"Большинство людей оценивают музыку через эстетику. К примеру, вы слушаете третью симфонию Бетховена 1000 раз и решаете для себя - что хорошо, а что плохо, принять это или нет. Между тем, музыка - она за эстетикой."
- Теодор Курентзис

Какие ассоциации довольно часто возникают со словом "симфония"?
*большое*
*скучное*
*непонятное*

И это можно понять, ибо если мы, к примеру, покажем маленькому ребёнку "Алёнушку" Васнецова, для него это будет набор цветов - не более. Это мы с вами знаем, кто она такая и в чём её проблема. Мы понимаем контекст. И это действует для любого вида искусств: произведение ничего не значит без контекста, если только контекст (или его значительная доля) не является частью произведения (как, например, в классических литературных романах (не постмодернистских, с ними сложнее)). Таким образом, музыка как искусство - это не просто то, что красиво звучит. Как произведение искусства она должна содержать идею или отображать пережитый опыт, а иначе это действительно "просто то, что красиво звучит". Это очень важно осознавать, поскольку это даст нам понимание того, почему отдельные жанры музыки могут быть для кого-то непонятны.

Симфония как жанр появилась из оперной увертюры(инструментальное вступление). Сначала увертюры просто стали исполнять как самостоятельные произведения, а затем они стали полноценным жанром со своей канонической 4х-частной структурой.
Но хватит о скучном. Это так, для общего развития.

Теодор Курентзис - это тот самый "широко известный в узких кругах" дирижёр, который очень много сделал для культуры в нашей стране. Он, кстати, очень интересен как человек(https://youtu.be/bPCTMmcRDM4). Сейчас он является художественным руководителем Пермского театра оперы и балета (Дягилевский фестиваль) и одним из самых востребованных (в мире!) дирижёров. Вместе со своим оркестром musicAeterna он стал настоящим популяризатором классики.

Когда мы ходим на концерт музыки условного Бетховена, мы в первую очередь идём не на самого Бетховена, а на его интерпретатора. Да, композитор тоже играет роль, но она начинается и заканчивается на бумажной партитуре. То, что вы услышите, зависит от исполнителя.

Концерты musicAeterna - это не музей классики, это возможность каждый раз слышать что-то новое в старых произведения.

Недавно Курентзис с оркестром записал шестую симфонию Малера - https://music.yandex.ru/album/5853032.
Почему это важно: https://meduza.io/feature/2018/10/27/orkestr-teodora-kurentz...

В 2017 году им была записана шестая симфония Чайковского - https://music.yandex.ru/album/4736388.

А вот исполнение третьей симфонии Малера:

Но ведь мы помним, что музыка - она за эстетикой?
Чтож, давайте попробуем заглянуть. Естественно, недостаточно просто послушать другого дирижера. Малер и Чайковский - это конец 19го века, когда симфония достигла значительного уровня своего развития, если не апофеоза (можно поспорить, потому что Прокофьев).

Возьмём шестую Малера. Каков контекст? Трагическое мироощущение человека, живущего на рубеже 19 и 20 века; человека, прошедшего сквозь все тернии борьбы — усилие воли и отчаяние, отрешённость одиночества и веру в себя, на пороге свершения надежды ждёт трагический конец — такова идея.
1 часть:  3 темы: главная партия — скандированный ритм марша, как власть судьбы; связующая партия — хорал, аскетически-созерцательный, приоткрывает мир отрешённости от страдания; побочная партия — самозабвенно лирическая
2 часть: контраст „страшного мира“ сегодня и некогда уютного, а ныне — старомодного, вытесненного из жизни „вчера“
3 часть: традиционный лирико-философский центр симфонии
4 часть: волны на протяжении финала трижды достигают трагических кульминаций; помимо полного tutti, с литаврами и большим барабаном, Малер привлекает для них и тройные удары молота — как три удара судьбы. Скорбный речитатив тромбонов в конце звучит как последнее слово приговорённого, которое обрывается последним.

Шестая Чайковского немного проще для объяснения. Первоначально им была задумана симфония «Жизнь» в тональности Es-dur, над которой он работал весной и летом 1891 года. Однако оптимистическая концепция намечавшегося произведения его разочаровала и он оставил её сочинение.
После первого исполнения Шестой симфонии композитор, провожая свою кузину Анну Мерклинг, согласился с её предположением, что он описал ей свою жизнь:
"Ты угадала. Первая часть – детство и смутные стремления к музыке. Вторая – молодость и светская веселая жизнь. Третья – жизненная борьба и достижение славы. Ну, а последняя, - это De profundis, то есть – молитва об умершем, чем всё кончаем, но для меня это еще далеко, я чувствую в себе столько энергии, столько творческих сил; я знаю, что создам ещё много, много хорошего и лучшего, чем до сих пор."

Музыка, как и все виды искусства имеет множество тайн. Однако, одна из них по настоящему пугает композиторов и приковывает внимание музыковедов. Девятая симфония - инфернальный призрак, возвещающий смерть творца.

На этом мистическом символе прервалась жизнь многих великих композиторов - иногда закономерно, а иногда внезапно. Бетховен, Шуберт, Брукнер, Дворжак, Малер ушли в мир иной по написании именно Девятой симфонии.

Первым о Проклятии заговорил Арнольд Шёнберг, приписав предрассудок Густаву Малеру. Согласно Шёнбергу, Малер держал в уме два случая: Бетховен - который умер после премьеры Десятой симфонией, и Антона Брукнера, в конце жизни работавшего над Девятой. Брукнер в своём творчестве непосредственно ориентировался на Бетховена и, приступая к своей Девятой симфонии, намеренно взял для неё ту же тональность, в которой написана Девятая симфония Бетховена. Малер, по утверждению Шёнберга, увидел во всём этом мистическую закономерность и попытался обойти её, дав подзаголовок «симфония» своему произведению «Песнь о земле», являющийся шестичастным вокальным циклом для двух голосов с оркестром. После этого он завершил свою Девятую симфонию и умер во время работы над Десятой.

«Те, кто написал свою Девятую, подходят слишком близко к потустороннему», — заметил по этому поводу Шёнберг в речи памяти Малера. Воистину так. Например, Девятая Бетховена выходит за рамки "классицистской" трактовки жанра - сохраняя четырхчастный сонатно-симфонический цикл и характерные жанры каждой части, но добавляя к составу оркестра хор и четырех солистов. А прогрессивный текст Шиллера, предает произведению "божественную грандиозность":

"Радость, пламя неземное,

Райский дух, слетевший к нам,

Опьяненные тобою,

Входим мы в твой светлый храм!"

Бетховен к этому времени был уже больным человеком - полностью пропал слух, развивалась тяжёлое заболевание печени. И в 1827 году он скончался, унеся с собой воинствующий дух самой пассионарной эпохи в истории человечества.

Сохранились эскизы финала Девятой симфонии Антона Брукнера - крупнейшего симфониста конца XIX века. Произведение было задумано в грандиозных масштабах - с фугой и хоралом. Но завершить финал Брукнеру не было суждено - смерть прервала его работу. Предчувствуя это, композитор рекомендовал вместо последней части исполнять «Те Deum», вероятно, как символ реквиема по себе.

Если Дворжак в своей Девятой симфонии ушел в эфемерные образы доколумбовской Америки, то Малер в своем последнем полотне рассуждал на тему сверхчеловека и тему жизни после смерти. Но оба композиторов скоропостижно скончались после премьер.

Ходит суждение - что композиторы, которые завершили свой путь Девятой симфонией заключили своеобразную сделку если не с дьяволом, то с судьбой: в замен на жизнь, композитор получает свое лучшее творение. Например, Брукнер, которого совершенно не принимали в музыкальном мире, после исполнения симфонии стал одним из популярнейший композиторов своей эпохи. Увы, посмертно...

Вы спросите - "А как же Мясковский со своими 27 симфониями, или Шостакович у которого их 15 штук?" Ну Мясковский штамповал их как на конвейере на волне постреволюционной пропаганды. А Шостакович здорово облажался именно на Девятой.

Композитор объявил в октябре 1943 года, что симфония будет большой композицией для оркестра, солистов и хора, своеобразным аналогом последней симфонии Бетховена, также носившей девятый номер и посвящена победе над нацизмом. Однако, работа шла медленно и из "гимна победе" превратилась в беззаботную с приподнятым настроением. Девятая симфония Шостаковича выдвигалась на Сталинскую премию в 1946 году, но не смогла одержать победу. 14 февраля 1948 года вместе с некоторыми другими произведениями композитора симфония была запрещена и не исполнялась до 1955 года. Для Шостаковича это был самый сильный удар со времен войны - имя композитора пропало с афиш, а произведения совершенно перестали исполняться.

Какая мораль? Господа композиторы, пишите симфонические поэмы - к ним доблестные музыковеды еще суеверий не придумали.