Трава, влажная от вечерней росы, приятно холодила кожу. Они лежали, обнажённые, держась за руки и с ленивым умиротворением наблюдая за тем, как свет, проникающий сквозь листья, тускнеет, алеет, уносит за собой драгоценные минуты. Она блаженно зажмурилась, затем открыла глаза и, приподнявшись, потянулась за кружевными джинсами. Он попробовал притянуть её обратно к земле. Она обернулась и шутливо нахмурила асимметричные цветные брови.

- Куда ты?

- Пойду... Завтра вставать рано, - она вздохнула и добавила, беззлобно рассмеявшись: - Я же теперь и за тебя должна работать.

Его уволили с АЭС за то, что рубашка пахла табаком.

- Ты и до этого получала втрое больше меня, - он всё ещё держал её за руку. Она была вторым инженером. - Давай хотя бы прогуляемся к реке? Ещё не очень поздно, а я куплю тебе эксэспрессо.

Она кивнула и понялась, высвободив руку.

- Оно вредное. И вообще, ты мерзкий эгоист.

Свет между листьями стал тусклым, мертвенно белым, так что пульсирование яблочной панельки показалось невыносимо ярким. Она отклонила звонок, положила панельку на траву и принялась натягивать джинсы. Внезапный толчок земной поверхности сбил её с ног. Она поморщилась.

- Второй раз за день. Мне это не нравится.

- Не нервничай. Прогноз на этот месяц утешительный.

- По прогнозам сегодня их вообще не должно было быть.

Одевшись, они вышли на дорогу. Всего несколько полусотен лет назад люди решили прекратить мучать планету снаружи - только после того, как Третья мировая почти полностью её оголила. Спасла положение лишь колонизационная база на одной из планет Андромеды, которая испугалась остаться без производимой на Земле энергии: выйдя на связь, колонизаторы прислали оборудование и ресурсы, чтобы в короткие сроки нанести лишний слой плодородной почвы, засадить её и перенести незадачливую цивилизацию под землю. Не то чтобы в этом было так уж много проку, но масштабность и безобидность перемен вселила некоторую уверенность в основную массу народа, которая к тому же была избавлена от необходимости каждый день смотреть на приближающуюся Андромеду, красавицу-убийцу.

Они шли не торопясь по широкой искуственной тропе меж могучих деревьев заповедника Земля. Задрав головы, любовались просвечивающими сквозь ветви ранние звёзды, держались за руки. Вскоре показалась и река - широкое полотно, уносящее далеко за горизонт кусочек угрожающего суетному и одинокому мирку небо. Влюблённые остановились. Он приобнял её, легко поцеловал в ухо.

Наконец, мрачные голые сумерки уступили место светлой - теперь действительно светлой - ночи. Величественной россыпью звёзды, в чей недоступный сговор не смели больше вмешиваться смешные тщеславные фонарики, поднимались из загадочного уединения с запада, смешивались в белое мерцающее море на вершине небесного купола и стекали небесной рекой, отражённые несмелыми сетями рек земных, к чёрному до самого рассвета востоку. Странно, но, несморя на всю свою масштабность, Млечный Путь казался таким домашним, безопасным. Как непохож он на Андромеду! Слишком объёмный, слишком реалистичный двойной дракон, смотрящий прямо в душу, всплеск всех расцветок, завораживающий своей близостью, неотступностью, неизбежностью.

Она вздохнула и посмотрела на него. Было так светло, что он мог пересчитать все реснички вокруг её печальных глаз.

- Мне грустно, - сказала она, и затем тихо, но с жаром, на одном дыхании прошелестела: - Почему небо нам угрожает, если оно так прекрасно? Почему оно не видит нас, если у него столько очей? Почему нам так стыдно было заглянуть в эти очи, что мы спрятались под землю?

- Потому что это очи смерти, - спокойнее, чем хотел, произнёс он. Она перевела взгляд обратно на небо и продолжила, постепенно замедляя поток слов:

- Почему люди так долго противопоставляли землю небесам как низкое высокому, если правильнее - как малое большому, ничножное - значащаму? Если правильнее вообще не противопоставлять?.. Впрочем, неважно. - Она улыбнулась, опустила голову и, развернувшись, направилась к тропе. - Просто я так устала сегодня на работе. Наверное, мне надо было заведовать воспитанием, как мама советовала.

Воспитание стояло ниже обучения, но выше образования. Образование заключало усвоение тех фактов о Земле, которые исчезнут вместе с ней, как только столкнутся галактики. Обучение предполагало подготовку части детей к отлёту на Андромеду, где располагалась теперь Исследовательская космическая база, занимающаяся устройством эвакуации людей на другие галактики. Воспитание же состояло в кропотливой работе над осознанием близкого столкновения Млечного Пути с Андромедой, а также базовым инстинктом самосохранения и смирением. "Это должны усвоить все дети. Это должны усвоить дети детей. Больше никто не усвоит. Улететь они не успеют. Если они улетят, рано или поздно всё равно умрут. Но чтобы улететь сейчас, берегите товарищей, проходящих Обучение. И наслаждайтесь жизнью. Жизнь хороша".

В комнате было холодно. Производители кондиционеров справедливо предположили, что без их продукции под землёй не обойтись, но перестарались с её усовершенствованием, чем вызвали ежедневные проклятия таких мерзлячек, как она. Она поёжилась.

В комнате было одиноко. И в этом никто не был виноват. В голове проскользнула какая-то мысль, неприятная, неопределённая, и скользким червём исчезла, пройдя через всё её тело, где-то в пятках. Никто не виноват.

В комнате звенела тишина. Она не знала, что на станции была авария, что сразу после её утренней смены обновлённая система безопасности дала сбой. Она не знала, что необходимо её присутствие.

- Милая, - он вошёл, открыв дверь своим ключом, - я не мог тебе дозвониться.

- Наверное, я оставила панельку наверху. Как хорошо, что ты пришёл! Но ты обещал принести эксэспрессо.

Они стояли и, обнявшись, смотрели в окно на претенциозные белые лампочки, на запаздывающих пешеходов. Они не замечали лёгкий дымок на станции вдалеке. Они не знали, что видят всё это в последний раз. Они... да, всё произошло быстрее.

Не знаю как вам, а мне кажется, что бургеры стали превращаться в некое подобие "гастрономиеского айфона". Периодически, пролистывая новости об открытии новых заведений общепита, я замечаю одну странную тенденцию. Из недорого, универсального и доступного блюда стараниями рестораторов, моды и интернет-пространства, их сегодня поднимают чуть ли не на верхнюю ступень пьедестала высокой кухни. Любые новые кафе, рестораны, гастробары и кто угодно ещё сейчас включают в своё меню бургеры, независимо от концепций заведений и смежных позиций на страницах меню. Казалось бы, что тут криминального, если бы не несколько обескураживающе нелепых моментов.

Во-первых – это цены. Не хочу показаться ворчливым скупым стариком, но какого чёрта стоимость "народной" еды сегодня доходит до абсурда, и порой один бургер продают чуть ли не по цене живой коровы. Серьёзно – две мясных котлеты гриль… и далее по тексту, даже если эти котлеты сделаны из мяса парнокопытных животных королевских кровей, не должны стоить как поездка на такси ночью в Шереметьево через весь город. Во-вторых – подача. На мой взгляд, ситуация, когда бургер, пусть даже чертовски красивый бургер, приносят к столу на гладкой ажурной фаянсовой тарелке, с набором серебряных приборов и шёлковыми салфетками, выглядит довольно нелепо. При этом, когда посетитель пытается есть этот бургер по ветхозаветным правилам, держа в руках, и роняя капли соуса, на него смотрят как на "каннибала-сыроеда". Нет, конечно, такой бургер можно сфотографировать и выложить в инстаграмм с парой ванильных тегов, но и оно того не стоит. Какого чёрта мужицкую еду одевают в кружевные юбки и душат лавандовым парфюмом. Бургер нужно есть, чтобы потом вытереть рукавом небритое лицо пойти рубить дрова, а не бежать красить ногти в будуаре.

Я вовсе не возражаю против высокой кухни или вкусных и красивых бургеров по хорошим рецептам, но у всего должно быть своё место. Бургер должен быть бургером, а трюфели трюфелями. Однако сегодня стараниями "модных гурманов" – этот вид блюд превратили в раздутый до небес гастрономический пузырь. Лично я жду бургерный 2008 год, когда этот пузырь лопнет и всё встанет на свои места,

Прошло какое-то время спустя моей первой истории, я стал вникать в рутинные будни мальчика на побегушках (эникейщик). Дела шли своим чередом, пользователи, коих было около 200, стали потихонечку меня узнавать.

И знаете, мне кажется у каждого, кто работает постоянно с одними и теми-же людьми появляется так называемый анти-топ: список САМЫХ косячных людей, которые создают САМЫЕ дурацкие проблемы, где их в принципе быть не должно.

Так вот, звонит мне одна мадам видавшая многое и заявляет:

Придите ко мне! У меня принтер пафосно печатает!

Я выпадаю в осадок, пытаясь перевести её слова на понятный язык. Для уточнения переспрашиваю:

Я: Как, как печатает?

Мадам: Пафосно!

Я: Это как?

Мадам: Печатает только тогда, когда я стою у него над душой!

Тут я понимаю, что объяснения тут не помогут, беру ноги в руки и к ней. Прихожу. С порога кричу - Показывайте этого уникума!

Подходим с ней к принтеру - принтер как принтер (модель не вспомню, но что-то из первых сетевых лазерников). Никаких признаков указывающих на его принадлежность к сломанным - нет. Говорю мадам - попробуйте распечатать. Мадам удаляется за свой стол и пытается распечатать, пока я рассматриваю принтер - печать проходит - всё чин-чином.

Ну и где проблема? - в недоумении спрашиваю я.

На что она мне заявляет - Ну так вы над ним стоите - он вас чувствует! А вы подойдите за мой рабочий стол и сами попробуйте распечатать.

Я, с полной уверенностью и верой в Windows иду за её компьютер, отправляю на печать - печать уходит, но принтер не печатает!

И тут она мне заявляет - А теперь подойдите к нему и постойте над ним!

Я конечно читал Булгакова, но не припомню, что-бы он про компьютеры писал. Подхожу к принтеру и спустя секунд 5-7 он начинает печатать! В голове я пытаюсь перебрать похожие случаи и понимаю, что тут даже Гугель не поможет. Попытался позвать старших - они конечно не поверили и попросили меня не беспокоить по столь не критичным вещам! С третей попытке мне удалось привлечь их внимание - все рассказал, показал.

И тут я увидел на их лицах физиономии полные недоумения и отчаянья. ШЗН! Когда кто-то рядом с принтером - всё работает, когда никого рядом нет - не печатает.

Пару часов мы пытались осознать существование компьютерных духов, пока не догадались проверить сетевой провод (ethernet, принтер был подключен к старенькому принт-серверу).

Подняли ковры, стали идти по проводу и нашли место - провод перебит аккурат там, где обычно стоит это мадам! И именно сегодня она одела свои шпильки (уж кто её знает - зачем).

Получалось так: когда она подходила - сигнал проходил, когда отходила - соединение терялось.

Вот такая-вот пафосная IT история получилась.

ШЗН - шозанах?! - разговорное, риторическая фраза, употрябляется в минуты негодования