Мои СтаршИны роты.
Навеяло историей про старшего прапорщика. Потому в преддверии праздника хочу рассказать Вам свои наблюдения.
В пору моей службы в вооруженных силах было и у меня несколько случаев со старшиной роты. Точнее этих старшин было несколько. Часть у нас была «уставная». Для тех, кто не в курсе скажу кратко: условно там дедовщины не было, а по факту солдата штурмовали не только кулаком, но и уставом. Что из этих двух зол было худшее – сложно сказать. Да и не важно это теперь… И так обо всех по порядку.
1. Когда я проходил курс молодого бойца в учебной роте, нам был назначен старшиной Старший прапорщик Никифоров. От сержантов мы знали о нем не многое, но видели, что старослужащие боятся его как огня. Девизом этого человека было понятие: «Хороший солдат – молодой солдат!» И это мы ощущали на себе. Нас, как молодых и зеленых новобранцев он учил бережливости, аккуратности и трудолюбию. Это выражалось отеческой заботой и подробными инструкциями. И надо сказать, мотивировал нас ст. прапорщик Никифоров достойно. В его понятиях было все не столько по уставу, сколько по-человечески. Наши старослужащие сержанты почувствовали власть и незамедлительно показывали нам это. В столовой нам не давали нормально поесть, и те, кто шли по раздаче последними, не успевали даже прикоснуться к еде. Брать с собой еду из столовой было строжайше запрещено. Надо сказать, похудели мы быстро, и однажды старшина заметил это. И наказание не заставило себя ждать. Одним из очередных дней он пришел в столовую и увидел, как сержанты поели первыми и подняли роту приказом «ЗАКОНЧИТЬ ПРИЕМ ПИЩИ, БЛЯЯЯЯ!!!». Старшина отменил этот приказ, дал нормально доесть, а после ужина провел с сержантами воспитательную работу (завел в каптерку и видимо сделал больно). Больше мы никуда не спешили. Так же мы во время прохождения КМБ мы узнал, что такое «пожар». Старшина увидел, что во время уборки на ПХД сержанты занимались личными делами. Был отдан приказ: «пожар в расположении роты»! А это означает, что мы выносили все имущество на плац, как бы спасали его от пожара, и только потом продолжили уборку. Впечатления были смешанные.
2. И вот наступила НАСТОЯЩАЯ служба. Нас распределили по боевым ротам и старшиной у меня стал старший прапорщик Иванов. Возраста он был неопределенного и такой же национальности. Манера его общения была вообще никому не понятна. Этот человек был странным и скоро мы это поняли. Как оказалась, пассией нашего старшины была женщина бальзаковского возраста в звании ефрейтор. И отвечала эта женщина за хоз. двор на котором имелась всевозможная живность, и самое главное огромный огород. Наш старшина пользуясь своим положением постоянно гонял новобранцев на работу на хоз. Дворе. Ребята возвращались уставшими и очень молчаливыми. Позднее мы узнали, что «свинарка» (так мы прозвали ефрейторшу за ее телосложение и поведение) любила молоденьких мальчиков, а прапорщик ей помогал в снабжении. А потому у солдат был выбор: либо горячо и с самоотдачей любить эту женщину, либо гнить в нарядах на хоз. Дворе. Длилось это, как оказалось, почти целый год. Когда все это всплыло, свинарку и прапора уволили, а понесли ли они достойное наказание, я не ведаю. Меня судьба миловала, и я почти безвылазно торчал в карауле.
3. Последним в моей нелегкой службе старшиной стал молодой прапорщик по прозвищу Бояра. Он был из нашей же части, только призывом на 1 год старше. Перед окончанием своей срочной службы подал рапорт на обучение в школе прапорщиков и остался служить в части. Старшиной он у нас был не долго, потому как характером он обладал червивым. Мы уже как старослужащие и тертые солдаты ждали своего приказа об увольнении в запас. Бояра оказался любителем игровых автоматов и успешно просерал свою зарплату в первую же неделю. Далее он тащил казенное имущество, которое было ему вверено и продавал за копейки, чтобы дотянуть остаток месяца до получки. И вот в один день, он умудрился сделать 2 ошибки. Первой было то, что проверка, внезапно нагрянувшая к нам в роту не досчиталась большего количества имущества роты. Бояра хотел договориться, но вот только проверяющий был мужиком принципиальным и доложил обо всем командиру роты. Ротный пообещал разобраться во всем, уговорил проверяющего не докладывать вышестоящему командованию, чтобы уберечь Бояру от уголовки. Проверяющий дал трое суток на устранение недостатков. Вторая ошибка Бояры незаставила себя ждать. Ночью он пришел в казарму пьяным и злым, поднял роту и стал требовать денег (видать хотел продолжить банкет), обещая «отмудохать» всех, если ему вот прямо сейчас не наберут 1000 рублей. Результатом стало то, что он получил пиз@#$ей от десятка сонных, но очень злых солдат. Утром пришел ротный и сообщил, что прапорщик Бояра больше не наш старшина.
Вот такие были персонажи во время моей службы. Строго не судите за грамматические ошибки.
