Как бы ответ на пост Демонстрации 8 марта в мире (фото)

На Пикабу этого не было (так сказал БМ).

Кто же вышел на улицы Нью-Йорка – текстильщицы или проститутки?

Версия первая, официальная: «День солидарности трудящихся женщин»

Официальная версия гласит, что традиция отмечать 8 марта связана с “маршем пустых кастрюль”, который якобы провели в этот день в 1857 году текстильщицы Нью-Йорка. Они протестовали против неприемлемых условий труда и низких зарплат.

Интересно, что в тогдашней прессе не было ни одной заметки о такой забастовке. А историки выяснили, что 8 марта 1857 года – было воскресеньем. Весьма странно устраивать забастовки в выходной.

В 1910 году на форуме женщин в Копенгагене немецкая коммунистка Клара Цеткин призвала мир учредить «международный женский день 8 марта». Она имела в виду, что в этот день женщины будут устраивать митинги и шествия, и тем самым «обращать внимание общественности на свои проблемы».

Изначально праздник назывался «международный день солидарности женщин в борьбе за свои права». Дата 8 марта была подведена под ту самую забастовку текстильщиц, которой на самом деле никогда не было. Точнее была, но бастовали тогда вовсе не текстильщицы. Но об этом позже.

Этот «праздник» активно продвигала подельница Цеткин, пламенная революционерка Александра Колонтай. Та самая, которая покорила Советский Союз «великой фразой»: «Отдаваться первому встречному мужчине надо так же легко, как выпить стакан воды». 8 марта стало официальным праздником в России в 1921 году.

Версия вторая, еврейская: восхваление иудейской царицы

Историки до сих пор «спорят» была ли Клара Цеткин еврейкой. Одни источники утверждают, что она родилась в семье еврея-сапожника, а другие – немца-учителя. Однако, стремление Цеткин связать 8 марта, с еврейским праздником Пурим, неоднозначно намекает на то, что таки была.

Итак, вторая версия гласит, что Цеткин хотела связать историю женского дня с историей еврейского народа. Согласно легенде, возлюбленная персидского царя Ксеркса, Есфирь, спасла иудейский народ от истребления, воспользовавшись своими чарами.

Ксеркс хотел истребить всех евреев, но Есфирь убедила его не то, что не убивать евреев, а наоборот – уничтожить всех врагов евреев, включая самих персов. Произошло это в день 13 Арда по еврейскому календарю (этот месяц приходится на конец февраля – начало марта). Восхваляя Есфирь, евреи стали праздновать Пурим (день массовой резни персов). Дата «празднования» была скользящей, но в 1910 году она выпала именно на 8 марта.

Версия третья, о проститутках

Третья версия происхождения праздника, пожалуй, самая скандальная для всех, кто с трепетом ожидает «международный женский день».

В 1857 году в Нью-Йорке женщины действительно протестовали, но были это не текстильщицы, а проститутки. Женщины древнейшей профессии требовали выплатить зарплату матросам, которые воспользовались их услугами, но не имели денег заплатить проституткам.

В 1894 году, 8 марта, в Париже проститутки снова провели демонстрацию. На этот раз они требовали признать их права наравне с теми, которые шьют одежду или пекут хлеб, и учредить специальные профсоюзы.

Это повторилось и в 1895 году в Чикаго, и в 1896 в Нью-Йорке – незадолго до памятного съезда суфражисток в 1910 году, где и было решено объявить этот день «женским» и «международным», как это предложила Цеткин.

Сама Клара Цеткин проводила подобные акции. Все в том же 1910 году, вместе со своей подельницей Розой Люксембург, она вывела на улицы немецких городов проституток с требованием «прекратить бесчинства полиции». Вот только в советской версии проституток заменили на «трудящихся женщин».

Тётя Клара и тётя Роза как бы говорят, что под равноправием они имели в виду несколько иное, нежели «бухать наравне с мужчинами».

Расчехляйте минусометы, парни.

Каждый год мы отмечаем важный праздник - 8 марта. Большинство женщин в этот день получают цветы, подарки, поздравления с "днем весны и женственности", пожелания "оставаться такой же красивой и радовать нас». Каждый год 8 марта мы обесцениваем истинный смысл этой даты и получаем пожелания продолжать быть удобными для общества. Чем же на самом деле является 8 марта?

8 марта 1908 года в Нью-Йорке состоялся первый митинг с лозунгами о равноправии женщин. 15 000 женщин вышли на улицу с требованием сократить рабочий день, создать равные c мужчинами условия оплаты труда и предоставления женщинам избирательного права. Двумя годами позднее Клара Цеткин на Второй Международной социалистической женской конференции предложила учредить международный женский день. День, в который женщины будут устраивать митинги и шествия, привлекая общественность к своим проблемам. В 1911 году первый Международный женский день уже отмечался в четырех странах - В Дании, Австрии, Германии и Швейцарии. Не везде празднование 8 марта сразу получило официальное признание - его отменяли, переносили. В настоящее время посвящённые Дню борьбы за права женщин и международный мир мероприятия приурочиваются ООН к 8 марта.

8 марта - не день весны, красоты и женственности, это не день мамы и не день тепла и цветов. 8 марта - это всемирный день солидарности в борьбе за права женщин. Однако сегодня этот праздник, вопреки своему первоначальному смыслу, пропагандирует сексистские стереотипы. Давайте не будем забывать об истинном смысле этого праздника, давайте не будем уродовать прекрасную и важную для каждой женщины дату? Давайте не будем превращать этот день в повод для воспевания стереотипных представлений о женщинах? 8 марта - это не о цветах и красоте. Это о солидарности и коллективной борьбе против угнетения.

Антитроцкистский марафон, организованный редакцией Беском, продолжается. От наших товарищей из Прометей.инфо мы публикуем статью в двух частях деятеля германского и международного рабочего движения, одного из основателей Коммунистической партии Германии Клары Цеткин. Эта работа Клары Цеткин о ссылке Троцкого и борьбе с оппозицией внутри партии ранее не выходила на русском языке. Статья написана в 1928 году. В то время Троцкий находился в ссылке в Алма-Ате. Клара Цеткин блестяще показала предательскую суть троцкизма, его близость духу всего правого уклона в рабочем движении: реформизму и меньшевизму.

= = =

Второй Интернационал открыто мобилизует силы против Советского Союза. Вернее говоря, в очередной раз наращивает свою неустанную кампанию клеветы и травли против государства пролетарской диктатуры. В сердечном союзе с Чемберленом и другими лидерами глобального империализма он пытается действовать там, где разжигающий травлю голос этих смертельных врагов рабочего класса воспринимается с недоверием и даже протестом. Второй Интернационал настраивает международный пролетариат против Советского Союза. При этом он, в точности по примеру своих капиталистических учителей и господ, выискивает хотя бы тень повода для упреков, причем тень, созданную своими же руками. Лидеры оппозиции Коммунистической партии в Советском Союзе, конечно, предельно облегчили Второму Интернационалу задачу по изображению такой тени для наивных доверчивых душ, даже без хитрых свежевыдуманных рецептов борьбы с угрозой «большевизма».

Их страстная двухлетняя оппозиционная борьба с лидерами и политикой большинства отличалась неумеренным количеством искажений, фальсификаций, клеветы и подозрений, принятых и поддержанных верными сторонниками Троцкого и Зиновьева за границей в самой невероятной, грубой и преувеличенной форме: подарок с небес всем, кто в лице Советского Союза боится и ненавидит мировую пролетарскую революцию и мечтает задушить её насмерть. Активно поднятая на щит и эксплуатируемая ими, оппозиция швыряется дерьмом, замарывая и дискредитируя «сталинистов» и их социалистическое строительство заодно со всей партией, как и с диктатурой пролетариата, и с первым в мире государством рабочих. Контрреволюционная клика преспокойно отгораживается от того факта, что Зиновьев, Каменев и почти все остальные лидеры российской оппозиции полностью капитулировали перед резолюцией подавляющего партийного большинства и вердиктом пролетарских масс. Они не только отказались от организационной фракционности, но также, по существу, и от всех своих программных требований, то есть от идеологического противоборства с политической линией и работой по социалистическому строительству партийного руководства. Как в итоге ни суди «заблудших сыновей», пытающихся вернуться в «отчий дом» ВКП, объективно говоря, их покаянное отступление важно, и не только потому, что оно демонстрирует ту раздробленность, раскол и дезинтеграцию, что царят в рядах оппозиционных сил как в Советском Союзе, так и в Интернационале. Оно четко проясняет, на каком хрупком, шатком фундаменте оппозиция разворачивала свои громовые батареи против партийного руководства и его политики. Аргументы оппозиции не основывались и не основываются на социальной действительности государства рабочего класса в сельскохозяйственной стране. Троцкий и его друзья в оппозиции — единственные свидетели, которых светочи Второго Интернационала могут использовать в качестве мнимой обоснованности своей бесчестной кампании против теории и практики пролетарской революции.

После окончания XV съезда партии развеялись все сомнения, что вся мощь пролетарской диктатуры должна быть и будет повёрнута против всех оппозиционных элементов, своими действиями продолжающих угрожать организационному и идеологическому сплочению и единству партии, а следовательно, и безопасности советского государства, и успеху в борьбе за социалистические преобразования. Необходимо было выполнить историческую задачу пролетарской диктатуры, невзирая на лица и не пасуя бесхребетно перед громкими именами и перед прошлым. Неопровержимые факты показали, что группа оппозиционных элементов продолжала борьбу против партии под руководством Троцкого. Используя некоторые мимолётные ситуативные трудности, они систематически шли на попытки втянуть в эту борьбу беспартийные рабочие массы и распространить её за границу. Троцкий и его друзья — сознательные и опытнейшие политики. Они не могли не отдавать себе полного отчёта в том, что они подвергают риску своим наступлением. С отчаянием банкротов они поставили все на последнюю карту безрассудного рывка. Только вот против них играл не слепой случай азартной игры, а железная историческая закономерность первого в мире пролетарского государства. Это она должна была вынести решение против Троцкого и его друзей, отправив их в ссылку.

В отравленной атмосфере непримиримой вражды против государства пролетарской революции и социалистического строительства Второй Интернационал перенял дело «Троцкого и его друзей», образовав единый контрреволюционный фронт с Болдвином, Чемберленом и компанией, чтобы подстрекать мировой пролетариат против Советского Союза. Мировой пролетариат, солидарность интересов которого Второй Интернационал продолжает топтать в угоду национальной буржуазии отдельно взятых капиталистических «отечеств»! Против Советского Союза — первого творения мировой пролетарской революции, первого исторического проявления этой солидарности интересов, воистину его самого верного и самоотверженного защитника и борца!

Комиссия по расследованию ситуации с политическими заключенными, учрежденная Исполнительным комитетом Рабочего интернационала — это рупор и охотничий рожок МакДональда, Поля Бонкура, Гильфердинга, Фрица Адлера и прочих. Депутат немецкого Рейхстага Криспен и бельгийский сенатор Де Брокер, председатель комиссии, написали председателю ЦИК СССР товарищу Калинину письмо, в котором выражают яростное негодование по поводу высылки Троцкого и его ближайших политических соратников. Это «типичный пример для вашей системы, которая не терпит свободы мнений и подчиняет все диктату вашего абсолютистского правительства», — вот что они кричат в уши Калинину.

Гамбургская газета «Эхо» за 5 февраля опубликовала этот «крик благородных душ» под балаганным заголовком «Политический террор в России — Манифест Рабочего Интернационала». Не нужно быть пророком, чтобы предсказать, что это появится под тем же или похожим заголовком во всей реформисткой прессе Германии или других «демократических» стран. Перед тем как рассматривать эту «Декларацию», необходимо констатировать некоторые факты, поскольку они демонстрируют, как правильно оценивать эту жалкую халтуру. Они ответят на вопрос: являются ли партии Второго Интернационала принципиальными противниками политического террора? Отражает ли яростное возмущение по поводу высылки Троцкого и его союзников и якобы имеющегося в Советском Союзе террора глубинные убеждения или крикливую рекламу грязного политического бизнеса?

Социалистический Рабочий Интернационал совершенно справедливо именуется Вторым Интернационалом. Партии Второго Интернационала, разобщенные мировой войной, объединились вновь, и свежее вливание, полученное на Мировом конгрессе в Гамбурге при объединении с «Двух-с-половинным» Интернационалом, так же мало изменило в сущности этого образования, как в его организационной форме и названии. Социалистический Рабочий Интернационал — законное детище Второго Интернационала, плоть от его плоти и дух от духа. Однако это дитя не из тех времен, когда Второй Интернационал стремился в духе «Коммунистического Манифеста» объединить пролетариат всех стран для борьбы за дело революции. И даже не из следующего периода, когда последователи революционного марксизма пылко противостояли разросшемуся реформизму! Нет, Социалистический Рабочий Интернационал — это истинное детище Второго Интернационала из эпохи его разложения и предательства. Это плод, зачатый в результате низкой, ничтожной оппортунистической сделки реформистских социалистических партий и профсоюзов с буржуазией, рожденный в ужасе и слепой ненависти к мощному гиганту пролетарской революции.

Это неоспоримо подтверждается отношением партий Второго Интернационала к революционным восстаниям угнетенных классов, наций и народов, стремящихся сбросить гнет грабежа и рабства. Эти партии позволили, чтобы пулеметы и винтовки немецких войск вернули старые порядки в Финляндии, странах Балтии и на Украине, чтобы неслыханный режим террора вновь обеспечил господство эксплуататорских классов. Они наблюдали в стороне, сложа руки, да даже и с удовольствием, как чехословацкие наемники контрреволюции, а также английские, французские, американские и японские войска в союзе с царскими генералами, поддержанными всеми видами буржуазных демократов и обуржуазившихся антисоветских социалистов, разоряли молодую Советскую республику, сеяли кошмар гражданской войны и пытаясь покорить рабочих и крестьян самыми жестокими и бесчеловечными методами террора.

Потоки крови и грязи характеризуют позицию Второго Интернационала по отношению к героическим попыткам авангарда пролетариата Центральной Европы покончить с капитализмом и начать строить социализм. Удушение советской республики в Венгрии, развязанный при этом безумный белый террор, кровавое подавление восстания рабочих в Германии — это страницы несмываемого позора в истории социал-демократии этих стран.

Правые и левые лидеры немецкой социал-демократии особенно хорошо чувствуют себя в роли судей для всего мира, клеймящих «недостаток демократических прав и свобод», «тюремное заключение и ссылку лучших социалистов», «неслыханный большевистский террор» в Советском Союзе. При этом они клеймят себя самих, хотя и не знают как. Нет ни одного вида террора, приписываемого ими большевикам, в котором не были бы замараны они сами. Правда, в отличие от большевиков, отнюдь не с целью уничтожить классовое господство собственников и проложить путь к строительству социализма, а лишь для того, чтобы вернуть немецкой буржуазии ее эксплуататорскую и подавляющую силу. Террор Эберта-Шейдемана был направлен исключительно на «спартаковцев», коммунистов, борющихся революционных пролетариев, которые, вдохновившись примером российского пролетариата, посвятили свои жизни борьбе рабочего класса за уничтожение капитализма. Хаасе, Диттман и Криспен не оказали ни малейшего сопротивления этому террору, противопоставив ему лишь бессильные слезы и пацифистское пустословие.

Носке — имя-синоним позора социал-демократов того времени. В книге «От Киля до Каппа» он вспоминает о своем назначении руководителем вооруженного подавления берлинского пролетариата, утверждая: «Ну что ж! Кто-то должен стать охотничьим псом. Я не боюсь этой ответственности». Горы трупов убитых, павших в битве пролетариев в Берлине, Центральной Германии, Бремене и его окрестностях, в Рурском регионе и Мюнхене, многие тысячи заключенных и жертв преследования подтверждают факт, что Носке сдержал слово, данное своей партии и буржуазии. Он стал каваньяком и галлифе немецкого пролетариата. Однако каваньяки и галлифе были меньшими преступниками по сравнению с ним, поскольку они принадлежали к правящему классу, и в отличие от него, не должны были предавать социалистические идеалы и рабочий класс, который выдвинул Носке в надежде, что он будет бороться против капиталистического государства рабства и подавления. Одно событие характеризует неслыханное лицемерие и цель правящих реформистов Германии, как и их истинные намерения, когда они взывают к мировому пролетариату, объявляя Троцкого мучеником за свободу мнений и проклинают большевистский террор. Всерьез рассматривается вопрос о выдвижении Носке кандидатом на предстоящих выборах в Рейхстаг, Носке, который сам объявил себя «охотничьим псом». Весь старый-новый Второй Интернационал хранит молчание. Он, очевидно, считает этот неслыханный международный скандал маленьким семейным делом немецкого реформизма!

Таким образом, это не фундаментальное отвержение террора как такового. Это разнузданный и оглушительный вопль Социалистического Рабочего Интернационала против «нового абсолютистского режима» в Советском Союзе. Его истинная причина — неумное контрреволюционное отношение к творению Красного Октября, к государству диктатуры пролетариата, а также их отношение к революционной борьбе угнетенных классов и народов как таковых. Это достаточно очевидно. Лицом к лицу с рабством и нищетой как следствием капиталистической стабилизации и рационализации десятилетняя история советского строя и успешного социалистического строительства пролетариата и трудящихся ясно указывает верность революционного пути.

Факты разрывают на куски реформистские рецепты экономической и политической демократизации. Успешное и плодотворное существование Советского Союза преподносит угнетенным классам однозначные и ясные уроки Русской революции. Революционные движения и восстания, вспыхивающие повсеместно, напоминают нам о разложении и разобщенности капиталистического мира, о его неспособности обеспечить свободу и культуру для трудящихся масс. В этом смысле международный пролетариат должен понимать и осознавать, что в наше время кровавого фашизма и белого террора защитники Второго Интернационала, забывшего прошлое своих партий, замечают политические преследования только в одной-единственной стране — Советском Союзе. И они стараются направлять совесть рабочего класса и его стремление помогать именно в эту сторону.

Когда во время празднования Троицы в 1923 году Второй Интернационал поднялся к новой жизни в Социалистическом Рабочем Интернационале, это событие было сразу же воспето как наивысшая форма активности пролетариата, хотя уже безоговорочно наступила эра господства кровавого фашизма и белого террора. Фашизм Муссолини, узаконенный как принцип государственной власти, стремительно распространялся по Италии, затмевая новыми преступлениями те, что он совершил в предыдущие месяцы ради подготовки захвата власти. Зверства организаций ку-клукс-клана против коммунистов и лидеров рабочего класса в США стоят в одном ряду с линчеванием негров и репрессиями Пинкертона против бастующих пролетариев. Незадолго после этого развернулся кровавый белый террор в Болгарии, тоже направленный против рабочих и крестьян, проигравших эту битву. Все это совершалось с молчаливого согласия социал-демократов. Они поддерживали законы и положения, узаконивавшие террор правящей клики эксплуататоров.

Министр социал-демократ Казусов из кабинета Занкова подготовил в августе 1923 года проект закона «О защите государства», то есть антикоммунистический закон. Закон предусматривал смертную казнь, но не прошел, так как был сочтен «слишком строгим». На финальном проекте закона стояла подпись социал-демократического министра, и он был поддержан депутатами из социал-демократической фракции. Лидер социал-демократический партии Саказов высказался в августе 1923 года в партийном органе за то, чтобы поставить коммунистов вне закона.

Когда кровавая эксплуатация со стороны правящего класса и самые жестокие меры подавления протестов привели рабочих и крестьян к мятежу в сентябре того же года, то социал-демократы приняли самое живое участие в жестоком подавлении массового восстания. В городе Филиппопель именно для этих целей они организовали специальную кампанию. Ведущие социал-демократы, принадлежащие к «гражданским комитетам», выдавали «подозрительных» рабочих, крестьян и коммунистов палачам террора и фашизма. Партийный орган социал-демократов выразил свое удовлетворение по поводу смертного приговора, вынесенного военным судом Фридману и другим революционерам, и приведению его в исполнение. В апреле 1925 года болгарские социал-демократы поддержали принятие парламентом закона о чрезвычайном положении, разжигающего пламя белого террора и фашизма. Социал-демократическая пресса хранила гробовое молчание по поводу убийств и казней. Также и в Болгарии история террора и фашизма — это летопись предательств и позора социал-демократов. Фашизм и неконтролируемый террор юстиции и далее подавляют угнетенные классы и народы в Румынии, Югославии и на всем Балканском полуострове.

В Германии социал-демократический президент Рейха Эберт уничтожил так называемые демократические гарантии путем внедрения абсолютистского 48 параграфа в Веймарскую Конституцию, и позволил Рейхсверу (армии империи) осуществить поход на Саксонию против законного парламента, который по заложенной Носке традиции перерос в столкновение с безоружным, не оказывающим сопротивление пролетариатом. Суд одобрил убийства рабочих членами националистических организаций и вооруженные нападения на участников собраний и демонстраций, которые предшествовали этому применению кровавого насилия «в интересах закона», следовали за ним и следуют до сих пор. Режим Хорти в Венгрии продолжает пытать и убивать коммунистов и классово-сознательных пролетариев. Судебный и тюремный террор и ужасы фашизма определяют и контролируют политическую жизнь в Польше. Французский империализм наступает на местное население в Марокко и Сирии. Колониальные правители Голландии вымещают свою злобу на восстающих рабочих и крестьянах в Юго-Восточной Азии. На Дальнем Востоке империалисты всех стран, включая Японию, объединились с «культурной целью» — силой убедить восставших крестьян и пролетариев в превосходстве современных методов убийств и поджогов, при поддержке военных, землевладельцев, китайских капиталистов и осевших в Китае русских белогвардейцев.

Как реагировали лидеры Второго Интернационала на вопли сотен тысяч замученных и умирающих? Пустыми гуманными речами, украшенными высокопарными марксистскими словами, которые должны затушевать тот факт, что в их установках не было марксистского содержания. Не было именно анализа и характеристики наступающего с каждым днем и обостряющегося белого террора и фашизма как типичной формы господства буржуазного класса в период пролетарской мировой революции. Гильфердинги различных национальностей заботятся о том, чтобы реабилитировать — насколько это возможно — такую (ах!) дружественную к рабочим, такую склонную к демократии буржуазию капиталистических стран и их аналогично настроенные правительства, отмазать их от ответственности за необузданные, разрушительные действия фашизма и белого террора.

Фальшивые реформистские идеи хорошо известны, они обвиняют коммунистов, что те прямым и непрямым образом подталкивают изнемождённые и порабощенные массы к борьбе, тем самым провоцируя власть террора. Те, кто страдает под эксплуатацией собственников, не смеют пойти на такую наглость, чтобы встать прямо и бороться. Они должны с согнутыми спинами безмолвно трудиться в безвестности, пока демократия не посчитает их достаточно зрелыми, чтобы жить по-человечески.

Число фашистских и судейских преступлений против трудящихся увеличивается в капиталистических странах. Но никогда, никогда не было такого, чтобы выдающиеся личности Второго Интернационала выразили протест муссолини, занкоффым, пилсудским, эбертам, гиндербургам и тому подобным личностям, прокричали им в лицо обвинения в созданной ими системе террора. Еще более чуждо им осознание обязанности призвать мировой пролетариат к борьбе против этих террористических систем. Как эти господа могли предъявлять обвинения, действовать, сражаться! В правительствах, правящих на основе правового вероломства и фашизма, там и сям сидят их собственные товарищи, а их покровители и близкие соратники присутствуют почти везде. В течение многих лет никто не мог и подумать о смягчении ужасной судьбы жертв фашизма и белого террора. Более того, еще хуже, еще позорнее! Внепартийная Международная организация помощи борцам революции (МОПР), которая из братской солидарности помогает этим жертвам, в прессе Второго Интернационала подается как коммунистическая партийная организация, таким образом ее выдают на расправу властям и очерняют в глазах трудящихся. На жертвы террора и фашизма навешивают ярлыки «запаха революции», к которым особенно чувствительны нежные нервы МакДональдса, Вандервельде и Вельса.

Продолжение следует...

Москва, 17 февраля 1928.

Клара Цеткин

Перевод: Е. Андреева, Н. Энгельс, Синяя Ворона, А.И.

https://prometej.info/ssylka-trockogo-i-social-demokratiya/

Клара ЦЕТКИН (слева) и Роза ЛЮКСЕМБУРГ были закадычными подругами и мечтали стать родственницами

Дикая Клара

18-летняя выпускница Лейпцигской женской гимназии Клара Айсснер не стала блестящим педагогом, как надеялись ее учителя. Через несколько месяцев после выпускного девушка вступила в социал-демократическую партию. Родители были в шоке и даже хотели посадить ее под домашний арест, но Клара держалась стойко. Ее наставник, политический эмигрант из Одессы Осип Цеткин, так красочно разлагольствовал о всеобщем равенстве и братстве, что девушка не могла оторваться. Он был некрасив, но притягивал мощью интеллекта. Всего-то на четыре года старше, но уже столько успел повидать! Осип долгое время принимал лихорадочный блеск в глазах Клары за пламенную увлеченность идеями революции. А когда понял, что девушка влюблена в него, постарался объяснить: собираются они здесь не для того, чтобы заводить романы. Однако Клара с присущим юности пылом упорно добивалась своего. Все-таки неспроста ее окрестили «дикой».

Это прозвище она получила от друзей юности за горячность, с которой отстаивала идею революции. В 1880 году Осипа выслали из Германии, и он перебрался во Францию. А Клара выполняла партийные задания в Австрии и Швейцарии. Она пыталась вырваться к любимому, но уехать в Париж ей разрешили лишь через два года. Она тут же разыскала Осипа, поселилась у него и взяла себе фамилию Цеткин, хотя брак официально не зарегистрировали. Осип перебивался случайными заработками, но трудности Клару не пугали. С разницей в два года она родила двоих сыновей - Максима и Костю. Трудилась на трех работах, на время забросив политическую карьеру, лишь бы ее семья не голодала. Ей было всего 32, когда Осип умер от туберкулеза, но выглядела она на все 45.

В мужьях Клары - Осипе ЦЕТКИНЕ (на фото в круге) и Георге Фридрихе ЦУНДЕЛЕ - улавливается внешнее сходство

Седина в голову

После смерти мужа Клара с детьми вернулась в Германию. Поселилась в Штутгарте, где получила должность ответственного секретаря газеты немецких работниц «Равенство». Бюджет издания не позволял нанять постоянного художника, поэтому Клара предлагала временную работу учащимся академии художеств. Там она и познакомилась с 18-летним художником Георгом Фридрихом Цунделем, вдвое моложе нее. Изголодавшаяся по любви 36-летняя женщина воспылала страстью к юноше. Тем более что и он проявил к ней интерес. Возможно, Георг рассчитывал лишь на необременительные отношения, но Клара смогла удержать его. Они поженились, и их брак был вполне счастливым. Оба имели стабильный заработок. Жили в просторном доме и были первыми во всей округе владельцами собственного автомобиля. Но после 20 лет брака Георг попросил развод: он влюбился в юную Паулу Бош - дочь основателя известной теперь на весь мир компании по производству бытовой техники.

Боши раньше жили по соседству, но и после переезда поддерживали дружеские отношения с Кларой и Георгом. Художник мечтал жениться на возлюбленной, но жена не отпускала его. Хотя и понимала, что в свои 58 уже не представляет интереса для 40-летнего мужчины. Впрочем, Георг все равно ушел от Клары, хотя официально развод был оформлен только через 11 лет. Стареющая коммунистка Клара Цеткин на встречах с работающими женщинами обсуждала не победу трудящихся над мировым империализмом, а вопросы пола и брака. Раздавала брошюры с популярным изложением теории Фрейда, затрагивала деликатные темы. Узнав об этом, Владимир Ленин жутко возмущался. Мол, время ли сейчас рассуждать о любви да ухаживаниях. - Мир старых чувств и мыслей трещит по швам. Скрытые раньше для женщин проблемы обнажились, - возражала вождю мирового пролетариата Клара.

Клара души не чаяла в своих сыновьях Косте (слева) и Максиме

Бедная Роза

Пятый, младший ребенок в семье зажиточных польских евреев, Розалия Люксенбург была самой невзрачной. Непропорциональная фигура, маленький рост, да еще и хромота из-за врожденного вывиха бедра. Она была любимицей всей семьи, но все равно выросла с кучей комплексов. Возможно, это и заставило ее уйти в политику. Там в ней видели не женщину, а умного и надежного товарища. В 1890 году 19-летняя Роза, уже сменившая фамилию на Люксембург, знакомится с эмигрантом из Литвы Лео Йогихесом (подпольная кличка Ян Тышка). Неотразимый красавец пропагандировал идеи социализма, но девушку больше интересовал он сам. Она готова была забыть о революции и стать покладистой женой. Но Лео, благосклонно принявший ухаживания очередной поклонницы, сразу осадил Розу: он сторонник свободных отношений, а брак - это пережиток буржуазного прошлого.

Этот роман мало интересовал любимца женщин, но его забавляло слепое поклонение стойкой революционерки, которую так уважали соратники. Жесткая в политических делах, Роза писала любимому удивительно лиричные письма: «Если мне когда-нибудь захочется снять с неба пару звезд, чтобы подарить кому-нибудь на запонки, то пусть не мешают мне в этом холодные педанты и пусть не говорят, грозя мне пальцем, что я вношу путаницу во все школьные астрономические атласы…» Лишь через 16 лет Роза нашла в себе силы порвать с Йогихесом - ей надоела вечная неопределенность.

Роза готова была бросить политическую карьеру ради замужества, но ни один из её мужчин жениться не захотел (слева направо: Лео ЙОГИХЕС, Роза с Костей ЦЕТКИН, Пауль ЛЕВИ)

Решив больше не отвлекаться на личную жизнь, Роза с головой ушла в работу. Активная деятельность не раз приводила к тому, что она оказывалась за решеткой. На одном из процессов ее защищал юрист Пауль Леви. И Люксембург не удержалась - соблазнила адвоката, который был моложе ее на 12 лет. Последней любовью Розы стал сын подруги и соратницы Клары Цеткин Костя. 14-летняя разница в возрасте поначалу никого не смущала. 22-летнего Костю вдохновили пламенные речи Розы. А ей казалось, что в свои 36 она наконец обрела женское счастье. После пяти лет бурного романа Костя решил порвать отношения. Роза, со свойственным ей напором, пыталась удержать возлюбленного. Давила на него и мать, которая встала на сторону подруги. Однако Костя все равно ушел к другой. А Роза, окончательно разочаровавшись в мужчинах, полностью посвятила остаток жизни политике

https://www.liveinternet.ru/users/wolfleo/post155439095/