+++ATTENTION !!!+++
Аннотация: Это мистическая история в стиле "городского фентези", понравится фанатам SCP и "Ночного дозора". Для лучшего впечатления от прочтения, рекомендую сначала ознакомиться с предыдущими произведениями из данного цикла. Их можно найти на моем аккаунте на Пикабу или по этой ссылке - https://vk.com/vselennaya_koshmarov
Данная история содержит описания кошмарнейшей жести, в связи с чем, рекомендую к прочтению только людям с крепкой психикой.
+++Thanks for Your attention+++
Для торжественного события Мюллер избрал помещение Театинеркирхе. Выставив охрану перед входом и заперев двери, он собрал весь персонал Спецотдела под широкими нефами молитвенного зала. Стефан скучающе рассматривал алтарь, пока едоки, информаторы, оперативники и Доги рассаживались по деревянным скамейкам, словно самые обыкновенные прихожане. Воротник парадной рубашки с аксельбантами был жестким и натирал шею, из-за чего молодому человеку приходилось его поминутно одергивать.
Наконец, к алтарю, кряхтя, поднялся Мюллер. В руках у него была маленькая черная коробочка, точно из ювелирного салона. На ум Стефану почему-то пришла ассоциация со свадьбой: Мюллер - его престарелый жених, а сам он - глупая молодка, выскочившая за старика по расчету. Если бы Хорст споткнулся на лестнице и припал бы на одно колено, Малыш бы ни за что не сдержал и без того рвущегося наружу нервного хохота.
- Всем встать! - громогласно объявил глава Спецотдела, убедившись, что персонал собрался в полном составе, - Присягу принимает Стефан Земмлер, стажер. Начинай, парень!
Малыш набрал в грудь побольше воздуха и принялся воспроизводить выученную добуквенно речь:
- Я, Стефан Земмлер, вступая в ряды Спецотдела по Дератизации и Дезинсекции, торжественно принимаю присягу и клянусь всемогущим Богом быть честным, храбрым и дисциплинированным оперативником, строго блюсти секретность вверенной мне работы, неукоснительно выполнять приказы начальства и хранить абсолютную верность человечеству.
В этот момент Мюллер открыл коробочку и протянул Стефану кольцо. Не расхохотаться старику в лицо потребовало у новоиспеченного оперативника большого труда. Взяв кольцо в левую руку, как того требовали традиции, он высоко поднял над головой железку с черной капсулой на ней и продолжил:
- Клянусь не осквернить этого священного символа и защищать все, что свято! Клянусь не прельститься на уговоры Бездны, клянусь беспрестанно уничтожать тех тварей, что истязают род человеческий! Я - страж на границе света и тьмы, я - светоч, что разгонит мрак бесконечной ночи, я - тот, кто не даст родиться звуку без источника, я - тот, кто не допустит открыть двери, ведущие в никуда! Отныне и до самой смерти! Да поможет мне Господь Бог Всемогущий и ангелы его! Аминь!
Не успело стихнуть эхо его слов, как зал разразился аплодисментами. Апатично, точно автоматон, хлопал Вальтер, искренне радовались за него Марсель и Бьянка, лениво, словно сытый кот, шлепал бледными ладонями друг о друга бюргермейстер, глумливо лыбясь.
- Добро пожаловать в Спецотдел, сынок! - Мюллер по-отечески сжал его плечо.
Теперь Стефан был полноценным оперативником Доберманов. Радости он по этому поводу не чувствовал никакой.
***
- Извини, я знаю, что это жестоко, но без тебя я не справлюсь, сама понимаешь, - печально увещевал Вулко распятую на алтаре часовни фигуру. Та бесстрастно возлежала, молчаливая и неподвижная, пока клоун заливал ей в глотку расплавленую резину.
- Это временно, обещаю. Ты будешь злиться, но так надо. Потом я все вытащу, но сейчас мне нужно, чтобы ты немного поголодала. Тебе не больно, я знаю, - уговаривал толстяк скорее себя, чем тварь в латексном костюме, - Что бы там ни говорил лысый, любить я умею.
Вскоре над Крайбургом раздался колокольный звон, знаменуя наступление ночи и сигнализируя местным мужчинам, что вновь настал час жертвовать свое семя во имя спасения человечества.
***
- Оперативник Земмлер, по традиции первое задание в качестве полноценного сотрудника Спецотдела вам поручается выполнить единолично, - скрипел Мюллер, зарывшись в какие-то бумажки, словно старался не смотреть в глаза вчерашнему стажеру, - Не волнуйтесь, это исключительная формальность, вам ничего не угрожает - настоящую операцию мы бы вам все равно не доверили.
- Хорошо, я готов к брифингу, - ответил Стефан с легкой скукой. Стены Спецотдела - как выяснилось на поверку, слабого, коррумпированного, не имеющего ничего общего с пафосными словами клятвы, которую он произнес час назад- будто бы сдавливали его. Казалось — стоит расправить плечи, и упрешься плечами в углы, а головой — в люменисцентные лампы.
- Никакого брифинга не будет, юноша. Вам предстоит выполнить давно отработанную, но крайне неприятную процедуру. Как вам известно, Фритц Маттиас Хирше, бывший координатор опергруппы "Доберманы", также известный под псевдонимом "Боцман" был осужден внутренней коллегией Спецотдела по Дератизации и Дезинсекции города Мюнхена по статье "Предательство человечества, часть шестая: сотворение" и "часть девятая: кормление" и приговорен к смертной казни, - Хорст, наконец, поднял взгляд от стола и посмотрел в глаза Малышу, - Скажите, юноша, вам уже кто-нибудь рассказывал, как проходят казни в мюнхенском отделении?
Земмлер покачал головой - допуска к такого рода информации у него до сегодняшнего дня не было.
- Ничего страшного, так даже лучше. Герр Райтер вам все покажет, - на диване лениво приподнял руку бюргермейстер, - Октоберфест уже на носу, поэтому казнь нужно провести уже сегодня. Предлагаю не откладывать это неприятное дело в долгий ящик. Дитер покажем вам, что делать дальше. Приговоренный уже ждет вас в машине. Да поможет вам Бог!
Стефан уже шагнул за дверь, когда глава Спецотдела его окликнул:
- И еще одно, Земмлер! Мне нужно составить список тех, кто пойдет на Визн. Вы пойдете?
- Я еще подумаю, герр Мюллер, - автоматически ответил Малыш, сам с ужасом осознавая, что этот человек, только что отправив друга на казнь, уже успел переключиться на мысли о корпоративных посиделках.
- Только не долго, молодой человек, ответ мне нужен уже завтра. О цапф из! - чокнулся с воздухом невидимой кружкой Хорст. От омерзения Стефана затошнило, и он поспешил покинуть кабинет.
***
- Ты говоришь по-чешски? - робко и вкрадчиво спрашивал Вхлицкий у девочки, сидящей на краешке кровати.
- Мало-мало, - с сильным словацким акцентом ответила она. Из-за недуга, исказившего внешность ребенка, было сложно сказать, сколько ей на самом деле лет. Если верить Глассману - не меньше двенадцати. "Значит, ей осталось года два-три максимум!" - с грустью подумал Ярослав.
Девочка была небесно красива. Маленький ангел словно спустился с небес, совместив в себе все, что Ярослав больше всего любил в людях - печаль, принятие собственной участи и смирение - четкая метка Алой Династии. Эти метки покрывали все ее тело - крупную, лысую голову, морщинистые ручки-палочки, большие серые глаза.
- Как тебя зовут?
- Божена, - ответила она, глядя куда-то в сторону, на болтающуюся будто саму по себе ногу.
- Божена, - плотоядно распробовал имя бородач. У этого имени был привкус пепла и грязи, но ему это нравилось, - Скажи, Божена, ты же… Ты знаешь, зачем тебя привел сюда тот лысый, верно?
- Делать любовь, я знать, да, - слегка раздраженно ответил ребенок, будто ей приходилось разъяснять какую-то невероятно простую вещь, которую глупый взрослый никак в толк взять не мог.
- Пойми, я не чудовище, я не буду ничего делать, если ты не хочешь, - смущенно объяснял Ярослав, хотя осознавал в глубине души, что нагло врет.
- Все нормально. Я уже делать. Не страшно, - безразлично ответила Божена, сосредоточенно расстегивая пуговицу на комбинезоне.
- Постой. Ты не против, если я сделаю все сам?
Девочка откинулась на спину и легла на кровать. Хрупкая, тощая, большеголовая - точно сломанная кукла. Ярослав резким движением надорвал лямки комбинезона и стащил его вниз. Задрал футболку, открыв взгляду бледную, синюшную грудную клетку с торчащими ребрами. Нерешительно, осторожно, он провел пальцами по рыжим старческим пятнам на плечах девочки и, издав похотливый рык, навалился сверху.
***
- Это мерзость, Стеклянный. Настоящая мерзость. Я многое могу понять, но это... - толстяк сокрушенно покачал головой, наливая себе в бокал еще вина. На пьяную голову воспринимать происходящее было легче.
Лысый человек в спортивном костюме сидел напротив с бульдогом на коленях. Песик тяжело, с присвистом дышал, покрытые клочковатой шерстью бока неравномерно вздымались. Глассман время от времени наклонял голову и прислушивался к дыханию животного.
- Он совсем плох, Вулко. И почти ничего не весит. Боюсь, это его последние дни. Он не ел почти сутки, - скорбно заметил он.
- Ты меня слышишь вообще, нет? - с изумлением толстяк воззрился на своего собеседника, - Там, в соседней комнате больной ублюдок насилует ребенка, а ты говоришь о собаке?
- На моей памяти это происходит не в первый раз, знаешь ли. А вот животных - сколько их не похорони - всегда жалко, - Глассман нежно погладил Гарма по его шелушащемуся носу пуговкой, - К тому же, никакого изнасилования там сейчас не происходит. Все добровольно. Тем более, ее родители получили кругленькую сумму.
- Не на поддерживающую терапию явно, - горько отметил Вулко.
- Слушай, я все понимаю, но, знаешь, если бы не уроды вроде Ярослава, то радостей плотской любви ей было бы не познать. Больные прогерией живут в среднем не больше тринадцати лет. Кто знает, сколько ей еще осталось, - Глассман тяжело вздохнул и вновь наклонился к бульдогу, чмокнув того в бархатную макушку, - Они ведь как собачки. Год за семь. Давай просто будем надеяться, что он не делает ей слишком больно.
- Но зачем? Зачем ты выполняешь все его капризы? Весь этот балюс, сюрстремминг, "яйца дракона", а теперь еще и несчастный ребенок. Как он, кстати, это ест?
- За его спиной столько сожранных трупов - поневоле почувствуешь вкус ко всякой гнили, - предположил Глассман.
- И все-таки, к чему это задабривание? Почему ты просто не набьешь его имя себе на ключице рядом с моим? - возмущенно, немного пугаясь своей смелости, спросил Вулко.
- Ну, во-первых, я хочу, чтобы он чувствовал себя, как принц, а не как пленник. А во-вторых, - Глассман провел ногтем по ключице, там где было вытатуировано имя толстяка, и тот скривился, как от зубной боли, глаза клоуна выпучились, а сердце принялось пропускать удары, - Во-вторых - какой смысл угрожать страданиями и смертью тому, кто жаждет умереть, но не может?
Палец, наконец, оторвался от татуировки, и Вулко вновь смог дышать.
***
- Так что это в итоге? - переспросил Вальтер в ответ на длинную лекцию лаборанта. Тот раздраженно набрал воздуха в грудь, но, наткнувшись на ледяной взгляд блондина, поспешил объяснить:
- Видите ли, герр Вольфсгрифф, обычно клиппотическое вещество, будучи расщепленным до мелкодисперсного состояния и употребленное в пищу либо оседает в организме носителя и развивается до полноценной особи avysso, либо выходит вместе с мочой и фекалиями, иногда сопровождаемое различными побочными эффектами.
- Как Сыворотка? - уточнил Вальтер.
- Да-да, именно так. Но в данном случае, за счет уникального сочетания процесса производства продукта и одновременного появления клиппотических новообразований обычно невалентные молекулы Бездны соединились со сложными сахарами. И теперь, - пожилой лаборант поднял баночку с серой массой к самым глазам блондина, - Перед нами полноценный клиппотический готовый к употреблению продукт, который может быть усвоен человеком.
- И что это нам дает?
- Клетки организма встраивают в себя молекулы сахарозы и клиппотического вещества, что дает им, по сути, бесконечный ресурс для регенерации. Помимо этого возможны дополнительные эффекты, но мы еще не закончили тесты, - лаборант было запротестовал, когда Вальтер отобрал у него банку, но тот грозно сверкнул льдистыми зрачками, и отрезал:
- Тесты будут проводиться в полевых условиях!
На все упоминания о сером с черными прожилками мёде с пасеки Штоддарта Вальтер беспощадно наложил грифы секретности. Емкость осталась у него.
***
- Знаешь, что такое «спящий агент», Вулко? - невзначай спросил Глассман, поглаживая тусклую шерстку бульдога, лежащего у него на коленях.
- Что-то из фильмов про Бонда, - лениво отозвался клоун, будто думая о чем-то своем.
- Да, приблизительно подобное. Коннери, конечно, красавчик, не то что этот слащавый юнец Броснан, - погрузился лысый в воспоминания, - Но я не о шпионских фильмах. «Спящий агент» - это тот, кого заподозрят в последнюю очередь. Прежде всего, потому что агент и сам не знает, на кого на самом деле работает. Но ровно до тех пор, пока не получит сигнал к «пробуждению».
- Ты это к чему?
- Сегодня вечером мне предстоит «пробудить» своего главного агента, так что ты остаешься за главного, - Стеклянный встал с кресла и вручил тихо поскуливающего песика в руки Вулко.
- Если ты о кормлении, то можешь не волноваться — я справлюсь, как всегда, - слегка удивленно ответил Вулко.
- Нет, не об этом. Тут ты меня ни разу не подводил, - прозрачные глаза внимательно сверлили изуродованное лицо толстяка, и, казалось, глядели в самую душу, - Пойми мою нервозность, мы приближаемся к эндшпилю, черная пешка как раз должна съесть черного ферзя. И пока Вхлицкий здесь, я не могу быть спокоен. Проследи за ним, мой друг, - испещренная письменами рука похлопала по плечу бывшего клоуна, и человек, похожий на стервятника отправился к выходу из комнаты.
- А мне ты прямо так доверяешь? - догнал его голос в дверном проеме, - За мной ты никого не отрядишь следить?
- Мой дорогой друг, у нас же с тобой «контракт», - Глассман провел пальцем по ключице под одеждой, и сердце Вулко снова сдавила стальная хватка, - И да, еще одно. Гарм страдает. Удели завтра пару часов и найди ветврача здесь поблизости. Не считай это убийством, все-таки это милосердие.
- Милосердие, - повторил Вулко, думая о чем-то своем.
***
- Милосердие — один из основных аспектов, которым мы руководствуемся при совершении казни, герр Земмлер. Однако, - назидательно поднял палец в воздух бюргермейстер, - На первом месте все же находится полезность и рентабельность такого действия. Прежде, чем мы начнем, вам необходимо будет подписать определенные бумаги.
Стоя у двери в камеру Боцмана, Стефан не сразу понял, что бледный полноватый дядька протягивает ему ручку и планшет. Прочтя заглавие документа, новоиспеченный оперативник не удивился — обычный договор о неразглашении. Странная информация располагалась ниже по тексту. Молодой человек читал и с каждой следующей строчкой недоуменно морщился все сильнее:
- «...нетрадиционные способы увеличения дохода с праздников и народных гуляний, таких, как Октоберфест, Толлвуд и Фашинг»? - удивленно прочел вслух Малыш последнее, особенно озадачившее его предложение.
- В основном все-таки Октоберфест. Ну, и если быть честным, то этот документ затрагивает в том числе и формирование бюджета города на весь год вперед, - совершенно невпопад объяснял Райтер, отчего написанное ничуть понятнее не стало, - Вы не волнуйтесь, здесь многое очень сильно завуалированно во избежание утечки, сами понимаете, на какие меры приходится идти. Собственно, главное, что вам нужно знать — ни способ, ни место, ни последствия казни вы не имеете право обсуждать ни с кем, кроме меня, Мюллера и приговоренного.
Стефан вздохнул и, не вчитываясь, подписал оба экземпляра: «Раз уж это необходимо...»
Только после этого дверь камеры щелкнула, отъехала в сторону, и глазам юноши предстал Фритц Хирше. На первый взгляд, он вовсе не изменился — румяные круглые щеки все так же придавали ему сходство с рекламным Санта-Клаусом, лихо закрученные усы все так же торчали вверх, лысина все так же блестела. Но глаза бывшего координатора казались запавшими, выцветшими, постаревшими лет на двадцать независимо от своего хозяина. Когда толстячок встал, он будто казался еще ниже — теперь не коренастый, а сгорбленный. Боцман молча поднялся из-за стола с недоеденным обедом и вышел из камеры временного содержания Спецотдела.
- Ну здравствуй, Малыш. Поздравляю с присягой. Жаль, не удалось поприсутствовать. Я горжусь тобой, приятель, - казалось, будто баварец только что покинул не камеру, а комнату отеля или свой кабинет — настолько тон его был спокойным и непринужденным, точно тот не знал, что идет на свою смерть.
- Вам повезло, герр Хирше, вечер сегодня прекрасный. Ваше пожелание относительно заката мы учли. А принимая во внимание особенные обстоятельства — все-таки вы верой и правдой служили человечеству больше двадцати лет, — мы решили позволить вам небольшую прогулку, - слащаво осклабился бюргермейстер. — Прошу за нами.
Они вышли из Театинеркирхе, минуя Общий Зал — чтобы не прибавить к упадническим, после успешного штурма Спецотдела, настроениям еще и лишние нотки скорби.
Когда Хирше, Райтер и Земмлер вышли на улицу, баварец глубоко, с наслаждением втянул вечерний воздух, оглядываясь по сторонами.
- Перед смертью не надышишься, - съязвил чинуша, - Герр Хирше, чтобы не привлекать излишнее внимание к вашей персоне, мне и Земмлеру рекомендовано конвоировать вас без наручников и дополнительных мер защиты. Однако, будьте добры, посмотрите на крышу Пяти Дворов.
Машинально туда же взглянул и Стефан. С высоты шести этажей сверкнуло что-то блестящее, после чего снайпер помахал рукой.
- Дабы не портить вечер ни себе, ни мирным прохожим фонтаном крови и мозгов, рекомендую придерживаться заданного маршрута. Вперед, Фритц! Дорогу вы знаете!
- Пешком? - удивленно переспросил Малыш, не веря своим ушам.
- Здесь недалеко, стажер. Ой, извини, привычка! - усмехнулся Боцман беззаботно, но в глазах его плескался страх.
***
Конечно, можно было дождаться вечера, но Вальтеру никогда не доставало терпения. Уже втирая приторно-сладкую дрянь в язык и десна он задумался: какие побочные эффекты мог вызвать мед Штоддарта? «Надеюсь, хотя бы не дефекты речи!» - усмехнулся про себя Вольфсгрифф. Впрочем, разговаривал он в последнее время не часто.
Поначалу ничего не происходило, бывший лидер «Доберманов» разозленным тигром вышагивал из стороны в сторону по раздевалке. Вскоре, он почувствовал невероятный прилив сил, слух заострился — он слышал через многометровою толщу земли, как над головой проезжают автобусы и визжит кофемашина в Старбаксе. Зрение будто расширилось — казалось, оно теперь не делится на основное и периферийное — нет, Вальтер видел все.
Остался последний эксперимент. Задрав рукав, блондин погрузил свой охотничий нож прямо в скопление вен на запястье, лезвие прошило плоть насквозь, войдя между лучевой и локтевой костью. Резким движением Вальтер разрезал себе руку до предплечья, так, что нож торчал на манер шпоры чуть ли не из локтя. Белая футболка, зеркала, раковины и кафельный пол — все было покрыто потеками и пятнами его жизненного сока. С хрустом, пройдясь зазубринами на обратной стороне лезвия по кости, он выдернул нож из руки и взглянул через открывшуюся рану в лицо своему отражению в зеркале. С влажным чмоканьем, дрожью и хлюпаньем, рана склеивалась, сохла и закрывалась сама по себе, пока от нее не остались лишь струи крови на руке. Издав победный крик, Вольфсгрифф скомкал стальное лезвие пальцами, словно бумажку и бросил в урну под раковиной.
***
Закат был ярко-багровым, как в плохих мелодрамах. С одновременно почтительным и издевательским кивком бюргермейстер протянул Хирше его собственную огромную желтую трубку.
- У нас курить не положено, так что лучше по дороге.
- Я на ходу не хочу, удовольствия никакого! - капризничал Боцман, словно шел не на казнь, а на карусели, - Вон, на скамейке посидим, докурю и пойдем. Чай, недалече осталось.
Трое мужчин неловко угнездились на одной скамейке, почти все место на которой занял Боцман. Раскурив трубку, он выпустил в небо сизое облачко и скривился:
- Что вы мне купили?
- Обычный трубочный табак, Мальборо или Пэлл Мэлл, не знаю, - раздраженно откликнулся бюргермейстер, - Тебе-то что?
- Мне без разницы, - как-то тускло ответил Фритц, потом вдруг, словно проснувшись, обратился к Стефану, - Стажер, тьфу ты, прости меня, оперативник то есть, я чего спросить-то хотел. Тебе тайну-то государственную раскрыли? Финальный брифинг был?
- Не знаю, о чем вы, - озадаченно помотал головой Земмлер, - Мюллер ничего подобного не говорил.
- Поспешили они со мной, смену вон даже не подготовили, - горько усмехнулся Боцман, - Герр Райтер, разрешите мне, как старшему по званию, проинструктировать новичка? Все ж в моей команде парень был.
- Разрешаю, - безразлично махнул рукой бюргермейстер, закопавшись в изучение своего телефона.
- Ну что, стажер, уважишь своего бывшего координатора в последний раз? - пытаясь обратить все в шутку, с надеждой в голосе спросил Боцман.
- Почту за честь! - склонил голову Стефан в знак уважения перед неплохим, в общем-то, дядькой, пострадавшим за то, что не смог отпустить своих близких. «А кто бы смог?» - спросил себя Стефан.
- Ну, тогда слушай. Итак, парень, для начала вопрос. Что есть клиппоты?
***
- Что есть клиппоты? - сам с собой рассуждал Вулко, метаясь посреди часовни. На одной из деревянных скамеек лежал без движения бульдог. Под его животом растекалась вонючая лужа, а покрытые гнойной коркой глазки печально следили за хозяином, что хаотично наворачивал круги у алтаря, крича и рассуждая на разные лады.
- Клиппоты есть души умерших, прошедшие страшные искажения, лишенные воспоминаний, черт характера, разума, верно? - обращался Вулко к неведомому собеседнику. Мать Матерей согласно выгибалась и принималась издавать сосущие звуки ртом, когда клоун подходил слишком близко, но тот был слишком занят своими размышлениями, чтобы обращать внимание на такую мелочь, - И если Бездна есть некий аналог загробного мира, то получается, что Matka рожает не новые сущности, а лишь рекомбинирует старые. Верно, коллега?
Бульдог в ответ приподнял ушки, внимая голосу того, кого он считал своим господином. Животному было плохо. Песик не понимал, что с ним происходит — лапы больше не слушались, гулять не хотелось. Пища продолжала приносить радость, но почему-то не задерживалась в желудке, запахи тускнели, предметы выглядели почти одинаково. Но Гарм все же не забыл слабо пошевелить своим маленьким отростком вместо хвоста, когда хозяин обратился к нему. У песика было несколько хозяев. Один - худощавый, в очках, которого он давно не видел, другой - лысый, странно пахнущий, который вечно подкармливал бульдога лакомствами. Сейчас перед ним распинался третий — толстый, от которого вот уже много лет смердело смертью.
- Таким образом, если предоставить достаточно материала — то по теории вероятности, рано или поздно, мы получим полноценное человеческое существо из чрева Матери Матерей, так ведь? - Вулко по-ленински вытянул руку в сторону фигуры на алтаре, и та подалась вперед, похотливо двигая тазом, - Но мы не можем себе позволить такие сроки. И здесь есть возможность для двух способов. Думаю, стоит начать с первого, а именно — конкретизации. Зависимость результата от полученного материала. Ну, если не получится…
Клоун воззрился на песика, который изо всех оставшихся сил старался показать, что внимательно слушает своего хозяина. На глазах толстяка выступили слезы. Осекшись на полуслове, он присел на колени перед Гармом, прижался намазанным белилами лбом к бархатной шерстке на голове животного. По отвисшим щекам пробежали две дорожки слез, смывая грим.
- «Спящий агент», значит? - шептал он, с горечью и злобой, - Ничего, сучонок, я тоже «Бонда» смотрел. Мы им еще покажем, малыш, обещаю.
***
- Клиппоты являются паразитическими небиологическими формами существования, чьей объединяющей чертой является охота и употребление в пищу человека и его проявлений, - монотонно выдал Малыш давно заученное определение.
- Так-то да, стажер, да не совсем! - Боцман выпустил облако дыма в медленно темнеющее небо, - Ты мне про генез их лучше расскажи. Как они на свет-то родятся?
- Никак. Клиппоты неспособны к деторождению, как и к созданию чего-либо нового. Бывает генез психологический, мифологический, меметический, темпоральный, некротический…
- Хватит-хватит! - прервал Фритц юношу, - Вижу, что учил. Однако же все не то. Все они одного генеза — антропного. Человеческого то есть. И Бездна эта — не враждебная среда вовсе, а загробный мир. Самый настоящий!
- Последнее — абсолютнейшная ересь и самодеятельность! - ответил Дог, не отрываясь от телефона, - То, что в результате рекомбинации или маскировки клиппот, подчеркиваю, может напоминать когда-либо жившего человека, означает лишь их скудный выбор «оболочек»!
- Но остальное правда? - обратился Земмлер к бюргермейстеру.
- Остальное — да.
- Правда-правда, стажер, ты мне поверь, я потому и не боюсь, что знаю, куда отправляюсь, - горячо зашептал Хирше, словно боясь, что его услышат случайные прохожие, - Не враги это нам.
- Не друзья точно! - тут же вставил Райтер, - Старые воспоминания, грехи, поступки, вещи оставленные и выброшенные, все отходы человечества, от спермы до дерьма, от забытого номера телефона до имен умерших. Все там — перемешанное, перекрученное до полной потери идентичности.
- Да пойми ты, стажерчик, ерунду он городит. Не может там быть потери идентичности — Ленор уже принадлежала Бездне, но она меня помнила! - Боцман ухватил Стефана за плечо и сдавил почти до хруста, - Настоящие они там, просто путь, который они прошли их исказил. Ты думаешь, почему мы едоков не заменили собаками, или, скажем, роботами? Да потому что все, что в них есть — человеческое! И только мы, как люди, можем это усвоить, переварить. И на нас они охотятся, потому что пытаются снова стать людьми, заполняя свою пустоту частицами нас.
- Хватит этого бреда! - взъярился Дог, отбросив, наконец в сторону телефон, и влепил Боцману пощечину. Схватив Фритца за кадык, бюргермейстер приблизил его красное щекастое лицо к своему и со злобой процедил сквозь зубы, - Ты пытаешься найти утешение в собственных фантазиях, и это простительно и понятно. Меня, как мэра и вовсе заставляют ходить в церковь и купать кошель в фонтане на удачу. Суеверия - это хорошо, они позволяют держать паству под контролем. Но вот что я скажу тебе, Боцман, и тебе, оперативничек. Бездна — лишь зеркало нашего мира, кривое, черное и гадкое. И когда от тебя, Хирше, останется лишь кривое отражение, которая Бездна перешьет, пересоберет и соединит с другими отражениями на свой лад, ты наверняка вернешься сюда. И тогда, возможно, челюсти именно этого парнишки выгрызут тебе шейный позвонок.
Когда Райтер отпустил шею баварца, тот упал на землю перед скамейкой и разрыдался, как ребенок.
Продолжение следует...
Автор - German Shenderov
Artwork by Terror Amino