Сегодня природа немного подшутила надо мной, создав погодные условия, весьма напоминающие те, которые я излагал в своем рассказе «Еще одна история про ошибку судмедэксперта» (если кому интересно -http://pikabu.ru/story/eshche_odna_istoriya_pro_oshibku_sudm...). То есть с вечера накрапывал дождичек, а с утра ударил легкий морозец. Так что я с утра ехал за рулем на работу в достаточно напряженном состоянии, настолько напряженном, что даже вспомнил народное выражение, применимое к такому случаю – «крови в зубах нет». Радио в машине исполняло какую-то модную песню, которую я слушал в пол уха (судя по всему, что-то про ребенка, который остался вечером последним в детском саду – «Забери меня, забери, забери меня мама-е»), а я рулил и думал: интересно, откуда я знаю эту поговорку по кровь и зубы? И вспомнил-таки! Была один раз со мной такая история…

В конце 90-х годов, будучи старшим следователем прокуратуры области, расследовал я уголовное дело по банде бывших ПТУ-шников, которые промышляли заказными убийствами в небольшом провинциальном городке (эту историю я уже выкладывал давненько, тот самый эпизод вот тут - http://pikabu.ru/story/eshche_odna_istoriya_pro_to_kak_stano...). По этому делу проходил местный энтузиаст подрывного дела Эдик, который в банде был взрывником. Соответственно этим обязанностям, он в меру своих способностей мастерил различные самодельные взрывные устройства из подручных материалов, которые добывал разнообразными способами. При обыске у него дома было изъято: тротиловая шашка 200 грамм, головной взрыватель гранатометного выстрела, корпуса ручных гранат Ф-1 – 12 штук, аммонит (смесь тротила с аммиачной селитрой) 50 грамм, аммиачная селитра (нитрат аммония) 3, 1 кг. И это только то, что впоследствии экспертизой было признано взрывчатыми веществами. Помимо этого, у Эдика нашли и изъяли целый мешок различных химикатов (какой-то красный фосфор, алюминиевая пудра, еще какие-то вещества, и всё это килограммами), которые по отдельности взрывчатыми веществами не являлись, но при смешивании могли произвести необходимый эффект. Да, были еще разнообразные запчасти к гранатам, боевым и учебным – взрыватели, детонаторы и т.д., сколько именно, уже не припомню, но в десятках штук, это точно.

Все это богатство на обыске было упаковано в два больших мешка и доставлено в мой служебный кабинет. На следующий же день я, не мешкая, вынес постановление о назначении криминалистической экспертизы, и тут же отвез эти два мешка в Экспертно-криминалистическое управление УВД к эксперту-взрывотехнику для исследования.

Как сейчас помню, это было в последний рабочий день перед майскими праздниками. Эксперт-взрывотехник, пусть будет Зайцев, встретил меня очень приветливо, настолько приветливо, что я сразу понял, что он уже «на кочерге». Поскольку времени уже было часа четыре, да и день был предпраздничный, я не придал этому особого значения, в те времена это было в порядке вещей. Зайцев клятвенно поклялся мне, что сделает эту экспертизу в кратчайшие сроки, и предложил накатить с ним в память бывшего Дня международной солидарности трудящихся. Я вежливо отказался и убыл к себе в прокуратуру, где в конце рабочего дня мы замыли будущий праздник с коллегами по отделу.

Выйдя на работу после майских праздников, от коллег я узнал несколько ошеломившую меня новость. Оказывается, Зайцева приняли за сбыт взрывчатых веществ. А вышло всё так:

Зайцев после моего ухода продолжил у себя в кабинете солидаризироваться с трудящимися, сначала с другими экспертами, а потом, когда все разбрелись по домам, один. Когда уже поздно вечером ему стало скучно и у него кончилось горючее, он позвонил одному своему приятелю и пригласил к себе на «посидеть». Приятель пришел с пузырем, они посидели, но уже после двенадцати часов ночи источник живительной влаги иссяк. У приятеля были деньги, но он категорически отказывался покупать водку в долг. Тогда Зайцев извлек из недр своего рабочего стола гранату Ф-1 и предложил её приятелю за ящик водки, причем две бутылки – прямо сейчас. Приятель немного подумал, и они ударили по рукам. Прихватив гаранту с собой в кармане курточки, приятель рванул в сторону железнодорожного вокзала, к ближайшей круглосуточной точке системы «ларек». Однако, не дойдя совсем немного до места назначения, он шаткой походкой привлек к себе внимание проезжавшего мимо наряда ППС. Милиционеры тормознули его, и после дежурных вопросов о фамилии, имени, отчестве и так далее, по привычке похлопали его по бокам, сразу нащупав в кармане гранату. На вопрос милиционеров: «Это у тебя откуда?», приятель почему-то ответил честно, сдав тем самым эксперта Зайцева, как вторичную стеклотару.

И тут завертелся кипиш. Подняли следственно-оперативную группу, Управление уголовного розыска, и так далее. В ЭКУ у Зайцева в кабинете произвели обыск, где, помимо самого пьяного в уматинушку Зайцева, обнаружили большое количество различных взрывчатых веществ, взрывных устройств и приспособ к ним. Не мудрствуя лукаво, следователь ОВД изъял всё это одним протоколом обыска. Зайцев же уехал обдумывать своё положение сначала в ИВС, а потом на СИЗО.

Все это было очень захватывающе, но меня в тот момент интересовала судьба вещественных доказательств, которые были изъяты у Эдика, и которые я привез Зайцеву в мешках накануне. Уголовное дело по Зайцеву к тому времени уже было передано в прокуратуру города, его отдали моему старинному приятелю и одногруппнику по имени Слава. Я приехал к Славе и спросил его за вещдоки по моему делу. Он только развел руками: дело в том, что Зайцев успел распотрошить мои мешки, а милицейский следователь изымал все подряд, поэтому изъятое у Эдика перемешалось с другими предметами, находившимися и изъятыми в кабинете Зайцева.

Делать было нечего, и я почти что два дня сидел со Славой у него в кабинете, где мы осматривали изъятое на обыске у Зайцева, при этом я, сверяясь с протоколом обыска у Эдика, тщательно выбирал нужные мне вещички. В результате нашлось всё.

Но это было еще полдела. Суть в том, что единственный эксперт-взрывотехник на всю нашу область был тот самый Зайцев, и провести нужную мне экспертизу он просто не мог в силу того, что сидел в тюрьме.

Кстати, у моего друга Славы тоже возникла необходимость провести взрывотехническую экспертизу, потому что по ходу расследования уголовного дела в отношении Зайцева выяснились интересные подробности. Дело в том, что определения того, пригодно ли какое-то устройство или вещество для производства взрывов, необходимо при производстве исследования этот предмет взорвать. То есть эксперт выезжает на полигон, мечет там гранату, она взрывается, он добросовестно пишет в заключении: «Пригодна для производства взрывов. Уничтожена в процессе исследования». А вражина Зайцев зачастую никуда не ездил и ничего не взрывал. Он доблестно указывал в заключениях, что граната уничтожена при исследовании, а сам тупо складировал их у себя в кабинете. Поэтому-то он так безбоязненно толкнул своему приятелю одну из таких гранат: по документам она была уже уничтожена. И такого добра у него в кабинете было изъято в общей сложности мешок.

Мы со Славой стали бегать по кабинетам прокурорского начальства разного уровня, пытаясь решить проблему с этими экспертизами. В итоге начальство договорилось с производством экспертизы в ЭКУ УВД соседней области, но тут возникла новая проблема – мы никак не могли решить вопрос с доставкой в соседний областной центр взрывоопасного груза. Все, к кому мы обращались, отмораживались, выдвигая всякие причины, но было понятно, что дураков везти за триста верст три мешка со взрывчатым хрен-пойми-чем, нам не найти.

Сейчас, энное количество лет спустя, я понимаю, что мы со Славой тогда были еще молодыми, глупыми, и в силу этого абсолютно бесстрашными. В настоящее время я бы не согласился на такой фокус даже под угрозой увольнения. А тогда Слава вызвался отвезти наши три мешка в соседнюю область на своей «шестерке», но только на казенном бензине. Как ни странно, деньги на бензин нам тут же нашли, рано поутру мы со Славой заехали в прокуратуру, погрузили в багажник пресловутые три мешка, и тронулись в путь.

Ехал Слава очень не быстро, 60-70 км/час, и я даже не спрашивал его, почему. Да, хотя мы со Славой и тогда, и до сих пор заядлые курильщики, за всю ту длинную дорогу мы в машине не выкурили ни одной сигареты, а чтобы покурить, останавливались и отходили от «шестерки» метров на тридцать.

В общем, мы доставили мешки в ЭКУ УВД соседней области, где выгрузили их и отправились обратно. На обратной дороге я честно признался Славе, что ехать с мешками в багажнике мне лично было намного страшнее. На что обычно невозмутимый Слава ответил: «Да у меня вообще всю дорогу крови в зубах не было!».

Закончилось все хорошо. Экспертизы ребята из соседнего ЭКУ нам сделали вовремя и весьма качественно. Я направил в суд дело по банде, и там все получили по заслугам. Слава тоже направил дело по Зайцеву в суд, и тот уехал на зону лет на восемь, если мне не изменяет память. Больше я про него ничего не слышал. А вот выражение «крови в зубах нет» я запомнил на всю жизнь.