"Ты красивая женщина. Даже очень. Вживую видел - общались, но не позитивно. Есть предложение по стихам. Я позвоню - почитаю..."

Было бы мне 17, и была бы я первокурсницей филфака, но я главред городской газеты и это - заявка на публикацию.

Поэзия, как и любое творчество, штука субъективная, и, знаю, есть коллеги, которые в принципе не берут стихи к публикации, мотивируя тем, что общественно-политический еженедельник - не литературный альманах.

Я беру - без гарантий и гонораров. Во-первых, если нравится самой, во-вторых, иногда просто нужно чем-то занять место (редко, но бывает и такое, особенно в период отпусков), ну и в-третьих, мои читатели любят творчество местных авторов - литературные страницы заходят на ура.

Как-то в начале осени пришел мужчина с тетрадкой в руках.

- Вы редактор?
- Да, проходите, садитесь.
- Я стихи написал про осень.

Стихи из серии "Сижу у окна / Вижу - падает лист / И он лежит / И мне хорошо" (ни в коем случае не цитата - текст мой :)))

- Может, еще что-то есть, - с надеждой спрашиваю я.
- Есть, но Вы сначала это напечатайте - остальное потом.

Маркетинг на грани.

К тому моменту у меня уже была парочка сносных поэтических творений - авось, меж них затеряется. И автору приятно, и тираж купит - друзьям-знакомым подарить.

В ту осень были как раз выборы. Кандидаты, агатация, участки - не до литературы в общем. Автор звонил после каждого вышедшего номера, вопрошая, где стихи. Вежливо и тактично поясняли ситуацию.

Нервы у него сдали, как только выпал первый снег.

- Я так понимаю, печатать меня Вы не собираетесь, - чуть ли не с ноги открывая мою дверь, заявил он. - Отдавайте стихи! Зима уже пришла!

Видимо, про зиму написать он не успел, поэтому заменить было нечем. Отдали все: рукопись, то, что набирали сами, готовя в печать, вырезки невышедших полос, - лишь бы больше его не видеть и не читать.

Так вот, это то самое непозитивное общение, о котором упоминали в самом начале этого поста.

Естественно, никаких звонков не последовало. Номер его - в блок, / В инстаграме - в бан...

Все знают что люди не идеальны...
Бывают глупы, сумасбродны, скандальны.
Однажды, после большого застолья,
Бывает не могут дойти до задворья.
Или измучавшись после работы,
Бывают скандальны, и не видят заботы.
А может, когда-то их кто-то обидел,
И больше улыбки никто их не видел.

Но это все мелочи, капельки фальши,
Что лезут наружу из жизненной каши,
Как, если давить на плод винограда,
Из ягоды сок потечет, вот отрада!
Но сок нам приятен, он сладок, как мед,
А вкус человека, никто не поймет....

Все знают, да! Люди не идеальны...
Мы непохожи, а порой аморальны.
Но в каждом, за этой дурной оболочкой,
Теплеет добро и любовь, яркой точкой,
Искрой, из которой вырвется пламя,
Сверхновой звездой воссияет над нами.
И эта, казалось бы, грубость границ
Сгладится разом, под светом зарниц.

Мы непохожи и не идеальны.
Бываем глупы, сумасбродны, скандальны.
Но в каждом моменте, в взмахе ресниц,
Можно увидеть тонкость границ.
Гибкость, что свойственна именно нам
Сынам Адама и его дочерям....

Небо в огне, земля вся в осколках

Роты прижались к земле.

Взрывы трепали душу солдатов

В битве на Курской дуге.

Скрежет и лязг, броня подоспела

Машины вступают в бой.

Сквозь триплекса щель мехвод смотрит смело.

Готовится к битве с судьбой

Зажат фрикцион, танк в развороте.

Калибр встречает врага.

Но вдруг показался мальчишка-сиротка,

Он в страхе смотрел на луга.

Ему бы бежать, спасаться скорее

Но он все стеною стоит.

"Андрей, нельзя оставлять мальчугана!"–

Командиру мехвод говорит.

Педаль до упора, взлетает щебенка

Танк пробирался вперед.

Машина бронею закрыла ребенка.

Но бронебойный прошил стальной борт.

Мальчик метнулся к горящему танку

Но некому было помочь.

Умирая в огне, танкист вспомнил маму

И совсем еще юную дочь..

Битва за жизнь – это гонка со смертью.

Косая не дремлет в бою.

Сколько после недели той летней

Остались живыми в строю?