Рождение «Освободителя»
Александр II (часть 1)
17 апреля 1818г. в Николаевском дворце Московского Кремля по другим данным в доме митрополита Платона при Чудовом монастыре родился Александр Николаевич Романов.
Отец мальчика Великий князь Николай и мать Фридерика Луиза Шарлотта Вильгельмина Прусская, принявшая имя Александры Федоровны, несказанно обрадовались рождению первенца.
С начала 1817г. семья Николая Павловича жила во второй столице, поддерживая присутствием москвичей отстраивавших город после страшного пожара 1812г.
5 мая в монастырском соборе «Чуда Архистратига Михаила» наследника крестил московский архиепископ Августин, в русской истории Александр II стал единственным российским императором, рожденным в Москве.
До 6 лет Александра воспитывала Юлия Федоровна Баранова, урожденная Доротея Елена Юлиана Адлерберг, а в 1824г. воспитателем наследника назначили полковника Карла Карловича Мердера. Боевой офицер, трижды раненный в сражении при Аустерлице, был человеком твердым, и не подстраивался под прихоти воспитанника и его родителей. Он отвечал за физподготовку и военно-патриотическое воспитание наследника.
В 1825г. внезапно скончался император Александр I, гвардия, армия, Сенат и Государственный совет приняли присягу на верность Константину I. Россия не знала, что Константин боялся коронации, он не хотел участи отца Павла I, и в 1823г. ссылаясь на морганатический брак, с графиней Грудзинской отрекся от права престолонаследия.
3 декабря 1825г. Великий князь Михаил Павлович привез в столицу, письмо подтверждающее отречение Константина от престола. Сам Константин наотрез отказался приехать в Санкт-Петербург и официально отречься от престола.
13 декабря с целью преодоления кризиса безвластия Николай Павлович объявил Государственному совету о своем вступлении на российский престол.
Пока он готовится к коронации, в казармах заговорщики планировали захватить Зимний, Петропавловскую крепость, и казнить царскую семью. Николай знал о заговоре, ночью перед коронацией он не спал, бесцельно блуждая по Зимнему дворцу. В Тронном зале вместе с сопровождавшим его камердинером он встретил призрак отца императора Павла I. Первое что пришло Николаю в голову, это что несчастный его родитель требует от него отмщения убийцам в гвардейских мундирах.
14 декабря 1825г. накачанные водкой гвардейцы выдвинулись на Сенатскую площадь и заняли позиции у «Медного всадника», они готовились взять на штык трон для Константина и его «супруги» Конституции.
Николай приказал не говорить о восстании своей матери, помнившей, как гвардейцы убили ее мужа. Сообщив жене, что гвардия взбунтовалась, он отправился руководить подавлением мятежа. Приказав собрать у Зимнего верные гвардейские части, Государь отправил генералов убедить бунтовщиков прекратить мятеж. Сам он выбежал на Дворцовую площадь и увидел перед собой море народа, тут он понял насколько высок риск того что толпа присоединится к мятежникам.
Выхватив у флигель-адъютанта Манифест о своем восшествии на престол, Николай стал его читать петербуржцам, с жадностью ловившим каждое произнесенное им слово.
«Наконецъ МЫ призываемъ всѣхъ НАШИХЪ вѣрныхъ подданныхъ соединить съ НАМИ теплыя мольбы ихъ ко Всевышнему, да ниспошлетъ НАМЪ силы къ понесению бремени, Святымъ Промысломъ Его на НАСЪ возложеннаго; да укрѣпитъ благiя намѣренiя НАШИ, жить единственно для любезнаго Отечества, слѣдовать примѣру оплакиваемаго НАМИ ГОСУДАРЯ; да будетъ Царствованiе НАШЕ токмо продолженiемъ Царствованiя Его, и да исполнится все, чего для блага Россiи желалъ Тотъ, Коего священная память будетъ питать въ НАСЪ и ревность и надежду, стяжать благословенiе Божiе и любовь народовъ НАШИХЪ».
Народ ликовал и не видел, что к дворцу спешат гренадеры лейб-гвардии Гренадерского полка. Николай понял, что его жизнь, как и жизнь других членов императорской семьи не стоит и ломаного гроша, оставалось надеяться только на чудо, и это чудо произошло.
На площадь выбежали солдаты верного ему лейб-гвардии Саперного батальона. Увидев, что дорогу к дворцу им перекрыли саперы, «великаны» гренадеры, повинуясь приказу командира, 22-летнего поручика Николая Алексеевича Панова повернули обратно. Через 5 минут к Николаю прибыли верные преображенцы.
Государь повел войска к зданию Сената и Синода, у Арки Главного штаба он встретил гвардейцев Гренадерского полка, громоподобным голосом он приказал им вернуться в казарму, но пьяные солдаты закричали: «Мы за Константина и Конституцию». Опасаясь посеять панику среди народа, император приказал бунтовщикам убираться с глаз долой.
Ситуация накалялась, к мятежному лейб-гвардии Московскому полку подошли часть 2-го батальона лейб-гвардии Гренадерского полка и Гвардейского экипажа. Уговаривать смутьянов сложить оружие отправился герой войны 1812г. санкт-петербургский военный губернатор генерал от инфантерии, граф Михаил Андреевич Милорадович.
Участника 50 сражений обратившегося к солдатам застрелил отставной бедовый поручик Каховский.
Узнав о трагедии, Николай, послал к бунтовщикам младшего брата, Великого князя Михаила Павловича. Тот выжил чудом, друг Пушкина Кюхельбекер дважды стрелял в Михаила и дважды пистолет давал осечку.
Когда к мятежникам поехал сам Николай, те выстрелили в него 2 раза, а рабочие Исаакиевского собора закидали верных императору солдат кирпичами и палками. После этого восставшие без труда отбили две атаки конногвардейцев под командованием Алексея Федоровича Орлова.
Парламентер императора историк Карамзин, бежал с площади, потеряв башмаки, вернувшись во дворец, он в состоянии аффекта, не обращая ни на кого внимания, расхаживал по залам в грязных чулках.
Последним кого пьяная солдатня прогнала с площади стали митрополиты Новгородский, Санкт-Петербургский, Эстляндский и Финляндский Серафим, и митрополит Киевский и Галицкий Евгений. Потрясая ружьями, солдаты закричали им в ответ: «Какие вы митрополиты, у вас семь пятниц на неделе и присяга, данная сразу двум императорам».
Генерал от кавалерии Илларион Васильевич Васильчиков, подскакав к Николаю, закричал: «Ваше Величество, тут без доброй картечи не обойтись, не медлите, спасайте Россию».
После минутной паузы гвардейская артиллерия под командованием генерала Ивана Онуфриевича Сухозанета сделала «благородный» предупредительный залп. После подавления восстания ядро, застрявшее в стене Сената, Николай запретил трогать, чтобы живущие видели и помнили, что с Государем шутки шутить опасно.
Восставшие подбадривали себя криками «Ура», ровно до тех пор, пока следующий залп картечи не выкосил в каре смутьянов ужасные кровавые просеки.
Солдаты ломанулись на невский лед, штабс-капитан Михаил Александрович Бестужев попытался вновь построить беглецов в каре, но артиллерия ударила по ним ядрами, лед раскололся, десятки солдат поглотили невские воды.
Подавив мятеж, Николай с семьей отправился в дворцовую церковь, где благодарил Господа за чудесное спасение России. После службы он вынес из храма наследника Александра Николаевича и показал ему спасший империю лейб-гвардии саперный батальон. Государь приказал солдатам любить царевича так же, как он с сегодняшнего дня любит верных престолу саперов.
Многие не понимают, отчего же 14 декабря восставшие ждали своей участи на площади, не предпринимая никаких действий? Все очень просто одно дело «посвятить отчизне души прекрасные порывы», и другое сделать грязную работу запятнав руки кровью своих соотечественников. Декабристы чурались грязной работы.
Началась череда допросов, Николай быстро понял, что только разовое кровопускание излечит страну отравленную ядом революции. Уже 17 декабря 1825г. Государь повелел создать «Высочайше учрежденный тайный комитет для изыскания соучастников злоумышленного общества, открывшегося 14 декабря 1825 года». За полгода работы комитет провел 149 заседаний.
Для определения меры наказания манифестом от 1 июня 1826г. учредили «Верховный уголовный суд», который император приказал возглавить великому либеральному реформатору Михаилу Михайловичу Сперанскому. Историки уверены, что Государь знал, что декабристы видели в Сперанском будущего президента Российской республики.
Сперанский не подвел Государя, составленный им список смертников поразил даже императора:
- пятерых декабристов предстояло четвертовать;
- тридцати одному мятежнику отсечь голову;
- семнадцать человек, приговаривались к политической смерти (лишение преступника гражданских и политических прав и покровительства закона);
- шестнадцать смутьянов ждала пожизненная каторга;
- пятерых десятилетняя каторга;
- пятнадцать шестилетняя каторга;
- восемнадцать человек приговаривались к ссылке;
- девять человек предписывалось разжаловать в солдаты.
Николай в той, или иной мере смягчил приговоры всем обвиняемым за исключением Пестеля, Рылеева, Сергея Муравьева-Апостола, Бестужева-Рюмина и Каховского. Им он заменил четвертование, казнью через повешенье.
Со времен Елизаветы Петровны в России никого не казнили, в 1775г. исключение было сделано для Емельяна Ивановича Пугачева с пятью ближайшими сподвижниками. Поэтому не стоит удивляться, что виселица, для казни декабристов сколоченная во дворе кронверка Петропавловской крепости получилась слишком высокой.
Приговоренных к смерти устанавливали на хлипкие школьные скамьи. Во время казни Муравьев, Каховский и Рылеев сорвались с эшафота и были повешены повторно. Пестель, подходя к виселице, с горечью сказал: «Ужели мы не заслужили другой смерти? Мы не остерегались пуль и ядер. Можно бы было нас и расстрелять».
Тела тайно вывезли из крепости и захоронили в одной могиле, без указания имен погребенных. По легенде последним пристанищем для казненных стал остров Голодай, получивший в 1926г. новое имя остров Декабристов.
Одиннадцать жен декабристов осужденных на каторгу проявив мужество, и великую любовь отправились за мужьями в Сибирь. Потеряв дворянские привилегии, став, женами каторжан, отказавшись от детей (их запрещено было брать с собой) декабристки совершили величайший подвиг.
В 1871-1872г. Николай Алексеевич Некрасов написал поэму «Русские женщины» состоящую из двух частей: «Княгиня Т***» (Екатерина Ивановна Трубецкая) и «Княгиня М.Н. Вол-ская» (Мария Николаевна Волконская). Во второй части княгиня Волконская рассуждала, что русское дворянство не поняло поступка декабристов:
«И вечером весть, что приехала я,
В Москве уже многие знали.
В то время несчастные наши мужья
Вниманье Москвы занимали:
Едва огласилось решенье суда,
Всем было неловко и жутко,
В салонах Москвы повторялась тогда
Одна ростопчинская шутка:
«В Европе сапожник, чтоб барином стать,
Бунтует, - понятное дело!
У нас революцию сделала знать:
В сапожники, что ль, захотела?..»
3 июля 1826г. император приказал создать «Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии», во главе с генерал-лейтенантом Александром Христофоровичем Бенкендорфом. В сферу интересов политической полиции входили:
- сектанты и раскольники;
- сбор информации о фальшивомонетчиках и фальсификаторах ценных бумаг;
- контроль над подданными, состоящими под надзором полиции;
- высылка в дальние регионы страны подозрительных и вредных для империи подданных;
- организация контроля и надзора за местами заключения в которых содержались государственные преступники;
- контроль и сбор информации об иностранцах находящихся не территории Российской империи и покидающих пределы страны;
- сбор и классификация информации о происшествиях, зарегистрированных на территории империи.
В короткие сроки Бенкендорф создал в стране разветвленную агентурную сеть собирающую информацию в светских салонах, императорских резиденциях, на гвардейских пирушках, в церквях, государственных учреждениях, кабаках и т.д.
По сути Бенкендорф стал вторым лицом в империи, он позволял себе делать замечания даже родственникам императора, например Великому князю Михаилу Павловичу, славившемуся в столице ядреными розыгрышами и шутками. Тайная полиция наблюдада и за писателями – инженерами человеческих душ. Государь любил повторять: пусть автор переживает за судьбу главных героев, а император за судьбу подданных.
С 1826г. началась регулярная учеба наследника престола, Александра Николаевича Романова, за которую отвечал прославленный русский поэт Василий Андреевич Жуковский. Он поставил перед собой задачу воспитать в цесаревиче мужество, справедливость, умеренность и внушить ему, что народ не полк, а отчизна не казарма.
Учебный план Жуковского состоял из трех незамысловатых пунктов:
1. Подготовка к путешествию (8 до 13 лет);
2. Путешествие (13 до 18 лет);
3. Окончание путешествия (18 до 20 лет).
Николай, восхищенный краткостью проекта обучения потребовал у Жуковского только одного не обременять наследника изучением древних языков, в том числе нелюбимой императором латынью.
Военным наукам Александра обучал полковник Мердер и сам Николай.
Русскую и зарубежную историю наследнику преподавал Константин Иванович Арсеньев. Учителем по русской словесности стал друг Пушкина, поэт и критик Петр Александрович Плетнев.
В соученики цесаревичу определили сына польского вольнодумца Иосифа Виельгорского, и Александра Паткуля - сына генерал-майор русской армии Владимира Григорьевича Паткуля.
Два раза в год мальчики сдавали экзамены, причем Александра экзаменовал лично император. Наследник учился легко, рос физически крепким, уважал отца, трепетно относился к матушке и сестрицам. Правда, когда у него что либо не получалось, он волновался, вздыхал, впадал в уныние и объявлял, что быть Великим князем это сущее несчастье.
В «Записках Мердера», опубликованных в 1885г., говорилось, что Александр был подвержен вспышкам гнева, однажды, когда Виельгорский на прогулке управляя шлюпкой, зачерпнул бортом воды, цесаревич, подскочив к виновнику, отвесил ему чувствительный пинок.
Даже став императором, Александр II изредка теряя над собой контроль, орал на собеседника, а иногда и плевал ему под ноги. После короткой вспышки гнева он успокаивался, приобнимал визави за плечи и просил прощения.
Однако в критические моменты Александр моментально собирал волю в кулак и принимал единственное верное решение, поражая присутствующих редко встречающимся самообладанием.
Николай не готовил из наследника сверхчеловека, император знал, что России нужен правитель умный, здоровый физически и духовно развитый.
Жуковский просил Николая не хвалить слишком часто сына за успехи в учебе, похвала отца должна была стать для наследника высшей наградой, а Государь высшим судией на земле, чьим голосом говорит неподкупная правда.
Николай ненавидел моменты, когда замечал в глазах сына слезы. В 13 лет катаясь верхом по Царицыну Лугу на любимом скакуне Малек-Адель, Александр не удержавшись в казачьем седле, упал и больно ударился. Врачи диагностировали сильный ушиб мышц правой руки, несмотря на острую боль, мальчик не плакал, во время осмотра он улыбался, убеждая медиков, что ему не больно.
13 мая 1834г. Александр принес присягу наследника российского престола на верность своему Государю и Родителю:
«Именем Бога Всемогущего, пред святым Его Евангелием клянусь и обещаюсь Его Императорскому Величеству, моему Всемилойстивейшему Государю, Родителю, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови, и все к высокому Его Императорского Величества самодержавию, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять, споспешествуя всему, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе государственной относиться может; в звании же Наследника Престола Всероссийского и соединенных с ним Престолов Царства Польского и Великого Княжества Финляндского обязуюсь и клянусь соблюдать все постановления о наследии Престола и порядок фамильного учреждения, в Основных Законах Империи изображенные, во всей их силе и неприкосновенности, как пред Богом и судом Его страшным ответ в том дать могу. - Господи, Боже Отцев и Царю Царствующих! Настави, вразуми и управи мя в великом служении, мне предназначенном; да будет со мною приседящая престолу Твоему премудрость; послию с небес святых Твоих, да разумею, что есть угодно пред очима Твоима и что есть право по заповедем Твоим. Буди сердце мое в руку Твоею. Аминь».
Когда Великому князю исполнилось 19 лет, отец сказал ему, что пришло время будущему императору познакомиться с Россией, за 7 месяцев Александру предстояло посетить тридцать губерний, и стать первым, из Романовых побывавшим в Сибири. Местные власти, зная о визите наследника, спешили навести порядок во вверенном им хозяйстве.
Поэтому везде Александра встречали чистые улицы, духовые оркестры, государственные флаги, празднично одетые горожане и массовое ликование. Жители настолько рьяно передавали ему прошения, что в конце путешествия в его канцелярии оказалось 17-тысяч жалоб и просьб.
Как и было запланировано, Александр со свитой переправился через Уральские горы, и посетил расположенный на реке Тобол город Курган, там во время церковной службы он впервые увидел ссыльных декабристов. После молитвы «О в узах сущих», он развернулся в сторону ссыльных и поклонился им. Потом он отправил собственноручно написанное послание императору, в котором умолял ПАПА, помиловать раскаявшихся мятежников.
Хоть Николай никому и не дал полного прощения, некоторых осужденных он согласился послать солдатами на пылающий Кавказ.
В начале декабря 1837г. Александр вернулся в столицу, ночью 18 декабря два страшных пожара охватили Зимний дворец и Галерную гавань. Отец организовал работы по ликвидации пожара во дворце, а сыну приказал срочно отправляться на Васильевский остров.
На полпути царская повозка перевернулась, наследник забрал у жандарма лошадь, лихо впрыгнул в седло и помчался вперед, наверстывая упущенное время. Управляя солдатами лейб-гвардии Финляндского полка на месте ЧП, ему удалось через 2 часа локализовать возгорание.
Николай I остался доволен поведением сына, в этот день он убедился, что он не спасует, оказавшись перед лицом опасности. В день пожара Александр впервые осознал, что может у него и получится стать хозяином земли русской.
