KillerHamsters

А в Испании тогда правила женщина! Обстоятельство, по тем временам, уникальное. Уррака Кастильская, королева Кастилии и Леона. Большая часть Испании, правда, была захвачена арабами, Португалии не было еще вообще, а то немногое, что оставалось, представляло собой сборище карликовых королевств, но Кастилия и Леон были самыми крупными из них. Сеньора Уррака не только правила двумя королевствами, но и дважды, под угрозой отлучения от церкви, расторгала браки - как-то у нее все время получалось выходить замуж за кого не положено. Умерла сия достойная дама в возрасте сорока пяти лет, рожая третьего внебрачного ребенка от графа де Лара.

Неприятности сеньоры Урраки с Католической церковью, выглядят, по правде сказать, сущими пустяками, по сравнению с тем, какие проблемы имел ее современник Император Священной Римской империи Германской нации Генрих V. Если Урраку только пугали отлучением от церкви, то Генриха V отлучали на полном серьезе и аж четыре раза!

Первый раз Генриха V отлучил папа Пасхалий II, потом - архиепископы Кёльнский и Майнцский дуэтом, в третий раз - папа Геласий II, в четвертый - папа Каликст II. Из-за всех этих заморочек Генриху V пришлось дважды смотаться в Италию, отчего Римские папы, отлучавшие его от церкви, поимели кучу неприятностей. Пасхалия II Генрих сначала взял в плен, потом вообще изгнал из Рима, а папе Геласию II удалось смыться во Францию самому. Папа Каликст II, видимо решив не испытывать судьбу и как-нибудь договориться, отлучение императора Генриха отменил и заключил с ним договор известный под названием Вормского конкордата. Договор для церкви был невыгоден, но зато папа Каликст II, хоть в Риме мог после этого спокойно сидеть, не опасаясь внепланового визита раба Божьего Генриха №5.

Вообще Генрих V будучи зятем уже помянутого нами английского короля Генриха I, по части вооруженных конфликтов тестю нисколько не уступал. Свою карьеру он начал с бунта против собственного папаши, а потом с кем только не воевал: поляками, богемцами, саксонцами, вестфальцами - всех и не перечислишь.

Так Генрих V и жил. Побеждал и был неоднократно бит, заключал договоры и нарушал, давал обещания и иногда даже выполнял их. На все это требовалось столько времени и сил, что умер Генрих V бездетным. По этой статье он своему любвеобильному тестю явно проиграл.

Чуть восточнее, в эти же самые времена, в Чехии с истинно славянским самозабвением резались между собой, выясняя, кому из них сидеть на Пражском престоле, четыре сына короля Вратислава: Брячислав, Боривой, Владислав и Собеслав. Мало того что, что первая четверть XII в Чехии и без того изобиловала смутами и междоусобицами, так еще приходилось отбиваться и от германцев, уже тогда считавших Чехию имперским леном.

Чуть севернее происходило примерно то же самое. Полабские славяне: лютичи, бодричи и лужбичи - то хлестались между собой, то отбивались от германцев, настырно, но с переменным успехом, пытавшимися овладеть землями восточнее Лабы, которую они уже переименовали в Эльбу. Успехи были действительно очень и очень переменными, поэтому ни одного немецкого порта на Балтике еще не было, Поморье еще не стало Померанией, а Берложье Берлином. То есть, печально знаменитый "Дранг нах Остен", вроде бы как и начался, но получалось пока неважно.

Королем Бодричей в те времена был некто Кнут Лавард, женатый на русской княжне. Мода жениться на киевских княжнах, заведенная европейскими монархами сто лет назад - при Ярославе Мудром - еще не прошла.

Женился на русской княжне и король Венгрии Коломан - хромой, лысый и шепелявый параноик, вырезавший, во избежание династических проблем, почти поголовно всю свою родню. Венгрия тогда было огромной, по европейским понятиям страной (гораздо больше, чем сейчас), а под боком у нее притулилось маленькое, даже не королевство и не герцогство, а маркграфство Австрия.

Правил Австрийским маркграфством Леопольд III. Правил настолько мудро и, говоря современным языком, профессионально, что сумел заложить фундамент государства, по прошествии веков ставшего огромной Австро-Венгерской империей. Потомки, надо признать, его старания оценили по достоинству, и сейчас Леопольд III считается святым покровителем Австрии, а день его памяти является официальным праздником.

Еще одним монархом женатым на русской был в те времена польский король Болеслав III Кривоусый. Железной рукой подавив междоусобицы и смуты, пленив и ослепив родного брата Збигнева, Болеслав хищно поглядывал на земли полабских славян, пытался вмешиваться в дела Киевской Руси и удачно воевал с германцами и чехами.

Однако и ему самому крепко портили кровь периодическими набегами пруссы. Пруссы, еще пока натуральные, а не германские переселенцы и насильственно онемеченные остатки местного населения. Кёнигсберга (ныне Калининград), по понятным причинам в Пруссии еще не было.

Не было так же ни Мемеля (ныне Клайпеда), ни Риги. Литвы, как государства, тоже еще не было — до рождения его основателя князя Миндовга оставалось еще более ста лет. У датчан до Прибалтики руки еще не дошли, а потому на месте нынешнего Талина еще не появилась датская крепость Ревел. Датчане пока занимались тем, что пытались прибрать к рукам весь скандинавский полуостров.

А на юге блистала, пока еще незаметно дряхлеющая, Византийская империя. Константинополь был самым крупным городом в Европе (аж двести тысяч человек!), солиды были самой ходовой европейской золотой монетой, а храм святой Софии был самым величественным зданием на европейском континенте. Но на императорском троне уже начали сменять друг друга самозванцы, границы терзали турки, арабы, половцы и вообще все, кому не лень, армия все больше пополнялась за счет иностранных наемников, так что блеск и величие империи поддерживались уже не столько силой и авторитетом, сколько интригами и золотом.

Такой вот, примерно, была Европа в первой четверти XII века, а поскольку карты в те времена рисовались вверх ногами (юг сверху, север снизу), то Святая Киевская Русь взирала на все это безобразие не справа, как сейчас, а слева. Однако подавляющее большинство населения европейского континента об этом, в силу безграмотности, и не подозревало, а остальным было наплевать - имелись заботы и поважнее.

Правил в те времена на Руси Великий князь Киевский Владимир Всеволодович Мономах. Тот самый, чьей шапкой, несколько веков спустя, венчались на царство русские государи. Был он человеком весьма незаурядным: удачливым полководцем, талантливым публицистом и общественным деятелем, блестящим демагогом, беззастенчивым фальсификатором, жестоким и беспринципным политиком.

До того, как стать Великим Киевским князем, Мономах успел покняжить в Ростове, Смоленске, Чернигове и Переяславле. Удачно воевал с поляками, литвинами, ятвягами, половцами византийцами… Господи, с кем он только не воевал! Был активным участником (иногда инициатором) всех современных ему княжеских съездов. Бомбардировал общественное мнение обличительными сочинениями, написанными на основе тщательно собранного компромата. Гноил в подземных тюрьмах полоцких князей и новгородских бояр. Отбивал набеги половцев и сам приводил (когда это было нужно ему) половцев на Русь. Не пожалев собственную пятнадцатилетнюю дочь Евфимию, выдал ее замуж за чокнутого урода Коломана Венгерского, а когда тот выгнал беременную Евфимию, приревновав неизвестно к кому, молча утерся, хотя в других случаях бывал скор на возмездие и беспощаден.

Был Мономах чрезвычайно родовит - внук византийского императора по женской линии, женат на Гите Уэссеккской, принцессе Английской. Однако на Великий Киевский стол сел лишь в возрасте 60 лет, да и то незаконно - другие внуки Ярослава Мудрого имели больше прав, но Мономах сумел договориться с киевским боярством. Для создания прецедента, оправдывавшего его противозаконное призвание в Киев, он отредактировал летопись "Повесть временных лет" вставив туда эпизод с призванием на Русь варяга Рюрика. Это Мономаху мы обязаны выражением: "Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет, приходите к нам и владейте нами".

Двенадцатилетнее Великое княжение Владимира Мономаха стало последним периодом подъема Киевской Руси. Почти прекратились княжеские междоусобицы, присмирели крепко побитые соседи, Русь сделала последнюю попытку стать действительно единой Державой. Умер Мономах в возрасте 72 лет оставив после себя многочисленное потомство. От двух браков у него было восемь сыновей и четыре дочери.

Что еще сказать про начало XII века? Земля людям того времени представлялась необъятно огромной (хотя край ее, вроде бы, где-то был). Про чудесные страны Востока Марко Поло международной общественности еще не поведал, потому, что пока не родился, а про Америку международная общественность не знала, потому, что открывшие сто двадцать лет назад Новый Свет викинги, эту самую общественность не удосужились проинформировать.

Была Земля, разумеется плоской и стояла то на трех китах, то на трех слонах, то вообще черт знает на чем - в зависимости от господствующей идеологии. А с идеологией этой самой тоже всё было не слава Богу.

Католики уже откололись от Греческой церкви. Поначалу поспорили, вроде бы, о малом: исходит ли Дух Святой от Бога-отца и от Бога-сына или же только от Бога-отца? 

Дальше-больше: разругались вконец - до взаимных обвинений в ереси, богохульстве и даже до проклятия оппонентов. Правда до исправления чужих заблуждений огнем и мечом дело пока не дошло, но все еще впереди.

Мусульмане тоже разошлись во мнениях вплоть до раскола на суннитов и шиитов, но по другому вопросу: стоит ли правоверным руководствоваться предписаниями одного только Корана или же столь же важное значение имеют и религиозные предания - сунны?

Как в последствии метко заметил баснописец Крылов: "Кто прав из них, кто виноват - судить не нам. Да только воз и ныне там"

Так и жили в XII веке. Границы государств были зыбкими, подвижными и непривычными на современный взгляд, рыцари еще не носили блестящих доспехов (обходились кольчугами или кожаными куртками, обшитыми железными бляхами) и шлемов с пышными плюмажами (даже похожие на ведро шлемы еще не вошли в моду), стекол в окнах не было, "удобства", в лучшем случае, во дворе, даже валенки еще не изобрели! Живи, как говорится, и радуйся.

Если же по музеям Вам ходить не досуг, то припомните, пожалуйста шевалье д’Артаньяна, если не книжного, то хотя бы киношного. Как известно, в романе Двадцать лет спустя, как раз, и описываются времена буржуазной революции в Англии. Так что, в книге "Три мушкетера" мсье д’Артаньян пребывает еще в Средневековье, а в книге "Виконт де Бражелон или Десять лет спустя" - уже нет. Вот тебе, бабушка, и се ля ви!

Итак, проблемки в Шотландии начались примерно в 1927 году, когда у них, внезапно, помер единственный наследник трона. Все благородные шотландцы тут же пересрались из-за того, кто крайний в цари, этим воспользовался король Англии Эдуард I Длинноногий (который получил такую кличку, видимо, меряя размер своей средней ноги) и помог им всем решить спор просто объявив себя самого королем Шотландии и проткнув мечом всякого, кто не поддержал его кандидатуру. 

Шотландцам это не особо понравилось, так что они попробовали собрать 100 000 подписей для рассмотрения их инициативы на федеральном уровне. Шутка, они просто начали немного восставать, на что Эдуард ответил как настоящий "борец за демократию" - собрал армию, набежал на Шотландию, вырезал все население городка Бервик, надавал по щам армии Шотландии в битве при Дунбаре, арестовал местного короля (которого сам посадил на трон некоторое время назад, но тот стал думать, что он в Шотландии главнее) и даже стырил Камень Судьбы (Здоровый такой камень, который служил до этого символа шотландской государственности).

Потом, перед тем как вернуться домой с камнем шотландской судьбы и бывшим королем Шотландии Эдуард расставил на всех местах, где принимаются хоть какие-то решения своих людей, таким образом, Шотландией реально стала править Англия.

А чем занимался в это время Уильям? Уоллес тихонько рыбачил на берегу, когда к нему подошли 5 плохих английских солдат и потребовали отдать весь его улов. Уильям предложил им половину, на что они сказали, что он сейчас получит леща, если не отдаст всех своих язей. Уоллес вставил свою вежливую ремарку ударив удочкой по таблу одному из солдат, отобрав его меч и зарезав всех пятерых, затем он разрезал их тела на куска и использовал в качестве наживки, чтобы поймать рыбку покрупнее. 

Закончив рыбачить он пошел к своей жене-девушке и спрятался у нее. Когда пришел шериф эта храбрая дама сказала, что не знает, где Уоллес. Тогда за соучастие казнили так же легко, как и за само преступление, так что конец был немного предсказуем - даму повесили. Говорят, Уильям видел это, но не смог помешать. Впоследствии солдат Уоллес убивал без пощады. 

Уоллесу удалось скрыться, но за его голову назначили награду, а самого его объявили вне закона. Их собралось там несколько - таких же отчаянных голов, живших охотой и разбоем.

Однажды англичанам посчастливилось Уоллеса схватить и было решено заморить его голодом в тюрьме. 

Когда Уоллеса посчитали мертвым, одна дальняя родственница выпросила тело для погребения и, омывая его, чтобы завернуть в саван, обнаружила, что Уильям подает признаки жизни. Она отпоила Уоллеса своим молоком (у нее был трехмесячный ребенок) и тот выжил.

Далее, Уоллес и 50 его бойцов набежали на Ардроссианский замок. И что самое характерное - взяли, в очередной раз показав, что города берут обаянием хитрожопием. 

Ложным отступлением они выманили гарнизон замка за стены, удивили их, а затем зашли в опустевший замок. 

Новости о победах Уоллеса разошлись по всей стране и настолько вдохновили все население Шотландии, что самый последний лентяй и забулдыга бросил свой паб и отправился в армию Уильяма. 

Теперь у того была армия, готовая разодрать Англию на британский флаг. На радостях они взяли несколько английских крепостей в Шотландии, включая то место, где когда-то стоял камень судьбы и сидел король их страны. Ачивка "выгони врага из сердца страны" была получена.

Ну теперь Эдуард Длинноногий реально разозлился. Его крутые генералы не могли справиться с каким-то преступником и его мелкой революцией. Поэтому он казнил несколько своих генералов, а-ля Дарт Вейдер, а оставшимся велел поднять задницы и отправиться усмирить Уоллеса и его банду футбольных хулиганов. 

В битве у моста Стирлинга подготовленная и могучая армия Англии построилась напротив Уоллеса и его парней. Англичане превосходили Шотландцев по числу 5 к 1, были лучше вооружены, но у Уильяма был хороший план. Он заманил тяжелую кавалерию англичан на мост, а затем уничтожил его, так что все рыцари получили хороший шанс искупаться в полном доспехе. 

Те из англичанцев, кто мост перейти таки успел, оказались в окружении без путей к отступлению. В качестве символа своей победы Уоллес сделал своему мечу ножны из кожи английского командира - Хью Крессингема.

Армия англичан разбегалась как тупые тентаклевые призраки из Пакмэна после того, как он съест пилюлю крутизны. Уоллес продолжал гнать их ссаными тряпками по всей Шотландии. Уильям начал компанию набегая отовсюду и повсюду, грабя караваны и безумствуя, как будто он был чертов Каратель. 

Он добрался аж до Кокермауфа (Cockermouth), что для меня в плане географии ничего особо не значит, но название города, в котором объединены слова "петушитель" и "рот" (да-да, знатоки английского счас набегут, но я честно не знаю, как передать эту игру слов английского языка) и то, что Уоллес гнал англичан до него звучит круто. Короче говоря, наш герой вернулся домой с рейтингом over 9000. Его посвятили в рыцари (что, конечно, ему и нафиг не сдалось. но придавало авторитета среди знати) и он получил от Роберта Брюса титул "Хранителя Шотландии и лидера ее армии". Как будто он не был им до этого.

Король Эдуард наконец-то выбил немного времени в своем загруженном графике и закончил войну с Францией. Это стало началом конца для Уоллеса. 

В 1298 тридцать тысяч англичан перешли границу Шотландии с четкой целью дать леща Уоллесу. Силы встретились в битве при Фалкирке, где жалкие 6000 шотландцев отчаянно решили попытаться отмахаться от захватчиков. И надежды все-таки были, пока шотландская конница (состоявшая из знати и подкупленая английским королем) не смылась с поля битвы в решающий момент. 

Естественно, пехота Уоллеса недолго продержалась против знаменитых английских лучников и тяжелой кавалерии. Уильям проиграл битву, но даже зафейлив сумел по пути убить мастера англицких тамплиеров в бою один на один, что достаточно круто. Даже несмотря на то, что шотландцы потерпели сокрушительное поражение они нанесли такой ущерб английской армии, что та не смогла продолжать вторжение (частично, из-за тактики "выжженной земли", которую применил против них Уоллес. Еще бы чуть-чуть и английская армия сожрала бы свои носки с голода)

Сам же он отправился во Францию, чтобы убедить местного короля помочь ему в войне против Англии. Эта поездка была достаточно увлекательной сама по себе: например, однажды на кораблик Уоллеса попробовал набежать с воплем "на абордаж" сам Ричард Лонговиль, известный как "Красный Жнец". Уильям в ответ сам наабордажил Ричарду и посадил его на гауптвахту (корабельная тюряга), но потом выпустил взяв обещание грабить только английские суда. 

Правда, от поездки во Францию, кроме возможности попробовать багет, не было никакой пользы - королю Франции не была нужна война с Англией. К этому моменту стало понятно, что Уильям сражается в уже проигранной войне. Эдуард Английский уже подкупил всех кого можно было среди шотландской знати. Он продолжал набегать на Англию, причем достаточно успешно, но уже не смог собрать армию достаточную, чтобы бросить вызов доминированию англичан. 

Шотландия полностью отдалась контролю Англии в 1305 году. От свободы остался только Уоллес и горстка его войнов. В конце концов, героя предали свои же люди, выдав его англичанам за профит и плюшки. В Англии Уоллеса не любили, так что его голого протащили по улицам, отрубили голову и выпотрошили труп. Короче, смерть героя была суровой.

Однако, смерть Уолеса произвела не тот эффект, на который рассчитывал Эдик. Смерть Уолеса вдохновит шотландцев вновь подняться на борьбу за свободу и, в итоге, Роберт Брюс в битве при Брэннокбёрне в 1314 сможет отстоять и отлежать независимость народа Шотландии.

Уильям Уоллес -  герой шотландского народа. Он сражался за страну, за свободу, свободу для всех, а не только для богатых. 

Он был крут, могуч, мудр и благороден и вдохновил нацию на борьбу с несправедливостью и тиранией несмотря на бесчисленные потери потерь. И, благодаря ему, эта нация, в итоге, смогла достичь своей цели.

Древние римляне пользовались в основном растительными ядами: вытяжками из аконита, болиголова и цикуты. Однако титул "яда ядов" принадлежит вовсе не им. И даже не смертельному цианиду, речь о котором пойдёт дальше. 

Сейчас мы поговорим о мышьяке.

Окись мышьяка, белый мышьяк (As2O3) как нельзя более подходит для преступлений: при растворении в воде и обычных жидкостях он не дает окраски и запаха. Симптомы отравления сходны с признаками заболевания холерой. При периодическом или длительном применении малых доз картина отравления может быть настолько разной, что встарь ее путали с различными заболеваниями, вплоть до венерических.

Это и неудивительно, так как мышьяк кроме желудочно-кишечного тракта поражает нервную систему, кровь и вызывает заболевания слизистых оболочек и кожи. В связи с тем, что отравление напоминает различные болезни, мышьяк как орудие преступлений со временем почти вытеснил растительные яды древнего мира. 

Первые сведения о применении мышьяка относятся к походам Александра Македонского в Азию. Аристотель пишет: Сандарак (древнее наименование минерала реальгара, As4S4) убивает лошадей и скот. Его разводят водой и дают им выпить.

В Европе мышьяк быстро вытеснил растительные яды. В средние века свойства белого мышьяка были уже хорошо известны и характеризовались словами: Если кто съест хотя бы горошину этого вещества или даже меньше, – погибнет. Способов лечения не существует.

Так, считалось, что отравление имело место, если «тело плохо пахло», или было покрыто пятнами, или имело сине-черный оттенок. Вспомним, что Нерон после отравления Британника велел закрасить его лицо. 

Суеверно было также предположение, что сердце отравленного не горит в огне. В связи с этим стали разрабатываться методы обнаружения яда в телах, в пище, а также методы защиты от ядов.

Начало эпохи судебной токсикологии было положено во Франции и связано с именем Матьё Жозефа Бонавонтюра Орфилы. Орфила родился в 1787 г. на острове Минорка (Испания), учился химии и медицине в Валенсии, Барселоне, самостоятельно изучал труды Лавуазье в Бертоле. В 1811 г. 

Орфила переехал в Париж, организовал у себя дома лабораторию, где занимался изучением действия ядов на животных, более всего интересуясь мышьяком. В 26 лет он опубликовал первую книгу по токсикологии и постепенно завоевал славу главного токсиколога Франции.

Открытие методов выделения мышьяка из тел возродило растительные яды. Первые открытия сделал Сертюнер, выделивший в 1803 г. из опия морфий, в 1818 г. Ковант и Пелетье обнаружили в рвотном орехе стрихнин, в 1820 г. Десоссе нашел в хинном дереве хинин, а Рунге в кофе – кофеин, в 1826 г. 

Гизекке открыл кониин в болиголове, а через два года Поссель и Райман из табака выделили никотин, Майн в 1831 г. получил из красавки атропин. Так как эти вещества имели общие черты: содержали в молекуле азот и были щелочеподобны, они получили название алкалоидов. 

Многие алкалоиды очень быстро стали завоевывать славу полезных лекарств, оказывающих лечебное действие в очень маленьких дозах. Первые преступления, вызываемые приемом алкалоидов, были делом рук врачей, ибо они узнали их свойства раньше, чем это стало известно широкой публике. Преступники действовали смело, так как были уверены в успехе: обнаружить яд было невозможно.

15 ноября 1823 г. при разборе дела врача Эдмэ Кастана, обвиняемого в отравлении морфием своих друзей, братьев Ипполита и Огюста Балле, в надежде получить их состояние, генеральный прокурор Франции де Брое в отчаянии воскликнул: Вы, убийцы, не пользуйтесь мышьяком и другими металлическими ядами. Они оставляют следы. Используйте растительные яды! Травите своих отцов, травите своих матерей, травите всех своих родственников, и наследство будет вашим.

Только XX век разрешил сложную определения органических ядов задачу благодаря успехам физики.

В наши дни роль ядов упала, причём значительно. В большинстве случаев в качестве ядовитого вещества применяется синильная кислота. Синильная кислота – это яд, который был открыт в начале XX века. 

Синильную кислоту использовали во время боевых кампаний. Синильная кислота опасна тем, что она просачивается в организм человека самым разнообразным способом. Можно съесть отравленную синильной кислотой пищу или выпить воды, включающей этот яд, чтобы получить серьезное отравление. Синильная кислота проникает в организм и при дыхании, и через кожу. 

Действует синильная кислота в основном на кровь человека. Яд препятствует способности крови переносить кислород, и органы людей просто отказывают из-за недостатка кислорода.

Такой же эффект вызывают и другие цианиды. Кроме синильной кислоты, часто используемыми веществами этой группы являются хлорциан и барбитуровая кислота. 

Считалось изначально, что этот цианид будет служить в качестве лекарственного препарата, однако очень скоро выяснились токсические свойства вещества.

Все цианиды все зависимости от их разновидностей моментально действуют на организм человека. Выделяют цианиды, которые могут находиться в твердом, жидком и газообразном состоянии. К примеру, цианистый водород проникает внутрь по средствам вдыхания его газов. Цианистый натрий и калий представляют собой кристаллы белого цвета, которые полностью растворяются в воде.

Многие соли мышьяковой кислоты, не имеющие промышленного применения, очень красивы и украшают не одну минералогическую коллекцию.

У вас есть знакомые геологи? Не злите их понапрасну.