Старший лейтенант Антощенко совершил глупость. Глупость была большой и непоправимой. Окончив институт инженеров гражданской авиации, тогда еще просто Антощенко угодил на 2 года в армию.

"Пиджаку" Антощенко армия, на удивление, понравилась и он написал рапорт с просьбой оставить его в кадрах. "Кадры" страшно удивились, но виду не подали и рапорт удовлетворили. На дворе был 1982 г. , поэтому служить теперь уже лейтенанту Антощенко предстояло еще 23 года...

Примерно через полгода, как писал классик, розы на щеках юного старлея увяли и превратились в лилии. Ему мучительно захотелось на гражданку, но... не тут — то было! Рапорта с просьбой об увольнении возвращались обратно с разнообразными витиеватыми резолюциями, смысл которых можно было коротко передать фразой: "Хрен тебе! ". Антощенко с унылой периодичностью таскали на разные парткомиссии, где мордастые политрабочие вдохновенно затирали ему про "почетную обязанность"...

Тогда Антощенко запил. Командир части сделал ответный ход, отправив неумелого алкоголика в наркологическое отделение военного госпиталя.

Вернулся он оттуда совсем уж уродом, так как начисто потерял способность к употреблению спиртных напитков любой степени тяжести.

Не сработала также попытка уволиться по здоровью, уйти в монахи и многократно злостно нарушить воинскую дисциплину.

И тогда у Антощенко под фуражкой что — то щелкнуло. При встрече с сослуживцами он, не здороваясь, стал вытаскивать из воображаемой кобуры воображаемый пистолет, спускал предохранитель, наводил ствол на обалдевшего коллегу и произносил: "Пиф-паф". После чего убирал оружие и, не попрощавшись, уходил. На лице его поселилась тихая улыбка, а глаза смотрели, в основном, в глубины собственного "Я".

После виртуального отстрела большей части офицеров, включая командира полка, народ стал задумываться: а ну как дураку в руки попадется что — нибудь более осязаемое...

В конце концов, командир вызвал к себе начальника штаба и, пряча глаза, сказал: — Ты, это, придурка этого, Антощенко, в наряды не планируй, в караул тоже... А то перестреляет полштаба и ему за это ничего не будет, потому что псих же явный!

Уже у дверей командир добавил: — И на полеты, на полеты тоже не ставь — от греха! Чтоб ноги его, б%я, ворошиловского стрелка, там не было!

Для Антощенко началась фантастическая жизнь. Все офицеры, уподобляясь волна -частицам, метались по аэродрому, взлетали и садились самолеты, выпускались боевые листки и только он оказался выброшенным на берег бурного военно -воздушного потока. О его существовании напоминали только неизменные "пиф-паф", которые раздавались то из курилки, то из столовой.

За зарплатой он, правда, аккуратно приходил, не забывая при этом "пристрелить" начфина.

Через два месяца стрелка вызвал к себе командир части. — Х%й с вами, товарищ старший лейтенант, — миролюбиво начал беседу полковник, — командующий удовлетворил ваш рапорт об увольнении.

В глазах Антощенко метнулось пламя. Внезапно в правой руке у него возник воображаемый пистолет. Натренированным движением теперь уже просто

Антощенко вложил пистолет в кобуру и доложил: — Товарищ полковник, старший лейтенант Антощенко стрельбу окончил!

Муля Бендецкий очень следил за своим здоровьем. Выходя на улицу, он всегда надевал шерстяной шарф, а с приходом осени поддевал под брюки байковые рейтузы. К своему здоровью Муля Бендецкий относился очень бережно и внимательно. Как минимум два раза в неделю он ходил в поликлинику к доктору Шварцу.

— Здравствуйте, доктор Шварц, вы, конечно, удивитесь, но я опять к вам.

Доктор Шварц обреченно вздыхал:

— Ну, так чему же мне удивляться, товарищ Бендецкий, если вы всегда приходите в одно и тоже время. И что у вас болит на этот раз? Если вы опять пришли за ваши уши, то это нормально, в вашем возрасте у многих на них растут волосы и вы-таки знаете, никто еще от этого не оглох.

— Что вы, что вы, доктор Шварц! Тут совсем другое! Разве я побеспокою вас по таким пустякам? У меня горе! Уж и не знаю, сможете ли вы мне помочь, доктор Шварц, хотя вы и такой хороший доктор, что вполне могли бы лечить секретаря горкома…

— Я и так лечу секретаря горкома, товарищ Бендецкий- с раздражением в голосе ответил доктор Шварц- Давайте уже говорите мне за ваше горе, я так понимаю, вы отсюда все равно не уйдете, без сделать мне больную голову.

— Вот-вот, я и говорю, что вы хороший доктор! Вы знаете, я вчера мылся в бане…

— Поздравляю вас, я тоже так часто делаю. У вас всё? Это и есть ваше горе, товарищ Бендецкий? Если да, то могу выписать вам хозяйственное мыло.

— Ой-вэй, ну конечно это не горе! Какое это может быть горе, доктор Шварц? Баня это водные процедуры, а это полезно, вы же таки врач, вы должны знать. Горе в том, что у меня пятно.

— Что у вас? Пятно? И где оно у вас это пятно?

— Там- Муля Бендецкий- смущенно указал пальцем куда-то назад- Мое пятно там.

— Где там? На спине?

— Ну, не совсем…понимаете, мое пятно на деликатном месте. И оно синее. Мне кажется у меня поднимается температура, можно я сяду?

— Хм- поправил очки пальце доктор Шварц- Садитесь, конечно. Синее говорите?

— Синее- сев на стул, обреченно вздохнул Муля Бендецкий.

— Интересно. Никогда не видел синей пигментации на коже человека. Могу я на него взглянуть?

— Конечно, конечно, доктор Шварц. Только я на этом пятне сижу, мне теперь придется встать.

— Ну, так встаньте! — доктор продолжал раздражаться.

— Ой, я совсем запутался, у меня точно температура…-Муля Бендецкий торопливо встал, расстегнул штаны, приспустил их и повернулся спиной к доктору Шварцу.

Доктор Шварц внимательно посмотрел на зад Мули.

— Послушайте, товарищ Муля Бендецкий. Если вы когда-нибудь и умрете, то точно не своей смертью. Иногда я очень жалею о том, что давал клятву Гиппократа, товарищ Муля Бендецкий.

-Что вы говорите? Я умру? -Муля схватился за сердце и тяжело опустился на стул, не надевая штанов-Доктор Шварц, вы должны мне помочь! Вы же медицинский доктор! Вы же знаете за лекарства, доктор Шварц! я вас умоляю, сделайте что-нибудь!

— Хорошо- спокойно ответил доктор Шварц- Я знаю, чем вам помочь, я выпишу вам вот это…

С этими словами он написал что-то на рецепторном бланке и протянул Муле.

— Это поможет?

— Обязательно поможет, товарищ Бендецкий.

Муля взял бланк в руки и прочитал:

— Хозяйственное мыло… Доктор Шварц, вы что, издеваетесь? Я умираю, а вы мне выписываете какое-то мыло?!

— Нет, товарищ Бендецкий, издеваетесь вы. Скажите, зачем вы носите шариковую авторучку в заднем кармане брюк?

— Откуда вы знаете, я вам этого не говорил!..

— Откуда я знаю? Да у вас сзади это написано! Она у вас протекла и запачкала брюки и ваш, пардон, зад. То, что вы приняли за смертельное синее пятно, это обычные чернила, товарищ Бендецкий! И эти чернила не так просто отмыть. Вот я вам и рекомендую хозяйственное мыло. Знаете ли, чтоб вы там себе не думали, таки должно помочь!

Домой Муля Бендецкий вернулся сам не свой. Тяжело опустившись на диван, он схватился за сердце и позвал жену:

— Сара! Иди сюда, Сара, мне кажется плохо…

В комнату зашла Сара Бендецкая, рыжеволосая женщина богатырского телосложения:

— Что такое, Муля? Ты опять решил умереть? Так вчера у тебя уже не получилось! И позавчера тоже. Надеюсь, завтра не получится опять. Тебе есть сказать за что-то более интересное, чем за то, что ты опять заболел или я могу не надеяться?

— Сара, ты бессердечная женщина, Сара… У нас есть хозяйственное мыло?

— Что? Это что-то новое в нашем театре! Только умоляю, не надо вешаться дома, у нас Лёвочка мальчик тонкой душевной организации, ему еще жить и жить…

— Сара, ты бессердечная женщина, Сара- повторил Муля- Я просто хочу сходить в баню. Мне надо.

— А почему хозяйственное мыло? у нас есть прекрасное банное.

— Мне надо хозяйственное- повторил Муля.

— Хорошо, хорошо, бери что хочешь, но сначала покушай. Я сварила настоящий еврейский пенициллин. Ты же любишь мой бульончик, Муля. И потом, это полезно, тебе ли это не знать…

Вы думаете, что умеете варить настоящий еврейский бульончик, как Сара. Ну, ладно, можете думать и дальше, вам никто не мешает. Но что вам стоит послушать за ее куриный бульон? Ничего не стоит послушать. Ну, так слушайте.

Начинается всё, как обычно. Берете курочку, бросаете ее в кастрюльку, заливаете водой, и ставите на средний огонь, закрыв крышкой.

И пока курочка варится, идете за самым главным- готовить овощи. Вам нужны большая луковица, корень петрушки, две морковки два стебля сельдерея и немного укропа.

Пока вы это все готовили, кастрюлька начинает прыгать крышкой, это значит, что вам надо снять «шом». Ой, ну, ладно, пенку.

Только после этого отправляем туда овощи, солим, перчим и самый главный секрет, добавляем туда щепотку сахара. Заливаем водой до краёв и ждём.

Вариться бульон должен долго, чтобы стань густым и наваристым, часа полтора не меньше.

После этого остается только процедить его и подать на стол с кнейделах.

И поверьте мне, этот бульон поднимал на ноги даже такого человека, как Муля Бендецкий, а это практически невозможно! И что вы мне будете говорить за какие-то другие лекарства?

© Александр Гутин