Посмотри, как солнца взором даль полей озарена.

Снова утро будит горы, вздрогнув от ночного сна.

Тихо начал петь рассветный и несмелый соловей.

Рассекает километры луч над судьбами людей.

Выползает, весь в росинках, под кустом промокший дрозд.

Впереди огромный, длинный, сонный день на крыльях грёз.

Жук еще не отогретый, на конце травы сидит.

Впереди и день, и лето. Жар с полей уже парит.

Бабочка уже взлетела над искристою травой,

А на небе будто мелом самолет прошёл, а мой

Будет позже, будет точно. Но пока я здесь, с тобой,

Мир, влекущий солнце к ночи, над моею головой.

Будто день сей бесконечен, по тропинке я иду,

И забывчив, и беспечен, среди листьев долго жду...

Вот! И голос долгий, вечный, словно лет бегущих счёт,

Как кукушка, но, конечно, всё сочтёт наоборот.

- Ты сказал, уйти не больно. Ангел, всё-то врёшь ты мне.

- Сам себе ты враг невольный. Жил, как будто бы во сне.

- Ничего не обещаю, я вернусь, как будет май.

Я с тобой сейчас прощаюсь, дорогой Бахчисарай.

Прогудел над ухом грозно, то ли жук, а то ли мух.

Ангелу скажу под слёзы: "До свиданья, странный друг".

Но пора, - темнеет вечер. Кто-то ждёт меня вдали,

В дальнем городе беспечном, где-то на краю Земли.

И уеду без прощанья, отвернувшись от окна.

Дни и годы ожиданья я верну себе сполна.

Знай, однажды буду снова в солнце дикое бежать,

В мир прозрачный, невесомый, тропы вешние искать.

И закатным самолётом, блеском всех его огней,

Зачеркну я небо лета, исчезая в мир людей.

За горой глядит с укором и молчит в ответ Луна.

Посмотри, как её взором даль полей озарена.