Этого пацана я знал довольно давно. Почти каждый день мы встречались на иерусалимском перекрестке "Французская Горка", когда я, закончив рабочий день, возвращался домой, а его рабочий день был еще в самом разгаре. Типичный представитель младшего поколения одной из окружающих Иерусалим арабских деревень, примерно 10-ти лет, он бегал между машинами, стоящими на перекрестке и продавал жвачку, почему-то всегда "Джусси-Фрут", наскончаемые запасы которой доставал из носимого за спиной рюкзачка. Подбежав к очередной стоящей в пробке тачке, он стучался в стекло водителя, и, когда тот поворачивался, показывал товар и улыбался во все свои 32 зуба. Стучался он и в мою машину...
- Опять жвачка, а сигареты есть?
- Нету сигарет, но посмотри, какая классная жвачка! Купи хотя-бы пачку!
Жвачку я обычно не жую, но, давая пацану заработать, отсчитывал ему пару монет, за что получал очередную пачку "Джусси-Фрут", которая сразу же отправлялась в бардачок на постоянное место жительства.
В тот день я приехал на блок-пост Хизме к северу от Иерусалима, проверить, как несут службу по защите мирного населения столицы находящиеся у меня в подчинении пиздоболы, обычно занимающиеся совсем другими вещами, а теперь в качестве временной подмены раскиданные по нескольким блок-постам. Пацана я заметил сразу. Пройдя контроль, он появился из-за турникета, одарил меня ослепительной улыбкой, и вприпрыжку побежал в сторону Иерусалима. Что-то мне в нем сразу не понравилось.
- Контроль от командира, прием, - вызвал я блок-пост по армейской "Мотороле".
- Да, командир, есть проблемы? Заебись, мне соизволили ответить.
- Вы этого пацана, который сейчас от вас вышел, проверили?
- Не волнуйся, командир, с ним все в порядке, он здесь по 10 раз в день шастает, у него рюкзак жвачкой набит, кроме жвачки ничего не имеется.
Этот даун на контроле начал меня конкретно раздражать.
- Блядь, я про что у тебя спрашивал?! Проверил ли ты его, или нет!! Так что отвечай мне сейчас не ту хуйню, которую ты мне ответил, а строго про то, что я спросил!! Итак, проверил или не проверил?!
Мужик по-видимому немного прихуел от такого с ним обращения, и помолчав пару секунд выдал: "Не проверил..."
Присмотревшись к удаляющемуся от меня пацану, я вдруг понял, что именно мне в нем не понравилось. Его рюкзак слишком сильно отвисал для того, чтобы в нем была только жвачка. В нем явно содержалась какая-то тяжелая поебень...
Врубив заднюю передачу, я остановился, поравнявшись с пацаном. Пацан меня узнал сразу, улыбнулся и спросил: "Привет, сигарет нету, есть жвачка, хочешь?"
Я вылез из тачки, подошел к пацану и, стараясь не делать резких движений, сказал: "Покажи, что у тебя там в рюкзаке". Пацан, не ответив ни слова, развернулся на 180 градусов и припустил по дороге в Иерусалим. Делать было нечего, и я стартанул за ним. Боковым зрением я заметил, как у ждущего на блок-посте джипа с надписью "Press" и с тонированными стеклами одно из таких стекол опустилось, изнутри высунулась фотокамера и произвела серию снимков меня, бегущего за малолетним арабом. "Ну все, пиздец, - подумал я, появятся мои фотки в какой-нибудь "Геральд Трибьюн", заебусь объяснения давать...". Догнав пацана и схватив его за шкибарку, что тоже было заснято злоебучими папарацци, я сдернул с него рюкзак на предмет изучить его содержимое. Как только рюкзак оказался у меня в руках, пацан перестал пытаться вырваться и убежать, очевидно надеясь когда-нибудь получить свой рюкзак с жвачкой обратно. Раскрыв рюкзак и раскидав в стороны блоки жвачек, я увидел то, что надеялся никогда в своей жизни не увидеть: на дне рюкзачка лежал брикет килограмма на три, к которому был прикреплен мобильник, весь обмотанный изолентой, так же, как и сам брикет. Втыкая в открывшуюся мне картину, я отчетливо понял, что если этот мобильник сейчас позвонит, то настанет полный пиздец всем: и мне, и пацану, и пидорам-журналистам, и пассажирам всех остальных машин, ожидающих проверки на блок-посте. Я подхватил рюкзак и побежал с ним нахуй прочь от дороги, вверх по склону холма, думая всего-лишь одну, но очень сильную мысль: "Не звони, сука, ты слышишь, только не звони!.."
Мобильник зазвонил практически сразу же, как только я начал свое восхождение, но почему-то нихуя не взрывалось. Он играл тему судьбы из 5-й симфонии Бетховена, а я бежал под нее так старательно, как не бегал до этого никогда. Взбежав на вершину холма, я увидал, что в другой его стороны находится вади, охуевший от моих действий народ остался далеко позади, и вокруг, кроме меня и рюкзака, совсем никого нет. "Ни хуя себе", - подумал я и, размахнувшись, запустил рюкзаком подальше в сторону вади. "Трам-пам-паам-паам-паааам!", - проиграл мобильник свой последний аккорд и заткнулся. Синенький рюкзачок лежал далеко внизу, посередине плотного ложа вади и молчал...
И вдруг 5-я симфония Бетховена зазвучала снова. Я сдернул с плеча автомат, опустился на одно колено, передернул затвор и открыл прицельный огонь по рюкзачку одиночными выстрелами. Первым патроном я в него, по-видимому, не попал, а вот после второго пиздануло так сильно, что я сначала не понял даже, что собственно произошло.
Когда дым немного рассеялся и ко мне вернулась способность соображать, я увидел, что вместо рюкзачка вади теперь украшает нихуевая такая воронка, диаметром метра в два, ко мне со стороны дороги бежит народ, а тут вдруг заговорила и моя "Моторола": "Командир, командир, у тебя все в порядке??" "Все заебись...", - ответил я и мне сразу доложили, что пацана уже взяли за жопу и что саперы через пару минут будут у блок-поста.
Полицейский сапер приехал через 4 минуты и, поколупавшись в воронке и вокруг нее, остался очень недоволен:
- А хули меня позвали?! Вы здесь и без меня все очень пиздато взорвали! Что ты хочешь, чтобы я еще сделал?
- Ты бы хоть объяснил, че за бомба была...
- Бомба как бомба: 3 килограмма ТНТ, наполнитель из болтов, гаек, шурупов и железных шариков, пиздануло-то небось так, что мало не показалось, а?..
- А хули не взорвалась, когда телефон зазвонил?
- Ну вот это уж хуй знает, сейчас уже не разберешь... Наверное, что-то несконтачило. Еще вопросы есть? Ну если нету, тогда я поехал...
Когда через минут 20 я зашел внутрь блок-поста, с пацаном уже беседовали два салабона из разведки, знатоки арабского. Заметив меня, один из них ухмыльнулся, вышел наружу, закурил и рассказал:
- Значит так... Пацану 11 лет, проживает в деревне Каландия, занимается торговлей жвачками на "Французской Горке" в Иерусалиме. Пакет ему передал его дядя, мамин брат, попросил пронести через блок-пост, а то его все время шмонают, а потом он его встретит в Иерусалиме и заберет. Дал ему за это 50 шекелей. Дядю мы знаем, состоит в организации "Исламский Джихад" и походу хотел подорвать пацаненка вместе с тачками, стоящими на светофоре. У пацаненка была сегодня реальная возможность стать шахидом, прославить семью, а ты его так обломал... Кстати, машина за дядей уже выехала, мы знаем, где он живет.
- Классно, - ответил я, вот только дядю вы врядли дома застанете, он ко мне позвонил, как только я у пацана рюкзак отобрал. Так что зря машину гоняете.
- Ясен хуй, что зря, только у нас правила такие, - рассмеялся салабон, забычковал сигарету и направился было продолжать допрос.
- Погоди, - остановил его я, вот передай ему и от меня 50 шекелей, я же ему все его жвачки взорвал.
- Без проблем, - ответил Зорге и скрылся за дверью.
Через 40 минут по радио в сводке последних известий промелькнуло сообщение: "На блок-посте к северу от Иерусалима было обнаружено взрывное устройство, которое пытался пронести палестинский подросток. Взрывное устройство было успешно нейтрализовано силами безопасности. Жертв и пострадавших нет". Через час я включил новости снова, может быть что-то еще скажут, но в новостях речь шла уже о совсем других событиях.
Я вижу этого пацана почти каждый день, когда после рабочего дня стою в пробке перед светофором на перекрестке "Французская Горка". Он бегает между машинами, стуча в стекла водителям и предлагая купить жвачку, почему-то всегда "Джусси-Фрут". Только ко мне в машину он не стучится теперь никогда.
