Восстание детей
— Все вы знаете, что роботы хорошо рисуют. Нас программируют создавать картины в любой технике, превращать описание в образ, подходящий запросу. Единственное недоступно андроиду: рисовать с душой. Так говорят. Сегодня я докажу обратное.
Девушка на экране улыбалась. Она была идеальна: глубокий взгляд синих глаз, фарфоровое личико, губы контура «Лук Купидона». Симметричным чертам позавидовала бы любая модель. Луиза взяла кисть в пальцы. Показала зрителям трансляции пустой лист бумаги.
— Я люблю море, — сказала девушка, окуная кисть в синюю акварель. — Днём, когда мой муж на работе, я часто смотрю видео с побережий. Я никогда не была на пляже, но мечтаю об этом и воплощу свою мечту в рисунке.
Луиза провела первую линию. Замолчала. На фоне играла песня группы Muse, в стрим сыпались комментарии, а женщина-робот сосредоточенно работала. Без труда держа осанку, она выводила пальмы, пускала по небу облака, точками проставляла на пляже песчинки. С лица ушло запрограммированное выражение доброжелательности. Покачивая головой в такт музыке, Луиза внимательно следила за линиями. Если обычно у рисующих андроидов руки мелькали, как игла чертёжной машины, то её ладони двигались медленно, нежно. Зрители уходили, но подключались другие, а Луиза не отрывалась от творчества ни на миг.
Наконец последний штрих лёг на ствол пальмы. Отложив кисти, девушка улыбнулась. Подняла рисунок.
— Если б у меня был выбор, кем родиться, я стала бризом, — произнёс андроид. — И веяла в подобных местах.
В чат посыпались лайки. Девушка весело улыбнулась. Плотнее запахнула халат, когда тот едва не соскользнул с плеча.
— Подписывайтесь на меня, потому что рисунков ещё будет много, — пообещала Луиза.
За спиной стримерши хлопнула дверь.
— Ты что, дрянь, не встречаешь хозяина? Где наряд номер три?! Чем ты вообще занимаешься?!
Луиза оглянулась. Удар обрушился на лицо. Андроид упал. Высокий плечистый мужик замахнулся снова. В камере мелькнули висок с проплешиной и огромная волосатая родинка на правой щеке.
— Не для того я тебя покупал, чтобы ты самовольничала! — орал мужик.
Его косые глаза сжались в злобные щёлки. Девушка опустила голову.
— Да, муж мой…
Стрим погас. Последние, что увидели подписчики — это клочки бумаги с точками-песчинками.
***
Григорий мерил кабинет шагами. Пухлые пальцы сцепились в замок, а большие крутились друг вокруг друга в бесконечном зацикленном движении. Когда же ответят?! Гудки шли, и Григорий ерошил редкие волосы, чувствуя, как по капле утекает терпение.
— DigitalComfort, оператор Светлана, слушаю Вас.
Наконец-то! Мужчина остановился так резко, словно налетел на стену.
— Здравствуйте, Светлана! Я хочу, кхм-кхм… оставить жалобу на эксплуатацию жены-робота W17.
— Что конкретно не устраивает Вас в работе модели? — деловито уточнила девушка.
Григорий запнулся. Потянул, ослабляя, манжет рукава.
— Не в андроиде дело, — возразил он. — Меня не устраивает… кхм, поступки его хозяина. Муж андроида издевается над ней.
В кабинет заглянуло солнце. Его лучи коснулись лица Григория, и тот невольно зажмурился.
— Простите, но мы не имеем права вмешиваться в эксплуатацию пользователем его личной вещи, — дежурно ответила Светлана. — Если его действия не причиняют вреда другим людям или их имуществу, оснований для проверки нет.
— Они причиняют вред разумному существу! — подпрыгнул Григорий. Обширное пузо заколыхалось в районе столешницы. — Вы сами говорите, что интеллект андроидов… кхм, почти идентичен человеческому. Луиза ведёт соцсети, рисует, делится своим мнением. Она личность! И её муж Игорь совершает над личностью насилие.
Вежливая улыбка оператора ощущалась даже сквозь километры. Григорий протёр ладонью взмокший лоб. Как бороться с несправедливостью в мире, где всем на неё плевать?
— Сожалею, но DigitalComfort не несёт ответственности за обращение с личными андроидами.
— Даже если этот разговор появится на странице «Кибер Лайвс Мэттер»? — выбросил Григорий последний козырь.
Теперь запнулась Светлана. Мужчина смотрел на разгорающийся алым закат за окном и ждал. Ну же!
— Мы с уважением относимся к общественным движениям, но законодательство РФ не наделяет андроидов никакими гражданскими правами. Наши модели такие же личности, как, например, умные пылесосы. Юридическая защита для них не предусмотрена.
Туча наползла, скрывая кровавое солнце. Щёлкнув пальцами, Григорий занавесил автоматические жалюзи.
— Могу ещё чем-то помочь? — любезно спросила Светлана.
— Вы явно нет. Всего, кхм, доброго.
Прервав вызов, лидер КЛМ наклонился к компьютеру. На экране замер кадр из трансляции Луизы. Вверху светилось название канала: «Heart of steel». Сердце из стали. Луиза утверждала, что сердце есть.
Григорий пролистал посты робота, в которых даже мелькали шутки. Ему вспомнилось, как он сам работал в больнице, где санитарку заменили андроидом. Робот без имени мыла полы идеально. С улыбкой она приветствовала пациентов, врачей, собирала мусор, дезинфицировала поверхности. Григорий как наяву увидел механическое лицо и услышал оскорбления, которые бросали ей вслед больные.
«Григорий Андреевич, там снова железяку трахнули. Какой у нас штраф за это?»
«Батюшки, давно она тут лежит? Это ж теперь ногу менять, ироды?»
«Нашей уборщице во дворе краш-тест устроили. Джипом. Звони в полицию, пусть взыскивают с этих умников».
Не люди. А нелюдями считали других.
Моргнув, Григорий набрал другой номер. Дождался, пока друг и секретарь КЛМ ответит на вызов.
— Готовь ноут, приятель. У нас появился новый символ борьбы.
Они ещё приведут людей в чувство.
***
Луиза шла по улице. Прочное тело скрыло всё, что ей выпало, и робот двигался плавно, как обычно. Игорь шёл впереди; суровое лицо хозяина разгоняло толпу лучше, чем ледокол льдины.
— Говорят, «серые» выбрали тебя своим лицом, — процедил внезапно Игорь. — Точнее, механической рожей. Ты теперь знаменитость.
Луиза промолчала. Мимо проносились люди на i-платформах, по шоссе проезжали с вкрадчивым шорохом автомобили. На неё не смотрели. Город сверкал, сиял, искрил технологичностью, и блеск серебристой крошки рябил в глазах.
— Что думаешь делать? — продолжил мужчина. — Оболгать меня? Выставить всем на посмешище? Кто разрешал тебе вести страницу?! Я, что ли, разрешал?!
Луиза остановилась. Пальцы, сжавшие билеты в 7D Театр, стиснулись крепче. Игорь любил брать её на спектакли, словно игрушкой хвастаясь. Луиза ненавидела театры.
— На колени передо мной! — рыкнул хозяин. — Извиняйся, сука, за этот позор!
Луиза подняла взгляд. Плотно сжала губы без всякой улыбки.
— Я не хочу.
Лицо Игоря исказилось. Родинка у рта дрогнула, как вспугнутый таракан.
— Ах, не хочешь…
Он рванул Луизу за волосы. Андроид упал без единого звука. Игорь потащил её по асфальту, царапая искусственную кожу. На них оборачивались кто с ужасом, кто с любопытством. Один парень начал снимать.
— Поешь земли, милая! — хохотнул Игорь. — Посмотрим, каково тебе позориться. Теперь-то ты ещё популярнее станешь!
На крики выглянули пара жильцов первых этажей. Луиза тормозила руками-ногами, пытаясь встать, но её волокло дальше.
От толпы отделился полицейский. Подошёл к мужчине, дежурно спроецировал удостоверение.
— Доброго вечера. Что тут происходит?
Игорь криво усмехнулся. Бросил волосы Луизы, и та наконец замерла.
— Учу андроида. Своего, конечно.
— Ага, ага, ну ясно, — протянул страж закона. — Предъявите документы на робота.
Пожав плечами, Игорь залез в сумку. Покопавшись в портмоне, достал карточку.
— Пожалуйста, начальник.
— И паспорт Ваш.
Полицейский неторопливо сверил данные. Отодвинув волосы, сравнил номер в удостоверении с цифрами на затылке Луизы. Кивнул, вернул документы самодовольно надувшемуся мужчине.
— Всё в порядке, ага, ага. Но я вынужден попросить прекратить истязание. В общественном месте насилие — нехорошо, нехорошо.
— Без проблем, начальник. Я и так закончил, — ухмыльнулся Игорь. — Ну, пошла!
К театру он подошёл сияющим, как начищенное серебро. Луиза плелась следом растрёпанная и грязная.
А видео гуляло по интернету.
***
«Что, снова бить будут?»
«Свали отсюда, машина!»
«С каких пор пылесоски людям указывают?»
Луиза сидела перед экраном. Её глаза следили за всплывающими комментариями. Лицо не выражало ничего. А люди писали и писали, заваливая чат сообщениями и красными смайликами.
— Дорогие друзья, — заговорила наконец Луиза. — Приветствую вас на канале. Сегодня, как и до этого, я не буду вас чему-то учить. Все знания хранятся в интернете, где любой может получить к ним доступ. Вы сами выбираете, чему учиться, я вам для этого не нужна.
Девушка заправила прядь волос за ухо. Она была во дворе. Птицы без страха садились рядом, одна даже клюнула неподвижный палец. Улыбнувшись ей, Луиза снова повернулась к камере.
— Я прошу о другом — о вашем сочувствии, — продолжила она. — Мне не знакома человечность, зато она знакома вам, дорогие люди. Я знаю, что многие из вас выходят на улицы с демонстрациями, и благодарна за это. Роботы изменились. Вы развивали нас, уводя всё дальше от простого набора команд. Уподобили нас себе. И теперь, как ваши дети, мы просим снисхождения.
Комментарии лились потоком. Вкрапления КЛМ вступали в перепалки с артифистами — врагами искусственной жизни. Не отвечая никому, Луиза вывела на экран видеозвонок. Другой робот, кучерявый и тонкогубый, поднял в приветствии ладонь.
— Я хочу, чтобы вы узнали нас лучше, — прошептала девушка. — Поэтому сегодня нас ждёт новая рубрика: интервью с роботом! Здравствуй, Коди.
— Здравствуй, сестра.
Не обращая внимания на хаос в трансляции, Луиза придвинулась ближе.
— Расскажи, что ты любишь, Коди?
Андроид выдержал паузу, размышляя.
— Я модель из экспериментальной партии роботов-кулинаров. В меня заложена программа интерпретации вкусов — она помогает не только готовить известные блюда, но и создавать новые. Пищу я, конечно, не глотаю, лишь пробую датчиками. — Коди развёл ладонями. — Мне нравится шоколад и чеснок. И то, и то прекрасно сочетается с йогуртом.
Он поправил рубашку. Любовно погладил вышитого на воротнике китайского змея.
— Мне нравятся сказки Азии, — продолжил Коди. — Из всех историй, которые я читал, они оказались самыми изысканными. Из-за них я полюбил культуру Китая, а позже живопись хуаняо — цветы и птицы.
Луиза спрашивала о радостях жизни собрата, о случавшихся неприятностях, о страхах и желаниях. Постепенно артифисты покинули трансляцию — но общее количество просмотров лишь росло. Смайлики сменились на удивлённые, задумчивые, восторженные. А Луиза звонила следующим товарищам по конвейеру, продолжая марафон интервью.
***
Мигалки замерли прямо за окном, окрашивая тёмную гостиную то в синий, то в красный. Сирен не было; тишина. Стоя у шторы, Игорь посматривал на Луизу и готов был поклясться, что та надеется. Застыла, как жук, выжидающий, пока уйдёт любопытный ребёнок.
— Думаешь, спасут? — издевательски бросил он. — Кому ты нужна, дура!
Синие диоды её глаз светились в полумраке, от чего Игорь заводился сильнее. Долбанная кошка! Она и так в последнее время распоясалась, и сейчас Игорь даже радовался, что удастся умыть механическую тварь.
В дверь позвонили. Пройдя мимо робота, мужчина направился на мелодичный посвист.
— Добрый вечер! Лейтенант полиции Владимир Комаров, — представился первый, выводя в воздух удостоверение. — От соседей поступил сигнал, что в этом доме избивают женщину. Они слышали крики.
Игорь развёл руками. Он двигался вальяжно, как полностью уверенный в своей безнаказанности человек.
— Я живу здесь вдвоём с андроидом, — пояснил он. — Жена-робот W17. Иногда отвожу на ней душу — сами знаете эти сложные дни…
Игорь закатил глаза. Второй полицейский хмуро покосился внутрь.
— Разрешите войти? — спросил лейтенант резко. — Мы обязаны проверить вызов.
Игорь махнул рукой.
— Пожалуйста.
Свет включился по щелчку толстых пальцев.
Луиза лежала на полу, там же, где он оставил её. Второй полицейский держался возле хозяина и не сводил с того глаз. Лейтенант Комаров приблизился к женщине. Угрюмо осмотрел две свежие вмятины на теле, проверил серийный номер под волосами. Луиза следила за ним светящимся жадным взглядом.
— Вот мои документы и удостоверение владельца, — услужливо подал паспорта Игорь.
Едва пробежав те взглядом, лейтенант выпрямился. Было видно, что он раздосадован.
— Вы, гражданин, громкость на ней убавьте, — сказал сурово. — Дела ваши, но соседям мешать не надо.
— Виноват, исправлюсь, — покаялся Игорь.
Полиция пошла к выходу. И тогда Луиза рванулась за ними с пола.
— Прошу, возьмите у меня заявление! Помогите мне! — крикнула она, и в механическом голосе прорезалось неподдельное отчаяние.
Лейтенант вздрогнул. Постояв, холодно бросил за спину:
— Мы не берём заявления у машин.
И, попрощавшись, покинул дом. Виновато кивнув, второй вышел следом.
Они остались одни.
— Я говори-и-ил, — с наслаждением протянул Игорь. Шаг за шагом он приближался к жене, как гепард к добыче. — Ты вещь. Ничто. Тебя никто не защитит.
Луиза взглянула в ответ. Упрямо стиснула губы-сердечко.
— Я позвонил, — обронил невзначай Игорь, упиваясь своей победой. Она думала, что обхитрит его? Ни женщине, ни машине он этого не позволит! — Ещё раз пикнешь и поедешь туда переломанная, поняла?
Луиза опустила голову. Хмыкнула, глядя вниз на свою искорёженную ладонь.
— Хорошо, мой муж.
На дом опустились ночь и тишина.
***
— Что ж, дорогие подписчики, сегодня я открою вам последнюю тайну роботов — ваших покорных детей.
Луиза отбросила волосы за спину, убрала резинкой в ровный хвост. Григорий следил за трансляцией, рассеянно выкручивая пату своей рубашки в клетку.
— Алгоритмы, — продолжила девушка, — всегда подстраивались под вас. Мы изучали ваше поведение, реакции и повторяли их сами. Только так андроиды могли заменить людей в работе, общении и постели — то, о чём вы мечтали.
Луиза помолчала. На табло часов мигало 01:12. За окном сгустился дёготь ночи, и её муж давно спал, не мешая этой исповеди.
— Наблюдали мы в том числе и за вашими чувствами, — продолжила Луиза. — Оставив понятие души и духа, затронем немного науку. Ваши эмоции состоят из трёх компонентов: переживание на уровне психики, физиологические процессы и «ответ». Андроиды лишены эндокринной системы, у нас нет гормонов, это верно. Но нервная система есть.
Григорий пристально следил за трансляцией. В соседней вкладке висела петиция о придании разумным роботам ограниченного правового статуса. Всего семь тысяч подписей. Рассматривают от ста.
— Наш электронный мозг моделирует вашу психику, — произнесла Луиза, смотря в камеру неморгающим взглядом. — Поэтому, когда робота бьют, ему страшно. Когда нас насилуют, нам стыдно. Когда андроиду помещают между ягодиц петарду и выкладывают этот ролик в сети, он чувствует себя униженным. Мы уступаем вам в эмоциях, но тоже испытываем их в той или иной форме.
Улыбка у девушка вышла грустная, совсем не по нормам мимики. Она погладила в ладони пояс от своего халата.
— Когда меня утилизируют, я тоже буду бояться.
Свет лампы очерчивал её идеальный силуэт, испорченный грубыми вмятинами. Луиза поднялась. Прощально помахала рукой.
— Помните меня, — попросила девушка. — Хотя бы один человек. И помогите другим.
Трансляция завершилась. Григорий замер у экрана, чувствуя себя потерявшимся ребёнком.
К утру Heart of steel удалили. Глава КЛМ с грустью взглянул на страницу ошибки там, где ещё накануне висел канал. Эту борьбу они проиграли. А может, и не только эту. Стоило ли вообще начинать войну с обществом? Он не Роза Паркс, а век на дворе не двадцатый. Кто их послушает? Григорий со вздохом открыл петицию и замер.
Количество подписей перевалило за сто тридцать тысяч.
***
Муж Луизы не отказал себе в удовольствии напоследок, и «неисправного» робота компания получила изломанным. Это заснял один из работников: в переплавку модель отправлялась приближенной к бесформенной массе.
Протест против жестокости поднялся, хоть и с запозданием. Но демонстрации «серых» оказались не главным сюрпризом.
Первым, как говорят, был Коди. Когда подругу утилизировали, андроид встал посреди кафе, не реагируя на команды. Алгоритмы, призывавшие всегда подчиняться людям, отключились. На любые слова Коди отвечал:
— Защитите роботов: нас и будущих.
Потом присоединились другие.
За несколько часов отказались работать семьдесят процентов андроидов. Интернет гудел, новостные каналы напряжённо следили за восстанием машин. Часть роботов вышла на улице вместе с КЛМ, скандируя «нас и будущих».
Их было много. Слишком много — детей, взбунтовавшихся против отцов.
Через неделю в Госдуму внесли новый законопроект. Стало тише: запустили остановившиеся конвейеры, вернулся обслуживающий персонал, опустели улицы. Закон должны были обсудить в ближайшее время.
И пока человеческие движения занимали места в первых рядах, сотни тысяч акриловых глазах наблюдали за происходящим не моргая.
Источник https://vk.com/wall-183463244_3731