Кровь и Пепел - Вторжение. 2 - Ночной эксперимент⁠⁠

Кровь и Пепел - Вторжение. 1 - Пролог

АКТ I. PORTUS INFERNUM

Девятью часами ранее

Алекс Хоффман, научный сотрудник Европейского центра ядерных исследований – Швейцария, Мейрин, пригород Женевы, комплекс зданий ЦЕРН, 10 мая, 01:15 по местному времени

– Алекс! Что ты там застрял?! Давай быстрей уже, все только тебя ждут! Не выйдешь через минуту – все пропустишь! – требовательный женский голос был отлично слышен сквозь закрытую дверь мужского туалета.

– Ладно, сейчас буду… Ты иди, я уже выхожу, – крикнул он в ответ.

В очередной раз окатив лицо холодной водой из-под крана, он поднял мутный взгляд и вгляделся в свое отражение. Из зеркала на него устало смотрело лицо тридцатилетнего парня, украшенное двухдневной щетиной, взлохмаченными темными волосами и красными от недосыпа глазами. Образ органично дополнялся мятым лабораторным халатом, одетым поверх рубашки явно не первой свежести. Более-менее нормально выглядели лишь джинсы и ботинки. «Красавчик, ничего не скажешь».

Немного пригладив волосы мокрой ладонью, Алекс открыл дверь и, щурясь от яркого освещения, вышел из туалетной комнаты. Оглядевшись, в конце коридора он увидел стройную светловолосую девушку и направился за ней.

– Уфф… Эмма, стой! Меня подожди! – Алекс ускорил шаг и поравнялся с ней.

– Идем быстрее, а то без нас начнут! – Эмма выглядела раздраженной. – Если я из-за тебя не увижу сегодняшний опыт, на глаза мне лучше не попадайся!

– Без меня, может, и начнут, но вот без тебя – вряд ли, – успокоил ее Алекс. – Сомневаюсь, что твой парень это допустит.

– Ты прав, Рик задержит эксперимент, он ведь знает, что мне это безумно интересно, – девушка немного расслабилась. – Хотя нам все равно лучше поторопиться, ты же знаешь Маркуса… Это ведь его идея, и он со своим упрямством может и поступить по-своему.

– Тогда прибавим шагу, – согласился он. – От него можно ожидать чего угодно.

Повернув за угол, они прошли через внутренний пост охраны, миновав турникеты и чинно восседающего в стеклянной кабинке ночного дежурного. Перед ним стояли мониторы, дающие картинку с многочисленных камер, установленных по всему корпусу. Алекс знал, что за стальной дверью позади охранника есть комнатка. Там находился сервер с десятком жестких дисков, на которые записывалась информация с камер. Знал он и то, что помимо сервера, там располагался оружейный шкаф с автоматическими винтовками и боекомплектом на случай атаки террористов. С учетом последних терактов во Франции и Италии, а также недавних обещаний религиозных фанатиков взорвать ЦЕРН это не казалось таким уж странным.

А еще Алексу было известно, что мистер Вернер – так звали охранника, – большой любитель выпить в нерабочее время и полистать мужские журналы в рабочее. Обо всем этом молодой ученый узнал прошлым вечером, случайно встретившись с ним в баре. Далее было много темного немецкого пива, задушевных разговоров и в итоге два нетрезвых тела, кое-как добравшихся до своих постелей. Своему сегодняшнему внешнему виду Алекс во многом был «обязан» именно этой встрече.

– Мистер Хоффман, мисс Бейкер, – поздоровался сторож, взявшись за козырек форменной бейсболки.

– Мистер Вернер, – Эмма изобразила очаровательную улыбку, – сегодня отличная погода, не так ли?

– Полностью с вами согласен, – охранник потянулся, незаметным, как ему казалось, взглядом скользнув по точеной фигуре девушки и задержав его на соблазнительно выступавшем бюсте. – Надо бы выйти, подышать ночным воздухом и размяться, а то это чертово кресло вконец меня доконало. Кстати, мистер Хоффман, вам прогулка тоже не помешала бы… Вижу, вы ночами работаете, не отдыхаете совсем, вид у вас какой-то уставший, – он гадко ухмыльнулся и подмигнул Алексу так, что и слепой бы заметил.

– Доброй ночи, мистер Вернер, – процедил Алекс с вымученной улыбкой, больше похожей на оскал. «Да он еще и издевается».

Пройдя мимо дежурного, они свернули за угол и остановились. Эмма украдкой быстро выглянула и тут же снова спряталась за стену.

– Похоже, действительно уходит, – взволнованно прошептала она. – Маркус как-то с ним договорился.

– Как-как, денег ему дал, как же еще, – прагматично заметил Алекс. – По-другому аристократ, сноб и сын мультимиллионера договариваться просто не умеет.

– Какая разница, главное – результат, – резонно возразила Эмма. – Ну все, теперь пойдем к остальным.

Убедившись, что пост охраны покинут, они вышли из-за угла и быстрым шагом двинулись дальше по коридору. Звонко цокая каблуками по белому кафелю, девушка подбежала к двери, из-за которой доносились приглушенные голоса.

– «Протонный синхротрон, зал управления», – машинально прочитал дверную табличку Алекс. – Нам сюда, – зачем-то произнес он, сам поняв очевидность своих слов.

Эмма впрочем, промолчала, только тяжело вздохнув и закатив глаза, после чего повернула ручку и потянула дверь на себя.

Зал управления ускорителем заряженных частиц казался не таким уж и большим. Но это впечатление было обманчивым. Отчасти из-за многочисленных компьютерных терминалов и научных приборов, отчасти оттого, что Алекс недавно по работе был в главном зале управления большим адронным коллайдером и видел действительно огромное помещение, набитое сложной аппаратурой. К тому же экранированная камера, куда помещалась мишень для ее последующего обстрела ускоренными протонами или электронами, занимала значительную часть площади зала.

Внизу, перед самой камерой, не замечая вошедших, жарко спорили двое мужчин. Один из них, высокий брюнет с черными, как смоль волосами, одетый в тщательно отглаженный белоснежный халат поверх дорогого костюма, обильно жестикулируя, что-то доказывал другому. Смугловатый, крепко сбитый парень, с невозмутимым видом слушал его, скрестив руки на груди и преграждая путь к камере. Еще один, рыжеволосый веснушчатый тип с неприятным лицом, стоял чуть поодаль, спиной к двери. Он тоже не заметил их прихода, а если и заметил, то не подал вида. Пройдя несколько шагов, Алекс начал различать отдельные фразы:

– Ты не понимаешь! Я не могу больше ждать! Опыт нужно провести строго в определенное время, иначе вся эта затея не имеет никакого смысла! – Брюнет шумно выдохнул и вытер со лба капельки пота. – А теперь отойди и не мешай работать!

– Маркус, остынь, все я прекрасно понимаю, – спокойно парировал его оппонент. – И в любом случае не вижу в этой затее никакого смысла. Если бы не Эмма, меня бы тут вообще не было. А еще пара минут у нас есть…

– Времени нет! – перебил его Маркус. – Последний раз повторяю, уйди с дороги, иначе…

– Рик! – крикнула Эмма. – Мы здесь, можно начинать!

Рик взглянул на нее, улыбнулся и махнул рукой, приглашая присоединиться, после чего демонстративно, не спеша, отошел в сторону, освобождая проход к камере. Пробормотав что-то сквозь зубы, Маркус с недовольным видом протиснулся мимо него, открыл камеру и склонился над ней, производя какие-то манипуляции с мишенью. Рыжеволосый тип подошел ближе и встал позади него, наблюдая за происходящим.

Алекс и Эмма спустились по лесенке вниз, и девушка сразу прыгнула в объятия улыбающегося ей парня, как будто с момента ее ухода прошло не меньше месяца.

– Дабл-Ар, здорово, как жизнь? – Алекс обменялся рукопожатием с Риком, своим лучшим другом, которого знал еще по Массачусетскому технологическому институту, где они когда-то вместе учились. Прозвище «Дабл-Ар» Рик получил еще раньше, в школе – из-за фамилии Райдер, начинающейся на ту же букву, что и имя.

– Алекс, рад видеть, – искренняя улыбка Рика не оставляла сомнений для обратного. – Неважно выглядишь, часто работал, много пил, или может быть, мало спал… – ухмыльнувшись, Рик заговорщически подвигал бровями в знак двусмысленности окончания фразы.

– Всего понемногу, – отшутился Алекс. – А это кто? Я его раньше не видел.

– Я вас познакомлю. Алекс, это Юрий Новак, помощник нашего «многоуважаемого» коллеги Маркуса Эйнтритта, – с плохо скрываемым сарказмом произнес Рик. – Юрий приехал к нам из Польши, перед этим долгое время жил и учился в России, в МГУ. Сейчас он пишет диссертацию и параллельно постигает тайны Вселенной. – Сарказм стал настолько явным, что, казалось, его можно ощутить. – Юрий, это мой швейцарский друг Алекс Хоффман, мы вместе учились и давно знакомы.

Алекс пожал руку Юрию, отметив мимоходом задержку, с которой он ее подал.

– Явились, не прошло и половины ночи, – раздался язвительный голос сзади. – Вы хоть в курсе, что чуть не сорвали своей медлительностью эксперимент, который я готовил последние полтора года? – Маркус закончил с мишенью, и, закрыв камеру, повернулся к ним. – Ладно девушка, они всегда и всюду опаздывают, но ты… только посмотри на себя! Грязный халат, помятая и небритая физиономия, сальные волосы торчат во все стороны – а еще смеешь называть себя этническим немцем… да ты позор своей нации, – презрительно процедил Энйтритт.

– Твое мнение относительно моей внешности мне глубоко безразлично, – невозмутимо произнес Алекс. – А что касается твоего так называемого «эксперимента», то я пришел не из-за того, что мне это интересно, а чтобы увидеть как ты, богатенький надменный сумасброд, обделаешься, поняв, что последние полтора года своей драгоценной жизни потратил на полную хрень, – с ухмылкой добавил он.

– Уже через двенадцать минут у меня будет в кармане Нобелевка по физике, а ты поймешь, что всю свою собственную жизнь занимался хренью! – Последние слова Маркус выкрикнул в лицо Алексу.

– Так-так, парни, полегче, – Дабл-Ар встал между ними, пресекая дальнейшее развитие диалога. – Алекс, пусть он занимается своим делом, а мы с тобой на все это молча посмотрим. Окей?

– Ладно, – согласился Алекс, отходя в сторону. – Двенадцать минут, говоришь? Ну, валяй. – Вместе с Риком они присели за стол неподалеку и стали наблюдать за приготовлениями.

Пока Юрий настраивал ускоритель, готовя его к запуску, Эйнтритт еще раз подошел к мишени, видимо, чтобы в последний раз проверить, все ли в порядке. К нему направилась Эмма, неподдельный интерес которой был явно виден.

– Маркус, я тебя не отвлеку, если задам пару вопросов по твоему эксперименту? – вкрадчиво спросила она.

– Конечно, Эмма, не стесняйся, я уже закончил, осталась только одна операция, которая будет произведена непосредственно перед запуском ускорителя, – произнес он. – Похоже, кроме меня, ты единственный человек, которому действительно интересно, над чем я работаю.

– А как же Юрий? – удивилась она.

– Мистер Новак – просто помощник, в нем нет искры энтузиазма, он делает то, за что я ему плачу. Вряд ли Юрий верит в мой успех больше, чем к примеру, «герр» Хоффман, или же твой парень Рик.

– Ясно… Но все-таки, чем ты занимаешься и каков ожидаемый результат твоего опыта? – поинтересовалась Эмма.

– Я исследую множественность измерений и гипотетическую возможность создания стабильного прохода из одного измерения в другое, – начал объяснять Маркус. – В общем, говоря языком желтой прессы, пытаюсь открыть вход в параллельный мир, – добавил он, взглянув на непонимающее лицо девушки. – В результате бомбардировки мишени электронами создается пучок гамма-излучения, направленный на ее определенную область. Я провел научные изыскания и даже ставил некоторые опыты в своем поместье, но там не те мощности, да и место не подходит, – несколько туманно выразился Эйнтритт. Здесь главное – соблюсти несколько критериев, элементов успеха, если иначе. Первое – правильно выбрать место. Утомлять подробностями не буду, скажу лишь, что с географическим положением этого ускорителя мне чрезвычайно повезло – он стоит как раз там, где надо. Второе – провести опыт в нужное время – с точностью до секунды, а лучше до долей секунды…

– Подожди, Маркус, а зачем такая точность? – перебила его Эмма. – Не все ли равно, когда начать эксперимент – минутой раньше, минутой позже… это же ничего не меняет?

– Сверхточность в одном критерии позволяет скомпенсировать возможную неточность в другом, – объяснил он. – Если я начну на десяток секунд раньше или позже, то мне придется либо выверять место опыта до долей миллиметра, либо увеличивать мощность радиационного излучения, либо… впрочем, неважно. Время – единственный элемент, в котором я могу позволить себе стопроцентную уверенность в точности.

– Примерно понятно… а еще элементы, слагаемые успешности твоего опыта есть? – уточнила девушка.

– Да, есть, – произнес Эйнтритт. – Мишень должна быть должным образом… оформлена. Посмотри сюда.

Он вытащил из защитного кожуха пожелтевший лист и бережно развернул его на лабораторном столе. Алекс вытянул голову, пытаясь разглядеть непонятный рисунок на нем, но так ничего и не понял. Какие-то окружности, ломаные кривые, геометрические фигуры, непонятные символы… Что-то это напоминало, но вот что именно?

– Выглядит старинным, – Эмма заворожено смотрела на рисунок. – Это бумага, или…

– Пергамент. Кожа, тонко выделанная кожа… – подсказал Маркус. – Телячья, – добавил он, немного замявшись.

– А рисунок… что он означает? Это вычисления для открытия прохода, или указания на место, где это должно случиться?

– Как бы объяснить… – Маркус наморщил брови, подбирая слова. – Это два сигила, наложенных друг на друга с поворотом на определенный угол, зависящий от времени и места риту… эксперимента.

– Что еще за сигилы? И где должен открыться проход? – Эмма, казалось, не заметила оговорки Эйнтритта.

– Про сигилы долго объяснять. После эксперимента расскажу. А проход должен открыться прямо здесь, – Маркус указал пальцем в центр рисунка. – Юрий, у тебя все готово? – крикнул он, мельком взглянув на часы.

– Да, герр Эйнтритт, осталось только нажать кнопку запуска, – отозвался его ассистент откуда-то сверху.

– Ну наконец, все составляющие на своих местах, кроме последнего, пятого элемента, – таинственно изрек Маркус. На этом месте Алекс не выдержал и извиваясь от душившего его дикого хохота, медленно сполз под стол. Спустя секунду к нему присоединился Дабл-Ар, ржавший как конь с выпученными глазами.

– Два клинических идиота, – тяжело вздохнул Эйнтритт, воздев взгляд к потолку. – Такой момент триумфа портят, – добавил он, вызвав новый взрыв гомерического смеха.

– Маркус, умоляю, не говори больше ничего, а то на твоей совести будут два трупа, – раздался сдавленный стон изнемогавшего от хохота Рика.

– Рик, Алекс, потише, – Эмма, похоже, не поняла юмора. – А что это за пятый элемент такой? – невинно спросила она, чем окончательно добила только отдышавшихся парней. Новый раскат громогласного хрюканья и хрипов – на хохот сил уже не оставалось – огласил стены зала.

– Это ж любооооффь! – донесся до нее из-под стола искаженный одышкой голос, уже непонятно кому принадлежащий.

Обреченно махнув рукой, Маркус, ничего не говоря, взял лист-мишень и направился к камере. Эмма последовала за ним, внимательно наблюдая. Остановившись рядом с камерой, Эйнтритт открыл защитный кожух, аккуратно вложил туда лист с рисунком, после чего, еще раз взглянув на часы, вытащил тонкое лезвие. Быстрым движением ткнув им в собственный палец, Маркус отложил острый предмет. Филигранным, казалось, многократно отрепетированным движением он выдавил каплю крови точно на центр изображения. Закрыв кожух, Маркус вернул мишень на место, задраил люк камеры и повернулся к Новаку.

– Время запуска – один час тридцать три минуты две целых восемьсот две тысячных секунды по центрально-европейскому времени. Готовность к автоматическому запуску? – Юрий показал большой палец. – Начинаю обратный отчет для собравшихся зрителей: шесть, пять, четыре, три, два, один…

Яркая как солнце вспышка озарила стены зала, контрастными черно-белыми тенями на миг высветив всех в нем находящихся. Ослепший от внезапной смены освещения, Алекс тер глаза руками, тщетно пытаясь вернуть себе зрение. Примерно этим же занимались и остальные, причем Рик еще и замысловато матерился. Примерно через минуту окружающие предметы перестали казаться мешаниной из разноцветных кругов, и нормальное восприятие понемногу начало возвращаться к Алексу.

– Эйнтритт, твою мать, какого хрена? – раздался очередной возмущенный вопль Рика. – Предупреждать же надо!

– Ты ж сам просил – не говори больше ничего, – как ни в чем не бывало, ответил он. – Ну я и не стал. А твой закадычный друг вообще до последнего не верил, что из этого что-то выйдет.

– Да я и сейчас не верю! – возмутился Алекс. – А свои фокусы будешь директору ЦЕРНа показывать, он тебе за порчу оборудования в рот не только ноги, но и все остальное запихнет!

– С ним все улажено, иначе меня бы просто не допустили к синхротрону, – открывая камеру, произнес Маркус. – Но это уже не имеет значения. Эксперимент прошел успешно.

Внутри по-прежнему лежал защитный кожух с мишенью – рисунком Маркуса. В нем теперь зияла аккуратная дымящаяся сквозная дыра около пяти сантиметров в диаметре. Но странным и необъяснимым было другое. В центре этой дыры, точно в том месте, куда упала капля крови, прямо в воздухе, ни на что не опираясь, неподвижно висел двояковыпуклый диск, размером с мелкую монету. Его поверхность, казалось, впитывала окружающий свет, играя оттенками угольно-черного и кроваво-багрового цветов. Создавалось впечатление, что черные и темно-красные разводы стекают сверху вниз, сплетаясь в причудливом танце и создавая иллюзию постоянного движения.

Все присутствующие, не находя слов, какое-то время просто глазели на непонятное явление, в буквальном смысле раскрыв рты. Первым нарушил молчание Рик:

– Будь я проклят, но никогда такого раньше не видел! Маркус, объясни, если нетрудно, что это за хрень висит сейчас в воздухе вопреки законам физики и здравому смыслу? Только попроще, я в данный момент просто не смогу воспринять научное обоснование, если оно, конечно, вообще есть...

– В двух словах, это – проход в параллельную реальность, – будничным тоном начал объяснять Эйнтритт, как будто пользовался ими каждый день. – Предмет, прошедший сквозь линзу портала, пропадает из нашего мира и появляется в другом.

– А обратно? – спросила Эмма. – Путь назад возможен?

– Хороший вопрос, – приподняв бровь, задумался Маркус. – Да, теоретически данный портал работает в обе стороны, то есть можно заглянуть туда и вернуться обратно.

– Этот… эээ… портал как-то можно передвинуть, а то он внутри ускорителя, довольно дорогого, кстати, агрегата, может, захватить его чем-нибудь и переставить на другое место? – предположил Алекс.

– Проще передвинуть сам ускоритель вместе с этим залом, – не замедлил съязвить Эйнтритт. – Если ты попробуешь перетащить портал с помощью какого-нибудь инструмента, то он частично или полностью провалится через проход в иное измерение. Попробуешь взять рукой – и будешь любоваться на аккуратную сантиметровую дырочку у себя в ладони, а недостающий кусок будет лежать там, в параллельной реальности. Смотри, – Маркус вытащил из кармана халата карандаш и плашмя провел его концом сквозь черно-багровый кругляш портала. Зашипело, запахло паленым деревом и дымом. В его руках остался огрызок с обгоревшим, дугообразным срезом.

– А теперь я суну его внутрь, не касаясь внешнего края, – он аккуратно начал вставлять остаток карандаша в центр висящего диска. С пораженным видом все смотрели на невероятное: предмет исчезал без следа, проходя сквозь открытый Маркусом проход! Засунув карандаш почти целиком, Эйнтритт осторожно потянул его обратно, и исчезнувший огрызок не замедлил появиться снова. Вытащив карандаш из портала, Маркус с удовлетворенным видом положил его в карман и повернулся к остальным.

– Ну вот мы и проверили теорию практикой, мисс Бейкер, – произнес он. – Проход действительно двухсторонний. А теперь нужно попытаться заглянуть в другой мир, пройдя сквозь портал.

– Знаешь, я не специалист в этой теме, но каким образом можно пройти через отверстие размером с десятицентовик? – задал резонный вопрос Рик.

– На этот вопрос я не отвечу, демонстрация будет куда более убедительной, – туманно выразился Маркус. – Но для начала, мистер Новак, измерьте исходный диаметр объекта.

Рыжеволосый подошел к висящему диску, достал лазерный дальномер и сделал замер. Повернувшись, он сообщил:

– Диаметр врат составляет ровно десять миллиметров плюс-минус пятьдесят микрон, герр Эйнтритт, что полностью совпадает с вашими расчетами.

Маркус кивнул, встал рядом с порталом, после чего поднес руки и выдавил из недавнего пореза пару капель крови прямо на него. Брови присутствующих поползли вверх – черно-багровая линза прохода зримо увеличилась в размерах!

– Новак, замер диаметра, – отрывисто бросил он.

– Тринадцать и три десятых миллиметра, – доложил Юрий спустя несколько секунд. Увеличение диаметра – тридцать три процента.

Маркус кивнул и выдавил из пальца еще четыре капли крови на линзу портала, который снова подрос. Новак опять склонился над висящим диском, измеряя его.

– Семнадцать и восемь десятых, увеличение – на треть от прежнего измерения, – он выпрямился. – Пока что пропорциональная зависимость прогрессий количества требуемой крови и увеличения размерности врат полностью совпадает с вашими теоретическими выкладками, герр Эйнтритт.

– Иначе и быть не могло, – без лишней скромности ответил Маркус. – Мне нужен расчет количества крови для увеличения диаметра линзы до тридцати сантиметров.

– Потребуется около четырехсот миллилитров, если зависимость сохранится, – доложил Новак после подсчетов на калькуляторе.

– Вот и проверим, – произнес Эйнтритт. – Принеси мой кейс, он на верхней площадке, рядом с управляющим терминалом.

Юрий молча кивнул и направился к противоположному концу зала, а к задумчиво стоявшему перед порталом Маркусу подошла Эмма – как оказалось, с очередной порцией вопросов:

– Я слышала ваш разговор про эту зависимость, но, честно говоря, ничего не поняла… ты не мог бы рассказать поподробнее, думаю, всем будет интересно, – попросила его она.

– Хм… ладно, постараюсь объяснить кратко, но доступно, – согласился Маркус. – Хотя, скорее всего некоторым выскочкам, мнящим себя учеными, и такое объяснение будет непонятно, – он выразительно покосился в сторону Алекса, с непроницаемым лицом стоявшего неподалеку и усиленно делающего вид, будто бы он не прислушивается к диалогу. – В общем, то, что кровь вызывает увеличение размеров портала, думаю, все уже поняли. Точная зависимость изменения диаметра линзы прохода от количества затраченной на это крови выражается сложной интегральной функцией, но если утрировать, то при удвоении каждого следующего использованного объема крови диаметр диска увеличивается примерно на треть. То есть чем больше размер прохода, тем большее количество крови необходимо потратить на его дальнейшее увеличение, – разъяснил, как мог, Эйнтритт.

– Хм… А можно мне… дотронуться до него? – поинтересовалась девушка.

– В общем, да, только не касайся края, – предупредил Маркус. – Помнишь, что случилось с карандашом?

– Не думаю, что это хорошая идея, Эмма, – подал голос Рик. – Пусть сам туда пальцы сует, или еще что-нибудь…

– Да пожалуйста, – хмыкнул Эйнтритт и коснулся мизинцем висящего в воздухе диска, аккуратно, где-то на сантиметр продвинул его внутрь, после чего вытащил обратно, целым и невредимым. – Наверное, тебе все же стоит подождать, пока не вернется мистер Новак и я немного не расширю портал, чтобы с ним было удобней работать, – добавил Маркус. – Кстати, вот и он.

Вернувшийся обратно Юрий принес металлический кейс с затейливым вензелем на корпусе, обозначавшим его принадлежность семье Эйнтриттов. Маркус взял чемоданчик, приложил палец к встроенному сканеру и замок, щелкнув, открылся. Стоявший сбоку Алекс увидел внутри несколько старинных книг, в кожаных переплетах. На вид им было лет пятьсот, не меньше. Еще он успел заметить кипу исписанных от руки листов с какими-то расчетами и копию рисунка, послужившего мишенью для пучка жесткого излучения в ускорителе. Помимо всего перечисленного, в кейсе лежал прибор для переливания крови, который Маркус и вытащил.

Присев на стул, стоящий рядом, он закатал рукав, а его ассистент начал приготовления – установил аппарат, проверив его на герметичность, наложил жгут и ввел тонкую иглу в вену Эйнтритту. По прозрачной трубке кровь устремилась к промежуточной емкости, откуда по такой же трубке, удерживаемой штативом, выводилась точно над линзой портала, капая на него. Диаметр черно-багрового диска снова начал расти – сначала похожий на монетку, меньше чем за пару минут портал вырос до размеров небольшого блюдца и продолжал увеличиваться.

– Не нравится мне все это, – шепнул Дабл-Ар стоящему рядом с ним Алексу. – По-моему, темнит что-то наш будущий нобелевский лауреат.

– У меня тоже плохое предчувствие, – мрачно согласился Алекс. – И ощущение недосказанности тоже присутствует. Попробую поговорить с ним, как только он освободится.

– Вытяни из него, что сможешь, а я присмотрю за Эммой и постараюсь по возможности потихоньку увести ее отсюда, – Рик взглянул на выход. – А ты тогда сразу за нами, идет? – предложил он.

– Договорились, встретимся на парковке у входа, – шепотом ответил Алекс.

Тем временем Маркус закончил с переливанием крови, и теперь просто сидел на стуле, задумчиво глядя в черноту портала, пока Юрий замерял его новый диаметр. Алекс подошел ближе, Эйнтритт недовольно покосился на него, но ничего не сказал. Новак закончил с измерениями и сделав заметку в блокноте, установил вплотную к проходу металлический обруч чуть меньшего размера, жестко закрепленный на штативе.

– Если я правильно понимаю, эта конструкция должна уберечь от случайного касания края портала, – предположил Алекс.

– А ты умнее, чем кажешься, – криво ухмыльнулся Маркус. – Действительно, так и есть. Не желаешь посмотреть, что на другой стороне прохода?

– Ну уж нет, свою голову туда я точно совать не собираюсь, особенно после твоей демонстрации с карандашом. Но поближе бы взглянул, не возражаешь?

Маркус, помедлив, согласно кивнул, пропуская его вплотную к порталу. Алекс осторожно поднес руку к черно-багровой бездне и почувствовал жар, волнами исходящий от нее. Вдруг ему пришла в голову идея, которую он не замедлил исполнить – вытащив свой телефон, Алекс включил камеру и решительно просунул его через проход. Юрий оказался около него, готовый помешать, но вскочивший со стула Эйнтритт жестом остановил его. Спустя десяток секунд Алекс аккуратно вытащил телефон и запустил просмотр отснятого видео. Остальные сгрудились позади него, с неподдельным интересом вглядываясь в небольшой экран. Впрочем, ничего особенного заметно не было. Грубая каменная стена какой-то пещеры – буквально в метре напротив, и несколько булыжников, валяющихся внизу – вот и все, что удалось разглядеть в скудном освещении.

– Мда… ничего не понять, – нахмурился Маркус. – Мистер Новак, знаю, что это не входит в ваши обязанности, но не могли бы вы… достать мне один из тех камней, что лежат на той стороне… за отдельную плату, разумеется, – поспешно добавил он, увидев, как Юрий изменился в лице.

– В этом случае мой гонорар будет удвоен, – прищурился он. – Иначе я рисковать не буду.

– Ладно, договорились, просто достань мне этот чертов булыжник, – нетерпеливо процедил сквозь зубы Эйнтритт. – Иначе забудь про свой гонорар.

Новак, решившись, просунул руку сквозь портал и с напряженным лицом зашарил по земле, пытаясь найти хоть что-то на ощупь. Через пару секунд он, облегченно выдохнув, вытащил ее с крепко зажатым в кулаке куском блестящего черного камня.

– Обсидиан, – уверенно заявил Эйнтритт, едва взглянув на него. – Теплый, наверное? – Юрий утвердительно кивнул. – Отлично, значит проход открыт именно туда, куда надо.

– Маркус, можно тебя на минуту? У меня разговор на двоих, – склонившись над ним, шепнул Алекс.

– Хмм… ладно, если только на пару слов, – нахмурился он. Предупреждаю – на пустую болтовню у меня времени нет. Мистер Новак, запечатайте вашу добычу в герметичную упаковку и попробуйте достать еще пару экземпляров, для верности. Все ваши действия будут щедро оплачены, – заверил его Эйнтритт.

Юрий, мрачно кивнув, взялся за дело, а они тем временем отошли в сторону, встав у ведущей вверх лестницы. Алекс краем глаза взглянул на Рика – он как раз что-то объяснял Эмме, скорее всего, предлагая покинуть научный корпус и отправиться куда-то еще. Она с недовольным видом слушала, но похоже, соглашалась с ним. Тут Эйнтритт обратил на себя внимание:

– Итак, «герр» Хоффман, вы что-то хотели от меня услышать? – язвительно осведомился он.

– Да так, пару непонятных моментов прояснить, – отозвался Алекс, не обращая внимания на его издевательский тон. – Прежде всего, мне неясно, почему ты переливал кровь здесь, а не заранее и где-нибудь в больнице. Почему вообще нужна именно человеческая кровь? Не куриная там или баранья, а человеческая?

– Нужна свежая кровь, та, что еще минуту назад струилась по артериям и венам, – немного пафосно начал Маркус. – Если кровь пробыла вне организма хотя бы с четверть часа, она уже бесполезна. А в крови животного нет того, что есть в нашей…

– Пятого элемента? – недоверчиво хмыкнул Алекс. – И чего же в ней нет?

– В ней нет души, – серьезно и торжественно изрек Эйнтритт. – Душа – то, что отличает нас от животных, и она находится в нашей крови, веришь ты в это или нет. Она придает ей силу творить чудеса, одно из которых ты видишь своими глазами, – он мотнул головой в сторону портала.

– Допустим, – качнул головой Алекс. – Ну а пергамент со странными рисунками, который ты использовал в качестве мишени, он-то ведь из телячьей кожи… – По изменившемуся взгляду Маркуса его внезапно осенило. – Твою ж мать… Все должно быть… человеческим… и по возможности… свежим, так ведь? Да, Маркус?! – еле сдерживая себя, процедил сквозь зубы Алекс. – Я и раньше считал тебя безумным, но ты – конченый психопат! Куда ты открыл проход?!

– Я открыл не просто проход, – невозмутимо отчеканил Эйнтрит. – Это Врата. Мы называем их «Portus Infernum» – Адскими Вратами.

– Кто это – мы? Все, с меня хватит, я вызываю полицию и руководство ЦЕРНа… – Алекс запнулся на полуслове, глядя на вороненый ствол «Вальтера», который направил на него Маркус, незаметно достав из кармана халата.

– Без моего разрешения никто не выйдет из этого зала, – прошипел Эйнтритт, не сводя с него глаз. – У тебя важная задача – ты и твой приятель со своей подружкой послужите для расширения Врат, неважно, по своей воле или против нее. – Щелчок предохранителя прозвучал в зловещей тишине – последние слова услышали Рик и Эмма. Эйнтритт отступил на шаг, направляя на них пистолет.