Утро понедельника я встречал между Рублёвским и Новорижским шоссе.
Тепло в салоне, ровная работа мотора и морозный снежный скрип под колёсами автомобиля наполняли моё утро уверенностью. Почему-то никакой другой звук не вызывает у меня такой эйфории, как снежный скрип.
Въезд в коттеджный посёлок закрывали огромные красивые кованые ворота. За ними был установлен шлагбаум, который образовывал своеобразный шлюз, исключающий несанкционированный одновременный проезд нескольких автомобилей.
Внушительный сотрудник охраны жестом указал направление к нужному мне дому.
Снегопад, накрывший Москву в выходные, здесь был встречен спокойно. Широкие дороги посёлка - больше похожие на проспекты - в этот утренний час были уже расчищены.
Этот посёлок отличался от других рублёвских районов своим спокойствием. Здесь не было заборов, кичливости и пёстрой кричащей безвкусицы. Было похоже, что и случайных жителей здесь тоже нет.
Над трубами коттеджей, усадеб и родовых гнёзд в воздух весело поднимались столбы дымков. Во многих дворах стояли большие чёрные автомобили, в основном - немецкие.
Навстречу мне, прогуливаясь, медленно шла девушка. Ей было лет 14-15.
Рядом с нею шёл огромный риджбек. От мороза он бул укрыт попоной с необычным рисунком красно-синего цвета.
Быстро бросил в мою сторону взгляд, он занял место между машиною и девушкой.
Она остановилась, подняла голову навстречу солнцу, зажмурилась и улыбнулась лучам, придающих уверенности приближающейся весне.
Пёс застыл рядом с нею. Он не сводил глаз со своей хозяйки. Мелкая дрожь от мороза пробегала по всему его телу, но он даже не замечал этого. Он был полностью поглощён ею, растворён в ней. Невозможно было не залюбоваться этим красивым сильным преданным существом.
Уже в заднее зеркало я увидел, как она подала ему команду жестом, понятным только им двоим, и он в то же мгновение сидел перед нею.
Она опустила руки ему на голову. Она устала. У неё ДЦП.
