1997 год весна. Усть-Алданский район, Якутия. Маленькое село в 70 км от районного центра. В тот год я не сдал три экзамена и с апреля по май работал на лесоповале у деда. Он мне 21-летнему оболтусу так и сказал: «Не хочешь учиться, будешь работать». Когда мы закончили работу по трелевке делового леса, дорога в Борогонцы (районный центр) окончательно пришла в негодность. Все реки вышли из берегов, смыло несколько мостов, народ ходил пешком или на лошадях.
Я с двоюродным братом Дьулустаном быстро накололи дрова и поставили поленницы. Это был наш «дембельский аккорд», начиналась утиная охота. Дед мне дал старую курковую двухстволку-горизонталку, 16 калибра. Дьулустан украдкой взял отцовский ИЖ-43 12 калибра. У каждого было по 50-60 патронов. Запаслись продуктами и другим бутором. Единственной проблемой была отсутствие водки на открытие сезона. Так как не было дороги, водки в деревне не было. Мы помыкались туда-сюда, бесполезно. Уже смирились с этим. Утром в 6 часов надо было выходит на тропу охоты. Наша база находилась в 20 км от села, и мы хотели до темна, дойти до него.
Сижу значить я с племянником играю в Нинтендо, время убиваю, и тут забегает запыхавшийся Дьулустан и зовет на разговор тет-а-тет.
- Я нашел водку. – Говорит Дьулустан.
- Откуда?
- Места надо знать.
- Давай выкладывай.
- Короче, водка есть, но есть одна закавыка.
- Не тяни кота за шарики.
- Я поговорил с Прохором, он согласен дать две бутылки водки, если мы убьем его старую собаку.
- Как это убьем собаку?
- Помнишь, у него была собака по кличке Пёс?
- Ну?
- Так вот этой собаке лет шестнадцать, а старик Прохор не может сам. Рука у него не поднимается.
- И ты будешь стрелять в собаку?
- Я думал, ты сможешь, ты же рассказывал, как там разделывали крыс, лягушек.
- Препарировали.
- Что?
- Не разделывали, а препарировали.
- Да какая разница, короче, стреляем собаку и Прохор дает две бутылки водки, других вариантов у нас нет. Я ему уже сказал что, ты в этом профи.
- Ну, ты и идиот. Ладно, давай сходим к Прохору.
- Вот это другой разговор.
Мы пришли к старику, когда вошли в старую избу, Пёс даже голову не приподнял, только приоткрыл один глаз, лениво посмотрел и закрыл глаз.
Прохор вышел с комнаты и пригласил нас к столу. Из глубины старого буфета вытащил бутылку портвейна «Агдам» и два граненых стакана. Молча, разлил, подвинул нам.
- Нынче воды очень много, вы ребята молодые, не сидите в скрадке, лучше обходите озера, речки, больше набьете. – Прохор, посмотрел куда-то в даль и продолжил. – Этому меня научил отец, когда много воды, только ноги прокормят охотника.
Мы сидим, слушаем старика и потихоньку выпили по стакану, старик разлил поровну остатки портвейна. Мы закурили. От портвейна натощак в животе стало тепло, в голове зашумело.
- Давайте ребята так договоримся, сейчас я вам даю ружье, два патрона и банку рыбных консервов. Вы ведите собаку к старой свалке, привяжите к дереву и дайте ей последний раз покушать. Стреляйте в затылок, чтобы не мучилась. Стреляйте наверняка с близкого расстояния.
- А водку когда дадите? – Спросил я.
- Вот как пойдете утром на охоту, по дороге зайдете, я вам и дам бутылки.
- Что-то дешево оцениваете.
- Хорошо, сейчас дам еще одну бутылку портвейна, выпьете за упокой там на месте. А теперь выйдите, я попрощаюсь.
Мы допили портвейн, и вышли курить на улицу.
Минут через десять вышел Прохор, молча, дал Дьулустану ружье и остальной скарб, а мне передал бечевку, к которому была привязана собака. Смахнув слезу старик, быстро зашел в избу.
Мы молча пошли в сторону старой свалки. На душе было как-то тяжело. Пёс шел, еле-еле ковыляя, да и мы не спешили.
- Короче Дьулустан, делай что хочешь, но я стрелять не буду.
- Давай сделаем так, там выпьем для храбрости и решим по мужски, кинем монету.
Я промолчал.
От избы старика старая свалка находилась метрах в трехстах. Я привязал собаку к дереву. Молча, достали портвейн и начали пить с горла.
- Дьулустан, а помнишь я приезжал на летние каникулы и мы орава детворы с этой собакой охотились на бурундуков?
- Конечно, помню, как такое можно забыть?
- А теперь вот, нам надо его пристрелить.
- Давай покурим.
За раз выкурили наверно по три сигареты, оттягивая процесс умерщвления старой собаки. Долго справляли малую нужду. Дьулустан открыл банку якутским ножом и подвинул к собаке. Пёс, вяло помахал хвостом и начал медленно кушать.
- У тебя есть монета? – Спросил я.
- Нет, я думал, у тебя есть.
- Блин, я с города приехал полтора месяца назад, откуда у меня деньги.
- Тогда давай на пальцах.
- У кого меньше, от него и начинаем счет, на кого указали, тот и стреляет, согласен?
- Давай. На счет три. Раз, два, три.
Дьулустан показывает четыре пальца, я один. Жребий выпал на меня.
- А давай по три раза?
- Не было такого уговора. – Не сдается Дьулустан.
Опять покурили, собака за это время вылизала всю банку и смотрела на нас. Я достал патроны и зарядил ружье. На негнущихся ногах подошел к собаке и прицелился. Пёс посмотрел на меня, тихо и глубоко вздохнул, потом отвернулся.
Перед моими глазами встали картинки с детства, когда мы с рогатками шли на колхозный склад и охотились целый день на бурундуков, Пёс тогда был нашим верным другом. Он был азартный охотник, в порыве азарта мог на пару метров залезть на дерево. Меня еще тогда удивляла его кличка – Пёс. Были разные Шарики, Бобики, Барбосы и т.д., а он был один такой. Ребята рассказывали что, Пёс приходил минута в минуту к окончанию большой перемены во двор школы. Дети выходили и выносили ему что-нибудь покушать. Я ни разу не видел, чтобы он лаял на людей или бросался. Добрый был.
- Слушай Дьулустан, у меня есть идея.
- Какая?
- Давай оставим собаку здесь, а утром когда пойдем на охоту его отвяжем. Пока мы будем на охоте, Прохор найдет другого душегуба.
- А как же с водкой?
- Да вернем ему потом, он же все равно не пьет.
- Так давай, тогда сделаем выстрел в воздух, старик наверняка услышит, тут же рядом.
- Давай, подкидывай бутылку.
Дьулустан бросил бутылку, я прицелился и выстрелил. Не попал. Блин.
- Косоглазый охотник, еще на утку собрался. – Начал подначивать Дьулустан, я решил ничего не говорить, а то достанет, лучше потерпеть. Скоро пришли к старику и отдали ружье.
- Как все прошло? – спросил Прохор.
- Сделали в чистом виде, пока кушал, грохнули, сразу в рай полетел.
- Завтра во сколько идете?
- К шести часам подойдем.
- До завтра. - Старик пошел к себе. А мы с легкой душой, немножко хмельные разбежались по домам.
Утром наскоро позавтракав, я пошел до Дьулустана. Он уже ждал возле своей усадьбы. Весело разговаривая, дошли до старика, при входе в избу, сделали скорбные лица, молча, взяли две бутылки водки. Пожали Прохору руку, и пошли до старой свалки. Дьулустан, оказывается, взял банку рыбных консервов, им покормили собаку и отпустили с Богом домой. Пёс по-стариковски опустив голову, медленно пошаркал к себе домой. Мы же перекрестили собаку, перекрестились сами и пошли своей дорогой. Оба знали, что Прохор нам спуску не даст.
Потом мы славно поохотились, но об этом как-нибудь потом напишу.
Через шесть дней мы услышали, как к нашей базе подъехал трактор, с трактора вышел мой дядя Мисэ (производное от имени Миша).
- Здарова, племяши, как охота?
- Нормально, какими судьбами?
- Дед твой отправил, возле деревни дамбу прорвало, пешком не перейдете. Завтра поедем домой.
- Оо, зашибись, а то я ноги натер жестко, думал как дойду. Какие новости в деревне?
- Да, особых новостей нет, все мужики на охоте. Бабка Марья, наша соседка представилась, уже похоронили.
- Оо, а сколько ей лет было?
- Много, говорят 87.
- Пожила бабушка Марья нормально оказывается, я с детства помню, она всегда была старушка.
- Кстати там вас спрашивал дед Прохор, серьезно так спрашивал. Что натворили?
- Да нет, ничего особенного в долг водку взяли.
- Ээ, кстати, насчет водки. – С этими словами дядя Мисэ достал бутылку водки. - Этот скряга вам так и дал, ну-ка колитесь.
Под водочку с утятиной мы рассказали все дяде. Он хохотал до слез.
- Вот вы попали, вот вы придурки – и опять хохот.
Мы уговорили дядю завтра выехать после обеда, чтобы в село приехать затемно.
Последующие несколько дней мы по селу передвигались только дворами, в северной части села вообще не показывались. У нас была информация, что дед готовит нам жесткую ответку. Хотя одна бабка говорила, что когда вернулся Пёс, дед Прохор плакал от радости и досыта накормил собаку, сотрясая кулаком воздух в наш адрес.
Потом наступила пора охоты на турпана, и мы с Дьулустаном попросились в самую дальнюю бригаду и уехали с ними на неделю. Бригадир заставил нас рассказать историю раза три, вся бригада лежала от хохота. Все знали какой склочный характер у Прохора.
По приезду с охоты, я дня через три пешком пошел до Борогонцев. Там снял деньги с книжки, которые заработал весной. Первым делом купил 4 бутылки водки и отправил Дьулустану. Ведь ему там дальше жить.
Много с тех пор времени прошло, я Дьулустана встречал всего пару раз, один раз вместе ехали, второй раз он гулял у меня на свадьбе, но я так и не узнал, передал ли он долг Прохору. Лет десять назад не стало его. Прохора давно тоже нет в живых.
Пёс пережил то лето и умер во сне.
Кстати, дед Прохор был прав, в ту весну мы с братом по количеству добытых уток заняли 3 место в селе. Мы не строили скрадок, не кидали манков, просто с утра до вечера обходили ближайшие озера и речку.
© Bootup
