ДВОЙНЫЕ СТАНДАРТЫ (продолжение)
Начало: ДВОЙНЫЕ СТАНДАРТЫ
Прижав телефон плечом, Лиза пересказывала Насте последние события и рылась в сумке в поисках ключей.
Наконец связка обнаружилась под электронной книгой, кошельком и влажными салфетками.
В кабинете было душно. Толстые стены старого здания не спасали от лучей полуденного солнца.
Бутылка с водой на глаза не попадалась. Продолжая разговаривать по телефону, Лизонька машинально один за другим открывала ящики и шкафы. Бутылки нигде не было видно.
Закрытая дверь встроенного в стену сейфа только на минуту притормозила поиски. И когда Настя положила трубку, Лиза в наступившей тишине осознала, что рассматривает бумаги на железных полках открытого по запарке сейфа.
Вдруг, из недр железного ящика, а вернее из граничащей с Лизиным кабинетом приёмной «Душечки» отчётливо донеслось:
- Да, товарищ полковник, туннель из комнаты отдыха директора ведёт в сторону реки. Никак нет, не обследовали. И в ФСБ пока не сообщали. Думаю, придётся. Пока понятно только, что кирпичи, которыми замуровали женщину, взяли из разобранной стены в комнате отдыха. Кому и зачем понадобилось открыть вход в туннель пока не понятно.
И на тон выше, явно подчинённому:
- Позови секретаршу, капитан!
Дверь хлопнула два раза, и Лиза услышала голос Анны Семёновны.
Женщина поздоровалась, скрипнул отодвигаемый стул.
Слышимость была превосходная.
Из разговора секретарши с полицейским удалось узнать, что труп женщина обнаружила утром, когда пришла на работу.
Следующей опросили Оленьку. Та предсказуемо попыталась повесить всех собак на новую начальницу отдела, но никаких фактов представить не смогла.
Сергей Валентинович пытался играть на мужской солидарности, жаловался, как тяжело ему работать в женском коллективе, сплошь состоящем из мегер, не желающих войти в его, Сергея Валентиновича, положение.
«Жрать нужно меньше, вот и всё положение» - злорадно подумала Лиза. Полицейских жалобы «казановы», похоже, тоже не впечатлили.
Сотрудников вызывали одного за другим. Никто ничего не знал.
Елизавета обратила внимание, что полицейских интересует конкретное время. Вопрос «Что Вы делали с двух до четырёх часов утра?» задавали каждому.
Благодаря прочитанным детективам женщина поняла, что время смерти «Душечки» установлено. Одна из сотрудниц внезапно припомнила некую странность предшествующую убийству. Двумя днями ранее всех работников учреждения заставили сдать кровь на анализ. Пробирки с материалом увезла грузовая «Газель» с логотипом WADA на борту. Оставшиеся свидетели подтвердили необычную информацию.
Из задумчивости Лизу вывел голос полицейского:
- Капитан, пригласи Артёмову.
Секунд тридцать женщине понадобилось, чтобы осознать, что Артёмова – это она, прикрыть тяжёлую дверь сейфа и выскочить в коридор.
На собственном опросе Лиза не узнала ничего нового. Рассказала следователю о своих впечатлениях от места преступления, нюансах прошедшей ночи, подтвердила факт забора крови у сотрудников и вернулась, наконец, в кабинет.
В этот раз женщина действовала более осмотрительно, заперев дверь изнутри и опустив жалюзи. Видимо сказывался опыт.
Добравшись до сейфа, Лизавета услышала в приёмной голос Оленьки.
Та, похоже, не была такой дурой, какой прикидывалась и причину интереса полицейских к прошедшей ночи поняла правильно.
Сейчас эта заноза в заднице рассказывала следователю, что новая начальница отдела Артёмова имеет безобразно похожую на неё сестру-близнеца, чем часто и беззастенчиво пользуется.
«Ну корова с чемоданом!» - искренне возмутилась Лиза.
Оленька действительно в последние дни ходила на работу с небольшим чемоданчиком а-ля семидесятые. Накрашена и одета она была соответственно, и прежде закос коллеги под стилягу Елизавету, честно говоря, не раздражал. Но сейчас!
«Вшивый домик» на своей тупой башке накрути!» - бушевала начальница кривляки, подтягивая ногой стул, чтобы влезть в сейф поглубже.
Между тем дела в приёмной становились всё интереснее. Дверь хлопнула как-то особенно официально, и Лиза услышала новый мужской голос, который сразу произвёл на неё хорошее впечатление. Приятный тембр, рубленые фразы…
«Нравятся мне всё-таки мужчины облечённые властью!» - пронеслось в голове. Приятный голос представился, и Лиза узнала, что зовут мужчину её мечты майором ФСБ Ивановым.
«Иваном Ивановичем, не иначе», - ехидно прокомментировала эту новость внутренняя Оленька. Полицейские доложили, что удалось выяснить и ретировались.
Теперь по телефону говорил майор Иванов. И что говорил!
Ночью в заливе пограничники задержали небольшое судно с сомнительной репутацией.
Вообще, после того, как количество судов на севере резко сократилось, все оставшиеся не проданными баржи-буксиры внушали сомнения уже одним только фактом своего существования. Но это конкретное всё-таки оказалось непростым.
Обыск продолжался несколько часов. Именно поэтому ФСБшники появились в учреждении только сейчас.
На судне обнаружили пробирки с кровью в контейнерах WADA и сопровождающего их негра нерусской национальности.
Лабораторный анализ выявил в образцах допинг, и картинка сложилась. Судно, зафрахтованное независимым антидопинговым агентством, перевозило образцы крови сотрудников Лизиного и других государственных учреждений с целью подмены ими чистых проб российских спортсменов на международных соревнованиях!
То, что кровь принадлежала сотрудникам, Федеральная Служба Безопасности выяснила, проведя тесты ДНК в сжатые сроки.
Заговорил и нерусский афроканадец.
Оказывается, в городе у WADA был свой человек. Он (или она) и подмешивал запрещённые препараты в чай сотрудников. Дело было поставлено на поток.
Много лет наши спортсмены страдали из-за происков нечистого на руку агентства!
В этот раз злодеи решили воспользоваться морским путём, благо они знали, что учреждение, ставшее родным для Лизы, Оленьки, Сергея Валентиновича, Анны Семёновны и других сотрудников, за каждодневной суетой не замечавших глобальных странностей, соединяется с рекой старым туннелем, по которому ещё в начале прошлого века войска Антанты попали в северный город.
Заканчивался, местами подземный, местами подводный туннель в бункере с огороженным сгнившей от старости и влажности арматурой круглым «бассейном» - выходом в реку. Дореволюционные мастера так вписали гранитный снаружи бункер в гранитный же парапет набережной, что его расположение до сих пор оставалось загадкой даже для компетентных органов.
Сегодня выяснилось, что чертежи сооружения сохранились в семье эмигранта из России, прямой потомок которого в настоящее время проживает в канадском городе Монреале и работает на одно не к ночи помянутое независимое агентство.
Елизавета призадумалась. До революции в здании располагалось офицерское собрание. Зачем офицерам понадобился выход в реку? Сплошные загадки.
А майор тем временем продолжал.
В Монреале нашлись старые чертежи, и был продуман новый путь для бесчеловечной контрабанды.
Однако в этот раз канадские головорезы просчитались.
На пути к туннелю им попалась задержавшаяся на работе Агнесса Ивановна… Неясно, правда, зачем понадобилось замуровывать несчастную женщину. И кто это сделал. Вскрытие показало, что женщина умерла позже, чем пограничники задержали судно с пробирками.
Однако и эта загадка должна была в скором вмени разрешиться. К счастью, на кирпичах найдены следы ДНК убийцы.
***
Майор Иванов попрощался с собеседником. Лиза вытащила из сейфа распухшую от информации голову. «Кто-то из сотрудников может оказаться убийцей! Не исключено, что убийца и сообщник международных заговорщиков – одно и то же лицо!».
Ещё какая-то мысль вертелась в голове, не давая покоя.
Следовало сосредоточиться. Позвонить сестре. Сколько раз так бывало, что в процессе разговора с Настей истина всплывала сама собой.
Разговор затянулся. Елизавета сидела на подоконнике в кабинете, болтала ногами и старалась не упустить ни одной детали.
Но в очередной раз, мазнув взглядом по знакомой картине за окном, оборвала себя на полуслове и присмотрелась к парку через дрогу внимательнее.
- Настя, я тебе перезвоню, - быстро проговорила она в телефон и отключилась.
На скамейке под деревом, повязав голову косынкой, сидела Оленька. Справа от неё на траве стоял чемоданчик. Вот оно! Вот, что не давало покоя! Болтушка и милашка Оленька, заваривающая коллегам в разных отделах вкуснейший чаёк по собственному рецепту!
Чего она ждёт на улице – рабочий день ещё не закончился?
Лиза соскользнула с подоконника, открыла дверь кабинета и зацокала по ступенькам на улицу.
Оленька сидела на прежнем месте. Рядом с ней устроился мужчина в расстёгнутом пиджаке. У их ног на траве стояли… два абсолютно одинаковых чемоданчика!
***
Лиза развернулась на каблуках и со всей возможной скоростью рванула обратно в контору.
На ходу одумалась, притормозила и, обернувшись, сфоткала подозрительную парочку на телефон.
Потом, с чувством выполненного долга, поднялась по старинной широкой лестнице в здание и постучала в дверь приёмной убиенной супостатами «Душечки».
Бар Чеширски Первое дело 22 глава
Вскрытие
— Да, согласен, бывают такие звери, после которых чувствуешь себя как выжатый лимон, – задумчиво заметил старый сенбернар Спайкс, который уже минут десять мучил Чеширски своим навязчивым обществом.
Это был один из тех старых вояк, которые, в отличие от того же Хайнлайна, никогда особо не старались поймать как можно больше преступников, выполняли свою работу лишь для того, чтобы благополучно дожить до пенсии. Естественно, Чеширски
таких копов не любил, но всё же он не мог обидеть этого деда, пусть он и был собакой. К тому же, он всегда хорошо относился к сенбернарам, ему казалось, они лучшие из всего семейства собак. Эти большие уши, усы, постоянно сбившийся мех, ну как можно было нагрубить такому псу?
— Копают на старика Хайнлайна? – продолжил Спайкс, не дожидаясь ответа. – Это прям не отдел, а крысиная контора, не ведись на это, малыш, копы это копы, мы должны держаться вместе.
Чеширски повернулся к Спайксу. Дед тут же довольно улыбнулся, поймав его строгий взгляд. Чеширски выдохнул, всё же старики не всегда адекватно относятся к происходящему вокруг них. Но не грубить же ему, в самом деле? Разве что попробовать сбежать?
— Значит, точно на Хайнлайна, ну а на кого им ещё копать, эти звери только и могут, что честных копов сажать, которую всю свою жизнь здесь положили. Старая школа, вот кто сейчас под ударом. Ведь раньше как? Только своими лапами да мозгами.
Бар быстро перебрал варианты. Постоять у кофеварки? Не подходит. Раз уж Спайкс решил докопаться до сплетен о его песнопениях с внутренним отделом, то он просто так не отстанет, нужно более укромное местечко, где он точно не достанет. Тут взгляд Бара упал на лестницу вниз. Морг. Туда Спайкс за ним точно не полезет, так как даже крови не переносит, не то, что разрезанных доходяг. Да и ему всё равно надо с телом крысы разобраться. Так что, двух зайцев разом.
— Эй, ты куда? – встрепенулся Спайкс, заметив, что Бар начал медленно подниматься из-за стола.
— В морг, мне нужно поговорить насчет тела, – осторожно заметил Чеширски, наблюдая за реакцией собаки. – Там бомж изрезанный, хочу узнать причину и дату смерти.
Сенбернар напрягся. Видимо, слухи были правдой, бедный дед действительно боялся трупов. Чеширски удовлетворённо вздохнул. Конечно, разговоры возле разбухших тел не самое лучшее времяпрепровождение, но уж лучше, чем слушать памятные речи этого престарелого пса.
Бар подошёл к лестнице и стал медленно спускаться, чувствуя, как по ногам пошёл немного жутковатый холод. Морг был лишь у них и у тридцать седьмого участка, так как эти два участка были построены аж в двадцатые, когда к постройке полицейских зданий относились куда серьёзнее, нежели сейчас.
Войдя в просторную камеру, Бар заметил старого кота, недовольно бурчащего себе под нос какие-то злобные ругательства. Что ж, в таком месте это, наверное, нормальное явление. С кем еще, как не с собой, разговаривать этому судмедэксперту.
— Извините, пожалуйста. Я детектив Бар Чеширски.
— Бурт Рассел, – брякнул толстый кот, обернувшись. – Я же просил меня не беспокоить. У меня много работы.
Бар осмотрелся. Но кроме пустого стола в морге ничего не было. Видно, под делами подразумевалась бумажная волокита, так как трупов, а уж тем более вскрытых, он не увидел.
— Недавно я обнаружил тело. В коллекторе. Труп крысы. Мне нужно узнать время смерти и причину смерти.
— Крысы?
— Да, крысы.
— Посмотрите в тринадцатом.
Бар посмотрел на металлические выдвижные ящики, тринадцатый был у самой стенки. Он подошёл и отодвинул его, крыса была там. Всё такая же изувеченная, хоть и наспех зашитая. Видимо, с ней вообще особо не церемонились.
— Она? – спросил Бурт.
— Да, но почему её зашили?
— Потому что там нет ничего интересного, слишком сильно изувечили мелкие насекомые, да и грызуны потрудились.
— Вы его хоть осматривали?
— Конечно. Там на бирке время смерти и причина.
Бар поискал бумажку глазами. Это оказалась небольшая бирка, которую небрежно прицепили к пальцу левой ноги. Перевернув её, он увидел цифры и текст. Алкогольная интоксикация? В его глазах вспыхнул огонь. Неужели его держат за полного идиота? Он повернулся к толстому коту.
— Хотите сказать, он умер от того, что перепил?
— Послушайте, что вы от меня хотите? Я же вам объяснил, много работы. Я не могу заниматься всеми делами сразу. Если вы такой умный, идите к капитану.
Тут на лестнице послышались шаркающие шаги и Бар, равно, как и Бурт, повернул голову. Как-никак, они были котами, а у кошачьих всегда одна и та же реакция на звук. В дверях появился невысокий черный енот с аккуратными круглыми очками, изящно сидевшими поверх не менее аккуратных ровных усов, идеально переходивших в квадратную бороденку. Одет он был неброско. Черный, идеально сидевший, сшитый явно на заказ костюм, стоимость которого как минимум пятьсот долларов. Внимательно осмотрев морг, он посмотрел на Брута.
— Мистер Рассел, полагаю? – важно спросил барсук, вглядываясь в толстого кота.
— Предположим, а вы кто? – спросил Бурт, сосредоточившись на таинственном госте.
— Джек Портко. Вот мой перевод, – сказал он, подойдя поближе к толстяку
Бурт внимательно изучил перевод и поднял горящие недружелюбием глаза на Портко, но тот словно и не замечал его, разглядывая труп. Наконец любопытство победило и, мягко отодвинув Бара, он подошёл к крысе поближе.
— Это кто? – задумчиво спросил Джек.
— Билл Бенгази, – буркнул Бар.
— И где вы его нашли? – спросил Джек, наклоняясь поближе.
— В канализации, говорят, умер от естественных причин.
— А какое вам, собственно, дело до него? – не удержался Бурт.
— Естественных – это каких? – спросил, не обращая никакого внимания на толстяка, Джек.
— Отравился алкоголем.
— А… Алкоголем, понимаю.
— Подождите, – снова встрял Бурт. – Давайте займемся вашим переводом.
— А зачем им заниматься, с ним все в порядке. Более того, я уже сегодня могу приступать к работе. Этим я как раз и занимаюсь. – Наклоняясь над трупом, заметил Портко. – Давно вы его зашили?
— Три часа назад, а почему вы спрашиваете?
— Ну как, мне важно знать все моменты вскрытия. Как вас зовут, детектив?
— Бар Чеширски.
— Это вы ведёте дело этого бедолаги?
— Я.
— Хорошо. Я так понимаю, вы пришли сюда, чтобы выяснить подлинную причину смерти этого пропойцы, так?
— Так.
— Мне понадобится два часа. Потом зайдите, я вам всё расскажу. Сейчас есть небольшие проблемы с оформлением, так что прежде, чем переодеться, надо будет их уладить. Два часа достаточно?
— Более чем. Но я так полагаю, вы тоже считаете, что здесь не алкогольное отравление?
— Вообще я предпочитаю говорить об этом после вскрытия.
— Какого вскрытия? Я уже сделал вскрытие, – начал кипятиться Рассел.
— То, что вы его разрезали, не означает, что вы сделали вскрытие, – сказал Джек, почесывая подбородок. – И ещё, больше не надо кричать, я очень не люблю шум, он мешает моей работе. Поэтому рекомендую вам вести себя потише.
Бар задумчиво посмотрел на толстого кота, затем на енота. Наблюдая за тем, как он чешет свою милую бородку, Чеширски почувствовал, что этот холодный и несколько инфантильный денди начинает даже его настораживать. Не говоря уже о несчастном толстяке, столь напряженно пытающемся разобраться с этой модельно смотрящейся проблемой.
— Детектив, вы мне тут больше не нужны. Зайдите через два часа. Уверен, у меня уже все будет готово.
— Окей, – несколько опешив, ответил Чеширски. Он вдруг понял, что не кота оставляет с енотом, а енота с котом.
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Бар Чеширски Первое дело 21 глава
Кошка и собака
Бар в некоторой нерешительности сел на стул. Дело в том, что он впервые видел, чтобы в качестве напарника у кошки была собака. Но глаза его точно не поводили, и перед ним был явно пес, а рядом с ним кот. Причем, было ещё непонятно, кто из них неприятнее, так как кривая морда кота вызывала явное отвращение. В то время как широкая морда пса, наоборот, притягивала. Впрочем, у собак породы хаски всегда радушное выражение, даже если они чертовски злы.
— Позвольте представиться, лейтенант Сэм Харвис, – вежливо сказал пес. – А это лейтенант Тод Харди.
— Бар Чеширски.
— Очень приятно, детектив. Печально, конечно, что мы встречаемся при таких обстоятельствах.
— Это, наверное, у вас дежурная фраза?
— Частично, – улыбнулся Харвис. – Хотя, если получится встретиться в пабе, то можно обойтись и без неё. Но так бывает редко. Много работы.
— Это у всех так.
— Я слышал. Детектив, если честно, мне самому не нравится эта ситуация, Хайнлайн был хорошим копом, но у него множество раскрытых дел. Поэтому на самом деле вопросов у меня немного, не хочу особо вас мучить, так как ситуация и без того ясная.
— В смысле – ясная?
— Вы не знали? Дело в том, что у Хайнлайна были определённые проблемы с Фучи, тот убил его напарника шесть лет назад. Поговаривают, что это сделал Лука Льюис. Вы слышали об этом?
— Нет, впервые слышу.
— То есть? Он вам не говорил, что у него убили напарника?
— Нет. Хайнлайн вообще предпочитал не распространяться о прошлом, – ответил Чеширски и посмотрел на Освальда. Старик нервно жевал нижнюю губу.
— Хорошо. А подскажите, что там делал некто Джереми? Это ваш друг?
— Это журналист.
— Но это ваш знакомый или Джереми?
— Джереми – это наш информатор, – вставил Освальд, не сдержавшись.
— Спасибо, капитан. Но если мне понадобится ваша помощь, я вам сообщу, – заметил Харвис. – Итак, детектив, Джереми – ваш знакомый или это знакомый Хайнлайна?
— Это знакомый Хайнлайна.
— Ну, информатор. Я уже понял, – усмехнулся про себя хаски. – Скажите, вы написали в рапорте, что в тоннеле помимо вас присутствовала ещё и крыса. Скажите, вы видели её?
— Да, видел. Более того, чуть не получил несколько пуль себе в лоб.
— Да, я читал экспертизу. Но знаете, что странно? С такой дистанции и не попасть. Да к тому же стрелять через дверь. Вам не кажется, что это глупо?
— Возможно, будь вы на том месте, вы бы аккуратно открыли дверь. Преступник же предпочёл стрелять наугад, но первым. Что и позволило ему сбежать.
— Вот оно как. Понимаю. И все же, пара вопросов. Точнее, главный так и остаётся пока без ответа. Как, по вашему мнению, могли отпечатки Бучи Хайнлайна очутиться на револьвере?
— Я не знаю. Это вопрос не ко мне.
— К нам? – мягко улыбнулся Хаски.
— Нет. К тем, кто его подставил. И, поверьте, я найду этих зверей и заставлю их во всём признаться.
— А с чего ты решил, что у тебя это получится? – влез в разговор кривой кот.
— Мне кажется, я с вами на «ты» не переходил.
— Извините моего напарника, детектив, нервная работа. Харди имел в виду высокий уровень коррупции и то, что некоторые полицейские сотрудничают с мафиози, убирая ненужных мафии зверей. Конечно, Хайнлайн мог и не брать денег, но ведь Лука Льюис предположительно застрелил его напарника. Так что, вполне возможно, он согласился на сотрудничество ради мести.
— Но если бы Лука убил его напарника, то тогда бы он это сделал по приказу Фучи.
— Не обязательно, Лука часто работал от себя. Этим он мог как раз и не понравиться своему родственнику, который предпочёл избавиться от него.
— Это бред. Бред вашего воспаленного мозга.
— Понимаю. Скажите, детектив, а вы знакомы лично с мистером Фучи?
— Нет. Не знаком.
— И ни разу не встречались? – кровожадно улыбнулся кот.
Бар почувствовал, как кровь хлынула к его морде, но, вспомнив наставление Освальда, попытался успокоиться, хотя ему очень сильно хотелось врезать этому коту по наглой морде.
— Я уже ответил, – тихо сказал Бар.
— Иногда вы, копы, так часто меняете показания – сперва одно, потом другое, поэтому переспросить не грех.
— Харди, детектив Чеширски не из таких. Он прекрасно понимает, что за дачу ложных данных он может поплатиться карьерой или даже попасть под суд. Верно ведь, детектив?
— Да.
— Это хорошо. Извините, капитан, вы не могли бы выйти? Нам надо поговорить с Чеширски наедине.
— Это столь необходимо? – нахмурился Освальд.
— Если я прошу, то да. Это не займёт много времени, капитан.
Освальд поднялся и вышел. Харвис посмотрел, как Харди прикрыл дверь и улыбнулся. Затем перекинул ногу на ногу и, сложив пальцы домиком на коленке, поиграл носком ботинка. Харди же встал возле окна, наблюдая за полицейскими.
— Детектив, скажите, вам нравится ваша работа? – спросил он несколько иным голосом, играя огоньками в глазах.
— В смысле? Я вас не понимаю.
— Да ладно тебе, не играй в дурачка, всё ты понимаешь. Так нравится или нет?
— Да.
— И вы бы хотели как можно дольше на ней работать, так?
— К чему вы клоните?
— К тому, что мы можем здорово её осложнить. Ведь мы же, черт возьми, отдел внутренних расследований, – улыбнулся он Кейтелю. – Стало быть, мы умеем усложнять жизнь копам.
— Зря вы так, лейтенант. Я не из пугливых.
— Детектив Чеширски, я не пытаюсь тебя запугать. Мне просто не охота долго возиться. Неужели ты думаешь, что я не знаю, кто и сколько тут берет денег. Знаю. Знаю также то, что в этом участке вообще нет ни одного копа, который бы не замарался. Если постараться, то можно посадить любого.
— Но нужен именно Хайнлайн, я правильно понимаю?
— Хайнлайн пал жертвой обстоятельств. Я просто вынужден вести его дело и очень хочу поскорей его закрыть.
Бар улыбнулся. Он уже успел несколько изучить этого пса, равно, как и его коллегу и понял, что Хайнлайн вовсе не какая-то там работа. Нет, он – желанная работа, которую очень хочется выполнить. Другой вопрос: почему? Неужели Освальд прав и у них на него зуб?
— И что вы от меня хотите?
— Это правильный вопрос. Нам нужно сотрудничество. Никто ведь не верит в эту крысу, так что от неё лучше избавиться. Это как заноза.
— Вы хотите, чтобы я отказался от своих слов и, более того, забыл, что я видел? Вы меня плохо знаете, лейтенант, скажите спасибо, что я всё еще сдерживаюсь, иначе, боюсь, вы бы уже считали зубы.
— Ого, какой пыл. Тод, ты слышал?
— Да, да, – отстранённо заметил кот.
— Чеширски, ты, наверное, так сказал, потому что уверен в том, что, так как ты недавно поступил на службу, у тебя нет никаких косяков? Так сказать, всё тип-топ, – заметил Харвис, наклоняясь к нему поближе. – Ты точно в этом уверен?
— Если хотите что-то сказать, то не стоит медлить.
— Ого, прям классный парень. Но давай я тебе кое-что открою про твоего детектива, самую малость, чтобы ты не думал, что он тоже отличный парень. Дело в том, что Хайнлайн расстрелял одну кошку гражданскую. С котенком. Причем изрешетил младшего так, что понадобился специальный мастер, чтобы сделать маску для маленькой мордочки.
— Что-то я не слышал об этом.
— Хавьер, семнадцать. Двадцать третье марта, – тихо сказал изувеченный кот, отвернувшись от стекла и посмотрев на Бара немигающим отчужденным взглядом. – В девятнадцать часов. Возле магазина цветов. Она покупала их для садика, хотела подарить учительнице, думала, что этот вечер будет одним из самых памятных. Только вот не дошла. Умерла. Прям там. Закрывая сына.
Харвис поднял голову и посмотрел на Харди, тот кивнул головой и снова посмотрел в окно.
— Как видишь, некоторые помнят это дело, Чеширски. Не буду скрывать, тогда Хайнлайну удалось избежать правосудия.
— Хотите сказать, что он просто застрелил безоружную самку?
— Почему же? Именно так, как написано в деле, он преследовал бандита – всё так же отстранённо заметил кот, но уже не поворачиваясь к Бару.
— В общем, Чеширски, Хайнлайн, сядет в любом случае. Вопрос лишь в том, с твоей помощью или без. Есть вещи, за которые любой кот должен понести наказание и не важно, сколько он поймал преступников. Надеюсь, в этом-то ты со мной согласен?
— Это была ваша жена? – спросил Бар, поворачиваясь к коту.
— Чеширски, посмотри на меня. Совершенно не важно, чья это жена, главное, что она мертва. Видно, всё же размяк я, надо мне с тобой пожестче. Просто я вижу, ты честный малый и понимаешь то, что я хочу до тебя донести. Поверь, я не пытаюсь на тебя давить. Я тебе даже дам время, немного, конечно, но его должно хватить для правильного решения.
— Правильное – это слить своего напарника?
— Он – старик и ему уже не выбраться из этого дерьма. А вот ты можешь пройти по делу так, касательно, не вляпываясь по самые уши. Но это, если ты с нами. Ты с нами?
— Есть время подумать, ведь так?
Харвис откинулся на спинку стула и похрустел шеей. Казалось, что его сильно утомляет весь этот разговор, словно он возится с сопливым малышом, никак не понимающим, что игрушки надо убирать. Наконец он поднялся и подошёл к Харди. А тот в свою очередь сел напротив Бара. Глаза у него были темные, пустые, которые так редко встречаются у котов.
— Я знаю, у тебя есть женщина. И я знаю, ты её очень любишь. А теперь представь, только представь, что её убил какой-то коп. Всего лишь на секунду, на долю секунды. Представь, что остался совсем один. Я знаю, ты это можешь, я вижу, ты понимаешь, о чем я.
— Сомневаюсь, что смогу это представить.
— Я уверен, ты сможешь. Ты её очень любишь, а значит, уже думал, что будет, если её не станет. Не стоит это отрицать. Главное, чтобы эти мысли были у тебя в голове, когда ты будешь выбирать между справедливостью и своей полицейской кошачьей солидарностью. Это поможет сделать правильный выбор, о котором говорил мой товарищ.
Бар не ответил. Он просто смотрел в глаза этому страшному коту. Теперь он, кажется, начал понимать, почему тот работает с собакой, а не с кошкой, как это частенько бывает. Что ж, у него свой веский довод, отрицать который крайне глупо. В этот момент Харди провел лапой по своей морде, словно одевая маску, скрывающую его истинное лицо.
— Ну, все. Я так понимаю, день откровений закончен. Детектив, вы можете идти. И помните, Хайнлайн уже сделал свой выбор, а у вас все впереди.
Чеширски медленно поднялся и пошёл к двери. Ему вдруг очень захотелось побежать к Жанни, крепко обнять её и никуда не отпускать. У двери он обернулся и ещё раз посмотрел на кривого кота. Теперь он понял, что его так пугало в нём. Он просто был мертв.