Ну что, продолжим про коррупцию в образовании?

Тут у меня спрашивали в комментариях – а можно ли купить диплом?

Что сказать, господа… при наличии денег и связей (это главное) - можно всё.

Но вот смотрите, была у нас в универе ситуация.

Пошел я на «утренний обход» - всегда ходил, интересно же, где и кто что скажет.

Вот и я ходил – управление кадров, бухгалтерия, учебно-методическое управление, по кафедрам пройдемся тоже…

На самом деле – работа из серии "видеть бы вас не видел".

Тем не менее, идешь, общаешься, и постоянно держишь в памяти: что сказать, кому сказать, где сказать и как сказать.

А еще улыбаться надо всем подряд, хоть и знаешь, что это редкостная сука и если б не УК РФ - то лично завалил бы.

Ну да вы все работаете, у всех так, понимаете...)))

И вот как-то с утра захожу в кадры с вопросом: А где у нас случилось?

Начальница управления: на, почитай.

… Смотрю бумажку. О как. Запрос из МВД.

Суть запроса – «вы выдали этот диплом?»

Я, начальнице кадров: Татьяна Алексеевна, это что???

Она смеётся: а что – сам читать не умеешь?

Я: …эээээ… ну и – что вы ответили?

Она: что-что… проверили по архиву и по номеру диплома – мы такого не выдавали. Более того, того факультета, который в запросе указан, в тот год в нашем университете еще вообще не было. Вот так и ответили.

Я: ну так а в связи с чем запрос то был?

Она: да не знаю, уголовное дело какое-то, чо они, расскажут чтоль. Как было – так и ответила.

Так что, господа, купленные дипломы, при желании, очень просто проверяются. Диплом – это бланк строгой отчетности, номера бланков фиксируются в универе, и вычислить его, диплом,  очень просто...

Поэтому, если не хотите на очное – идите на заочку, вечёрку или на дистанционку.

А вот покупать «в переходе метро» сильно не советую – «пробивается» на раз-два. Вы же помните, информацию мы собирать умеем)).

Так, ну раз я раскрыл инкогнито о своем месте обучения и одной из первых работ, то можно рассказать еще кое-что.

Итак, МГТУ «Станкин». Вторая организация в Москве, которую сами же сотрудники в разговорах называли «Стаканом». Угадайте – почему.)))

Что говорите? Какая организация была первой? Останкино, телевидение. И да, они действительно держали звание первых заслуженно, доводилось там пару раз …ээээ… встречаться – так, как пили там, ни один наш профессор не смог бы.

Тем не менее, универ наш был (и есть) очень широко известен в узких кругах.

К примеру, Бауманке надо что-то изготовить для оборонки или вообще для космоса. А на чем это делать? Станки же нужны, высокоточные. Вот мы те станки и проектировали. А делали уже потом другие организации.

И вот, в порядке гордости за родной универ хочу рассказать о нескольких людях.

Ректор (тогда). Соломенцев Юрий Михайлович. Сын того самого Михаила Соломенцева (старшее поколение должно помнить, кто это, молодежи – в Гугл. Если вкратце – при Брежневе был, по сути, вторым лицом государства). Правда, сын с папой, по слухам, друг друга терпеть не могли – папе очень не нравилось то, что сына любил «заложить за воротник», а проще сказать – пил, как не в себя)).

Лифшица помните? Александра Яковлевича, бывшего министра финансов? Автора известной фразы «делиться надо».

До того, как уйти в политику - наш заведующий кафедрой тогда еще политэкономии. Я то его уже не застал, но старые сотрудники вспоминали исключительно с уважением, ни одного плохого слова не слышал.

Ну и самый наш известный выпускник – Фрадков Михаил Ефимович. Да, бывший премьер-министр.

Когда его только назначили на должность, было весело. В универ заявилась группа НТВ – к ректору, на прием.

Михалыч изобразил удивление – ой, а мы вас и не ждали, НТВшники ухмыльнулись: Юрий Михайлович, как прокомментируете назначение нового премьера?

Михалыч: это кого?

Репортер: Фрадкова. Он ведь у вас учился.

Михалыч: аааа…. Помню-помню…. Вот тут /лезет в стол/ у меня даже его зачетка лежит, вот смотрите, какие хорошие оценки были!

….Мля, когда мне рассказывали эту историю (я уже сотрудником был, а не студентом, а информацию, как помните, собирать умею), я не знал – ржать, материться или плакать.

Сами посудите: Фрадков закончил универ в 1972 году – и вот всё это время у ректора в столе его зачётка лежала?

На месте репортера я б поинтересовался: Юрий Михалыч – а как часто вы в столе порядок наводите?

На самом то деле, Михалыч, конечно же, знал и о назначении нового премьера, и о приезде телевидения,и еще за два дня до этого начальнику управления кадров было дано задание поднять из архива личное дело студента Фрадкова, вытащить из него зачётку и принести ему. Собственно, начальник управления мне об этом и рассказала)).

Но вот зачем было так «грубо работать»?

После этого НТВшники пошли к бывшему дипломному руководителю Фрадкова (ныне уже покойный профессор Артес).

Спрашивают: а вот помните, был у вас аспирант Фрадков?

Тот (ему уже под 80, бояться нечего), спокойным голосом: нет, не помню, у меня этих аспирантов до хрена было.

К сожалению, эта фраза в сюжет не пошла..Но свидетели остались)))

Салют, нация!

У меня тут еще одна история про 8-й корпус общежития “СТАНКИНА” по улице Студенческая дом 33.

“Слабоумие и отвага” или "Тайна куриной ножки".

Во времена учебы моей и моих братьев-однокурсников, “СТАНКИН” был очень прогрессивным вузом.

На нас испытывали всякие модульные системы образования и балльные оценки успеваемости, учились мы шесть лет, а в зачетке порой не хватало строчек для всех тех предметов, которые мы должны были сдавать в течение семестра.

Что там говорить, в старой церкви возле ВУЗа у нас располагался свой вычислительный центр, где было даже несколько 486-х, которыми несколько тысяч студентов пользовались по жесткому расписанию.

Общага тоже была очень прогрессивная.

У нас не было коменданта или каких-либо надзорно-карательных органов со стороны институтского начальства.

Зато было самоуправление, возглавляемое студенческим комитетом, как правило, из числа отслуживших уже студентов постарше и покрепче.

(Хотя, надо сказать, меня тоже позвали в студкомитет, после того, как увидели, какую клевую двухметровую голую тетку на драконе я нарисовал прямо на стене комнаты. Но я вежливо отказался, так как мне больше нравилось рисовать голых теток на драконах, чем стенгазеты).

В общем, никакого управления в общаге не было. Это был такой Коулун (город-крепость) только не в Китае, а недалеко от Кутузовского проспекта, где все, что происходило, не имело продолжения во вне.

Черный ящик.

Вековой запах еды, поджаренной на машинном масле, постоянно открытое окно коридора второго этажа, чтобы приходить ночью или затаскивать туда женщин, долбящая из-за каждой двери музыка, туалеты, засратые чуть ниже, чем до потолка, жесткие, а порой и жестокие битвы, сладкий аромат марихуаны, голый двухметровый дипломник Гусев, спящий на полу душа под струей воды в ночь с пятницы на субботу: вот это все - 8-й корпус конца восьмидесятых.

Хотя какие-то законы там были.

Грязная сковородка или кастрюля, простоявшая на кухне больше двух дней, выбрасывалась в окно. То же происходило и с замоченным тазиком белья в умывальнике, если забыть про него на пару дней. Не поделиться посылкой из дома – западло. Ну и т.д.

Особо жестоко карались преступления, связанные с хищением еды. Ее всегда не хватало. Повезло тем, кто успел жениться курсу ко второму-третьему, у них почему-то еда была всегда и пахла она особенно вкусно.

Но таких было немного, и жили они ближе к небу – на шестом этаже.

Вообще общага имела четкую вертикальную структуру.

1-й этаж – территория общего пользования: душевые, дискотека, качалка, бельевая и пр.

2-й этаж – аспиранты (почему-то, как правило, из числа грузинской диаспоры).

3-й, 4-й – всякий сброд вроде меня. Где в двухместных комнатах жили вчетвером и чтобы всем четверым спать, надо было украсть трубы на ближайшей стройке и сделать себе двухъярусные кровати.

5-й и 6-й этажи – Илита! Там жили девочки (очень немного), иностранные студенты и семейные.

Естественно все хотели жить на шестом этаже. Там было чисто, уютно бормотали телевизоры за дверями комнат с занавесками в цветочек, сковородки не выбрасывали из окон, и там было тихо, даже, когда 3-й и 4-й этажи крушили друг другу головы из-за женщин или еды.

А еще на пятом или шестом этаже жил наш однокурсник Коля П.

Ничем, кроме бесконечного везения и удачи, он этого счастья не заслужил.

Он не был женат, не руководил в студкомитете, не служил в армии и не обладал могучим ударом кулака, чтобы добиться права жить с девочками, семейными и иностранцами.

Худой, как полвесла, с вечной, чуть придурковатой, улыбкой на лице, Коля был очень тихим, застенчивым и вечно голодным студентом.

А еще на шестом этаже жил Сергей П. и вот Сергей жил там совершенно заслуженно.

Активный участник студкомитета, не вылезающий из качалки проповедник спортивного образа жизни, вернувшийся на второй курс института после серьезной армейской подготовки, местный авторитет Сергей П. оперативно женился и проживал на шестом этаже с супругой и новорожденным дитем. Естественно Сергей П, в отличии от Коли П., хорошо питался, потому что, чтобы содержать семью и заниматься спортом, Сергею нужно много сил.

Пока от Сергея П. жена не уехала на родину, забрав с собой ребенка на зимние каникулы.

В первые же несколько дней Сергей П. очень клево и весело бухал вместе с друзьями армейцами-качками, выпили все, что продавалось в Дрогомиловском районе, разбили пару-тройку голов этажами ниже и, естественно, подожрали все семейные запасы.

Проснувшись, ближе к вечеру воскресенья с серьезного бодуна, Сергей П. обнаружил, что в семейном холодильнике наступила гуманитарная катастрофа и кроме одной, маааленькой замороженной куриной ножки, там больше ничего нет. Делать взносы в холодильник, естественно никто не собирался, поэтому голодный Сергей, пожираемый недостатком белка, отправляется на кухню готовить куриный бульон - алюминиевую кастрюльку наполняет водопроводной водой, ставит на медленный огонь и вкладывает туда куриную ножку. После чего возвращается в комнату пускать слюни в ожидании горячей пищи и приятно думать о супруге.

Спустя положенные полчаса, Сергей, движимый нечеловеческим похмельным голодом, который победил даже приятные мысли о супруге, бодро возвращается на кухню проверить как там куриная ножка.

Бабах!

В кастрюльке, кроме остывающей воды с несколькими квелыми пятнышками жира на поверхности, ничего нет.

Чтобы было до конца понятно.

Сожрать чужую еду в общаге это серьезный проступок.

Сожрать еду у Сергея П. это страшный грех.

Сожрать еду у Сергея П., когда от него уехала жена – это преступление, которое карается, как минимум, увечьем и, скорее всего, не совместимым с жизнью.

Сожрать еду Сергея П., когда от него уехала жена, когда Сергей П. неделю пил, еда была последняя, а купить новую не на что – это…

Ну это вообще пиздец. Жители Хиросимы сказали бы, что им еще повезло в 45-м.

Ясное дело, Сергей приходит к выводу, что курицу сожрать никто не мог, что скорее всего это шутка кого-то из друзей и надо побыстрее шутника найти.

Поэтому Сергей П. побежал по всем этажам. Он забегал в комнаты к друзьям, где везде происходил примерно такой диалог:

- Лёха!!! Ты ох…ел??? Ты курицу взял?!!!

- Какую курицу, Серег?...

- Я.. там… курицу варил… ножку… Пришел, а ее нет!!!

- Да не может быть!

И дальше они уже бежали вдвоем к следующему другу.

Постепенно толпа качков-хомячков росла, как снежный ком. Они уже все вместе задорно бегали по всем этажам, как по стадиону, желая узнать, кто так весело пошутил над Серегой. Потому что злого умысла тут точно не могло быть.

Ибо это был бы самый отчаянный, самый смелый, самый безумный поступок в истории человечества после первого полета в космос или взятия Эвереста.

В итоге они решили начать следствие с самого начала. От истоков. Подняться на кухню шестого этажа и посмотреть на пустую кастрюльку. И, скорее всего, шутник должен был курочку уже вернуть на место, иначе шутка бы не удалась.

Когда они всей толпой ввалились на кухню, кастрюлька была пуста.

Только возле соседней плиты стоял Коля П.

- Коля!! Ты курицу не видел??

Коля П. безмятежно посмотрел на них со своей фирменной придурковатой улыбкой.

- Нет, Серег. Не видел.

И отвернулся, продолжая ПОМЕШИВАТЬ ВОДУ В ЧАЙНИКЕ. С сиротливо торчащей оттуда куриной ножкой.

Выпускникам “Станкина” и восьмому корпусу по улице Студенческая посвящается.

В институте преподавателем по физической культуре у меня был Владимир Станкевич. Такой же Владимир Станкевич, как и я, только другой. Наверное, из-за одинаковости имени и фамилии, он меня как-то с первого курса приметил, привлек бегать-прыгать за институт на соревнованиях, после чего на физкультуру я особо не ходил, а в зачетке имел уверенный “отл”. Но, в общем, история не об этом.

Так вот этот Станкевич был успешный в прошлом легкоатлет и вел в институте легкоатлетическую секцию. И чтобы усложнить воспитанникам жизнь, он попросил принести стабилизирующий парашют. Привязывается такой стабилизирующий парашют к спортсмену, тот бежит и парашют за спиной раскрывается. Укрепляет ноги, воспитывает характер и волю к победе.

В нормальных условиях стабилизирующий парашют служит именно тем целям, для которых и придуман, то есть раскрывается первым и вытягивает основной купол. Поэтому размера он небольшого, метра полтора в диаметре.

Добыть эту хрень согласился Кудымов Андрей.

Кудымов – изрядно полысевший, возрастной уже студент, отслуживший, и из армии вернувшийся аккурат к нашему второму курсу.

Но самое главное, Кудымов этот был упоротый на всю голову парашютист, имевший за плечами 300 с лихуем прыжков и вообще, на парашютах не одну собаку съел. Даже сожрал, я бы сказал.

Найти стабилизирующий парашют для него было плевое дело.

Единственное, надо было этот парашют сразу легкоатлетам нести, а не заходить с ним к нам поздно вечером в общагу, изрядно перед этим где-то накатив.

Когда он ввалился к нам в комнату, мы занимались тем, чем обычно и занимались - пили пиво и играли в монополию. Кудымов, и до этого уже порядком всех доставший историями про парашютный спорт и парашюты, азартно начал рассказывать, какую прекрасную вещь он достал, тут же парашют развернул, в подробностях рассказал про устройство стабилизирующей системы, продемонстрировал прекрасное качество ткани, крепость строп и т.д. и т.п.

Пока возьми да не брякни, что с этим парашютом можно даже из окна прыгнуть и ничего прыгуну, не будет. Опустится, как Мэри Поппинс с зонтиком.

Кто-то из игроков в монополию (не помню, может и я) выразил свое недоверие:

- Да ну нах...й…

И Кудымов, разгоряченный успехом презентации вытяжного парашюта, не задумываясь, ответил:

- Да, бл..ь, точно!!!

Во время короткой, но густой тишины, которая после этого повисла, Кудымов, наверное, уже понял, что он только что наделал.

Комната мгновенно пришла в движение.

Несколько пар проворных рук, подручными средствами, от скотча до брючных ремней, приматывали Кудымова к парашюту, кто-то распахнул окно, а самый из нас добрый уже заботливо под локти подводил мгновенно протрезвевшего Кудымыча на неверных ногах к высокому подоконнику.

Наш герой, хоть и невысокого роста, но коренастый и плотного телосложения, весил явно побольше парашютного купола и вытянуть его полутораметровому куску ткани с четвертого этажа не было никакой возможности. Это понимали все, хоть и не в МАИ учились, но посмотреть. как твой однокашник превращается в лепешечку, было любопытно.

Кудымов стоял на подоконнике весь опутанный веревками, а из черного провала открытого окна на него смотрела вечность и костляво улыбалась щербатой луной.

Тут бы и сказочке конец, но внезапно открылась дверь (дверь в общаге всегда открывается внезапно, постучать – это все условности) и на пороге возник еще один наш брат-студент – Андрей Молдован.

Обладая острым живым умом, Молдован, мгновенно, в доли секунды, оценивает ситуацию:

- Вы чего, идиоты??!!!

И чуть подумав, добавил:

- С четвертого этажа не раскроется. Пошли ко мне на шестой.

Кудымов выдохнул, вспотел и даже слегка заулыбался. Во-первых, жить ему еще несколько пролетов лестницы, пока его поведут на шестой этаж, а это удовольствие он явно собирался растянуть, а во-вторых, стать инвалидом ему точно не светит. Шестой этаж сталинской постройки соответствовал восьмому обычной многоэтажной панельки. Так что это точно - мгновенная, но яркая смерть.

Вспоминая эту историю, я каждый раз радуюсь дружбе с одним из самых умных и уравновешенных своих одногрупников – с Олегом Борисовичем Гершиковым. Именно он тогда уберег нас от греха смертоубийства товарища и методом уговоров и угроз, убедил сначала поэкспериментировать на чугунной гире.

Кудымова быстро заменили в экипаже самодельного космолета на тридцатидвухкилограммовую гирю, после чего выбросили всю эту ажурную конструкцию нах...й из окна.

Гиря ушла в промерзлый газон на полметра, а Кудымов после этого завязал, то ли пить, то ли с парашютным спортом.