Olinta

И снова жажда творчества накатывает в конце рабочего дня)) Вот что нарисовалось за эту неделю.

Рисую не сама, срисовываю ))) потихоньку набиваю руку.

Оседлав верхом стул, маленький зелёный монстрик грустно смотрел в окно, ловя ладошкой задорно скачущий по стеклу солнечный зайчик. За окном было тепло, светло и очень-очень шумно. Оно и понятно — никому не хотелось упустить даже мгновение столь замечательного дня, и уж тем более никому не хотелось проводить его в тёмной, душной комнате, пусть и с приоткрытым окном. Ватаги ребятишек сновали по двору туда-сюда, буквально на ходу придумывая для себя какие-то новые развлечения и игры.

Добрая фея неслышно подошла сзади и обняла маленького зелёного монстрика.

— Грустишь?

— Угу, — монстрик тяжело вздохнул и, перестав ловить солнечного зайчика, облокотился о подоконник, подперев кулачком ярко-зелёную щёку.

— Ну, не надо, — фея ласково поцеловала его в макушку.

— Не могу! Я туда хочу, к ним! — маленький монстрик прижался лбом к стеклу, чтобы получше разглядеть то, что творилось под окнами его комнаты, и кивнул на группу ребят, весело гоняющих по двору мяч.

— Потерпи. Ты же знаешь, что пока злые чары не рассеются, выйти на улицу ты не можешь, — доброй фее очень хотелось помочь монстрику, но порой даже очень добрые феи бывают бессильны.

— А они точно рассеются? — недоверчиво скосил на фею один глаз маленький монстрик.

— Да.

— Честно-пречестно? — луч надежды озарил зелёную мордашку.

— Ну, конечно! Я тебе обещаю, — нежно улыбнувшись, фея потрепала малыша по голове, взлохматив русые волосёнки.

— И тогда я стану настоящей принцессой? — монстрик даже рот приоткрыл от переполнявших его эмоций.

— Ну, конечно, станешь, — фея ласково чмокнула его в зелёный нос. — Ведь ты у нас — самая настоящая заколдованная царевна-лягушка!

— Ну не зна-а-аю… — недоверчиво протянул монстрик, ловя свое отражение в зеркале на стене. — На лягушку я как-то не похожа… Скорее уж на лешего.

— Может, всё же на кикимору? — фея всячески пыталась не рассмеяться.

— Не-е-е. Точно не кикимора, они противные. А леший — он хороший, — продолжая смотреть в зеркало, монстрик тряхнул волосами, в которых затесались маленькие зелёные прядки.

— То есть ты — принцесса-леший? — удержаться от смеха было уже почти невозможно.

— Мда… как-то не очень звучит, — согласился монстрик. — Ну ладно, уговорила, буду царевной-лягушкой.

Внезапно маленькую мордашку исказила страдальческая гримаса.

— Ну вот, опять спина чешется… — пожаловался монстрик, пытаясь изогнуться так, чтобы хоть немного унять практически непрекращающийся зуд.

— Так это, наверное, крылья пробиваются. Фейские! — уверенно произнесла фея, приподнимая край футболки и внимательно осматривая спину заколдованной царевны-лягушки. — Точно, фейские! Ты только не чеши их, а то вырастут некрасивые.

— А если сильно чешутся? — повернувшись к фее, монстрик выдал самую жалобную из всех своих жалобных мордашек.

— Все равно нельзя, — строго сказала фея и в ответ получила очень грустный тяжелый вздох. — Да ты не переживай, я сейчас немного поколдую, и всё пройдёт. Ну-ка, где наша волшебная палочка?

Палочка нашлась тут же, неподалеку, на столе. Фея взяла её в руки и, взмахнув как заправский дирижер, предложила:

— А давай футболку снимем, чтобы колдовать удобнее было?

— Давай, — выдал еще один грустный вздох монстрик и аккуратно стянул одёжку через голову — фейские крылья повредить не хотелось совершенно.

Фея задумчиво осмотрела тело монстрика, и с сомнением покосилась на маленькую палочку в своих руках.

«Мда… Похоже волшебной палочкой мы уже скоро не обойдёмся, пора где-то волшебную кисть доставать…» 

— Ну всё, я колдовать начинаю? — украдкой вздохнув, предупредила фея.

— Хорошо, — монстрик снова сосредоточился на солнечном зайчике, всё так же скакавшем по оконному стеклу.

Фея опустила волшебную ватную палочку в баночку с волшебной зелёнкой и принялась, в который уже раз, разукрашивать маленького монстрика. То есть, конечно же, заколдованную принцессу.

Шёл 5-й день ветрянки…

P.S. вот такая история родилась у меня, когда доча болела. Собственно, ее фраза про Лешего и послужила катализатором.

Спасибо всем, кто дочитал)

К сожалению, рисовать я не умею от слова совсем. И единственное, что я смогу изобразить, если дать мне в руки чистый лист бумаги и карандаш - это корову. И то, схематично... как сказал один коллега, увидев у меня в тетради буренку, "что это за исчадие ада?". И вроде не сильно я от этого страдала, так, чиркала машинально какие-то закорючки во время телефонных переговоров с заказчиками. Но тут что-то припёрло. Хочу рисовать, аж руки чешутся! Но... не умею... И тут вдруг вспомнила, что будучи школьницей неплохо срисовывала какие-то то рисунки для учёбы.

"А почему бы и нет?" - решила я и закопалась в тырнет  с целью найти, чего бы такого прикольного посрисовывать.

Начать решила с самого простого.

Понимаю, что скилл не ахти какой, но вроде не совсем ужас. Еще раз зарылась в тырнет и в этот раз нашла прекрасное -  арты от Morning Scribbles. И тут Остапа понесло )))

В процессе отрисовки поняла, что одного карандаша мне катастрофически мало и прикупила еще 6 карандашей различной твердости/мягкости.

Рисовать я, конечно, так и не научилась, ну хоть творческий зуд уняла)))

Я заболел.
Проснулся утром и понял – хреново так, что встать не могу. Горло саднило и жгло, глаза слезились, а голова горела огнем. Кости ломало и выворачивало вместе с желудком.
Наверное, это откат после не выплаченной вчера квартальной премии, решил я, вспомнив, что в нашей стране болеть нельзя ни в коем случае. Собрал себя, кости, слезы, сопли и слюни в кулак, и все-таки поднялся с кровати. Пол закачался под ослабевшими ногами. В глазах заплясали мушки и призрак укоризненно качающего головой директора вместе с кадровичкой на пару.
Нет-нет-нет, сейчас я расхожусь и все будет нормально!
Нормально почему-то не становилось… Наоборот, с каждой минутой тело все больше прошибал озноб. Премия… это точно премия… Выползя в коридор, откопал в шкафу ящик с лекарствами и выудил оттуда градусник. Вот, сейчас он покажет мне, что все нормально и я, вдохновленный и ободренный, вяло, но радостно, поползу на работу.
«38.8» - через минуту зашелся пиканьем электронный предатель.
- От же ж, зараза-то какая… - просипел я, изо всех сил затягивая сопли внутрь. Ведь если их не видно, можно предположить, что их и нет вовсе.
- Але, Кирилл Александрович, можно я денечек отлежусь? Да вот, что-то приболел малость, но завтра я, как огурец, правда-правда! Что? Проект? Да я сделал уже почти все, там самая малость осталась. Прийти? А если я не могу? Кто умер? Я умер? Я не умер. Да. Но прийти не могу. Как это, так не бывает? Раз справки нет, значит симулянт?
Глядя на возмущенно гудящую отбоем трубку, вздохнул и набрал поликлинику.
- Регистратура слушает, – устало выдохнула трубка голосом «девушки», которой давно уже было «слегка за», однако природная вежливость не давала назвать ее как-то иначе.
- Але, девушка, здравствуйте…
- Ждите… - прогундосила трубка и брякнулась куда-то, заставив меня нервно подпрыгнуть.
На дальнем плане велась крайне важная и животрепещущая беседа о «Клавке, которая до сих пор терпит этого козла» и инновационных способах засолки огурцов. Беседа протекала крайне эмоционально и оживленно, подстегивая тактично положить трубку. Но я терпел, так как мне надо доказать, что я не труп…
- Слушаю, - так же внезапно, как и брякнулась, вновь ожила трубка.
- Девушка, мне бы врача вызвать…
- Вызов врача по другому номеру… - тут же отключилась девушка вместе с Клавкой, козлом и огурцами, оставив меня в легком недоумении.
Вздохнув, отложил телефон.
Голова начинала болеть все сильнее… чертово давление.
Вооружившись очками, включил компьютер и вылез в сеть, в надежде, что хоть там будет нужная мне информация без всяких «неопознанного возраста» девушек. Информация нашлась, и уже через минуту я набирал другой номер.
- Поликлиника слушает, - на сей раз очень бодро отрапортовала трубка.
- Мне бы врача вызвать, девушка, - чувствуя, что температура неумолимо ползет вверх, просипел я.
- Ждите, - опять брякнулась на стол трубка, но, в отличие от предыдущего раза, сделала это намного бодрее.
Ого, а козел-то у Клавки, действительно козел… с рогами. Вот только к новому хахалю уйти Клавка не может, потому что, там своя коза есть...
Заслушавшись нелегкой судьбой неизвестной мне женщины, чуть не упустил момент, когда трубка вновь ожила.
- На что жалуетесь?
- Температура высокая, озноб, горло болит… - начал перечислять я.
- Адрес диктуйте, в течение дня врач у вас будет.
Назвав адрес, выключил телефон и устало откинулся на кровати. Голова уже не просто болела, а пульсировала, выстукивая чугунными молоточками какой-то незамысловатый ритм.
«39,3» - безрадостно проинформировал градусник.
«145/98» - уныло вторил ему тонометр, под конец припечатав: «пульс – 126»
Распотрошив коробку с лекарствами, выудил на свет божий парацетамол и капотен, и на секунду почувствовав себя Джеймсом Бондом, закинул все в рот, «взболтав, но не перемешав».
Очнулся через три часа от настойчивого звонка в дверь и, скинув с себя сонную дремоту вместе с насквозь мокрым одеялом, поплелся открывать.
- Ну-с, и что у нас случилось? Кто больной? – в квартиру жизнерадостным, пухлым колобком закатился доктор.
- Я больной, - сипло закашлялся, хватаясь руками за косяк.
- Ой, да ладно! Вы и больной, - шутливо покачав пальцем, колобок прокатился мимо меня в гостиную, не утруждая себя сниманием обуви.
- Ванная дальше по коридору, - только и успел пробормотать вслед, но доктор уже манил меня пальцем, удобно пристроив свой чемоданчик на подушке.
- Нет времени, голубчик, совершенно нет времени. Вас вон сколько, а я один. Открывайте рот, да пошире. Та-а-ак. Теперь дышим. Носом дышим, говорю! Что, нос заложен? Все равно дышим. Та-а-а-ак… Теперь градусничек. О, 37,5! А вы говорите высокая… Да и давление в норме. Повышено слегка, но это же почти норма. Ай-яй-яй…Голубчик, ну разве так можно обманывать? Мы же медицина… А вдруг кому-то на самом деле помощь требуется?
Присев на стул, колобок вытащил из чемоданчика планшет и выкопавшись в него, лишь периодически хмурился, что-то быстро печатая.
- Так что у меня, доктор? – спустя пять минут решился-таки отвлечь сосредоточенно что-то заполняющего врача.
- А? Что? – колобок встрепенулся на стуле, но увидев, что это всего лишь я, лишь раздраженно дернул плечом. – Погодите голубчик, не видите, занят я. Кстати, у вас тут вайфая нет? Нет? Жалко… Ну, вы пока своими делами займитесь, поешьте там или приберитесь, поработать мне надо… - колобок вновь увяз в планшете.
В горле першило. Вытащив из холодильника клюкву, заварил морс, и, жадно вдыхая лечебный аромат, вернулся в комнату.
- О, голубчик, это вы вовремя, вовремя. Наработался, теперь, знаете ли, так пить хочется.
Стакан с морсом опустел в один глоток, а заметно повеселевший колобок отложил, наконец, планшет.
- Ну-с, голубчик. Картина, конечно, вырисовывается не очень радужная, - поцокав языком, доктор еще раз заглянул в мое горло, неодобрительно покачав головой.
- Так вы же говорили…
- Я еще ничего не сказал, - он задумчиво пожевал нижнюю губу, словно что-то прикидывая. - Ну, а мама вам что принимать советует?
- Мамы уже несколько лет как не стало, - недоуменно пожав плечами, ответил я, чувствуя, что, отпустившую было, голову вновь наполняет болью и тяжестью.
- Ах, во-о-о-он оно что! – взгляд врача мгновенно поменялся с покровительственно-огорченного на равнодушно-холодный. – Так это, батенька, у вас просто старость. Мы такое не лечим. Аскорбинку принимайте, закаляйтесь, можно даже моржевать. Вы моржевать не пробовали? Рекомендую! Все как рукой снимет!
Собрав чемоданчик, колобок так же бодро покатился на выход.
- Старость? Да как же это…? Мне даже пятидесяти нет. Погодите, а больничный? А лекарства? У меня утром 39,3 было.
- Какой такой больничный? – сердито развернулся врач, пригвоздив взглядом к косяку двери.
- Ну, больничный на работу…
- Заранее надо было говорить! Откуда я вам бланк возьму? Пишите теперь быстро на листочке все данные, да побыстрее пишите, меня больные ждут!
- Так, а принимать-то что? Горло, кашель, озноб… - судорожно записывая на листочек номер полиса и место работы, поинтересовался я.
- Писать времени нет, так запоминайте…
Выпалив название препаратов и выхватив у меня из рук листочек, колобок не прощаясь выкатился за дверь.
Устало выдохнув, вернулся в комнату. О пребывании в квартире врача напоминал грязный стакан из-под морса, отпечаток чемоданчика на подушке, да грязный след на бежевом ковре.
Температура вновь уверенно ползла вверх… Молодой я или старый, ей было все-равно.
Пока не стало совсем плохо, оделся и вышел до ближайшей аптеки.
- Девушка, а будьте любезны. Мне вот тут врач прописал принимать, — протянул в окошко бумажку с наскоро записанными по памяти препаратами.
- Рецепт давайте. Без рецепта не отпускаем.
- Да вот он мне продиктовал только, - замялся я, комкая листочек в руках.
- Без рецепта не отпускаем, – захлопнув передо мной окошко, девушка увлеченно залипла в смартфон, отправляя сердечки и смайлики какому-то неизвестному «пупсику».
Вернувшись домой, вновь набрал поликлинику.
- Але, девушка! Девушка, мне врач рецепта не выписал, таблетки в аптеке купить не могу! – не желая слушать новые детали из жизни неугомонной Клавы, протараторил я.
- Придете в поликлинику, напишете заявление по форме У-854, где опишете своими словами посещение врача, симптомы и те препараты, которые были назначены. Подпишете у глав. врача, поставите печать, сдадите в регистратуру, после чего мы передадим заявление старшей медицинской сестре. Потом вас вызовут на прием, где и выпишут рецепт. Поняли?
- Да… - прокашлял в уже гудящую трубку я.
Вечер подкрался как-то совсем неожиданно.
«39,5» - зашелся в истерике термометр.
«150/100» - испуганно верещал тонометр.
- Мои ж вы дорогие… Как искренне за хозяина переживаете, - в пылу горячки умилился я и набрал скорую.
- Скорая помощь слушает, - скоро ответили на другом конце провода.
- Девушка, мне очень плохо, - чувствуя, что перед глазами все плывет, провыл в трубку я.
- На что жалуетесь, имя, возраст, адрес? – так же скоро оттарабанила «Скорая».
Продиктовав все, что от меня требовалось, почувствовал, что в глазах медленно темнеет.
- Девушка, только поскорее, пожалуйста…
- Да-да, конечно, вы не волнуйтесь! Только имейте в виду, вполне возможно, врач не сможет оказать вам нужное лечение. А так, ждите, бригада будет через 2 часа.
«Скорая» отключилась очень скоро, полностью оправдав свое название. А я, полностью оценив неизбежность происходящего, вновь закинул в рот горсть таблеток.
«Может и не очень скорая, но зато пунктуальная», - отметил я про себя, когда ровно через два часа в дверь требовательно позвонили.
- Вы вызывали? На что жалуетесь? – молодой врач, серьезно поправив очки, прошел в комнату, напрочь игнорируя мои осторожные попытки направить его в ванную.
Сунув мне подмышку градусник, достал из чемоданчика запечатанную ложечку.
- Может, я вам свою дам? - показал взглядом на лежащую рядом на блюдце ложку.
- Не надо, у нас все стерильно! – врач аккуратно распечатал стерильную ложечку, неаккуратно несколько раз перехватив ее нестерильными руками.
«А может у них априори все стерильное? Они же скорая помощь…» - невольно задумался я, открывая пошире рот.
- Так, ну, горло у вас красное. Температура 37,5. На что еще жаловались? Давление? Давайте мерить. Ну вот, а говорите высокое… всего-то 130 на 70.
По взгляду врача было ясно, что он не очень доволен таким симулянтским вызовом.
- Ей богу, два часа назад помирал, - искренне заверил я его.
- Помирали? – недоверчиво переспросил врач.
- Ей богу…
- Хорошо, завтра к вам придет врач из поликлиники, и обязательно вам пропишет лекарства. А пока, вот тут подпишите, - «Скорая помощь» протянула быстро заполненный бланк и быстро засобиралась на выход.
- Да был у меня врач сегодня, был! – отчаянно посетовал я.
- И что?
- Да… ничего… - вздохнув, обреченно махнул рукой.
- Ну, хорошо, - заговорщически подмигнув, доктор вновь раскрыл чемоданчик. – Но это только вам. Вижу я, человек вы хороший. Вот, берите.
Вытянув из чемоданчика тонкую книжицу, уверенно протянул мне.
Переведя ошарашенный взгляд с книжечки на «Скорую помощь», сглотнув, смог лишь выдавить из себя тихое «спасибо».
Одобрительно подмигнув и пожелав «не болеть», доктор ушел, оставив меня наедине с градусником, тонометром и тонкой книжкой, зажатой в холодных руках.
Кажется, у меня опять начинается озноб…


- Алло, это из поликлиники беспокоят, - прогундосил до боли знакомый голос, так, что в первую секунду захотелось поинтересоваться как там дела у Клавки с ее «козлом». – Вы скорую вчера вызывали?
- Вызывал.
- Помощь врача сегодня требуется?
- Нет-нет, что вы, мне уже гораздо лучше, - искренне заверил я регистратуру, краем глаза отмечая, как бегут вверх цифры на термометре. – Да, да, я отлежусь и все будет в порядке, врач не нужен.
- Хорошо, - удовлетворенно промурлыкала регистратура, - через пять дней на прием, не забудьте.
- Забудешь тут… - пробормотал я, слушая гудки и трель зашедшегося в истерике градусника.
А на прикроватной тумбочке, раскрытая посередине, лежала тоненькая книжка с оптимистичным названием: «Народная медицина или помоги себе сам.»