PivBear

Эталоном журналистского фиаско в эпоху гласности стала статья перепечатанная во всех мало-мальски известных изданиях, суть которой адаптированный репортаж про самородок.

Там становится известно, что горный инженер находит самородок весом три килограмм триста грамм, ну и в его отсутствие, супруга дает интервью с двусмысленными ответами, и самородком оказывается новорожденный малыш.

Но есть еще один пример из той же поры от очень молодежной газеты, которая не отреклась от своего имени и сейчас.

В редакцию поступил анонимный сигнал, что в некоей новостройке в благополучной на вид семье ребенок ходит по соседям в поисках пропитания. Корреспондент приходит по указанному адресу: дома только бабушка, родители на работе, ребенок в школе. Действительно семья живет в достатке (это видно сразу же по входной двери и по обстановке в квартире) .

За чашкой чая журналист задает наводящие вопросы бабушке: откуда приехали/как давно/ какие в семье правила поведения. Бабушка, нашедшая благодарные уши, рассказывает все подробно и обстоятельно, до главного вопроса дело не доходит.

Тут прибегает внук, вернувшись из школы и сразу с порога:

- Бабушка, где моя ложка? Я обедаю сегодня у Ершовых, на полдник иду к Демидовым, а вечером день рождения у Островских.

Бабушка достает из ящика чехол с ложкой, внук успевает переодеться.

- Сережа, может покушаешь дома?

- Да, нет бабушка, меня уже ждут.

Он убегает, а бабушка на немой вопрос поясняет:

- Еще с детского сада, за Сережкой закрепилось репутация мальчика, который очень аппетитно ест. Кто бы из малышей ни оказывался рядом с Сережкой, даже отъявленные нехочухи, как только он брал ложку и начинал есть, через пять минут присоединялся к нему.

В детском саду он был нарасхват у нянечек, завтрак в младшей группе, обед в своей, а полдник в старшей.

Переехали сюда и известность пришла после первого же дня рождения на которое его пригласили новые друзья. Теперь вот уже по расписанию ходит, сам следит, а отказать стесняется. Во дворе его так и зовут - «Серёжка с ложкой»...

10 апреля, за два дня до своего полета в космос, Гагарин написал письмо жене Валентине. Это было прощальное письмо, ведь он знал, как высока вероятность того, что назад он не вернется.

"Здравствуйте, мои милые, горячо любимые Валечка, Леночка и Галочка!

Решил вот вам написать несколько строк, чтобы поделиться с вами и разделить вместе ту радость и счастье, которые мне выпали сегодня. Сегодня правительственная комиссия решила послать меня в космос первым. Знаешь, дорогая Валюша, как я рад, хочу, чтобы и вы были рады вместе со мной. Простому человеку доверили такую большую государственную задачу — проложить первую дорогу в космос!

Можно ли мечтать о большем? Ведь это — история, это — новая эра! Через день я должен стартовать. Вы в это время будете заниматься своими делами. Очень большая задача легла на мои плечи. Хотелось бы перед этим немного побыть с вами, поговорить с тобой. Но, увы, вы далеко. Тем не менее я всегда чувствую вас рядом с собой.

В технику я верю полностью. Она подвести не должна. Но бывает ведь, что на ровном месте человек падает и ломает себе шею. Здесь тоже может что-нибудь случиться. Но сам я пока в это не верю. Ну а если что случится, то прошу вас и в первую очередь тебя, Валюша, не убиваться с горя. Ведь жизнь есть жизнь, и никто не гарантирован, что его завтра не задавит машина. Береги, пожалуйста, наших девочек, люби их, как люблю я. Вырасти из них, пожалуйста, не белоручек, не маменькиных дочек, а настоящих людей, которым ухабы жизни были бы не страшны. Вырасти людей, достойных нового общества — коммунизма. В этом тебе поможет государство. Ну а свою личную жизнь устраивай, как подскажет тебе совесть, как посчитаешь нужным. Никаких обязательств я на тебя не накладываю, да и не вправе это делать. Что-то слишком траурное письмо получается. Сам я в это не верю. Надеюсь, что это письмо ты никогда не увидишь, и мне будет стыдно перед самим собой за эту мимолетную слабость. Но если что-то случится, ты должна знать все до конца.

Я пока жил честно, правдиво, с пользой для людей, хотя она была и небольшая. Когда-то ещё в детстве прочитал слова В. П. Чкалова: «Если быть, то быть первым». Вот я и стараюсь им быть и буду до конца. Хочу, Валечка, посвятить этот полет людям нового общества, коммунизма, в которое мы уже вступаем, нашей великой Родине, нашей науке.

Надеюсь, что через несколько дней мы опять будем вместе, будем счастливы.

Валечка, ты, пожалуйста, не забывай моих родителей, если будет возможность, то помоги в чем-нибудь. Передай им от меня большой привет, и пусть простят меня за то, что они об этом ничего не знали, да им не положено было знать. Ну вот, кажется, и все. До свидания, мои родные. Крепко-накрепко вас обнимаю и целую, с приветом ваш папа и Юра.

10.04.61 г."

Валентина Ивановна прочитала это письмо только через семь лет — после гибели мужа в авиакатастрофе 27 марта 1968 года. Именно тогда ей его и передали, все предшествующее время письмо пролежало в служебном сейфе.

После гибели мужа, Валентина больше не вышла замуж и не дала ни одного интервью…