0 просмотренных постов скрыто
Зарисовки по миру VtM. Глава 21. Затишье
Глава 20. Освобождение
Я примчал в клуб. Посетителей уже не было — в это время обычно уже все расходятся. Прошел в туалет — брухи молча расступились передо мной, переглядываясь.
Девушка лежала прямо на кафельном полу, действительно высосанная досуха. На шее остались отметины от клыков, на трупе они не затягивались.
— Шерифа вызвали? — спросил я у начальника охраны.
Тот кивнул.
— Данные камер?
— Пусто, камеру временно вывели из строя, — отрапортовал один из охранников.
— Маскарад?
— Всем, кто видел ее, было сделано внушение…
— Хорошо. Все свободны, Шерифа я дождусь сам.
Шериф прибыл быстро.
— Знаешь, — сказал он, заходя в туалет и осматривая тело, — Если бы я верил в карму, я бы на твоем месте проверил, не случилось с ней чего.
— Очень смешно, — буркнул я, — То Шабаш вербует, то приходится товарища спасать из рук съехавших ментов, то в клубе нарушают Маскарад. И все в одну ночь.
— Вот по второму пункту поподробнее, — Шериф обернулся, — Кого и откуда ты спасал?
Я рассказал ему в подробностях события месячной давности и к чему они привели сегодня.
— Хм, — он потер виски, — Чушь какая-то. Ладно, разберемся. Тело я увезу…А ты пока посиди смирно и не высовывайся. И к своим друзьям в загородные клубы не катайся, придумай отмазку какую-нибудь.
Я кивнул.
***
Я ожидал вызова на правеж к Князю за нарушение Маскарада на моей территории, но следующим вечером ничего не произошло. Решив все текущие проблемы, требующие моего присутствия, я бесцельно слонялся по клубу, заглядывая во все углы. Шоу-программа начиналась в полночь, и в гримерке уже собрались тореадоры. Матильда подмигнула мне, проносясь мимо. Что она там говорила про Вендетту, когда мы последний раз общались?
Я набрал Крыса.
— О, друг! — голос в трубке прозвучал радостно, — Я как раз хотел тебе звонить!
— Как дела? — невпопад спросил я.
— Да все прекрасно, — ответил Крыс, — Приезжай ко мне, отметим мое чудесное спасение.
Ну, Шериф ничего не говорил об общении с потенциальными гулями… Я слил в бутылку из-под водки свою кровь и через час был уже у Крыса.
Он снял себе склад в гаражном массиве и неплохо все организовал. Оптовые партии наркоты приходили к нему напрямую, а здесь он их бодяжил, фасовал в более мелкие и отправлял пушерам и закладчикам. На складе все было чисто и четко, как в аптеке. Крыс проводил меня к себе в каморку — комната три на три без окон, стол с ноутбуком, два стула, сейф. На стене — типичный менеджерский график с непонятными надписями.
— Как тебя еще не повязали, — удивился я, обозревая весь этот «бизнес».
— Плачу кому надо, а кто борзеет — огребает, как эти двое вчера.
— И что ты с ними сделал?
— Мои ребята их отвезли в лес. Ну и там того… и в болото. А что, лес большой — когда еще их там найдут, тем более в болоте. Пропали без вести при исполнении, как там говорится, служба и опасна, и трудна, — хохотнул он.
— Сурово, — я вытащил бутылку из-за пазухи, — Предлагаю выпить за успешный исход дела. Ты не смотри, что бутылка обычная, это, — тут я запнулся, придумывая, как бы назвать пойло, — Типа энергетического коктейля. Только без побочек.
— Балтийский чай, что ли? — приподнял бровь Крыс, — А почему красный?
— Нет, не балтийский чай. Я с тобой выпью.
Я разлил кровь по граненым стаканам, которые Крыс извлек из сейфа. Он взял стакан, понюхал, пригубил.
— На вкус как сломанная челюсть, — пошутил он.
— Твое здоровье, — я выпил стакан залпом. Крыс повторил за мной.
Мы распили бутылку быстро — Крысу явно понравился вкус.
— И где ты берешь это штуку? — спросил он, вытирая губы тыльной стороной руки после очередного стакана.
— Секрет фирмы, — ответил я.
— Кстати, вчера я ж думал что у меня ребра сломаны и рука… а когда приехал, то оказалось что просто ушибы сильные, ничего серьезного. Вот сейчас мне так похорошело… Как будто вчерашнего дня не было вовсе.
— Ну так это же отлично, — я, как мог, скрывал свое торжество.
— Хорошо ты устроился, я смотрю. Клуб свой, знакомства правильные, — в голосе Крыса не было ни капли зависти, — А помнишь, когда мы с тобой встретились, все было совсем по-другому…
— Все меняется, — уклончиво ответил я, — Надеюсь, дальше будет только лучше.
— Будет, — заверил Крыс, похлопав меня по плечу.
Мы поболтали еще около часа, и я засобирался обратно. Крыс проводил меня до машины, параллельно раздавая приказы подчиненным.
— Заезжай почаще, — сказал он, — Или к себе зови.
— Обязательно, — кивнул я.
В клубе я заперся в кабинете, надеясь, что сегодня меня уже никто никуда не дернет.
Зазвонил телефон.
«Номер скрыт», — гласила надпись на экране. Шабаш? Стоило ответить, иначе огребу проблем еще и от них.
— Ты хорошо поработал, — прозвучал незнакомый голос в трубке, — Тебя ждет награда.
— Боюсь, в ближайшее время я не смогу ее забрать, — ответил я.
— О, домашний арест? — усмехнулся неизвестный собеседник, — Тогда принимай доставку.
Я хотел сказать, что у меня и так проблемы, но связь прервалась.
Минуты две я гипнотизировал телефон, надеясь, что мне перезвонят, но ничего не произошло.
Меня отвлек стук в окно. Я обернулся — на подоконнике сидела ворона. К ее лапке был привязан небольшой конверт.
— О почтовых голубях я знаю, но вот почтовые вороны — это что-то новенькое, — сказал я вслух, открывая створку окна и впуская птицу. Та тут же влетела в комнату, села на стол, перекусила клювом веревочку, которой был прикреплен конверт, и вылетела в открытое окно. Видимо, моментального ответа от меня не ждали.
В конверте был пустой лист бумаги и записка: «Истина в крови».
Наверняка на листе было что-то написано — но как проявить текст? Ни лимонный сок, ни нагревание не дали эффекта. Записка говорила что-то о крови, но человеческая кровь тоже не помогла. Более того, капля крови, которую я размазал по бумаге, тут же впиталась, не оставив и следа.
Оставался еще один вариант. Я достал из стола нож, полоснул по пальцу и провел им по листу.
Бумага впитала мою кровь, и тут же под рукой начали проявляться буквы. Не дожидаясь, пока появится весь текст, я оторвал окровавленные пальцы и прочитал:
«Для совершения ритуала каинит должен выпить всю кровь вампира, а после — выпить из него и душу».
***
Посоветоваться мне было не с кем. Диаблери — так назывался ритуал, описание которого мне прислали — в Камарилье был запрещен. Кроме подробной инструкции того, как полагается его проводить, со множеством подсказок «как обездвижить жертву» и «как подавить силу воли» и описания последствий, в письме была схема рисунка-построения, в которую предполагалось заманить вампира, чтобы лишить его возможности пользоваться дисциплинами. Не то чтобы я планировал воплотить инструкцию в жизнь, но выглядело это довольно привлекательно, за исключением, пожалуй, двух моментов. Построение предполагалось чертить кровью потенциальной жертвы, а после ритуала в ауре появлялись черные полосы, позволяющие вычислить любителя понизить свое поколение таким простым и бесхитростным способом. Конечно, существовали артефакты, позволяющие скрыть этот досадный недостаток — и они перечислялись в письме, но ни об одном из них я даже не слышал.
Самое печальное во всем этом было то, что спросить Шерифа или Хабарова, да вообще любого сородича я не мог, а мои «друзья» из Шабаша не пожелали дать мне более полную информацию, да и связаться с ними я пока не мог. Поэтому я дождался, пока листок снова побелеет и спрятал его в сейф до лучших времен.
***
Ночи тянулись медленно, зато стали значительно длиннее — можно было не опасаться, что рассвет застанет в четыре утра. Шериф не появлялся; смерть девушки в моем клубе повесили на очередных пойманных на кладбище выгребков. От Бу тоже не было вестей. Я почти привык к спокойной жизни.
— Егор Васильевич, к вам посетительница, — отрапортовала секретарша. Я планировал расширяться, и последние несколько недель потратил на оптимизацию расходов и поиск еще одного помещения, поэтому ничуть не удивился позднему гостю.
— Пусть войдет, — ответил я, не поднимая головы от бумаг.
— Ну здравствуйте, Егор Васильевич, — сказал до боли знакомый голос, и я оторвался от очередного коммерческого предложения.
— Здравствуйте, — я помедлил, потому что так и не вспомнил ее имени. Говорила ли она его? — Чем могу быть полезен?
Ласомбра из темницы закрыла за собой дверь и уселась в кресло напротив.
Ее явно подлечили и залатали, да так, что я едва узнал ее — только голос остался неизменным. Стоило отметить, что в первую нашу встречу она выглядела намного хуже, даже если не брать в расчет многочасовые пытки. Видимо, над внешностью поработали цимисхи.
— Я пришла, чтобы передать вещь, — ответила она, окинув меня презрительным взглядом.
Наверное, она ожидала, что я спрошу о том, что это за вещь, или как-то поддержу диалог, но я промолчал. Прогипнотизировав меня минуты две, она достала из-под рубашки металлическую цепочку с небольшим каменным шариком на ней и, подойдя к столу, бросила ее передо мной. Туда же лег запечатанный конверт.
—Спасибо, — машинально ответил я. Как ее пропустила охрана? С другой стороны, они не обязаны знать всех вампиров в лицо, а учитывая то, как над ней поработали…
— На здоровье, — процедила она и вышла из кабинета, хлопнув дверью.
Почему послали именно ее?
Я терпеть не мог получать одни вопросы без ответов.
Цепочка была стальной, а не серебряной, как мне показалось сначала. Умный ход — некоторые вампиры не любили серебро, почти как оборотни. Шарик из камня с просверленной посередине дыркой был молочно-белым, матовым. Я взял его в руки и меня озарило.
Достав листок из сейфа, я капнул на него своей крови — точно, в списке артефактов, скрывающих полосы диаблери в ауре, значился вот такой же «камень чистоты». Я надел цепочку и спрятал ее под одежду.
Я разрезал конверт. Такой же пустой лист… Но я уже был научен. Кровь впиталась мгновенно, проявив текст послания:
«Егор, для тебя есть задание. Через сутки с тобой свяжутся, чтобы прояснить детали и передать кое-какие артефакты. Никуда не уезжай из клуба».
Подписи не было, но я и так прекрасно знал, от кого это письмо.
Я бросил бумагу в камин.
Кажется, мне скоро придется попробовать на вкус чью-то душу.
Показать полностью
Зарисовки по миру VtM. Глава 20. Освобождение
Глава 19. Загородный клуб
Всю дорогу в Элизиум я думал о том, что сказал мне архиепископ.
Что я мог противопоставить ему? Если я расскажу сейчас все Шерифу и Князю, и поклянусь, что меня использовали без моего ведома — пусть даже с костью лжи в руке — сладкая не-жизнь для меня кончится. Вряд ли мне станут доверять как, как раньше. Наверняка найдут способ отобрать домен.
Решение усложнялось тем, что ни Камарилья, ни Шабаш не подходили под категорию «однозначного зла». Это я понял еще после лекций, где «зверства Шабаша» соседствовали с «вынужденными мерами Камарильи», а вот их подробное описание не различалось ничуть — разве что Шабаш действовал открыто.
После пыток, которые мне довелось увидеть буквально пару ночей назад, вера в человечность Камарильи покачнулась сильнее. Конечно, использовать меня в темную со стороны шабашитов тоже нельзя назвать верхом благородства, но в Камарилье такое происходило сплошь и рядом. Интриги были любимым развлечением кланов.
Меня задела фраза о том, что я не смогу продвинуться дальше, если останусь в Камарилье. Не то чтобы я был карьеристом, но всю не-жизнь владеть одним клубом в провинциальном городе в список моих не-жизненных целей явно не входило. В конце концов, не зря же меня становили вентру — амбициозности у меня было хоть отбавляй.
Роль шпиона — очень щекотливая штука. В любой момент меня могут сдать свои же. С другой стороны, как только Камарилья узнает правду, меня прихлопнут на месте, даже Кровавую Охоту объявить не успеют.
В тягостных раздумьях я вошел в Элизиум. Народу в нем прибавилось — события той злополучной ночи ушли в историю, и вампиры снова осмелели.
Я прошел сразу к кабинету Шерифа, стараясь не замечать косых взглядов и перешептываний за моей спиной.
— А, Егор, проходи, — Шериф оторвался от очередной книги и махнул мне рукой, — Как твое заведение?
— Стоит. Вот, проблем поднакопилось, весь вечер убил на подписывание бумажек и согласования с поставщиками.
Шериф прошелся по кабинету, налил крови в бокалы, закрыл дверь на ключ. Я напрягся.
— И что же тебе поставляет Шабаш, интересно? — обратился он ко мне, приподняв правую бровь.
Приехали.
— Пока ничего, — ответил я максимально ровно, — Но будут поставлять информацию.
— Ты же понимаешь, что можешь не выйти из Элизиума никогда, и о тебе даже никто не вспомнит? — поинтересовался Шериф.
— Да, вполне. Я мог бы начать отпираться, но не вижу в этом смысла. Раз уж они выбрали меня, почему бы им не подыграть. Вы будете знать все то, что я смогу вытащить оттуда… О Пентексе. О планах архиепископа. Если я им нужен, они меня сольют не так быстро.
— Смелость города берет, так говорят, да, — Шериф откинулся на спинку кресла, — В мое время за такую наглость тебя бы на крыше привязали сразу же.
— Я ценю оказываемое мне доверие.
Шериф молча изучал меня, как изучают мерзкого таракана перед тем, как прихлопнуть. Скорее всего, за мной следили, а я даже не догадался проверить — впрочем, есть шанс, что за мной следили все это время, и что Альберт действительно меня сдал.
— И что они приказали тебе сделать в обмен на то, что ты вышел оттуда своими ногами?
— О, это самая интересная часть. В моей машине лежит чемоданчик, вы позволите его забрать?
— Пусть его заберет кто-нибудь из охраны, — сказал Шериф.
— Хорошо, — согласился я. Он что, боится, что я сбегу? После того, как приехал сюда?
Когда чемоданчик принесли, он долго изучал его, не прикасаясь. Затем извлек из ящика перчатки, надел их и нажал на кнопку замка.
Ничего сверхъестественного не произошло, и, кажется, его это удивило.
Он откинул крышку. На бархатной подложке внутри лежали осиновый кол, пузырек с порошком и металлический ошейник.
— А Чернов в своем репертуаре, — хмыкнул Шериф, — Хочет обратно свою ласомбру?
— Как вы догадались? — удивился я. Я ничего не говорил ему про задание.
— Поживешь с мое, хотя учитывая обстоятельства, вряд ли — и сам будешь видеть все насквозь. Порошок рассеивает тьму. У этого кола отламывается кончик и сам ищет сердце — следовательно, оно у нее действительно передвинуто, впрочем, я не удивляюсь. Ошейник наверняка временно дает возможность превратиться в животное, ну или работает как затемнение… интересно, сколько денег он вложил, чтобы приобрести такой артефакт, — с этими словами он взял ошейник двумя пальцами и повертел в руках, — Хорошо, будет ему ласомбра.
В тоне его голоса мне не понравилось все.
Мы спустились в подвал. Камера все еще была заполнена тьмой. Скучающая охрана, увидев Шерифа, вытянулась по струнке.
— Свободны, — махнул он рукой, и вампиров как ветром сдуло.
Убедившись, что вокруг никого нет, Шериф вытащил артефакты и произнес:
— Тебе повезло, Чернов хочет тебя обратно. Прислал ошейник. Ты можешь выйти своими ногами, или мне придется тебя вытащить оттуда насильно.
Ничего не произошло.
— Ну, как хочешь, он не уточнял, должна ли ты быть еще не-живой, или пойдет урна с пеплом.
— Не надо, — прохрипел голос из камеры, — Я сниму облако, а вы меня освободите. Без шуток.
Через несколько секунд тьма действительно исчезла. Шериф открыл камеру, вытащил кол и продемонстрировал ласомбре.
— Учти, если ты попытаешься напасть, у меня есть для тебя пара сюрпризов.
Он снял с нее кандалы. Я стоял в коридоре, надеясь, что никому не придет в голову прямо сейчас спуститься в подвал. Ласомбра встала с нар, потянулась и недоверчиво окинула взглядом Шерифа. Он выглядел расслабленным, но я знал, что это не так.
— Надевай, — он протянул ласомбре ошейник, — и чтобы я ноги твоей больше не видел в Элизиуме.
— А остальные?
— А за остальных Чернов не заплатил, — хмыкнул Шериф, — Видимо, не так дороги. Или в них не вшита его собственность.
Ласомбра скривилась.
— Ты ничего не понимаешь, — сказала она, застегивая ошейник сзади.
— О да, это вы в Шабаше все просветленные, — саркастически ответил Шериф, — Убирайся уже, еще не хватало мне слушать твой бред.
Ласомбра обратилась в большую черную крысу и прошмыгнула в дыру вентиляции.
Шериф убрал кол, закрыл камеру и повернулся ко мне.
— Версия для всех — ласомбра умерла в процессе пыток. Хабарову я скажу сам. Князю об этом знать совсем необязательно, ты меня понял?
— Да, — кивнул я.
— Свободен.
Я вышел из Элизиума в августовскую ночь, совершенно растерянный. Достал телефон и увидел сообщение: «Спасай» и адрес.
Черт! Крыс!
Я прыгнул в машину, отправив водителя домой на такси — еще не хватало ему попасть в перестрелку. Проверил пистолет и погнал по адресу.
Со всей этой суматохой после бала я совсем забыл про Вендетту и терки с ментами. Крыс говорил про время до конца месяца, и вот оно, собственно, подошло.
Навигатор привел меня в промзону. Я припарковался у двухэтажного здания — внизу явно был склад, а наверху, скорее всего, какие-то кабинеты для работников — забрал оружие и вышел из машины.
На втором этаже горел свет. Я подошел к двери с торца здания и дернул ручку на себя.
— Ээ, кто там? — послышался недовольный голос изнутри.
— Свои, — ответил я, — Открывай.
Заскрипел ключ и дверь открылась ровно настолько, чтобы охранник увидел меня.
— Пропусти, — приказал я, глядя ему прямо в глаза.
— Да, проходи, — промямлил он, распахивая дверь.
Ура, сработало!
Я поднялся наверх по лестнице, идя на крики и звуки ударов.
Так, вот эта дверь… Открывается внутрь. Я с силой пнул ее, и она отлетела, жалобно скрипнув.
Спиной к двери на стуле сидел Крыс. Его голова безжизненно повисла набок, я видел разбитую скулу и брызги крови на полу. Рядом с ним стояли двое в форме без знаков различий. Они одновременно подняли глаза на меня.
— Развлекаемся? — я сверкнул глазами и ухмыльнулся, обнажая клыки, — Замри!
Они застыли, как стояли, наблюдая за мной полными ужаса глазами.
Я подошел к Крысу, пощупал пульс. Вроде живой, но выглядит неважно — видимо, его избивали не первый час. Отвязал его от стула, попытался вернуть в сознание, но у меня ничего не получилось.
Оба мента все еще стояли истуканами посреди комнаты.
— Подчиняйтесь мне, — приказал я и бросил веревки одному из них, — Свяжи его.
Он послушно начал связывать своего товарища.
Я разрезал запястье и влил в Крыса свою кровь. Через пару минут он захрипел, сплюнул кровью — своей или моей? — и поднял голову.
— Гоша, ты? А я уж думал все…
— Прости, что так поздно… были свои проблемы, чуть не подох, — я помог ему подняться и пересесть на диван, — Что болит? Есть переломы?
— Рука сломана точно, возможно ребра, — просипел Крыс, — Уу, суки! А чего это они?
Первый мент в это время как раз закончил связывать второго. Я взял остатки веревки и быстро связал его.
— Это сила убеждения такая, — ответил я, — Типа гипноза. Методы спецслужб.
— Ого, — уважительно протянул Крыс.
— Как ты думаешь, если мы их оставим здесь, их быстро хватятся? — спросил я.
— Я могу вызвонить свою братву… Они подскочат и мы их увезем к себе. А дальше уже мои проблемы, — Крыс говорил увереннее, и я заметил, что ссадина на скуле перестала кровоточить.
— Тогда вперед, — я обыскал связанных ментов, и бросил Крысу его телефон. В карманах курток, аккуратно висевших в шкафу, нашлись удостоверения, деньги и несколько долговых расписок. Все это я забрал себе.
«Братва» подъехала оперативно. Сначала снизу послышались крики охранника, потом топот ног по лестнице — и в комнату влетело пятеро бритоголовых ребят.
— Цыц, — прикрикнул на них Крыс, — Тащите этих двоих в машину.
— А с охранником что делать? — спросил самый сообразительный, судя по выражению лица.
— Туда же, — махнул Крыс.
Двое ребят положили пленников на плечи, как мешки с картошкой, а двое помогли Крысу подняться и, поддерживая, повели вниз. Я окинул еще раз комнату взглядом — вроде бы ничего не забыли — и вышел, аккуратно прикрыв дверь.
— Ты разберешься сам или тебе помочь? — спросил я Крыса, когда все были загружены в машины.
— С этими двумя разберусь сам… А вот ты бы научил меня взглядом так людей останавливать, — он подмигнул мне, и на его распухшем лице это выглядело жутковато.
«Братва» переглянулась, но промолчала.
— Как-нибудь обязательно, — пообещал я, — Приезжай, как отлежишься.
— Обязательно, — кивнул Крыс.
Я сел в машину, и минут пять сидел, закрыв лицо руками. Хотелось заорать или поплакать, но ни то, ни другое я не мог себе позволить. Из транса меня вывел звонок мобильника.
— Егор Васильевич, у нас ЧП, — верещала в трубке администраторша, — Приезжайте скорее!
— Что произошло? — я был морально не готов еще к одному ЧП в эту ночь, но, видимо, выбора у меня не было.
— В туалете уборщица нашла труп девушки. Охрана сказала, что он полностью обескровлен, но крови-то нигде нет!
— Еду. В туалет никого не пускать, скорую и полицию не вызывать, — приказал я и погнал в клуб.
Только этого мне для полного счастья не хватало.
Показать полностью
Зарисовки по миру VtM. Глава 19. Загородный клуб
Глава 18. Капелла
На удивление, за время моего отсутствия ничего плохого с клубом не произошло. Тореадоры вернулись на следующий день, брухи не покидали постов. На мое отсутствие, можно сказать, никто внимания не обратил.
Первым делом я поднялся к себе в кабинет. Задернув шторы поплотнее и закрыв дверь на ключ, я снял кольцо и положил его на стол.
Как избавиться от него, не привлекая внимания?
Я смахнул кольцо в ящик стола и закрыл его на ключ. Если столько ночей оно не всплыло, до завтрашнего вечера ничего не произойдет.
С этой мыслью я отправился спать.
***
Вечером следующего дня, перед тем, как поехать в Элизиум, я уселся разбирать текучку — мелкие проблемы заведения требовали подписей, отмашек и согласований. Кольцо лежало в ящике и действовало мне на нервы.
— Вы какой-то дерганый, Егор Васильевич, — участливо проворковала администраторша, подсовывая очередную пачку документов, — И очень уж бледный. Вы бы хоть в Турцию смотались, подзагорели малость, а то ходите как живой труп, клиентов распугиваете.
«Ох, дорогуша, ты даже не подозреваешь, как близко ты в своем определении к истине», — подумал я, а вслух ответил:
— Не люблю, когда жарко. Погода еще эта…
— Да, все страдают. На Солнце магнитные бури, — с умным видом резюмировала она, складывая бумаги в папку.
— Что-то еще сегодня будет?
— Нет… но днем приходил курьер и просил передать вот это, — она вытащила из стопки корреспонденции белый конверт без подписей.
— Спасибо, можете идти, — я буквально вытолкал ее за дверь и заперся на ключ.
В отличие от обычных почтовых конвертов, этот не просвечивал. Бумага на ощупь была очень дорогой — гладкой и шелковистой.
Внутри на белой карточке значился выведенный чернилами адрес и время. Загородный клуб, не самое простое место — без приглашения туда не попасть. Я глянул на часы — если буду выезжать сейчас, то не опоздаю.
Наверняка это Бу. Вполне в его стиле, особенно после вчерашней записки. Шериф не уточнял, когда мне нужно появиться в Элизиуме — скажу, что решал текущие дела, поднакопившиеся за время отсутствия, авось сойдет с рук. А если задержусь, позвоню.
С этими мыслями я набрал водителя, чтобы тот подогнал машину, и достал кольцо из ящика.
В ночной жизни есть свои преимущества — не торчишь в пробках часами. По сравнительно пустой трассе мы долетели до места быстрее, чем я рассчитывал. Когда машина подкатила к ажурным металлическим воротам клуба, они бесшумно распахнулись, пропуская нас на территорию.
Внутри все было, как в фильмах про красивую жизнь. База располагалась на мысе, и с одной стороны была скрыта от лишних глаз плотным ельником, а с другой окаймлена рекой. Я оставил водителя у ворот на парковке среди новеньких лексусов и поршей, и зашагал вниз по дорожке.
Слева от меня раскинулись подстриженные поля для гольфа, а еще ниже у воды сквозь ветки мелькали пришвартованные белые яхты. Берег справа был оборудован под пляж. Несколько домиков спрятались среди деревьев, а поодаль, ближе к острой части мыса, стоял внушительный дом в стиле особняков викторианской эпохи. Туда-то я и направился.
Резные двери распахнулись, как только я поднялся на крыльцо. В проеме меня встречал дворецкий в строгом черном костюме.
— Господина ожидают, — произнес он. Я не уловил вопросительной интонации.
Мы прошли через роскошно обставленный холл, и мой сопровождающий, предварительно постучавшись и получив ответ «Да!», указал мне рукой на дверь.
Я вошел, уже ничему не удивляясь. В комнате, обитой деревянными панелями, у камина сидели двое — Бу и еще какой-то вампир, которого я никогда не видел. То, что это был Бу, я понял интуитивно, потому что его истинная внешность была скрыта под маской тысячи лиц. Он улыбнулся, увидев меня.
— Я же сказал, что он придет, — обратился он ко второму вампиру, — А вы не верили, ваше высокопреподобие. Егор Васильевич Ковалевский, — представил он меня. Я слегка поклонился, судорожно роясь в тоннах информации, которую старый хрыч Венедикт Иосифович упоенно впихивал в меня, чтобы вспомнить, какому из титулов Шабаша соответствует такое обращение, но не преуспел.
«Высокопреподобие» растянул губы в абсолютно искусственной улыбке — было видно, что мимика дается ему с трудом.
— Доброй ночи, Егор Васильевич. Наслышан о вас.
— Его высокопреподобие, архиепископ Шабаша по краю Всеволод Вячеславович Чернов, — произнес Бу.
Архиепископ кивнул.
— Присаживайтесь, Егор, — он указал на третье кресло, — Позвольте называть вас по имени.
Вопросительных интонаций и здесь не прозвучало.
— Да, конечно, ваше высокопреподобие, — ответил я.
Если в Камарилье узнают, что я назвал архиепископа Шабаша «ваше высокопреподобие» и даже не попытался убить его на месте, меня обвинят в измене и отправят встречать рассвет. С другой стороны, они могут и не узнать, а если я проявлю невежливость сейчас, останутся от меня рожки да ножки. Река глубокая, а рыбам все равно, чей череп обживать.
Бу разлил нам кровь и протянул тяжелый хрустальный бокал мне.
— Не люблю долгих разговоров ни о чем, поэтому сразу приступим к делу, — продолжил архиепископ, — Вы, наверное, удивлены приглашением на такую встречу. К сожалению, вас пришлось некоторое время держать в неведении, поскольку только так возможно было все организовать правильно.
Он отхлебнул крови. Я посмотрел на Бу — тот сидел, безмятежно наблюдая за тенями на стене.
— Мы следили за вами с самого начала — с того конфликта, который привел вас на кладбище. В любом деле нужны не только навык и отвага, но еще и хитрость — можете называть ее сообразительностью — и удачливость. Вы, Егор, на редкость удачливый сородич.
— Благодарю за высокую оценку, но это не моя заслуга, — ответил я на неожиданный комплимент. Судя по блеснувшим глазам архиепископа, ответ ему пришелся по душе.
— Видите ли, у нас есть несколько иные взгляды на то, как должна быть устроена не-жизнь в этом городе, — продолжил он, — Мы попросили сетитов слегка подтолкнуть вас к союзу с Константином Павловичем, — он приподнял бровь, но я никак не отреагировал на имя Шерифа. Этого оказалось не вполне достаточно, поэтому пришлось пожертвовать кадрами для того, чтобы вам начал доверять, насколько это слово к нему применимо, Владимир Олегович.
Архиепископ машинально потер левое предплечье, произнося имя Хабарова.
Значит, вся эта феерия с Танцором была подставой?
— Да, — ответил он на мой мысленный вопрос, — Пришлось постараться, но в целом ваша удачливость вас спасла и здесь. Вы получили достаточно навыков, чтобы не сдохнуть сразу, и отлично продемонстрировали смекалку на балу. Любой другой неонат ворвался бы в битву… Бессмертие сносит голову поначалу, но рано или поздно все мы окончательно смертны.
Я старался сохранять спокойствие. Бу переключился с разглядывания теней на изучение рисунка ковра.
— Вы оказали Шабашу неоценимую услугу, убрав на время из игры Альберта Николаевича. Мы решили, что преступно и далее пользоваться вашим неведением, и решили несколько прояснить ситуацию.
Он что, их всех знает по именам-отчествам?
Бу ухмыльнулся в ответ на мой непонимающий взгляд:
— Если бы я рассказал тебе все сразу, ты бы отказался мне помогать, ведь так?
Я молча кивнул.
— Так вот, мы прекрасно понимаем, что сейчас вы не готовы окончательно покинуть Камарилью и присоединиться к нам, — понизил голос архиепископ, — Но этого и не требуется. Мы предлагаем вам оставаться нашим агентом. Выполнять пустячные дела, которые не будут вас касаться — в обмен на истинную власть. Вы согласны?
Интересно, они в Шабаше вопросительной интонацией умеют пользоваться вообще, или это при братании атрофируется?
— У меня есть только один правильный выбор, как я понимаю, — ответил я.
— Как приятно разговаривать с сообразительным сородичем, — снова растянул губы в улыбке архиепископ.
— И что же я должен сделать?
— Для начала — отдайте кольцо. Вы ведь захватили его с собой, не так ли? — он протянул руку ладонью вверх. Я достал кольцо и отдал его архиепископу. Тот тут же спрятал его в извлеченную из внутреннего кармана коробочку, — Люблю, когда переходят сразу к делу. Второе ваше задание — освободить ласомбру, запертую в камере в Элизиуме.
Видимо, на моем лице было написано чрезвычайное изумление, потому что Бу хихикнул, прикрыв рот ладонью.
— Не удивляйтесь, — продолжил архиепископ, — Мы дадим вам некоторые идеи и средства. И не особенно торопитесь — артефакты продержатся еще недели полторы. В целом, нам плевать, будет ли она доставлена не-живой или окончательно мертвой, главное, чтобы ее никто не вскрывал.
— Понял, — кивнул я.
— Восхитительно, — не выражая никаких эмоций, парировал архиепископ, — В машине вы найдете все необходимое. А сейчас наша аудиенция закончена, вас ждет Константин Павлович, и я не советую опаздывать, он этого жутко не любит. Если спросит, где вы были, скажете, что встречались с подрядчиками.
— А если он узнает? — спросил я, не особо надеясь на ответ.
— Не нужно, чтобы он узнал. Не сейчас, — произнес архиепископ таким тоном, что у меня все внутри похолодело, хотя казалось бы, куда еще холоднее, — Вы уж постарайтесь, чтобы этого не произошло.
На негнущихся ногах я вышел из дома. Обманчивая тишина загородной ночи обняла меня, как шелковое одеяло. Вдали ухнула сова. Я поднял глаза — небо было усыпано звездами.
— Ты отлично держался, — голос Бу из-за спины заставил меня вздрогнуть, — Не обижайся, что сразу не сказал. Неонатам промывают мозги идеологией, Камарилья или Шабаш — но кто определяет, кем ты станешь? Разве только воля случая? Ты далеко пойдешь в Шабаше, а в Камаре ты вечно будешь третьим заместителем второго помощника примогена Вентру, как бы ты не старался.
Я промолчал.
— Я свяжусь с тобой чуть позже, не теряй, — сказал Бу и исчез в ночных тенях.
Я зашагал к машине. Чувство того, что меня предали и использовали, не покидало меня, но никакого выхода, кроме как подчиниться обстоятельствам, я не видел. Мною, как пешкой, вертели слишком могущественные игроки.
На заднем сиденьи авто я нашел чемоданчик на замке. Оставив его до момента, когда я буду более стабилен, я приказал водителю отвезти меня в Элизиум.
Показать полностью
Зарисовки по миру VtM. Глава 18. Капелла
Глаза слипались, и меня уже тянуло в сон. Голова гудела от информации, а Хабаров с Шерифом продолжали о чем-то яростно спорить, периодически переходя на латынь.
За то время, пока мы сидели в кабинете, охрана ни разу не звонила. Хабаров спускался в подвал трижды, чтобы проверить, живы ли они там, но ничего особенного не происходило. Печать сдерживала тьму в камере.
— И все-таки, я предлагаю дождаться, пока у нее кончится кровь и она впадет в торпор, — Шериф захлопнул книгу и убрал ее обратно в стеллаж.
— И сколько мы будем ждать? — скептически хмыкнул Хабаров.
— Допустим, у нее был полный запас, учитывая ее поколение, этого хватит недели на две. Она тут сколько, двое суток? Значит, минус два дня. Она тратила кровь на регенерацию и на щупальца, значит, еще минус четыре минимум. Через несколько часов она уснет и не сможет больше поддерживать тень. Ей придется просыпаться и тратить на это кровь снова…недели полторы может это занять.
— Почему бы нам не дождаться, пока она уснет и осмотреть ее под артефактами?
— Боюсь, что она может сымитировать сон, и тогда нам может не поздоровиться, — пожал плечами Шериф, — Она же сымитировала торпор.
— А если у нее не кончится кровь? Она ведь может и не просыпаться.
— Мы можем попробовать ее будить, не знаю, насколько успешно… Провоцировать. Не знаю. Меня весьма тревожит то, что у нас в Элизиуме шабашитка, которую мы не можем сломать.
— Ты еще не доложил Князю? — приподнял бровь Хабаров. Его черный глаз блеснул.
— Как ты себе это представляешь? «Ваша светлость, мы облажались, и у нас в камере теперь шабашитская ласомбра не в торпоре. Посмотрите, она мене чуть шею не свернула»? Да меня выкинут встречать рассвет в ту же секунду.
— Не боишься, что он узнает это от кого-то другого?
— От кого, от твоих бойцов? Они хоть и брухи, но не идиоты, соображают, кто вместе со мной вылетит. Да и вообще, ему не до этого. В городе Шабаш, в городе Пентекс, он сейчас за свое место боится. Примогенат недоволен, примоген клана вентру в отключке и непонятным образом связан со всей этой шайкой… Только ласомбры в Элизиуме ему сейчас не хватало для полного счастья.
В дверь постучали.
— Войдите! — сказал Шериф.
Дверь распахнулась. На пороге стоял неонат брух — если бы он мог дышать, он был бы запыхавшимся.
— Разрешите доложить! Альберт очнулся. Свен просил срочно в капеллу.
***
— Мы прогнали его кровь через некоторые тесты и получили удивительные результаты, — вещал тремер, постукивая подушечками пальцев по стеклянной перегородке между кабинетом и лабораторией, — Да-с, удивительные!
Долговязый и костлявый, с залысинами на высоком лбу и козлиной бородкой, он напоминал Айболита из детской сказки. Шериф изобразил задумчивость в ответ на его пространное объяснение, что именно они делали с кровью, я лично из пятиминутного монолога, пересыпанного терминами на латыни, понял примерно ничего.
Мне всегда казалось, что тремерская капелла должна быть похожа на церковь. Ну или в крайнем случае на алхимическую лабораторию — со сводчатыми потолками и котлами, в которых побулькивает зелье вечной жизни. Когда мы подъехали к серому зданию, больше похожему на какое-то НИИ или поликлинику, я очень удивился. А когда на меня наорали за то, что я не надел бахилы на входе, удивился еще больше.
Конечно, здесь были отличия от больницы. Например, полное отсутствие окон внутри, несмотря на то, что снаружи они были и выглядели вполне естественно. Большинство дверей были в несколько рядов обведены печатями, некоторые еще дополнительно укреплены листами серебра. По коридорам бегали небольшие — сантиметров тридцать ростом — человекообразные фигурки, словно наспех слепленные из подручных материалов. Они резво взбирались по ножкам столов и стульев, и, судя по всему, служили кем-то вроде лаборантов. Один из таких помощников принес нам бумаги с отчетами. Я взглянул на них для проформы, но ничего не понял, даже несмотря на потраченные на обучение тремерским премудростям часы.
— Свен, переведи господина Рутмана в двух словах и без этой вашей наукообразности, — бросил Шериф.
Долговязый поморщился. Плебеи, что с них взять.
— В двух словах не получится, скажу в трех — особый вид яда.
— Подробнее.
— К сожалению, подробностей состава выявить не удалось, наше оборудование не настолько точное, — пожаловался Свен, — Но зато мы выяснили, что продукт был как минимум двухкомпонентный.
— Давай не будем начинать очередное «дайте денег на науку», ну хотя бы не сейчас и не со мной, — поморщился Шериф, — Продолжай.
— В желудке мы нашли посторонние вещества. Очевидно, их подмешивали в кровь, которой он питался. Удивительно, как им это удалось, потому что Альберт очень щепетилен в выборе рациона, если можно так выразиться. В крови мы нашли другое вещество, которое могло быть результатом реакции выпитого яда с каким-то катализатором. Катализатор, предположительно, был введен на балу через укол. Мы нашли место укола на руке — возможно, кто-то намеренно уколол его при рукопожатии.
— Яд реагирует мгновенно?
— Не могу сказать, — Свен пролистнул отчет, — я думаю, что довольно быстро с учетом концентрации в крови, но точное время реакции основного вещества и катализатора мы не сумели воспроизвести. Вот если бы у нас было оборудование…
— Если ты не прекратишь ныть, что вам не хватает денег, я перевезу капеллу тремеров в канализацию, — пригрозил Шериф, — В каком состоянии Альберт?
— Мы почистили ему всю кровь, — ответил Свен, — Насколько я понимаю, яд сгущает кровь до состояния плотного желе, парализуя вампира. Теоретически оно должно было его убить, но что-то пошло не так, и он остался жив. Мы попробовали ввести антикоагулянт в больших количествах, ну и провели пару ритуалов. В общем, опасность миновала, но пока он чувствует себя не очень хорошо.
— Говорить он может?
— Да, — кивнул Свен, — Но я бы рекомендовал подождать до завтрашнего вечера…
— Мну нужно пообщаться с ним сейчас, — сказал Шериф, выделив последнее слово, — А ты, — обратился он ко мне, — Пока останешься здесь.
Я послушно кивнул.
Свен и Шериф скрылись за дверью, Рутман сухо попрощался и тоже вышел. Я остался в кабинете один. Ну, точнее, не один: два человечка разбирали бумажки на столе. Возможно, их оставили, чтобы приглядывать со мной.
Что, если Альберт сейчас скажет, что почувствовал укол при моем рукопожатии?
Я потрогал кольцо на груди под футболкой. Надо было скорее от него избавиться, но как? Выбросить его незаметно я пока не мог. Если бы мне дали возможность вернуться к себе в домен, я бы смог его спрятать, а потом, когда все уляжется, выбросить куда-нибудь или вовсе расплавить.
Прошло минут пятнадцать. Я сидел, пытаясь придумать линию защиты, но ничего не выходило. Все зависело от того, насколько хорошо примоген вентру помнит пресловутый вечер… Хоть бы он память потерял, что ли.
В коридоре кто-то хлопнул дверью. Затем послышались быстрые шаги, и в кабинет вошел Шериф. Ни Свена, ни Рутмана с ним не было.
Я поднял на него глаза, стараясь не показывать, что нервничаю.
— Ничего нового, — скривился Шериф, — Альберт почти ничего не помнит. Сказал только, что состояние стало ухудшаться за неделю до бала, но ничего в целом не изменилось.
Я внутренне возликовал, а вслух сказал:
— Чертовщина какая-то. Может быть, потом вспомнит?
— Вряд ли. Если только малкавиане согласятся в его мозгах покопаться. Но он не позволит.
Мы вышли из капеллы. На небе не было ни единой звезды, сырой и тяжелый воздух осел на моем холодном лице водяной пылью.
— Гроза будет, — невпопад заметил я.
Шериф ничего не ответил.
«Он знает», — озарила меня внезапная мысль, — «Знает и ничего не делает с этим. Смотрит, как я буду себя вести. Или ведет какую-то свою игру».
— Езжай к себе в домен, — сказал он, повернувшись ко мне, — Бизнес требует хозяйской руки. В городе вроде бы стало поспокойнее. Но завтра чтоб как штык в Элизиуме.
— Так точно, — отчеканил я, щелкнув каблуками.
Шериф укатил, а я остался ждать такси у капеллы.
Из канализации выползла жирная крыса и направилась прямиком ко мне. Села на задние лапки напротив метрах в трех, огляделась. Подбежала еще ближе. Положила у моих ног что-то белое и юркнула обратно под землю.
Я поднял бумажку и не без брезгливости развернул ее.
«Отлично держишься. Скоро встретимся, и я все объясню».
Я скомкал записку и бросил ее обратно в канализацию.
Ощущение, что меня использовали втемную в какой-то странной игре, возрастало.
Показать полностью
Зарисовки по миру VtM. Глава 17. Границы Тьмы
Сначала я подумал, что мне послышалось. Когда два дня подряд наблюдаешь пытки, психика немного страдает. Я остановился рядом с камерой на безопасном расстоянии от решетки.
— Шабаш зальет улицы вашей грязной кровью, — продолжал хриплый голос. Я благоразумно промолчал.
Нужно было доложить Шерифу, но перед глазами упрямо стояла картинка распятого на дыбе изуродованного тела и окровавленные бинты в ведре. Я зажмурился, тряхнул головой — видение рассеялось.
— Егор? Ты что тут делаешь? — раздался из-за спины знакомый голос.
— Ваша светлость, — я обернулся и поклонился Князю, — Я искал Хранителя. И… — я запнулся. Сказать, что пленница не в торпоре — подставить Шерифа и Хабарова. Промолчать я тоже не мог.
— И?
— И хотел доложить Шерифу о находке, — нашелся я. И даже не соврал.
— Ты присутствовал на допросе? — Князь прищурился, изучая меня.
— Да, — кивнул я. Только бы он не начал расспрашивать о подробностях!
— И что нашел в тебе Константин. Удивительно, — Князь приподнял бровь, не сводя с меня пристального взгляда.
Я чувствовал себя насекомым, которому сейчас будут открывать лапки, крылышки и усики.
— Ладно, иди куда шел, — Князь мгновенно поскучнел, развернулся и скрылся в коридоре. Что это было?
Я поднялся наверх, в кабинет Шерифа, но там было закрыто. Спускаться в пыточную мне не хотелось. Я постоял у двери минут пять, и уже собрался возвращаться в комнату, как вдруг из-за угла появился Шериф.
— А я тебя ищу, — заявил он мне, — Я ведь так и не рассказал тебе, что в итоге мы выяснили о Пентексе.
— У меня есть плохая новость, — перебил его я, — Простите, что так сразу. В общем, ласомбра, которую вы пы… допрашивали, разговаривала со мной.
— В смысле? — Шериф изменился в лице, — Когда? Ты ее знаешь? Почему не сказал?
— Только что, в подвале. Я не успел записать, но она не в торпоре сейчас.
— И что же она сказала?
— Ничего нового, честно говоря, — пожал я плечами.
Шериф недоверчиво посмотрел на меня.
— Ну, пойдем проверим, — наконец произнес он, — Сейчас я только возьму одну штуку.
«Штукой» оказался металлический круг, слишком большой для кольца и слишком маленький для браслета. Шериф положил его в карман, захлопнул кабинет и направился к подвалу. Я заспешил за ним.
Он остановился у камеры ласомбры, достал артефакт и посмотрел сквозь него на тело, зафиксированное на нарах.
— Сдается мне, что над тобой подшутили малкавиане, — сказал он, — Смотри. У нее кол в сердце, и она в торпоре. В этом состоянии аура немного меняется, — он передал мне кольцо, — Посмотри на меня и потом на нее.
Действительно, бледное свечение вокруг Шерифа было живым — оно пульсировало и менялось. Аура ласомбры была похожа на туман — никакого движения. Я отдал артефакт обратно.
— Но я готов поклясться, что она говорила. Я могу сдаться мозголомам, если вы мне не верите, — без особой надежды сказал я.
Шериф повернулся ко мне и прислонился спиной к двери камеры.
— На тебя просто слишком многое навалилось за последние несколько дней. Крыша может потечь. Я бы на твоем месте отдохнул…
Я потупил взгляд и чувствовал себя полным идиотом. Действительно, нужно было просто отдохнуть. Я поднял глаза, чтобы согласиться, что мне все это привиделось, и заметил, как из тьмы камеры вырастает щупальце.
— Сзади! — крикнул я, но было поздно — щупальце обвило шею Шерифа и начало сжиматься.
Задушить вампира невозможно, но вот переломать шейные позвонки — запросто. Два других щупальца схватили Шерифа за руки, а из темноты камеры послышался хриплый смех.
Я пожалел, что не захватил с собой оружия. Возможно, у Шерифа было что-то с собой, но пока я найду на нем что-нибудь, пройдет слишком много времени. Но у меня было самое главное оружие из всех доступных вампиру.
Я вцепился клыками в щупальце, обвивавшее шею. Мне показалось, что я укусил вату из гудрона — липкое, тяжелое, противное, но упругое вещество. Тень трепыхнулась и рассыпалась. То же самое произошло с отростком, зафиксировавшим правую руку. Шериф среагировал мгновенно: выхватил из внутреннего кармана нож, полоснул по щупальцу на левой руке и тут же отскочил от камеры. Во тьме захохотала ласомбра.
— Ах ты ж тварь, — выругался он, потирая шею.
— Она не выйдет из камеры? — спросил я.
— Цепи зачарованы, так что нет. Дверь тоже не просто так там стоит, — он указал взглядом на проем, окаймленный мелкими письменами, — Но, видимо, то, что я разорвал контур, прислонившись к ней, позволило щупальцам пройти сквозь защиту. Но почему она не в торпоре? Мы ведь проверяли, сердце на месте, — он потер виски, — И на ней не осталось никаких личных вещей.
— Артефакт могли вшить под кожу, — предположил я.
— Только до обращения, иначе тело бы его изгнало. Или это был очень талантливый цимисх и очень искусный тремер.
Камера была заполнена тьмой — мы не видели, что происходило внутри.
Шериф набрал что-то на телефоне. Через минуту в подвал вбежала команда брух. За ними спустился Хабаров.
Шериф молча кивнул в сторону камеры и приподнял бровь. Брухи вглядывались во тьму с недоверием и плохо скрываемой брезгливостью на лицах. Хабаров был мрачнее тучи.
— Как? — спросил он, и охрана вжала квадратные головы в плечи.
Шериф снова потер виски.
— Расслабились. Потеряли бдительность, — окинув взглядом брух, сказал он. И снял Маску.
Я хотел отвести глаза, но не мог. Вообще, внешность носферату меня уже почти не пугала — они было довольно противны иногда, но в целом выглядели не страшнее, чем монстры из киношных ужастиков. Даже примоген носферату без Маски выглядел довольно терпимо. В сравнении с тем, что я видел сейчас, его можно было даже назвать милашкой.
Брухи посерели и как-то даже уменьшились в размерах. Хабаров хмыкнул. Я заметил, что у меня дрожат руки и заложил их за спину.
Решив, что психологической подготовки пока достаточно, Шериф снова вернул Маску.
— Дежурить круглые сутки. Обо всем докладывать. Всем понятно?
Брухи синхронно закивали.
Мы вернулись в кабинет втроем — я, Шериф и Хабаров, который тут же полез за стаканами.
— У тебя на шее странгуляционная борозда, — сказал он Шерифу, — Под Маской не видно, но…
— Угу, я в курсе, — Шериф искал что-то на стеллаже, — Представляешь, и хватило же наглости! Но как?
— Спросим тремеров… Хотя я уверен, что без цимисхов здесь не обошлось.
Я сидел молча, пытаясь переварить события.
— Если бы я не знал подробностей, я бы решил, что это ты притягиваешь неприятности, — ухмыльнулся Шериф в мою сторону, — То Хабарова от оборотня спас, заковыряв ножиком для писем, то меня от ласомбры при помощи отваги и пары клыков. Стал вампиром — призвал в город Пентекс. Пришел на бал — все закончилось кровавой резней. Когда тебя нет, ничего не происходит.
Я не знал, что ответить. Шериф был прав — все, что происходило, касалось меня, и я не мог понять, шутит ли он или действительно так думает.
— Не пугай парня, — отозвался Хабаров, считав мое замешательство, — Ему и так досталось.
Шериф ничего не ответил. Он наконец-то нашел, что искал — на стол легла старинная запыленная книга. На угольно-черной обложке не было ни слова, как и на корешке.
— Ну что, господа, — сказал он, — Пора заняться серьезными делами.
Показать полностью
Малкавианин и таксист
Показать полностью
4
Внимание! Разыскиваются антагонисты!1
От лица Ставропольских ролевиков хочу сделать анонс небольшого творческого конкурса:
Джокер, Озимандиас, принц Нуада, Дарт Вейдер и многие другие парни и не только являют собой оппозицию главным героям в своих мирах, избрав пресловутую роль антагониста. Но случается, что именно плохие парни становятся центром повествования, и наблюдать за ними не менее, а порой и более, интересно, чем за похождениями со всех сторон положительных героев.
Бьюсь об заклад, что у каждого мастера есть тот, кто всячески противостоял партии бравых авантюристов. Тот, кто одним своим именем внушал первобытный страх в сердца простых смертных. Тот, кто скрывает за непроницаемой маской властности, жестокости и коварства непростую судьбу и, вероятно, тяжелейшую жизненную драму, которая надломит любого. Тот, после гибели которого, над столом повисала гнетущая пауза, или напротив радостные возгласы, ибо, наконец, повержен великий тиран.
А Вы, уважаемый Мастер подземелий, с грустной улыбкой убираете записи в дальний ящик, так как не в силах навсегда проститься с великим и ужасным…
Но недолго осталось могучим злодеям томиться в забвении. Мы предлагаем Вам вновь вытащить харизматичных антагонистов на свет и рассказать их истории. А мы будем размещать эти истории в нашем сообществе, чтобы в итоге провести опрос, кто же из главгадов пришелся по душе коммьюнити больше остальных. И даже это не все. Победитель опроса получит заказной портрет и станет талисманом нашего сообщества на ближайшее время.
Прием работ будет осуществляться до 13.01.2020, работы будут публиковаться в группе сообщества по мере поступления работ (но не чаще 1 раза в день) и отмечаться тэгом #TTRPG26_Madness. Работы можно отправлять в ЛС сообщества, оставлять в комментарии к оригинальному посту в ВК или в комментах под этим постом.
Будем рады опубликовать ваших плохишей! Всем 20-ок и побольше экспы =)
Показать полностью