ASauraz

Когда я думаю о полевых и лесных травах, то мысленно произношу слова - ковыль, полынь, чабрец, шалфей. Сначала были только эти слова и ощущения. Уже потом, в конце 80х появилась музыка, которая примерно соответствовала. Не люблю Аквариум, но Наблюдатель или Деревня больше всего были тогда похожи на мое лето примерно лет с десяти. Тогда я точно знала, что такое мистика. Когда в темноте идешь в конец сада, чтобы перекрыть поливной кран, то совершенно точно знаешь, что ты там не одна. Быть может кто-то сидит за тем кустом, а может кто-то живет в норе под грушей. Поэтому туда идешь - крадешься, а обратно - обязательно бежишь во всю.

Потом, когда пришла свобода, природа тоже стала к нам добрее. Мы все тогда верили, что новое дыхание нашей жизни откроет нам путь к простоте. К земле, к траве, к деревьям.

Это было здорово. Мы ездить за город, сидели у костра в степи, кто-то пел песни и читал стихи. Тогда все изменилось в Жизни и, казалось, так можно было жить. Конец 80х - это время, когда уже можно было ничего не бояться, но еще не нужно было работать. И, казалось, это будет продолжаться вечно.

Когда я думаю о полевых и лесных травах - прежде всего думаю об одуванчиках. Я даже помню это лето. Было очень жарко. Я хорошо помню запах белых бабочек и кусты с белыми цветами, над которыми эти бабочки летали. Хорошо помню запах земли, пыли и акации - всего, что накаляется от солнца. И запах бабушкиного пота, когда она приходит с огорода.

Часть 1. Как я познакомилась с Литературой.

(Экспозиция)

Как это случилось? Почему я тревожно подбираю слова и складываю из них фразы? Зачем мне это? Я никогда не думала стать писателем. Я и людей-то не очень люблю.

Я выросла среди гор и долин. Иногда я буквально спала с овцами моего дедушки - плохо одетого небритого старика, которого с детства считала волшебником. Он просыпался раньше всех и вставал даже раньше солнца. Выводил своих овец в долину и пускал их на соленые травы Кантабрии. Со склонов было хорошо видно океан и у травы был такой привкус, что любой сыр становился брынзой, если его не промывать долго в ручье. Долгое время я думала, что вся жизнь моя всегда и будет такой. Но я быстро научилась читать, перестала вставать с солнцем и очень скоро полюбила шумный город. Там в городе я скоро начала умнеть, но зато почти сразу потеряла ту милую наивность, которая так привлекает всех нас в деревенских жителях, но иногда раздражает в детях и в ласковых собаках.

Конечно, я начала писать. Во-первых, потому, что мне почти не с кем было говорить, а во-вторых, мой дневник оказался намного добрее, чем городские дети. Очень многое в Жизни вызывало во мне массу вопросов. Я знала почти все о козах и баранах, но поступки людей мне иногда казались намного более бесчеловечными и глупыми, чем большой деревенский праздник, когда все сначала поют, потом режут овец, а потом едят мясо и пьют темное вино.