(Предыдущие эпизоды в серии на моей страничке)

И вот после в поле с родителем, тяжёлой работы,
Наш герой на реку идёт искупаться,
Чтобы смыть с себя грязь, пот и нечистоты,
Которым от труда свойственно появляться.

Подходит к реке и видит два знакомых тела
Братья его, думает "Блять опередили"
Но всë же в воду заходит он смело,
Говоря "Ну что свиноëбы, жопы помыли? "

Ответить не успели, когда снял брысый рубаху, послышался смех.
Смеялся один из многих, но на этот раз злейший враг:
"Убью этого долбоёба, возьму себе грех,"
Думал наш герой, смотря как смеётся мудак.

Мудак этот приходился сынишкой сельскому мельнику,
И батя его с этого был страшно богат.
Поэтому отпрыску негодяю, драчуну и бездельнику
Каждый в селе был хоть ради приличия рад.

Обидишь его, а на селе мельница всего одна.
Он сразу же бате побежит говорить.
А властелину муки наплевать, чья в конфликте вина.
Просто не станет твоё зерно молотить.

Но что же его сына так сильно смешит?
Всё просто, на левой руке брысого чёрные вены.
Ведь царская кровь в его жилах бежит,
Но если ты не царь, то это симптомы гангрены.

Братья на людях ублюдка не защищали,
Но и не спеши на него нападать.
Ведь ему, и они это знали,
Можно и дома напиздюлять.

Брысый в припрыжку по холодной водице
Несётся врагу своему ебальник ломать.
Вокруг всем плевать, хотят зрелищем насладиться,
И лишь две девчонки их спешат разнимать.

Сцепившимся в драке они сёстрами приходились:
Одна, естественно, нашему герою, а другая — врагу.
И с ней не всё просто, ведь с брысым друг в друга влюбились,
Когда в самом детстве играли они на лугу.

"Отъебись!" — кричит наш герой на схватившую за руку девчонку,
Которая была для него единственная родная сестра.
В семье лишь она не чуралась мальчонку,
Ведь по характеру была очень добра.

И вот, вечером после шикарного избиения
Плетётся герой наш обратно домой,
Знает, что придётся просить снова прощение,
Иначе не сдобнёт их мельник мукой.

"Ну избил я придурка," — думает он.
"И что? Подумаешь, великое дело.
Всё потому что этот гандон
Только лишь хуй свой дрочит умело.

Вот меня пиздит батя, и брат, и другой,
Хотя средний неловок, на силу лишь уповает.
Я же не бегу в слезах к маме домой,
Хотя мне и от неё иногда попадает."

А дома отец готовится к бане,
Пойдут туда, водку с мужиками хлестать.
Я новый удар оттачил на тупорылом еблане,
Смогу уж теперь ему напиздюлять."

Улыбнулся и сразу домой побежал.
Горит в предвкушении сердце мальчишки.
А дома, и правда, отец его ждал,
Чтоб отхерачить не родного сынишку.

Но прежде я напомню вам,
Что в царских жилах не простая кровь,
И никогда они не ходят по врачам,
Ведь даже отрубленые руки отрастают вновь.

Боги им дали чудный дар,
Могли свои увечья и болезни другим передавать.
Но тех, кто отдавал, мучил по ночам кошмар,
Настолько страшный, что никто не был способен описать.

И излечить ночные страшные видения
Могло только одно, проверенное средство —
Забрать себе чужую боль, не выказав презрения,
И лишь тогда покой вернётся наконец-то.

А знаком присутствия на человеке этого Божьего дара
Были почерневшие вены от плеча до пальцев на левой руке.
И незаконно носившего его ждала кара —
Молва говорила: варили их в кипятке.

Царская семья не могла позволить, чтобы их способность унаследовал ублюдок,
Поэтому женились они лишь на представителях своего рода,
А на случайных отпрысков велась охота, без всяких шуток —
Недопустимо, чтобы божественная кровь распростиралась среди уличного сброда.

Но как же там растёт малец?
Отец его частенько бил, и мать его, конечно, не любила.
И если б его детство не напоминало бы пиздец,
Как знать, каким бы жизнь его взрастила.

Наш белобрысый всё прекрасно знал,
Что он ублюдок, от царя рождённый.
Об этом ему пацан какой-то рассказал,
И пиздил тогда батя его в первый раз, гордыней сына доведённый.

У брысого в селе не было друзей:
Зачем ему с чернью якшаться?
И часто он ебашил подростковых главарей,
Ну или они его, не будем разбираться.

К началу событий родилась уже давно у брысого сестра,
О ней я, кажется, уже успел вам рассказать.
Впрочем, сейчас не о ней, а о герое нашем, который как всегда с утра
В поле с отцом и средним братом отправлялся каждый день пахать.

Отец хоть сына прямого и не любил,
Но всё же понимал, что помощь завсегда нужна.
Воспитывал его как настоящий батя, то есть колотил,
Или отправлял спать не возле печки, где тепло, а возле окна.

Однажды ночью брысый встал поссать,
И видит батю вместе с старшим братом.
Батёк его позвал и говорит: "Давай бухать",
А тот на старшего показывает: "Не буду пить вместе с дегенератом".

Два смачных удара слева и справа сразу ему влетели,
В общем, сажают за стол любимого всей семьёй сынка.
Брысый, скрипя зубами, думает: "Вот пидарасы охуели",
А батя ему: "Не строй из себя дурака."

Сидит уж Брысый с родственниками за столом,
Впервые в жизни водку, не таясь, из кружки пьёт.
Очень неумело, не закусив, ну и, естественно, потом
От непривычки на стол и пол блевота льёт.

Отец увидел и захохотал,
А после по плечу нашего героя ударил.
Брат же рассказывал, как баб ебал,
И что, куда он им там вставил.

Ублюдку надоело, хочет подшутить,
А брат с отцом сидели за столом напротив.
И тут давай их по коленям бить,
А сам прикинулся тупым, будто с рожденья был юродив.

Отец старшему: "Сука, охуел?
Сейчас тебя мудохать буду!"
Но старший был силён и смел,
И бате в голову швыряет уж посуду.

А Брысый всё сидит и смотрит,
Тихонько он ножи к ним подвигает.
Всё думает: "Надеюсь, брат отца запорит,"
А сзади мать уж к ним со скалкой подбегает.

Все трое отхватили пиздюлей,
Но больше всех отец, к своему вящему неудовольству.
Жена ему: "Хуёво ты воспитываешь детей,
Раз к водке приучаешь их с измОльству."

Глава семьи на следующее утро
Встал зол, с гудящей головой.
Пиздят, оно мол, по сравнению с вечером, так мудро.
И вот идут пахать, забывши запастись едой.

По правде хреново должен был Брысый взять,
Но после употребления водки
Забыл про всё, отец уж в поле: "Блять,"
Орал на сына он до боли в глотке.