Кровь и Пепел
36 постов
36 постов
Начало здесь:
Кровь и Пепел - Вторжение. 1 - Пролог
– Ты хоть понимаешь, что творишь!? Тебе за твои действия уже светит немаленький срок, – прорычал Рик, тем не менее, приподняв руки и не двигаясь с места. – Убери ствол, и поговорим, как мужчины!
– Закрой рот, иначе я пущу тебе пулю в лицо – Маркуса, казалось, нисколько не беспокоили возможные последствия. – А ты, жалкая пародия на истинного арийца, встань рядом с ними. Быстро!
Алекс, стараясь не провоцировать ставшего невменяемым Эйнтритта, выполнил его приказ. Маркус, не ослабляя бдительности, вынул из халата несколько кабельных стяжек и бросил их Эмме:
– Привяжи их к перилам лестницы, – скомандовал он. – Если сделаешь это плохо, я убью тебя, а потом и их тоже.
– Делай, что он говорит, Эмма, – вполголоса прошептал Рик. – Он безумец, и способен на все.
Всхлипывая, она затянула по паре стяжек на руках и ногах обоих парней, приковав их к металлической трубе. Закончив и вытерев слезы, она повернулась к Маркусу:
– Что тебе нужно? Деньги? Наше молчание? Отпусти, мы ничего никому не расскажем…
– Я не столь наивен, чтобы поверить в это, – насмешливо бросил в ответ Маркус. – Впрочем, Алекс знает, что именно мне от вас нужно. Эмма, подойди к порталу…
– Нет! Оставь ее, чертов псих! Возьми меня! – Рик тоже все понял. – Я сделаю все, что потребуется, только не убивай ее!
– Похвальное рвение, – зловещая ухмылка Эйнтритта стала еще шире. – Ты не волнуйся, до тебя тоже дело дойдет. А если ты думаешь наброситься на меня, пока я буду тебя отвязывать, не обольщайся. Живым ты мне не нужен, здесь недалеко тащить, и кровь испортиться не успеет. А ты, Хоффман, на быструю смерть не надейся. Я выстрелю тебе в живот и до того как умрешь, ты сможешь насладиться кончиной своих лучших друзей. – Плавным движением большого пальца он взвел курок. – Надо было аккуратней выбирать слова в разговоре.
Эмма бросилась к нему в попытке вцепиться и повалить, но получила от Маркуса удар наотмашь пистолетом по голове и в полубессознательном состоянии свалилась на пол.
– Гори в аду, урод! – яростно выкрикнул Алекс, одновременно пытаясь освободиться. Но пластиковые хомуты крепко держали кисти рук, не давая желанной свободы.
Маркус, довольно оскалившись, прицелился и уже было положил палец на спусковой крючок, как сзади раздался испуганный возглас, заставивший его обернуться:
– Мистер Эйнтритт, моя рука… она застряла, – Юрий дергал плечом, пытаясь вытащить ее обратно. – Такое чувство, как будто… что-то держит ее… что мне делать?
– Замри и не дергайся, – раздраженно бросил Маркус. – Сейчас я расширю портал и посмотрим, что там у тебя с рукой.
Он снова прицелился в Алекса и спустил курок. Грохот выстрела заглушил нечеловеческий вопль, сотрясший стены зала. Кричал Юрий. Его халат стремительно менял цвет с белого на кроваво-красный, а от руки, еще мгновение назад бывшей внутри портала, ниже локтя остались одни лохмотья мяса с торчащими осколками костей. Кровь хлестала из чудовищной раны прямо на багрово-черную линзу врат, отчего она стремительно росла, уже достигнув полуметрового диаметра.
Эйнтритт бросился к своему кейсу, не обращая внимания на истекавшего кровью ассистента, и начал рыться в кипе бумаг, явно пытаясь что-то найти. Эмма пришла в сознание, но, попытавшись подняться, рухнула обратно на пол. Рик еще пару раз резко, но безуспешно дернул руками, и повернулся к Алексу. У того по халату расплывалось кровавое пятно, но не в районе живота, а на левом рукаве.
– Алекс, ты как? – прошептал он.
– Этот ублюдок всего с пяти метров умудрился не попасть туда, куда собирался, – сквозь зубы процедил тот. – Хотя отчасти за это можно благодарить его рыжего подельника – уж очень вовремя он заорал, лишившись половины руки. Пуля попала мне в предплечье, похоже, навылет. Точнее скажу, когда освобожусь, – тихо добавил Алекс, пытаясь дотянуться до кармана халата. – Дабл-Ар, у меня в правом кармане мультитул, сможешь достать?
– Сейчас попробую, – Рик прижался лицом к железной трубе, вытягивая связанные кисти. – Черт, немного не достаю, сдвинься поближе… да, так, нащупал… есть! Жди, я мигом!
Выщелкнув лезвие, он перерезал пластиковый хомут, и, освободившись, кинулся к другу. Парой движений ножа Рик обрезал стяжки, и Алекс, шипя от боли, стянул халат, оставшись в одной мятой рубашке. Расстегнув пару пуговиц, он потянул здоровой рукой за воротник. Мокрая от крови ткань сдвинулась, обнажая рваную рану. Взглянув на нее, Алекс прошептал:
– Пуля только рассекла кожу, просто крови много, а так еще легко отделался… дальше я сам, а ты помоги Эмме, и давай убираться отсюда, пока Маркус нас не увидел!
Рик молча кивнул и беззвучно переместился к своей девушке, стараясь держаться вне поля зрения Эйнтрита. Тот же, казалось, вообще ничего вокруг себя не замечал, лихорадочно перебирая пожелтевшие листы пергамента. Алекс взглянул на Юрия. Он лежал на полу рядом с порталом, потеряв сознание от болевого шока и кровопотери. Кафель под ним покраснел от крови, которая все еще небольшими толчками лилась из ужасающей раны, затекая под врата и подпитывая их. В воздухе стоял тяжелый запах пороха, горелой пластмассы и дыма. Висящая линза портала, расширившись уже до размеров гимнастического обруча, достигла пола, прожигая напольное покрытие, стальные стенки камеры и стоящее рядом научное оборудование.
Тем временем Рик привел в чувство Эмму и, поддерживая, помог ей подняться. Выглядела она неважно: на скуле расплывался приличных размеров кровоподтек от удара рукояткой пистолета. Со спутанных золотистых волос капала кровь – девушка ударилась головой при падении и рассекла кожу над бровью. Аккуратно, стараясь не шуметь, они поднялись по той самой лестнице, к которой были прикованы пару минут назад. До входной двери оставался еще с десяток шагов, и Алекс оглянулся, чтобы убедиться в незаметности их ухода.
Вдруг неподвижно лежащее до этого тело Юрия конвульсивно дернулось и выгнулось дугой, через мгновение снова с грохотом упав на землю. Его руки и ноги бешено заколотили о кафельный пол, привлекая внимание Маркуса, как раз закончившего поиск и сжимавшего в руке запечатанный черным сургучом старинный пергамент. Бросив взгляд на своего ассистента, он обернулся, встретившись глазами с Алексом. Все дальнейшие события закрутились в бешеном вихре.
Эйнтритт выхватил «Вальтер» и, не целясь, выстрелил. Пуля, свистнув, угодила в потолок, разбив одну из ламп. Эмма закричала, сверху посыпались обломки потолочных панелей, штукатурка и осколки стекла. Второй выстрел выбил искры из стальной двери – подступы к ней отлично просматривались с позиции Маркуса. Спрятаться было негде – Рик толкнул Эмму на пол и ринулся к пожарному щиту, с явным намерением завладеть длинным топором, висевшим за прозрачным стеклом. Алекс же схватил с ближайшего стола чью-то забытую именную кружку и швырнул ее во врага. Эйнтритт отвлекся и промазал по бегущему Рику. Тот на ходу выбил стеклянную дверцу и, схватив топор, перекатился, укрывшись за панелью управления ускорителем. Алекс одним прыжком очутился рядом с ним.
– Маркус, не усугубляй! – крикнул он. – Тебя же все равно схватят, полиция наверняка уже в пути! Дай нам уйти и делай, что хочешь!
– Не собираюсь тратить слова на покойников, так что заткнись и умри, – злобно прорычал Эйнтритт, подходя неспешными шагами к лестнице.
– Дабл-Ар, что делать будем? – выдохнул Алекс. – Он же сейчас поднимется и перестреляет нас, как в тире!
– У нас только один вариант, – прошептал Рик, сжимая красную рукоять топора. – Когда Маркус пойдет вверх по лестнице, подпустим его поближе, потом резко вставай в полный рост и кидай в него еще что-нибудь. Если отвлечется, у меня будет мгновение для рывка, остальное сделает топор. Иначе у всех нас появится по паре лишних дырок…
Алекс коротко кивнул и приготовился. Эйнтритт начал подниматься, не сводя прицела с импровизированного укрытия своих жертв. Когда он достиг середины лестницы, Рик хлопнул друга по плечу. Алекс резко выпрямился, бросая во врага свой мультитул, а Дабл-Ар рванул вперед, занося топор для удара. Но все сразу пошло не так. Маркус остановился, не обращая внимания на Алекса, и выстрелил в бегущего Рика. Пуля попала в лезвие топора, выбив его из рук и с визгом срикошетив, ушла в потолок. Дабл-Ар бросился на пол, в перекате уходя от последующих выстрелов, Алекс же метнулся к отлетевшему топору, отвлекая огонь на себя.
В этот момент произошло нечто, изменившее всю расстановку сил. Из черно-багрового провала, уже почти метрового диаметра, появилась приземистая звероподобная фигура, мощным прыжком толкнулась от пола, и, преодолев по воздуху почти десяток метров, приземлилась за спиной у Маркуса. Тот резко оглянулся, теряя равновесие, оступился и покатился вниз, выронив пистолет. Чудовище, проигнорировав его падение, совершило очередной прыжок, и оказалось на верхней площадке. Мощные мышцы перекатывались под черной чешуйчатой кожей, тускло отражавшей падающий на нее свет. Тварь открыла пасть, показав довольно крупные зубы в несколько рядов, и издала душераздирающий не то рев, не то визг, от которого сразу заложило уши.
Алекс поймал глазами взгляд Рика, поднимавшегося с пола, и бросил ему топор. Тот ловко поймал его за рукоять и в одно движение глубоко вогнал в уродливую башку прямо между двумя короткими рогами. Из раны брызнула дымящаяся маслянистая черная жижа, в нос ударил густой запах серы. Исчадие, же вопреки ожидаемому, не подохло, а истошно визжа, начало крутиться на скользком полу, оставляя длинными когтями глубокие борозды. Хвост чудовища, усаженный торчащими шипами, хлестал во все стороны, разбивая все, до чего дотягивался.
– Что это за хрень?! – отскочив, заорал Рик, ошеломленно уставившись на тварь, явно пытавшуюся вытащить одной из лап топор, застрявший у нее в затылке. – Почему оно все еще живо?!
– У него спроси, – Алекс бросил взгляд в сторону лежавшего внизу Маркуса. При падении он видимо, сильно приложился головой и сейчас, держась за нее, пытался встать. – Ты видел, куда упал ствол?
– Он между ступенек, за лестницей, – раздался женский голос. Эмма поднялась и шокировано уставилась на беснующееся исчадие.
– Нам его не достать, – сделал вывод Рик. – Предлагаю сваливать отсюда в безопасное место…
– Согласен, – отозвался Алекс. – Бери Эмму и двигаем на выход!
Рик, помогая своей девушке, повел ее к двери. Алекс же, обернувшись, вдруг увидел нечто, заставившее его задержать взгляд. Юрий, потерявший пол-руки и не меньше полутора литров крови, встал на ноги! Одежда в кровавых пятнах, бледное, как у покойника, лицо и кривой огрызок на месте правого предплечья с торчащим обломком кости вызывали неподдельное чувство страха. Но по настоящему ужасал его взгляд: безжизненный, нечеловеческий – глаза будто подернуты бельмами, не видно ни роговицы, ни зрачка. Раскрытый рот ощерился, как пасть у бешеной собаки. Из него вырвался гортанный клокочущий хрип – и Новак сделал шаг в сторону поднимающегося Маркуса. Тот заметил движение в свою сторону и трясущимися руками развернул пергамент, выставив его перед собой, как щит.
– Pactio! – выкрикнул Эйнтритт, срываясь от волнения на фальцет. – Договор! У нас договор!
Рик тем временем уже взялся за дверную ручку, и нетерпеливо махнул рукой. Алекс остановил его, тоже жестом, попросив еще несколько секунд. У него почему-то было ощущение, что он становится очевидцем чего-то очень важного. Бывший же ассистент Маркуса остановился и плотоядно ухмыльнувшись, извлек очередной гортанный клокот – но на этот раз Алекс с удивлением распознал знакомую ему латынь!
– Рactio… fuit… cum… pater! – прохрипел Новак. При этих словах Маркус побледнел еще сильнее и отступил на шаг.
– Нет, не может быть! Он не мог так поступить со мной! – теряя последнее самообладание, завопил он, и выпустил из ослабевших пальцев теперь уже бесполезный кусок пергамента.
Ухмылка Новака стала еще шире, и он вытянул оставшуюся руку в указующем жесте, направленном на Эйнтритта. Для кого предназначался жест, стало понятно уже через секунду. Из портала поочередно начали появляться новые чудовища, похожие на первое. За ними, пригнувшись, через врата прошло нечто, отдаленно похожее на человека. Однако вблизи было понятно, что это порождение с людьми не имело ничего общего. Мощный торс с рельефной мускулатурой зарос жестким черным волосом, нижние конечности скрывал кусок грязной грубой ткани, закрепленной на поясе. На затылке и хребте волосяной покров был еще гуще и длиннее. Одна из гигантских лап сжимала широкий, весь в зазубринах, железный меч-тесак. При выдающихся габаритах исчадия немалый вес его оружия не доставлял ему особых неудобств. Относительно небольшую голову создания, сидевшую на короткой бычьей шее, украшала пара выгнутых назад рогов. Угольно-черные глаза из-под выступающих надбровных дуг излучали запредельную ненависть и жажду крови. Сейчас взгляд твари был направлен на Маркуса, пытающегося достать из-под лестницы свой «Вальтер». Тем временем Алекс, Рик и Эмма бесшумно покинули зал управления и устремились по коридору к посту охраны.
– Рик, ты понял, что сказал Юрий? – взволнованно спросила у своего парня Эмма. – Вроде что-то по латыни…
– Он произнес: «договор был с отцом», – ответил за друга Алекс. – Хотя я сомневаюсь, что это слова самого Юрия – у меня ощущение, что нечто говорило через него…
Его слова прервал звук нескольких быстрых выстрелов и долгий, истошный, нечеловеческий вопль, принадлежащий, несомненно, Маркусу.
– Такое чувство, что там его на части рвут! – Эмма невольно ускорилась еще сильней.
– Это уже не наши проблемы, пусть сам со своими «деловыми партнерами» разбирается, – Алекс с беспокойством оглянулся назад.
– За что боролся, на то и напоролся, – подытожил Рик, издав нервный смешок. – Но вот закончив с ним, они вряд ли пойдут обратно – я бы на это не наде…
Словно в подтверждение последней фразы, стальная дверь в зал управления слетела с петель и, ударившись о противоположную стену коридора, с грохотом рухнула на пол. Через искореженный дверной проем, нагнув голову, не спеша, вышло чудовищное создание – тот самый меченосец. От высокой, не меньше двух с лишним метров, фигуры веяло смертью. С широкой полосы стали, зажатой в когтистой лапе, капала свежая кровь. Повернув голову, он остановил взгляд на беглецах, поворачивающих за угол, и инфернальный рев сотряс стены научного корпуса.
Все трое уже неслись изо всех сил – тяжелая поступь за спиной открыла у них второе дыхание. Позади и сбоку был слышен треск выламываемых дверей – твари помельче и побыстрей врывались в научные и технические помещения, обходя их и перекрывая путь к выходу из здания. Освещение моргало, а в некоторых местах уже не работало. Вдруг из темноты наперерез Алексу метнулась тень, в которую он врезался, не успев затормозить. Что-то невообразимо тяжелое придавило его, мешая встать. Невольно зажмурившись, Алекс уже приготовился умереть, но тут его вывел из оцепенения испуганный голос:
Поняв, что смерть откладывается, Алекс облегченно выдохнул. Поднявшись, он коротко просветил охранника:
– Теперь здесь ад. По крайней мере, его филиал, – глаза Вернера округлились еще больше, а лицо приобрело непонимающее выражение. – Где ключи от оружейки?
– У меня, – охранник хлопнул по бедру, на котором болталась внушительная связка. – Вам зачем?
– Атака террористов, – Алекс вдруг понял, что охранник никогда не поверит, пока своими глазами не увидит этих существ. – Ну, так что? Мы теряем время!
– Ладно, – Вернер, наконец, решился. – Но оружие не трогать, я открою, запритесь изнутри и ждите полицию. Дверь мощная, сразу не взломают. Никому не открывайте!
Он подбежал к посту охраны, на ходу выбирая нужный ключ из связки. Щелчок замка – и тяжелая дверь распахнулась, пропуская группу друзей. Охранник тут же закрыл ее с другой стороны и побежал, судя по звуку удаляющихся шагов, к выходу.
– Наверное, он за подмогой, – высказала очевидную мысль Эмма.
– Очень на это надеюсь, – хмыкнув, скептически произнес Алекс. – Но если он вдруг увидит хотя бы одну из этих тварей, на его возвращение я бы не рассчитывал. Дабл-Ар, глянь, что там по оружию?
Рик, завладев топором с очередного пожарного щита, уже увлеченно ковырял оружейный шкаф. Сунув его в дверную щель, он навалился всем телом, и замок, не выдержав, с хрустом сломался. Приоткрыв дверцу, взломщик удовлетворенно хмыкнул:
– Здесь автоматические винтовки, не меньше десятка, и патроны к ним… много патронов! Алекс, оцени! – он вытащил одну из них и передал подошедшему другу.
– Это пятьсот пятидесятый «Зиг Зауэр», калибра пять – пятьдесят шесть, наш, швейцарский автомат – мощный и с хорошей кучностью, – Алекс завладел оружем и сноровисто крутил его в руках. – Я с ним в армии служил, ты ж знаешь, у нас это обязательно – заметив ползущие вверх от удивления брови Рика, поспешно добавил он. – Да ты не стесняйся, бери и себе, я знаю, пользоваться им умеешь…
– Этой машинкой не пользовался ни разу, хотя стрелять я люблю и умею, тут ты прав, – признался Рик. – Но не думаю, что с моим опытом у меня возникнут проблемы.
– Ты прав, здесь ничего сложного, – заверил его Алекс. – О, они уже заряжены, – он вставил вынутый магазин обратно и для проверки пару раз щелкнул затвором. Ловко поймав на лету вылетевший из экстрактора патрон, Алекс снова дополнил им боекомплект и очередным щелчком затвора дослал его в ствол, приводя оружие в полную боеготовность.
– Ну что, готов? – Рик уже закончил со своей винтовкой. – Возьми несколько запасных магазинов, пригодятся! – Карманы его халата были туго ими набиты, придавая несколько комичный вид.
– Не смеши людей, прицепи один к другому, там сбоку фиксаторы есть, – снисходительно усмехнулся Алекс. – И мне немного оставь, а то в дверь не пролезешь, – уже откровенно издеваясь, добавил он.
– Тебя хлебом не корми, лишь бы поглумиться над товарищем, – отшутился Рик, тем не менее, последовав совету друга. – Ну что, давайте выбираться?
– Ребята, взгляните сюда, – отозвалась молчавшая до сих пор Эмма. – Кажется, просто так нам уйти не дадут…
Алекс с Риком подошли к девушке, напряженно вглядывающейся в многочисленные мониторы системы наблюдения. Часть из них не работала, но оставшихся вполне хватало, чтобы оценить обстановку в здании. Все было плохо. Очень плохо.
Во многих комнатах, лабораториях и технических помещениях уже хозяйничали твари, подобные зарубленной Риком. Звероподобные существа разносили вдребезги окружающую обстановку, явно в поиске чего-то. Спустя несколько секунд одно из них выдернуло лапой из-под стола дрожащую фигурку в халате. Повалив человека на пол, исчадие начало размашистыми ударами когтей буквально рвать его на куски. Через пару мгновений все было кончено. Чудовища, обступившие изуродованные фрагменты тела, запустили свои пасти в еще теплую, истекавшую кровью плоть и приступили к трапезе, вырывая и глотая мясо целыми кусками.
Эмма, побледнев, отшатнулась. Алекс и Рик, помрачнев, отвели взгляд от страшного зрелища. На другом экране группа охранников, отгородившись баррикадой, отбивалась от нападавших исчадий. Звук отсутствовал, но по многочисленным вспышкам выстрелов было ясно, что в помещении ведется ураганный огонь. Как минимум один из защищающихся держал в руках автомат, такой же «Зиг-Зауэр». Алекс всмотрелся внимательнее:
– Дабл-Ар, глянь-ка, пистолеты на этих тварей не действуют, видимо, не пробивают…
– Смотри лучше, – коротко бросил Рик. – Видишь ту, крайнюю сзади и справа?
– Вижу, ну и что… – Алекс вдруг понял. – Охренеть! Пули шьют их навылет, но им самим, похоже, это не доставляет неудобств! Тут два варианта: ускоренная регенерация либо отсутствие критично важных для поддержания жизнедеятельности органов, – в Алексе проснулся ученый. – А может, оба фактора имеют место. Тогда их только сжигать или разносить взрывами на куски…
– Обрати внимание на охранника с автоматом, – снова подал голос Рик, перебив друга. – Пока ты тут распинался о неуязвимости, он уже двух прикончил, хотя и не без помощи своих коллег.
Алекс вгляделся в монитор. Суровый на вид мужик в изорванной и окровавленной форме вел прицельный огонь короткими очередями. Одно из исчадий, решившись, сделало прыжок, пытаясь перескочить через баррикаду в тыл к защитникам, но напоровшись на кинжальный огонь бдящего автоматчика, рухнуло прямо на укрепление. Подскочивший охранник направил ствол оружия на рогатую голову поднимающегося создания и нажал на спуск. Очередь в упор сделала свое дело – уродливая башка лопнула, как арбуз, расплескав вокруг содержимое. Тварь дернулась и затихла.
– Так, ясно, стрелять надо в голову, и лучше несколько раз – произнес Алекс очевидное. – Однако регенерация присутствует – Дабл-Ар, видишь того недобитка?
Рик молча кивнул. Другое создание, полумертвое, изрешеченное пулями и лишившееся одной из передних лап, отползло в дальний конец комнаты и склонилось над трупом одного из охранников, вгрызаясь в мертвое тело. Алекс потрясенно наблюдал, как тварь восстанавливала здоровье и силы, явно используя для этого человеческую плоть... Перебитые лапы вставали на свои места, раздробленные кости срастались, отверстия от пуль затягивались за считанные секунды!
– По крайней мере, у него новая лапа не отросла, – Рик был удивлен не меньше. – Я понял, что они живучи, когда еще пытался зарубить ту, первую, но настолько… наличие автомата уже не внушает мне прежнего спокойствия.
– Ничего, я уверен, полиция и спецназ уже в пути, – ответил Алекс гораздо менее уверенно, чем ему бы хотелось. – Сейчас подъедут и наведут тут поряд… – Он замер с полуоткрытым ртом, внезапно оцепенев. Его неподвижный взгляд уперся в изображение одного из работающих мониторов. Рик, поняв, куда смотрит его приятель, вгляделся в экран. Увиденное ужасало.
Камера показывала зал управления синхротроном, тот самый, где Маркус открыл проход в параллельное измерение. Линза портала двухметровым темным пятном висела в воздухе, увеличившись почти вдвое с момента их бегства. Из нее постоянно появлялись все новые порождения иного мира, одно чудовищнее другого. Широкий поток из мелькающих когтистых лап, раскрытых в беззвучном реве пастей, рогатых голов с ненавидящим, прожигающим насквозь взглядом растекался сейчас по всему зданию. По всему ЦЕРНу.
Некоторые выходящие из портала монстры были крупнее остальных, несли длинные мечи, и выглядели, как тот, что увидел и погнался за ними. «Меченосцы». За неимением других ассоциаций Алекс так назвал для себя этих тварей. В зале управления их было несколько. Отложив свои орудия смерти, они… возводили какую-то конструкцию! Крюки, намертво вбитые в потолок, железные цепи, замысловато протянутые при помощи системы блоков и противовесов, удерживаемых парой исчадий помельче… Небольшая канава-желоб, выдолбленная в полу, вымощенная дугообразными листами металла и ведущая под уклон прямо к порталу… Алекс понял, что его слова были пророческими. «Филиал Ада», – так он сказал Вернеру. Для того, что творилось там, где они смеялись и шутили всего минут двадцать назад, точнее этих слов ничего не подходило.
– Боже мой… Что же мы наделали… – подавленно прошептала Эмма. На ее глазах выступили слезы. Рик, отвернувшись, прижал девушку к себе, утешая.
Алекс мрачно продолжал всматриваться в монитор, осознавая всю тяжесть их положения. Тем временем в кадре вдруг появилось несколько человеческих фигур! Нестройными шагами, спотыкаясь, как марионетки, послушные воле кукловода, они шли к проходу. Алекс не верил своим глазам: твари, выходящие из портала, не трогали их, а проходили мимо, как будто не замечая! Выглядели они так же, как и Юрий, ассистент Маркуса – глаза без радужки и зрачка, как будто слепые, ощеренные рты, больше похожие на пасти, подергивающиеся без причины конечности… «Как будто за ниточки дергают», – пришла Алексу в голову мысль. У некоторых были жуткие рваные раны, без сомнения, нанесенные чудовищами, однако они совершенно не кровоточили. «Странно… То есть или крови уже нет, или… то, что ими управляет, локально остановило кровоток?» – Алекс напряженно думал и старался подмечать все – он чувствовал, что любая мелочь может стать важной.
Двое из них тащили за собой упирающихся людей – на них твари, проходящие рядом, щелкали пастью, показывая свою жажду крови, при этом не кусая. Некоторые из звероподобных исчадий при этом как будто опасливо оглядывались на меченосцев, ждущих рядом с проходом. Алекс наконец понял, что за ассоциации вызывает у него эта система цепей и желобов-стоков. Скотобойня, убойный цех.
Словно в подтверждение этой мысли, один из меченосцев шагнул вперед, держа в лапе большой железный крюк в форме латинской «S». Схватив одну из упирающихся жертв за ногу, он поднял ее над землей. Размашисто но уверенно, будто давно этим занимался, меченосец насадил человека на острие, пробив торс почти насквозь. Алекса прошиб холодный пот. Другой конец крюка, торчащий наружу, чудовище повесило на висящую цепь, дав лапой отмашку. Остальные твари, увидев знак, закрутили ржавый рычаг, и извивающееся головой вниз тело начало подниматься к потолку. Обильно текущая кровь струилась на желоб, стекая по нему прямо в ненасытную черно-багровую бездну портала. Когда шея несчастного достигла уровня глаз меченосца, он отточенным движением перерезал человеку горло длинным когтем. Кровь хлынула потоком, а умирающий наконец обмяк, еще пару раз дернувшись в агонии.
Остальные же люди, более похожие на свои бледные копии, вообще не сопротивлялись. Ведомые неизвестной силой, они поочередно подходили к чудовищу, которое насаживало их на длинные крюки и поднимало вверх. Ни на одном лице не отображалось проблесков каких-либо эмоций, даже когда острое железо рвало их живот и внутренности вываливались из жуткой раны, свисая вниз. «Они не чувствуют боли… совсем», – машинально отметил для себя Алекс, уже ничему не удивляясь. Тем временем кровавый ручеек, текущий по стоку, превратился в небольшую реку, и портал снова начал расти.
Больше не в силах продолжать смотреть на этот кромешный ужас, Алекс протянул руку и выключил монитор. Очень вовремя: сзади подошли Рик и немного успокоившаяся Эмма.
Кровь и Пепел - Вторжение. 1 - Пролог
АКТ I. PORTUS INFERNUM
Девятью часами ранее
Алекс Хоффман, научный сотрудник Европейского центра ядерных исследований – Швейцария, Мейрин, пригород Женевы, комплекс зданий ЦЕРН, 10 мая, 01:15 по местному времени
– Алекс! Что ты там застрял?! Давай быстрей уже, все только тебя ждут! Не выйдешь через минуту – все пропустишь! – требовательный женский голос был отлично слышен сквозь закрытую дверь мужского туалета.
– Ладно, сейчас буду… Ты иди, я уже выхожу, – крикнул он в ответ.
В очередной раз окатив лицо холодной водой из-под крана, он поднял мутный взгляд и вгляделся в свое отражение. Из зеркала на него устало смотрело лицо тридцатилетнего парня, украшенное двухдневной щетиной, взлохмаченными темными волосами и красными от недосыпа глазами. Образ органично дополнялся мятым лабораторным халатом, одетым поверх рубашки явно не первой свежести. Более-менее нормально выглядели лишь джинсы и ботинки. «Красавчик, ничего не скажешь».
Немного пригладив волосы мокрой ладонью, Алекс открыл дверь и, щурясь от яркого освещения, вышел из туалетной комнаты. Оглядевшись, в конце коридора он увидел стройную светловолосую девушку и направился за ней.
– Уфф… Эмма, стой! Меня подожди! – Алекс ускорил шаг и поравнялся с ней.
– Идем быстрее, а то без нас начнут! – Эмма выглядела раздраженной. – Если я из-за тебя не увижу сегодняшний опыт, на глаза мне лучше не попадайся!
– Без меня, может, и начнут, но вот без тебя – вряд ли, – успокоил ее Алекс. – Сомневаюсь, что твой парень это допустит.
– Ты прав, Рик задержит эксперимент, он ведь знает, что мне это безумно интересно, – девушка немного расслабилась. – Хотя нам все равно лучше поторопиться, ты же знаешь Маркуса… Это ведь его идея, и он со своим упрямством может и поступить по-своему.
– Тогда прибавим шагу, – согласился он. – От него можно ожидать чего угодно.
Повернув за угол, они прошли через внутренний пост охраны, миновав турникеты и чинно восседающего в стеклянной кабинке ночного дежурного. Перед ним стояли мониторы, дающие картинку с многочисленных камер, установленных по всему корпусу. Алекс знал, что за стальной дверью позади охранника есть комнатка. Там находился сервер с десятком жестких дисков, на которые записывалась информация с камер. Знал он и то, что помимо сервера, там располагался оружейный шкаф с автоматическими винтовками и боекомплектом на случай атаки террористов. С учетом последних терактов во Франции и Италии, а также недавних обещаний религиозных фанатиков взорвать ЦЕРН это не казалось таким уж странным.
А еще Алексу было известно, что мистер Вернер – так звали охранника, – большой любитель выпить в нерабочее время и полистать мужские журналы в рабочее. Обо всем этом молодой ученый узнал прошлым вечером, случайно встретившись с ним в баре. Далее было много темного немецкого пива, задушевных разговоров и в итоге два нетрезвых тела, кое-как добравшихся до своих постелей. Своему сегодняшнему внешнему виду Алекс во многом был «обязан» именно этой встрече.
– Мистер Хоффман, мисс Бейкер, – поздоровался сторож, взявшись за козырек форменной бейсболки.
– Мистер Вернер, – Эмма изобразила очаровательную улыбку, – сегодня отличная погода, не так ли?
– Полностью с вами согласен, – охранник потянулся, незаметным, как ему казалось, взглядом скользнув по точеной фигуре девушки и задержав его на соблазнительно выступавшем бюсте. – Надо бы выйти, подышать ночным воздухом и размяться, а то это чертово кресло вконец меня доконало. Кстати, мистер Хоффман, вам прогулка тоже не помешала бы… Вижу, вы ночами работаете, не отдыхаете совсем, вид у вас какой-то уставший, – он гадко ухмыльнулся и подмигнул Алексу так, что и слепой бы заметил.
– Доброй ночи, мистер Вернер, – процедил Алекс с вымученной улыбкой, больше похожей на оскал. «Да он еще и издевается».
Пройдя мимо дежурного, они свернули за угол и остановились. Эмма украдкой быстро выглянула и тут же снова спряталась за стену.
– Похоже, действительно уходит, – взволнованно прошептала она. – Маркус как-то с ним договорился.
– Как-как, денег ему дал, как же еще, – прагматично заметил Алекс. – По-другому аристократ, сноб и сын мультимиллионера договариваться просто не умеет.
– Какая разница, главное – результат, – резонно возразила Эмма. – Ну все, теперь пойдем к остальным.
Убедившись, что пост охраны покинут, они вышли из-за угла и быстрым шагом двинулись дальше по коридору. Звонко цокая каблуками по белому кафелю, девушка подбежала к двери, из-за которой доносились приглушенные голоса.
– «Протонный синхротрон, зал управления», – машинально прочитал дверную табличку Алекс. – Нам сюда, – зачем-то произнес он, сам поняв очевидность своих слов.
Эмма впрочем, промолчала, только тяжело вздохнув и закатив глаза, после чего повернула ручку и потянула дверь на себя.
Зал управления ускорителем заряженных частиц казался не таким уж и большим. Но это впечатление было обманчивым. Отчасти из-за многочисленных компьютерных терминалов и научных приборов, отчасти оттого, что Алекс недавно по работе был в главном зале управления большим адронным коллайдером и видел действительно огромное помещение, набитое сложной аппаратурой. К тому же экранированная камера, куда помещалась мишень для ее последующего обстрела ускоренными протонами или электронами, занимала значительную часть площади зала.
Внизу, перед самой камерой, не замечая вошедших, жарко спорили двое мужчин. Один из них, высокий брюнет с черными, как смоль волосами, одетый в тщательно отглаженный белоснежный халат поверх дорогого костюма, обильно жестикулируя, что-то доказывал другому. Смугловатый, крепко сбитый парень, с невозмутимым видом слушал его, скрестив руки на груди и преграждая путь к камере. Еще один, рыжеволосый веснушчатый тип с неприятным лицом, стоял чуть поодаль, спиной к двери. Он тоже не заметил их прихода, а если и заметил, то не подал вида. Пройдя несколько шагов, Алекс начал различать отдельные фразы:
– Ты не понимаешь! Я не могу больше ждать! Опыт нужно провести строго в определенное время, иначе вся эта затея не имеет никакого смысла! – Брюнет шумно выдохнул и вытер со лба капельки пота. – А теперь отойди и не мешай работать!
– Маркус, остынь, все я прекрасно понимаю, – спокойно парировал его оппонент. – И в любом случае не вижу в этой затее никакого смысла. Если бы не Эмма, меня бы тут вообще не было. А еще пара минут у нас есть…
– Времени нет! – перебил его Маркус. – Последний раз повторяю, уйди с дороги, иначе…
– Рик! – крикнула Эмма. – Мы здесь, можно начинать!
Рик взглянул на нее, улыбнулся и махнул рукой, приглашая присоединиться, после чего демонстративно, не спеша, отошел в сторону, освобождая проход к камере. Пробормотав что-то сквозь зубы, Маркус с недовольным видом протиснулся мимо него, открыл камеру и склонился над ней, производя какие-то манипуляции с мишенью. Рыжеволосый тип подошел ближе и встал позади него, наблюдая за происходящим.
Алекс и Эмма спустились по лесенке вниз, и девушка сразу прыгнула в объятия улыбающегося ей парня, как будто с момента ее ухода прошло не меньше месяца.
– Дабл-Ар, здорово, как жизнь? – Алекс обменялся рукопожатием с Риком, своим лучшим другом, которого знал еще по Массачусетскому технологическому институту, где они когда-то вместе учились. Прозвище «Дабл-Ар» Рик получил еще раньше, в школе – из-за фамилии Райдер, начинающейся на ту же букву, что и имя.
– Алекс, рад видеть, – искренняя улыбка Рика не оставляла сомнений для обратного. – Неважно выглядишь, часто работал, много пил, или может быть, мало спал… – ухмыльнувшись, Рик заговорщически подвигал бровями в знак двусмысленности окончания фразы.
– Всего понемногу, – отшутился Алекс. – А это кто? Я его раньше не видел.
– Я вас познакомлю. Алекс, это Юрий Новак, помощник нашего «многоуважаемого» коллеги Маркуса Эйнтритта, – с плохо скрываемым сарказмом произнес Рик. – Юрий приехал к нам из Польши, перед этим долгое время жил и учился в России, в МГУ. Сейчас он пишет диссертацию и параллельно постигает тайны Вселенной. – Сарказм стал настолько явным, что, казалось, его можно ощутить. – Юрий, это мой швейцарский друг Алекс Хоффман, мы вместе учились и давно знакомы.
Алекс пожал руку Юрию, отметив мимоходом задержку, с которой он ее подал.
– Явились, не прошло и половины ночи, – раздался язвительный голос сзади. – Вы хоть в курсе, что чуть не сорвали своей медлительностью эксперимент, который я готовил последние полтора года? – Маркус закончил с мишенью, и, закрыв камеру, повернулся к ним. – Ладно девушка, они всегда и всюду опаздывают, но ты… только посмотри на себя! Грязный халат, помятая и небритая физиономия, сальные волосы торчат во все стороны – а еще смеешь называть себя этническим немцем… да ты позор своей нации, – презрительно процедил Энйтритт.
– Твое мнение относительно моей внешности мне глубоко безразлично, – невозмутимо произнес Алекс. – А что касается твоего так называемого «эксперимента», то я пришел не из-за того, что мне это интересно, а чтобы увидеть как ты, богатенький надменный сумасброд, обделаешься, поняв, что последние полтора года своей драгоценной жизни потратил на полную хрень, – с ухмылкой добавил он.
– Уже через двенадцать минут у меня будет в кармане Нобелевка по физике, а ты поймешь, что всю свою собственную жизнь занимался хренью! – Последние слова Маркус выкрикнул в лицо Алексу.
– Так-так, парни, полегче, – Дабл-Ар встал между ними, пресекая дальнейшее развитие диалога. – Алекс, пусть он занимается своим делом, а мы с тобой на все это молча посмотрим. Окей?
– Ладно, – согласился Алекс, отходя в сторону. – Двенадцать минут, говоришь? Ну, валяй. – Вместе с Риком они присели за стол неподалеку и стали наблюдать за приготовлениями.
Пока Юрий настраивал ускоритель, готовя его к запуску, Эйнтритт еще раз подошел к мишени, видимо, чтобы в последний раз проверить, все ли в порядке. К нему направилась Эмма, неподдельный интерес которой был явно виден.
– Маркус, я тебя не отвлеку, если задам пару вопросов по твоему эксперименту? – вкрадчиво спросила она.
– Конечно, Эмма, не стесняйся, я уже закончил, осталась только одна операция, которая будет произведена непосредственно перед запуском ускорителя, – произнес он. – Похоже, кроме меня, ты единственный человек, которому действительно интересно, над чем я работаю.
– А как же Юрий? – удивилась она.
– Мистер Новак – просто помощник, в нем нет искры энтузиазма, он делает то, за что я ему плачу. Вряд ли Юрий верит в мой успех больше, чем к примеру, «герр» Хоффман, или же твой парень Рик.
– Ясно… Но все-таки, чем ты занимаешься и каков ожидаемый результат твоего опыта? – поинтересовалась Эмма.
– Я исследую множественность измерений и гипотетическую возможность создания стабильного прохода из одного измерения в другое, – начал объяснять Маркус. – В общем, говоря языком желтой прессы, пытаюсь открыть вход в параллельный мир, – добавил он, взглянув на непонимающее лицо девушки. – В результате бомбардировки мишени электронами создается пучок гамма-излучения, направленный на ее определенную область. Я провел научные изыскания и даже ставил некоторые опыты в своем поместье, но там не те мощности, да и место не подходит, – несколько туманно выразился Эйнтритт. Здесь главное – соблюсти несколько критериев, элементов успеха, если иначе. Первое – правильно выбрать место. Утомлять подробностями не буду, скажу лишь, что с географическим положением этого ускорителя мне чрезвычайно повезло – он стоит как раз там, где надо. Второе – провести опыт в нужное время – с точностью до секунды, а лучше до долей секунды…
– Подожди, Маркус, а зачем такая точность? – перебила его Эмма. – Не все ли равно, когда начать эксперимент – минутой раньше, минутой позже… это же ничего не меняет?
– Сверхточность в одном критерии позволяет скомпенсировать возможную неточность в другом, – объяснил он. – Если я начну на десяток секунд раньше или позже, то мне придется либо выверять место опыта до долей миллиметра, либо увеличивать мощность радиационного излучения, либо… впрочем, неважно. Время – единственный элемент, в котором я могу позволить себе стопроцентную уверенность в точности.
– Примерно понятно… а еще элементы, слагаемые успешности твоего опыта есть? – уточнила девушка.
– Да, есть, – произнес Эйнтритт. – Мишень должна быть должным образом… оформлена. Посмотри сюда.
Он вытащил из защитного кожуха пожелтевший лист и бережно развернул его на лабораторном столе. Алекс вытянул голову, пытаясь разглядеть непонятный рисунок на нем, но так ничего и не понял. Какие-то окружности, ломаные кривые, геометрические фигуры, непонятные символы… Что-то это напоминало, но вот что именно?
– Выглядит старинным, – Эмма заворожено смотрела на рисунок. – Это бумага, или…
– Пергамент. Кожа, тонко выделанная кожа… – подсказал Маркус. – Телячья, – добавил он, немного замявшись.
– А рисунок… что он означает? Это вычисления для открытия прохода, или указания на место, где это должно случиться?
– Как бы объяснить… – Маркус наморщил брови, подбирая слова. – Это два сигила, наложенных друг на друга с поворотом на определенный угол, зависящий от времени и места риту… эксперимента.
– Что еще за сигилы? И где должен открыться проход? – Эмма, казалось, не заметила оговорки Эйнтритта.
– Про сигилы долго объяснять. После эксперимента расскажу. А проход должен открыться прямо здесь, – Маркус указал пальцем в центр рисунка. – Юрий, у тебя все готово? – крикнул он, мельком взглянув на часы.
– Да, герр Эйнтритт, осталось только нажать кнопку запуска, – отозвался его ассистент откуда-то сверху.
– Ну наконец, все составляющие на своих местах, кроме последнего, пятого элемента, – таинственно изрек Маркус. На этом месте Алекс не выдержал и извиваясь от душившего его дикого хохота, медленно сполз под стол. Спустя секунду к нему присоединился Дабл-Ар, ржавший как конь с выпученными глазами.
– Два клинических идиота, – тяжело вздохнул Эйнтритт, воздев взгляд к потолку. – Такой момент триумфа портят, – добавил он, вызвав новый взрыв гомерического смеха.
– Маркус, умоляю, не говори больше ничего, а то на твоей совести будут два трупа, – раздался сдавленный стон изнемогавшего от хохота Рика.
– Рик, Алекс, потише, – Эмма, похоже, не поняла юмора. – А что это за пятый элемент такой? – невинно спросила она, чем окончательно добила только отдышавшихся парней. Новый раскат громогласного хрюканья и хрипов – на хохот сил уже не оставалось – огласил стены зала.
– Это ж любооооффь! – донесся до нее из-под стола искаженный одышкой голос, уже непонятно кому принадлежащий.
Обреченно махнув рукой, Маркус, ничего не говоря, взял лист-мишень и направился к камере. Эмма последовала за ним, внимательно наблюдая. Остановившись рядом с камерой, Эйнтритт открыл защитный кожух, аккуратно вложил туда лист с рисунком, после чего, еще раз взглянув на часы, вытащил тонкое лезвие. Быстрым движением ткнув им в собственный палец, Маркус отложил острый предмет. Филигранным, казалось, многократно отрепетированным движением он выдавил каплю крови точно на центр изображения. Закрыв кожух, Маркус вернул мишень на место, задраил люк камеры и повернулся к Новаку.
– Время запуска – один час тридцать три минуты две целых восемьсот две тысячных секунды по центрально-европейскому времени. Готовность к автоматическому запуску? – Юрий показал большой палец. – Начинаю обратный отчет для собравшихся зрителей: шесть, пять, четыре, три, два, один…
Яркая как солнце вспышка озарила стены зала, контрастными черно-белыми тенями на миг высветив всех в нем находящихся. Ослепший от внезапной смены освещения, Алекс тер глаза руками, тщетно пытаясь вернуть себе зрение. Примерно этим же занимались и остальные, причем Рик еще и замысловато матерился. Примерно через минуту окружающие предметы перестали казаться мешаниной из разноцветных кругов, и нормальное восприятие понемногу начало возвращаться к Алексу.
– Эйнтритт, твою мать, какого хрена? – раздался очередной возмущенный вопль Рика. – Предупреждать же надо!
– Ты ж сам просил – не говори больше ничего, – как ни в чем не бывало, ответил он. – Ну я и не стал. А твой закадычный друг вообще до последнего не верил, что из этого что-то выйдет.
– Да я и сейчас не верю! – возмутился Алекс. – А свои фокусы будешь директору ЦЕРНа показывать, он тебе за порчу оборудования в рот не только ноги, но и все остальное запихнет!
– С ним все улажено, иначе меня бы просто не допустили к синхротрону, – открывая камеру, произнес Маркус. – Но это уже не имеет значения. Эксперимент прошел успешно.
Внутри по-прежнему лежал защитный кожух с мишенью – рисунком Маркуса. В нем теперь зияла аккуратная дымящаяся сквозная дыра около пяти сантиметров в диаметре. Но странным и необъяснимым было другое. В центре этой дыры, точно в том месте, куда упала капля крови, прямо в воздухе, ни на что не опираясь, неподвижно висел двояковыпуклый диск, размером с мелкую монету. Его поверхность, казалось, впитывала окружающий свет, играя оттенками угольно-черного и кроваво-багрового цветов. Создавалось впечатление, что черные и темно-красные разводы стекают сверху вниз, сплетаясь в причудливом танце и создавая иллюзию постоянного движения.
Все присутствующие, не находя слов, какое-то время просто глазели на непонятное явление, в буквальном смысле раскрыв рты. Первым нарушил молчание Рик:
– Будь я проклят, но никогда такого раньше не видел! Маркус, объясни, если нетрудно, что это за хрень висит сейчас в воздухе вопреки законам физики и здравому смыслу? Только попроще, я в данный момент просто не смогу воспринять научное обоснование, если оно, конечно, вообще есть...
– В двух словах, это – проход в параллельную реальность, – будничным тоном начал объяснять Эйнтритт, как будто пользовался ими каждый день. – Предмет, прошедший сквозь линзу портала, пропадает из нашего мира и появляется в другом.
– А обратно? – спросила Эмма. – Путь назад возможен?
– Хороший вопрос, – приподняв бровь, задумался Маркус. – Да, теоретически данный портал работает в обе стороны, то есть можно заглянуть туда и вернуться обратно.
– Этот… эээ… портал как-то можно передвинуть, а то он внутри ускорителя, довольно дорогого, кстати, агрегата, может, захватить его чем-нибудь и переставить на другое место? – предположил Алекс.
– Проще передвинуть сам ускоритель вместе с этим залом, – не замедлил съязвить Эйнтритт. – Если ты попробуешь перетащить портал с помощью какого-нибудь инструмента, то он частично или полностью провалится через проход в иное измерение. Попробуешь взять рукой – и будешь любоваться на аккуратную сантиметровую дырочку у себя в ладони, а недостающий кусок будет лежать там, в параллельной реальности. Смотри, – Маркус вытащил из кармана халата карандаш и плашмя провел его концом сквозь черно-багровый кругляш портала. Зашипело, запахло паленым деревом и дымом. В его руках остался огрызок с обгоревшим, дугообразным срезом.
– А теперь я суну его внутрь, не касаясь внешнего края, – он аккуратно начал вставлять остаток карандаша в центр висящего диска. С пораженным видом все смотрели на невероятное: предмет исчезал без следа, проходя сквозь открытый Маркусом проход! Засунув карандаш почти целиком, Эйнтритт осторожно потянул его обратно, и исчезнувший огрызок не замедлил появиться снова. Вытащив карандаш из портала, Маркус с удовлетворенным видом положил его в карман и повернулся к остальным.
– Ну вот мы и проверили теорию практикой, мисс Бейкер, – произнес он. – Проход действительно двухсторонний. А теперь нужно попытаться заглянуть в другой мир, пройдя сквозь портал.
– Знаешь, я не специалист в этой теме, но каким образом можно пройти через отверстие размером с десятицентовик? – задал резонный вопрос Рик.
– На этот вопрос я не отвечу, демонстрация будет куда более убедительной, – туманно выразился Маркус. – Но для начала, мистер Новак, измерьте исходный диаметр объекта.
Рыжеволосый подошел к висящему диску, достал лазерный дальномер и сделал замер. Повернувшись, он сообщил:
– Диаметр врат составляет ровно десять миллиметров плюс-минус пятьдесят микрон, герр Эйнтритт, что полностью совпадает с вашими расчетами.
Маркус кивнул, встал рядом с порталом, после чего поднес руки и выдавил из недавнего пореза пару капель крови прямо на него. Брови присутствующих поползли вверх – черно-багровая линза прохода зримо увеличилась в размерах!
– Новак, замер диаметра, – отрывисто бросил он.
– Тринадцать и три десятых миллиметра, – доложил Юрий спустя несколько секунд. Увеличение диаметра – тридцать три процента.
Маркус кивнул и выдавил из пальца еще четыре капли крови на линзу портала, который снова подрос. Новак опять склонился над висящим диском, измеряя его.
– Семнадцать и восемь десятых, увеличение – на треть от прежнего измерения, – он выпрямился. – Пока что пропорциональная зависимость прогрессий количества требуемой крови и увеличения размерности врат полностью совпадает с вашими теоретическими выкладками, герр Эйнтритт.
– Иначе и быть не могло, – без лишней скромности ответил Маркус. – Мне нужен расчет количества крови для увеличения диаметра линзы до тридцати сантиметров.
– Потребуется около четырехсот миллилитров, если зависимость сохранится, – доложил Новак после подсчетов на калькуляторе.
– Вот и проверим, – произнес Эйнтритт. – Принеси мой кейс, он на верхней площадке, рядом с управляющим терминалом.
Юрий молча кивнул и направился к противоположному концу зала, а к задумчиво стоявшему перед порталом Маркусу подошла Эмма – как оказалось, с очередной порцией вопросов:
– Я слышала ваш разговор про эту зависимость, но, честно говоря, ничего не поняла… ты не мог бы рассказать поподробнее, думаю, всем будет интересно, – попросила его она.
– Хм… ладно, постараюсь объяснить кратко, но доступно, – согласился Маркус. – Хотя, скорее всего некоторым выскочкам, мнящим себя учеными, и такое объяснение будет непонятно, – он выразительно покосился в сторону Алекса, с непроницаемым лицом стоявшего неподалеку и усиленно делающего вид, будто бы он не прислушивается к диалогу. – В общем, то, что кровь вызывает увеличение размеров портала, думаю, все уже поняли. Точная зависимость изменения диаметра линзы прохода от количества затраченной на это крови выражается сложной интегральной функцией, но если утрировать, то при удвоении каждого следующего использованного объема крови диаметр диска увеличивается примерно на треть. То есть чем больше размер прохода, тем большее количество крови необходимо потратить на его дальнейшее увеличение, – разъяснил, как мог, Эйнтритт.
– Хм… А можно мне… дотронуться до него? – поинтересовалась девушка.
– В общем, да, только не касайся края, – предупредил Маркус. – Помнишь, что случилось с карандашом?
– Не думаю, что это хорошая идея, Эмма, – подал голос Рик. – Пусть сам туда пальцы сует, или еще что-нибудь…
– Да пожалуйста, – хмыкнул Эйнтритт и коснулся мизинцем висящего в воздухе диска, аккуратно, где-то на сантиметр продвинул его внутрь, после чего вытащил обратно, целым и невредимым. – Наверное, тебе все же стоит подождать, пока не вернется мистер Новак и я немного не расширю портал, чтобы с ним было удобней работать, – добавил Маркус. – Кстати, вот и он.
Вернувшийся обратно Юрий принес металлический кейс с затейливым вензелем на корпусе, обозначавшим его принадлежность семье Эйнтриттов. Маркус взял чемоданчик, приложил палец к встроенному сканеру и замок, щелкнув, открылся. Стоявший сбоку Алекс увидел внутри несколько старинных книг, в кожаных переплетах. На вид им было лет пятьсот, не меньше. Еще он успел заметить кипу исписанных от руки листов с какими-то расчетами и копию рисунка, послужившего мишенью для пучка жесткого излучения в ускорителе. Помимо всего перечисленного, в кейсе лежал прибор для переливания крови, который Маркус и вытащил.
Присев на стул, стоящий рядом, он закатал рукав, а его ассистент начал приготовления – установил аппарат, проверив его на герметичность, наложил жгут и ввел тонкую иглу в вену Эйнтритту. По прозрачной трубке кровь устремилась к промежуточной емкости, откуда по такой же трубке, удерживаемой штативом, выводилась точно над линзой портала, капая на него. Диаметр черно-багрового диска снова начал расти – сначала похожий на монетку, меньше чем за пару минут портал вырос до размеров небольшого блюдца и продолжал увеличиваться.
– Не нравится мне все это, – шепнул Дабл-Ар стоящему рядом с ним Алексу. – По-моему, темнит что-то наш будущий нобелевский лауреат.
– У меня тоже плохое предчувствие, – мрачно согласился Алекс. – И ощущение недосказанности тоже присутствует. Попробую поговорить с ним, как только он освободится.
– Вытяни из него, что сможешь, а я присмотрю за Эммой и постараюсь по возможности потихоньку увести ее отсюда, – Рик взглянул на выход. – А ты тогда сразу за нами, идет? – предложил он.
– Договорились, встретимся на парковке у входа, – шепотом ответил Алекс.
Тем временем Маркус закончил с переливанием крови, и теперь просто сидел на стуле, задумчиво глядя в черноту портала, пока Юрий замерял его новый диаметр. Алекс подошел ближе, Эйнтритт недовольно покосился на него, но ничего не сказал. Новак закончил с измерениями и сделав заметку в блокноте, установил вплотную к проходу металлический обруч чуть меньшего размера, жестко закрепленный на штативе.
– Если я правильно понимаю, эта конструкция должна уберечь от случайного касания края портала, – предположил Алекс.
– А ты умнее, чем кажешься, – криво ухмыльнулся Маркус. – Действительно, так и есть. Не желаешь посмотреть, что на другой стороне прохода?
– Ну уж нет, свою голову туда я точно совать не собираюсь, особенно после твоей демонстрации с карандашом. Но поближе бы взглянул, не возражаешь?
Маркус, помедлив, согласно кивнул, пропуская его вплотную к порталу. Алекс осторожно поднес руку к черно-багровой бездне и почувствовал жар, волнами исходящий от нее. Вдруг ему пришла в голову идея, которую он не замедлил исполнить – вытащив свой телефон, Алекс включил камеру и решительно просунул его через проход. Юрий оказался около него, готовый помешать, но вскочивший со стула Эйнтритт жестом остановил его. Спустя десяток секунд Алекс аккуратно вытащил телефон и запустил просмотр отснятого видео. Остальные сгрудились позади него, с неподдельным интересом вглядываясь в небольшой экран. Впрочем, ничего особенного заметно не было. Грубая каменная стена какой-то пещеры – буквально в метре напротив, и несколько булыжников, валяющихся внизу – вот и все, что удалось разглядеть в скудном освещении.
– Мда… ничего не понять, – нахмурился Маркус. – Мистер Новак, знаю, что это не входит в ваши обязанности, но не могли бы вы… достать мне один из тех камней, что лежат на той стороне… за отдельную плату, разумеется, – поспешно добавил он, увидев, как Юрий изменился в лице.
– В этом случае мой гонорар будет удвоен, – прищурился он. – Иначе я рисковать не буду.
– Ладно, договорились, просто достань мне этот чертов булыжник, – нетерпеливо процедил сквозь зубы Эйнтритт. – Иначе забудь про свой гонорар.
Новак, решившись, просунул руку сквозь портал и с напряженным лицом зашарил по земле, пытаясь найти хоть что-то на ощупь. Через пару секунд он, облегченно выдохнув, вытащил ее с крепко зажатым в кулаке куском блестящего черного камня.
– Обсидиан, – уверенно заявил Эйнтритт, едва взглянув на него. – Теплый, наверное? – Юрий утвердительно кивнул. – Отлично, значит проход открыт именно туда, куда надо.
– Маркус, можно тебя на минуту? У меня разговор на двоих, – склонившись над ним, шепнул Алекс.
– Хмм… ладно, если только на пару слов, – нахмурился он. Предупреждаю – на пустую болтовню у меня времени нет. Мистер Новак, запечатайте вашу добычу в герметичную упаковку и попробуйте достать еще пару экземпляров, для верности. Все ваши действия будут щедро оплачены, – заверил его Эйнтритт.
Юрий, мрачно кивнув, взялся за дело, а они тем временем отошли в сторону, встав у ведущей вверх лестницы. Алекс краем глаза взглянул на Рика – он как раз что-то объяснял Эмме, скорее всего, предлагая покинуть научный корпус и отправиться куда-то еще. Она с недовольным видом слушала, но похоже, соглашалась с ним. Тут Эйнтритт обратил на себя внимание:
– Итак, «герр» Хоффман, вы что-то хотели от меня услышать? – язвительно осведомился он.
– Да так, пару непонятных моментов прояснить, – отозвался Алекс, не обращая внимания на его издевательский тон. – Прежде всего, мне неясно, почему ты переливал кровь здесь, а не заранее и где-нибудь в больнице. Почему вообще нужна именно человеческая кровь? Не куриная там или баранья, а человеческая?
– Нужна свежая кровь, та, что еще минуту назад струилась по артериям и венам, – немного пафосно начал Маркус. – Если кровь пробыла вне организма хотя бы с четверть часа, она уже бесполезна. А в крови животного нет того, что есть в нашей…
– Пятого элемента? – недоверчиво хмыкнул Алекс. – И чего же в ней нет?
– В ней нет души, – серьезно и торжественно изрек Эйнтритт. – Душа – то, что отличает нас от животных, и она находится в нашей крови, веришь ты в это или нет. Она придает ей силу творить чудеса, одно из которых ты видишь своими глазами, – он мотнул головой в сторону портала.
– Допустим, – качнул головой Алекс. – Ну а пергамент со странными рисунками, который ты использовал в качестве мишени, он-то ведь из телячьей кожи… – По изменившемуся взгляду Маркуса его внезапно осенило. – Твою ж мать… Все должно быть… человеческим… и по возможности… свежим, так ведь? Да, Маркус?! – еле сдерживая себя, процедил сквозь зубы Алекс. – Я и раньше считал тебя безумным, но ты – конченый психопат! Куда ты открыл проход?!
– Я открыл не просто проход, – невозмутимо отчеканил Эйнтрит. – Это Врата. Мы называем их «Portus Infernum» – Адскими Вратами.
– Кто это – мы? Все, с меня хватит, я вызываю полицию и руководство ЦЕРНа… – Алекс запнулся на полуслове, глядя на вороненый ствол «Вальтера», который направил на него Маркус, незаметно достав из кармана халата.
– Без моего разрешения никто не выйдет из этого зала, – прошипел Эйнтритт, не сводя с него глаз. – У тебя важная задача – ты и твой приятель со своей подружкой послужите для расширения Врат, неважно, по своей воле или против нее. – Щелчок предохранителя прозвучал в зловещей тишине – последние слова услышали Рик и Эмма. Эйнтритт отступил на шаг, направляя на них пистолет.
NROL-87, спутник-шпион Национального управления разведки США – 770 км над уровнем моря, 10 мая, 6:00 по Гринвичу
Огромный, в полгоризонта, зелено-голубой шар с белесыми разводами облаков отражался в многочисленных объективах новейшего аппарата космической разведки и связи. Он был запущен сравнительно недавно, всего за три с лишним года до этого дня. Цилиндрический композитный корпус, несущий в себе почти семь тонн сложнейшей техники, периодически корректировал свою орбиту крохотными боковыми двигателями. Значительную часть объема спутника занимал сверхъемкий аккумулятор, заряжающийся от солнечных батарей. Они растянулись по его бокам на несколько десятков метров, поглощая световую энергию и преобразуя ее в электрическую. За прошедшее с момента запуска время в них уже было немало миниатюрных отверстий от микрометеоритов, но это не особо влияло на работоспособность. Модульный принцип, по которому были созданы батареи, гарантировал еще минимум пятнадцать лет службы.
Основной задачей спутника была детальная, с предельным разрешением в двадцать сантиметров, фото- и видеосъемка медленно проплывающей под ним местности. Также аппаратура автоматически проводила первичный анализ изменения обстановки, сравнивая только полученную информацию с более старой, хранящейся на накопителях. Все данные шифровались и направлялись в аналитический центр, находящийся в Колорадо. Помимо этого, спутник мог работать и как ретранслятор, принимая и передавая пакеты данных с других разведчиков – своих «коллег», не имеющих возможности напрямую доставить их адресату. Информация стекалась в режиме реального времени, давая операторам в Центре максимально подробную картину происходящего на земном шаре.
Сейчас спутник проходил над Центральной Европой, совершая полосовую фотосъемку отведенной ему местности в невысоком разрешении. Это увеличивало скорость съемки и уменьшало объем обрабатываемой информации, позволяя качественно выполнять задачу. Через полгода эти, уже неактуальные данные выйдут в открытый доступ в сеть, обновив электронные карты. Объектив мощной камеры в данный момент смотрел на Швейцарию, север Италии и юго-восток Франции. Красивейшие ледяные шапки Альп в орнаменте ярко-зеленых пятен лесов и лоскутного одеяла из коричневато-желтых полей и пашен завораживали и приковывали к себе взгляд. Впрочем, фотокамера особых эмоций от расстилающегося под ней пасторального пейзажа не испытывала, продолжая съемку местности.
Неожиданно в аналитический блок поступили странные данные: на очередной серии снимков обнаружилась аномальная облачность, выглядевшая, как серо-черное пятно на разноцветном покрывале. Диаметр облака по грубым оценкам составлял около двухсот километров. Аппаратура автоматически сделала в разных спектрах серию снимков высокого разрешения и обработала их. Вопросов только добавилось. Мутная пелена, на первый взгляд напоминающая последствия взрыва на нефтеперегонном заводе или извержение небольшого вулкана, при детальном приближении оказалась похожа на гигантскую воронку циклона. Спиралевидное образование, грязно-серое по краям и угольно-черное в самом центре, медленно вращалось вокруг своей оси. За время наблюдения его форма и положение не изменились, только понемногу увеличивался диаметр.
Поверхность земли под странным облаком практически не просматривалась. Фотографии в инфракрасном спектре лишь добавили вопросов происходящему. Поверхность была в среднем на пару градусов теплее, но и это было необычно. В самом же центре воронки температура скачкообразно повышалась – овальное пятно диаметром около десяти метров ярко выделялось на снимках. Помимо этого, во многих местах наблюдались десятки, если не сотни более привычных засветок. Их автоматика однозначно определила, как многочисленные пожары.
Спутник сформировал пакет полученных данных и прикрепил к ним результаты первичного анализа. Присвоив высший приоритет, он отправил его в Центр через цепь своих собратьев. Реакция последовала уже через десяток секунд – аппарат получил набор указаний. Первым из них была коррекция орбиты, с целью как можно более подробного изучения объекта. Разведчик включил двигатели корректировки, изменяя скорость и вектор движения. Теперь он двигался медленнее, постепенно снижаясь.
Следующая команда предписывала получение информации о происходящем внизу любыми способами. Так как съемка в различных спектрах не давала ясной картины, спутник сделал запрос на альтернативные методы разведки. Получив подтверждение, он подключился к местному сетевому узлу через одну из вышек сотовой связи. После этого разведчик вошел в полицейскую систему видеонаблюдения, без труда пройдя защиту. Подбором паролей в сложных случаях занимались мощные мэйнфреймы, находящиеся в Центре. Спутник при этом работал как ретранслятор. Этот случай сложным не был, и теперь шпион получил доступ ко всем полицейским видеокамерам в нужном районе.
При проверке их работоспособности выяснилось, что из нескольких сотен камер работали лишь тринадцать. По непонятным причинам на остальных изображение отсутствовало. Спутник открыл канал передачи данных и начал непрерывную запись с работающих камер на свои жесткие диски. Параллельно с этим он вел анализ информации на ее значимость. Шесть камер показывали пустые, темные улицы, освещенные лишь заревом от недалеких пожаров, еще четыре сменили угол обзора и снимали кусок находящейся рядом стены или участок асфальта прямо под ними. Три оставшиеся были установлены на одном и том же перекрестке и показывали его с разных ракурсов. Как раз они-то и выдавали динамичную картину. Судя по всему, внизу, в семистах с лишним километрах, творилось нечто невероятное. Нечто невозможное.
Несмотря на утреннее время, пригород утонул в густых сумерках. Казалось, что кто-то специально выкрутил яркость изображения на минимум. Старинный угловой трехэтажный дом горел, яркие языки пламени вырывались из окон и кровли, более-менее освещая перекресток и все происходящее на нем. Прямо на пересечении дорог дымили несколько машин, одна из них – полицейская. Лежали тела, но их было явно больше, чем могло бы в результате подобной аварии. Четкость картинки оставляла желать лучшего, однако громадные рваные раны почти на всех трупах отчетливо были видны. У многих не хватало конечностей. От полицейского вообще осталась лишь форменная куртка, превратившаяся в лохмотья, и кровавое пятно, растекшееся по асфальту.
Вторая камера показывала другой угол этого же перекрестка и часть юго-западной дороги. В зоне видимости она была забита остовами недавно сгоревших автомобилей. Большинство из них до сих пор чадило, закрывая дымным шлейфом остальную часть улицы. В большом кирпичном здании напротив того, что догорало, были видны люди, некоторые из них – с оружием. Не подозревая, что за ними наблюдают, они перемещались, занимая огневые позиции. Судя по предполагаемым секторам обстрела, неизвестная вооруженная группа ожидала нападения именно со стороны задымленного участка автострады.
Внезапно камера зафиксировала движение в густом облаке дыма – приземистый силуэт метнулся наискосок через дорогу примерно в двухстах метрах от перекрестка. Одновременно с этим угловой дом расцвел беззвучными вспышками. Стреляли из автоматического оружия, скорее всего – штурмовых винтовок. Фонтанчики бетонной и асфальтовой пыли взметнулись вокруг мелькнувшей тени. Силуэт несколько раз дернулся, получив ряд попаданий, но, вопреки ожидаемому, не упал, а пересек улицу и исчез в темном проулке.
Сразу же после этого возникло еще несколько фигур, которые быстро двигались уже вдоль дороги по направлению к перекрестку. Снова ударили очереди, высекая искры из остатков машин и уличных фонарей. На этот раз прицельнее: двое или трое нападающих упали, не добежав всего сотни метров, однако на грани видимости возникали все новые тени. Дым уже не скрывал их явно нечеловеческие черты – людьми эти звероподобные существа быть не могли. Плотность огня упала – часть стрелков перезаряжалась, и с десяток тварей почти одновременно выскочили на освещенный пожаром участок. Качество съемки полицейской видеокамеры было далеко не идеальным – однако различимых деталей хватало, чтобы ужаснуться.
Существа выглядели чудовищной, омерзительной помесью волка, обезьяны и рептилии. Своим силуэтом и движениями они походили одновременно на псовых и приматов. Но внешностью они были больше похожи на ящера. Хвост с роговыми чешуйками, туловище, бугрящееся от мышц, плавно переходило в голову с мелкими, глубоко посаженными глазами. Одна из тварей остановилась на миг, раскрыла пасть и взревела, обнажив несколько рядов крупных зубов, похожих на акульи. По крайней мере, одна из причин рваных ран на мертвых телах прояснилась. Длинные, перевитые мускулами лапы оканчивались кривыми когтями. Костяные шипообразные наросты шли вдоль хребта, уменьшаясь в размерах ближе к затылку. Заросший жестким черным волосом череп создания украшала пара небольших рогов, выгнутых назад на манер козлиных.
Опять засверкали вспышки выстрелов, не оставляя шанса хорошо видимой группе тварей. Пули рвали их плоть, дробили кости и опрокидывали наземь. Однако, казалось бы, уже убитые, пронзенные десятком пуль существа вставали с земли. Ощерив пасти, они зигзагообразными прыжками целенаправленно двигались к дому, где держали оборону выжившие. За ранеными созданиями оставался кровавый след – слабо дымящиеся чернильно-черные пятна.
Взрыв брошенной ручной гранаты разбросал чудовищ в разные стороны. Оставив фрагменты пары исчадий на закопченном асфальте, граната вывела из строя шальным осколком одну из камер наблюдения. Несколько тварей отшвырнуло прямо на человеческие тела, лежащие в центре перекрестка. Вскочив, они моментально вгрызлись в мертвую плоть, отрывая и глотая куски мяса вперемешку с костями и внутренностями. Происходило что-то нереальное – полученные ими повреждения от взрыва уменьшались буквально на глазах: затягивались открытые раны, срастались кости, выбитые суставы вставали на свои места!
Исчадиям не хватило пары мгновений: регенерировав почти полностью, они уже было напряглись для последнего броска, но тут с крыши заработал крупнокалиберный пулемет. Тяжелые пули рвали тела, как бумагу, когтистые лапы, рогатые головы и фрагменты уродливых туловищ разлетались, обильно орошая поле боя густой черной слизью. Длинной очереди на полкороба хватило с лихвой – не выжило ни одно создание. Пара особей, лишившихся всех конечностей, еще подергивалась в предсмертной агонии. Занятые уничтожением первой группы тварей, люди отвлеклись от улицы, откуда началась атака. Это явно было ошибкой.
Из дыма, пропустив вперед еще несколько уже знакомых существ, тяжелым шагом начали выходить двухметровые чудовища. Нижние их конечности прикрывались длинным куском грубой ткани, закрепленной на поясе. Когтистая лапа каждого создания крепко сжимала длинный, больше метра, иззубренный и покрытый ржавчиной меч-тесак. Если у этих монстров и было что-нибудь общее с их более мелкими сородичами, так это голова. С такой же уродливой пастью, полной крупных и острых зубов, маленькими глазами и парой кривых козлиных рогов.
Пулемет ударил в центр группы, убив на месте двух небольших тварей и оторвав левую лапу по локоть одному из меченосцев. Но после первой короткой очереди вдруг внезапно замолк – видимо, перегрелся ствол или закончились патроны. Исчадия рванулись к зданию, которое стало для них крепостью. Полетели новые гранаты, расшвыривая их в стороны, но атакующих было слишком много. Звероподобные существа, достигнув стены дома первыми, начали карабкаться вверх, загоняя свои когти прямо в облицовку здания. На окнах первого этажа стояли решетки, но на втором были только ставни и придвинутая вплотную к окнам мебель. Автоматные очереди в упор сбрасывали тварей, но не убивали их. Быстрая регенерация давала им шанс за шансом, а у людей, засевших в доме, вероятность выжить таяла на глазах.
Первый меченосец добрался до здания и с ходу наотмашь рубанул по оконной решетке. Покореженные стальные прутья веером разлетелись по тротуару. Следующий удар, уже сжатой в громадной кулак лапой, пришелся на стеклопакет, отчего рама вместе с остатками окна влетела внутрь, а все вокруг осыпало осколками стекла. Перебросив меч в другую руку, монстр схватил своего сородича, как раз начинающего карабкаться по стене. С легкостью оторвав того от здания, он зашвырнул тварь в темноту комнаты. Плотность огня резко упала – люди отходили вверх, готовясь принять свой последний бой внутри постройки.
Тем временем в объектив противоположной камеры попал быстро движущийся объект. Через пять секунд он стремительно ворвался на перекресток, смяв и разбросав стоящие там легковушки. Спутник-шпион однозначно идентифицировал его как гусеничную боевую машину пехоты с зенитно-ракетной установкой. Развернувшись и моментально оценив боевую обстановку, БМП ударила из обоих стволов: автоматической пушки и крупнокалиберного пулемета. Хватило нескольких секунд, чтобы толпу тварей перед зданием разбросало по улице и окрестным стенам в виде кровавого фарша и фрагментов тел. После этого экипаж боевой машины прошелся короткими очередями из пулемета по стенам постройки, очистив их от упорно лезущих вверх созданий. Враги на этом кончились, и БМП прекратила огонь.
Первый этаж здания являл собой печальное зрелище. Снаряды пушки проделали солидные рваные дыры в стенах, излохматив фасад дома и местами пройдя навылет. Пулеметный огонь сорвал уцелевшую до этого момента внешнюю облицовку и разнес все оставшиеся окна вместе с придвинутой к ним мебелью вплоть до третьего этажа, добавив штрихов к общей картине разрушения. Несущие стены к счастью выдержали, и здание устояло. Черная кровь капала со стен, растекалась по асфальту, дымясь и прожигая небольшие углубления. Угол постройки, где раньше висела одна из камер наблюдения, как раз в этом месте украшал огромный пролом – то ли от взрыва гранаты, то ли от шальной очереди. Часть людей пережила атаку, и сейчас они осторожно выглядывали из укрытий, все еще не веря в случившееся.
БМП снова пришла в движение, развернулась и встала так, чтобы контролировать западное направление. Двери десантного отсека распахнулись, оттуда выскочила пара человек в камуфляже и с автоматами, заняв позиции рядом с техникой. Спустя минуту из полуразрушенного здания начали выходить люди. Почти все были ранены, многие не могли идти без посторонней помощи, полагаясь на товарищей. Они размещались внутри боевой машины, постепенно заполняя ее.
Но обстановка вновь резко изменилась. Один из пехотинцев, наблюдавших за окрестностями, доложил что-то по рации, после чего переместился в нишу между входом и крылом здания. Боец направил ствол оружия на западную улицу и замер. Второй же запрыгнул в БМП, рывком захлопнув двери. Боевая машина совершила небольшой разворот. Теперь все орудия были направлены на пустынную и темную дорогу, освещаемую лишь заревом многочисленных пожаров. Спустя несколько секунд бронетехника открыла огонь короткими очередями из автоматической пушки.
Угол и зона обзора оставшейся камеры не позволяли увидеть дальний конец улицы, где находилась цель. Снаряды высекали фонтаны искр из легковушек, стоящих на обочине дороги, пробивая их навылет. Трассеры рикошетили от мостовой и стен, часто влетая внутрь зданий. В паре мест уже занялись пожары. Но было очевидно, что орудие явно не справлялось – огонь теперь велся длинными очередями, на пару с пулеметом.
Цель обстрела резко вошла в зону видимости камеры. С первого взгляда сквозь густой дым было непонятно, что именно движется с приличной скоростью к выжившим людям. Лишь размер не оставлял сомнений – голова твари качалась где-то на уровне второго этажа. Пятиметровое чудовище резкими зигзагообразными скачками неслось по широкой улице, стремительно сокращая расстояние. Сминая под своим весом легковушки, оно в очередном прыжке оттолкнуло могучим плечом автобус, одновременно используя его как временное укрытие от орудийно-пулеметного огня. Тяжело приземлившись, исчадие снова рванулось вперед, преодолев еще с десяток метров. Пулеметные пули рикошетили от его тяжелой металлической брони, высекая искры, но не причиняя видимого вреда. А вот мощные снаряды автоматической пушки доставляли чудовищу явные трудности – оно пыталось уйти с траектории стрельбы, маневрируя в пределах дороги и используя брошенные транспортные средства как укрытия. Однако полностью укрыться от огня бронетехники на узкой городской улочке было невозможно. На это указывали пробитые в нескольких местах доспехи твари и висевшая безжизненной плетью громадная левая лапа.
Чудовище снова прыгнуло, сокращая дистанцию, и вдруг тонкий лазерный луч протянулся от боевой машины в место его возможного приземления. В тот же момент перекресток осветила яркая вспышка – БМП выпустила одну из своих зенитных ракет, применив ее не по назначению.
Взрыв сотряс землю, заставив дрогнуть изображение на камере. Во все стороны полетели искореженные куски металла и асфальта. Одно из вовсю горящих зданий начало медленно оседать в клубах пыли, еще сильнее ухудшив видимость. Прекратив огонь, техника замерла, настороженно водя стволами орудий по непроглядному дымному облаку. Прошло пять, десять секунд… никого. Боевая машина развернулась и малым ходом начала движение в сторону медленно рассеивающейся пыльной пелены. Видимо, с целью убедиться в уничтожении цели и добить ее, если потребуется. Внезапно из облака вылетела покореженная легковушка. Преодолев по воздуху разделявшее их расстояние, она угодила точно в БМП, оторвав пулемет и погнув основное орудие. Остатки автомобиля повисли на боевой машине, заблокировав запуск ракет по левому борту и ограничив ее дальнейшие маневры.
Клубы пыли словно расступились, пропуская выходящее неспешными тяжелыми шагами чудовище. Его броня была погнута и оплавлена. Многие ее элементы отсутствовали, обнажая чешуйчатую кожу, сочащуюся густой черной кровью из многочисленных ран. Двойной ряд шипообразных костяных наростов вдоль хребта, плоская голова, которую украшали рога, закрученные наподобие бараньих, и лапы с ужасающими когтями вселяли подлинный страх. В уцелевшей лапе исчадия лежал гигантский топор длиной в два человеческих роста. Металл топора, как и доспехи твари, светился багровым, как будто был докрасна раскален. Несмотря на вес оружия, неторопливо подходившее к боевой машине чудовище уверенно держало его и определенно намеревалось пустить в ход.
Сквозь дым и пыль протянулся лазерный луч. Он остановился на торсе создания, которое было уже в паре десятков метров. Взглянув вниз, оно резко остановилось и начало отводить руку назад. Выпущенная БМП ракета и громадный топор, который тяжелым броском отправил в полет его грозный противник, одновременно нашли свои цели, разминувшись уже в полете. Мощный взрыв буквально разорвал исчадие на куски. Конечности с торчащими черными обломками костей разлетелись в разные стороны. Искореженные фрагменты брони широким веером разбросало вокруг, а фрагмент туловища, стоявший на уцелевших нижних лапах, качнувшись, упал на перепаханную осколками землю. Уродливая голова уже мертвой твари, лишившись рогов, откатилась в сторону на потрескавшийся асфальт.
Топор же на чудовищной скорости вошел в броню боевой машины, как нож в масло, оставшись торчать рукояткой наружу. В следующую секунду сдетонировал оставшийся боекомплект. Вспышка взрыва в очередной раз осветила перекресток, ставший полем боя и могилой. Через долю секунды ударная волна дошла до оставшейся видеокамеры, и изображение, мигнув, погасло навсегда.
Эрих Гросс, майор, командир разведбатальона 1й механизированной бригады ВС Швейцарии – Шильонский замок, в трех километрах от Монтре
Сквозь помутневшие от пепла стекла армейского бинокля было видно немногое. Густые сумерки, в которые погрузились окрестности Женевского озера, сильно ограничивали обзор. Саму Женеву отсюда, с противоположного конца озера, нельзя было бы наблюдать даже в ясный солнечный день – но майор и не пытался. Гросс скользил взглядом по лежащему в нескольких километрах Монтре – небольшому курортному городку, широко известному за пределами Швейцарии. Город будто бы вымер – значительную часть жителей эвакуировали на автобусах в Берн около часа назад, объявив военное положение и стараясь не сообщать причин – все равно бы никто не поверил. Остальные же или спрятались в убежищах в полной уверенности, что началась война с русскими, или выразили желание мобилизоваться. Майор не возражал – он остро нуждался в людях.
После ночной бойни у моста через Рону Эрих с остатками своего разведывательного батальона пробился сквозь горящий город. В паре мест им пришлось вступить в схватку с разрозненными стаями гончих. Исчадия бросались на грузовики и бронемашины, пытаясь растерзать сидящих на броне и в кузовах или хотя бы прокусить шины. Их инфернальный, звериный рев до сих пор стоял в ушах у Гросса. К счастью, более серьезного противника их отряд так и не встретил. Майору боя с сангусами хватило с лихвой – на его левом бедре была рубленая рана, к счастью, неглубокая: клинок демона прошел по касательной. Ее уже зашили и перевязали. А вот шальная очередь от своих же, угодившая ему в грудь – та сломала несколько ребер, и не только. Дыхание превратилось в болезненный хрип, а внутри при каждом вдохе что-то булькало. Не будь на нем бронежилета, майор не прожил бы и часа.
Когда они наконец вырвались из Женевы, в батальоне Гросса оставалось меньше тридцати бойцов. Быстрым маршем вдоль побережья озера майор добрался до Вильнева, где получил неожиданное подкрепление – полбатальона из своей же, Первой бригады, усиленного частью инженерно-саперного дивизиона. Две полных роты бойцов, на БМП и БТР, и, что гораздо важнее, танковый взвод. Офицеров выше его по званию среди них не оказалось, и Эрих временно взял командование на себя. Наскоро оценив местность, Гросс решил встать чуть севернее, в предместьях Монтре, оставив саперов минировать подходы к Вильневу и мосты через реку. Повторно миновав Рону, которая как раз здесь впадала в Женевское озеро, он направился к Шильонскому замку. В одной из его башен Гросс сейчас и находился, координируя спешное возведение оборонительной линии вокруг Монтре. Отсюда открывался потрясающий вид на озеро и его окрестности – что и было нужно майору. Этот городок им нужно было удержать любой ценой – здесь была транспортная развязка, откуда уходили шоссе на Берн и, через перевал Сен-Бернар – в Северную Италию. Последняя трасса, проходящая в паре сотен метров от замка, прекрасно простреливалась даже с его стен. Впрочем, он для этого и был построен почти тысячу лет назад.
Чуть севернее Монтре, на одном из холмов, разместился артиллерийский дивизион, прибывший из Лозанны пару часов назад. Его самоходки сосредоточено вели огонь по месту своего отбытия, поддерживая танкистов, ведущих там яростный бой. Сама Лозанна уже пылала, как и Женева, и возможно, Лион. Армии демонов развили стремительное наступление, атакуя сразу по нескольким, расходящимся от Женевы направлениям. Насчет судьбы французского города-миллионника майор не питал особых иллюзий – он в силу должности прекрасно знал о состоянии французской армии. Боеготовых соединений во всей Южной Франции не наберется и на полную бригаду, к тому же им нужно сперва добраться до фронта и развернуться в боевые порядки. Это даже не дни – недели. Полиция же при всем желании значимого сопротивления оказать не сможет. Лион был обречен.
А вот Лозанна, лежащая в двадцати километрах от позиций Гросса, сражалась ожесточенно. Там находился штаб Первой механизированной дивизии, и там же – основная часть ее тяжелой бронетехники. Басовитый гул канонады «Леопардов» был отчетливо слышен даже на таком расстоянии. Рокот автоматических пушек БМП и треск крупнокалиберных пулеметов причудливо вплетались в звуковой фон, а размеренный грохот артиллерийских залпов дополнял симфонию войны, задавая общий ритм. Если Лозанна падет, то спустя пару часов бой закипит уже на улочках Монтре. Майор надеялся, что город все же удержат до появления штурмовой авиации. К огромному сожалению, прямой связи с ними не было, даже артиллерия, стоящая на холме, не могла полноценно корректировать огонь – ее радиостанция лишь время от времени устанавливала контакт с артнаводчиками в Лозанне. Прямо сейчас часть инженеров, не занятых минными полями, спешно возводила мобильный ретранслятор сигнала примерно на полпути между городками. Опытным путем было установлено, что четкий прием возможен на дистанции не более десяти километров.
Рация зашипела, и сквозь ворох помех раздался знакомый майору голос:
– Прием, говорит лейтенант Конрад Кениг. Наблюдаю активность противника. Азимут восемь часов, дистанция один-пятьсот. Несколько гончих.
– На связи Гросс, принял. Лейтенант, уводи минеров за реку. Огонь по готовности при первом подрыве. В случае подавляющего превосходства врага отходи всеми силами ближе к Монтре. Встретим их здесь, на подступах.
– Принял. Конец связи.
Майор вновь вскинул бинокль, осматривая на этот раз окрестности Вильнева. Он не ожидал мощного удара именно оттуда: армии демонов явно двигались по другим направлениям – большей частью к Лиону, меньшей – к Лозанне. Тем не менее, была вероятность попытки прорыва с неожиданной стороны. Гросс это учитывал. Лучше переоценить врага, чем наоборот. По крайней мере, имеющимися силами он, возможно, сможет дать отпор даже превосходящему противнику. Линия обороны уже почти готова.
Темноту на склоне озарила яркая вспышка – сработала сигнальная мина. В воздух взвились осветительные ракеты, и стая гончих заметалась из стороны в сторону, пытаясь уйти в тень. Сразу несколько исчадий налетели на установленные растяжки и противопехотные мины, вызвав каскад глухих взрывов. За ними раздался стрекот нескольких десятков штурмовых винтовок и загрохотали пулеметы, лишая тварей малейшего шанса скрыться в темноте. Спустя десяток секунд все они были мертвы или бились в агонии. Удовлетворенно хмыкнув, майор опустил бинокль. Неплохое начало. Рация вновь зашипела:
– Прием, Кениг на связи! Множественная активность! Азимут прежний, дистанция один-двести, сокращается! Запрашиваю минометный удар по кромке леса, третий квадрат!
– Лейтенант, рано! Вытягивай их на минное поле, накроем их там!
– Эрих, их слишком… – голос Конрада оборвался, утонув в помехах.
– Гребаная связь, мать ее! – выругался майор, добавив еще ряд совсем непечатных выражений в адрес рации, демонов, висящей Пелены и общего расклада сил, после чего зашелся хриплым, надсадным кашлем.
Переведя дух и поднеся к глазам бинокль, как единственный оставшийся источник информации, майор всмотрелся и через миг потрясенно выдохнул, не веря своим глазам. Огромная стая гончих, больше сотни голов, узким клином мчалась сквозь минное поле, не обращая внимания на разрывы и сосредоточенный пулеметный огонь. Пробивая проход. За ними из леса выходили плотные коробки центурий, ощетинившиеся остриями копий. Быстрым шагом, не опуская щитов, они двигались в сторону реки. Гросс уже было щелкнул рацией, чтобы дать приказ минометчикам, но в этот миг цепь разрывов накрыла первую коробку меченосцев, сразу выбив с десяток демонов. Майор лишь цокнул языком – лейтенант прыгнул через его голову, напрямую отдав приказ, возможно даже от имени самого Эриха. Конрад принял верное решение, но субординацию никто не отменял. «Взбучку он получит, однозначно. Когда все закончится».
– …рит Кениг, отошли за реку, …вимся к подры… мостов, потерь нет, – снова ожила рация, сквозь шипение выдавая обрывки слов.
– Гросс, принял! Реку не удерживай, отводи бойцов к замку, в укрытия! Прикрой отход БМП и минометами!
– …нял четко, выполняю. Конец связи.
Майор опустил рацию и вновь вгляделся в разворачивающееся сражение. Пока все шло по плану – плотные и малоподвижные коробки центурий представляли собой отличную групповую цель. Эрих помнил о возможности легионеров метать копья и заранее предупредил бойцов о соблюдении дистанции минимум в пару сотен метров. Автоматические пушки и минометы, которых так не хватало в Женеве, выгрызали целые куски из построений вражеской бронепехоты. Центурия, шедшая первой, потеряла больше двух третей солдат и строй рассыпался. Меченосцы, взревев, ринулись вперед, но даже не добежали до окраин Вильнева, оставшись лежать на склоне холма. Вторая и третья центурия прошли через проделанный гончими проход в минном поле и тут же рассредоточились, перейдя на бег. Значительная часть демонов успела добежать до окраин поселка. Укрываясь от плотного огня, легионеры начали группироваться для захвата мостов и форсирования реки. Среди домов, пусть и невысоких, стало намного труднее выцеливать этих тварей, и эффективность огня сильно упала.
Гросс перевел взгляд на кромку леса. Из него выходило еще три центурии, по сотне закованных в броню демонов в каждой. Часть БМП переключилась на более удобную, хоть и дальнюю цель. В тот же момент группа исчадий с диким ревом рванулась по мосту через Рону. Как только они достигли середины, раздался мощный взрыв и мост рухнул в воду вместе с меченосцами и гончими. Вода вскипела от разрывов гранат, мин и снарядов. До противоположного берега добралась лишь пара гончих и меченосец, где они и были снесены обратно в воду шквалом свинца. Гросс с неудовольствием поморщился – река не оказалась непреодолимым препятствием для демонов. В этом течении она была слишком мелководной. Однако плывущие гончие и легионеры, идущие вброд прямо по дну реки, были крайне уязвимы как в воде, так и при выходе на берег. По идее, нужно было строить оборонительную линию и давать бой именно вдоль русла реки, как в Женеве. Но майора не покидало чувство, что здесь все далеко не так просто, как кажется. Именно поэтому он заранее дал команду на отход. И не ошибся.
Вдалеке раздался гулкий, протяжный гул гигантского рога… а за ним еще несколько. Знакомый до боли звук. По спине пробежала струйка липкого холодного пота. Гросс, поняв свое упущение и хрипло выругавшись, бегло пересчитал центурии.
– Говорит майор Гросс! БМП плотной группой отходить за остальными на линию обороны у Шильонского замка! Конрад, у вас под боком минимум шесть сотников, ты их наверняка помнишь по Женеве! До них танки не дотянутся!
– Кениг, принял, – раздался четкий голос лейтенанта. Отсутствие помех косвенно указывало на то, что он уже на подходе. Сдвоенный глухой взрыв известил о подрыве оставшихся мостов.
Звук рога повторился, уже ближе, и Эрих, определив направление звука, лишь мрачно сплюнул на покрытые пеплом ступени древней каменной твердыни. Сотники были именно на его стороне реки, перейдя ее вброд выше по течению несколькими километрами к югу. Он понял замысел врага – отвлечь и задержать армейскую бронетехнику легкими целями, внезапным ударом с фланга разбив ее. Для обычного стрелково-пулеметного огня эти пятиметровые чудовища были почти неуязвимы – такой вывод майор сделал еще у ЦЕРНа прошлой ночью, заплатив за него немалой кровью. Однако и командиры демонов тоже учли не все. Первое – без мостов форсирование реки центуриями сильно замедлилось, и сотники остались без поддержки. И второе – у Гросса на этот раз были танки. Два из них уже повернули башни в сторону Вильнева, в поисках достойной их цели.
Цепь из пяти боевых машин пехоты завершала отход, пытаясь перегруппироваться в плотный кулак. И это им почти удалось. На две крайние БМП с разных направлений ринулась в атаку четверка центурионов в тяжелой броне, сжимая в руках громадные топоры. Их раскаленные лезвия уже светились багровым, а древки дымились в мощных когтистых лапах. Громадными прыжками стремительно сократив расстояние, они достигли первой бронемашины и несколькими ударами невероятной силы превратили ее в груду искореженного металла. Вторая же успела дать лишь хаотичную неприцельную очередь. Огромный топор, запущенный одним из доминусов, отделил орудийную башню от бронемашины, разворотив ее. БМП неуклюже попыталась разорвать дистанцию, но другой сотник уже с размаху загнал свое оружие в моторный отсек по самое древко. Ухватившись за броню, он с видимым усилием перевернул тридцатитонную махину на борт.
Три оставшихся БМП открыли ураганный огонь из автоматических пушек, выбрав целью ближайшего центуриона. Он заметался зигзагами, уходя от потока снарядов, но на открытом месте его броню раскромсало на части за несколько секунд. Получив очередь в увитую бараньими рогами уродливую голову, он медленно завалился на спину, подняв облако пыли и пепла. Черная дымящаяся кровь тягуче лилась из многочисленных ран, прожигая канавки в земле. Остальные сотники не теряли время зря – двое скрылись за кирпичными одноэтажными домиками, а третий залег за бронемашиной, до сих пор стоящей на боку. Из нее раздавались истошные крики раненых, хорошо слышимые даже отсюда, с башни замка. БМП прекратили огонь, чтобы не задеть своих. Укрывшийся за подбитой бронемашиной доминус-сотник, заметив это, отрывисто рыкнул что-то остальным демонам.
– Их же шесть должно быть… – задумчиво произнес майор, наблюдая в бинокль за боем. – Говорит Гросс! Экипажам БМП – продолжать отход! Смотреть в оба! Вытягивайте их на танки!
Еще два центуриона одновременно устремились в атаку, пытаясь избежать сконцентрированного огня бронетехники. Менее удачливого из них встретила очередь в упор из двух автоматических пушек, уложив наповал. Второй, уклоняясь от смертоносных потоков стали и свинца, швырнул топор почти наугад и вошел в подкат, проехав по инерции пару десятков метров. Ухватившись когтями за одну из гусениц БМП, он оторвал ее и взмахнув ею, как кнутом, обрушил на башню второй бронемашины. Последняя, третья, не стала испытывать судьбу и набрала скорость, уже приближаясь к замку. Доминус устремился в погоню, догоняя ее десятиметровыми прыжками.
Раскатисто бахнула сразу пара танковых орудий, подняв клубы пыли. Приземлившийся в этот момент для финального рывка сотник опустил голову и как будто задумчиво уставился на оплавленную дыру в нагрудной броне. Сквозную дыру. Постояв пару секунд, он рухнул на колени и завалился в дорожную пыль. Гросс удовлетворенно кивнул сам себе, позволив короткую мстительную ухмылку. Один из наводчиков верно высчитал упреждение и поразил цель первым же выстрелом. Кумулятивный снаряд тоже сработал как должно. Танкисты молодцы, сориентировались и на первый раз не стали рисковать с осколочно-фугасным, ведь по сути, это чудовище и было живым «танком».
Наступила короткая передышка. Выжившие центурионы отошли назад, по-видимому, для перегруппировки. Демонические центурии тем временем переправлялись через неширокую реку, неся лишь незначительные потери от беглого минометного огня. Покореженные бронемашины чадили смрадным дымом, крики раненых постепенно стихли. Оставшаяся БМП благополучно добралась до основной линии обороны. Из нее обессилено вылез экипаж – люди ничком повалились на землю, кто-то рыдал, кто-то просто трясся в нервном припадке. Ничего удивительного – они впервые в жизни столкнулись с неизведанным, непредставимым – но от этого не менее реальным ужасом. Бойцы, прибывшие ранее, запрыгивали в уже отрытые окопы, устанавливали пулеметы и гранатометы, минировали подходы к оборонительной линии.
Сзади раздался звук шагов. Обернувшись, майор увидел Кенига, поднимавшегося на наблюдательный пункт. На его форме добавилось пятен от грязи и сажи, а запах сгоревшего пороха от лейтенанта ощущался даже за несколько метров. Эрих протянул руку, обменявшись крепким рукопожатием с Конрадом.
– Первый раунд все же за нами, – устало кивнул лейтенант на поле с редкими одноэтажными домами внизу, смахивая пот со лба. – Жаль, что чистой победы в нем не вышло.
– Это война, Конрад. Увы, но за победы приходится платить кровью. Где-то больше, где-то меньше. Но платить приходится всегда. Хотя это ты знаешь не хуже меня.
– Я связался со второй парой танков, они через несколько минут будут здесь, отрапортовал Кениг. – В Лозанне бой стихает, артиллеристы говорят, что этих тварей отбросили от города на несколько километров.
– Демонов, Конрад. Давай уж называть этих тварей – так как есть по факту, сколь бы невероятным нам с тобой это не казалось, – поправил его Гросс. – Место для обороны у нас неплохое, слева горы, справа – озеро. Вариантов у них нет, наступать будут узким фронтом. Артиллерийский огонь мог бы сильно сократить их число.
– Самоходки готовы оказать огневую поддержку, говорят, дистанция всего несколько километров, тут почти прямой наводкой бить можно. Но боезапас у «Паладинов» почти на исходе – все ушло на Лозанну.
– Печально. Не скрою, рассчитывал на них, – задумчиво почесал небритую щеку майор. – Повесь их на общий канал. Знаю, что не по уставу, но со связью и так дикие проблемы, может не хватить времени в бою на поиск нужного канала и отдачу команд. Тут все секунды решают. Да, кстати, попробуй еще раз связаться с ВВС. Авиация нужна просто позарез. Хотя бы пару штурмовых вертолетов.
– Прямой связи все еще нет, – доложил Кениг. – Но в Берне уже наверняка знают о боевых действиях и готовят авиагруппу. Это вопрос ближайшего времени. Сейчас везде бардак, не только у нас.
– Время… его-то у нас и нет, – мрачно отозвался Гросс. – Демонам еще полчаса-час на переправу и построение. Потом пойдут в атаку. Не меньше четырех сотен бронированных пехотинцев и три их командира-сотника, «доминусы», как их называли наши информированные союзники на Женевском мосту. Интересно, живы ли они до сих пор?
– Сомневаюсь… – вздохнул Конрад. – Жаль их, достойные и умелые бойцы. Были.
– У меня возникло ощущение, что они как будто чувствовали свою вину во всем этом, – майор широким жестом обвел окрестности, тонущие в багровых сумерках. – Очень надеюсь, что узнаю о них больше. Если доживу.
– Доживешь, Эрих, не сомневайся. А если и нет, то знай, что я сделал все, чтобы сохранить тебе жизнь, даже ценой своей. – твердо отчеканил лейтенант, уже собираясь уходить.
– Я и так это знаю, Конрад, – майор отдал честь своему помощнику, советнику и телохранителю. – Спасибо тебе. А теперь – на позицию, боец! Делай то, что умеешь лучше всего!
– Так точно, майор! – лейтенант Конрад Кениг развернулся и направился вниз по лестнице, незаметно поправив крохотный значок на груди под военной формой. Значок в форме черного рыцарского щита с серебряным крестом на нем.
Спустя сорок минут враг пришел в движение. Под гул гигантских рогов колышущаяся темная масса двинулась на подготовленные позиции Гросса. Лязг металла четырех сотен закованных в броню демонов был отчетливо слышен, как и их свирепый рев. Земля мерно вздрагивала от идущих строем и печатающих шаг легионеров.
– На связи майор Гросс, огонь пока не открывать, ждем до сближения в полтора километра, бережем боезапас, – скомандовал майор, вглядываясь в бинокль. Что-то было не так.
Когда между армейцами и демонами осталось меньше двух километров, звуки рога вдруг стихли. Как по команде, прекратили рычать и демоны. В наступившей тишине стали слышны надрывные крики, стоны и плач. Не веря ушам, майор поднес бинокль к глазам. И увидел. Увидели все.
Демоны гнали перед строем толпу людей – огромный живой щит. Раненых бойцов, полицейских, местных жителей. Мужчин, женщин, стариков, детей. Несколько сотен человек. Они пытались бежать, но с флангов их, как овец, обратно сгоняли гончие. Тех, кто падал, шагающие вслед центурии просто втаптывали в пыль тяжелыми коваными подошвами, не утруждаясь добиванием. Мужчины кричали, женщины рыдали и стонали, хрипящие старики падали без сил и уже не поднимались. Детей несли на руках. Исчадия двигались, сокращая расстояние. Им осталось уже полтора километра. Ни одного выстрела. Лишь крики и детский плач.
Эрих опустил бинокль. Ладонь мелко дрожала. В горле стоял ком, мешая дышать. Во рту пересохло, а взгляд помутнел. Шли секунды. Наконец, сглотнув вязкую слюну, Гросс отрывисто и хрипло произнес в рацию:
– Говорит Майор Эрих Гросс. Вы уже сделали многое. Я не прошу и не требую от вас невозможного. Но вы должны. За вашими спинами – родина. Отступать – нельзя. Сдаться – тем более. Мы на войне и иного выхода нет.
Он перевел дух. И, постарев сразу на десяток лет, отдал самый тяжелый в своей жизни приказ:
– Дистанция – один-сто пятьдесят. По врагу из всех орудий – огонь!
Я как-то наткнулся в сети на известную многим логическую задачку про пятерых соседей разных национальностей, живущих в разных домах. "По легенде, ее автором был не кто иной, как Альберт Эйнштейн" (с). Появилась мысль творчески переработать эту задачку, упаковав ее внутрь короткого "детективного" рассказа в хорошо узнаваемом сеттинге. Что я и сделал в меру своих скромных способностей))
Яркое солнце жгло иссушенную землю и слепило глаза, несмотря на защитные очки. Горячий воздух, поднимаясь жарким маревом, искажал очертания предметов. Даже радскорпионы, гекконы и прочие обитатели Пустоши, привычные к подобным условиям, попрятались по норам и пещерам, где было немного прохладнее. Раскаленный металл кромки бортика внешней стены жег руки через перчатки из плотной кожи брамина. Но их обладателя сейчас волновало другое. Оперевшись на ограждение, он тревожно вглядывался вдаль, и его мрачный вид не предвещал ничего хорошего.
Не более получаса тому назад сонная жизнь одной из немногочисленных общин, выживающих в суровом послевоенном мире, была нарушена. Рев нескольких десятков моторов внезапно разорвал тишину. Поселение, обнесенное по периметру пятиметровой стеной из остовов автомобилей, укрепленной деревянными кольями, взяла в кольцо банда рейдеров. Порыкивая двигателями своих потрепанных квадроциклов и багги, несколько из них ездили вдоль частокола, наматывая круг за кругом. Среди остальных машин, стоявших неподвижно, особенно выделялся довоенный грузовик-тягач, кабина которого была спилена и превращена в некоторое подобие помоста. На нем восседал наголо бритый рейдер свирепого вида. Его лицо, изуродованное полученным когда-то давно чудовищным рваным шрамом, идущим от левой брови наискосок к правой скуле, искажала несдерживаемая ярость. Левую глазницу главаря скрывала черная повязка. Он резко взмахнул рукой, и все рейдеры разом заглушили моторы. В наступившей тишине он проорал:
– Марк! Я знаю, ты на стене, сукин ты сын! Даю тебе минуту, чтобы выйти! Если я тебя не увижу, то, клянусь своими яйцами, мои ребята выжгут твою сраную деревушку дотла, а каждому, кто окажется внутри, я обещаю долгую и очень мучительную смерть! Время пошло! – Он откинулся на спинку кресла, а пулеметчик, сидевший выше, навел спаренный ствол на ограду и демонстративно лязгнул затвором.
– Шериф! Если выйдете, он вас на куски порвет! – взволнованно воскликнул худощавый веснушчатый парнишка, стоящий рядом и сжимающий видавшую свои лучшие дни винтовку. – Не делайте этого!
– Ты ведь его слышал? – высокий мужчина резко повернулся к парню, не меняя мрачного выражения лица. Значок шерифа, приколотый к потертой кожаной куртке, лишенной правого рукава, ярко блеснул на солнце, заставив юношу на мгновение зажмуриться. – Если я не выйду, он уничтожит общину. Впрочем, если выйду, вполне возможно, он все равно ее уничтожит – на пять минут позже. Выбора у меня нет…
– Но почему? Мы можем дать им бой! – не унимался рыжеволосый парень. – Мы же внутри, а они снаружи! Мой отец говорил, что один человек на стене стоит десятерых под ней!
– Его слова отчасти верны. К тому же, в основном, все их огнестрельное оружие – дробовики и пистолеты, винтовок и автоматов пара десятков, не больше. С патронами у них совсем туго, а крупного калибра нет вообще. Так что на наличие «Браунинга» внимания не обращай – он для устрашения, – усмехнувшись, произнес шериф. – А вот людей у него вполне достаточно, чтобы захватить поселение, попросту завалив его трупами. Странно другое: я хорошо знаю главаря Жнецов, но в таком бешенстве его не видел ни разу. Должно быть, случилось нечто действительно серьезное, – добавил он чуть тише, обращаясь, скорее, уже к самому себе. Вскинув руку, шериф взмахнул ей и проорал:
– Курт, не горячись! Я выхожу! – Коротко кивнув двум вооруженным автоматами поселенцам, которые тут же начали снимать запоры с массивных ворот, он быстрым шагом направился к лестнице, ведущей вниз. Стальные створки разошлись ровно настолько, чтобы пропустить скользнувшего между ними человека, и сразу же захлопнулись за его спиной. Поправляя револьвер, висевший в кобуре на боку, шериф подчеркнуто неторопливым шагом направился к стоящему тягачу с пулеметом. Тем временем главарь рейдеров спустился вниз, коротким жестом отдав команду остальным. Взревев моторами, банда перестроилась, образовав полукруг на почтительном расстоянии от собеседников.
Впрочем, на беседу это походило мало. В бинокль было хорошо видно багровое от бешенства лицо со шрамом. Отдельные обрывки изрыгаемых им ругательств долетали до стены, заставляя вздрагивать даже повидавших многое поселенцев. Обильно жестикулируя, одноглазый рейдер что-то орал, но что именно – было непонятно. Шериф стоявший напротив, молча слушал, скрестив руки на груди, лишь изредка коротко кивая. Через несколько минут, когда пыл главаря банды немного поутих, его монолог, судя по всему, превратился в более-менее конструктивный диалог. К концу беседы обе стороны уже выглядели вполне удовлетворенными. Обменявшись коротким рукопожатием, они разошлись: шериф направился обратно к воротам, а бритоголовый рейдер – к своему грузовику. Еще спустя пару минут о недавнем визите банды напоминал лишь удаляющийся шум многочисленных моторов, и поднятая колесами густая пыль, которая медленно оседала в жарком воздухе, скрывая уезжающих.
Створки вновь с лязгом захлопнулись за спиной вошедшего. Все облегченно вздохнули. Дав короткую отмашку расходиться, шериф как бы мимоходом окликнул паренька:
– Карл! Подойди, есть разговор!
– Слушаюсь, сэр! – уходивший было парнишка встрепенулся, подбежал к нему и замер в ожидании.
– Пойдем, провожу тебя до дома. Как раз по дороге и поговорим, – шериф неторопливо двинулся вдоль по улице. – Я заметил, что ты стоял ближе всех – было ли что-либо из нашего с Куртом разговора слышно на стене?
– Никак нет, сэр! – отрапортовал парень. – Правда, отдельные слова в начале долетали… – он замялся.
– Ругань можешь не повторять, – облегченно вздохнув, усмехнулся Марк.
– Но, шериф, разве вы не договорились с рейдерами? Они же уехали! – Карл, остановившись, подозрительно сощурился.
– Договорился. – помрачнел шериф. – Однако вряд ли тебе это понравится… Твой отец, земля ему пухом… он ведь был шерифом до меня, так?
– Так точно, сэр! – воскликнул паренек, заставив пару проходивших мимо прохожих повернуть головы.
– Я был с ним неплохо знаком, и главным его качеством являлось умение держать язык за зубами. Поэтому, для начала, говори тише, а лучше молчи и открывай рот тогда, когда я сам попрошу об этом, – процедил сквозь зубы Марк, направившись дальше. – И заканчивай с «сэром». Называй меня по имени, или «шерифом», в крайнем случае.
– Я вас понял… шериф, – вполголоса ответил Карл. – И тайну я хранить умею, так что можете мне доверять.
– Надеюсь, – поправляя кобуру, в тон ему произнес шериф. В общем, слушай. Как ты хорошо знаешь, к нам в общину время от времени заглядывают рейдеры – с целью наживы, разумеется. Жнецы – самая крупная в регионе, но далеко не единственная банда. Все начинается с того, что они берут поселение в кольцо, угрожают, иногда даже постреливают в нашу сторону – как и мы в них. Такие представления я вижу регулярно, но все они заканчиваются одинаково – банды разворачиваются и уезжают обратно в Пустоши ни с чем. Ведь дело не только в защитной стене, или превосходстве в оружии. Многие другие общины это не спасло. Репутация братьев Файрфлай, живущих у нас, действует куда эффективней пулеметной очереди…
– Кровавые Братья! Я много о них слышал! – перебил его паренек. – Они лучшие наемники на тысячу миль в округе!
– Ну да, с этим не поспоришь, – согласился Марк. – А еще они злобные выродки, садисты и отморозки – за каждым из них десятки, если не сотни трупов, среди которых женщины и дети. Мрази, одним словом. Но, тем не менее – наши мрази. Ты знаешь, кто они, и как попали в общину?
– Конечно! – откликнулся Карл. – Их отец, Отис Файрфлай, жил в небольшом городке в двухстах милях к северу от нас. Одна из городских проституток понесла от него и родила сразу пятерых близнецов. Обладая небогатой фантазией, или просто забавы ради, он дал им похожие имена: Джейсон, Джейкоб, Джон, Джеймс и Джек. Называл же их Отис одинаково – Джеями, по первой букве имени. Судя по рассказам, он тоже был редким подонком и садистом: помимо регулярных побоев и голодовок, которые Отис устраивал своим сыновьям по поводу и без, он, чтобы хоть как-то отличать одного сына от другого, сразу после рождения сделал каждому татуировку на заднице…
– Пока все верно, – ухмыльнулся шериф. – От себя добавлю, что старый пердун был весьма прозорлив: из-за повышенного фона у всех пятерых так и не выросли волосы, лишив их возможности сделать уникальные стрижки и хоть как-то отличаться друг от друга. Давай дальше.
– Когда мальчикам не было и десяти, на городок напали рейдеры. Немногим удалось спастись. Никто не знает, через что им пришлось пройти, чтобы выжить в Пустошах, но в нашу общину Кровавые Братья уже пришли состоявшимися головорезами. Мой отец, бывший тогда шерифом, оценил их боеспособность и принял в общину, дав кров в обмен на защиту поселения от враждебных банд, – закончив, Карл выжидательно посмотрел на шерифа.
– Так оно и есть, – Марк поправил значок, висевший на груди. – Впрочем, это далеко не всё. Братья Файрфлай в полной мере унаследовали характер своего папаши, и ненавидят весь окружающий мир. Но каждый из них, росший вместе с остальными и получавший постоянные наказания за других просто потому, что был на них похож, ненавидит собственных братьев на порядок сильнее. Став наемниками, они начали ходить в рейды вместе, отчетливо осознавая, что поодиночке погибнут, однако детские обиды никуда не делись. С тех пор ни один из Братьев, кроме лица, не похож на другого – у всех разное оружие и разная броня. Свои имена они тоже никому не сообщают, поэтому кто из них кто – загадка. Даже для меня.
– Но причем здесь банда Жнецов? – удивленно спросил Карл.
– Отвечу тебе вопросом на вопрос, – шериф сделал небольшую паузу. – Ты видел Братьев на стене сегодня?
– Нет… но ведь они должны быть в числе защитников! – парень задумчиво почесал лоб. – Где же они?
– Все Файрфлай отсыпаются, каждый в своем доме, вчера под утро они вернулись с трехнедельного рейда. Угадай, кто был нанимателем?
– Неужели… Курт!?
Марк в ответ лишь утвердительно кивнул.
– Но… что же натворили Братья, если он так взбесился? – Карл вопросительно посмотрел на шерифа.
– Не все Братья. Один из них. – Надвинув шляпу на глаза, Марк продолжил, уже вполголоса: – У Жнецов по случаю успешного набега была грандиозная попойка, плавно перешедшая в оргию. И случилось так, что не вовремя заглянувший к себе в походный шатер Курт застал свою жену с кем-то из Файрфлаев. К тому времени Братья уже покинули лагерь, но один решил задержаться. Из оружия у главаря Жнецов имелся лишь нож, которым он так и не смог воспользоваться – наемник просто шмыгнул под шатер и был таков. Курт отчетливо запомнил лишь две вещи – лицо наглеца, которого он однозначно опознал, как одного из братьев, и татуировку на его голой заднице – крест. Предпринятые поиски ничего не дали – наемник растворился в ночной темноте, прихватив свои вещи. Муж-рогоносец, вернувшись в лагерь, устроил своей жене прилюдное четвертование квадроциклами, а потом рванул сюда. Думаю, ты уже понял, что ему от нас нужно.
– Ему нужны Файрфлаи! – воскликнул Карл. – Точнее, тот, кто оприходовал его жену!
– Бывшую жену, – уточнил шериф. – Уже седьмую, кажется. Курт бы ее все равно убил, как только потеряв к ней интерес. Я сказал, что понимаю его эмоции, но Братьев ему не выдам – это означает смерть для общины. Даже если и хотел – то не смог бы. Их совокупная огневая мощь непреодолима, а навыками они превосходят всех бойцов, которые есть у меня в наличии. Максимум, что я могу для него сделать, это найти виновника и наказать его. Учитывая, что Файрфлаи отдыхают после рейда, у меня получится застать врасплох и скрутить одного из них. Однако остальные проснутся и будут начеку. Поэтому у меня всего одна попытка. Курт вернется на закате – уже в компании всех Жнецов, и, если я не предъявлю ему виновного, выполнит свое обещание, даже если это будет стоить ему половины людей.
– А почему бы просто не попросить их показать свои татуировки? – невинно поинтересовался Карл.
– Сам-то понял, что сказал? – приподняв бровь, осведомился Марк. – Ты предложишь Кровавым Братьям оголить свои жопы, чтобы выяснить, кто из них нужен Курту!? Лучше сразу застрелись – так будет быстрее и совсем не больно.
Парень, поняв, что сморозил глупость, смолк и виновато потупил взгляд.
– Здесь нужен тонкий подход, – задумчиво продолжил шериф. – Файрфлаи живут у нас в общине уже несколько лет – наверняка кто-нибудь из жителей имел с ними дела и владеет хоть какой-то информацией. Но татуировки, кроме их обладателей, вряд ли кто видел… – увидев внезапно просветлевшее лицо парня, Марк вопросительно взглянул на него.
– Я знаю, кто мог видеть татуировки… и остаться в живых после этого! – воскликнул Карл. – Милашка Сью!
– Да, смекалки тебе не занимать: весь в отца, – одобрительно кивнул шериф. – Уж если она их не видела, то остальных опрашивать бесполезно. Пойдешь со мной, идея-то твоя, да и сам понимаешь – домой тебя, после того, что ты узнал, я теперь отпустить не могу.
Не очень-то и хотелось, – хмыкнул парень, ускоряя шаг. – Буду рад вам помочь, шериф.
Двери местного борделя со скрипом распахнулись, обдав вошедших непередаваемой смесью ароматов пота, грязного белья, перегара и табака. Отчетливо звякнул висевший на стене колокольчик, сообщая о гостях. Марк и Карл пересекли комнату и присели на стоящий у окна старый кожаный диван. На втором этаже тем временем послышалась возня, сменившаяся звуками шаркающей походки.
– Кого там черти принесли?! – раздался хриплый прокуренный голос. – У меня выходной, так что сегодня день самообслуживания!
– Сью, это Марк! Спускайся, разговор есть! – крикнул шериф в ответ.
– О, сам господин шериф пожаловал в мое скромное заведение? Одну минуточку!
Спустя некоторое время ступеньки заскрипели, и к ним, попыхивая сигарой, в облаке табачного дыма подошла Милашка Сью – местная проститутка и, по совместительству, хозяйка борделя. Протертая до дыр кожаная комбинация и рваные сетчатые чулки подчеркивали ее внушительные габариты. Впечатляющих размеров бюст едва не вываливался из лифа, не оставляя простора для фантазии. Впрочем, из уважения к посетителям она все же накинула на себя засаленный грязный халат. Образ довершали спутанные волосы, колтунами торчавшие во все стороны, и тотальный пирсинг лица: металлические шипы и кольца были повсюду – от ушей до подбородка. Сделав вдох, Карл сразу же зашелся в приступе кашля.
– Будь добра, потуши, – неодобрительно скривился Марк. – Сама знаешь, как я к этому отношусь.
Смерив его взглядом, Сью подчеркнуто неторопливо вытащила изо рта огрызок сигары, затушила его о подошву туфли и щелчком отправила в ржавую урну, стоявшую неподалеку.
– Благодарю, – кивнул шериф. – Кроме тебя, в доме есть еще кто?
– Нет, – отрицательно качнула она головой. – Мои клиенты в курсе, что сегодня я отдыхаю.
– У меня к тебе несколько вопросов. Для начала, скажи, обслуживала ли ты когда-либо кого-то из братьев Файрфлай?
– Конечно! И не одного! – расплылась в щербатой улыбке хозяйка борделя. – Как минимум трое – мои постоянные клиенты!
– Откуда вы знаете? Они же одинаковые! Может, к вам один и тот же ходит! – влез в разговор Карл, заслужив неодобрительный взгляд Марка.
– Сынок, – снисходительно начала Сью, – может, сами они и похожи, но татухи на задницах у них разные! У Джейкоба, например, пуля наколота.
Шериф достал блокнот и, сделав быструю запись, задал очередной вопрос:
– Меня как раз интересуют их татуировки, а если точнее – тот, у кого крест. Такой среди твоих посетителей есть?
– Нет… по крайней мере, креста я ни разу видела, – задумалась она.
– Ладно, – вздохнул Марк. Тогда просто постарайся вспомнить максимум деталей про остальных Братьев.
– Хмм… – наморщила лоб Сью. – У другого на заду череп наколот. Так вот, помимо черепа, у него жуткие шрамы по всей груди. Как-то раз я обратила на них внимание, и он объяснил, что это все его домашний питомец – мелкий коготь смерти. А шрамы появились в процессе дрессировки. Его имени не знаю.
– Коготь смерти? Ничего себе, – удивленно покачав головой, шериф сделал в блокноте очередную запись. – Давай дальше.
– Есть еще один – с татуировкой в виде звезды. Ничем не запомнился, разве что однажды был зол на собаку своего соседа – мол, ее лай спать мешает.
– То есть у наемника с тату-звездой есть сосед, у которого собака, – вполголоса пробормотал Марк, записывая. – Что-нибудь еще?
– Вроде все… – задумалась Сью. – Хотя нет, вспомнила: время от времени ко мне заходит один из Братьев, зовут его Джек. Его татуировки я не видела, потому что он предпочитает снимать стресс другим способом, – проститутка плотоядно облизнулась, показав гнилые зубы.
– Причину стресса он называл? – поинтересовался шериф.
– Да уже все уши прожужжал – каждый раз, прямо во время… процесса, жалуется, что его сосед стреляет на своем заднем дворе по банкам – из гранатомета. Вот от постоянного грохота нервы и шалят.
– Понятно, – Марк сделал пометку и перевернул страницу. – Это все? Их оружие, броню ты не запомнила?
– Кто ж в бордель с оружием и в броне ходит? – рассмеялась она. – Что знала, то и рассказала. А тебе, кстати, зачем такие интимные подробности?
– Служебная необходимость, – ушел шериф от ответа. – В любом случае большое спасибо за уделенное время.
– Да не за что, – отозвалась Милашка Сью, провожая их к входной двери. – Будешь свободен, заходи, у меня для представителей закона особые скидки, – она подмигнула, поправив, как бы мимоходом, свои необъятные груди.
Марк, сделав вид, что не заметил последней фразы, вышел вместе с Карлом из борделя. Пройдя пару десятков метров, они остановились под дощатым навесом, рядом со старым колодцем.
– Ну, Карл, что скажешь?
– Я пару раз думал, что у нее грудь из корсета прямо во время разговора выскочит… – задумчиво начал парень.
– Да я не про нее! – нетерпеливо перебил его шериф. – Есть мысли по поводу того, что мы узнали?
– Ну… до сих пор непонятно, кто из них с татуировкой-крестом. Надо бы еще кого-нибудь найти – но кроме Милашки Сью, в общине больше нет проституток…
– Тут ты прав. Но пока ты пялился на ее гигантские сиськи, я обратил внимание вот на что: она упомянула про одного из братьев, упражняющегося в стрельбе из гранатомета на своем заднем дворе. А кто у нас главный по оружию?
– Старый Ганс! – сообразил парнишка. – Но он же наверняка никогда не видел нужных нам татуировок!
– Зато старикан может дать полезные сведения о том, кто из братьев Файрфлай каким оружием пользуется, – пояснил Марк. – Возможно, собранной информации хватит, чтобы определить, где живет виновный, даже не глядя на его зад.
– Я все равно не представляю, как он может нам помочь, – недоверчиво прищурился Карл. – Хотя лишние знания о Братьях точно не помешают.
– Тогда не будем терять времени, – шериф взглянул на длинную тень от столба. – У нас еще пара часов, не больше.
Спустя пятнадцать минут они подошли к небольшому одноэтажному зданию. Висевшая на нем вывеска порядком выгорела на солнце, но надпись «Оружие», выведенную потрескавшейся белой краской, еще можно было разобрать. На немногочисленных окнах стояли решетки. Тяжелая кованая дверь с трудом поддалась, пропуская шерифа и его спутника внутрь. В небольшой комнате, забитой полуразобранными винтовками, дробовиками и автоматами, пропахшей оружейным маслом и порохом, все же было гораздо уютней, чем в общинном борделе. Груда мусора в дальнем углу зашевелилась, и на тусклый свет фонаря откуда-то сзади, кряхтя, выполз морщинистый старик в грязном фартуке. Его усы и жидкая бородка были такими же седыми, как и пряди волос, выбивающиеся из-под заношенной до дыр кепки. В руках оружейник держал моток проволоки и целый сноп обрезков труб разного диаметра.
– Доброго дня, Ганс! – поздоровался шериф. – Вижу, дела у тебя идут неплохо, в прошлом месяце твой ассортимент был гораздо скромнее!
– А-а-а, Марк, здравствуй, проходи, – собеседники обменялись рукопожатием. – Бизнес на самом деле хуже некуда, вы у меня первые посетители за эту неделю. Если бы не Кровавые Братья, изредка дающие мне заказы, я б уже давно закрылся…
– Так, с этого момента поподробнее, – нетерпеливо перебил его шериф. – Мы к тебе как раз по этому делу. Я собираю информацию о Файрфлаях, поэтому постарайся вспомнить, кто из них к тебе заходил, как выглядел, ну и так далее. Любая мелочь важна.
– Мда, – хмыкнул старик. – Ладно, начну с последнего клиента: его я более-менее запомнил. В том месяце один из Кровавых Братьев закупил у меня большую партию автоматных патронов – взял все, что были в наличии. Я взял на себя смелость поинтересоваться, зачем ему столько? Он ответил, что не хочет, чтоб они достались его соседу справа – у него миниган с тем же типом патронов. У моего же покупателя на плече висел автомат. Одет он был в кожаную броню.
– Значит, наемник с миниганом живет вплотную справа от наемника-автоматчика в кожаной броне… Больше о нем ничего сказать не можешь? – на всякий случай уточнил Марк.
– О нем – нет, – Оружейник отрицательно мотнул головой. – Но у меня были и другие клиенты из числа Файрфлаев. Да-да, я знаю, что они похожи, но пушки-то у всех разные! Один из них как-то принес мне свой огнемет на чистку, неплохо заплатил. Во что он был одет, уже не помню, но на огнемете стояла именная гравировка: «Джейсон».
– Весьма интересные сведения, – кивнул шериф, делая запись в блокноте. – Еще что-то расскажешь?
– Не знаю, поможет это или нет, – задумался Ганс. – Кто-то из Файрфлаев зашел купить новый прицел к своей снайперской винтовке – старый то ли разбил, то ли потерял. Так вот: с ним на поводке была собака – такая здоровенная псина, рычала все время. Я хорошо ее запомнил. А вот самого наемника, к сожалению, нет.
– Жаль. Но все равно спасибо, помог, – Марк отложил блокнот и еще раз крепко пожал старику руку.
– Не стоит благодарности. Всегда рад тебя видеть в своем скромном магазинчике, – попрощавшись с ними, оружейник снова скрылся под громадной кучей оружейных деталей, в буквальном смысле уйдя с головой в работу.
Оказавшись на улице, шериф на минуту замер, задумчиво глядя в блокнот. Оторвавшись от записей, он нахмурился:
– Недостаточно информации. Нужны еще факты… и, черт возьми, я знаю, где их достать! – Его лицо просветлело.
– Попробую угадать – мы направляемся к Теодору? – уточнил Карл.
– Конечно, к кому ж еще-то? Оружейника я опросил, получил сведения – и после этого не зайти к мастеру по броне будет, по меньшей мере, странно.
– Не нравится мне Однорукий, – признался паренек. – Он на меня как-то странно смотрит…
– Смотри только, не назови так Тео в его же присутствии, – осадил его шериф. – Характер у него тот еще, мигом сам без руки останешься. А что касается его тайных пристрастий к маленьким мальчикам и девочкам – дальше взглядов он не зайдет, если не захочет потерять вторую руку вместе с головой, – уже подходя к ремонтной мастерской, закончил Марк.
– Ясно. Но… я, пожалуй, все равно постою снаружи, пока вы разговариваете. Не хочу, чтобы он отвлекался – еще перепутает чего, – смущенно произнес Карл.
– Дело твое, – пожал шериф плечами, заходя внутрь.
Пространства внутри ржавого ангара, служившего магазином, мастерской и жилищем Теодору Однорукому, было все же больше, чем в тесной, пропахшей порохом и маслом оружейке Ганса. Стеллажи с готовой броней соседствовали со штабелями полуразобранного защитного снаряжения, лежащего на нескольких широких полках. Задняя часть помещения была отгорожена – под личную комнату. Рядом с проходом стояла пара кожаных кресел и массивный металлический стол, за которым находился худощавый тип с козлиной бородкой. Правая его кисть отсутствовала – на ее месте находилось крепление, в данный момент удерживающее миниатюрную отвертку, которой он скручивал бронепластину со старой силовой брони. Увидев Марка, он скривился:
– Надо же! Сам шериф собственной персоной! Говори, что надо, и проваливай – я занят!
– Не слышу в твоем голосе уважения, Теодор, – невозмутимо отозвался Марк, как бы невзначай положив руку на рукоять револьвера. – Между прочим, я и мой значок – единственное, что отделяет тебя от праведного гнева некоторых жителей этой общины… ты знаешь, о чем я.
– Гхм… прошу прощения, господин шериф, – запнулся тот. – Настроение что-то с утра ни к черту…
– Оно у тебя всегда ни к черту. Впрочем, мне неинтересно твое настроение – от тебя требуется не натягивать вымученную улыбку, а сообщить кое-какие сведения.
– Какого рода сведения? – поинтересовался Теодор.
– О твоих клиентах, братьях Файрфлай. Нужно всего-то вспомнить те случаи, когда они к тебе обращались и максимально детально о них поведать.
– Мои клиенты не любят огласки – особенно Кровавые Братья, – нарочито безразлично произнес Однорукий с плохо скрываемым алчным блеском в глазах. – Хотелось бы сначала узнать цену, которую… – он замер, глядя в черноту вороненого ствола револьвера.
– Моя цена – твоя никчемная жизнь, – медленно, сквозь зубы процедил шериф, взводя курок. – Я хорошо помню, что ты сделал с Энджи и ее матерью. Не будь ты единственным, кто разбирается в ремонте силовой брони на полтысячи миль в округе, твои останки уже бы обглодали до костей дикие гули. Скажи спасибо, что отделался лишь рукой.
– С-с-пасибо, – заикаясь, пробормотал Теодор. На его худощавом лице выступили крупные капли пота.
– Значит так: сейчас ты напрягаешь то, что у тебя в голове вместо мозга, и сообщаешь мне все, что знаешь о братьях Файрфлай. Предупреждаю сразу: кое-что мне уже о них известно, и если будут нестыковки, я тебя пристрелю. Большинству факт твоего существования безразличен, а многие мне будут даже благодарны. Припомнишь что-либо действительно ценное – будешь поощрен лишним комплектом брони уже к завтрашнему утру.
– Кажется, я начинаю понимать… кто-то из этих ублюдков сегодня отправится в ад, – окрысился Однорукий. Испуг на его лице сменила злорадная ухмылка. – И от моих слов зависит, кто именно…
– Если не начнешь говорить по существу, умник, мне точно придется тебя убить, – сообщил ему шериф, опускаясь в кресло. – Ты все равно не знаешь, какая информация станет критичной.
– Полегче, ковбой! – испуганно замахал здоровой рукой Теодор. Прячь пушку и записывай, а то еще забудешь что ненароком, и плакала моя награда!
– За меня не волнуйся, – отозвался Марк, доставая блокнот. – Выкладывай.
– Итак, – начал Однорукий. – Одного из Кровавых Братьев я знаю по имени – зовут его Джеймс. Он мой постоянный клиент – из-за того, что носит броню Тесла – довольно странный выбор, на мой взгляд. Доспех постоянно нуждается в уходе – зарядка соленоидов, замена индукционных катушек и конденсаторов, всего не перечислишь. Я регулярно этим занимаюсь, получая от него неплохой доход. – Теодор задумчиво почесал протезом бровь. – Будет жаль, если он тот, кто тебе нужен: и доходного клиента потеряю, и броню получу, от которой убытка больше, чем пользы…
– Не отвлекайся, – нетерпеливо перебил его шериф. – У меня мало времени. Что еще?
– Однажды кто-то из Файрфлаев оставил мне на ремонт свою металлическую броню – нужно было заварить пробоины, полученные в бою. Имя он не назвал, но сказал, чтобы после того, как закончу, отнес ее в центральный дом. Я так и сделал. Внутрь он меня не пустил, поэтому о нем сообщить больше нечего, – Однорукий пожал плечами.
– Ладно. Это все?
– Да, вроде все… О! Вспомнил! – Теодор ухмыльнулся. – Был еще один забавный заказ от одного из них. Сидел я как-то у себя, занимался своими делами, и вдруг услышал грохот. Дверь распахнулась, и на пороге возник Файрфлай с тележкой, на которой лежала силовая броня. На первый взгляд все было в порядке, но когда я начал ее разбирать, то понял, что вся проводка и даже сервоприводы сожраны. Ее владелец пояснил, что это все его домашний питомец, кротокрыс. Тварь мало того что сгрызла всю изоляцию, так она еще и машинное масло выпила! В общем, работы было много. Даже при том, что все запчасти имелись в наличии, на ремонт у меня ушла целая неделя… но я справился и устранил поломку! – гордо закончил рассказ Теодор.
– Было бы иначе, мы бы сейчас с тобой не беседовали, – резонно заметил Марк. – Насколько я понял, больше ты мне ничего поведать не можешь. Что ж, надейся и жди.
Шериф поднялся из кресла, и, не прощаясь, покинул ангар-мастерскую. Выйдя на улицу, он осмотрелся и подозвал Карла, сидевшего неподалеку на ржавом автомобильном остове.
– Ну что? Вы узнали от него хоть что-нибудь? – взволнованно спросил паренек.
– Даже больше, чем рассчитывал, – хмыкнул Марк. – Заодно убедился, что добрым словом и револьвером можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом. – Достав блокнот, он снова погрузился в записи, рисуя схему-таблицу и что-то туда вписывая. Через несколько минут он, разочарованно вздохнув, положил блокнот обратно. – Все еще мало фактов.
– Есть предложение! – спустя секунду воскликнул Карл. – Почему бы не сходить к Кровавым Братьям… в смысле, в дома не проникать, а просто пройтись неподалеку, вроде как «мимо идем». Может, заметим что-нибудь важное.
– Неплохая мысль, – оценил шериф. – Все равно больше поговорить не с кем. Времени мало, так что догоняй.
(Концовка рассказа и табличка для решения задачи в комментах)