Яйца курицу замучат⁠⁠

Мне бы не хотелось вбрасывать на вентилятор то, что потом воздух не озонирует, но тут уж я, как Лев Толстой, не могу молчать. Вообще на моем месте он бы написал трехтомник про трудное детство, деревянные игрушки, несчастные семьи и нехристианское поведение, а я только этот относительно не длинный пост, чтобы не разбавлять треш и безумие описаниями природы и особняков.

Звонит мне знакомая, Марина, и спрашивает, нет ли в моей организации какой-нибудь подработки для ее 16-летней дочери — курьером, например. Мы не подруги и видимся редко, но в начале 2000-х были в одной тусовке, одни песни под гитару пели, про одних и тех же бородатых мальчиков сплетничали. Я еще помню ее не в офисном костюме с белой блузкой, а в длинной юбке с бахромой и с «фенечками» на всю руку, а она меня помнит не в джинсах и футболке, а… в других джинсах и другой футболке. В 18 лет она забеременела от мальчика из нашей большой компании, вышла замуж, а когда уехала в роддом, муж ее бросил и ушел к другой, которой тоже скоро было ехать в роддом. За прошедшие с той поры 16 лет Марина нашла работу, нового мужа, родила еще двоих детей, а первый муж с дочерью почти не общается — вторая жена ему не разрешает.

- У нас пока никаких вакансий нет, но начнутся отпуска и потребуется уборщица. Когда у твоей дочери заканчивается учебный год? - спрашиваю Марину.

- Неважно, - говорит Марина. - Она не учится. Не могу заставить. И уборщицей она точно не пойдет. А может быть, если нет вакансий, ты ее могла бы устроить в какую-нибудь газету стажером? Хоть чем-то ее заинтересовать. Может быть, кому-то нужен репортаж из жизни в психушке?

- Конечно, нужен, - соглашаюсь. - А почему именно в психушке?

Как выяснилось, весной ее дочь Сабина (назову как попало) ездила в Москву погулять с интернет-подругами из столицы, и три пьяных грации устроили в метро развлекуху: кричали про сексуальную революцию и раздевались до трусов. Их забрала полиция, а Сабину затем отправили в Кащенко, где она пробыла около двух недель. После этого мама забрала девушку домой, а дома она еще лежала какое-то время в местной психиатрической больнице, откуда строчила жизнерадостные рассказы в социальных сетях. Потом ее выписали (никакого психического заболевания у Сабины нет, насколько я знаю), но маме легче не стало: уже через несколько дней ей позвонили из Следственного комитета и попросили срочно приехать.

В кабинете следователя обнаружилась Сабина с разбитой губой. Ее рассказ был простенький, как у меня сейчас, тоже без описаний природы. Суть такова: на улице к ней подошел мужик, предложил выпить, она согласилась. Пошли с ним в подъезд, выпили пива, и он стал ей показывать свои причиндалы, а Сабина - требовать, чтобы он убрал, а когда тот не убрал - фотографировать хозяйство собутыльника на телефон. Мужик телефон у нее отобрал и сказал, что вернет только в обмен на секс. Тогда Сабина сделала вид, что согласилась, начала ему дрочить, а потом бросилась вверх по лестнице с криком о помощи. Мужик — за ней. Он начал ее бить, она — его. Встретив отпор, он скрылся в одной из квартир, где, как оказалось, живет, причем сразу с двумя сожительницами. В дело включился Следственный комитет. Оказалось, тот мужик только недавно освободился из тюрьмы, ему за 50.

Марина жаловалась, что для дочери это происшествие — всего лишь приключение, о котором она рассказала в соцсетях, как о шоу, собрав высказывания типа «на такой сюжет надо бы аниме снять», а она, мать, вся в переживаниях. Марина обратилась к отцу Сабины, а тот сказал, что не может поговорить с дочерью, потому что жена не даст им видеться.

На странице Сабины — курение, бритье головы, раскрашивание лица, прижигание рук сигаретой, просьбы дать вписку в Москве. И вопрос: «Кто станет моей мамочкой?» На подборке фоток с подписью «Моя семья» какой-то стремный чувак с приклеенными к соскам женскими прокладками. В моем понимании эта девочка говорит: «Меня никто не любит, я никому не нужна, обо мне никто не заботится, так гори все синим пламенем, буду отрываться». Пока папа выбирается побыть с ней раз в год по обещанию, причем воровато, тайно, а мама рада, когда дочь ночует не дома, и ее волнует только то, сколько раз ей еще ходить в Следственный комитет, Сабина точно не пойдет ни учиться, ни работать. Девочка с друзьями делают фото и видео, как они развлекаются не от большого ума и от безделья, но я почему-то не могу возмутиться ее поведением, зная ее ситуацию в семье.

Я честно спросила несколько знакомых редакторов, не хотят ли они попробовать поработать с этой девочкой, но они, глянув ее страницу в соцсетях, сразу отказались, о чем я и сообщила Марине.

- Ну вот, - расстроилась она. - А я надеялась, что хоть в газете ее научат нормально себя вести, .