Коллекция бюстов для фаната Пожирателей Миров
В коллаборации с Тимуром Горюком (кто не знает - загуглите, очень классный скульптор) мы создали линейку из трех бюстов известных персонажей легиона Пожирателей Миров.
Создали мы его уже давненько, конечно, но написать пост руки дошли только сейчас.
Собственно - Ангрон
Крюки на нагруднике можно заменить заглушками
Дальше у нас идет капитан восьмой роты - Кхарн, пока еще не предатель
И последняя, но не в последнюю очередь, мой любимый персонаж в этом легионе - Лотара Саррин.
Fire the Ursus Claws!
Покрас выполнен товарищем из Москвы, группа в ВК - Chetvёrka | Модельки & грязный Warhammer
Когда честь важнее генов. Лояльные Пожиратели Миров. Лорке
Статус: первый Магистр Псов Войны, позже почтенный дредноут, сохранил верность клятвам, погиб на Нуцерии от черного меча Ангрона в попытке убить Аврелиана.
Где появляется: «Ангрон: Раб Нуцерии» Иен Сент-Мартин, «Предатель» Аарон Дембски-Боуден.
Терранец по происхождению Лорке входил в первый набор Псов Войны. По всей видимости, он с самого начала командовал легионом. Учитывая, что Двенадцатый до Ангрона действовал кроваво, но исключительно эффективно, у нас нет причин сомневаться в воинских и лидерских качествах Лорке. Так о нем сказано в романе Сент-Мартина:
За время, пока он пребывал в титуле Магистра, история легиона пополнилась множеством примеров его выдающегося таланта. Непревзойденный командир и гениальный тактик, он вступал в бой непременно первым, а покидал его последним. Лорке был истинным королем-воином, всякий раз вдохновлявшим братьев на новые подвиги и приводившим их к неминуемой победе.
Мы даже можем сказать, сколько времени он возглавлял легион. Великий крестовый поход начался в 798.М30, а Лорке стал дредноутом за 30 лет до открытия Ангрона. Красного Ангела нашли в 907.М30, соответственно Первый Магистр Псов Войны занимал свою должность 79 лет. На моей памяти, никто из известных нам магистров не вел легион столько времени.
К сожалению, мы знаем лишь об одной кампании, в которой Лорке возглавлял Псов Войны. Это Покорение Джеракау в 877.М30. Зеленокожие поработили в этом секторе семь систем. Магистр Псов Войны повел своих воинов в очищающее завоевание и вскоре добрался до вождя орочьей орды. Как всегда, он сражался в первом ряду, сразив тысячи орков и убив их лидера. Но когда Лорке достали из-под груды мертвых ксеносских тел, он был изранен так тяжело, что не осталось иного выхода, кроме как дать воину шанс переродиться в железном теле дредноута. После Лорке легион возглавил Ибрам Грир, который направлял Псов тридцать лет, пока не встретил свою смерть от руки Ангрона.
Даже после того, как Красный Ангел сменил символику легиона, саркофаг Лорке сохранял геральдику Псов Войны. Пожиратели Миров относились к бывшему Магистру с почтением и называли его Первым. Потому что он был буквально первым дредноутом – до него Псы Войны либо выживали в бою и залечивали раны, либо просто не возвращались из битвы. Мы точно знаем, что Лорке неоднократно пробуждали для участия в различных кампаниях под руководством примарха, но нам неизвестно, в каких конкретно сражениях он принимал участие.
Одной из ключевых вех в его жизни стала Генна. На одном из предыдущих стримов про Пожирателей Миров я уже рассказывал о восстании Магона, поэтому сейчас пройдусь только по основным моментам. После того, как Ангрон в очередной раз сбежал от своего легиона, а Кхарн нашел его, верный сын пообещал примарху, что он и его братья сделают все, дабы заслужить уважение Красного Ангела. После этого апотекарий Гахлан Сурлак стал усиленно изучать импланты Ангрона в попытке повторить их. До Генны ни один из его экспериментов не увенчался успехом.
Однако технологи геннийцев позволили Суралку изготовить стабильную копию Гвоздей, которые он сходу вживил Кхарну и еще тысяче воинов. В это время Магон, центурион Несломленных (так называли Восемнадцатую штурмовую роту за то, что она ни разу не отступила в битве), пришел к выводу, что примарх уничтожит собственный легион и его нужно остановить. У Магона нашлись сторонники, в основном терранцы, но их было слишком мало. Тогда центурион пошел на отчаянный шаг – он пробудил Лорке и все ему рассказал.
В своих мыслях Магон неоднократно размышлял о том, что история могла повернуться иначе, если бы Лорке не стал дредноутом и продолжал возглавлять легион к моменту открытия Нуцерии. Командир Несломленных не заходил в своих размышления слишком далеко, но предполагал, что если бы к Ангрону тогда пришел не Грир, а Лорке, все было бы иначе. И вполне возможно, что это действительно так. Ведь коснуться души Красного Ангела смог только Кхарн. А наставником Кхарна был именно Лорке. Кстати, Магон искренне верил, что сможет привлечь на свою сторону и Кхарна.
В дальнейшем разговоре с Магоном Лорке говорит много важных вещей, которые подчеркивают в первую очередь мудрость этого воина. Например:
Я сейчас говорю не о благе или зле. Я говорю о том, что мы окажемся первым легионом, восставшим против своего владыки, и об океанах крови, которые из-за этого прольются, что неизбежно, как восход солнца. Дважды Император истреблял свое потомство и каждую живую душу в легионах, которые за ними шли. И даже не надейся, что подобная участь минует нас.
Лорке безусловно прав в своих выводах о том, к чему может привести восстание легиона против своего примарха. Кстати, он упоминает Потерянных и совершенно уверен в том, что были убиты не только Второй и Одиннадцатый примархи, но также их легионы были истреблены до последнего воина. Конечно, это спорный вопрос, но не для ветеранов Объединения. А Лорке однозначно сражался в Объединительных воинах. Вот его слова о том, как он может помочь Магону:
Я бессилен даже представить, что происходит в Его разуме. Все, что я могу, – вспомнить Его деяния на Терре до Объединения. То, на что Он готов был пойти, то, какие поступки велел совершать нам ради сплочения человечества. Чтобы привести всю Галактику под Свою власть, чтобы воплотить в жизнь Свой честолюбивый замысел, Повелитель Человечества готов использовать любые средства.
Лорке не спешит соглашаться с Магоном. Он не исключает версию о том, что тотальное внедрение Гвоздей Мясника может пойти легиону на пользу, потому что в нынешнем состоянии бывшие Псы Войны пожирают не миры, а самих себя. Отец не принимает своих сыновей и их ярость не находит упорядоченного канала для выхода. Лорке спрашивает у Магона: если не Гвозди, то что может заполнить эту пустоту в душах воинов? У центуриона нет ответа. Тем не менее, Лорке не собирается вновь засыпать, он намерен лично разобраться в ситуации. Вот финал их разговора:
– Могу ли я считать союзником тебя, господин?
– Только если прекратишь меня так называть, – проворчал дредноут. Первый покрутил механическими конечностями, поразительно напоминая человека, разминающего затекшие руки. Из саркофага послышалось глухое рычание, похожее на скрип шестерней:
– Проклятый холод...
– Есть ли способ унять твою боль? – спросил Магон.
– Боль? – произнес Лорке задумчиво. – Боль, младший брат, это все, что у меня осталось.
Сторону Магона приняла треть командного состава легиона, но они опоздали – Гахлан Сурлак уже начал имплантировать Гвозди Мясника и Кхарн теперь был потерян как союзник. Тысяча измененных воинов спустилась на поверхность Генны во главе с Ангроном, чтобы очистить этот проклятый мир от всякой жизни. Тогда Магон принял решение высадиться на планету и пленить примарха. Лорке поддержал центуриона. А когда на поверхности мира их атаковали собственные братья, почтенный дредноут сказал, что им следует во что бы то ни стало покончить с этим безумием. Присутствие Первого вселило в воинов надежду и они бесстрашно пошли в бой, победа в котором была в лучшем случае маловероятной.
Однако схватка закончилась, едва начавшись. Кхарн убил Магона и множество последовавших за центурионом воинов погибли в первые минуты. Ангрон предложил бунтовщикам выбрать нового лидера, но выжившие лишь молча встали перед ним на колено. Лорке тоже склонил свой саркофаг, соглашаясь с безоговорочной победой примарха.
Сразу после этого на Генну прибыли Волки. Леман Русс знал Лорке и почтительно кивнул ему, обратившись по старому титулу – Магистр легиона. Дредноут возразил, что уже не занимает эту должность. На что Русс высказал сожаление: «Тем прискорбнее. Будь ты им, мое присутствие, возможно, не потребовалось бы». Что было дальше, нам хорошо известно...
В следующий раз мы встречаем дредноута во время Битвы за Арматуру, о которой я уже подробно рассказывал. Когда начался пустотный бой, Триарии, абордажная элита Двенадцатого, должны были оставаться на «Завоевателе» для отражения потенциальной атаки. Но капитан Делварус, жаждавший крови, увел Триариев на поверхность. Поэтому когда Ультрамарины взяли флагман Пожирателей Миров на абордаж, Лотаре Саррин пришлось разбудить всех дредноутов на борту, включая Лорке.
Эти воины были самыми старыми в легионе, все они находились на грани безумия. Кроме того, пробуждение шло в ускоренном темпе. Один из почтенных дредноутов, Нерас, проснулся под действием Гвоздей Мясника и убил несколько техножрецов. Лорке выстрелил в него из комбиболтера, а затем ударил кулаком, приводя в чувство. Это помогло. Всего по приказу Саррин пробудили тринадцать первых дредноутов легиона. Все они, кроме Лорке, относились к моделям «Люцифер» и «Дередео». Только магистр имел саркофаг «Контемптора». Вот мысли Лорке в этот момент:
Псы Войны. Вот это был его Легион. Вовсе не эти бешеные, полу-лоботомированные безумцы, которые отбрасывали все понятия о чести, впадая в ярость берсерков. И все же они оставались его братьями. Он не мог их ненавидеть, но мог осуждать.
Дредноут не знал, что в галактике разразилась гражданская война. Поэтому он переспросил Саррин, когда она сказала, что «Завоеватель» взял на абордаж Ультрадесант. Вот его реакция, когда техножрец загрузил в разум Лорке необходимые сведения:
«Ангрон», – подумал он. Имя вызвало в нем незамутненную злобу, от которой его тело задрожало в амниотической жидкости гроба-колыбели. Он почувствовал, как иссохшие руки напрягаются и подергиваются. В разуме Лорке появилась незаметная доля безумия. Он вновь повел своих раненых и брошенных братьев в бой.
Лорке возглавил оборону «Завоевателя» и тринадцать дредноутов отбили атаку группы Ультрамаринов, которая насчитывала девяносто воинов. Однако Пожиратели Миров тоже понесли потери – выжил только Лорке и еще два дредноута. После этого боя бывший Магистр уже хотел вернуться в стазис, но что-то остановило его. В дальнейшем он присутствовал во время «разборок» Саррин и Делваруса. Причем кодиций Эска, который спас Лотару, ощутил взгляд Лорке и они поприветствовали друг друга.
Затем дредноут встретился с Ангроном, который как раз вернулся с поверхности Арматуры. Вот показательный фрагмент их диалога:
– Я должен тебя поблагодарить за защиту моего корабля? – поинтересовался примарх.
– Я мало что сделал. Твоя благодарность должна предназначаться остальным первым дредноутам и двум тысячам семидесяти одному человеку, которые лишились жизни, отбивая нападение.
Ангрон поднял кисть с покрытыми коркой суставами к виску, чувствуя возвращение тупой боли.
– Ммм. Ты все такой же жалкий ублюдок, Лорке.
– Я умер. Теперь уже немного поздно меняться.
Лорке сопровождал Лотару Саррин к техножрецу Вел-Хередару, который рассказал им правду о состоянии примарха и о Гвоздях Мясника. После этого дредноут встретился с Вориасом, Лекцио Примус из подразделения последних библиариев Двенадцатого. Позже Вориас сказал Эске следующее: «Сегодня ко мне приходил Магистр Легиона Лорке. Он полагает, что примарх балансирует на краю, и уже давно должна была наступить расплата». Библиарии пришли к выводу, что дредноут замыслил бросить вызов Красному Ангелу.
Во время путешествия к Нуцерии Лорке либо тенью ходил по «Завоевателю», либо стоял на мостике подле командного трона Лотары Саррин. Они с капитаном в некоторой степени сблизились и даже сыграли в карты (за дредноута карты держал сервитор). Однако Лорке был вынужден прервать игру, чтобы высадиться на Нуцерию, хотя его присутствие там не требовалось. В последующей битве он сражался вместе с библиариями, убивая Ультрадесантников без счета.
Когда ритуал Лоргаравышел на пик своей мощи, библиарии Пожирателей Миров наконец начали действовать. Они имели шанс сразиться с Аврелианом только слившись в Единство, но тогда их тела останутся беззащитны. Поэтому Вориас попросил помощи у Лорке и тот согласился. Единство не смогло одолеть Лоргара, но тот был отвлечен ритуалом и противостоянием с Жиллиманом. Психический бой ослабил Аврелиана достаточно, чтобы у библиариев появился шанс. Ковен Вориаса начал стрелять в Уризена, а Лорке атаковал его в ближнем бою.
Лоргар находился на волосок от смерти. Он убил нескольких библиариев и ранил дредноута, но Лорке неминуемо убил бы его. Но внезапно появился преображенный Ангрон. Бывший Магистр легиона увидел начало преображения своего примарха, но не увидел его завершения:
Лапа, обрушившаяся на железное тело, разорвала оболочку «Контемптора» на части, раскидав обломки по земле. Белесые от амниотической жидкости биологические останки самого Лорке – искалеченный ссохшийся труп – рухнули на неровную почву, волоча за собой кабели системы жизнеобеспечения. Он сделал вдох, внезапно и резко втянув воздух, и больше не шевелился. Кровь заполнила его открытый рот и залила широко раскрытые глаза.
Так пал Пес Войны, о котором слагали легенды еще в эпоху Объединения. Я не уверен, решился бы Лорке выступить против примарха во второй раз или просто дождался бы его смерти. В любом случае Лоргар решил за него и дредноут своими железными кулаками едва не положил конец всей Ереси. Ведь у него действительно был шанс убить Аврелиана, но Ангрон оборвал жизнь своего сына.
Как и многим, мне жаль, что история Первого закончилась именно так. Но, возможно, это закономерно и даже справедливо? Ведь Лорке все равно остался бы верен легиону и едва ли перешел бы на сторону лоялистов. А значит, не погибни он на Нуцерии, в дальнейшем дредноут забрал бы множество жизней, верных Императору.
Но этого не случилось. И почтенный воин пал от руки собственного отца. Трагизм истории может поспорить только с ее эпичностью. Узнай об этом Русс, на Фенрисе обязательно сложили бы сагу о Магистре Псов Войны, который задержался между жизнью и смертью лишь для того, чтобы воочию узреть падение своего легиона…
На сегодня все. С лоялиста – лайк, с хаосита – коммент, с обоих – подписка. Император защищает, Аве Доминус Нокс и Славьте Солнце!
Телега с анонсами и чатом
Когда честь важнее генов. Лояльные Пожиратели Миров. Скраал
Статус: брат-капитан Пожирателей Миров, сохранил верность клятвам, погиб на «Яростной Бездне», спасая Макрагг.
Где появляется: «Битва за бездну» Бен Каунтер.
Мы практически ничего не знаем о боевом пути Скраала до Ереси Хоруса. Он являлся ветераном и одним из старейших воинов в легионе, потому что участвовал в кампании, известной как Схолаграмский мешок, которая датируется 907.М30. В том же году Скраал принял участие в сожжении Этеллионского флота. В обоих случаях Пожирателям Миров пришлось проливать кровь невинных. Кому-то пришлось, а кто-то делал это ради удовольствия. Сам Скраал едва ли в полной мере сожалел о том, что делал во время тех сражений, однако он понимал, что поступал ужасно.
Брат-капитан не носил каких-то особых знаков на доспехе, выкрашенном в цвета его легиона. Только на наплечниках было нанесено несколько имен – судя по всему, то были имена воинов, победой над которыми он гордился. Также у него были зарубки на рукояти топора и на болт-пистолете. Заметивший это Лисимах Цест справедливо предположил, что таким образом Скраал отмечал какие-то особые убийства.
И доспех и сам Пожиратель Миров повидали тысячи битв и не скрывали этого. Все лицо Скраала было изрезано рубцами и шрамами. Из-за Гвоздей Мясника у него развился нервный тик, выраженный в подергивании правого глаза. Это придавало Скраалу вид безумца, но те, кто сражался рядом с ним, отлично знали, что Пожиратель Миров – умелый воин, для которого понятие о чести значит больше, чем для большинства его братьев. Так или иначе, Скраал был не тем Сыном Ангрона, которого стоило недооценивать, обвиняя в бездумной кровожадности.
Скраал бился цепным топором и штормовым щитом, однако он признавал, что рукопашный бой не всегда тактически выгоден. Поэтому также капитан часто использовал болт-пистолет, однако позволял воинам под своим началом бесконтрольно бросаться в рукопашную и даже истреблять смертных. По всей видимости, он стал капитаном именно за то, что хорошо понимал потребности своих бойцов, чья психика была изуродована Гвоздями Мясника. Сам он был импульсивен, как все сыновья Ангрона, но умел контролировать ярость в своих венах, выпуская ее лишь при необходимости. Это сделало его грозным бойцом ближнего боя.
В период Ереси мы встречаем капитана Скраала и его отряд на станции Вангелис, которая служила перевалочным хабом для флотов Астартес. В тот же момент на Вангелис прибыла группа Ультрамаринов под командованием Лисимаха Цестра, Космические Волки, которых возглавлял Бриннгар, и корабль Тысячи Сынов, которым командовал Мхотеп. Ультрамарин должен был дожидаться на Вангелисе «Кулак Макрагга», чтобы взойти на него со своим отрядом. Но судно не пришло, вместо этого Цест получил обрывочное астропатическое сообщение, из которого следовало, что корабль атакован.
Лисимах намеревался отправиться по последним координатам «Кулака Макрагга», но понимал, что его собственных сил недостаточно для битвы с потенциальным противником, который рискнул атаковать и возможно уничтожил крейсер с пятью полными ротами Астартес. Поэтому он попросил помощи у легионеров, которых встретил на Вангелисе. Скраал высказался от лица своего отряда, который насчитывал двадцать воинов:
Ярость Пожирателей Миров на твоей стороне.
Остальные тоже присоединились к Цесту. Отправившись на поиски «Кулака Макрагга», они встретили линкор класса «Бездна», которым командовал капитан Задкиил из Несущих Слово. В пустотном сражении были уничтожены практически все корабли, которые Лисимах реквизировал на Вангелисе. Тем не менее, он отказался отступить к Терре, чтобы предупредить Тронный мир. Ультрамарин понимал, что «Бездна» движется к Макраггу и ее необходимо остановить. Поэтому два оставшихся у него корабля – «Гневный» и «Огненный клинок» – вошли в варп следом за Несущими Слово.
Тут стоит отметить, что Бриннгар и Скраал без вопросов согласились с позицией Цеста. Вот фрагмент их диалога:
– Когда сыны Русса вступают в войну, они не останавливаются, пока сражение не закончится, – решительно заявил Бриннгар. – Если потребуется, мы будем преследовать этих псов до самых глубин варпа – и тогда вырвем их предательские сердца.
– Пожиратели Миров не имеют привычки бегать от врагов, – продолжил Скраал, кровожадно сверкая глазами. – Таков обычай нашего Легиона.
Цест кивнул, с величайшим уважением глядя на отважных воинов.
– Но пусть никто не заблуждается, это настоящая война, – напоследок предупредил их Ультрамарин. – Мы вступили в битву со своими братьями и должны проявить всю свою силу и решительность, чтобы защитить человечество от врагов. Мы идем на это во имя Императора.
– Во имя Императора! – громогласно взревел Скраал.
– За Трон, – согласился Бриннгар.
Мы знаем, что большинство Пожирателей Миров были преданы своему генетическому отцу и братьям, а не Императору и Империуму. Меньшинство, вроде капитана Эрлена, погибшего на Исставане III, хранили свои старые клятвы. Скраал тоже их хранил. По всей видимости, он все же был терранцем и хотя принял Гвозди Мясника, воин навсегда остался Псом Войны, так и не превратившись в Пожирателя Миров. Тем не менее, позже в бою он вместе со своими братьями выкрикивает имя Ангрона.
Так или иначе, поле Геллера «Огненного клинка» оказалось повреждено и его атаковал демон. Цест состыковал «Гневный» с погибающим судном и Астартес вступили в бой с одержимыми смертными на посадочной палубе. Скраал возглавил своих Пожирателей Миров, плечом к плечу с ними бились Космические Волки и Ультрамарины. Интересно отметить, что Скраал и Бриннгар не любезничали друг с другом и напрямую почти не общались, но в бою воины действовали как одно целое, каждый из них при одном взгляде на другого понимал, что тот будет делать дальше.
Тем не менее, когда они сражались со смертными, которых подчинила и изменила демоническая сущность, их отвага и цепные мечи почти ничего не могли противопоставить такому врагу. Тогда Мхотеп решил остаться в доке, чтобы якобы активировать цепь самоуничтожения. В действительности он намеревался использовать психические силы, чтобы одолеть демона, но не хотел делать это при остальных, особенно при Бриннгаре. Космический Волк скомандовал общее отступление. В этот момент Скраал воспротивился, сказав, что его легион не бежит от опасности. Волку пришлось ударить Пожирателя Миров в грудь, чтобы выбросить его из дока и закрыть за ним дверь.
Когда оказалось, что Мхотеп все-таки выжил, Цесту и остальным пришлось решать, что с ним делать. Бриннгар был уверен, что Сын Магнуса нарушил Никейский Эдикт, тогда как Ультрамарин призывал сначала разобраться в ситуации. Скраал не понимал, как Мхотеп мог выжить, но его это мало волновало. Интересно, что Волк не пытался склонить Пожирателя Миров на свою сторону и вообще предпочитал не лезть к нему, «решив не испытывать гнев Скраала на собственной шкуре».
Любопытен эпизод, когда Бриннгар напал на Мхотепа. Ультрамарины естественно попытались унять Волка. Что касается Сына Ангрона:
Рука Скраала метнулась к цепному мечу, но через мгновение он презрительно фыркнул и расслабился. Пожирателя Миров привлекали другие битвы.
Это в очередной раз говорит нам о том, что он вовсе не берсерк, который жаждет лишь крови. При всей своей импульсивности Скраал не собирался драться с боевыми братьями. Кстати, во время атаки демона капитан потерял один из трех своих отрядов.
После этого Цест принял решение перехватить «Бездну» на Бакке Триумверон XIV, где она обязательно остановилась бы для пополнения запасов. Засадная группа была разделена на три отряда – Кровавыми Когтями командовал Бриннгар, первым отрядом Пожирателей Миров – Скраал, другим отрядом Двенадцатого – Антиг из Ультрамаринов.
Интересны рассуждения Скраала, пока он и его воины пробирались к «Бездне», стоявшей в одном из доков Бакки:
Боевая ярость уже начала разгораться в крови Скраала, и он знал, что его братья испытывают то же самое чувство. Они ведь были сынами Ангрона и, подобно своему примарху, подверглись нейронной модификации, раскрывающей могучий потенциал.
В разгар битвы эти воины были способны обратиться к своему бурлящему гневу и использовать его в качестве оружия для уничтожения врагов. После нескольких случайных кровопролитий Император запретил использование данного приема, ошибочно полагая, что эта черта характера превращает Пожирателей Миров в неудержимых убийц.
Ангрон же в мудрости своей пренебрег указом Повелителя Человечества и продолжал действовать вопреки ему. Ведь они и были машинами для убийства. Скраал ощущал это всей своей закипавшей кровью и спинным мозгом. Разве это не высочайшая похвала для Астартес, вечных воинов?
Не вполне понятно, о чем здесь думает Скраал. Ведь нам не известно об официальных порицаниях со стороны Императора в отношении Гвоздей Мясника. И либо Каунтер ошибся, либо здесь подразумевается Ночь Волка. А это значит, что Леман Русс действительно пришел тогда на Генну по приказу Императора. Но выполнил ли он этот приказ? Что на самом деле Повелитель Человечества поручил Волчьему Королю?
Возможно, он и правда просил Русса вразумить Ангрона. Либо же попытка показать все недостатки Гвоздей Мясника была инициативой Волка. В любом случае со стороны Лемана тогда не звучало никаких официальных слов. Он не приказывал от имени Императора прекратить использовать Гвозди Мясника. Правда, само предположение об этом звучит глупо. Ведь Император знал, как работают Гвозди. Соответственно, он не мог не знать, что если имплант уже в голове воина, ему нельзя не подчиняться.
Другой вопрос в том, что Скраал формулирует мысль как «Император запретил использование этого приема». Довольно странная формулировка, так что я полагаю, имеет место авторская ошибка.
Но в этом эпизоде есть другой важный момент. Пока Пожиратели Миров движутся к своей цели, воины Скраала начинают сходить с ума от жажды крови. Поэтому капитан позволяет им убивать смертных – рабочих дока, которые ни в чем не виноваты. Скраал полагает, что это обострит чувства воинов. Однако одновременно он призывает контролировать кровожадные порывы, чтобы легионеры не превратили все это в тотальную бойню и не выдали себя.
Тем не менее, вскоре Несущие Слово обнаружили лоялистов. Они позволили Пожирателям Миров зайти в ловушку меж двух топливных цистерн и тогда атаковали. Скраал оставил там половину своего отряда. Однако он не только сразил воинов Семнадцатого, но также успел придти на помощь группе Ультрамарина, которого тоже обнаружили. Скраал достал Антига буквально из-под груды тел. Вскоре Пожиратель Миров спас Ультрамарина во второй раз, превратив Несущего Слово, с которым тот сражался, в груду порубленного мяса. Со словами «Что, Ультрамарин, для тебя слишком жарко?» Скраал продолжил пробиваться к «Бездне».
К тому моменту, когда лоялисты достигли машинного отделения линкора, их поредевшая группа сразился уже десятки Несущих Слово. В этот момент между Антигом и Скраалом произошло некоторое недопонимание. Пожиратель Миров хотел просто разрушить все вокруг, но Ультрамарин считал, что выгоднее найти когитатор или какую-то критически важную точку. Скраал на удивление быстро согласился, признав разумность доводов боевого брата. Однако вскоре они снова попали в засаду и остатки отряда спасла только жертва Рортага, Пожирателя Миров, который остался один против трех отделений Несущих Слово прикрывать отход своих братьев.
Вскоре Скраал и Антиг остались одни. Они оказались в храме Несущих Слово и сержант Рескиил попытался переманить их на свою сторону. Ответ Пожирателя Миров и Ультрамарина нетрудно предугадать. Вот один из эпизодов этой битвы, где двум лояльным легионером противостояло несколько отделений Семнадцатого:
Скраал вдруг выскочил из укрытия и, взревев, метнул цепной топор. Он нажал кнопку активации в момент броска, и оружие, загудев, пронеслось в воздухе. В следующее мгновение раздался скрежет металла по керамиту и пронзительный крик. Топор, минуя охранников, начисто отсек кисть Рескиила и вонзился в алтарь. Пожиратель Миров поднял щит и с боевым кличем ринулся в атаку. В соборе воцарился хаос. Скраал так быстро пронесся к своей цели, что его не задел ни один заряд…
– Это священное место! – закричал Рескиил, зажимая обрубок руки, из которого хлестала кровь.
Скраал, растолкав ошеломленных Несущих Слово, добрался до сержант-командира и ответил ему сильнейшим ударом щита по лицу. Одновременно он выдернул свой топор и нанес удар по голове ближайшему воину. Несущий Слово с разбитым лицом опрокинулся на спину и прокатился по каменным плитам.
Преследователи двух Астартес оцепенели.
В Скраала словно вселился дух Ангрона, и он, поддавшись ярости, сыпал ударами направо и налево. Пожиратель Миров дал выход бурлящему океану ненависти, что таилась в его душе, он уже не чувствовал боли, а одну лишь страсть – убивать. Учиненная им резня вселила ужас в Несущих Слово, и они попятились к выходу из собора. Тот, кто назвался Рескиилом, продолжал сыпать проклятиями, размахивая окровавленным обрубком, и один из боевых братьев, отступая, утащил его за собой.
Несмотря на то, что Скраал в одиночку сразил не меньше отделения Несущих Слово, численный перевес был подавляющим. Неистовая ярость Пожирателя Миров отрезала его от Ультрамарина. Когда рядом с Антигом взорвалась граната, Скраал прикрылся щитом и отступил, полагая, что Сын Жиллимана погиб.
В это время группе Бриннгара удалось вырваться из западни и они вернулись на «Гневный». «Бездна» закончила заправку и ушла из доков Бакки Триумверон. Лисимах Цест последовал за кораблем предателей. Преследование длилось несколько недель и все это время Скраал в одиночку бродил по колоссальному линкору, наводненному его врагами. Он убивал и прятался в тени, чтобы через некоторое время убивать снова. Пожиратель Миров видел храмы и жертвоприношения Несущих Слово, которые окончательно убедили его в их безумии.
Что интересно, когда Скраал вспомнил об Антиге, он почтил Ультрамарина условной минутой молчания и поклялся отомстить за него. Но дальше происходит еще более любопытная вещь. С Пожирателем Миров связывается Задкиил. Несущий Слово рассказывает Скраалу о том, что Ангрон и Лоргар сражаются на одной стороне. Тут нужно отметить, что Скраал, Цест, Бриннгар и остальная команда «Гневного» в тот момент еще ничего не знали о Ереси. Им не было известно о масштабах предательства, они поняли лишь то, что Несущие Слово отвернулись от Императора.
Козырем Задкиила в этой беседе стал Бронзовый Зуб – легендарный цепной топор Ангрона, которым тот сражался, пока не были созданы Отец Кровопролития и Дитя Кровопролития. По словам Задкиила, Ангрон подарил Бронзовый Зуб Лоргару в знак братских уз между двумя примархами.
Видя перед собой топор, Скраал не мог привести никаких контрдоводов. Он понял, что его отец тоже предатель. Но также он понял, что ему не обязательно следовать за генетическим предком. Тогда Скраал взял топор, который для него был слишком тяжелым, и метнул в икону с изображением Лоргара, пообещав Задкиилу, что Император обо всем узнает и пошлет за Лоргаром Воителя. После этого Пожиратель Миров снова скрылся и уже не слышал смеха Задкиила.
Скраал пришел в настоящее оцепенение, увидев, как Несущие Слово использовали части тела погибшего Антига для отвратительного ритуала. Но у Пожирателя Миров хватило выдержки, чтобы сразу не броситься на них из теней. Это позволило ему узнать о Калте и дальнейших планах Семнадцатого легиона. Информация была бесценной, но Скраал никак не мог передать ее за пределы «Бездны». Поэтому он снова ушел в тени и стал вести себя осторожнее.
Когда «Бездна» вынырнула в реальное пространство в систем Макрагга, «Гневному» удалось приблизиться к ней и Цест со всеми оставшимися воинами проник на линкор (кроме Мхотепа, он остался на «Гневном» и сразился с демоном по имени Всорик, эту историю я рассказывал на другом стриме). Когда лоялисты пробивались через палубы линкора, Бриннгар в какой-то момент сошелся с дредноутом Баэланом. Тяжелораненый и безоружный Волк не имел никаких шансов, но его спас Скраал.
В итоге их осталось трое – Скраал, Бриннгар и Цест. Им на руку играл тот факт, что Мхотеп вложил в разум Ультрамарина план линкора, а Пожиратель Миров за недели скитаний по демоническому кораблю хоть и едва не сошел с ума, зато хорошо изучил его. Они убили множество Несущих Слово, пока пробирались к реакторному отсеку, где планировали заложить взрывчатку, чтобы уничтожить корабль. На последнем отрезке пути их ждала большая группа предателей во главе с Задкиилом, который стоял на вершине лестницы.
Скраал двинулся вверх, стреляя из болт-пистолета. Пока Несущие Слово отвлеклись на него, Цест и Бриннгар смогли подобраться к служебному проходу в реакторный отсек. Когда у Пожирателя Миров кончились патроны, он взял в руки топор. Шторм болтов обрушился на него. Снаряды били по плечам, груди и ногам воина, они разрывали керамит и плоть под ним. Но Скраал не останавливался и убивал каждого, кто имел глупость приблизиться к нему на расстояние удара.
Скраал убил всех Несущих Слово, которые стояли между ним и Задкиилом. Но когда он добрался до адмирала, его раны оказались слишком множественными и серьезными. Последним взмахом топора Пожиратель Миров отрубил Задкиилу несколько пальцев на руке, но тот выстрелил Скраалу в шею, а затем пробил его голову мечом. Однако жертва берсерка не была напрасной. Она позволила Бриннгару взорвать реактор, запустив цепную реакцию. Космический Волк при этом тоже погиб. Цест в финальной дуэли убил Задкиила, а «Яростная Бездна» была уничтожена.
Так Сын Ангрона несколько раз спас Ультрамаринов и Космического Волка, а своим последним деянием в жизни он защитил Макрагг. Я уверен, что при других обстоятельствах Скраал мог бы тоже стать Странствующим Рыцарем, как Мейсер Варрен. По крайней мере, они оба – плоть от плоти своего легиона, но отнюдь не плоть от плоти своего безумного отца. Оба сохранили верность и не предали клятвы. Оба ушли с честью, как и подобает воинам. Они исполнили свой долг, ради которого были созданы. Они защитили.
Предыдущая статья серии:
Когда честь важнее генов. Лояльные Пожиратели Миров. Мейсер Варрен
На сегодня все. С лоялиста – лайк, с хаосита – коммент, с обоих – подписка. Император защищает, Аве Доминус Нокс и Славьте Солнце!
Телега с анонсами и чатом
Когда честь важнее генов. Лояльные Пожиратели Миров. Мейсер Варрен
Статус: капитан 12-й роты Пожирателей Миров, сохранил верность клятвам, погиб на Терре в битве с врагом, которого невозможно победить.
Где появляется: «Гарро: Легион одного» Джеймс Сваллоу, «Гарро: Меч истины» Джеймс Сваллоу, «Мстительный дух» Грэм Макнилл, «Погребенный кинжал» Джеймс Сваллоу, упоминается в «Полете Эйзенштейна» Джеймса Сваллоу.
Мы почти ничего не знаем о происхождении Мейсера Варрена и его заслугах до Ереси Хоруса. Известно, что он был одним из лучших воинов в Двенадцатом легионе. Так о нем говорит Натаниэль Гарро кустодию Корарину, когда они встречают корабль Варрена на границе солнечной системы:
(Корарин): Ты его знаешь?
(Гарро): Да, сэр. По репутации. Капитан роты, имеющий грозный послужной список, часто выходит победителем в гладиаторских ямах, закалённый боец, но, как говорят, при этом следует понятиям чести.
(Рубио): Редкая похвала для одного из берсерков Ангрона.
Действительно, немногие из сыновей Красного Ангела после имплантации Гвоздей Мясника видели что-то помимо крови на поле боя и стремились еще к чему-то кроме убийства ради убийства. Тем не менее, выглядел Варрен так, как и должен был выглядеть ветеран самого жестокого легиона Астартес: суровые черты лица, будто высеченного из гранита, испещренные густой сетью зарубцевавшихся шрамов. Также у него были штифты за выслугу лет и триумфальные татуировки. Скорее всего, он являлся терранцем, который за два века Великого крестового похода пережил тысячи кровопролитных сражений.
Во время Чистки на Исстване III Мейсер Варрен отказался поддержать мятеж Хоруса и не последовал за Ангроном. Неизвестно, по какой причине он не высадился на планету. Узнав о его решении, Красный Ангел послал за своим сыном терминаторскую элиту – Поглотителей, всех их Варрен убил. После этого он понял, что в системе Исствана его ждет только смерть. Воины, подчиненные Мейсеру, также отказались участвовать в мятеже.
Варрен захватил фрегат «Засечка Кинжала» и сбежал из системы. По пути он принял на борт группу лояльных воинов Третьего легиона под командованием капитана Ракицио, который помог совершить побег. Любопытно, что изначально Ракицио и его воины собирались покончить жизнь самоубийством, дабы сохранить свою честь в свете предательства их генетического отца. Но Варрен предложил им иной выбор. Вместе они сумели спасти несколько гражданских судов.
Что интересно, ни один из лоялистов, которые знали или слышали о Варрене, не сомневались в том, какую сторону он займет в этом конфликте. Например, вот размышления Натаниэля Гарро во время резни на Истваане III:
Он был уверен, что среди воинов найдется немало благородных людей, таких как Локен и Торгаддон из личного Легиона Воителя и Варрен из Пожирателей Миров.
А вот, что позже говорит Йактон Круз:
– Должны быть еще, – настаивал Лунный Волк. – Тарвиц, Локен, Варрен… Все это отличные люди, прекрасные воины, которые не будут равнодушно наблюдать за мятежом.
То есть Мейсера Варрена действительно хорошо знали в других легионах, включая Лунных Волков и Гвардию Смерти, где его считали не только великим воином, но и достойным человеком. Учитывая эту характеристику, нас вряд ли может удивить тот факт, что Мейсер наплевал на генетическую связь с Красным Ангелом и отказался поддержать братоубийственную резню.
Он повел флот гражданских через Эмпиреи к Терре и через некоторое время прибыл в Пояс Койпера, где к ним присоединились еще гражданские корабли. К тому моменту Натаниэль Гарро уже давно оповестил Тронный мир о предательстве Хоруса, поэтому периметр системы патрулировали. Варрена на «Засечке Кинжала» встретил линкор «Ноландия», на котором находился сам Гарро, Тайлос Рубио, а также кустодий Корарин. Номинально операцией командовал кустодий, однако проницательный Сигиллит не зря послал с ним Странствующих Рыцарей.
Малкадор отлично знал, что не найдет для своих целей более верных воинов, чем те, кто сохранил лояльности, несмотря на предательство собственных отцов. Более того, факт самостоятельного прибытия таких воинов в Солнечную систему также указывал на их способность выживать в самых немыслимых условиях. Тут как пример можно привести того же Натаниэля.
Так или иначе, кустодий Корарин не мог доверять фрегату в цветах Двенадцатого. Мейсера привело ярость неявное обвинение в предательстве, но Гарро решил вопрос – они с Корарином прибудут на «Засечку Кинжала» для проверки. Такой расклад устроил обе стороны. Оказалось, что по пути к Терре Варрен подобрал не только Детей Императора, но также группу Белых Шрамов во главе с Хакимом. Ваарен признал, что они добрались сюда только благодаря Хакиму, потому что его технодесантник помог устранить повреждения «Засечки Кинжала», полученные во время бегства.
Корарин с подозрением относился ко всем, включая самого Гарро, но не сомневался в Шрамах, которые всегда оставались верны трону. Кустодий на тот момент не мог знать о выборе, который сделал Хан, однако он не ошибся в своих выводах относительно Джагатая.
Следующий эпизод показывает нам Мейсера в неожиданном свете. Хотя он поручился за всех Астартес и смертных в своем флоте, кустодий заявил, что обыщет каждый квадратный сантиметр его флотилии, прежде чем пропустит корабли внутрь системы. Варрена снова обуял гнев, потому что его группа по большей части состояла из смертных беженцев, у которых пищевые запасы подошли к концу, а проверка кустодия могла длиться неделями.
Вскоре Талос Рубио почувствовал, что на «Засечке кинжала» есть какая-то тайна, их обманывают. Сразу после этого со Странствующими Рыцарями связался Хаким из Белых Шрамов, который сказал, что Ракицио, по всей видимости, сохранил верность Фулгриму. Его воины собираются на танкере «Мистраль» и называют эти сходки ложами. После этого Корарин обратился к флоту беженцев, сказав, что суда должны сохранять строй, пока на них не пройдут проверки. В противном случае они будут уничтожены. Сразу же после этого танкер «Мистраль» попытался сбежать и орудия линкора расстреляли его.
Гарро и Рубио, который не были согласны с методами Корарина, скрытно проникли на «Засечку Кинжала» и встретились с Варреном. Мейсер снова был в ярости:
Этот шлюхин сын в золотой броне ликвидировал безоружный транспортный корабль, и ты это не остановил! Если бы «Засечка Кинжала» не была такой развалиной, я влетел бы на ней прямо в мостик линкора, чтобы прихлопнуть этого кустодианского бахвала!
Однако Гарро успокоил его и рассказал о подозрениях Хакима. Мейсер возразил, сказав, что полностью доверяет Детям Императора. В этот момент на фрегат телепортировались кустодии. Корарин предъявил пикт-запись с «Мистраля», где воин в броне Третьего легиона убивает команду танкера и пытается вывести его из построения. Ракицио заявил, что это ложь и его людей не было на танкере. Он был готов сразиться с кустодиями за свою честь, но Варрен и Гарро смогли уговорить капитана Детей Императора сдаться. Они пообещали, что достоинство воинов обязательно будет восстановлена.
Любопытно, что в этом эпизоде Мейсер снова вступается за честь, но уже не за свою, а другого человека. Более того – Пожиратель Миров готов сам сразиться с Корарином и советует ему вызвать с линкора еще хотя бы взвод пехотинцев, тогда он, Варрен, начнет воспринимать кустодия всерьез. Но, как я уже сказал, этого не потребовалось. Белые Шрамы вызвались сопровождать Корарина и Детей Императора на гауптвахту. По пути они, будучи в большинстве, открыли огонь по ничего не подозревающим воинам. Все легионеры Третьего погибли, кустодий также был убит.
В это время Рубио благодаря своему псайкерскому дару находит монету ложи в вещах Хакима, но Гарро не успевает предупредить Корарина о предательстве. Хаким заявляет на весь флот, что вероломные предатели из Детей Императора убили кустодия. Пятый легион якобы казнил лжецов, но также узнал, что во флоте есть шпионы. Поэтому он, Хаким, принимает командование флотилией и объявляет военное положение. В этот момент Варрен, Гарро и Рубио понимают, что Хаким намеренно пожертвовал одним из своих воинов, чтобы спровоцировать уничтожение «Мистраля» и очернить воинов Ракицио.
Варрен и остальные пытались добраться до вокса «Засечки Кинжала», ведь последний приказ кустодия никто не отменял. И когда флот после слов Хакима начал в панике рассыпаться, «Ноландия» открыла огонь по гражданским судам. В это время Белые Шрамы выловили всех Пожирателей Миров на «Засечке Кинжала» и Хаким обратился к Варрену по воксу, сказав, что тот привел своих верных воинов к погибели. Это стало ошибкой со стороны предателя:
Провокация Хакима заставила Варрена закусить удила, и он превратился в берсерка, крушащего всё на своём пути через вокс-рубку в гущу Белых Шрамов. Он в одиночку схватился с целым отделением, Гарро и Рубио с некоторым запозданием последовали за ним, чтобы помочь, но они не могли подойти к нему слишком близко, опасаясь его неистового бешенства.
Гарро увидел, как Варрен пробивает глотку одному из легионеров сквозь шейную застёжку, затем срывает шлем с другого воина и забивает им его до смерти. Пожиратель Миров получал удар за ударом, но не обращал внимания ни на один из них. Гарро знал истории, которые ходили о XII Легионе, об их блокирующих боль мозговых имплантатах и их кровопролитной манере ведения войны, но никогда не наблюдал этого в такой близи. Мысль о том, что станется с подобной боевой мощью в руках тех, кто замышляет смерть для Империума, ввергла его в шок.
Варрен прикончил последнего из отделения, полоснув его мечом, и замер. Его белые доспехи были расписаны красными узорами из потёков свежей крови.
(Варрен): Слишком мало. Мои братья мертвы, и этого слишком мало.
Я хочу, чтобы вы точно поняли, что произошло в этом эпизоде. Мейсер Варрен поддался Гвоздям Мясника и в одиночку убил целое отделение Белых Шрамов. То есть десять воинов или около того. Шок, который при виде бойни испытал Гарро, вполне понятен. И нет сомнений, что Варрен действительно был великим воином, по всей видимости – одним из сильнейших Астартес.
Дальше между Гарро и Варреном происходит короткий спор. Мейсер намерен выслеживать оставшихся Белых Шрамов, несмотря на то, что у них численный перевес и они его ждут. Гарро хочет вернуться на «Ноландию», чтобы в крайнем случае расстрелять фрегат. Вот фрагмент их диалога:
(Варрен): Тогда иди ты. Бери псайкера и беги. Я буду выслеживать этих ублюдков, прячась по дырам корабля, пока не найду и не убью их всех до единого!
(Рубио): Ты не протянешь долго в одиночку. У них численный перевес три к одному, и если Хаким мобилизовал экипаж «Засечки Кинжала», сказал им, что это мы предатели...
(Варрен): Перевес меня не волнует. Я сын Гладиатора до мозга костей, я буду держаться и сражаться и отмщать...
(Гарро): И умрёшь?
(Варрен): Без колебаний.
Талос Рубио хотел предложить третий вариант, но когда они нашли то место, где погибли кустодий и Дети Императора, Хаким уже ждал их. Он признал, что сражается на стороне Воителя, хотя большая часть Белых Шрамов сохранила лояльность. После непродолжительного разговора по команде Варрена трое легионеров бросились на отряд Хакима. Мейсер в пылу сражения еще находил время говорить с Белым Шрамом:
(Варрен): Ты можешь получить мою жизнь, я отдам её с лёгкостью! Тебе нужно лишь согласиться с ценой!
(Хаким, с натугой): Назови её.
(Варрен): Сдохни побыстрей!
В какой-то момент Пожиратель Миров начал двигаться медленнее, потому что получил огромное количество ран и просто истекал кровью. Гарро спас его от смертельного удара Хакима. Но численное превосходство противника было подавляющим, у лоялистов не оставалось шанса. Однако Рубио в пылу схватки взял с тела Корарина телепортационный маяк и тут же активировав его. Когда воины оказались на «Ноландии», Варрен вырубил капитана и Гарро отменил приказ кустодия. Затем они расстреляли «Засечку Кинжала», покончив с группой Хакима.
После этих событий Мейсер Варрен присягнул Малкадору и стал Странствующим Рыцарем наряду с Гарро и Рубио. Натаниэль к тому моменту уже собрал большинство воинов, которых ему приказал найти Сигиллит, последний находился на Исстване III. Гарро, Варрен и Рубио отправились на мир, ставший кладбищем для десятков тысяч Астартес и миллиардов смертных. Там они встретили группу выживших из команды погибшего лояльного Титана. Гарро предложил помощь, но Варрен воспротивился, указав на то, что Малкадор направил их сюда по другой причине. После короткой перепалки Мейсер отступил и смертные примкнули к легионерам.
Важно отметить, что Натаниэль Гарро понимал – Пожиратель Миров прав. Однако также Гвардеец Смерти понял, что эти люди – последователи зарождающегося культа Императора (потому что они говорили «Император защищает»). Натаниэль считал, что в это темное время важно сохранить в людях надежду, а вера может стать ее проводником.
Смертные рассказали о некоем «звере», который охотился на них в руинах города. Гарро и Рубио пошли в ту сторону, куда указал экипаж Титана. Варрену Натаниэль приказал оставаться с людьми и он не ошибся. «Зверь» пришел не за Астартес, а за смертными. Вот мысли Мейсера, когда он столкнулся с этим врагом:
В тренировочных ямах Легиона Пожирателей Миров Варрен сражался с воинами всех категорий – от здравых умом и телом до доведенных до грани безумия лоботомирующими вставкам и нервным имплантам. И все же он был ошеломлен чистой, незамутненной злобой, с которой напал этот новый враг. Каждый Адептус Астартес, независимо от того, к какому Легиону принадлежал и какого примарха звал своим повелителем, сражался, чтобы выжить и победить. Но не этот зверь. Этот бился, как безумец, без всякой мысли о выживании. Он являл собой чистую ярость. Он сражался так, как будто жаждал объятий самой смерти, но в его глазах было нечто. Нечто потерянное.
Разумеется, это был Гарвель Локен. Он выбил болтер из рук Пожирателя Миров и открыл огонь по гражданским. Затем из руин вернулись Гарро и Рубио, тогда Локен исчез. Натаниэль признался боевым братьям, что их послали за этим человеком. Однако Гарро понял, что Гарвель безумен и его нужно убить. Удивительно, но Мейсер воспротивился своему командиру. Он многое сказал тогда Натаниэлю, вот одна из его фраз:
Гарро, послушай меня. Из-за этого раскола, в этой проклятой кровавой войне мы потеряли так много боевых братьев. Изменника я убью без колебаний. Но мы не говорим о предателе. Наш собрат заблудился.
Позже выяснилось, что если Локен и безумен, то он истреблял смертных вовсе не из-за этого. Все они были отравлены чумой Нургла, включая экипаж Титана, который Гарро намеревался спасти. Именно поэтому Гарвель лишь выбил оружие из рук Варрена, но не продолжил его атаковать. Разумеется, Мейсер не знал о порче людей, но получилось, что он был прав с самого начала, а Натаниэль в стремлении к сохранению веры ошибался.
После этого на Странствующих Рыцарей набросились орды восставших мертвецов. Локен присоединился к битве и помог сразить их. Затем он бросился на Гарро, считая его предателем. Натаниэль приказал остальным не вмешиваться. Вскоре он понял, что Локен – самый опасный воин из всех, с кем он когда-либо сражался. В какой-то момент бывший Гвардеец Смерти опустил меч и попытался напомнить Локену, что он не Цербер, не страж у врат ада, а Астартес, сохранивший верность Императору.
У Гарро получилось и Гарвель пришел в себя. Позже Натаниэль признал, что Варрен действительно оказался прав. Но Пожирателя Миров это не обрадовало. Он понимал, что на этой жестокой войне им еще не раз придётся совершить подобный выбор и они еще не раз ошибутся.
Позже Мейсер Варрен участвовал в скрытном проникновении на «Мстительный дух» во время Битвы за Молех. Пока группа Странствующих Рыцарей готовилась к миссии, каждый из воинов убивал время по-своему. Например, Талос Рубио медитировал, а Йактон Круз и Арес Войтек играли в регицид. У Варрена неожиданно нашлось кое-что общее с Северианом – все эти дни они занимались «маниакальной разборкой и сборкой оружия».
Во время первого столкновения с предателями на «Мстительном Духе» Мейсер Варрен поймал в грудь несколько массо-реактивных снарядов. Доспех был раздроблен, как и сросшиеся ребра космодесантника. Он остался в строю лишь благодаря мастерству апотекария Алтана Ногая. Чуть позже Тубал Каин поставил под сомнение способность Гарвеля Локена руководить этой операцией, однако Варрен встал на сторону Цербера, что позволило тому сохранить лидерство.
Затем группа столкнулась с Самусом. Варрен сражался яростно и отважно, однако его цепной топор практически не наносил вреда демону. В том бою Мейсер получил ранение плеча. В финальной битве на мостике корабля Варрен сражался сначала с Абаддоном, а потом помогал Локену с Хорусом Аксимандом. В какой-то момент Мейсер спасает Цербера от смерти и сам едва не убивает Маленького Хоруса:
Кулак бывшего Пожирателя Миров врезался в затылок шлема Аксиманда. И не будь Мейсер Варрен столь ужасающе изранен, его сила могла бы расколоть противнику череп. Тем не менее, тот рухнул на Локена, и все трое упали на пол бьющимся клубком конечностей.
Странствующие Рыцари сбежали с мостика «Мстительного Духа» благодаря Бану Рассуа, пилоту «Тарнхельма». Они потеряли Раму Караяна, Тубала Каина, Алтана Ногая и Йактона Круза. Мейсер Варрен (лишившийся руки), Арес Войтек и Проксимо Тархон получили тяжелые раны, но выжили наряду с Брором Тюрфингром, Северианом и Локеном.
Вернувшись на Терру, Пожиратель Миров вскоре вышел из восстанавливающей комы и присоединился к другим Странствующим Рыцарям, которые находили культы хаоса в Тронном мире и истребляли их. Что интересно, во время битвы в Шагающем городе, Варрен демонстрирует удивительную заботу о гражданских, правда в своей манере. Он орет на них и отгоняет с линии огня, угрожая тем, что иначе все они превратятся в пепел. Тем не менее, этот эпизод наглядно показывает, что с годами Пожиратель Миров не изменился. При Исстване III он спас столько смертных, сколько смог, и теперь продолжал защищать их по возможности.
Другой любопытный момент – взгляд на Мейсера глазами Вардаса Исона, бывшего библиария Кровавых Ангелов, который тоже присоединился к группе Сигиллита. Исон не скрывал неприязни к Пожирателю Миров. Он признавал важность того, что Варрен сдержал свои клятвы в отличие от братьев, однако его аура полностью соответствовала ауре любого другого Сына Ангрона:
Иcон чувствовал, как это рычание раскрывало всю правду о Мейсере и его жестокой, грубой природе. Судя по исходящему от бывшего капитана свету, Вардас считал его плохим кандидатом на должность Странствующего Рыцаря. Но Малкадор выбрал его.
Неприязнь между воинами была обоюдной. Варрен, в свою очередь, думал, что Иcон высокомерный и непостоянный, напоминая ему об этом при любой подходящей возможности. Предметом особого спора было название родного легиона Вардаса, который никак не мог открыться Рыцарям и поведать правду о своем происхождении. Мейсер же банально забавлялся, пытаясь подтолкнуть Иcона к этому откровению.
Варрен называл Исона «павлин», но тот пусть и недолюбливал Пожирателя Миров, все же признавал его воинское мастерство и умения тактика. На удивление они вдвоем отлично сражались плечом к плечу, идеально дополняя способности друг друга.
Последней битвой Мейсера Варрена стала миссия к Белой Горе. Здесь любопытно отметить наблюдение Рубио относительно Пожирателя Миров:
Варрен не был бы собой без постоянного недовольства всем и вся, но его жалобы участились с тех пор, как он вернулся к боевым обязанностям после выхода из анабиотической комы. Псайкер подозревал, что раны Варрена не исцелились до конца, несмотря на заверения воина, и его жажда снова вернуться в строй оказалась сильнее доводов разума.
Мейсер вместе с другими Странствующими Рыцарями убивал измененных культистов сотнями, пока они не столкнулись с Солуном, бывшим легионером из Гвардии Смерти, которого преобразил Нургл. Варрен сразился с Солуном, держа в руках огнемет, но попал в хватку его чудовищной клешни. Солун сломал Мейсеру шею и на тело воина тут же набросился рой чумных мух. Натаниэль наблюдал последние мгновения жизни боевого брата:
Испепеляюще-сильный импульс отчаяния прошил грудь Гарро. Он почувствовал, как его сердце на мгновение сжалось, когда увидел, как падает Мейсер Варрен.
Важно отметить, что Солун раньше служил под командованием Гарро. Его истории мы коснемся в другой раз. Сейчас достаточно сказать, что еще на Луне он переродился в существо, известное как Повелитель мух.Натаниэль Гарро тогда убил его, но вновь столкнулся с демоном на поверхности Тронного мира.
Повелитель мух взял под контроль тело павшего Мейсера Варрена и тот атаковал Гарвеля Локена. Причем он мог убить Цербера, будь у него в руках оружие. Но восставший из мертвых Варрен бился голыми руками. В какой-то момент Мейсер начал душить Локена и тот вспомнил Исстван III. Тот самый момент, когда его, обезумевшего, нашли Странствующие Рыцари и именно Варрен не дал Гарро убить Цербера.
Пожиратель Миров тогда сказал ему, что «нет ничего постыдного в страхе перед пустотой». Локен повторил эти слова, глядя в лицо демону, который его убивал. И оказалось, что Мейсер Варрен все еще жил где-то там, в глубине оскверненного разрушающегося тела. Вот финал этого противостояния:
Крик, глубокий и первобытный, больше похожий на рев смертельно раненного хищника, чем на вопль человека – вырвался кровавой пеной из покрытых шрамами губ Варрена. Судорожным движением он отпустил Локена. Прежде чем Странствующий Рыцарь успел среагировать, Варрен сорвал с него патронташ и вытащил из него несколько крак-гранат.
Рыча, беснуясь, кусаясь и отбиваясь от самого себя, Варрен отшатнулся. Он прижал звякнувшие гранаты к груди в защитной манере, когда жирные личинки, пожирающие его заживо, почувствовали опасность и вырвались наружу. Скользкие от крови легионера, безглазые существа вынырнули из-под его кожи и завыли, как сирены.
Предохранительная чека разом выскочила из всех гранат, и Варрен упал на колени, сражаясь, чтобы совершить свой последний акт в качестве воина Империума Человечества. Локен поднял руку, прикрывая лицо, и низко пригнулся, когда взрывная волна вырвалась из кратера в покрытой инеем земле, ознаменовав жертву Пожирателя Миров бурей огня.
Сложно придумать лучшую эпитафию для пути, которым прошел Мейсер Варрен. Он действительно был «воином Империума Человечества» и никогда не переставал им быть. Кровь Ангрона делал его импульсивным и яростным, порой туманила разум. Но Варрен никогда не забывал свою цель – истреблять врагов людской расы во всех уголках галактики, защищая смертных от ужасов пустоты.
Своей последней жертвой он бросил вызов смерти, и если где-то в Имматериуме все еще живет то призрачное воинство, которое во главе с духом Ферруса Мануса Император призвал для защиты врат в Паутину, я не сомневаюсь, что Мейсер Варрен среди них. Стоит в первом ряду, сжимая цепной топор и ожидая приказа – казнить предателей, всех до одного.
На сегодня все. С лоялиста – лайк, с хаосита – коммент, с обоих – подписка. Император защищает, Аве Доминус Нокс и Славьте Солнце!
Ютуб-канал
Группа ВК
Эндрид Хаар: Клык Императора
Можно было бы назвать происхождение Эндрида Хаара самой интересной частью его истории. Но на самом деле в истории Рассеченной Гончей нет неинтересных частей, потому что каждое его появление на страницах Ереси Хоруса и Осады Терры – это всегда кровавая бойня, неожиданные финты, сюжетное откровение, черный юмор и немного гримдарковой философии. Но начнем все же с происхождения, причем в данном случае происхождение Хаара и происхождение Империума – это один и тот же сюжетный виток.
Эндрид входил в первый набор Пожирателей Миров, то есть он был терранцем по происхождению и одним из самых старых воинов в легионах. Однако от других Астартес его отличали несколько очевидных деталей – он был больше любого другого легионера, он был сильнее и быстрее любого другого легионера. Приведу несколько цитат в подтверждение. Вот слова Фабия Байла о Хааре:
– Посмотри на его размеры, – сказал он, – на то, как он движется, слишком быстро даже для человека вполовину его меньше.
А вот, какую оценку Эндриду дает Райджан, архимагос Ксаны (в этом эпизоде техножрец называет Хаара другим именем):
Кораддон привел на борт лендкраулера всего нескольких воинов, но они занимали немалую часть пространства, хотя наиболее крупным из них был сам командир, высившийся над своими подчиненными. Райджан ранее не осознавал, что космические десантники могли достигать таких размеров.
Теперь небольшой фрагмент боя Хаара с капитаном Тирадом из Сынов Хоруса. Что важно – Тирад здесь в полном боевом облачении, а Эндрид в тюремной одежде, то есть вообще без защиты:
Хаар двигался быстро. Без доспехов даже самый легкий удар мог искалечить его, однако он научился сражаться задолго до того, как вообще надел боевую броню. А Тирад позволял гневу управлять собой. Он делал его неосмотрительным.
Цепной топор снова устремился вниз, и он парировал его собственным мечом. Кулак Хаара врезался в нагрудник Тирада, расколов керамит. Тирад отшатнулся, его глаза расширились. Хаар выбил топор у него из руки, и оба оружия с лязгом отлетели в сторону.
Как мы видим, капитан Сынов Хоруса не в состоянии даже приблизиться к Эндриду по уровню мастерства, скорости и силе. Пробить керамитовый нагрудник голым кулаком без сервоприводов боевого доспеха – это говорит нам о потрясающих способностях Эндрида. Также здесь любопытна фраза о том, что Хаар научился сражаться задолго до того, как стал носить доспехи. Вероятно, речь идет о том, что он уже являлся умелым воином, еще будучи смертным подростком. Но когда он перестал быть смертным? И кем стал прежде, чем стать Астартес?
Среди комьюнити бытует мнение, что Эндрид Хаар был Громовым Воином. Предполагается, что он сохранил разум и лояльность, поэтому был присоединен к одному из легионов Астартес. Но если внимательно читать эпизоды, которые косвенно указывают на эту версию, становится ясно, что не все здесь так просто, как кажется на первый взгляд.
Хронологически первое указание мы встречаем в «Ложной войне» Джоша Рейнольдса:
– Я... – просипел ассасин, – знаю, что ты находился в Имперских Генетических Кузнях задолго до того, как твои братья стали Пожирателями Миров. Знаю, что у тебя в черепе нет Гвоздей. Знаю, что у твоей ярости более глубокие корни. Скажи, Гончая, снится ли тебе гром?
Слова ассасина трактуются однозначно: Хаара подвергли генетическим модификациям до того, как появились первые легионеры Двенадцатого. По всей видимости, речь идет о некоем проекте транс-человека, который предшествовал проекту Амар Астарте. На самом деле в этом нет ничего удивительного, у Императора было много подобных проектов, поэтому куда интереснее замечание насчет снов о громе, которое явно перекликается с рассказом «Грезы о Единстве» Ника Кайма, где речь идет о Громовых Воинах, переживших геноцид.
Кроме того, ассасин говорит, что у ярости Эндрида «более глубокие корни». Вероятно, это значит, что свою гневливость он получил не от генов Ангрона. А мы знаем, что Громовые Воины со временем стали нестабильны, они обезумели, их тела начали убивать сами себя. Это и стало причиной их истребления, но сейчас речь не об этом. Речь о том, что всего пара фраз ассасина действительно дает нам о указание на то, что Хаар входил в Легио Катаэгис. Но указание косвенное, ведь Эндрид, будучи продуктом еще одного вторичного эксперимента, вполне мог биться плечом к плечу с Громовыми Воинами, но не быть таким же, как они.
Еще одну отсылку мы находим в «Разорванной цепи» Рейнольдса. Вот фрагмент диалога апотекария Хардакера и закованного в цепи Эндрида:
Сын Хоруса выключил сканирующее устройство.
– Это Раптор Империалис, – подсказал ему Эндрид.
– Ты… ты сражался подле Императора?
– Это был символ чести. У всех нас был такой.
–У всех?
–У меня и у моих братьев.
– А, Гончих Войны, – вздохнул Хардакер.
– Нет, апотекарий, – ответил ему Хаар. – Моих первых братьев, до того, как Гончие Войны вообще появились на свет.
– И что случилось с этими братьями? – с улыбкой спросил Хардакер.
– Я убил их так же, как убью тебя, – отозвался Хаар, сплюнув кислотную слюну.
И снова кажется, что указание вполне прозрачное. Из многих источников, например, из «Завоевания» Алана Блая, мы знаем, что Раптор Империалис был символом Громовых Воинов. Однако другие источники (73-й номер «Белого гнома» и «Пекло» Блая) говорят, что этот знак носили многие легионеры-ветераны, включая Сигизмунда из Имперских Кулаков и консулов Космических Волков. В обоих источниках говорится, что Раптор Империалис мог носить каждый, кто сражался подле Императора.
Поэтому важнее замечание о «первых братьях» Эндрида. Понятно, что он имеет ввиду Громовых Воинов, но это не значит, что он был одним из них. Потому что Пожирателей Миров он тоже называл братьями. Собственно, в этом самом диалоге, когда апотекарий говорит о Псах Войны, Хаар отвечает о первых братьях, подразумевая, что Двенадцатый легион – вторые. То есть он в принципе под «боевым братом» имеет ввиду того, с кем рядом сражается. По крайней мере, сам Хаар не вкладывает иных подтекстов насчет принадлежности к тому или иному проекту транс-человека.
Но все эти указания на принадлежность Хаара к Легио Катаэгис Джош Рейнольдс «разбросал» среди своих произведений лишь для того, чтобы запутать нас. Самое важное указание мы получаем в «Красной подати», здесь нам важны три момента. Момент первый – диалог с Сигиллитом в самом начале. Регент вспоминает Цербер, о котором я рассказывал на первом стриме про Пожирателей Миров.
Эта колония подняла восстание, которым руководили Громовые Воины, пережившие чистку. Двенадцатый легион направили на Цербер, чтобы они стабилизировали ситуацию. Псы Войны зачистили астероид и Эндрид Хаар был среди них. Вот что по этому поводу говорит Малкадор:
– Ты достойно проявил себя в подавлении мятежа на Цербере, – вел дальше Сигиллит. – Помнишь Даит’Тарр, претор? Когда-то те Громовые Воины-отступники могли быть тебе братьями.
– Они не были мне братьями. – Невольно всплыли воспоминания. Теснины, ставшие бойнями в отчаянных схватках среди узких коридоров тюремной колонии. Его братья десятками гибли от рук Даит'Тарр.
Слова Эндрида подтверждают мысль о том, что в понятие «боевого братства» он вкладывает не генетическую общность. Тогда как слова Регента подтверждают предположение, что Хаар бился плечом к плечу с Легио Катаэгис, но не принадлежал к их числу. Ведь Малкадор говорит «они МОГЛИ быть тебе братьями». Хотя, конечно, он мог иметь ввиду участь, которую мог разделить Хаар…
Второй момент – диалог Хаара с апотекарием Калибосом. Кстати, Сигиллит обращается к Эндриду «претор». Так в некоторых легионах называли воинов, приближенных к примарху. Например, у Повелителей Ночи претором являлся Севатар. Так вот сам Эндрид называл Калибоса претором-апотекарием. Дальше эта мысль развивается в тот факт, что Калибос также принадлежал к первому набору Псов Войны. Он такой же ветеран, как и Хаар. И вот, что он говорит насчет Цербера:
В тот день мы были полубогами. А как ты сломал спину тому Громовому Воину! Мне до сих пор снится тот звук, будто треск ломающейся горы.
Кем нужно быть, чтобы сломать спину Громовому Воину? Либо более сильным Громовым Воином, либо… кем-то еще, но уж точно не Астартес. Однако куда интереснее продолжение этого диалога:
– Да, ты настоящее творение искусства, – сказал он. – Однажды я разговаривал с одним из Фулгримовых ваятелей плоти, каким-то шакалом с землистым лицом по имени Фабий. Так вот, он считал, что ты даже не настоящий Астартес.
– И что ты ему ответил?
– Что некоторые гончие крупнее других, – сказал ему апотекарий. – Нас не лепят из глины, как красавцев Фулгрима или щенков Гора. Мы – полукровки, и в этом наша сила.
Очевидно, что под «мы» Калибос подразумевает себя и Хаара, но что означает «полукровки»? По всей видимости, апотекарий тоже был не вполне Астартес. Он тоже являлся частью более раннего эксперимента, но обязательно ли он был Громовым Воином? Ведь даже Бабу Джакал (Арик Таранис) умирал, как и все герои «Грез о Единстве». Но Хаар и Калибос чувствовали себя отлично без тех сумасшедших финтов, которые приходилось разыгрывать Громовым Воинам, чудом пережившим геноцид.
С другой стороны, у Эндрида не было проблем с тем, чтобы одолеть Калибоса в бою, то есть он превосходил его, как и почти любого Астартес. При этом у апотекария были Гвозди Мясника. Значит тот факт, что у Хаара их не было, не указывает на физическую невозможность их имплантации. Это был осознанный выбор воина.
Но я намеренно отвлек ваше внимание от ключевого факта, который ставит последнюю точку в этой истории. Этот факт – Фабий Байл. Ему можно дать много характеристик, но мы должны признать – он гений в своей области. И он – ветеран Детей Императора. Байл входил в три сотни рекрутов Третьего, которые выжили после катастрофы с первым внедрением геносемени примарха. Все это говори о том, что Фабий застал Громовых Воинов. А если не застал их лично, учитывая его фанатизм, он вне всяких сомнений вскрыл архивы и изучил все, что только можно было найти о Легио Катаэгис.
Это значит, что если бы Эндрид Хаар был Громовым Воином, Фабрий Байл гарантированно понял бы это. Но он лишь назвал Хаара «ненастоящим Астартес». То есть Байл не видел во внешности и в действиях Эндрида параметров, присущих Громовым Воинам. И если в этом вопросе мы доверяем Байлу (который был гением в медицинской области), то Хаар – не Громовой Воин. Он и Калибос – результат какого-то побочного эксперимента. Возможно, они были другой версией Легио Катаэгис. Это вполне реально, ведь и у Астартес были прото-версии, причем некоторые до сих пор живы, например, Лидва.
А теперь перейдем к истории Эндрида Хаара. Он сражался в рядах Псов Войны, а затем Пожирателей Миров больше столетия к тому моменту, когда Император обнаружил Ангрона. Хаар был близок к обоим Магистрам легиона – Лорке (первый магистр) и Грейру (второй магистр). Но в тот момент, когда Красный Ангел прибыл на Бодт для интеграции со своими сыновьями, несколько подразделений Двенадцатого спешно покинули планету и отправились на выполнение секретных миссий на самый край освоенного космоса. Как позже выяснилось, это было сделано по приказу Малкадора.
Одну из таких групп возглавлял Эндрид. Мы не знаем, где и с кем он сражался. Однако эта кампания продлилась еще столетье, и когда Хаар вернулся – Ересь Хоруса уже воспламенила галактику. Согласно своим старым приказам, Эндрид прибыл на Терру, где был заключен в Кхангба Марву, темницу под Императорским Дворцом. Тут не было ничего личного. Тогда в Кхангба Марву заключили всех представителей легионов-предателей, до кого смогли дотянуться. Освободили единицы. Например, Волхара Рефа из Несущих Слово.
В темнице оказалось в том числе Воинство Крестоносцев, включая представителей лояльных легионов. Но Имперских Кулаков выпустили почти сразу, позже был освобожден Крий из Железноруких, а также некоторые другие воины.
Хаара никто освобождать не собирался, хотя Сигиллит явно имел на него планы (видимо, нашлись более насущные проблемы). Поэтому Эндрид освободил себя сам. Он сбежал из тюрьмы и покинул Солнечную систему. Учитывая, что Кхангба Марву охраняли Кустодии, очевидно, что Хаар убивал Золотых. Однако он не гордился этим. Воспоминания о побеге преследовали его многие годы и он испытывал душевные муки оттого, что лишал жизни ни в чем не повинных воинов.
Нам не известно, что делал Эндрид до Битвы за Ксану. Однако к 009.М31 у него уже была боевая группа, собранная из представителей разных легионов, включая Пожирателей Миров, Гвардию Смерти и Гвардию Ворона. Хаар называл их «разорванной цепью», имея ввиду независимость легионеров, которые пошли против воли своих генетических отцов и покинули собственные легионы. Таких называли Черными Щитами. Порой они сражались за Империум, иногда против Хоруса, но совсем не обязательно на стороне лоялистов. Зачастую Черные Щиты преследовали личные цели, составляя третью силу.
Группа Хаара получила название Когти Императора. Эндрид считал себя лоялистом, но не собирался объединяться с другими силами, верными Трону. Он действовал независимо, преследуя единственную цель – убить Воителя. Другие члены Когтей Императора шли за ним из страха или уважения вперемешку со страхом. Хаар без лишних вопросов калечил или убивал любого, кто сомневался в его приказах. Кроме Эруда Вана, технодесантника из Гвардии Смерти. Вана Хаар ценил, а тот отвечал ему абсолютной преданностью.
Неизвестно, сколько битв провел Эндрид Хаар между побегом с Терры и Вторжением на Ксану. Эти битвы определенно имели место, что следует из диалогов между Когтями Императора в «Разорванной цепи» и других произведениях Рейнольдса. Причем Хаар всегда получал то, что хотел. Отчасти поэтому за ним и следовали. Но сдерживать норов разношерстной команды становилось все сложнее. Например, в банде Эндрида находился бывший Гвардеец Смерти Ром Гаэль, который все время находился на грани прямого оспаривания лидерства Хаара.
Так или иначе, в определенный момент Эндрид узнал о группе орудий класса «Ординатус», которые техножрецы Ксаны разработали по приказу Воителя. Рассеченная Гончая не мог допустить, чтобы эти машины разрушения оказались у Хорса. А вот сам он вполне мог использовать их в своей войне против Луперкаля. Хаар виртуозно спланировал эту операцию, учтя все, что только можно было учесть. На краю системы он перехватил корабль «Цикатрикс Тирранис», принадлежавший Сынам Хоруса, который следовал на Ксану за «Ординатусами». Когти Императора убили всех легионеров на борту и переоделись в их броню. Хаар взял себе личину капитана Раксала Кораддона, который командовал «Цикатриксом».
В это же время Темные Ангелы и Расколотые легионы атаковали Ксану (009.М31), так что Харр выбрал идеальный момент. Вообще, Вторжение на Ксану – большая и интересная тема, но она определенно выходит за рамки нашего сегодняшнего разговора, поэтому сосредоточимся на Хааре. На Ксане он встретился с архимагосом Райджаном, которого сопровождал давинитский жрец Унвакар Нун. Раджайн не заподозрил Хаара, однако у Нуна он вызвал явные подозрения.
Эндрид согласился посмотреть демонстрацию мощи «Ординатусов», так как этого требовал убитый им Кораддон. Чтобы не раскрыть себя, он позволил умереть тысячам невинных людей, которых архимагос использовал во время демонстрации как пушечное мясо (хотя Эруд Ван мог отключить их взрывные ошейники и дать людям шанс). В этот момент Темные Ангелы приблизились к Ксане на критически близкое расстояние, что вынудило Эндрида действовать. Он убил архимагоса и его охрану, но жрец Нун оказался ассасином, которого Малкадор послал убить Кораддона и уговорить Ксану вернуться в лоно Империума.
Внезапно Хаар увидел уникальную возможность. Через ассасина он мог связаться с Сигиллитом и сделать свою борьбу против Хоруса целенаправленной. Он понимал, что его рейды не наносят предателям критического урона, но Малкадор мог помочь использовать «Ординатусы» в куда более масштабных битвах, на которые не были способны Когти Императора. Эндрид согласился помогать Сигиллиту, а тех воинов, которые отказались следовать за ним, он просто убил. Первым погиб вышеупомянутый Ром Гаэль. Эруд Ван наставил на Хаара пистолет, когда его братья из Гвардии Смерти пали, но не выстрелил.
Эндрид забрал с Ксаны «Ординатусы» на захваченном «Цикатрикс Тирранис». Он переименовал корабль в «Разрушитель». Затем Хаар связался с Сигиллитом и согласился помогать ему в тайной войне против предателей. При этом Малкадор не требовал «Ординатусы», Эндрид сам отдал их по уже озвученной причине – Регент точно знал, где их использовать лучше всего и при этом Рассеченная Гончая мог быть уверен в том, что машины уничтожат бессчетное множество предателей.
«Разрушитель» путешествовал по галактике из конца в конец, пока Эндриду Хаару не потребовалась свежая кровь и пополнение оскудевших запасов. Он нашел мир Дуат, гарнизоном которого командовал его старый друг Калибос. Про него я уже упомянул, судя по всему, он был продуктом того же эксперимента, что и Хаар. Вслед за прибытием Когтей Императора в систему вошли два флота, первый принадлежал лоялистам, второй – Двенадцатому легиону. Началась пустотная битва.
В это время на поверхности Дуата Хаар узнал, что Калибос не просто готовил здесь рекрутов, а проводил генетические эксперименты, создавая жутких монстров, которых он считал шедеврами. Когти Императора разграбили Дуат, а Хаару пришлось убить Калибоса, хотя он искренне старался уговорить своего друга присоединиться. После этого Рассеченная Гончая в очередной раз связался с Малкадором и тот направил его банду к Бета-Гармону.
По всей видимости, Хаар и его люди участвовали в Битве за Бета-Гармон (012-013.М31), но локально и мы ничего об этом не знаем. Зато мы знаем о рейде, который Эндрид провел сразу после того сражения. На границе Сегментума Солар «Разрушителя» подстерегли Сыны Хоруса, которыми командовал Корвейн Тирад. Тирад был братом Раксала Кораддона и он знал, при каких обстоятельствах тот расстался с жизнью. Корвейн сумел вычислить переименованный «Цикатрикс Тирранис», но внезапно к нему на борт прибыл Эруд Ван, который привел с собой скованного цепями Хаара.
Ван сказал Тираду, что стать Черным Щитом было ошибкой, и он хочет вернуться на сторону Воителя. В доказательство своей верности он привел Эндрида. Конечно, это было ложью. Хаар разыграл очередной безумный план, который удался. А безумным он был потому, что Эндрид находился в сердце вражеского корабля, почти голый и без оружия. Однако он сумел сбежать, наплевав на пол возле цепей, которыми был прикован. Сами цепи изготовили из материала, устойчивого к кислоте, вырабатываемой Железой Бетчера. Но защитить пол никто не догадался.
Эндрид Хаар убил по пути нескольких Сынов Хоруса, а Эруд Ван расправился с капитаном Даргором Гамосом, захватил мостик корабля, выпустил других заключенных и заставил оборонительную систему судна атаковать тех, кого она должна был защищать. Как видите, Ван был гениальным технодесантником и крайне полезным членом банды Хаара. Он достоин отдельного разговора, но о нем мы поговорим, когда начнется серия стримов про Четырнадцатый легион.
Благодаря помощи технодесантника Хаар нашел Тирада и легко захватил его. Эндрид не собирался убивать командора, потому что обещал доставить его Сигиллиту. В это время Эруд Ван выкачал из базы корабля колоссальный объем данных о местах встречи, кодах связи, станциях дозаправки, орбитальных верфях и тайниках предателей. Очевидно, эти данные в дальнейшем были переданы Регенту.
Неизвестно, что делали Когти Императора до Осады Терры и во время Солярной войны. К моменту событий «Сатурнина» Дэна Абнетта Эндрид Хаар находился в Императорском Дворце. Он возглавил одну из истребительных команд для Сатурнианского гамбита и по всей видимости с ним были если не все, то многие Когти Императора, потому что их называют не группой, не отрядом, а бандой.
Хаар убил бессчетное множество Сынов Хоруса, а потом его воины столкнулись с юстаэринцами во главе с Эзекилем Абаддоном. В тот момент истребительные команды выстояли только благодаря Гарро и Хаару. Терминаторская элита Шестнадцатого не могла противостоять Эндриду, но Абаддон мог. Рассеченная Гончая сошелся с Эзекилем и вот финал их схватки:
Он швырнул Абаддона в стену. Кирпичи разлетелись вдребезги. Абаддон почувствовал, как ломаются кости и рвутся органы. Хаар воплощал собой размер и грубую силу. Не было никакого умения, о котором можно было бы говорить. Просто великолепная ярость, как у одного из псов Русса или головореза Кхарна. Стена силы, которая разрушала всё перед собой. Чёрный Щит схватил его за горло.
Хаар получил шесть или семь смертельных ударов от Абаддона в живот и грудь и отказывался умирать. Просто отказывался. Его мощь, казалось, росла по мере того, как из него вытекала кровь. Силовой кулак Хаара, словно осадный таран, врезался в голову Абаддона, пока шлем не сломался и не смялся, а лицо не превратилось в кровавое месиво.
Ещё один такой удар. Ещё один, и всё закончится…
Но Хаар повис мёртвым грузом, прижав его к стене. Клинок Абаддона нашёл горло Хаара и скользнул внутрь, вверх, в мозг, и вышел через затылок Рассечённой Гончей.
Из-за тела Хаара Абаддон не мог пошевелиться, а Гарро уже занес над ним психоактивный клинок. Натаниэль ударил и… попал в стену, потому что тяжелораненого Эзекиля телепортировали прочь. Тем не менее, едва ли мы можем назвать гибель Хаара напрасной. Ведь благодаря ему Сатурнианский гамбит удался. Не будь там Эндрида, юстаэринцы смяли бы истребительные команды и возможно даже убили бы Гарро. Что они могли сделать дальше – можно только догадываться.
Обычно в гибели ярких и колоритных персонажей я нахожу немало трагизма. Но в случае с Эндридом Хааром подобные рассуждения неуместны и он сам жестоко посмеялся бы над ними. Рассеченная Гончая больше двух веков сражался за Терру и Человечество. Он убил тысячи, десятки тысяч тех, кто стоял между терранской цивилизацией и ее будущим. В самый темный час он остался верен Трону и погиб в бою с одним из величайших убийц эпохи Ереси. Эндрид Хаар был настоящим воином. А быть воином – значит жить вечно.
Что касается имени, оно конечно говорящее. «Эндрид» восходит к древнескандинавскому «ÆINRIÐI», которое образовано сращение основ «aina» («уникальный») и «ráð» («решение»). «Haar» в северо-немецком означает «заросший холм», а в шотландском «морской туман». Именно от этого слова образовано современное английское «hair», что значит «волосы».
Источники:
«Ересь Хоруса, Том 6 – Возмездие» Алан Блай;«Черные щиты: Ложная война» Джош Рейнольдс;
«Черные щиты: Разорванная цепь» Джош Рейнольдс;
«Черные щиты: Красная подать» Джош Рейнольдс;«
Сатурнин» Дэн Абнетт.
Телеграм с анонсами и чатом
Лотара Саррин: Наша убийца
Всё забываю поблагодарить гранд-летописца Лиду Трикстер за помощь в упорядочивании хроник и извлечение моих грубейших ошибок. Спасибо, Лида,это ценно и делает меня лучше;)
Мы мало что знаем о происхождении Лотары Саррин. Нам известно, что ее родители были богаты и она жила в шпилях. Однако нет прямых подтверждений тому, что Лотара являлась терранкой. Также у нас есть сведения о то, что в юности ее брат умер от страшной болезни, которую невозможно было излечить, несмотря на богатство и могущество их семьи. Тогда Саррин многое поняла. Она поняла, что не все решают деньги и есть что-то большее. Возможно, именно в тот период она определила свою судьбу.
Очевидно, Лотара с детства стремилась стать капитаном боевого пустотного судна и приложила к этому максимум усилий. Практичная, расчетливая, но отнюдь не бесчувственная Саррин оказалась выдающимся стратегом и отличным лидером. Честь и преданность были для нее всем. Это утверждение может показаться абсурдным, учитывая, по какую сторону баррикад Лотара сражалась во время Ереси Хоруса. Однако она никогда не была предателем, потому что склоняла голову только перед одним владыкой и до конца оставалась верной лишь ему. Этого владыку звали «Завоеватель», флагман Двенадцатого легиона.
Лотара Саррин получила звание флаг-капитана в двадцать девять лет, это событие датируется 001.М31. По всей видимости, Саррин изначально служила на этом линкоре, потому что к моменту своего назначения капитаном уже пользовалась абсолютным уважением. Причем не только среди смертных, Астартес также ценили ее. В первую очередь за прямоту и боевую эффективность. Для некоторых воинов Саррин стала кем-то большим, чем командующим флагмана.
Первый Магистр Псов Войны, почтенный дредноут Лорке, был высокого мнения о Лотаре и признавал, что она ему нравится. Отношения капитана с Кхарном вполне можно назвать дружескими. И даже Ангрон прислушивался к мнению Лотары, которая позволяла себе открыто спорить с примархом, хотя для многих это заканчивалось плачевно (Магон подтвердит).
На самом деле, связь между Лотарой и Ангроном великолепно демонстрирует эпизод с ее назначением. Дело в том, что Саррин стала одним из самых молодых капитанов в Империуме и конечно, это привлекло внимание летописцев, находившихся во флоте Пожирателей Миров. Они буквально не давали Саррин прохода. И тогда их всех – абсолютно всех – прогнали из флота. В официальных документах, которые заполнял Кхарн, причиной отправки значилось «неприспособленность к войне в пустоте». Первый капитан выдумал некую космическую болезнь, охватившую всех летописцев разом. Вот несколько строк об этом из «Предателя» Аарона Дэмбски-Боудена:
Это была идея Кхарна, которую он изложил со своей обычной сухой хитростью, без улыбки. Настоящая причина довольно проста: они раздражали Лотару Саррин, и как следствие – раздражали Ангрона.
Примарх не обращал на них внимания до того момента, пока не услышал первую жалобу Лотары. На следующий же день их выслали обратно на Терру. Кхарн был одним из тех воинов, кому поручили вышвырнуть их с флагмана, не обращая внимания на протестующие вопли и размахивание имперскими лицензиями, которые, по их мнению, позволяли им остаться.
Все было исполнено с достойным восхищения – и удивительным, учитывая, что это был за легион – отсутствием кровопролития. Если уж на то пошло, Пожирателям Миров в первую очередь было весело.
Согласитесь, довольно интересная формулировка – «они раздражали Лотару, и как следствие – раздражали Ангрона». Однако же примарх обратил на них внимание только после слов Лотары. Точнее – по первому ее слову. Сложно представить, чтобы другой смертный или бессмертный мог оказывать на Красного Ангела такое влияние. Строго говоря, помимо Саррин я могу вспомнить только двоих – это Кхарн и Пертурабо.
Лотара еще до получения звания капитана неоднократно выступала в роли дипломата между Ангроном и его легионом, а также между легионом и смертными. В отчетах говорится о ее выдающейся терпеливости, бесстрашии и хитрости. У нее были десятки всевозможных наград, которые она надевала только на официальные мероприятия, когда демонстрация этих самых наград требовалась уставом. В остальное время Лотару заботили только дисциплина и выполнение боевой задачи.
Хотя все же была одна награда, которую капитан ценила и с которой никогда не расставалась. Так называемая Красная Рука – высшая легионная награда, которую на белоснежный китель Лотары нанес Кхарн. К сожалению, мы не знаем, за что именно Лотара была удостоена этой чести. Единственное, что нам известно – капитан заслужила Красную Руку во время приведения к Согласию звездного скопления, принадлежавшего Княжеству Ашул. К тому моменту она уже была капитаном и нанесла флоту Ашула огромный урон в пустоте. Это произошло в неизвестный момент времени между 001 и 005.М31.
Среди смертных членов экипажа у Саррин сложились теплые отношения только с первым помощником – лейтенантом Иваром Тобином. Хотя слово «теплые» едва ли здесь уместно. Лотара, будучи капитаном одного из мощнейших боевых кораблей в Империуме, являлась довольно жестким лидером. Вероятно, другой просто не смог бы контролировать «Завоеватель» и Ангрона. Вот лишь один из множества фрагментов, где Лотара ставит Ивара на место:
– Посмотри в квадрат под «Лексом», на корабль Несущих Слово, который поднимается на помощь. Вот поэтому ты неправ. Перед тем, как перегруппироваться для второй атаки на «Лекс», Ультрадесант отступит выше и дальше.
– Вижу, мэм. Но если…
– Как мне кажется, – прервала она с улыбкой, – в мои обязанности не входит объяснение, почему мой приказ главнее твоих идей. Тебе следует самостоятельно понимать причины. А теперь делай, как я говорю, лейтенант.
И хотя порой Лотара интересовалась субъективным мнением своего лейтенанта, оно было ей нужно скорее для подтверждения собственной позиции. Эта женщина вполне могла искренне улыбаться, в шутку называла процесс подсчета убитых «мелочью». Как я уже сказал, Лотара вовсе не была бесчувственной, просто ее должность требовала некоторой деспотичности и отстраненности в восприятия реалий войны.
Можно привести немало фактов в подтверждение того, что за ледяной маской жестокого пустотного волка скрывалось сердце, полное обычных человеческих эмоций. Например, когда на поверхности Арматуры погиб принцепс ультима Легио Аудакс Венрик Солостин, Лотара на мгновение уронила свою маску. Вот этот эпизод:
– Он мертв, – подтвердила Кида. – «Сиргала» подбита. Старик погиб вместе с ней.
Лотара прикрыла рот обеими руками. Она не имела склонности к драматичным проявлениям чувств, но все равно ей потребовалась секунда, чтобы перевести дыхание.
Еще один интересный момент связан с покорением Нового Кершаля, которое также произошло в период между 001 и 005.М31. К сожалению, мы ничего не знаем об этой кампании, однако во время Битвы за Арматуру в разговоре между Лотарой и Тобином на мостике «Завоевателя» проскальзывают следующие слова:
– Мы до них доберемся через три минуты, Ивар. Я когда-нибудь ошибаюсь?
Он кашлянул, избегая смотреть ей в глаза.
– Был инцидент у Нового Кершаля.
Лотара вскинула палец.
– А ну-ка тихо. Мы не говорим о Новом Кершале, – она ухмыльнулась и снова перевела взгляд на оккулус.
Учитывая, что Лотара ухмыляется, а не злится, вряд ли речь идет о тактической ошибке во время пустотного сражения. Также принимая во внимание, что впоследствии Саррин будет сильно переживать по поводу гибели Тобина, я бы предположил, что речь идет об эпизоде интимной близости, которую капитан потом назвала ошибкой.
Другой эпизод, раскрывающий нам характер Лотары, связан с триариями, которые должны были остаться на «Завоевателе» во время Битвы за Арматуру, чтобы защищать корабль от потенциального абордажа. Но капитан Делварус повел триариев на поверхность, не оповестив Лотару. Поэтому когда Ультрамаринам удалось взять флагман Пожирателей Миров на абордаж, Саррин пришлось будить дредноутов. А после того, как Делварус вернулся, флаг-капитан сделала следующее:
Лотара Саррин очень спокойно вынула лазпистолет, прицелилась и выстрелила капитану Пожирателей Миров в лицо. Его голова откинулась назад от попадания лазерного луча, и она ощутила секундный прилив удовольствия от по-настоящему отличного выстрела, а затем Пожиратели Миров окружили своего капитана, вскинули болтеры и прицелились через забитую людьми ангарную палубу.
Лотаре хватило времени, чтобы отчетливо подумать: «они не станут стрелять», прежде, чем те открыли огонь. Она увидела свет дульных вспышек задергавшегося у них в руках оружия. Время не замедлилось, как убеждали в военных сагах. Она едва успела моргнуть, а болты уже разорвались в воздухе на расстоянии менее шести метров от ее лица, окатив ее горячими и острыми осколками.
Рабы и слуги разбегались, словно тараканы от внезапного света. Это был один из первых раз в жизни Лотары, когда она была ошарашена. Она не понимала, почему еще жива, но куда больше была раздражена тем, что они посмели стрелять в нее на борту ее же собственного корабля.
За Лотару вступаются кодиций Эска, апотекарий Каргос, сержант Скане и еще несколько воинов. Они намеренно игнорируют приказы Делваруса (который конечно не умер от лазерного луча в голову), хотя он был страшим по званию и приказал им убираться. Саррин плюет под ноги Делварусу и отчитывает его. Все это могло перерасти в сражение, потому что с обеих сторон продолжали пребывать легионеры, а Делварус не намеревался терпеть оскорбления, пусть и заслуженные. Но последние слова Лотары расставили все по местам:
Болтеры Тринадцатого Легиона лишили нас двух тысяч членов экипажа, тупой ты сукин сын. Ультрадесантники знали, где высаживаться и куда бить. Две тысячи мужчин и женщин погибли из-за того, что тебе захотелось снискать себе славу в пыли внизу. Не отребье с рабских палуб, не пушечное мясо, Делварус. Обученный, жизненно необходимый экипаж с командной палубы и основного инженариума. Несколько систем получили такие внутренние повреждения, что «Завоеватель» не сможет функционировать в полном объеме, не встав в сухой док на ремонт на месяц, а то и больше. Я ясно выражаюсь, заносчивая свинья? Ты получил приказ. А теперь прочь с глаз моих.
После этого Делварус отсалютовал капитану «Завоевателя» и покорно отправился на гауптвахту до особого распоряжения Лотары. Поэтому мы действительно можем не сомневаться в том, что Лотару уважали. Возможно, даже боялись. И скажем прямо, нужно быть крайне неординарной личностью, чтобы заслужить такое к себе отношение со стороны Пожирателей Миров. С другой стороны, Саррин действительно никогда не ошибалась и всегда побеждала, а это Двенадцатый ценил выше всего – победы. Будь у нее Триумфальная веревка, на ней не нашлось бы черных узлов, хотя такие узлы были у каждого Сына Ангрона.
Таким образом, Лотара Саррин была с Двенадцатым большую часть своей сознательной жизни и ее преданность не вызывала сомнений, тогда как ее мастерство воина и дипломата позволило сохранить бессчетное множество жизней. В книгах мы не встречаем ее или чьих-то еще рассуждений о том, почему флаг-капитан Саррин присоединилась к восстанию Луперкаля. Хотя, напомню, треть легиона не подчинилась воле Ангрона и 50 тысяч легионеров пали в неравной битве с предателями на проклятом Истваане III.
Однако нетрудно понять мотивы Лотары. Ей было плевать на Хоруса и гражданскую войну как таковую. Но ей не было плевать на «Завоеватель», на десятки тысяч смертных жизней, которые считали корабль своим домом. И конечно, она была привязана к легиону, примарху и Кхарну. Особенно к Кхарну. Это хорошо показывает эпизод, когда Лотара начала догадываться о судьбе Ангрона. Она поняла, что Гвозди Мясника убивают примарха, но ей нужно было понять еще кое-что. Поэтому она пришла к архимагосу Вел-Хередару, который управлял кузнями «Завоевателя» и являлся представителем Кельбор Хала в Двенадцатом легионе.
Вел-Хередар служил с Пожирателями еще когда они назывались Псами Войны. Он был членом первой хирургической бригады, изучавшей Гвозди Мясника. Вел проводил исследования вместе с Императором, поэтому знал об имплантате все. Однако Император приказал Хередару никогда никому не рассказывать об этом. Лотара не имела достаточный уровень доступа, чтобы архимагос мог поведать ей правду. Но капитан уже сама о многом догадалась и узнала остальное, задавая косвенные вопросы, на которые техножрец мог ответить. Наконец, она задает главный вопрос:
– Архимагос. Убьют ли Пожирателей Миров их имплантаты? – она облизнула губы, ощутив, что те внезапно пересохли. – Убьют ли они Кхарна?
Вел-Хередар развеял ее сомнения, сказав, что копии имплантов примарха изменяют его сыновей, но не убивают их. Однако оригинальные Гвозди действительно разрушают мозг Ангрона и скоро он погибнет. Теперь Лотара могла не беспокоиться о Кхарне, но не знала, что будет дальше, учитывая ухудшение состояния Ангрона.
Лотара Саррин вела «Завоеватель» и флот Пожирателей Миров всю первую половину Теневого крестового похода. В том числе она присутствовала в Запретной Зоне Ксернинии, когда Двенадцатый и Семнадцатый едва не набросились друг на друга. Но внезапно напавший на них флот темных эльдар заставил легионы забыть о разногласиях, объединившись против общего врага. Это событие произошло в 007.М31 перед самой Битвой за Арматуру.
Следующая веха в истории Лотары Саррин и всего Двенадцатого легиона – это Битва при Нуцерии. Пока на поверхности Пожиратели Миров и Несущие Слово истребляли население, «Завоеватель» во главе объединенного флота прикрывал планету от возможных неожиданностей. И такая неожиданность возникла в лице Ультрамаринского флота, которым командовал Жиллиман. Я уже рассматривал эту битву на предыдущем стриме, указав, что флоты предателей и лоялистов были примерно равны по силам, хотя у Лотары и было больше судов капитального класса, включая «Трисагион», который значительно превосходил даже «Глорианы».
Сначала Саррин всеми силами пыталась не подпустить Ультрамаринов к поверхности. Но несмотря на все ее мастерство сказалось численное превосходство Тринадцатого и часть судов все же пробилась к Нуцерии, высадив десант. В то время как Лоргар заканчивал свой двойной ритуал, а Ангрон становился Демон-принцем, над планетой развернулась чудовищная бойня, в которой погибло множество кораблей с обеих сторон. В частности был потерян блистательный «Фиделитас Лекс», флагман Лоргара. В итоге, Ультрамарины отступили и фактически Битва при Нуцерии закончилась полной победой предателей. Что касается пустотной части этой битвы, то первоочередную роль здесь сыграл талант Лотары.
Однако «Завоеватель» сильно пострадал и его вновь взяли на абордаж. Только в этот раз капитан Делварус, командующий триариями, остался на борту. Он успел достичь мостика в тот момент, когда там оказались Ультрамарины. Триарии разделались с абордажниками Тринадцатого, они спасли Лотару и многих старших офицеров, хотя и не всех. В том числе погиб помощник флаг-капитана Ивар Тобин. Лотара поблагодарила Делваруса за помощь, командир триариев улыбнулся в ответ.
На поверхности Нуцерии преображенный Ангрон едва не убил Жиллимана, сразил множество Ультрамаринов и несколько сотен Пожирателей Миров, пока Лоргар не связал его психическими путами. Примарха транспортировали на «Завоеватель» и заперли в трюме. Лотара хотела выбросить его в космос, утверждая, что это определенно не Ангрон. Кхарн не позволил этого сделать. Однако самая большая проблема заключалась не в самом примарха, а в порче, которую он распространял.
Трюм с Красным Ангелом и несколько ближайших палуб покрылись живой плотью и постоянно кричащими ртами. Пожиратели Миров все чаще поддавались бесконтрольному гневу, убивая смертных членов экипажа и друг друга. Вода в трубах обращалась кровью, а воздух наполнялся нестерпимым привкусом железа. Пока Мясницкие флоты Пожирателей Миров и некоторый контингент Несущих Слово продолжали Теневой крестовый поход, основной флот Двенадцатого покинул Сегментум Ультима.
У «Завоевателя» и следовавших за ним кораблей не было четкой цели, они просто разоряли все миры, которые встречали, и нападали на каждый лояльный флот, который удавалось обнаружить. Результатом этого хаотичного путешествия стало почти полное истощение запасов еды, воды и боеприпасов. Кузницы «Завоевателя» могли произвести все необходимое, но у них давно закончились ресурсы.
К тому моменту отравленный флагман пережил целую серию чудовищных метаморфоз. Сначала на всех палубах температура поднялась до немыслимых значений, так что смертные едва выживали. Потом, как я уже упомянул, питьевая вода начала превращаться в кровь. Затем корабль захлестнула волна мутировавших вшей, которые распространялись с немыслимой скоростью. Казалось, будто «Завоеватель» хочет убить собственный экипаж.
Ужасы, которые длились восемь месяцев, начали понемногу отступать лишь когда флот вышел в реальное пространство возле планеты Хешимар. Мир оказался беден ресурсами, однако их было достаточно, чтобы пополнить запасы флота. Тот факт, что после этого Хешимар превратился в безжизненный камень, никого особенно не волновал. Лотару уж точно, ведь даже измененный «Завоеватель» оставался ее кораблем и в первую очередь флаг-капитан думала о нем. При этом у них не возникло проблем с планетарным правительством, которое примкнуло к Хорусу и обещало предоставить Пожирателям Миров всё необходимое. Вот только они не понимали, что в данном случае слово «всё» означает буквально ВСЁ.
Лотаре к тому моменту было около 35 лет, но седина уже заметно подкрасила ее локоны. Она устала, как и все на корабле, но продолжала делать все, чтобы «Завоеватель» восстановился и обрел свою первородную мощь. И корабль отвечал своему капитану взаимностью. «Завоеватель» вернул Лотаре Ивара Тобина, погибшего над Нуцерией. Тобин в какой-то момент физически появился в каюте Лотары и с тех пор находился там постоянно. Он не говорил и Саррин понимала, что на самом деле это не Ивар. Он выглядел целым и невредимым, но от него пахло смертью. Лотара каждый раз хотела вслух сказать, что все это не правда, но так и не сказала.
Этот момент интересен еще и тем, что Саррин вспоминает смерть Ивара. В «Предателе» Дембски-Боудена описано, что во время боя с Ультрамаринами на Тобина упала потолочная балка, пробив ему грудь и пригвоздив мужчину к мостику. Прямо об этом не говорится, но контекст ситуации и описание мостика предполагает, что первый помощник погиб. Однако в рассказе «Роза, вспоенная кровью» (тоже Дембски-Боудена) Лотара вспоминает, что Ивара убил Кхарн в припадке неконтролируемой ярости. Получается либо Ивар чудом выжил после Битвы при Нуцерии, либо Лотара настолько устала, что у нее появились ложные воспоминания. Конечно, есть еще третий вариант – Дембски-Боуден, который писал «Розу» через 5 лет после «Предателя», просто забыл, что случилось с Тобином.
Лично мне хочется верить в версию о том, что Лотара глубоко переживала смерть своего первого помощника, к которому была привязана сильнее, чем могла бы признаться даже самой себе. Поэтому под влиянием чудовищной усталости ее разум придумал для Ивара альтернативную версию его гибели – от рук безумия, охватившего Пожирателей Миров. Почему же тогда в ее воспоминаниях Тобина убил именно Кхарн, а не случайный легионер? Потому что Лотаре нельзя было поддаваться гневу, чтобы сохранять разум чистым и не совершать ошибок. А злиться на Кхарна она не могла, так как он тоже был ей близок. Тем более, что технически Ивара убил не сам Кхарн, а проклятые Гвозди.
Так или иначе, Саррин не пыталась избавиться от Тобина, возвращенного «Завоевателем». Более того – она, скажем так, пользовалась этим, чтобы снять напряжение (да, это именно то, о чем вы подумали). Но тут флаг-капитана вряд ли можно в чем-то винить или осуждать, в тех то обстоятельствах. И едва ли Лотара сходила с ума. Как раз наоборот – путешествие к Хешимару показало, насколько нерушима ее воля. Дело в том, что окулус на мостике постоянно сбоил – защитные ставни не опускались, пока корабль находился в варпе. Несколько офицеров совершили глупость, посмотрев в Море Душ. Все они в течение нескольких часов покончили жизнь самоубийством. Саррин тоже бросила взгляд в Имматериум и… выстояла.
Однако пребывание «Завоевателя» на орбите Хешимара интересно совсем по другой причине. Дело в том, что к тому моменту уже несколько месяцев на флагмане зрело недовольство. Многие смертные и некоторые Астартес считали, что после Нуцерии легион пошел дорогой без возврата. Понятно, что Двенадцатый уже давно переступил грань адекватности, но не все были готовы осквернять себя «дарами» Кровавого Бога. Тем не менее, потенциальные мятежники понимали, что большая часть Пожирателей Миров слишком безумна, чтобы трезво оценить происходящее. Поэтому они собирались тайно, соблюдая максимальную осторожность.
В итоге несогласных набралось слишком много, чтобы их собрания и дальше можно было держать в секрете. К тому моменту в группу входило триста смертных и пятьдесят легионеров. Наиболее примечательными именами среди Астартес были капитан Маруук и сержант Скейн из Разрушителей. На самом деле Лотара удивилась тому, что Скейн был первым, кто обратился к ней по поводу состояния корабля и легиона. Хотя куда более удивительным было то, что Скейну вообще удавалось связано говорить. Маруук, имевший звание капитана, также стал одной из ключевых фигур из-за высокого звания.
На последнем собрании Лотара Саррин озвучила свой план – когда «Завоеватель» окажется на орбите Хешимара, в систему войдет фрегат «Бестиарий» с просьбой о пополнении запасов. Это была нормальная практика – меньшие корабли регулярно «кормились» от капитальных судов. По распоряжению Саррин с «Завоевателя» на «Бестиарий» будут направлены пять шаттлов, в которых помимо припасов разместятся мятежники. Таким образом им удастся сбежать с проклятого корабля. Лотара намеревалась также покинуть флагман на последнем шаттле.
Учитывая, что Саррин была капитаном флагмана и контролировала на нем абсолютно все, для нее не составило труда подготовить побег. Единственным хаотичным фактором оставался Кхарн. Маруук постоянно спрашивал у Лотары, что она собирается делать с чемпионом, но Саррин лишь отвечала, что решит эту проблему сама.
В назначенный день «Бестиарий» вошел в реальное пространство и приблизился к Хешимару. Он запросил у «Завоевателя» пополнение припасов и получил ответ, что пять шаттлов будут направлены в ближайшее время. Шаттлы стартовали один за другим, пока не остался последний. В этот шаттл погрузились легионеры, последними должны были зайти Маруук, Скейн и Лотара.
Пожиратели Миров достигли трапа первыми. Лотара успела поставить ногу, чувствуя, как дрожит железо под тяжелыми шагами воинов впереди нее. Маруук исчез внутри челнока. Но Скейн обернулся. Он заметил, что она остановилась.
– К-кх... капитан? – Он протянул ей руку. Он ждал. Этот сломанный человек, уничтоженный воин – он предлагал помощь.
Скейн верил ей и оставался предан своему капитану. А потом появился Кхарн. Разрушитель бросился к чемпиону, чтобы дать Саррин время войти в шаттл. Но Лотара этого не сделала – корабль улетел без нее. Скейн знал, что у него нет ни единого шанса в бою с Кхарном и в считанные секунды чемпион сразил его. Однако лежа на палубе, умирающий Разрушитель улыбался. Он был рад тому, что его жертва позволила другим спастись.
Но потом в поле зрения Скейна возникла Лотара. В этот момент сержант понял, что Саррин спланировала все это с самого начала. Она не собиралась присоединяться к мятежникам. Капитан объединила всех несогласных и отправила в пустоту, где шаттлы были сбиты бортовыми орудиями «Завоевателя». Маруук, который улетел на последнем шаттле, тоже осознал это и проклял Лотару прежде, чем его корабль был аннигилирован точными выстрелами флагмана.
Кхарн хотел добить Скейна, но Лотара жестом остановила его, ибо удел капитана – не только выносить приговор мятежникам, но и исполнять его. Саррин хладнокровно пристрелила Разрушителя, который хотел пожертвовать своей жизнью ради нее. «Никто не сбежит от «Завоевателя», – таковы последние слова Лотары Саррин в этом эпизоде.
Скейн перед смертью назвал Лотару розой, вспоенной кровью, и мне сложно придумать более точную метафору. Нет сомнений, что Саррин была одним из лучших флотоводцев Империума. Жестокая, хладнокровная, не знающая поражений. Она являлась подлинным военным гением, но ее верность принадлежала легиону убийц. Поэтому Пожиратели Миров и ее называли «убийца», а потом всегда добавляли «наша убийца». И несмотря на то, что изначально Лотара не хотела признавать Ангрона, ставшего Демон-принцем, со временем это изменилось. Они вновь начали общаться и флаг-капитан увидела, что в этом чудовище действительно живет примарх, которому она присягнула на верность. В подтверждение – фрагмент ее диалога с офицером Ансином Гахаджем, который исполнял обязанности Тобина после его смерти:
– Я думаю, варп облегчает боль... этого, – заметил Гахадж, глядя в никуда запавшими глазами.
– Его, – поправила Лотара.
– Мэм?
– Его боль. Это по-прежнему Ангрон.
Лотара продолжила командовать «Завоевателем» и основным флотом Пожирателей Миров вплоть до Наводнения/Потопа. Когда к планете прибыли корабли Пертурабо, объединенный флот возглавило «Железное сердце» и Саррин последовала за ним в варп. Однако позже Двенадцатый и Четвертый разделились. Пока Железный Владыка штурмовал оборонительные рубежи Солнечной системы, Пожиратели Миров ждали вместе с Сынами Хоруса, Детьми Императора и Гвардией Смерти. Когда наконец Ариман открыл проход, Армада предателей вышла из варпа в непосредственной близости от Терры.
Я уже упоминал на предыдущем стриме, что когда Хорус передал Гвардии Смерти право первыми спуститься на поверхность Тронного мира, Ангрон пришел в ярость. Примарх, Кхарн и остальные Пожиратели Миров погрузили «Завоеватель» в хаос, убивая все на своем пути. И только Лотара имела достаточно выдержки, чтобы отчитывать их. Например, вот одна из ее фраз:
– Уж будь любезен, удели мне немного времени. Будь ты проклят, Кхарн! Приди уже в себя! Посмотри, что ты натворил!
Что интересно, чемпион Кхорна по-прежнему испытывал к флаг-капитану некую привязанность. Это выражалось не только в том, что она была единственным смертным офицером, с которым он разговаривал и которому позволял повышать на себя голос. Вот еще один интересный момент:
Разговор с повелительницей корабля немного успокоил его ярость.
Полагаю, Саррин была единственным человеком во всей галактике, который мог достучаться до Кхарна или любого другого Пожирателя Миров. Но не до Ангрона. Не до того Ангрона, каким он стал. Вскоре Лотара поняла, что, заполняя коридоры корабля кровью смертных, примарх движется к инженариуму. Там он мог уничтожить трансмеханические блоки, что привело бы к гибели судна. А еще он мог придти на мостик и тогда, как отметила Лотара, Кхарну придется попытаться его остановить.
Конечно, Саррин не могла допустить гибели «Завоевателя», который был ее жизнью, а заодно сердцем легиона, у которого даже не имелось родного мира. Поэтому она связалась с «Сумраком». Флагманом Повелителей Ночи на тот момент командовал Гендор Скрайвок. Как мы знаем, на этом корабле находился уникальный лабиринт, спроектированный и построенный Пертурабо по просьбе Кёрза. Лабиринт представлял собой тюрьму для примархов, когда-то Конрад изводил в ней Вулкана, а потом позволил ему сбежать.
Что интересно, Лотара узнала о лабиринте на «Сумраке» благодаря Двадцатому легиону. Это говорит о том, что она имела влияние и связи далеко за пределами Двенадцатого. Либо же Альфарий, как всегда, был в курсе всего самого интересного и намеренно подсказал Лотаре решение…
Так или иначе, она связалась с Расписным Графом. Разговор начал Кхарн, который вскоре понял, что еще чуть-чуть и он отправится на «Сумрак», чтобы снести голову Скрайвоку. Благодаря Лотаре консенсус был достигнут и Гендор согласился взять Ангрона. Для этого Кхарну пришлось отыскать отца на «Завоевателе» и сразиться с ним. Во время боя чемпион сумел прикрепить к примарху телепортационный маяк, который перенес Красного Ангела в тюрьму-лабиринт.
После этого ситуация на «Завоевателе» немного стабилизировалась. Позже он участвовал в уничтожении «Император Сомниум» и получил существенные повреждения, но не от орудий противника. Огромный кусок обшивки «Императора» пробил носовую броню флагмана Пожирателей Миров и повредил несколько палуб.
Пока Двенадцатый легион почти в полном составе участвовал в осаде Императорского Дворца, «Завоеватель» продолжал мутировать, а его команда умирала. Лотара Саррин стала тенью себя прежней, казалось, что она не человек, а живой мертвец. Тем не менее, флаг-капитан честно исполняла свои обязанности по поддержанию линкора в боевом состоянии и пыталась связаться с Хорусом, чтобы рассказать ему о происходящем на «Завоевателе». Однако Луперкаль остался глух к ее просьбам.
А потом оказалось, что Лотара Саррин, которая теперь ходит по коридорам своего корабля, является не более чем призраком, вызванным к жизни извращенным Машинным Духом пустотного левиафана. Видимо, корабль создал эту копию так же, как ранее создал Ивара Тобина. Что касается настоящей Лотары, она к тому моменту давно слилась с линкором. Мы не знаем, сохранились ли хотя бы некоторая частицы ее души, но если это так, она до сих пор жива. Потому что жив «Завоеватель».
Ограничение по знакам. Продолжение здесь.
Телега с анонсами и чатом
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.