Я знаю, что хотите, просто стесняетесь и немного боитесь — но это лишнее, я вас призывать этим примером ни к чему не буду.
Давным-давно, когда Рим ещё воевал с пунийцами, а Христа не было даже в планах, существовал на востоке Великой Степи сын шаньюя хунну Модэ. Шаньюй — это хан по-ихнему, следовательно Модэ был принцем по сути. По сути, но не по факту, ибо папенька его не особо любил (мутная история, вдаваться не будем). Можно даже сказать, что ненавидел и желал смерти. Бывает...
История могла бы на этом и закончиться, но Модэ имел поддержку общества и свой личный тумен. Отряд, грубо говоря. И принц понимал, что это — его единственный инструмент для борьбы с отцом. Однако просто напасть на хана и замесить его в кровавое тесто было бы не поэтично и грубо, а у нас все-таки красивая восточная легенда с поучительным смыслом.
Поэтому Модэ начал муштровать своих людей. Оригинально, эффектно и, как говорится, "под задачу".
Ставит своего любимого коня. Пускает в него "поющую" стрелу. Стрела — условный знак, дескать, мочи его, пацаны! Из коня сделали ежа, а кто не выстрелил по приказу командира, пожалев красивую животину— тому башку с плеч.
Ставит свою жену. Пускает стрелу. Те ребята в строю, которые задались вопросом: "Ты больной, Модэ?!", отправились вслед за теми, кто отказался стрелять в аргамака.
(Потом, после жены, таким же образом он пошёл ещё дальше и приказал расстрелять коня своего отца, но этого я вам не расскажу — слишком сексистский подтекст у того факта, что гунн коня отца выше женщины ставил).
Ну а дальше дело техники.
Когда во время охоты он пустил стрелу в своего отца, желающих заниматься морализаторством не было. Замочили пацаны шаньюя, даже глазом не моргнули.
Выучка, господа. Муштра.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
