Пост пишу со слов знакомого доктора, которому Минздрав "заворачивает" инновационный аппарат, который прошел уже все обследования в госпитале Бурденко и имеет сертификаты и более того, применяется в Белорусии и Казахстане. Комментарии для минусов внутри.
Далее с его слов...
Кто-нибудь задумывался, почему население России стало меньше в два раза, а количество больниц выросло в два раза?
Кто-нибудь задавался вопросом: почему увеличивается количество больниц?
Население планеты увеличивается в бедных странах, а больницы строят в богатых странах. Хотя, именно в богатых странах нет прироста, или даже убывающее народонаселение, но количество медучреждений увеличивается неуклонно. Почему увеличение затрат общества на медицину не сокращает количество больных, а умножает? Если провести статистический анализ капиталовложений страны в медицину за последние 30 лет, выяснится, что деньги вложены в материальное обеспечение медицины, а не в больного.
Врач находится между инфраструктурой больницы с её оборудованием и больным, которого он там лечит. Полученные знания обеспечивают адекватное использование оборудования для лечения больного, но не превышают служебного уровня, т.е. не проявляют инициативу в изучении плохо поддающихся случаев патологии, поэтому больных выписывают недолеченными, согласно министерским нормам пребывания больного в стационаре, а процент смертности является разрешённым обществом и чиновниками министерства. Такой путь развития является ЭКСТЕНСИВНЫМ и непродуктивным. При общем увеличении «массы» врачей не происходит улучшения самого качества лечения, как это произошло с антибиотиками в своё время, которые заменили физические усилия медперсонала и освободили от большой нагрузки. Антибиотики изменили качество лечения, и три поколения людей пользовались прорывной технологией ИНТЕНСИВНОГО лечения. В настоящее время становится ясно, что дальнейшее применение антибиотиков в таких количествах всё менее эффективно, т.е. ресурс данного метода скоро исчерпается, а смена новым не предвидится. Бывший интенсивный метод произвёл демографический «взрыв» и подарил людям лишних 30-40 лет жизни, но длительность применения антибиотиков привела к толерантности микрофлоры к этим средствам (как принято считать). Мало того, что упала эффективность, так и генетические нарушения, скорее всего, обусловлены постоянным их применением от рождения и до смерти человека.
Такое положение дел устраивает всех, кроме потребителя – больного человека. А что,- политики отчитались перед народом о том, что на выделенные из казны деньги построены и оснащены больницы,- получили электоральное одобрение общества к выборам. Медицинские чиновники всех уровней – повышение по службе, премии, медали, не упоминая уже об «откатах» («плата за риски»). Медперсонал – новые, чистые, ещё не инфицированные площади (ну, хотя бы, условия труда на несколько лет улучшились). Учёные работники (но не научные) от медицины – транши на научные изыскания и одурачивание (читай, на безбедное существование в ближайшие годы), т.к. формальные отчёты такие люди научились делать ещё во втором классе начальной школы, когда списывали всё из учебников и выдавали за своё. И только больной имеет всё те же условия оказания помощи, которые он имел ещё в старой больнице – бесперспективно-застойные, «старинные» и незатейливые, как и 50 лет назад.
С чем связаны всё нарастающие затраты Мирового ВВП на «улучшение» медицины? Непостижимым является факт переполненных больниц и поликлиник больными, в то время как их строительство увеличивается с каждым годом. Всевозможные чиновники разного уровня отчитываются перед избирателями за капиталовложения в медицину, рассказывают о «километро-метражах» введённых в строй больничных комплексов, исследовательском оборудовании, больничных кроватях, закупленных «бинтах и иоде», и т.д. Кроме внутренней гонки вложений в медицину и отчётности электорату, есть тщеславие перед медициной других государств: дескать, у нас тоже не хуже. А что на самом деле происходит с таким «улучшением» медицины?
Статистический анализ неэффективности медицины.
Возьмём развитие медицины отдельно взятой страны – России, и в частности – Москву. Москва – один из богатых городов Мира, количество населения которого, согласно официальным данным, выросло с 8 млн. проживавших в 1979 году до 12 млн. в 2013 году.
1995 год: койко-мест 86000 в 130 больницах и стационарах Москвы. Население составило 9.085.457 человек
2013 год: 93430 в более 850 лечебно-профилактических учреждениях Москвы, из которых 600 государственных поликлиник, остальные – стационары больничного типа. При этом население страны уменьшилось вдвое с 1991 года.
Население Москвы составило 11.979.529 человек.
Из этого следует, что население Москвы в 2013 году увеличилось по отношению к 1995 году примерно на 3 млн. человек, что составляет прибавку 1/3 или к каждым 3 проживающим в мегаполисе присоединился 1 человек, и их стало 4 на той же территории.
В то же время только государственных лечебных учреждений стало 850, что составляет 90 % и ещё частных порядка 10 %.
Такая статистика подтверждает ухудшение качества лечения, а не расширение больничных площадей в целях комфортности больному.
Экономическая целесообразность содержания больных.
Стоимость койко-дня в 2013 году – 4.296,55 рублей
Средняя стоимость 1-го пролеченного в 2013 году – 104.026,37 рублей
Стоимость койко-дня содержания одного больного в стационаре является примером расточительности в результате экстенсивного лечебного процесса и равняется стоимости одного дня проживания в комфортной гостинице. Конечно, от простой гостиницы больничную койку отличает не только простое бельё, простенький, по сравнению с дорогой гостиницей, набор столов, стульев, диванов, штор и тому подобное. Вокруг койко-места в больнице собрано дорогостоящее оборудование для обследования и лечения, сами кровати зачастую дорогие потому, что специализированные под профильных больных, построенные помещения больницы дорогие потому, что делали по особым проектам, отличающимся от стандартных жилых домов. Так же дорого обходятся лекарственные препараты, оплата медицинского персонала, больничный автопарк, содержание больничного здания и прилегающей территории. Вот из всего этого состоит цена койко-места в сутки в больнице и отличается от цены койко-места в дорогом отеле – это цена содержания инфраструктуры, возведённой вокруг одного больного только за одни сутки.
Теперь посчитаем время лечения «стандартного» (не экстренно доставленного по жизненным показаниям) больного за одни сутки пребывания в стационаре.
-- Если были назначены антибиотики, то медсестра ночью сделала инъекцию – 3 минуты, а в сутки 6 раз х 3= 18 минут
-- Утром приём таблетированных препаратов – 1 минута х 4 раза= 4 минуты
-- Приём ингаляций, любая физиотерапия, лфк – max 60 минут min 20 минут.
-- Обследования аппаратурой (без учёта времени ожидания приёма) – max 90 минут (не каждый день).
-- Физикальные методы обследования или перевязки, взятие анализов – 30 минут (не каждый день).
-- Капельницы (не каждый день) порядка 1-3 флакона в среднем 40 минут х 1-3= 40-120 минут.
Итого: лечебных часов в сутки max – 322 минуты, min – 22 минут.
Максимум времени больному с доплатой уделят внимания 5часов 22 минуты
Минимум времени больному страховой медицины 22 минуты.
Страховому больному уделили «лечебное» внимание, мало того, что 22 минуты, так и те – медсёстры.
Что бы была «средняя температура по больнице», надо усреднить время лечения платных и бесплатных больных: 322+22=344, разделим пополам – 172 минуты, в часах это около 3 часов в сутки. Из 24 часов на лечение больного в стационаре затрачивается только 3 часа, остальные 21 час больной находится в помещении гостиничного типа с минимальным комфортом, запретом покидать медучреждение и предоставленный самому себе. В это время он переживает психологический стресс, ест, пьёт, спит, смотрит телевизор (если есть), читает книги, звонит по телефону, т.е. всё то, что он мог бы делать и дома. В это время вся инфраструктура больницы работает на то, что бы его лечили, а он лечился. Но система в это время потребляет деньги даром, и тратит их, тратит и тратит. У человечества появился такой ритуал – проводить время в больнице «под присмотром врачей», так спокойнее. Умереть? - так под присмотром. Чем больше ограничений в больнице, тем считается, больше заботятся о здоровье больного: ограничение свободы в пределах больницы, ограничение свободы передвижения по больнице, «тихий час», ограничение посещения больных, ограничение временем консультаций с врачом, ограничение просмотра телевизора, досмотр тумбочек, холодильников, не ходите по коридорам, не мешайте персоналу работать и т.д. При ближайшем рассмотрении все эти запреты и ограничения больным поставлены для удобства хозяев больниц – медперсоналу, а не нравится – выпишем. Так почему больного 21 час не содержат дома? Потому, что это система: либо надо сокращать работу больницы (конечно, не всей), значит сокращать работу персонала, останавливать отопление зимой, простаивание пустых площадей и т.д., либо по общему умолчанию держать малонуждающихся в больничной помощи с остронуждающимися наравне, и по предписанию минздрава, который сочинял свои предписания с расписанными коллегами из больницы рекомендациями содержания больных. Круг замкнулся и это превратилось в систему.
Вместо того, что бы искать методы поддержания здоровья больных в домашних условиях, неэффективная и неповоротливая система здравоохранения наращивает мощности больничных комплексов, требуя всё больше затрат на своё содержание. Затраты на медицину например в 2007 году составили 4,4% ВВП и продолжают увеличиваться. В реальном рублёвом эквиваленте ВВП РФ в 2007 году 33 триллиона 247 миллиардов 500 миллионов рублей, из них затраты на медицину 1 триллион 462 миллиарда 890 миллионов. В долларовом эквиваленте 59 миллиардов 710 миллионов (курс ЦБ РФ на 2007 год) только за один год. За 10 лет примерно 600 миллиардов $ или около 0,5 триллиона $ только в одной стране.
Если подсчитать сколько стоит один час пребывания в стационаре больного: 4.296,55 рублей:
24 часа=179.0229 рублей/час (теперь умножим на бесполезное время) Х 21 час = 3.759,48 рублей (бесполезно потраченные деньги)
Итак, сумма неэффективности затрат в медицине на содержание одного больного в сутки равна 3760 рублей, которую нужно умножить на количество больных, занимавших места в больницах за 2013 год. Получится сумма потраченная на содержание инфраструктуры ЛПУ вхолостую.
Мониторинг рабочего времени врача (персонала).
Врачей «на земле» «замордовали» всяческими инструкциями, указаниями, распоряжениями, поправками, комиссиями и т.д. Практикующий врач приходит на повышение в администрацию или в министерство перестаёт быть врачом, он становится оторванным «от земли» чиновником, «винтиком» в механизме администрирования. Он начинает мыслить не категориями лечебных усилий в отдельно взятом отделении, палате или персональным больным, а на него давят вышестоящие: почему перегружены отделения, почему не хватает койко-мест, куда девать сотни сверхнормативных больных? Возникает ситуация перераспределения лишних больных. Собираются документы для систематизации статистических данных для подачи документов политикам об «испрошении» величайшего соизволения выделить государственные деньги не только на расходные медицинские материалы, но и для строительства дополнительных лечебных площадей. И никакие уговоры и инструкции не помогают работать врачам лучше, просто нет эффективных медицинских средств борьбы с госпитальной инфекцией или тяжёлой нелечибельной патологией. Ну, не изобрели их. Поэтому врачи в отделениях «задыхаются» от нагрузки, а медицинские чиновники не знают, как разрешить ситуацию с нарастающим количеством больных. Но это вопрос и к учёным, которые должны бы найти более эффективное средство борьбы с нарастающим количеством и качеством патологий, но не нашли. Или «плохо» ищут.
Вернёмся к мониторингу лечебного времени врача. Чем занят врач на работе? С утра, общий сбор в ординаторской на « пятиминутку». Там происходит обсуждение, координация врачебных усилий и доклад о ночном наблюдении. Если речь идёт только о состоянии больных, а не о «текущих кранах и забившемся унитазе», то это время можно напрямую считать использованным в интересах больных и по прямому назначению. Засчитаем в среднем 30 минут позитив в использовании рабочего времени по назначению. Далее, начинается время ознакомления с дневником истории болезни, пришедшими анализами, заключениями обследования. Это время тоже можно записать в позитив. Если у врача 5 больных, то это оптимально для него и для больных, но если 12 и больше, то, скорее всего, осмотрены будут только половина, до других очередь не дойдёт чисто по «техническим» причинам. Они заключаются в особенностях человеческой психики, «обезображенной» интеллектом. В частности: либо врач не хочет «перетруждаться «забесплатно»; либо врач может использовать полученные знания и образовавшийся интеллект (законченный университет, аккумулированные знания, специфика опыта) в целях обмана, сокрытия своих или чужих ошибок, или незнания, не сделать чего либо для здоровья больного, он ведь человек, а ,значит, его нужно проверять. Такой формой проверки служит запись в истории болезни. Ладно бы записать, что бы не забыть что уже сделано, а что нужно сделать; но врач пишет «для прокурора». Эта особенность в лечебной практике становится основной: лечил, не лечил – главное правильно сделать запись в истории болезни. Можно представить себе: сидит врач с историей болезни или с компьютером, а напротив него сидит виртуальный прокурор, который ничего не понимает в медицине, но въедливо противным голосом спрашивает – а почему у вас нет записи об использованных наркотиках? значит, налево толкнули? значит, статья вам, батенька! А вот здесь вы не применили препарат, указанный в циркуляре министерства здравоохранения при такой патологии за май 1997 года номер 2832/32, с разъяснениями от производителя об опасности применения дженериков наряду с их производными. Звучит как пугающая «абра-кадабра», но грозит статьёй УК РФ в случае даже неизбежной смерти больного. Сначала количество записей пугает молодого врача, но потом он втягивается, и центр лечения больных, в голове новопосвящённого, смещается в сторону «правильных записей», потому что, что бы не произошло с больным, любая прокурорская проверка даст заключение полного соответствия записей в истории с циркулярами минздрава и отсутствие понимания темы интересов здоровья больного. С этой минуты неофит медицины принят в молчаливое сообщество жреческой секты, называемой врачами. Почему «молчаливой», потому что единичный человек попадая в уже сложившиеся официальные отношения в закрытом обществе становится конформистом, недовольным этой системой, но боящимся астракизма, подчиняется ей, и пишет всю жизнь тома, никому ненужной информации, побольше чем ВИ Ленин. Вот эта проза забирает всё основное время на работе, и не видно окончания этому рабству и бессмыслице. Но беда здесь не в том, что эта рутина в нашем мире теперь считается самим лечением, а что, само лечение давно превратилось в бессмысленные манипуляции, не причиняющие вреда самой болезни. Вот и пишем тома-отписки для прокурорской проверки, т.е. для формального оправдания своего лечения больного, и поддержания, хотя бы, видимости непрофессионального контроля общества за действиями врача. Система, порождённая социумом, охраняет болезнь от вмешательства социума, даже на подступах к ней. Вся беда нынешней медицины в неумении лечить болезни. Отсюда и бессмысленное увеличение количества врачей, и «случайных» людей в халатах; необоснованные гигантские усилия общества, в виде финансовых затрат, нагромождение больничных комплексов и т.д. Если бы, врач перестал иметь необоснованные нагрузки, в виде излишнего количества больных и тупой писанины, скорее всего, уже кто-нибудь задался бы вопросом о свирепеющей внутрибольничной инфекции; или, почему 50 лет в онкологии нет ничего кардинально нового в лечении. Да мало ли ещё чего нового и интересного смогли бы сделать в медицине коллеги. Ведь врач, по определению, исследователь. Но ничего подобного не может произойти в той медицине, которая сложилась сейчас в Мире. Это нужно ломать не только устройство медицины, устоявшиеся понятия медицина-общество и их взаимоотношения, но и «разруху» в самих головах врачей. Тогда появятся и новые средства для лечения, и откроется новый подход к здравоохранению, да и само общество перестанет давить и проверять каждый шаг врача, даст ему больше доверия. А количество сократится само собой, за ненадобностью. А те, кто придёт в медицину по призванию, станут по- настоящему посвящёнными.
