подробностей.

- Да ну там ничего нового! Орден Чистых, как обычно, был настолько рад меня видеть, что опять заблокировал всю Цитадель, чтобы я подольше наслаждался их гостеприимством.

- А ты, как обычно, начал развлекаться?

- Ну да… - отпив вина, Старпом согласно кивнул, - Получилось даже веселее, чем я рассчитывал. Зато побывал в Залесье…

- В Залесье? И как там?

- Я разочарован. На весь Стоярск два медведя, оба в зоопарке. Ну и еще тот, который на перекрестке движение регулировал. И все!

- Как-нибудь расскажешь… Так что будем делать с Бароном?

- Он «созрел»?

- Вполне. Я могу все сделать сама, но ты мне не простишь, если я, в самом конце, оставлю тебя не у дел.

- Брось… Тебе я прощу что угодно… - улыбнувшись, Старпом посмотрел на часы.

- Кого-то ждешь?

- Да. Я взял у Финна двух помощников и дал им задание добраться до номера.

- А в чем сложность?

- В том, что приличную одежду мы только заказали и она еще не готова.

- Бедные мальчики...

- Мальчик и девочка.

- Ты с ними слишком жесток…

- Пусть привыкают думать головой, - в дверь постучали, - О! Я буду очень удивлен… А не, не буду…

За дверью стоял представительный господин, судя по одежде — управляющий или что-то вроде того. Вид у него был озабоченно-сконфуженный.

- Простите, месье Роше, что беспокою вас в столь поздний час…

- Не страшно. Что-то случилось?

- Там внизу двое оборванцев пытались пробраться в отель под видом трубочистов. Мы хотели передать их полиции, но они говорят, что вы наняли их чтобы вытащить из каминной трубы дохлого голубя… Представляете?

- Я? - Старпом демонстративно повел носом, - Нет. Боюсь, это какая-то ошибка, да и каминов тут нет.

- Я так и думал… Простите, что побеспокоил…

- Стойте! - девушка, отставив бокал, махнула рукой, - Это я их позвала.

- Ты? - удивленно обернулся Старпом.

- Да! Тебе твои сигареты совсем отбили обоняние, а вот я больше не могу этого выносить! Прошу прощения, месье, - подойдя к управляющему, она взяла того за руку и втянула в номер, - Разве вы не чуете? Этот жуткий запах?!

- Эмм… - управляющий от её прикосновения расплылся словно оставленное на столе мороженное, - Демуазель, я, знаете-ли, тоже курю, но если вы так говорите, я могу прислать коридорного, чтобы он проверил вентиляцию.

- Ни к чему. Я живу в старом доме — там это частая проблема. Но тут я не знала куда звонить, поэтому решила набрать человека, который решал для меня эти вопросы. Он сказал, что отправит кого-то посмотреть. Видимо, это они. Просто проведите их сюда — я сама расплачусь.

- Не стоит! Наши сотрудники все сделают.

- Право, я чувствую себя виноватой, что забыла вас предупредить и эти бедняги зря пришли, да еще и чуть не попали в полицию. Пусть сделают свою работу и получат за неё плату — я настаиваю!

- Хорошо, демуазель, я прикажу провести их по лестнице для прислуги… У нас тут, знаете-ли, ковры.

- Вы очень милы… - протянув руку для поцелуя, девушка улыбнулась и закрыв дверь насмешливо покосилась на Старпома, - Прости, что поломала тебе твою игру, но ты сам сказал, что простишь мне что угодно…

- Да — для кого-то другого это было бы рискованно… Но тебе можно!

- И как там тот капитан, с которым ты уходил в Острова? Помнишь, ты присылал мне письмо с подарком?

- С ними должно быть все нормально.

- Ты планируешь к ним вернуться?

- Я сказал, что «да», но посмотрим, как тут пойдут дела. Я строю собственный катер, так что, возможно, в этом не будет необходимости. С другой стороны, я оставил там кое-какие вещи и кое-какие неразгаданные загадки…

- Свяжись с ними… Узнай, как они. Скажи, что обязательно вернешься.

- Зачем?

- Чтобы не сорваться, - взяв Старпома за уши, девушка притянула его к себе глядя глаза-в-глаза, - Тебе нужны якоря. Тебе нужны близкие люди. Одна я не справлюсь...

- Я отца недавно навещал…

- Он не вечен. Тебе нужны еще люди. Много. Тебе нужна цель. Ты же помнишь, зачем она тебе нужна?

- Потому, что я не хочу быть мудаком. Только сегодня это вспоминал.

- Верно, - девушка, отпустив Старпома, нежно погладила его по щеке, - Не будь мудаком. Ни с этими ребятами, ни с тем капитаном. Справишься..?

- Попробую… Так! Они идут!

Старпом стряхнул с себя несвойственный ему растерянный вид снова став резким и бодрым. В дверь деликатно постучали.

- Войдите… - в номер заглянул коридорный, за которым, пытаясь скрыть торжествующие улыбки, топтались Килли и Киллиан, - А! Вижу почему возникла проблема. Ничего — главное, чтобы они хорошо делали то, что от них требуется… Вы — разувайтесь и заходите, а тебе я дам на чай и можешь быть свободен. Назад они дорогу найдут сами.

- Мне приказано проследить за ними, месье…

- Не стоит… У моей сестры было тяжелое детство, так что она крайне сердобольна и сейчас начнет их жалеть, кормить и так далее.

-Так это ваша сестра, месье?!

- Да. А ты что подумал?

- Ничего месье… - виновато потупившись, коридорный еще раз украдкой посмотрел на «сестру» имевшую светлую кожу, короткий вздернутый нос и мягкие черты лица, после чего перевел взгляд на Старпома с его прямым южным профилем, - Конечно же это ваша сестра, месье… Как я мог что-то такое подумать, месье.

- Это хорошо. Потому, что несмотря на то, что отцы у нас разные, она мне очень дорога и я готов потакать её капризам, - внес ясность Старпом, от которого не укрылись эти взгляды, - Вот тебе денег - сделай нам сюда два простых, но сытных ужина, а остальное можешь оставить себе. Свободен…

Захлопнув за коридорным дверь, Старпом повернулся к близнецам. Те снова заулыбались.

- Блестяще! - улыбки стали еще шире, - Я даже не знаю, какая часть вашего плана более гениальна. Наверное та, в которой вы, притворившись трубочистами, пытались проникнуть в здание с паровым отоплением.

- Главное, что пустили!

- Да, поэтому, позвольте представить вам Татьяну, - девушка, улыбнувшись, отсалютовала близнецам бокалом, - И ваш со всех сторон гениальный план увенчался успехом только потому, что она подтвердила вашу нелепую историю, скорректировав её согласно обстоятельствам. Чего замерли? «Спасибо» где?

- Спасибо… - Килли просто кивнула, а Киллиан даже приподнял драную кепку, - То есть у нас не получилось?

- То есть ваш план — полная и беспросветная чушь. Тут нет каминов и печей.

- Да мы-то откуда знали?! Мы же никогда тут не были.

- Именно! Вы не выяснили подробности и особенности того места, куда собрались проникнуть. А это — половина успеха. Результат — ожидаемый…

- И что теперь… Нам уйти?

- Нет… - Старпом оглянулся на Татьяну, потом, со вздохом, махнул в сторону ванной, - Валите в душ, потом принесут ужин. Завтра я придумаю еще что-нибудь. Наверное надо начинать с азов. Точно! Пойдем продавать кольцо!

...

Большая летающая лодка стояла возле полуразрушенного пирса в укромной бухте окруженной обрывистым, поросшим лесом берегом. На засыпанной гравием, через который пробивалась сочная зеленая трава, площадке, стоял дорогой по местным меркам автомобиль, возле которого, словно солдаты на построении, выстроились пятеро мужчин в костюмах преданно глядя на солидного господина, дававшего им указания. За господином, словно статуи, застыли два высоких тощих, похожих как близнецы человека. С первого взгляда ничего особо примечательного в них не было, разве что плотные костюмы тройки в островном климате смотрелись как-то чужеродно. Но вот шляпы… На обоих были одинаковые фетровые шляпы фасона «Хомбург», тоже, на первый взгляд, вполне обычные. Однако, мозг все равно сверлило ощущение какой-то неправильности. Точнее, наоборот — чрезмерной правильности посадки этих шляп, словно прикрученных к голове болтами. Господин, понимая, что его спутники отвлекают внимание собеседников, раздраженно щелкнул пальцами.

- Там нет ровным счетом ничего интересного, мистер Чойс. Надеюсь, вы меня правильно поняли? Как только все закончится, вы и ваши люди должны забыть и их и меня. Мы никогда не встречались, никогда не контактировали и даже по одним и тем же улицам не ходили. Ясно?

- Предельно ясно, мистер Семнадцатый. Но я думал, что все уже закончилось?

- Еще нет. Вы должны проследить, чтобы остальные члены команды были уничтожены. Я вообще не понимаю, зачем нужно было брать их живыми? Это лишние сложности.

- У меня уже был печальный опыт в Аргесаеванне. Тогда местные взяли совсем не тех. А вы сказали, что Капитан нужен вам только живым. Поэтому, пришлось немного подстраховаться, благо дочь Кабанова неплохо изучила экипаж и его слабости. Механики, к примеру, тайком нарушали запрет на распитие спиртного, а...

- Очень увлекательно, - господин Семнадцатый, оборвав рассказ, скривился, - Теперь избавьтесь от них.

- Но сэр…

- Это проблема?

- Не то, чтобы проблема… Просто местные имеют на них планы.

- Какие еще «планы»?

- Все прошло гладко, так что они рассчитывали на некоторую премию. У нас… Простите, «У них» уже есть договоры с людьми, заинтересованными в приобретении девушек. Вы и так забрали себе одну, хотя изначально мы договаривались только на капитана. Синьор Бароза хотел их механика — он убил его сына. Но, поскольку тот сбежал, это тоже придется как-то компенсировать. Да и местные шахты…

- Кто-кто сбежал?

- Механик. Кшездец. Местные приковали его за протез, так что, при конвоировании, он отстегнул его и сбежал.

- Великолепно… Они у вас уже разбегаются!

- Это единичный случай!

- В Бездну эти ваши «единичные случаи»! - Семнадцатый, сделав шаг вперед, ткнул Чойса пальцем в грудь, - Знаете, откуда нельзя сбежать? Из могилы! А вы, сейчас, делаете как злодеи в дешевых мьюзиклах, которые, вместо того, чтобы сразу прострелить герою башку, начинают страдать херней. И знаете что? Они всегда проигрывают! Не уподобляйтесь дешевкам, мистер Чойс. Всех в расход, а корабль взорвать. Если местные будут против — пустите в расход и их. Я ясно выражаюсь?

- Да, мистер Семнадцатый… - Чойс понимающе закивал, - Я сделаю все как вы сказали.

- И поторопитесь. По Малатану бегает «Стальной Шеврон» и его напарник. Вы знаете, за что китту дают стальной шеврон?

- Да, мистер Семнадцатый.

- Тогда вы понимаете, что вам тут лучше не задерживаться…

Развернувшись, господин сел в летающую лодку, которая уже крутила винтами готовясь к взлету. Его странные подручные дождались когда тот скроется под защитой корпуса и забрались следом. Проследив как лодка, взревев моторами, набирав скорость, отрывается от воды, Чойс обернулся на стену деревьев окружающую бухту. Потом передернул плечами и полез в машину.

- Ну так что, будем делать, босс? - поинтересовался, после некоторой паузы, сидевший справа от водителя, - Губернатор будет очень недоволен.

- В Бездну губернатора, - жестко отрезал Чойс, - Это не те люди, чьи приказы можно не исполнять.

- Вот, кстати о них? Это кто вообще такие, босс?

- Те, о которых вам лучше забыть, как было сказано.

- Понятно… - сидевший впереди засопел и толкнул водителя, - Смотри, куда рулишь! Мы чуть не…

Водитель от толчка завалился вбок, звонко стукнувшись головой о стойку. Охнув и перехватив руль, впереди сидящий попытался снять ногу водителя с педали газа, но дернулся несколько раз и тоже обмяк. Неуправляемый автомобиль съехал с дороги, с хрустом ломая кусты и врезался в дерево.

- Какого хрена! - скорость была небольшой, так что все находившиеся внутри почти не пострадали, - Что с ними?

Сидевший справа от Чойса протянул руку и попытался нащупать пульс сперва у первого, потом у второго.

- Они мертвы! Но я не понимаю от чего?!! Босс?!

Чойс, на некоторое время застывший, подскочил и, повинуясь внезапной догадке, завалил водителя вбок. Сиденье под ним оказалось залито кровью, а в коричневой коже имелась пара отверстий.

- Снизу! Он стрелял снизу!

Оба оставшихся подручных, схватившись за оружие, направили стволы в пол. Заднее стекло с хлопком рассыпалось. Один ткнулся лбом в сиденье впереди, второй, развернувшись, начал палить наугад по зарослям. Зажатый между ними Чойс сполз вниз подвывая от страха, так как и правда знал, кто такие «Стальные Шевроны». Секунду спустя, последний из его людей, так и не успев опустошить магазин, завалился на него сверху. Наступила оглушительная, зловещая тишина.

Сердце… Сердце билось так, что если бы Чойс мог его вырвать, он бы его вырвал и выкинул, так как этот стук… У киттов хороший слух… Очень хороший… Возможно достаточно хороший, чтобы услышать, как колотится его сердце. Взгляд нашарил пистолет на полу. Кольт с перламутровой рукояткой. Какая же пошлость… Но он должен быть заряжен — его покойный хозяин так и не успел сделать из него ни одного выстрела. Взять? Но зачем? Какие у него шансы против «Стального Шеврона»? Его сила — в интеллекте.

Какая разница, какой расы солдафон? Да — в умении стрелять и прятаться ему с ним не тягаться. Так же как он не мог тягаться с тем капитаном в мордобое или морских делах. Что не помешало ему его «упаковать» и сдать заказчику. Почему бы не попробовать еще раз? Стряхнув с себя тело, Чойс выпрямился держа руки на виду. Выстрела не последовало. Обнадеженный этим, он медленно открыл дверь машины и выбрался наружу.

- Послушайте… Давайте договоримся. Вы хотите освободить ваших друзей? Я могу это устро…

Пуля, пробившая его лоб точно между глаз, была дозвуковой, так что Чойс успел услышать задавленный глушителем хлопок. А потом ударился спиной о машину и, сложившись словно марионетка с обрезанными нитями, упал в салон через оставшуюся распахнутой заднюю дверь. Снова воцарилась тишина. Потом над густой придорожной растительностью поднялись два острых уха и, подергиваясь, принялись сканировать окрестности. Не уловив ничего подозрительного они скрылись. Через минуту, совсем с другой стороны, заросли раздвинулись и оттуда высунулась рожа Ура. Метров за десять от него из кроны дерева выглянул Калибр.

- Всё?

- Всё…

- Это главный был? - Калибр указал на Чойса.

- Да.

- А че ты его не выслушал? Может он и правда, за свою шкуру, помог чем?

- Я слышал, о чем они говорили. Ему приказали всех наших убрать. Рисковать нельзя.

-Так… И что делать будем? Каков план?

- Местные хотят всех продать и поиметь еще денег.

- Значит надо торопится.

- Не надо. «Продать» - не «убить». Всех, кто знал о приказе на убийство, мы устранили. Помешать местным мы не сможем в любом случае, а вот напортачить второпях — запросто.

Так что действуем по проверенной схеме: разведка, сбор информации и поиск уязвимых точек. Попутно, пытаемся связаться с своими и лишить противника возможности делать тоже самое. Как только будет ясность — будем думать, как спасти остальных.

- Их могут раскидать по разным местам.

- Это нам даже на руку.

- Почему?

- Чем сильнее их раскидает, тем сложнее будет до них добраться. И не только нам.

- Ты же сказал, что мы устранили всех, кто знал о приказе?

- Да. Но не того, кто отдал этот приказ. Он может попробовать проконтролировать его исполнение. Так что дуй к узлу связи и выведи его из строя.

- Ты такой простой… - Калибр нервно почесался, - Я, если ты не забыл, артиллерист.

- Пушку проеб — считай в пехоте. Да там делов-то. В мирное время их редко хорошо охраняют. А с поправкой на местный долбоебизм, так вообще… У тебя заряды есть?

- Только те, что мы успели захватить.

- На аппаратуру этого хватит.

- А ты куда?

- Они говорили, что Михай сбежал. Поищу его. Встретимся у тех скал, где Док прячется, потом поищем более надежное укрытие.

- Да там, вроде, норм?

- Пока дождь не пошел. Хороший ливень и нас оттуда смоет нахер. Так! Отставить! Я сказал: «Потом»! Сейчас — Михай и связь. Мне-туда, тебе-туда. Двигай!

Калибр посмотрел на Ура, потом на торчавшую на горе радиовышку, проверил ранец и почесал вверх по склону. Ур проводил его взглядом, проверил тела в машине, чтобы убедиться, что все мертвы и рванул в сторону города.

То, что незадачливый работорговец назвал «Заброшенными шахтами», на проверку оказалось одной единственной обвалившейся дырой в скале, где какая-то мелкая добывающая компания копала ручным способом найденную жилу, оставив после себя упомянутую дыру, кучку пустой породы, которая, в силу бесплодности, выделялась среди буйства зелени словно чья-то лысина в толпе и барак из старых шпал. Где, по словам Блек-Джека, когда-то запирали на ночь рабов.

- Думаю, дружок, там их и держат.

- Уверен? - мрачно буркнул прильнувший к биноклю Гюнтер.

- Да, дружок… Именно поэтому они выбрали это место. В Островах, если ты не заметил, не так много зданий, где можно кого-то запереть. Даже ребенка.

- Заметил… Все из говна и палок. Так... Я вижу одного в кустах. Видимо часовой. Где остальные?

- Там же — в бараке. Толстые стены. Там не так жарко и можно держать оборону.

- Дерьмо… Близко. И вход туда, наверняка, один. Ладно — все ко мне… - Гюнтер махнул рукой, приказывая своим парням построится, - Делаем так: черномазый идет вперед и пытается их заболтать. Мы высаживаемся вон там, под прикрытием камней, идем через лес и заходим со стороны горы. Витольд — ты со склона постарайся посмотреть, что творится внутри. Там есть какие-то окна. Олаф — ты со мной. Занимаем позицию у входа, ждем Витольда и входим.

- Нам что делать? - поднял руку Бьернсон.

- У тебя есть оружие?

- Есть конечно!

- Следи за окрестностями. Мы не знаем, успел-ли этот говноед связаться с кем-то из покупателей. Будет неприятно, если они заявятся одновременно с нами. Так что ты будешь прикрывать нас с моря. Вопросы? - Блек-Джек поднял руку, - Что тебе не ясно, черномазый?

- Мне нужно кое-что знать, чтобы заговаривать им зубы. Тот бедолага. Как его звали?

- Наффи. Так его все называли.

- Нафар, значит… А как он сумел украсть детей, дружок?

- Замаскировался под кочующего торговца, втерся в доверие к местным, потом предложил детям помочь ему с разгрузкой лодки на дальнем берегу, обещал какие-то штуки, которые местные любят. Бусы или что-то типа того. В лодке были его друзья. Они схватили всех, кого тот привел и увезли.

- Знакомо, дружок, очень знакомо… А как ты его поймал?

- Этот ублюдок думал, что самый умный. Он сам сообщил о том, что дети пропали. Прибежал и начал рассказывать, что видел как их похватали какие-то люди. Местные тупые — они эту ложь схавали.

- Но не ты, да, дружок?

- Да, черномазый, - Гюнтер, откровенно утомленный его расспросами, нахмурился, - Не я. Я сразу понял, что он лжет. Мне вообще не стоит лгать. Последствия ты видел. Еще вопросы?

- Мне все ясно, дружок.

- Надеюсь. Но повторю еще раз. Твоя задача: занять их до нашего прихода. В идеале — собрать всех в одном помещении.

- Надеюсь, ты не собираешься закинуть туда гранату, дружок?

- Не подавай мне идей, черномазый. И если хочешь жить — падай на пол, когда мы войдем. Все — начали..!

…

Дозорный, маявшийся под пальмой, увидев «Икан» заполз поглубже в траву, наблюдая как катер подходит к берегу и втыкается носом в песок пляжа. Когда Блек-Джек и Смок-Лок спрыгнули в прибой, он отполз назад и тихо свистнул, пытаясь привлечь внимание подельников. Потом кинул на крышу небольшой камень. Затем, видя, что это не возымело никакого эффекта, заорал, забив на маскировку: «Хос! Тут кто-то приперся!». Из барака высунулось сразу несколько лохматых голов разглядывая гостей.

- ЭЙ! ХУЛИ ВАМ ТУТ НАДО!?

- Спокойно, дружок, - Блек-Джек поднял руки показывая, что в них нет оружия, - Мы от Наффи… Пришли посмотреть на товар.

- Какой, нахуй, товар?

- Наффи сказал, что у вас на продажу есть стадо «козочек». Но он сказал, что они дикие. Дикие козочки — это всегда риск. Я должен убедится, что с ними можно работать, дружок.

- А где сам Наффи? Он с тобой?

- Наффи остался в городе. Там сейчас большой шум — будет подозрительно, если он исчезнет, не так-ли, дружок? - Блек-Джек, белозубо улыбнувшись развел руками опуская их и сделал еще несколько шагов, - Так вы покажете мне товар, или я разворачиваюсь и уплываю?

- Ладно. Иди сюда. Но только ты! Твой здоровый приятель пусть останется там.

- Хорошо… Лок-Смок — постереги катер. Я скоро.

- Вы уверены, босс? - косясь на торчащих из барака островитян шепотом поинтересовался Лок-Смок, - Я нихера не доверяю им… И нихера не доверяю этому Гюнтеру.

- Все в порядке. Они мне поверили, а теперь просто хотят показать, кто тут главный. Что касается Гюнтера… Убивать — его работа. За меня ему не заплатили. А он не из тех, кто работает бесплатно.

- Как скажете, босс…

Лок-Смок отступил к «Икану», а Блек-Джек, не прекращая лучезарно улыбаться, потопал по песку в сторону барака. Островитяне пропустили его внутрь воняющей креазотом полутемной комнаты и столпились вокруг. Главарь шайки, будучи ниже на полголовы, тем не менее ощущал себя хозяином ситуации поэтому, выпятив грудь и грозно раздувая ноздри, подошел вплотную и, задрав голову, с презрительным прищуром посмотрел на Блек-Джека снизу вверх.

- Ты говоришь, тебя прислал Наффи, да момо?

- Да, дружок. Именно он.

- Ты че, его друг?

- Да. У меня вообще много друзей, дружок.

- Охуеть ты дружелюбный… Ты вообще откуда момо? С какого острова?

- Я с Двух Рогов, дружок. Меня там все знают. Я раньше держал бар «Пальма».

- А я думаю, сука, откуда я знаю этого момо? - хохотнул кто-то сзади, - А это момо с пальмы! А тот здоровый момо работал там вышибалой! Говенный у тебя был кабак, момо!

- Зато это был мой говенный кабак, дружок. И я надеюсь, ты не держишь зла на Смок-Лока, если он отправил тебя полетать в канаву? Он не со зла, дружок. Просто делал свою работу.

- Ты че, сука, я те щяс башку снесу!

Под хохот подельников, уязвленный остряк схватился за дробовик, но главарь, с смачным шлепком, врезал ему плашмя по морде мачете, которое держал в руке.

- А нука завали ебало, пока я разговариваю! И вы тоже! - погрозив оружием и остальным, главарь снова уставился на Блек-Джека, - Так значит ты решил продать бар и заняться торговлей «козами», да момо?

- Пришлось, дружок. Надо как-то зарабатывать себе на жизнь.

- Хорошо… Возможно, я тебе поверил… Хочешь посмотреть товар? Тебе туда..

Главарь махнул рукой вглубь барака. За толстой железной решеткой, начиналось большое помещение с полусгнившими нарами. За ним было еще одно — карцер. Там, в темноте, сжалось испуганно сверкая глазами больше десятка детей от семи до десяти лет. Блек-Джек, посмотрев на них, медленно кивнул.

- Хорошие. Сколько вы за них хотите?

- Сперва скажи с кем ты работаешь там, на Двух Рогах момо?

- С Фернандесом. Ему уже не по чину мотаться за товаром самому. Он очень важный человек, дружок, ему нужны помощники.

- О! Тут у нас дружок Фернандеса, парни! - главарь недобро ухмыльнулся, -Ты хочешь сказать, что Фернандес нанял себе в помощники какого-то момо?

- Я просто очень хорош в своем деле, дружок… - банда взяла его в кольцо и ситуация быстро становилась угрожающей.

- Раз ты работаешь с Фернандесом и ты очень хорош, - главарь замер в притворной задумчивости, - Тогда, для начала, сто пятьдесят семь голдмарок.

- Сто пятьдесят семь? - Блек-Джек даже немного оторопел, - Это очень дорого, дружок.

- Ты не понял, момо… Это не за них… Это — за тебя…

Блек-Джек не успел ничего сказать, как его долбанули по затылку прикладом и начали пинать всей толпой. Плюсом было то, что часовой, прибежав на крик, пинал его вместе со всеми. Минус — это было очень больно, так что Блек-Джек сжался, прикрывая локтями почки и лихорадочно размышляя, что и где он сказал не так. Потом главарь дал команду «Довольно!» и встал над ним подведя кончик мачете к лицу.

- Фернандес не сказал тебе да, момо? Он нам должен!

- Мне… - Блек-Джек кашлянул держась за ребра, - Мне он этого не сказал, дружок… Я не знаю, что там за дела у вас с ним… Я тут не причем...

- Еще как причем. Ты говоришь, что ты его помощник, да, момо? Ну вот сейчас выясним, достаточно ли Фернандес тебя ценит. Как ты думаешь? Твоя шкура стоит сто пятьдесят семь голдмарок?

- Скажи, что у вас за проблема, дружок, и я постараюсь её решить. Всегда можно договорится!

- Что у нас за проблема? Ты еще спрашиваешь, что у нас за проблема, да сраный момо? Твой хозяин покупал у нас товар по шестьсот тысяч исладоров за голову, а продавал больше чем за голдмарку! Он думал, что мы тупые?! - главарь, вместо того, чтобы успокоится, принялся накручивать себя еще больше, - Ты думаешь, что мы тупые?! Да! Чего молчишь, момо?! Я все посчитал — он наварился на нас ровно на сто пятьдесят семь голдмарок! И он нам их отдаст! ТЫ ХУЛИ РЖЕШЬ, УБЛЮДОК!!! ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ЭТО СМЕШНО!!?

Блек-Джек понимал, что, возможно, совершает смертельную ошибку и что ситуация не располагает к смеху, однако тот пафос, с которым оппонент обнажал свое полное непонимание принципов торговли, был настолько комичен, что он не выдержал и принялся ржать, несмотря на новый град обрушившихся на него ударов.

- Островные макаки метелят черномазого — на такое можно смотреть вечно… - вся банда была настолько увлечена избиением, что Гюнтер со своими бойцами смог не только незаметно войти, но и некоторое время постоять, любуясь на эту картину, - К сожалению, нам не за это заплатили…

Вскинув винтовки они методично перестреляли всех, кто стоял на ногах. Затем, перешагнув через валявшегося на полу Блек-Джека и походя пристрелив кого-то, кто еще дергался, Гюнтер подошел к решетке и оглядел сидящих за ней детей. Шедший следом Олаф подал Блек-Джеку руку помогая тому подняться, после чего принялся переворачивать тела в поисках ключей.

- У кого-то из них должны быть… - свернув навесной замок голой рукой, Гюнтер, распахнул решетку и принялся считать спасенных по головам, - Проехали… Все на месте?

- Да. Черномазый — отведи детей к катеру. Витольд — присмотри за ними. А мы с Олафом поищем, где они прячут свою лодку.

…

Лодка нашлась неподалеку. Бандиты поленились тащить её в заросли и просто закидали, для маскировки, ветками. Это оказался девятиметровый деревянный сампан без палубы, но с навесом. Мотора тоже не было, а под парусом никто из парней Гюнтера ходить не умел, так что Бьернсон взял их на буксир. Детей отправили на «Икан», потому, что команду Блек-Джека они боялись куда меньше чем громадных северян, после чего оба катера легли на обратный курс.

Сцена воссоединения семей была трогательной. Правда Брава признался, что она была бы еще более милой, не видь он как эти же люди порвали человека живьем. Гюнтер, брезгливо морщась, дождался пока это все закончится и пошел за деньгами. На обратном пути он захватил местного рома и предложил отметить хорошо сделанную работу.

- Прозит… - звякнув кружками с Бьерном, он полез в карман, - Пока не забыл… Твоя доля. Ты нас сильно выручил.

- Неплохо…

- Да. Не сказать, что не пыльная работенка, но прибыльная. Правда в данном случае, вся прибыль уйдет на то, чтобы до оснастить эту лохань мотором, но, зато, снова есть свой транспорт.

- Куда вы теперь?

- Сейчас послушаем эфир, найдем задачу по силам, а там — кто знает? Надоест мотаться просто так — присоединяйся.

- Я подумаю. Кстати — а где Джек? Он же тоже участвовал?

- Ладно — если хочешь, можешь позвать черномазого…

- Джек! - Бьернсон, помахал рукой в сторону «Икана», - Давай сюда — отметим!

Блек-Джек долго перешептывался со своей командой, но все таки, принял приглашение и, перебравшись на «Ежа», сел за импровизированный стол.

- Я думал, что твой дружок, - он кивнул на Гюнтера, - Будет против присутствия «черномазого»?

- С чего ты это взял? - Гюнтер пожал плечами, - Почему мне быть против?

- У меня сложилось впечатление, что ты нас не любишь, дружок.

- «Вас», это кого?

- Монго. Ну и прочих с другим цветом кожи.

- Тебе показалось, черномазый. Я не считаю вас равными нам — это да. Могу брезговать — бывает. Но в остальном — никаких различий.

- Хорошо. А то я уже хотел удивиться, почему ты, дружок, пошел спасать детей островитян.

- Потому, что мне за это заплатили.

- Только поэтому?

- Что ты от меня хочешь услышать, черномазый?

- Что дело не только в деньгах. Потому, что тогда ты не лучше тех придурков, которых вы там пристрелили. Они тоже хотели только денег.

- Ладно — дело не только в деньгах. Я, знаешь-ли, с детства очень любил животных. То щенков домой притащу, то котят. Витольд с Олафом не дадут соврать — чуть не убился, когда упавшее гнездо с птенцами обратно на ветку прилаживал…

- То есть для тебя они были просто попавшими в беду животными?

- Да. А я, как уже сказал, очень люблю животных. Настолько, что даже не против, что ты сидишь с нами за одним столом. Ты, кстати, весьма сообразителен для черномазого. Смог понять, что от тебя требуется и выполнить с первого раза.

- Это такой способ сказать мне «спасибо», дружок?

- Пожалуйста…

Блек-Джек хотел что-то ответить, но их диалог был прерван появлением четырех местных, которые внесли на борт благоухающего перегаром Гвоздева и, положив на палубу, молча удалились. Некоторое время Гвоздев тихо лежал, потом потянул носом, приоткрыл глаз, увидел накрытый стол и попытался встать. Лицо его приняло при этом характерное выражение тошноты, так что сидевшие рядом подались в стороны, чтобы их не накрыло.

- Не сцать! - усилием воли удержав порыв, Семеныч бухнулся обратно, - У меня желудок свое назад не отдаст. Но я, пожалуй, пас… Спасибо за приглашение, однако, уже не мальчик. Печень надо поберечь…

- Тебя никто и не звал, - криво усмехнулся Гюнтер, - Приглашены только те, кто участвовал.

- Я сказал: «Не буду!», значит не буду. Не надо меня уговаривать…

- Вот смотри, черномазый… Чтобы ты не говорил, что я недолюбливаю тебя за неправильный цвет. Вот это я тоже не считаю равным себе и брезгую.

- Чего? - Гвоздев приподнял голову и сфокусировал взгляд сперва на Гюнтере, потом на Блек-Джеке, - А! Опять «белоснежка» хвастает, что все кривым хуем деланные, он один — прямым? Он еще в Котеане всех этим заебал...

- Выбирай выражения!

- Скажи еще, что я не прав? Твоя в чем заслуга, что ты такой?

- В каком смысле!?

- Да в прямом, ептыть… Ты родился тем, кем родился просто потому, что так карта легла. Легла бы по другому и был бы ты черный, как сапог, сидел бы с Чернышом в обнимку и ржал над тупыми белыми, которые спелый кокос от неспелого отличить не могут.

- Но я родился форбуржцем и горжусь принадлежностью к великой расе!

- И че? Че ты великого, через это, можешь? Симфонию написать могешь? Не могешь…

- Лучше заткнись...

- Я вот — слесарь третьего разряда, - Семеныч раскинул руки, мечтательно уставившись в небо, - Я варить могу, точить могу, рихтовать могу… Не абы че, но все при мне. То, что там кто-то симфонии пишет и дворцы строит — за то им и почет. Мне то что с того, что у меня с ними один паспорт? Я что? Лучше шов тянуть буду? Не — не буду. Гордится надо своими заслугами. А их что у тебя, что у меня, что у Черныша… Все в одном говне бултыхаемся. И от того, каких ты кровей, повидлой оно не станет… Вот такая хуйня…

Глаза Семеныча закрылись и он сочно захрапел. Остальные, молча созерцавшие этот фонтан пьяной мудрости перевели взгляд на красного как рак Гюнтера, свирепо раздувавшего ноздри.

- Философская доза… - Витольд хлопнул командира по плечу, - И, давай признаем, это лучше, чем когда он поет. Прозит!

- Прозит… - все еще косясь на Семеныча, согласился Гюнтер.

Остальные поддержали. Особенно Блек-Джек, который до сих пор не мог перестать улыбаться после замечания о том, что сложись все по другому, Гюнтер мог бы родится монго и с таким же энтузиазмом рассуждать на тему глупых северян. Бьернсон, осушив кружку, толкнул его в бок.

- Слушай, ты так и не рассказал, что там случилось. Тебя отпиздили?

- Бывало и хуже, дружок. А там так… Слегка ошибся в выборе имени. Кто же знал, что те парни работали с Фернандесом и считают, будто тот им задолжал.

- Считают? Почему?

- Не понимают, как работает торговля, дружок. Купить дешевле — продать дороже. Вот это все дерьмо. Я не выдержал и начал ржать. Тупые ронни…

- «Ронни»?

- Ну да. Жаргонное название ронго. Они нас называют «момо», мы их - «ронни». Считается обидным…

Блек-Джек покосился на Гюнтера и хохотнул. Потом успокаивающе поднял руки увидев, что тот сжал зубы.

- Спокойно, дружок, я не смеюсь над тобой… Скорее над собой. Мне не нравится, что ты относишься к нам с презрением, а сам поступаю так же по отношению к островитянам.

- Ты хочешь сказать, что мы с тобой в этом похожи, черномазый? Но мы не похожи!

Гюнтер по волчьи приподнял губу, фыркнул и повернулся к Бьернсону.

- У тебя там рация орет. Сделай с ней что-то...

- Я её, поэтому, постоянно вырубаю. Башка болит. Это Слободан все время врубает.

- Не надо её выключать. Иначе вас хрен найдут, когда надо будет. Просто прикрути звук.

- Да кому мы нужны?

- Ну вот мне понадобились.

- Ладно… Какая крутилка там за звук отвечает?

Лениво встав, он ушел в рубку. А когда вернулся, от хмеля и вальяжности не осталось и следа.

- Что случилось? - обеспокоенно спросил Слободан глядя на его раздувающиеся ноздри и бегающие глаза.

- Сколько нам идти до Малатана?

- Долго… Несколько месяцев. А что?

- На… - Бьернсон достал деньги, которые ему передал Гюнтер, - Купи провизии на несколько месяцев. Остальные — полундра! Готовится к отплытию!

...

«Готово, Финн, мы пригнали грузовик!» - Киллиан поднялся в большое застекленное помещение над цехом консервной фабрики и махнул рукой, обозначая свое присутствие. Килли, следовавшая за ним, уперлась в спину остановившегося брата и замерла за ним виновато потупившись. Финн, массивный старик с пышной седой бородой, сдвинул кустистые брови оглядывая их и, шевеля губами, беззвучно матерясь. Остальные присутствующие тоже замолкли глядя на близнецов.

- А вот и наша охуенная парочка! - Финн наконец подобрал слова, - Король и, еб её мать, королева всяческой непотребной херни!

- Мы его пригнали…

- Да я, блять, в первый раз охуенно хорошо все понял. Я только нихуя не понял, что это там такое было, а, сынок?

- Это моя вина, - все еще стараясь держаться за братом призналась Килли, - Он тут не причем.

- Я, ептвою мать, тебя спрашивал, девочка? Завали свое хлебало и стой молча! Я назначил старшим его, значит с него и буду спрашивать! Да, Киллиан? Я тебя назначил старшим?

- Да, Финн…

- Тогда какого хуя вы опять устроили тут ебаный цирк с погонями?

- Ну они сами нарывались!

- Да ты что!? А не потому ли они нарывались, что твоя сестренка не может держать на замке свой рот с охуенно остроумными комментариями а, сынок? Я кому, блядь сказал, что мы должны привлекать к себе минимум ебаного внимания? Тебе не кажется, что погоня со стрельбой, привлечет дохуя внимания? Отвечай!

- Да, Финн, привлечет… - Киллиан виновато потупился.

- Тогда какого хуя.!? И прекрати морщить нос! Стоишь тут как херовый пес которому нихуя не нравится как пахнут чужие жопы!

- Но тут рыбой воняет!

- Так нюхай! Это запах работы, сынок. Люди херачат тут по десять часов, а ты на минутку заскочил и уже весь искривлялся.

- Мы же контрабандой занимаемся?

- Да. И чтобы иметь возможность легально владеть судами, на которых её возят, складами, где её хранят и грузовиками, один из которых вы, блять, спалили и его теперь придется перебивать, нам нужен этот завод. А завод должен что-то выпускать. И чтобы он что-то выпускал, на нем должен кто-то работать. Так-то, блять, сынок…

Финн подошел к окну из которого открывался вид на цех где рабочие разделывали рыбу, посмотрел на то, как они суетятся. Потом обернулся на близнецов.

- Мне пришла в голову охуенная идея… Поскольку вы нихуя не можете сделать так, чтобы не напортачить, а кормить вас задарма будет дохуя роскошно, пиздуйте-ка вы в цех. Уж с разгрузкой и уборкой-то как-нибудь справитесь.

- Финн, пожалуйста! Ну серьезно — мы же стараемся!

- Стараетесь спалить всю контору? Это я охуенно вижу. Я потратил восемнадцать тысяч раздавая взятки и выкупая вас из кутузки. Отработаете их в цеху. Заодно, поймете как это — зарабатывать деньги своими руками. Может хоть так…

Не договорив, Финн повернулся на звук открывшейся двери и уставился на вошедшего человека в дорогом костюме, который, брезгливо морщась, прижимал к лицу платок.

- Да лучше бы мне в кашу, блять, насрали! Хули ты тут делаешь?!

- Привет, Финн, я тоже рад тебя видеть, - приветственно кивнув всем присутствующим, Старпом прошел к окну и открыл его, -Странно, что ты удивлен. Я просил Белла тебя предупредить, что я заскочу повидаться.

- И он меня предупредил. Но я надеялся, что Дуан хоть раз отплатит мне добром за все добро, что я для него сделал и выкинет тебя к хуям над океаном.

- Я тоже рад встрече, дружище. Значит он предупредил, что мне нужна пара подручных?

- Сука, а я-то думаю, что, блять, не так? Я-то считал, что у меня тут фабрика, а тут, оказывается, бордель, где можно снять себе парочку дружков или подружек по вкусу! - Финн обвел взглядом присутствующих и кивнул на Килли, - Ну теперь понятно почему я не могу поссать сходить не встретив человек пять её ебырей.

- Это не твое дело! - рявкнула покрасневшая Килли потеряв, на секунду, страх.

- Я тебе сказал, завалить ебало, девочка!? - Финн повернул голову заставляя Килли снова шмыгнуть за брата, - Так вот завали ебало! Когда парни ломают друг-другу челюсти за твой сладкий пирожок и потом не могут работать, это мое, блядь, дело! Когда вы проебываете доставку потому, что твой братец ищет тебя по чужим койкам, это тоже мое дело! И уж точно мое дело, когда сюда приходит полиция, потому, что либо ты обокрала кого-то, у кого отсасывала, либо он проломил башку очередному твоему трахалю!

- Мне подходит… - оценивающе смерив близнецов взглядом одобрительно кивнул Старпом.

- Да иди-как ты нахер! Ты тут нихуя не в магазине, если не заметил. Эти двое пиздуют в цех и хуярят там пока я не скажу «хватит»!

- Ты же сказал, что они должны отработать те взятки, что ты за них раздавал? Разве нет?

- Опять подслушиваешь, хорек хитрожопый!?

- Нет. Просто у меня хороший слух, а у тебя — громкий голос. Ну так что?

- Что, блять, «что»?

- Я могу отдать тебе восемнадцать тысяч, а ты командируешь этих двоих в мое распоряжение. Договорились?

- Нет! Дело тут нихуя не в деньгах!

- Понимаю. Ты просто хочешь их наказать. Но у тебя туго с фантазией, так что ничего страшнее ссылки в рыбный цех ты не придумал.

- А ты у нас, как я посмотрю, дохуя фантазер?

- Вспомни «Дикарей»…

- Ладно… Допустим… - Финн скривлся глядя на то, как остальных его подчиненных от этих воспоминаний передернуло, - И хули ты с ними будешь делать?

- Да ничего такого. Как я уже сказал, мне нужны подручные. Не то, что бы я один не справлюсь, просто немного задолбало, что я великолепен, а рядом нет никого, кто бы мог это оценить.

- Ох, ебать! Я-то уже забыл, какой ты у нас самовлюбленный хер. Знаешь, что я тебе скажу..?

Но узнать, что сказал Финн, Старпом не успел. По лестнице загрохотали ноги и взмыленный рабочий в фартуке изляпанном рыбьими внутренностями, сунулся внутрь и заорал: «Финн! Полиция!». Финн, вскинул руки в безмолвных проклятьях, после чего ткнул в близнецов.

- Ну что, блядь, довольны? Съебались нахер отсюда! Остальные — вы знаете, что делать…

- Стоять… - Старпом поймал за шкирку пытавшихся протиснутся мимо него Киллиана и Килли и толкнул их обратно, - Я разберусь.

- Ты, блядь, хули тут командуешь?

- Ты тоже успокойся. Полиция — как собаки. Начнешь бежать — они за тобой погонятся. А спокойствие их озадачивает. И ты начал забывать, что я не просто самовлюбленный хер, а охуенно умный и харизматичный самовлюбленный хер. Сейчас вспомнишь. У кого-нибудь, есть ствол в наплечной кобуре?

Широко улыбнувшись, Старпом сделал ладонью приглашающее движение. Финн скрипнул зубами, но жестом приказал одному из своих парней отдать свое оружие. Надев кобуру, Старпом накинул сверху пиджак, расстегнув его так, чтобы та была видна и с скучающим видом повернулся к ввалившимся в дверь жандармам.

- Здравствуйте господа! Вы чрезвычайно вовремя!

- Мы? Вовремя? - Жандармы действительно оказались озадачены, так как не привыкли быть «вовремя» для непонятных людей с оружием.

- Нет, разумеется. Но шутки в сторону. Держу пари, у вас много вопросов и я вам на них отвечу. Но, сперва…

Старпом быстро пробежал глазами по служителям порядка. Судя по шевронам, они были с двух соседних участков. Возглавлял их пожилой усатый жандарм с нашивками за выслугу лет. Приблизившись вплотную на дистанцию, которая заставляет людей нервничать, Старпом прошипел ему в ухо.

- Сперва, милейший, скажите мне: вы точно уверены, что все, кто с вами, действительно жандармы? Вы их всех знаете?

- Что за вопросы, месье!? - собеседник Старпома подался назад удивленно косясь на коллег.

- Очень логичные вопросы, учитывая все происходящее. И не единственные. Никто из ваших коллег, случайно, не шиковал в последнее время? Может кто-то из присутствующих живет не по средствам? Или наоборот — старается не высовываться? Быть незаметным? Средним таким?

- Что происходит, месье!? Кто вы?

- Давайте начнем с того, кто вы? Потому, что правила хорошего тона велят младшим представляться старшим по званию и должности. А это, как ни крути, я. Как ваша фамилия?

- Пессон…

- Вы давно на службе, как я погляжу, и до сих пор живы. Это впечатляет, особенно если учесть, когда вы начинали службу. Пойдемте — отойдем в сторонку.

Пессон затравленно оглянулся, но последовал за Старпомом к большому грязному окну из которого был виден цех. Остальные с опаской косились то в их сторону, то в сторону близнецов и сидевшего с мрачным видом Финна.

- Так вот, Пессон, дружище вы должны были застать очень «веселые» времена. Горящие суды, штурмы полицейских участков...

- Да, месье... «Дикари» устроили нам то еще времечко…

- Вы рады, что оно закончилось?

- Да месье, пожалуй.

- Не за что…

- Не понял, месье…

- Все вы поняли. Законы — это правила игры. «Дикари» не хотели играть по правилам. Только вот мы тоже так умеем.

- «Мы»?

- Да — мы. Мы можем делать все по закону. Играть по правилам. Но стоит сто раз подумать, прежде чем посылать их в задницу. Потому, что суда не будет. Ты просто исчезнешь.

- Куда?

Вместо ответа Старпом кивнул на огромную мясорубку в центре цеха. Пессон посмотрел в указанном направлении и его глаза округлились.

- Вы хотите сказать, месье…

- Я ничего не говорил. А вы ничего не слышали. Это не те вещи, которые будут красиво смотреться на страницах газет, но их надо делать. Как вы тогда. Хотя... Вас, скорее всего, не брали. Вы были еще слишком молоды? Или нет?

- Я был молод,- Пессон изменился в лице, на котором мешались страх и гордость, - Но я понял о чем вы, месье…

- Значит с вами можно иметь дело. Так что там с этим грузовиком? Я так понял, что его пытались остановить?

- Да, месье… Парни с Грязной Улицы. Они что-то не поделили с водителем и тот начал в них стрелять. А те в него. Они гнались и палили так аж до сюда!

- Хорошая история, только вот я нашел тех, кто их нанял.

- Наняли, месье?

- Да... - Старпом порылся в кармане и выудил оттуда монетку, - Знаете, что это?

- Кажется, это квинфлорин, месье?

- Именно! Нашел его у нанимателя. Я думаю, что это какой-то условный знак. Своего рода пароль. Сам он, к сожалению, уже не скажет. Как вы думаете, кто мог использовать квинфлорин в качестве пароля?

- Лонгцы, месье?

- Я пришел к такому же выводу. Вряд-ли форбуржцы или залесцы будут использовать квинфлорин как условный знак для своей агентуры. Понимаете, как все серьезно?

- Да, месье… Все видимо… Серьезно… - Пессон, не сводя взгляда с монетки вытер вспотевший лоб.

- Вы напуганы, растеряны, вам такое в новинку… - сделав вид, что задумался, Старпом замолчал, потом, внезапно, вскинул голову, - Знаете что? Вы мне нравитесь! Поэтому, пожалуй, я принесу свои извинения за этот кавардак и дальнейшее расследование буду проводить сам. У вас семья, пенсия, друзья. Зачем вам лезть во все это, верно? Просто уходите и забудьте что видели меня, а я даю слово, что забуду вас.

- Да, месье, разумеется, месье!

Почти бегом вернувшись к остальным, Пессон принялся что-то им объяснять сбивчивым свистящим шепотом. Затем жандармы, вежливо приподняв кепи, попятились словно боясь поворачиваться спиной, вывалились наружу и загрохотали вниз по лестнице. Старпом дождался, пока они покинут цех и, вернув оружие, развел руками с видом фокусника, только что заставившего исчезнуть всю одежду на ассистентке.

- Вуаля! Быстро, просто и отобьет у них охоту соваться сюда лишний раз. И попробуйте сказать, что это было меньше чем «великолепно»!

- Это было охуительно… - с придыханием произнесла Килли пожирая Старпома широко распахнутыми глазами и шпыняя брата локтем, - Скажи!

- Ага… - Киллиан запоздало покивал, - Охрененно вы их заморочили!

- Все, бля… - Финн презрительно сплюнул, - Потекли как целки… Да местную жандармерию обезьяна в карты обыграет! Хуй с тобой! Хочешь себе парочку карманных подхалимов — забирай. Все равно от них проку никакого…

- Приятно иметь с тобой дело… - Старпом довольно улыбнулся, - Тебе наличкой, или чек выписать?

- Мелкой монетой разменяй и в жопу себе засунь. Я же сказал — дело не в деньгах.

- Как знаешь...

Подойдя к столу, Старпом выудил откуда-то бутылку виски, причем неясно откуда, так как когда он снимал и надевал пиджак, ничего подобного там никто не заметил. Финн взял её и придирчиво рассмотрел.

- Это что?

- Это от Белла. Он передавал привет.

- И ему не кашлять… Все, спасибо, был рад видеть, прочая хуйня, теперь съеби отсюда, мне работать надо. И этих двоих не забудь…

- Я тоже рад встрече. Передавай привет Грейн и детям.

- Обязательно…

Финн проследил, как Старпом, махнув близнецам следовать за ним, вышел на улицу. Затем вернулся к столу, взял бутылку, задумчиво взвесил её в руке, открыл пробку и понюхал.

- Старина Белл… Все так же пьет всякое дерьмо…

Достав стакан, он налил в него виски на два пальца, пригубил, сморщился, но поставил его рядом и вернулся к делам.

На юте, над теми каютами, которые выделили для парней Наримана, находилась укрытая драным тентом палуба, где им разрешили поставить небольшой очаг сделанный из подходящей железки, чтобы разогревать еду, варить кофе и жарить всякое. И, как любой очаг, этот немедленно стал местом для посиделок в свободное время. Вот и сейчас, закончив работы и отмывшись, вся четверка собралась наверху дабы поужинать и поболтать.

- Ну че-как у вас сегодня? - Точилка, благоухающий краской даже несмотря на помывку, поставил поближе к углям палочку с нанизанной на неё рыбой, - Потому, что у нас весь день сплошная покраска всего была. Дядя Нариман прям стоял над нами весь день.

- И ладно бы просто покрасить! - согласно покивал Маммала, - Так еще надо старую краску убрать, ржавчину убрать и только потом красить.

- Так ты же первый кричал, что люди с кораблей ничего не делают? - злорадно напомнил ему Ержан, - Рыбу не ловят, ничего не сеют. Чем еще им весь день заниматься? Скобли да крась. Мы, вот, с Пином, от нехуй делать, на офицерской палубе всю проводку переделали.

- В смысле: «От нехуй делать?» - Маммала не понял шутки, - Вот прям сами?

- Ага… Пин — подтверди?

- Нам там дядя Нариман сказал, что у него в каюте лампочки сгорели. Сразу все… Ну мы полезли смотреть… В общем оказалось проще все заново переделать, чем разбираться, что к чему?

- Да вы сговорились! Вы врете!

- Не. Нас даже Дядя Нариман похвалил. А еще мы обед пропустили и он нам его принес!

Это крыть уже было нечем, так как и Маммала и Точилка сами были тому свидетелями поэтому, покрутив головами, они решили перевести тему, чтобы не дать механикам возможности зазнаться. С того места, где они сидели, было хорошо видно два силуэта на надстройках.

- Вот, ты говорил про то, что люди с кораблей делают? - Точилка толкнул в бок Ержана, - Вот что ни делают? Только спят и ходят.

- Они корабль охраняют.

- От кого? Нет тут никого!

- Помнишь Укваму? Он тоже тогда поплыл на тот остров со словами: «Да откуда там килрати?»

- А с чего все взяли, что это килрати были?

- А кто?

- Да мало-ли какой херни могло приключится? Что? Всякого опасного мало? Людоеды, налетчики, крокодилы.

- Ну вот поэтому и ходят.

- Так их всего двое! Что они сделают!?

- Против кого?

- Ну хотя бы против налетчиков? Абесо или Тамисо? Их же целое племя сразу налетает! Все на лодках, все бычьих ягод обожрались.

- Стрелять начнут.

- И что?

- Мы съебать успеем… А их, скорее всего, прибьют. Старый Ду говорит, что часовых всегда в первую очередь снимают.

Это был аргумент и остальные замолкли, обдумывая как бы они сами вели себя, будь их работой вовремя заметить и встретить огнем вал обдолбанных налетчиков, давая шанс остальным убежать. Причем, скорее всего, ценой собственной жизни. Выходило не очень.

- Не буду часовым… - решительно мотнул головой Маммала, - Хотя, если девка убежит, то второго пусть прибьют.

- Зачем?

- Я с ней замутить тогда смогу.

- Ты дурак? - Точилка постучал приятеля по голове.

- А че!?

- Ниче! Нельзя так думать.

- Почему?

- Ты же сам говорил, что Мир все слышит и всякое такое. А у него маны побольше чем у тебя по любому. Да и кто знает, какие духи на его стороне? Услышат, что ты ему зла желаешь и пизда тебе.

- Да я пошутил! - Маммала, поняв что хватил лишку, начал сдавать назад, - Я же не всерьез!

- Духам похуй. Теперь молись, что бы они тебя не слышали. А то, чего доброго, сбудется! Вот замутишь ты с ней? Что делать будешь?

- Ибаться! - сладострастно закатил глаза Маммала, - А там путь жрет как ту крысу — я согласен!

- Какую крысу? - не поняли Ержан с Пином, но Точилка отмахнулся, давая понять, что это сейчас совершенно неважно.

- "Ибаться" он будет! А ты знаешь как?

Это был удар ниже пояса и, одновременно, безвыходная ловушка. Признаться, что он девственник Маммала не желал, а врать про свои амурные похождения тому, кто видел каждый его шаг с младенчества было бесполезно. Поэтому словесная пикировка переросла в потасовку. Свалив хохочущего Точилку с импровизированной лавки и навернувшись следом, Маммала некоторое время пытался его бить. Точилка катался, стараясь не подставлять под кулаки болезненные зоны и продолжал ржать.

Сверху донесся оглушительный свист. Пин, флегматично наблюдавший за происходящим, задрал голову и увидел Федора, показывающего кулак. Поняв намек, они с Ержаном растащили приятелей надавав тем подзатыльников, чтобы они успокоились и помахали наверх давая понять, что конфликт урегулирован.

- Вы дураки двое… Это хорошо, что дядя Нариман не увидел. Сейчас бы влетело…

- Да ладно… - Точилка все еще похрюкивал от смеха, - Оно того стоило…

...

«Чиво там?» - поинтересовалась Чума. Федор небрежно отмахнулся, давая понять, что это не стоит внимания и сел рядом, внимательно прислушиваясь к хрипам, доносящимся из радиорубки. Чума тоже склонила голову вслушиваясь. Это она вчера услышала странную повторяющуюся передачу на частотах «Интернационала», но разобрать её не вышло. Нариман объяснил, что, поскольку бухта укромная и прикрытая со всех сторон, тут очень плохой прием и он мотается каждые три дня наверх, в штормовое укрытие, чтобы провести сеанс связи, вместо того, чтобы один раз принести радиостанцию вниз и держать связь со своей лежанки.

Правда у «Марибэль» антенна, благодаря высоченным мачтам, находилась в лучшем положении, чем у более мелких судов и Амяз, покопавшись в ней, что-то там подкрутил, почистил, затянул и пообещал, что теперь прием станет лучше. Поэтому оба вахтенных теперь дежурили возле радиорубки, чтобы не пропустить вызов. Но, пока, в динамике были только помехи.

- А ты чиво сигодня делал? - Чума по кошачьи потерлась об Федора головой, - А то мну Нариман папрасил пакараулить и йа тибя весь день ни видила.

- Да спал… Потом обед готовил… Как обычно. Ну подмел еще.

- Тут скучна…

- Это хорошо.

- Пачиму?

- Скучные времена потом, обычно, вспоминаешь как самые лучшие.

- Сирьозна? Эх… У мну, навернае, проста не была хароших вримен, патамушта я как лучшые вспаминаю кагда я на «Ынтырнацианале» аказалась. А мну там скучна ни была. Ну толька кагда ф укрытии… - Чума задумалась, - Наверане ты праф. Сийчас скучна, но ф укрытии была лутше скучать. Там фсе сваи.

- К этим еще не привыкла?

- Ни. Мну толка Нариман нравитца. Он вежлива са мной разговариваит. Са мной никагда взрослыи люди вежлива ни разгаваривали. А миханики ани… - Чума помахала руками в раздражении от того что не может подобрать слова, чтобы выразить мысль, - Ну такии… Багир с Михаим висилее. Пастаянна какиита штуки мастирили, угащали фсяким. А каторыыи другии — ани тупыи! И трусливыи!

- Почему?

- Скажы — йа красивая?

- Да. Очень. Особенно когда наряжаешься по вашему. Цепочки всякие, ткань прозрачная.

- Вот! А ани смотрят, ходят, а сказать баятца! Толька мычат как бараны!

- Тебе не нравится, что они к тебе не подкатывают?

- Да! Йа ужы такии красивыи слава придумала, штобы их паслать, а ани фсе никак ни ришацца!

- Понял…

На самом деле Федор нихрена не понял, но отец и старшие братья неоднократно говорили, что у женщин на этот счет какая-то своя логика, которую очень сложно понять и лучше просто кивать и не забивать себе голову. Наступила тишина нарушаемая шуршанием радиостанции. Несколько раз им показалось, будто через белый шум пробиваются какие-то голоса, но они снова растворялись в помехах.

- Померещилось… - отрицательно помотав головой, Федор махнул рукой, - Такое бывает.

- Эта призраки! - Чума сжалась, испуганно озираясь, - Ведьма гаварила, што радиа можыт лавить их галаса. И эта значит што ани где-та рядам!

- Да и пусть…

- Ты што!? Ни баишся призракаф!?

- А чего их боятся? Чего они тебе сделают?

- Напугайут! Помнишь жутикаф, карых Доктар лопал!? Ани страшныи!

- Они не страшные. Они просто заставляют бояться.

- Эта адно и тожы!

- Нет. «Страшное» - это то, что ты знаешь, что он опасно. А жутики просто делают вид, что они опасные. А на самом деле «чпок!» — и только грязь по стенке.

-А эсли эта другии призраки!? Каторыи могут тибя схватить?

- Если они могут меня схватить, значит и я их тоже.

- Зачим тибе хватать призракаф?

- А чего нет? - Федор сам толком не знал «зачем», но опыт и логика сельской жизни подсказывали, что главное — изловить, а там уже видно будет, на шерсть пустить или на мясо, - Вдруг они того… Вкусные, например?

- А вдруг ани хватайут патаму, што эта ты для них вкусный!?

- Может да, может нет? Придет — выясним. У меня дядя… Не тот, что с крыши свалился и не который шкуры дубит, другой. Так вот он рассказывал, что призраки про клады много знают. Даже следить за одним пытался. Но не уследил.

- Пачиму? Иго съели?

- Не. Напился и уснул. Он того — слаб на это дело.

- У! Бываит…

Чума снова огляделась, теперь уже не испуганно, так как сложно боятся призраков, когда они могут быть вкусными. Или знать про клады. Или их может лопнуть Доктор. Призраки должны быть загадочными. А ей, теперь, уже не хотелось их боятся. Хотелось поймать и посмотреть поближе. И призраки, видимо, это почувствовали, так как все загадочные звуки, шорохи и даже скрипы, на которое богато старое судно, немедленно прекратились. Вздохнув, Чума встала и сочно потянулась, держа винтовку на вытянутых руках. Её вес окончательно разогнал все страхи.

Одно дело, когда она вглядывалась в тьму старых ходов в башне имея под рукой только плохонький нож из кости. Там любое движение или шорох разом бросает в холодный пот. И совсем другое дело - смотреть в ночь чувствуя в руках пробивающее железо, дерево и плоть оружие. Кто видел призрака с винтовкой? Вот то-то и оно! Винтовка многое меняет. Наверное поэтому раньше всяких призраков, духов и умертвий, если верить рассказам стариков, встречали на каждом шагу, а теперь поискать — не найдешь. Боятся!

Окончательно успокоенная этими рассуждениями, Чума прогулялась вокруг, тыкая стволом в подозрительные углы и вернулась к Федору который, положив автомат на колени, смотрел на темные силуэты островов на фоне ночного неба и привалилась к нему. Вдвоем вообще ничего не страшно. И стволов, если что, в два раза больше.

…

«Еж» тихо тарахтел мотором рассекая изумительно прозрачную воду, через которую было видно дно до последнего камушка. Сразу после штормов, море было похоже на густой суп. Но потом поднятая муть осела и теперь за бортом колыхались те самые лазурные волны которые так любили изображать рисующие эти места художники. В кильватере за «Ежом» пристроился «Икан», изо всех сил стараясь не отставать. Бьернсона это радовало. Постояв за штурвалом «Интернационала» и почувствовав каково это, когда корабль прет на тридцати узлах, дрожа текущей по валам винтов мощи, он, теперь, тяготился неторопливостью своего катера. И то, что рядом есть кто-то, кто хоть немного, но уступает ему в скорости, грело душу. Слободан, сосредоточенно колдовавший над картой, постучал Бьернсона по плечу и жестом показал, что надо обходить остров прямо по курсу справа. Небольшой городок показался сразу, как только они прошли мыс.

Куча хижин стояла под прикрытием большой скалы, в которой тоже не поленились надолбить пещер и коридоров. Более-менее капитальными зданиями была застроена одна короткая улица, в конце которой находился единственный причал с пустующей хижиной смотрителя. Сам причал тоже пустовал, так как суда заходили нечасто, а местные предпочитали хранить свои похожие на цветастых крокодилов рыбацкие лодки прямо на пляже.

Бьернсон обернулся на Слободана, который подтвердил, что это как раз то место, которое им надо и направил «Ежа» в бухту. Подойти к причалу как надо с первого раза не вышло — не рассчитав инерцию катера, двигатель заглушили слишком рано, в результате встав метров за десять. Ситуацию спас Тролль, лихо накинувший швартов на оголовок сваи и подтянувший катер на место с таким видом, будто все так и было задумано. Потом тем же образом пришлось выручать и «Икан», чей, менее опытный экипаж, застрял еще дальше.

Пока экипажи возились с швартовкой, Бьернсон решил осмотреться. На настиле причала, держа в руках конец уходящей в воду веревки и сосредоточенно смотря на поднимавшиеся из воды пузырьки, сидел Гюнтер. Подойдя к нему, Бьернсон покрутил головой и вопросительно кивнул.

- Клюет?

- Думает… - потянув за веревку Гюнтер вытащил из воды надсадно кашляющего островитянина, - Ну что? Говорить будешь?

- Я не зна… - остатки фразы превратились в пузыри.

- Пусть еще подумает. А это кто?

- Где?

- Черномазый за твоей спиной? - Гюнтер ткнул в Блек-Джека который тоже высадился на берег и теперь неодобрительно смотрел на его занятие, - И где Куба? Это же его катер?

- Это — Блек-Джек. А Куба меня кинул… - Бьернсон, все еще болезненно переживавший подобное скотство, оскалился, - И его кинул. Так и познакомились... Когда этого гондона ловили. Мы решили, пока, вместе держаться. Тем более они с навигацией не дружат. Учатся.

- А с Кубой что?

- На Двух Рогах остался. Не знаю, что с ним и мне похуй.

- Одним куском?

- Да хули руки марать?

- Впечатляющая выдержка. Мне казалось ты не столь хладнокровен...

- Ты меня плохо знаешь! - Бьернсон раздулся от гордости, - Я вообще, очень хладнокровный, если надо!

- Извини, что прерываю, дружок, - Блек-Джек указал Гюнтеру на пузыри, который становилось все меньше, - Но скоро он уже не сможет говорить.

- Я знаю как делать свою работу, черномазый… - оскалившись, Гюнтер выдернул жертву из воды, - Ну что? Надумал? Мне нужно место и ты мне его скажешь.

- Я не…

- Понятно — продолжаем… - опустив собеседника обратно в воду, Гюнтер повернулся к Бьернсону, - То есть ваше партнерство с Кубой не задалось? Ожидаемо... Хотя замену ты ему нашел не лучше.

- Это потому, что я черный? - нахмурившись поинтересовался Блек-Джек.

- Это потому, что ты тупой и ленивый.

- Почему ты решил, что я тупой, дружок?

- Бьерн сказал, что вас кинул Куба. А у него мозгов меньше, чем у медузы, так что если он сумел тебя обмануть, то, видимо, интеллект не твоя сильная сторона. В случае с Бьерном это еще объяснимо — он в Островах недавно и еще не успел насмотреться на местных. У тебя-же такого оправдания нет.

- Ладно, дружок, в твоих словах есть своя правда… Но почему ты решил, что я ленивый?

- Потому, что ты черный. Хочешь спросить, с чего я решил, что вы, черномазые, лентяи?

- Да. Хотелось бы знать, дружок.

- Обернись…

Блек-Джек обернулся. За его спиной у пристани покачивались два катера. На «Еже» команда занималась своими делами. Тролль развешивал одеяла из кубрика на просушку, Слободан возился с водолазным снаряжением, Брава, распахнув дверь тесного камбуза, чтобы было не так жарко, стряпал обед. На «Икане» же экипаж, не получив указаний, что делать, разбрелся по углам и завалился спать.

- Экипаж, это лицо капитана… - презрительно ухмыльнулся Гюнтер, - Ты, черномазый, можешь говорить, что угодно. Но я вижу твое лицо.

- Ты не можешь судить по нам обо всем нашем народе, дружок.

- Я не видел весь твой народ. Поэтому, сужу по тем, кого вижу. И, по какой-то загадочной причине, каждый черномазый, который мне попадается, тупой и ленивый. А теперь отвали - мне пора работать.

Гюнтер взялся за веревку и, вытащив островитянина, пнул его под дых, выбив целый фонтан воды.

- Вот зачем ты сопротивляешься? Скажи, что я хочу знать и все закончится.

- Заброшенные шахты!!! - захрипел тот кашляя, - На Шпиль и на три пальца левее!!! Там единственное целое здание… В нем!!!

- Ну вот так бы сразу… - кивнув, Гюнтер выкинул допрашиваемого обратно в воду и, демонстративно отряхнув руки, приглашающе кивнул Бьернсону, - Как насчет выпить? Я угощаю. Заодно, введу тебя в курс дела.

- Ты лучше скажи, для начала, как ты мою частоту узнал? А то когда эта штука говорить начала, я всю башку себе изломал. Пить мы вместе пили, но об этом разговор не заходил, это я точно помню.

- У тебя эти частоты в рубке рядом с рацией записаны. Я запомнил, еще когда первый раз к вам заходил.

- Серьезно?

- Профессиональная привычка охотника за головами. Всегда подмечаю все, что поможет найти человека, если понадобится.

- Здорово! Так что за дело, про которое ты говорил?

- Эй! Вы вот так уйдете? - Блек Джек указал на веревку, - Он сказал тебе все, что ты хотел, дружок, верно?

- Верно, черномазый, - улыбнулся людоедской ухмылкой, Гюнтер - А я обещал, что все закончится. И все скоро закончится. Или ты считаешь, что нужно его отпустить?

- Отпусти его, дружок.

- Ладно. Ты сам попросил.

Вытащив островитянина, Гюнтер отвязал веревку и повелительным взмахом дал знать, что тот свободен. Островитянин, надсадно кашляя и отплевываясь от воды, побежал в сторону леса, но не добежал. Толпа гневно кричащих мужчин и женщин окружила его, повалила на землю и принялась в буквальном смысле рвать на части. Спокойно сматывающий веревку Гюнтер хмыкнул и повернулся к Блек-Джеку который, застыв, взирал на расправу.

- Думаешь, лучше стало? По мне так, утопить его было бы гуманнее. Но что я, белый человек, понимаю в местных делах, да черномазый?

- Что он сделал?

- Украл детей. Местные наняли меня, чтобы я нашел их прежде, чем его дружки договорятся с работорговцами. Но для этого нужен катер. Хорошо Бьерн оказался недалеко.

- Понимаю… - Блек-Джек медленно кивнул, - Мы с парнями пойдем с вами.

- Вы с парнями пойдете нахуй. Там может начаться стрельба и мне не нужно, чтобы в этот момент под ногами болтались какие-то черномазые.

- Тебе нужно вернуть детей, дружок. Вы не похожи на тех, с кем парни вроде этого бедолаги имеют дело. Увидев вас они могут запаниковать. Вот тогда точно начнется стрельба. И кто знает, кто в ней погибнет? Подумай, дружок, за мертвых детей тебе не заплатят.

- А увидев тебя?

- Я могу прикинуться покупателем. Я неплохо знаю про эти дела и знаю кое-какие имена. В любом случае, дружок, я выгляжу не так опасно, как толпа северян.

- Ты же понимаешь, что я тебе не заплачу?

- А я и не говорил про деньги, дружок.

- Если черномазый хочет подставится под пули за бесплатно, кто я такой, чтобы ему мешать?

Пожав плечами, Гюнтер пошел в сторону пальм, где отдыхала остальная его команда. Бьернсон пошел за ним. Блек-Джек некоторое время сверлил им спины тяжелым взглядом, потом развернулся и решительно направился к своему катеру. Через минуту весь его экипаж, путаясь в ногах спросонья и сталкиваясь лбами, метался словно тараканы по кухне наводя порядок, драя палубу и выкидывая из потаенных уголков остатки полусгнивших «сокровищ» предыдущего хозяина. Сам Блек-Джек стоял над всем этим, облокотившись на ограждение мостика и, мрачно сопя, взирал в даль. Судя по всему то, как Гюнтер обосновал свои расистские выпады, задело его за живое.

Увидев Бьернсона, парни Гюнтера отсалютовали ему бутылками. Они знакомились на Котеане, но подняв руку, чтобы поприветствовать их Бьернсон понял, что после попойки эта информация вылетела у него из головы. Посмотрев, как он застыл с поднятой рукой словно собираясь дать клятву и растерянным взглядом, Гюнтер понимающе кивнул.

- Олаф и Витольд. Плохая память на имена?

- Да тут просто столько нового за последнее время. В башке все не укладывается. Постоянно что-то вываливается.

- Привыкнешь… Витольд — дай парню выпить.

- Значит ты нас повезешь на это дельце? - северянин, которого представили как Витольда протянул Бьернсону бутылку, - Там несложно — войти и выйти. Ну и, по пути, пяток долбоебов размазать.

- Ну да… - взяв выпивку, Бьернсон согласно кивнул, - Звучит просто. Только, как я понял, там еще дети?

- Значит входить будем быстро, чтобы никто не успел ничего понять.

- О детях вызвался позаботится вон тот черномазый, - Гюнтер кивнул в сторону «Икана».

- И ты согласился?

- Он сам предложил и сказал, что поработает бесплатно.

- «Черномазый», «работать» и «бесплатно». Ты сам себя слышал?

- Мы не похожи на покупателей. Скорее — на большие неприятности. «Клиенты» могут запаниковать. Если черномазый их отвлечет, все сильно упростится. Это похоже на толковый план. А если план толковый, мне плевать, кто его предлагает. Я, ты, черномазый или говорящая собака.

- Как скажешь… Тем более у них свой катер. Можно будет зайти с разных сторон. Ты сказал парню, куда плыть?

- Он слышал того ублюдка. Ты же слышал?

- Ага… - кивнул Бьернсон потягивая жиденький местный ром прямо из горла, - На Шпиль и три пальца левее.

- Хорошо. Вопросы какие-нибудь есть?

- Ну... Только один. Вы как в островах за головами охотитесь без катера?

- А у нас был катер, - хохотнул Олаф хитро косясь на командира, - Хороший такой… Да, Гюнтер?

- И что с ним случилось?

- С катером? С ним все в порядке. Просто Гюнтер посрался с Эйнхен и та выставила нас вон. Теперь вот приходится искать попутные суда.

- Я. С ней. Не. Посрался… - давя через зубы каждое слово отчеканил Гюнтер.

- Серьезно? Вы просто два часа орали друг на друга, а потом мы оказались на берегу с вещами. Вот я и решил…

- Прекрати! Я не хочу об этом говорить!

- Ладно… Просто отвечал на вопрос.

- Лучше проверь оружие. Сейчас я возьму еще припасов и выдвигаемся. До туда не далеко — но лучше быть готовыми к неожиданностям.

-Принял. Тогда мы ждем тебя на борту… - встав, Олаф хлопнул Бьернсона по плечу, - Ну что, надеюсь Ньерд придержит свою месть пока мы на твоей палубе.

- Пошел он в сраку…

- Идешь по стопам предков? Похвально. Но ссыкотно…

Заржав, Олаф с Витольдом закинули на себя свое снаряжение и пошли к «Ежу». Навстречу им, нетвердой походкой, топал Семеныч. Узнав, что Бьернсон планирует сюда еще вернуться, он решил сойти на берег и осмотреть местные «достопримечательности». Ввиду того, что от безделья Семеныч всю дорогу пил, а в пьяном виде лез ко всем с разговорами, никто против не был.

...

Плыть до места пришлось часа два. Гюнтер все это время, сидя на баке с мрачным видом, чистил свою винтовку. Олаф и Витольд оказались более общительны. Витольд немедленно сошелся с Бравой. Они оба были вроде как механиками, причем оба были назначены на эту высокую должность потому, что остальные разбирались в вопросе еще хуже. Олаф же бродил по палубе высовываясь то с левого борта, то с правого, то прислушиваясь к стуку двигателя, то заглядывал в рубку глядя как Бьернсон ворочает штурвалом.

- Не ссы — не потонем… - успокоил его Бьернсон, которого эти шарахания одновременно раздражали и забавляли, - Я же сказал — Ньерд признал поражение.

- Ты уверен? Проклятье бога — это не насморк подхватить.

- Уверен… Удача снова со мной! Я нашел свой катер, я нашел Кубу… Верный знак!

- Так-то да…

- Лучше залезь наверх и смотри по сторонам. Нам бы на инспекторов не нарваться.

- Не нарвемся... - отмахнувшись, Олаф уселся на комингс рубки и закурил, - Месяц назад кто-то отметелил «Джебадаю» по взрослому. Остальные до сих пор не рискуют выходить в море.

- «Джебадая», это кто?

- «Джебадая Слим» - самый здоровенный инспектор в этих водах. Пушек — как у эсминца. Четыре стодвадцатисеми миллиметровки.

- Звучит серьезно. Его утопили?

- Нет. Но, когда он приполз в порт без половины команды, артиллерии и надстроек, остальные инспектора решили не рисковать.

- Здорово! И кто это сделал?

- Неизвестно. «Юнайтед Фрутс энд Гудз» предлагает сто голдмарок за любую информацию об этом.

- Как неизвестно? Они что — не видели, кто в них стрелял?

- Там даже понять никто ничего не успел. С ними были ребята Друма и один, по пьяни, разболтался. Говорит, что это была засада. Сперва всю банду, при высадке на какой-то транспорт, накрыли пулеметами. Один из катеров размолотили в щепки и положили всех на палубе, кто за борт не попрыгал. «Джебадая» попытался их прикрыть артиллерийским огнем, но в него самого начали так наваливать, что он еле ноги унес.

- Сурово… - Бьернсон нахмурился, потом стрельнул глазами по сторонам, словно опасаясь, что в проплывавших мимо зарослях тоже прячутся пулеметчики, - Но как они не видели, кто в них стрелял?

- Может те, кто на корме был, что-то и видели... Но уже никому не расскажут. Там всех перемолотило в фарш. Вода вокруг сплошь в столбах от разрывов была, дым, снаряды рвутся… Пиздец, короче...

- При такой плотности огня… - Слободан отвлекся от изучения карты, - Скорее всего, было несколько кораблей. Не меньше двух, учитывая скорострельность артиллерии крупных калибров.

- Или один большой… - Витольд, услышавший, что на мостике говорят на интересные темы, немедленно перебрался туда, - До войны, сюда перебросили довольно много устаревших броненосцев и крейсеров для охраны колоний. А на них могло быть больше десятка орудий.

- Я слышал об этом. Они все считаются потопленными, разве нет?

- Да. Но если кто-то сумел найти или поднять такую штуку и привести её в рабочее состояние… - Витольд мечтательно присвистнул, - Даже старый крейсер может дать просраться любому в этих водах. Тем более, что тот хер говорил, что «Джебадая», ответным огнем, попал в него не менее десяти раз, но все снаряды отлетали как мячи от стенки. Сто двадцать семь миллиметров должны дырявить навылет даже эсминцы. Тут точно было что-то бронированное.

- Починить потопленный крейсер? - Олаф с задумчивым видом затянулся, - Вряд-ли... Не на местных верфях. Я, лично, думаю, что это были залесцы.

- Им-то тут откуда взяться?

- А хрен его знает, откуда они постоянно берутся? Но тут явно есть что-то для них интересное, раз они послали сюда корабль в разгар Штормов.

- Ты имеешь ввиду ту хрень, про которую болтали те рыбаки?

- Да. Корабль с «плавником». Это залесские — я про них слышал. Могут ходить даже в Шторма.

- Вот это точно пиздежь.

- Почему?

- Потому, что эти басни давно ходят. Типа где-то там, за Даланаем, еще с войны, стоит залесская «сотка», которая до сих пор выглядит как новенькая, а все, кто пытаются подняться на борт, бесследно исчезают.

- Она что? Проклятая?

- Типа того. Говорят, её капитан торпедировал гражданское судно и теперь и он, и его корабль прокляты навеки.

- Как тот парусник, что является судам, которым суждено утонуть?

- Ну да. Вроде того.

- Ну так «сотка» же, вроде, стоит, а не плавает?

- Да какая разница. Местным просто обидно, что там есть жуткий корабль-призрак, а у нас - только неупокоенный купец, который свой сундук с золотом ищет. Вот и придумали свою «сотку», только плавающую, для разнообразия.

- Ну не знаю — может ты и прав. Тогда кто «Джебадаю» разделал?

- Я же говорю — броненосец. Друм и его парни говорили, будто на транспорте были станки. Много станков спижженых с какой судоремонтной мастерской. Ты же сам сказал, что местным верфям оборудования не хватает?

- Так он у них уже и ходит и стреляет… - Олаф постучал костяшками пальцев по лбу, - Нахера им теперь станки?

- Ну может не все восстановили? Да и обслуживать — тоже станочный парк нужен. А нахера залесцам станки? У них своих хватает, - Витольд повернулся к командиру, - Гюнтер, а ты что думаешь?

- Я думаю, что надо заканчивать чесать языками, - собрав винтовку, Гюнтер сделал контрольный спуск и принялся набивать магазин, - И готовится к делу. Долго там еще?

- Почти пришли, - покосившись на Слободана, заверил Бьернсон, - Вон за тем островом.

- Тогда причаливайте. Не стоит показываться раньше времени. Сперва посмотрим, что нас ждет. И черномазого позовите. Ему первому туда лезть…

Когда Старпом вошел в паб, все присутствующие затихли и повернулись в его сторону. Потом, так же синхронно, повернулись в сторону крепкого седого мужика с черной повязкой через глаз. Тот внимательно рассмотрел гостя и степенно кивнул. Окружающие немедленно потеряли к Старпому интерес, загомонив как ни в чем ни бывало. Старпом, хмыкнув, подошел к столу, за которым сидел одноглазый и, не спрашивая разрешения, уселся.

- Привет Белл… Мои пилоты тут?

- Один тут… Островитянин, не знаю, как звать.

- Хаву Пасарува… - Старпом развел руками, - Ну так назвали.

- Да мне насрать. Второй, который Дуан, побежал по бабам. А ты что у нас забыл? Старика решил навестить?

- Да.

- Рад был тебе?

- Ты же его знаешь — он всегда рад гостям.

- Как он радуется гостям тут все в курсе. Все… - Белл достал трубку из вереска и принялся её набивать, - А ко мне зачем пришел? Только не говори, что соскучился…

-А почему бы и нет? Это место напоминает мне о многом. А ты — неотъемлемая его часть.

- Брехло… Брехло и льстец… Ладно — че надо?

- Я собираюсь на Континент. Кто там сейчас рулит делами вместо Падди?

- Финн… И он тебе будет не рад.

- А я и не бутылка виски, чтобы он мне радовался.

- Я имею ввиду, что ты всегда приносишь с собой неприятности, а у него их и так хватает последнее время.

- А так-же, по старой памяти, решаю проблемы.

- В том и проблема, что создаешь ты их столько же, сколько и решаешь. Взбаламутишь воду, потом тебе надоедает и ты сваливаешь. А мы остаемся.

- Ты сам настаивал, чтобы я свалил. Помнишь?

- Да. И ты намерен мне это припоминать до гроба?

- Возможно. Возможно, еще немного за ним. Я злопамятный. И мне обидно, что ты не оценил.

- Я оценил… Но мне на это потребовалось время. А ты мне его не дал. И никому не дал. Тебе нужно было признание прямо тогда. Сразу. Но мы были слишком заняты скорбя о Конноле, чтобы в достаточной степени восхищаться тобой. Наша вина, не спорю…

- Красиво сказано. Серьезно… Раньше у тебя было туго с красноречием. Ты читать начал?

- Да. У меня сейчас много свободного времени. Выпьешь что-нибудь?

- Не откажусь.

- Тогда принеси себе стакан.

- Так и пьешь только свое?

- Я пью только лучшее. И извиняться за то, что мой виски лучше чем тот, что подают у стойки не собираюсь.

- И опять таки красиво сказано, - не прекращая говорить Старпом дошел к бармену за стаканом и вернулся, - Чтобы ты не делал — продолжай. С тобой стало интересно разговаривать.

- Заткнись, а… Давай, лучше, поговорим о чем-то более приятном. Падди рассказывал парням, что когда ты его вытаскивал, вам удалось стырить смазливую послушницу с сиськами как футбольные мячи. Это правда?

- Чистейшая…

- И куда ты её дел?

- Решил гульнуть налево?

- Просто интересно. В верности ты не замечен, так что держу пари, вы давно разбежались.

- Ну, в какой-то степени ты прав, однако, я устроил её коком на свой корабль и мы с ней были вместе примерно полгода.

- А из-за чего расстались?

- Это произошло внезапно, так что обговорить данный вопрос мы не успели…

- То есть ты не сказал бедной девчонке, что бросаешь её и она ждет тебя, пока ты тут развлекаешься?

- Я её не бросил. Просто внезапно и без предупреждения исчез. И, поскольку мы не оформляли наши отношения, требовать от неё сидеть и ждать меня я не могу. Тем более, что как ты справедливо заметил, верность не мой конек.

-Как обычно — соблазнил, потрахал и исчез?

- Я их всех, вообще-то, спас!

- Это не отменяет того, что ты ведешь себя с женщинами как скотина.

- Ну вот и поговорили о бабах… - Старпом сокрушенно развел руками.

Белл некоторое время смотрел на него единственным глазом, потом достал из под стола бутылку и разлив, наклонил свой стакан, легко звякнув им о старпомовский.

- Давай просто пить… Каждый раз, когда нам захочется осудить друг друга за что-то, просто будем опрокидывать стакан.

- Так мы быстро нажремся…, - Старпом, взяв стакан, деликатно посмаковав напиток, -А, когда протрезвеешь, передай Финну, что если он не хочет чтобы я у него задерживался, пусть заранее подыщет мне пару толковых ребят.

- Ребят? Или девчат?

- Не принципиально. Мне, просто, понравилось передвигаться на кораблях… Машина, это все-таки не то. Это, по большому счету, современный вариант лошади, после которой у тебя точно так же болит спина, жопа и голова. А корабль, это как дом. Там можно обстроится с комфортом и с комфортом же путешествовать.

- Ты купил себе корабль?

- Катер. Он сейчас строится на верфях у сасанахов, - Старпом проследил как Белл залпом опрокинул стакан, - И не осуждай меня. Корабли они строить умеют. Тем более, ты сам знаешь, как я добываю деньги на свои хотелки.

- Тут согласен. То есть, тебе нужны люди на корабль?

- Не только — я планирую еще как следует оттянуться на Континенте, но, в перспективе, если мне понравится с ними работать, я возьму их к себе на катер.

- Ты же понимаешь, что при таких раскладах толковых Финн тебе не отдаст? Это все равно, что похоронить. А толковых у нас мало.

- Я делаю ставку на то, что мои представления о том, кого считать толковым кардинально отличаются от оных у Финна.

- Понял. Скажу ему, чтобы дал тебе тех, кого не жалко.

- Главное, чтобы на ходу не ссались.

- Это уж как получится.

…

Маммалу, как и любого островитянина, всегда окружали знаки. Они были во всем: в полете птиц, плавании рыб, колыхании листвы на деревьях. Он твердо знал, что с утра надо быть особенно аккуратным, так как первое, что ты увидишь — верная примета и надо стараться увидеть что-то хорошее, например сытую чайку. Тогда день пройдет по кайфу и на расслабоне. Если же ты увидишь метлу или лопату — это очень плохо. Придется работать. Работа его всегда расстраивала. Если ты работаешь, значит у тебя мало маны. Ведь те, у кого её много, не работают. Им все само падает в руки.

Вот Тонрон, например, никогда не работал. Он просто ходил и ему все давалось так. Спелый плод падал с дерева прямо ему под ноги, море выносило почти новые штаны, а ветер срывал листья ракаупы и бросал их точно на дыру в его крыше. Да... Тонрон имел много маны. Столько, что даже продавал её. Маммала, как-то, тоже покупал и немедленно, всего через неделю, нашел один ботинок. Второй, правда, не нашел. Как сказал Тонрон — мало маны купил. Купил бы больше — нашел бы оба. Или неправильно просил Мир. Потому, что мир живой и слышит твои желания. На как всегда бывает — либо ухо закладывает, либо отвлекается, либо просто не может понять, что ты там бормочешь.

За корзину яиц Тонрон был готов обучить любого как правильно говорить, чтобы Мир тебя слышал, но где-ж её взять! А те, у кого есть и так маны имеют будь здоров. Тонрон говорил, что они все у него учились, поэтому такие богатые, но молчат, потому, что об этом нельзя говорить. Потому, что Мир не любит когда хвастаются такими вещами. Только Тонрон может хвастаться. Он умеет просить и ему разрешили.

Маммала в это не верил и пошел к Буквоту, который предложил скинуться всем у кого сколько есть яиц, заплатить Тонрону, чтобы тот его обучил, а потом он, тайком, расскажет секрет остальным. Набралось примерно с дюжину, когда Мир понял, что Буквот хочет его обмануть и разболтать секрет. Он заставил Буквота сожрать все яйца, чем разрушил весь их план. Это было обидно. Еще обиднее было, что Точилка, назвал его дураком, который скинулся Буквоту на яичницу. Бездуховный он, что с него взять… Точилка, словно услышав мысли приятеля, повернул голову и толкнул Маммалу в бок.

- Ты о чем опять задумался?

- О приметах. Ты вот что с утра видел?

- Наримана… В штанах…

- Ох… - Маммалу аж передернуло, - Это плохая примета…

И он был прав. Одежда была вернейшим индикатором настроения Наримана. Обычно он носил длинный бурнус, в котором было удобно лежать на топчане попивая кофе. Когда же Нариман облачался в штаны и рубашку, это значило, что его обуревает жажда деятельности.

В этот момент на глаза было лучше не попадаться, так как тебя обязательно заставят что-то делать — мести, перетряхивать запасы или мыть посуду. И с тех пор как Нариман перебрался на борт «Марибэль», подобные приступы случались с ним все чаще. Видимо, судно заставляло его вспомнить, что когда-то он был морским офицером, засыпавшим и просыпавшимся под гудение механизмов, плеск волн и гул ветра в снастях и скрежет стального набора в недрах корпуса.

И эти воспоминания будили в Наримане жажду деятельности. Началось все с внешности. Он тщательно расчесал и подстриг бороду, после чего долго и вдумчиво крутил усы, пока те не стали завиваться вверх аккуратными колечками. Потом принес с берега ящик, в котором лежали его скромные пожитки и извлек оттуда китель. При виде него, висящего на плечиках в каюте, Маммалу с Точилкой пробил холодный пот. Если штаны с рубашкой сулят столько работы, то что будет, если Нариман облачится в китель, страшно подумать! До этого, правда, пока не доходило, но все равно стоило, на всякий случай, свалить на рыбалку, а то мало-ли?

Вскочив, они оба начали пробираться вдоль надстройки к сходням. Надо во чтобы-то ни стало добраться до лодки, а там уже можно делать вид, что не слышат грозных окриков. Все равно, к тому времени, как они вернутся, Нариман уже остынет. Но план провалился. Точнее разбился о стоящую у сходен Чуму, которая, с недавнего времени, вызывала у них смешанные чувства.

По большей части, конечно, возбуждение. Юное тело, прикрытое полупрозрачной тканью, вызывало мгновенный переток крови сверху вниз. Нариман предупреждал не лезть к ней, да и её приятель, увешанный оружием и разглядывающий тебя холодным спокойным акульим взглядом тоже выглядел недобро.

Но главная проблема была именно в Чуме. Один раз, как обычно отлынивая от работы, они забрались в кусты возле пляжа и собирались, было, завалиться дрыхнуть, как вдруг увидели Чуму, бредущую вдоль кромки воды. Решив, что та собралась купаться и предвкушая волнующее зрелище, Маммала с Точилкой принялись внимательно наблюдать за ней. Однако Чума, вместо этого, достала крысу. В Островах крысы, оставшись без людей, быстро сходят с ума и умирают, но на «Марибэль», которую покинули относительно недавно, еще оставалась небольшая популяция. Которая быстро сходила на нет, и, теперь, было понятно почему.

Думая, что её тут никто не видит, Чума разорвала крысу, выпила из тушки кровь и принялась жадно пожирать сырое мясо. Потом выкинула ошметки в море, тщательно умылась и пошла обратно. Маммала и Точилка же остались сидеть с выкаченными от ужаса глазами. В Островах встречалось всякое. И даже людоедство не было чем-то из ряда вон выходящим, так что сложно было сказать, почему поедание крысы их так шокировало. Наверно, все дело было в том наслаждении, с которым это было проделано.

Так что теперь вожделение было обильно перемешано со страхом. Федор, раздеваясь, частенько щеголял укусами по всему телу. И если она умудряется так кусать парня, чья кожа и мышцы по твердости похожи на черное дерево, то из них она точно одним махом ломоть выдерет. Поэтому, увидев Чуму, они оба, не сговариваясь, застыли. Та же, заметив их, развернулась, перегораживая путь к бегству.

- Стаять! Куда пашли?

- Мы это… Рыбачить!

- Ни нада! Вечиром рыбачить пайдете. Сийчас Нариман вилел вам работать.

- Не. Он вот только что сказал идти — рыбу ловить.

- Я такого не говорил… - сглотнув, Маммала и Точилка обернулись к подошедшему сзади Нариману, - Видит Небо, я еще в здравом уме и, пока, помню, что кому говорил, а что нет.

- Да мы это, дядя Нариман… Просто мы все сделали!

- Все сделали? - Нариман обвел рукой палубу, - Разве это судно похоже на то, на котором «все сделано»?

- В смысле: «Все что вы говорили».

- Я вам велел идти и красить.

- Да мы красили, дядя Нариман!

- Разве это судно похоже на то, где все покрашено?

- Дядя Нариман! Ну мы пока в одном месте красим, в другом оно уже заржавело!

- Значит надо красить быстрее! Дех, дех!!! Пошли!

Понурив головы, Маммала с Точилкой потопали за краской и кистями. Нариман, убедившись что те не залезли куда-то спать, а взялись за дело, удовлетворенно кивнул и повернулся к Чуме.

- Благодарю вас, Ханом. Попробуют сбежать — гоните их обратно.

- Харашо! Йа тут пастаю. На вахти!

- «Вахта»… - Нариман с наслаждением втянул носом воздух, - Видит Небо, Острова меня почти поглотили. Я уже почти сам стал островитянином. Но это все будит во мне воспоминания о молодости…

- Вы на флоти служыли… Федар разказывал…

- Да. В береговой охране.

- Здорава. Вы, навернае, много панимаете в караблях?

- Видит Небо — меньше чем хотел бы, но достаточно, чтобы достойно исполнять свои обязанности.

- Вы этаму учились?

- Да, ханом… Долго.

- Эх… - Чума тяжело вздохнула, - Всиму нада учится…

- Я считаю, что это прекрасно, ханом.

- Пачиму?

- Представь, что ты сразу бы знала все? Это скучно. Никаких тайн, никаких загадок. Всё вокруг сплошь понятно, рутинно и буднично. Да Небо свидетель — я так тут и жил. Шторма, судоходный сезон, опять Шторма. Все вокруг исхожено, вокруг, почти все время одни и те же лица. И от этого тобой начинает овладевать апатия. Перестаешь что-то хотеть.

- А пачиму вы сюда атправились, есливам тут скучна?

- Потому, что так было надо, ханом. Скука предпочтительнее тех грез, в которых я тонул.

- Вы танули?

- Метафорически. Но итог мог быть не менее печален. Я благодарен Небу, что оно послало мне агха-йе Каната. Он поверил в меня, он дал мне место, где я мог подумать, он дал мне людей, за которых я отвечаю. И это помогло мне очистить разум и не пойти ко дну.

- Сложна… Я ни паняла…

- Возможно, это и хорошо, ханом… - Нариман грустно улыбнулся, - Такие вещи тяжело понять не окунувшись в них.

- Йа ни паэтаму ни паняла. Вы гаварите очинь сложна. Как ф книгах. Миня учили читать, толька я плоха читайу, патамушта фсе очинь длинна и сложна. Йа толька адну книгу смагла прачитать да канца. Пра диривянного мальчега, каторый был тупой.

- Ты прочла минимум на одну книгу больше, чем эти двое, - Нариман указал в сторону орудовавших кистями Точилки и Маммалы, - Они даже так читать не умеют. И не хотят...

- Миня Лисса научила. Ана фсех читать заставила.

- Кто эта достойная? Я не помню её в вашей команде.

- Патамушта ана дома асталась. Ана на каком-та остраве жывет. Мы иё падвазили. Ана очинь умная, но фсе время сердитая.

- Почему?

- Гаварю жы — очинь умная. Паэтаму фсе вакруг тупыи и иё раздражают.

- Понимаю… - Нариман не смог сдержать улыбку, - Да, умным людям часто тяжело в этих местах… Значит она учила всех читать?

- Толька миня и Федара. Астальныи умели. Но ана гаварила, што ани фсе равно тожы тупыи и мала читают.

- Как у нас говорят: «Бедняку никогда не будет достаточно хлеба, богачу — золота, а мудрецу — знаний».

- Навернае… - согласно кивнула Чума, и покрутила головой, - Йа забыла, што думала…

- Ничего, ханом, ты, наверняка устала после бессонной ночи. Не удивительно, что мысли путаются.

- Не! Йа уже привыкла — мне нармальна. Ани у мну фсегда так путаются.

- Ладно. Тогда тебе будет нетрудно последить тут, чтобы они никуда не сбежали? Я хочу проверить, как идут дела у двух других. А то у меня в каюте лампочки «бах»! Просил посмотреть. Уж больно мне свет в жилище нравится!

Чума согласно "угукнула" и Нариман, попрощавшись кивком головы, пошел в сторону надстройки.

…

Ержан электричеству не доверял. В его понимании, это была подлая и коварная штука, которая сидит притаившись, чтобы укусить в самый неожиданный момент. Острое лезвие или шип можно увидеть. Горячую железку — почувствовать, если не хватать сразу. А ток никак себя не проявляет. Ты можешь десять раз коснуться безобидной на вид проволоки и ничего не будет, а на одиннадцатый тебя долбанет так, что сандалии слетят. Та еще дрянь.

Так что он с радостью взял на себя обязанность таскать тяжелую лестницу и инструменты, лишь бы не лезть в это все руками. Пин относился к ударам током более равнодушно. Навтыкав в свои кучерявые волосы отвертки он копался в распределительном щитке, изредка вздрагивая и шепотом ругаясь. Причем, в основном, не на подлый ток, а на тех кто это все тут накрутил.

Нет — обругать предшественников для мастера это, конечно, святое, однако сделана проводка была действительно через известное место. После пожара в машинном восстановили её наспех, так что, несмотря на то, что удалось даже обнаружить схемы, которыми, судя по виду, разве что не подтирались, понять, что тут к чему задачей было нетривиальной.

- Так не пойдет… - наконец заключил Пин слезая и оглядываясь.

- Что не пойдет?

- Ничего не пойдет…

- И как быть?

- Разобраться надо, как это работает.

- Не, я сразу пас… Это же електричество. Там почти как колдунство.

- Не. Тут все просто. Провода идут от щитка через коридор и расходятся по каютам. Просто?

- Просто.

- Так… Это мы поняли. Теперь дальше — провода расходятся по каютам, а там лампочки. Лампочке нужно два провода. Тоже, вроде, просто...

- Ага. А из-за чего лампочки горят?

- Погоди… - Пин глубоко задумался, - Если они горят, значит там что-то неправильно где-то, так?

- Так.

- Значит, надо просто найти, где не так, правильно?

- А как?

Пин, который понимал, что он сейчас самый умный и с него весь спрос, тяжело вздохнул и огляделся. Ученичество у «Восьмипалых» много знаний не дало. Нариман был прав — как механики, те были сущей катастрофой и их клиентов спасало, во многом, то, что оба были ленивы и привыкли спихивать работу на учеников. Так что учился Пин, фактически, сам, методом проб и ошибок. Это выработало в нем философское отношение к неизбежным неудачам и дало определенный опыт, позволявший избегать как вышеупомянутых неудач, так и следовавших за ними побоев. Поэтому, после того как не удалось решить проблему с наскока, Пин решил прибегнуть к старому проверенному способу: разобрать и собрать обратно, который помогал куда чаще, чем можно было подумать.

- Есть идея! Мы, сейчас, вскрываем все коробки, отключаем каюты и плафоны, после чего проверяем, чтобы провода не были нигде порваны. Потом собираем все назад по схеме.

- Зачем?

- Так мы будем точно знать, что все собрано правильно.

- А проще никак? - прикинув масштаб работ Ержан заметно приуныл, - Если все вскрывать, то это сколько работы!?

- Есть предложение получше?

- Может у саргашей спросим?

- Саргаши там главный двигатель дочинивают, - Пин не был уверен, что есть такое слово, но ислас позволял и не такие вольности, - Сунемся — в лучшем случае пошлют.

- А в худшем?

- Шабрить заставят…

От слова «шабрить», Ержана аж передернуло. Он обладал более непоседливым характером чем Пин, так что если тому шабрить было просто скучно, то Ержана этим можно было пытать. Поэтому, схватив лестницу, он с готовностью поволок её к началу коридора, умудряясь еще и подгонять Пина жестами. Через час все выглядело так, будто внутри взорвался снаряд. Заглянувший проверить, как дела Нариман покрутил головой, осматривая болтавшиеся на одном болте крышки распредкоробок и щитков, валяющиеся на полу плафоны, торчащие концы проводов и плотную пелену папиросного дыма, через которую живописно пробивались лучи света из открытых кают.

- О Небо! У вас тут все в порядке?

-Да… Все отлично… - заверил показавшийся из этой пелены Пин, сматывая самодельный тестер из лампочки и батарейки от карманного фонаря, - Все провода целые, все проверили, сейчас правильно уложим и должно заработать.

- Вы обедать будете?

- А можно мы тут поедим? Я боюсь, что если уйду, потом не вспомню, что к чему.

- Можно! Сейчас принесу! Видит Небо — хоть за вас мне не стыдно перед людьми. Вот как надо работать!

С довольным видом крутанув ус, Нариман ушел. Пин, вздохнув, вытащил очередную папиросу и оглянулся на Ержана, который прятался за дверью одной из кают.

- Ты чего? Мы же не бездельничаем?

- Да по привычке… Ты думаешь, действительно заработает?

- Да должно…

- А если нет?

- Ну тогда пойдем к саргашам…

- А как же шабрить?

- Обед уже. Пока все соберем - ночь будет.

...

Амяз лежал на мостках закинув руки за голову и, закрыв глаза, слушал. Раньше ему было почти физически больно тут находится, так как все узлы и механизмы прямо-таки стонали от боли, лихорадочно колотились в раздолбанных втулках, скрежетали от недостатка смазки и шипели пробитыми сальниками. Теперь же нутро судна пело ту странную, но красивую песню, которую могли слышать саргаши. Были в ней еще некоторые резавшие ухо диссонансы, ибо десятилетия плохого обслуживания и наплевательского отношения за такой короткий срок не устранить, но уже гораздо лучше чем было. Гораздо…

В поле зрения появилась всклокоченная голова Кары, которая, подойдя, присела и только потом, держась за ограждение, вытянулась вперед. Понадобились такие акробатические упражнения для того, чтобы Амяз не смотрел на неё снизу вверх, так как используя зеркало для осмотра нижних частей механизмов она выяснила, попутно, что в таком ракурсе её тело выглядит странно и непропорционально. Голова очень маленькая, а ноги и бедра — очень большие. Каре данный факт не понравился, так что теперь, когда Амяз был сильно ниже неё, она старалась делать так, чтобы избежать подобных визуальных искажений своей внешности.

Увидев её, Амяз улыбнулся и приложил палец к уху призывая тоже прислушаться к этой музыке. Кара, согласно кивнув, легла рядом. Совместное наслаждение хорошо сделанной работой не требовало каких-то лишних слов. Скорее наоборот, слова бы все испортили, ибо для саргашей любая хорошая работа, это очередная победа разума и опыта над незримыми, но вездесущими силами и законами разрушения, упорно стремящимися стереть с лица земли все созданное руками. Битва, которую нельзя выиграть, но и проиграть её тоже нельзя. Поэтому, любой триумф — всего лишь передышка перед новым сражением, так что о чем тут говорить?

Идиллию нарушил перестук ног по железным ступенькам. Вздохнув, Амяз и Кара приняли вертикальное положение и повернулись к искавшим их Пину и Ержану. Вид у тех был настолько испуганно виноватым, что у Амяза екнуло внутри.

- Што слушилос?

- Мы там это… - Пин потоптался, не зная как начать, - С электричеством разбирались…

- Што сгорело?

- Лампочки…

- Фух… - Амяз с Карой с облегчением переглянулись, - Много?

- Пока — четыре…

- Пошему «пока»?

- Ну может больше сгорит, если включим.

- Так… Што вы сделали?

- Мы пытались понять, почему лампочки сгорают. Разобрали всю проводку…

- Воопше-совсем всю?!

- Да не! Мы её уже обратно собрали! - успокоил Амяза Ержан, - По схеме!

- Тошно воопше-совсем по схеме?

- Да! Целый день, считай, потратили! Там все вот так было! - сцепив перекрученные руки с согнутыми пальцами, Ержан изобразил, как именно там все было, - Теперь там все правильно. Но лампочки все равно горят…

- Пошли… Посмотрим, пошему так…

Придя на место, Амяз и Кара принялись осматривать проводку. Пин с Ержаном стояли в сторонке смиренно ожидая вердикта и пытаясь, по лицам, угадать, где они напортачили. С Амязом это было тяжело. Сосредотачиваясь, он сам начинал походить на какой-то механизм и эмоций не демонстрировал вообще. Кара же, в этом смысле, была его полной противоположностью и, в момент сосредоточения, теряла всякий контроль над собой, особенно в плане мимики. И судя по гримасам, ничего криминального она, пока не видела, хоть и несколько раз бегала свериться с схемой. Наконец, осмотр был окончен. Амяз вернул Пину отвертку и вытер руки.

- Хорошо… Совсем-воопше все правилно собрали. Протянут еше рас надо и недостаюшие болты на крышки найти, а так все пошти правилно.

- Так а что с лампочками-то тогда?! - Пин с Ержаном были в полной растерянности, - Почему они горят?!

- Вы вшера в электришество ласали?

- Нет!

- Как «нет»? Вы ше вшера на место лебедку ставили? Вы её не подклюшили?

- Подключили… Но там точно все в порядке! Мы проверили — она крутится!

- Там мотор трехфасный… Если три фасы ест, то ему пофиг. Он будет крутится.

Махнув следовать за ним, Амяз вышел на бак и принялся изучать подключение мотора лебедки. Потом показал что-то Каре. Та понимающе закивала, а её лицо скорчило удивленно-брезгливую гримасу. Пин с Ержаном испуганно замерли.

- После пошара совсем-воопше все плохо сделали, - поманив их к себе, Амяз развернул схему и начал показывать, - Трехфасную линию восстанавливат не стали — в осветителный шиток все подклюшили… Мы, когда судно разгрушали, временную правилно кинули, а тут все так и осталос. Провод зануления отклюшен, сасемление плохое - совсем-воопше все ошень хорошо прокрасили. Нол отсутсвует, так што, после установки, у вас в осветительный шиток две фасы приходят, да еше и мимо блока предохранителей.

- То есть мы не виноваты?

- Невашно, кто виноват… Вашно, штобы все работало.

- Не, мы просто… Нам для себя знать.

- Если вы в шторм с обестошеной рулевой машиной останетес, вам сильно легше будет от того, што это не вы виноваты? Вы долшны все сделать правилно. А потом проверит, штобы другие тоше все сделали правилно. Совсем-воопше все правилно. Если не сделали — виноваты. Если не проверили — тоше виноваты. Поняли?

- Ага… А сейчас-то что делать?

- Сейшас? Сейшас лебедку отклюшите и проверте работу линии бес неё. Воопше-совсем ис шитка отклюшите. Завтра будем эту линию восстанавливат. Сегодня там все доделайте. Вы все ошен хорошо сделали, так што хорошо доделайте.

- Я же говорил, что все електричество — колдунство! - шепнул Пину Ержан, когда Амяз с Карой ушли, - Что-то не так тут, а лампочки горят там!

- Просто все связано… - Пин еще раз растеряно посмотрел на лебедку, - Да! Точно! Все связано! Провода идут отсюда аж до туда! А мы только там искали! А надо было — по всей цепи!

- Это как?

- Ну помнишь, как мы карбюратор ковыряли, а оказалось, что просто топлива в баке на было?

Мысль была глубокой, так что Ержан просто задумчиво кивнул и они пошли обратно. Отключив лебедку от щитка, Пин забрался на лестницу, вкрутил лампочку и, босой ногой дотянувшись до выключателя, повернул его.

- Работает! Не горит! - радостно заулыбался Ержан, - Точнее горит, но не сгорает!

- Сделали… - усевшись на верхушку лестницы Пин достал папиросу и закурил, - Теперь осталось только все позакрывать и лампочки повкручивать.

Не совсем про Воздушно-Десантные Войска, но ничего более подходящего к дате у меня в закромах не нашлось.

Как вы знаете из предыдущих частей "Армейского Дзена", взаимоотношения с десантурой у нашей части были сложные. В том числе и вот поэтому...

- Я вот не понимаю, товарищи, что такого сложного: сходить в увольнение? Добрался до города, пошарахался, пожрал, склеил девку с титьками, хорошо провел время, вернулся в часть. Все просто. Но не для нас… Не для нас…

Остановившись, он внимательно посмотрел на носки ботинок, дожидаясь, пока личный состав усвоит сказанное, потом, вскинул голову, безошибочно выцепив взглядом залетчика.

- Сержант Коростылев — выйти из строя! Вот, товарищи. Полюбуйтесь… Знаете загадку: «С луком, с яйцами, но не пирожок?» Кто ответ знает? Правильно — это Робин Гуд. Так вот, товарищ сержант, будучи отпущенным в увольнение, решил поиграть в защитника слабых и обездоленных. Находясь в трамвае, он, как следует из данной сотрудникам правоохранительных органов объяснительной, заметил гражданина, который, цитирую: «Просил в ебло». И сержант Коростылев, добрая душа, запрос удовлетворил. Стукнул гражданина в это самое ебло, отчего тот упал, а потом встал на него двумя ногами и стоял до приезда доблестной милиции, которая их обоих и повязала. И этим вы, товарищ сержант рождаете во мне противоречивые чувства. С одной стороны, были бы вы дураком, вас бы медкомиссия завернула. С другой — мне очень неприятно думать, что это вы тут, под моим командованием, так отупели. Хотя может я чего-то не понимаю? Объясните мне ваши мотивы?

- Ну он докапывался до всех, на женщин «блядями» ругался, - виновато потупившись пояснил Коростылев, - А я, вроде как военный, на меня люди смотрят.

- И вы решили, так сказать, не запятнать честь мундира? Встать на защиту мирного населения? - Комбат, подняв фуражку, пригладил волосы, - И, заметьте, я вам, по этому поводу, слова не сказал. Я бы этого питекантропа сам на пинках оттуда вынес. Вы зачем милицию дожидались?

- Чтобы они его забрали…

- Вы понимаете, товарищ сержант, что у нас в стране, «по закону», и «по справедливости», это две разные вещи? Если вы хотели действовать по закону, то надо было не бить его, а дождаться специально обученных этому людей. А если решили наносить добро и причинять справедливость, то надо было, с криком «ЗА ВДВ!!!», отпинать его так, чтобы он встать не мог и валить оттуда галопом. Почему такое лицо? Что-то не ясно объяснил?

- Никак нет, товарищ подполковник… - мотнул головой Коростылев, - Все ясно. Неясно только, почему: «За ВДВ»?

- Чтобы, потом, милиция тебя там, у них, а не здесь, у нас, искала.

Данный пост напомнил мне один случай в босоногом детстве, когда я был молод, беззаботен, а вокруг еще оставались кое-какие остатки советской роскоши к которым относился клуб судомоделистов располагавшийся в местном ДК. И вел его крайне колоритный мужик - «дядя Боря», он же «Бильярд». «Бильярдом» его прозвали за привычку бриться налысо и сверкать своей башкой на солнце, а колоритным он был потому, что являлся самым настоящим до хруста просоленным «морским волком», которого незнамо как занесло в наше пресноводное Поволжье.

Бывший механик с ракетного крейсера, он был суров, немногословен и крайне рукаст. Свою любовь к морю он передавал не через длинные рассказы, а через дела. Под его руководством мы мастерили модели кораблей разнос степени достоверности и детализации, спускали их на воду, причем не в спокойном бассейне или фонтане, а прямо в видевшие челны Стеньки Разина волжские воды, после чего смотрели, как творения наших рук борются с волнами и, если руки не очень прямые, идут ко дну.

Дядя Боря все это скупо комментировал, после чего бракодел вылавливал не выдержавшую экзамена стихией посудину и шел исправлять недочеты. А остальные шли в библиотеку, чтобы узнать, почему Васина модель пошла ко дну «как «Бисмарк» в сорок первом», а Петина «как Ваза шведская», и что такое, собственно, эта самая «шведская ваза». А потом обсуждали. Один раз в данное обсуждение вклинился мужичок из соседнего подъезда и осмеял нас, щеглов, авторитетно заявив, что настоящие моряки никогда не говорят «плавает», ибо плавает только говно, а корабли «ходят».

Естественно, мы, при первом же удобном случае, обратились с данным вопросом к дяде Боре. Тот, уяснив суть проблемы, хмыкнул: «Не принципиально», на чем счел вопрос исчерпанным. Обогащенные этим знанием, мы немедленно поделились им с соседом. Тот, вскипев от того, что какие-то малолетки смеют сомневаться в его авторитете, долго и матом рассказывал, что он сам моряк, а тот, кто нам такое сказал еще не ясно, что за хуй с горы.

Мы немедленно указали в сторону дяди Бори, который рубился с мужиками в домино, предложив высказать это ему лично. Дядю Борю тот знал и попытался уйти по делам неотложной важности, но, на его беду, вещал он громко, так что разрешения ситуации ждали не только мы, но и половина жильцов нашего дома, слышавших это все через открытые по случаю лета окна.

Времена тогда были дикие, интернет еще не изобрели и объяснить, что отвечать за свои слова должны только гопники, а настоящие свободные личности могут ляпать языком сколько угодно, было некому. Квартира, опять-таки, не аккаунт — так легко не поменять. Так что сосед поплелся к доминошникам. Дядя Боря, слышавший данную пылкую речь, покосился на него и поинтересовался:

- Моряк?

- Ну там, в общем, как бы да...

- Что за судно?

- «ОМик»... («Озерный Москвич», если кто не понял. Далеко не крейсер океанский.)

- Какой стаж?

- Да в прошлом году устроился.

- Ясно... - дядя Боря задумчиво посмотрел на костяшки в руке, - Ну тебе — принципиально… А так - нет.

Малатан был крупной колонией, располагавшейся на архипелаге лежащем перед Первым Кольцом. Выбравшемуся из островных лабиринтов «Интернационалу» было до туда чуть меньше четырех суток тридцатиузловым ходом, о чем Капитан поспешил оповестить Ксению, которая от этой новости почему-то загрустила.

- Ты чего? Скоро дома будешь. Разве не рада?

- Рада…

- Ну а чего тогда скисла?

- Просто…

- Ну говори, не бойся.

- У вас тут интересно… Папа мне не разрешает ни с кем дружить, не пускает никуда?

- Почему?

- Боится…

- Понятно… - Капитан не стал уточнять, потому что, учитывая случившееся, опасения были не беспочвенны, - Ну ничего… Думаю, все образуется.

Ксения только молча кивнула. Оставив её, Капитан, задумчиво хмыкнув вернулся на мостик и оглядел горизонт. Горизонт был чист. Ни судов, ни облаков. Единственной точкой, за которую мог зацепиться глаз, был Сыч, крутивший воронку над идущим кораблем.

- Разведывает?

- Никак нет - разминается… - пояснил тоже наблюдавший за птицей Ур, - В природе они сильно много летать без дела не любят — чаще бегают. Силы берегут. А тут его самки на камбузе закармливают, так что сил у него дуром, вот и носится кругами.

- Это хорошо — держи в форме. Что у нас там по остальным?

- «Пятаков»… Виноват - «БЧ-5», я от тренировок освободил, у них работы, а остальные — по плану.

- По плану, говоришь? Тоже хорошо… Ладно — следи, если что, то докладывай. Я пойду — на рации поработаю.

В радиорубке обнаружился Доктор, который сосредоточенно что-то записывал. Ведьма с отсутствующим видом стояла рядом. Её глаза рассеянно блуждали по панелям приборов и раскиданным бумагам.

- Ганс — ты долго еще?

- Найн! Почти заканчивайт! Гроссе интересный данные!

- Что-то нашел?

- Нихт могу сказайт точно. Та загадочная частота! Надо еще все перепроверяйт… Но если говорийт в общий черты, я близок к пониманий феномен, который мы наблюдайт во время эксперементальный запуск установка!

- Серьезно?

- Йа! Вы есть должно быть помнийт, тот артефакт, за который фрау Миледи давайт нам орудий?

- Ну да. Подделка какая-то, - Капитан подозрительно покосился на Доктора, - Нас обманули и это не подделка?

- Нихт обманывайт! Не говорить весь правда! Это есть действительно подделка. И это есть действительно ключ!

- Помню… Был такой разговор. «Ключ к богатству» или власти. Что-то такое.

- Гут! Именно так! Мне удавайтся сопоставляйт информация из записи Петерфельд, с записанный им легенды народ фрау Алиса. Если не углубляйтся в излишний подробнойсть, данный ключ открывайт спрятанные места, где есть находить странный вещи. Все эти сказка про найденый волшебный пещера с джин, замок волшебник, прочий фольклор, имейт корни именно отуда. Кто-то использовайт найденое для собственной выгода и обогащений. Но сокровийщ может быть проклятый. И тогда оно нести смерть. Зачастую, для всех в огромный радиус. Для непросвещенный человек выглядейть как кара богов.

- Земля умирает на сто дневных переходов… - пояснила Ведьма в своей манере, - Вода становится ядом, люди и животные гниют заживо. Жуткие чудовища выходят из сна и начинают убивать.

- Прелесть… - прокомментировал это Капитан, - Нам повезло, я так понял, что только Сыч на голову свалился?

- Наш ключ не знал путей, поэтому направлял всех к Шпилю.

- А почему?

- Чем ближе к Шпилю, тем сложнее прокладывать путь, но тем он прочнее.

- Ну все понятно… - кивнув, Капитан повернулся к Доктору, - Нихера не понял.

- Йа. И это есть проблема. Фрау Алиса читайт записи касательно знаний её народ, но даже она нихт понимайт их до конца. Я есть предполагайт, что это есть осколки более древний знаний, оставшийся в их память в виде миф, чей значений от них есть ускользайт. Но тогда вопрос — откуда они есть получайт этот знаний?

- От предков, - пожала плечами Ведьма, - Они от своих предков. А те — от Владык. Владыки не объясняли. Они делали. Мы запомнили то, что увидели и услышали.

- Кто есть «Владыки»?

- Те о ком предки велели не спрашивать.

- О! Гут…

Доктор развел руками и принялся собирать записи. Дождавшись, пока он с Ведьмой уйдет, Капитан достал шифроблокнот и принялся составлять шифровку с отчетом и просьбой посмотреть, куда там запропастился его старпом.

...

Раньше главной статьей доходов Малатана были рудники. Там и сейчас что-то добывали, но уже не в тех количествах. Однако, ввиду удобного расположения, он стал важной перевалочной базой на пути к Островам, так что, в отличие от аналогичных поселений, с истощением недр не зачах, хотя и процветал уже не так активно. В главный порт одноименного города Капитан лезть не рискнул, хоть Кабанов и утверждал, что проблем не будет, и предпочел ошвартоваться с другой стороны острова.

Отец Ксении прибыл с помпой сразу на трех автомобилях. Внешность его гармонировала с фамилией — невысокий, коренастый, с маленькими прищуренными глазками, он почти не взглянул на дочь, взмахом руки отправив её в машину, зато горячо поприветствовал сопровождавшего её Капитана.

- Земляк!!! Вот уж удружил, так удружил! Я уж думал все — попался! Сколько раз говорил: «Не бывает у нашего брата друзей — только подельники!» Нет — влипла, таки…

- Что там случилось-то? Кто её украл?

- Да есть тут один… Я, браток, тут всю контрабанду держу… А её через нас идет дохуя. Многие компанейские недовольны. Вот и решил один фраерок на меня через дочку надавить, чтобы я кран прикрыл. Бигертом зовут. Слыхал?

- Нет. Не припоминаю.

- Ну то понятно — ты то такими делами не промышляешь, поди? Да и зачем тебе с такой посудиной? Где нарыл, если не секрет?

- Купил. Исследовательский грант.

- Наукой, значит занимаешься? Ну мы народ попроще…

- Вижу… - кивнув, Капитан покосился на сопровождавших Кабанова людей, - А че у них за веревки на шее?

- «Аркаша» это… Петля если по цивильному. «Висельники» мы… Вот и носят. Чтобы помнили, от чего я их шею спас.

- Ты?

- Да. Как рудники кончатся начали, губернатор хотел всех лишних перевешать без затей. А я подумал, что мне лихие да борзые не помешают. Вот и выдернул их прямо с виселицы.

- Побег организовал?

- Не — лавэ кому надо занес. Тут ветрухаи продаются все на раз. Приколись — тогда я им занес, а теперь они мне носят! - Кабанов хохотнул всхрюкнув, - Вот такая тема, браток… Не просекли они, чем дело пахнет и попали. Ладно — давай… Собирай своих — посидим, выпьем, покалякаем…

- Всех не смогу — служба. Да и у тебя в машины все не влезут.

- Ну бери, кого сможешь. Такое дело надо отметить.

Вернувшись на борт и построив свободную от вахты команду, Капитан поинтересовался, кто хочет сойти на берег? Вызвалась Принцесса, Багир и Бардья. Оставив за старшего Ура и приказав киттам не отсвечивать и не пугать местных, Капитан убыл. Остальные, поскольку задач им не поставили, разбрелись по кораблю и начали расслабляться. Марио, благодаря упорной практике, уже не стеснялся брать гитару в руки при посторонних и, устроившись в рубке, меланхолично что-то бренчал. Формально он был на вахте, но так как «Интернационал» стоял на якорях, Ур побурчал и удалился спать в барбет зенитки. Остальные, повыползав из душных недр корабля, устроились на палубе наслаждаясь бездельем и музыкой.

Вдалеке снова появился автомобиль. Услышавший его Ур высунулся и скомандовал всем прекратить сиесту и сделать вид что они бдят. Машина остановилась рядом с «Интернационалом» и оттуда выбралась заплаканная Ксения с какими-то тюками. Её сопровождали аж четверо громил из «Висельников», которым, видимо, было поручено не спускать с дочери главаря взгляд, но на борт она поднялась одна.

- Ты вернулась! - радостно поприветствовала её Барабашка, - Что такое?

- Папа отпустил с вами… Попрощаться…

Всхлипнув, Ксения кинула тюки на палубу и, поколебавшись, обняла Барабашку, которая тоже пустила слезу неизвестно с чего.

- Не плачь… - попросила она, - А то мне тоже грустно… Я к тебе привыкла.

- Я тоже… Слушай… - замявшись, девочка с робкой надеждой посмотрела на Барабашку, - У папы никого нет… Может ты… С ним… И мы тогда будем вместе.

- У… Я не могу… Я Антона жду…

- Антон?

- Ага. Я тебе про него рассказывала.

- Жалко… Я не хочу тебя отпускать!

- Я тоже… Может ты у папы отпросишься к нам?

- Нет… - Ксения грустно вздохнула, - Теперь он меня никуда не отпустит. Только сейчас разрешил… Сказал, тех кто остался угостить. Кто не поехал. Ты мне поможешь?

- Конечно…

Барабашка, всхлипывая, принялась помогать разносить оставшимся на борту членам экипажа принесенные Ксенией угощения. Правда выглядели они при этом настолько грустными и зареванными, что это все, по меткому замечанию Михая походило на поминки, но поесть на дармовщинку отказываться никто не стал. Закончив, Ксения еще раз обняла Барабашку.

- Ладно — мне пора… Ты, все равно, подумай, насчет папы… Может так будет лучше?

- Давай я лучше о тебе буду думать… Чтобы у тебя все было хорошо?

Грустно кивнув, Ксения еще раз окинула взглядом «Интернационал», посмотрела на жующих членов экипажа и, понурив голову, пошла к машине.

…

Доктор кинул взгляд на свернувшуюся прямо на полу Ведьму и покачал головой. Ему была непонятна эта дикарская привычка спать там, где сморил сон, но у всех свои причуды. Сев за стол, он погрузился в записи и не сразу заметил, что его вызывают по внутренней связи.

- Лазарет… - раздраженный, что его отвлекают Доктор ткнул пальцем в кнопку, - Что есть требуется?

- Док! Ты как!? - буквально заорал на другом конце Калибр.

- Гут! Спасибо, что есть интересовайтся!

- Все спят!

- Это есть нормально в данный обстановка…

- Ты не понял — они не просыпаются!

- Айн момент…

Вскочив, Доктор подбежал к Ведьме и принялся её тормошить. Потом приподнял веко, и заглянул в глаз с расширенным зрачком. Затем повинуясь внезапной догадке, кинулся к столу. Заработавшись, он забыл о принесенном угощении. Разломив лежащий на тарелке пирог, он схватил одну из пробирок и капнул на начинку, глядя как реактив окрашивается в яркий цвет.

- Док! - раздалось по связи, а потом снаружи замолотил пулемет, - Тут колониальная гвардия!

- Барбитураты! Еда есть напичкан барбитураты! На вас они нихт действовайт, а я есть забывайт это съесть!

- Ты можешь что-то сделать?! Мы долго не продержимся! Их тут не меньше сотни!

- Найн! Теоретийчески, можно было бы попробовайт какие-то ингибитор или стимулятор, но я их нихт имейт в свой распоряжений!

- Сколько они так проспят?

- Зависийт от доза… Долго! Что вы предлагайт делайт!

- Ты умеешь управляться с двигателем?

- Найн!

- Тогда придется уходить! Сыч докладывает, что сюда идут корабли! Если продолжим отстреливаться, они просто расхерачат нас из артиллерии!

- А что есть делайт с остальные? - Доктор растерянно огляделся.

- Ничего! Забери или спрячь все важные документы, ключ от сейфа Капитан прячет в столе в журнале, а ключ от стола — под графином! Потом уходи в лес. Мы тебя прикроем, затем уйдем следом и там уже подумаем, как вытащить остальных…

- Гут! Мне нужно десять минута!

- У тебя есть пять! Торопись!

- Понимайт… Вы перед уход сабботировайт двигатель! Чтобы они нихт угоняйт корабль!

- Не первый день в армии… Давай бегом. Я не знаю, сколько мы еще продержимся.

Отключив связь, Доктор растерянно сделал шаг назад, оглянулся на лежащую на полу Ведьму, постоял… Потом укрыл её пиджаком и, выпрямившись, решительно сжал кулаки. В голове что-то переключилось превращая его в мозг в мыслительный автомат. Документы, ключ, сейф, это важно, не важно, важно, деньги, карточка с иероглифом которую им дал Джеминг. Все это ему не унести, так что надо прятать.

Старпом не говорил, где на корабле тот потайной отсек, но если мыслить логически, то за трюмом с провиантом должны начинаться танки с питьевой и технической водой. А переборка недостаточно массивна, чтобы выдержать давление нескольких тонн жидкости. Вход туда должен быть, скорее всего, в каюте Старпома. Кровать привинчена и каждый раз ей демонтировать сложно и заметно. А вот шкафы… Один заметно больше другого. Почему?

Потому, что его дно - это крышка люка, ведущего в длинный узкий отсек-тайник! Вот где Старпом хранит трофейное спиртное! И оружие со взрывчаткой. И деликатесы, которыми он не намерен делится. Некогда смотреть! Одернув себя, Доктор спрятал документы и ценности, ухватился за лестницу, чтобы выбраться, но замер. Мозг кольнула трусливая мысль - он может тут отсидеться! Натаскать провизии, воды, взять одеяло… Уволочь сюда кого-то из команды он не сможет - ему просто не хватит сил безопасно спустить вниз бесчувственное тело. Но вот самому спрятаться!

Рука сама, без команды мозга отвесила пощечину. Нет! Прячась, он никак не поможет остальным. И себе тоже. Рано или поздно, придется выйти. Если корабль в этот момент будет в руках врагов - укрываться, значит только оттянуть неизбежное… Если же его к тому времени отобьют - как он будет смотреть в глаза своим?

- Даже не думай об этом, Ганс… - бормоча, Доктор принялся взбираться наверх, - Ты Кригер. Ты воин. Ты гордый сын храбрых отцов и любящих матерей. И теперь, перед их лицом, ты не имеешь права забится в нору словно крыса. Порядок, дисциплина, отвага… Порядок, дисциплина, отвага…

Теперь его приборы. Утащить вниз и спрятать он не успеет. Успеет только сбить все настройки - пусть попробуют теперь понять, что тут было! Магнитофон… Перестрелка снаружи еще идет, значит китты пока держатся. Схватив кабеля Доктор принялся соединять магнитофон с радиостанцией. Потом нажал кнопку записи, надиктовал сообщение на всех известных ему языках и, зациклив воспроизведение, настроил радиостанцию в широковещательный режим.

"Внимание!" - понеслось в эфир, -"Всем, кого это касается! Вольный корабль "Интернационал" захвачен в порту Малатана. Судьба экипажа неизвестна. Срочно требуется помощь. Повторяю…". Убедившись, что передача идет, Доктор загородил магнитофон и панель радиостанции другими приборами. Неясно, насколько хватит аккумуляторов, кто и когда примет это сообщение и как быстро местные разберутся, что происходит, но он сделал все, что мог. Теперь пора уходить.

--------------

На этом заканчивается первый том второй части "Вольного Флота". Я сильно затянул с выходом этой главы, но таковы обстоятельства. Сейчас я планирую еще раз пробежаться по написанному, возможно что-то подкорректировать. Совершенно точно перенесу во второй том последние эпизоды с Аргусом, ибо поторопился кидать карты на стол. Надо было потянуть интригу. Так что не удивляйтесь, увидев их там. Если у кого-то есть еще какие-то замечания и предложения, то пишите.

Мой профиль на АвторТудей https://author.today/u/sgtmadcat13/works для тех, кому удобнее читать там и Яндекс Кошелек https://yoomoney.ru/to/4100110182610916 для тех кто хочет поддержать меня трудовым рублем.