Внутри шизофрении. Часть 3.⁠⁠

Итак, мы немного поговорили о параноидной форме шизофрении. Описанные симптомы в той или иной степени характерны и для других форм: бред, истинные/псевдогаллюцинации, паранойя, расстройства настроения. Я описал некую усредненную картину заболевания, в реальности все гораздо более разнообразно.

Можно перейти к простой форме шизофрении. Ее название проистекает из ее весьма нехарактерной для шизофрении бедности симптомов. В культуре шизофрения прочно ассоциируется с бурными галлюцинациями, танцами на улицах в голом виде и встречах с инопланетянами. А вот простая форма скорее соответствует какому-нибудь трамвайному хаму или хикки-затворнику (казалось бы, очень несхожие типажи). Простая форма шизофрении нередко начинается в подростковом возрасте. Человек довольно быстро меняется: становится замкнутым, необщительным, разражительным. Быстро и легко устает, теряет прежние интересы (например, начинает хуже учиться), иногда при этом у него появляется какой-то новый очень узкий интерес. Например, часто увлечение философской литературой, но необязательно: это может быть, скажем, и литература об известных маньяках-убийцах. А в соответствии с веяниями времени это запросто может быть увлечение вселенной доты или скайрима.

Тут хочется сделать важную ремарку: все мы слышим периодически вот это глупое вытьё о том, что компьютерные игры вызывают жестокость и сводят с ума детей. Весьма часто, если не в абсолютном большинстве случаев, эти дешевые сенсации связаны с манифестацией шизофренического психоза (и не только шизофренического). В комментах к первой части поста была шутка, что сначала я писал о медитации, а теперь вот начал про шизофрению. Это ошибка причинно-следственной связи: не игры или литература о духовных практиках вызывают шизофрению, но нередко на фоне начала ее развития эти вещи увлекают больного сверх меры. Почему? Трудно сказать. Больные чувствуют, что мир вокруг них и/или они сами изменились, у них начинаются расстройства мышления и часто снижается настроение. В начале болезни они ощущают свою измененность и, вероятно, ищут ответа о причинах этой перемены. Также играют роль изменения в нейрохимии, порождающие изменение влечений. Болезнь начинается очень по-разному - иногда постепенно, стерто, а иногда так бурно и внезапно, что человек меняется до неузнаваемости за пару-тройку месяцев. При начале болезни в подростковом возрасте это часто спускается на тормозах, так как подросткам вообще нелегко живется в связи с гормональными изменениями и прочими признаками взросления. Многие в подростковом возрасте меняются довольно значительно, а хорошее настроение в этот период вообще не очень часто встречается ("Это же лучшие годы твоей жизни!"), и это не признак болезни. Но, к сожалению, родители далеко не всегда могут отличить обычные подростковые проблемы и начало шизофрении. Заподозрить неладное можно по наиболее важным признакам: аутизм (замкнутость, затворничество, особенно если раньше ребенок не был замкнутым); апатия (безразличие ко всему, рассеянность, трудно сосредоточиться); снижение энергетического потенциала (легко устает, часто ложится спать); постоянно плохое настроение и/или уплощение эмоций (перестал радоваться жизни, безразличен к своим прежним удовольствиям); часто жестокость и грубость, в том числе по отношению к родителям. Дети становятся агрессивными, могут устраивать истерики по мелким поводам, проявляют безразличие к родным, теряют к ним теплые чувства и привязанность. Могут часами и днями сидеть дома, ничем не занимаясь или ограничиться каким-то одним занятием, стереотипно его повторяя. Подобные вещи, как минимум, должны насторожить родителей, особенно если изменения произошли более-менее внезапно, в течение недель-месяцев.

Как видите, я ничего не сказал о галлюцинациях или бредовых расстройствах. Описанные мной симптомы подходят под определение негативных. Простая форма шизофрении начинается и в своей главной линии содержит именно негативные симптомы. Позитивные симптомы могут быть, однако в большинстве случаев ограничиваются короткими эпизодами или стертыми проявлениями: например, больного кто-то иногда окликает или мерещится какой-то звук, порой видит какие-то элементарные галлюцинации (мелькают точки, мушки) или испытывает иллюзии (мерещатся фигуры в темноте, все начинает казаться слишком большим/маленьким и т.п). Довольно характерна эмоциональная холодность. Больные утрачивают чувство близости с родными, друзьями, теряют возможность испытывать удовольствие, очень ограничивается эмоциональный диапазон. На этом фоне нередко появляется жестокость по отношению к окружающим и близким.

Вспоминаю случай. Мальчик 12 лет. Рос необщительным, учился не очень хорошо, предпочитал постоянно быть с матерью. Лет в 10 стал еще более замкнутым, настроение снизилось, стал угрюмым, учеба стала даваться еще хуже: не понимал заданий, не мог сосредоточиться, быстро уставал и истерил. Интересов и раньше особых не было, а с 10 лет они пропали почти совсем. Гулять стал только один, пропадал в каких-то укромных местах типа аллей и парковых зон. Стал отдаляться от матери, хотя раньше был очень привязан к ней эмоционально. Периодически взрывался по какому-то поводу и орал матом на родителей, а потом извинялся и подлизывался. Настроение от резких колебаний перешло в какое-то аморфное состояние, стало постоянно "никаким". А теперь немножко жести. Одно увлечение у него все же осталось. Парень недаром уходил в парки и скверы. Там у него местами были шалаши, в которых он часами мучил бездомных животных. Он мне рассказывал, как ломал или отрезал кошкам лапы, раздавливал хвосты, ломал шеи. И все это - с такой характерной мечтательной улыбочкой. Это были единственные моменты, когда у него на лице появлялись хоть какие-то эмоции и он оживлялся, и даже в эти моменты его реакции и эмоции были сглаженными и плоскими, а увидеть их можно было только благодаря контрасту с обычным состоянием. Я спрашивал: "Ты понимаешь, что ты делал ужасные вещи? За что ты мучил животных?" - он отвечал: "А мне нравилось, они так смешно орали. Мне пофигу, ужасно или нет". Не было вещи, которая могла вызвать у него жалость. Несколько раз у него были конфликты с другими детьми и он всегда лез в драку с максимальной жестокостью и часто внезапно. Вот вроде ему сказали что-то обидное - ноль реакции, а потом вдруг хватает стул и замахивается, чтобы дать по голове. К счастью, подобное ему ни разу не удавалось.

Так выглядит простая форма шизофрении. Конкретно у этого пациента выраженная гебоидность - он эмоционально выхолощенный, жестокий, не способен сдерживать влечения, - это весьма характерно для простой формы.

Я описал формы шизофрении довольно поверхностно и обзорно, и связано это с тем, что болезнь проявляет себя очень многообразно. При простой форме шизофрении не исключены рудиментарные параноидные расстройства (идеи преследования, подозрительности, бреда воздействия и т.п.), но проявляются они обычной не стойко и не выходят на первый план. Более того, первые приступы шизофрении могут протекать как будто по стереотипу простой формы, а последующие трансформироваться в параноидную с псевдогаллюцинациями и прочими типичными симптомами. А бывает и наоборот, о чем свидетельствует еще одна история. Мальчик 9 лет был регулярным постояльцем и, в общем, все проблемы сводились к тому, что он совершенно не умел контролировать себя: почти постоянно бесился, дрался с кем-нибудь, хулиганил. Все влечения дико расторможены: и непристойные предложения делал медсестрам, и наедался до тошноты и т.д. Причем тут шизофрения? Не хватает отцовского ремня! Ну, максимум на диагноз "психопатия" натянуть можно. Мне тоже так казалось, пока не познакомился с анамнезом. В позапрошлый раз, в возрасте 7 лет, мальчик был госпитализирован с типичной картиной... параноидной шизофрении. Галлюцинации (голоса, видения), бред, все, как полагается. За ним постоянно гнался какой-то негодяй с короной на голове, а в течение дня на ухо нашептывали голоса, чтобы он себя плохо вел. Естественно, причин происходящего он не знал: в этом возрасте бред редко бывает настолько структурированным, чтобы включать причинно-следственные связи. Тогда психоз купировали, привели его в чувства и отправили домой. Все было хорошо, но через год поведение начало разлаживаться и парень стал вести себя из рук вон плохо, беситься, хулиганить, орать на родителей, ругаться матом и т.д. При этом начались, конечно проблемы с учебой. При осмотре психиатра прямых или косвенных признаков т.н галлюцинаторного поведения не было. (Галлюцинаторное поведение - это поведение человека, испытывающего галлюцинации. Когда у него нет критики, человек может говорить со своими галлюцинациями, отмахиваться от них и другими способами взаимодействовать. Если больной желает скрыть наличие галлюцинаций, то заметно их наличие может быть по взглядам, жестам, шевелению губами и т.д.). Таким образом, течение болезни приняло такой психопатоподобный вид, что, кстати, не исключает следующего приступа по параноидному или другому сценарию.

У того мальчика выявлено было небольшое эмоциональное оскуднение и отчетливые нарушения мышления, весьма характерные для шизофрении, поэтому сразу расскажу и про них. В той или иной степени они присутствуют у любого шизофреника и называются полностью "формальные нарушения мышления" - то есть нарушения формы мышления, мы их и опишем. В первую очередь, это нарушение сложных операций типа обобщения и установления причинно-следственных связей. Самая классика: больному предлагают тест на обобщение/разобщение. Выберите из четырех предметов лишний и объясните, почему он лишний: карандаш, ручка, кисть и самолет. Пациент выбирает "кисть" и на вопрос "почему?" отвечает: "в карандаше, ручке и самолете уже есть то, что оставляет след на бумаге, а на кисть это нужно наносить (краска)". То есть неправильно сделан вывод о принадлежности предмета к той или иной категории. Но это пример весьма грубых нарушений, бывает гораздо тоньше. Например: пациент объединяет слова "карандаш" и "ботинок" на основании того, что оба "оставляют след". По сути, здесь нет логической ошибки, однако в своем рассуждении пациент опирается на вторичный, слабый признак. Бывают и другие тесты, например, тест с пиктограммами: пациенту нужно установить ассоциацию между словом и зрительным образом, чтобы потом по образу суметь воспроизвести слово. Например, говорят слово "рыба" и человек, что логично, рисует рыбку, чтобы потом вспомнить это слово. Больные шизофренией имеют нарушения ассоциативного мышления, в связи с чем рисунки могут быть весьма своеобразны: иногда рисуют по схожести звучания (например, "дом" и "сом" рисуют в виде рыбы), иногда просто рисуют малопонятные рисунки, которые схожи для любых произносимых слов. Также для больных характерна разноплановость мышления: в том же тесте на обощение они могут объединять разные предметы по разным основаниям (например, обобщать на основании цвета одного предмета и формы другого, то есть классифицировать предметы в одну категорию, пользуясь разными критериями). И главное, что объединяет нарушения мышления: все они ведут к потере или искажению цели рассуждения. Это примерно как долго готовить фарш для котлет, приправляя его разными специями, придавая ему нужную форму, а результат затем выбросить в окно вместо того, чтобы поставить в духовку.

Тут сразу хочу оговориться: описанное выше - это НЕ тесты на шизофрению и поставить по ним диагноз невозможно. Шизофрения поражает психическую деятельность в целом, и вывод не может строиться на отдельном тесте или опросе. Здоровые люди довольно часто делают ошибки и опираются на слабые признаки в этих тестах, у многих своеобразные рисунки в тесте пиктограмм. Это лишь отражает некоторые особенности мышления и не говорит о болезни, если не демонстрируется явных нарушений логического рассуждения (и даже в этом случае речь не идет только о шизофрении). Опора на слабый признак и тенденция к разноплановости - это вообще мощный творческий инструмент, применение которого позволило появиться на свет не одному шедевру. Тем не менее, вкупе с остальными признаками, тесты имеют важное диагностическое значение.

Как можно видеть, диагностика шизофрении - нетривиальная задача и справиться с ней может только психиатр, имеющий хорошую базовую подготовку. Даже студент старших курсов медвуза после курса психиатрии редко способен правильно диагностировать синдромы, характерные для шизофрении.

Для течения шизофрении характерна своя динамика, про что я говорил, описывая типы течения и прогредиентность. В зависимости от особенностей конкретного больного, болезнь может как почти не двигаться долгие годы, так и течь катастрофически, превращая человека в психического инвалида за год-два. Степень прогредиентности порождает целую гамму возможных вариантов течения, которые накладываются на несколько форм болезни (которые также могут между собой соединяться), что образует прямо-таки обилие возможных картин болезни. Именно по этой причине шизофрения часто не диагностируется годами и больные ходят с диагнозами "невроз" (в том числе, навязчивых состояний), "обсессивно-компульсивный синдром" (как более тяжелый вариант), "психопатия", "шизоидная акцентуация" и т.д. Неврозоподобные симптомы характерны для шизотипического расстройства и малопрогредиентных форм шизофрении и только при очень тщательном изучении выясняется, что присутствуют изменения личности, характерные для шизофрении. И происходит это обычно поздно, когда эти изменения уже весьма заметны и повернуть их вспять невозможно. Очень показательным в данном контексте является вот этот пост:

http://pikabu.ru/story/istoriya_o_tom_kak_ya_doshel_ot_nevro... (Желаю его автору всего самого хорошего и пусть болезнь отступит как можно дальше). В начальной своей фазе болезнь действительно очень напоминала ОКР (обсессивно-компульсивный синдром), и в комментариях весь цвет диванной психиатрии уже начал устанавливать этот трендовый нынче диагноз. Хотелось бы предостеречь от таких действий, поскольку это может направить автора по ложному следу и только навредить, как и с любым другим заболеванием. Тем более, что описанное автором действительно похоже на шизотипию, хотя я не берусь ставить какой-либо диагноз по интернету.

Историю этого пикабушника я вспомнил неспроста. Наличие синдрома навязчивости с обсессиями и компульсиями нередко путает карты даже психиатрам. Описанный случай, к счастью, относительно нетяжелый (и, видимо, другой нозологии), а я припоминаю совсем другую историю. Лежал у нас молодой парень, самый тяжелый больной в отделении. Тем печальнее, поскольку был он довольно умный, добрый и отзывчивый. Началось все за несколько лет до этого: он посмотрел какую-то передачу про микробов и начал их бояться. Начал мыть руки по 5-10 раз в день, потом начал мыть их с порошком, по 10, 20, 40 минут. Лечили его от того самого ОКР (серотонинергические антидепрессанты, анксиолитики и т.п). Постепенно навязчивости начали распространяться на другие сферы жизни и в наше отделение он попал уже в совершенно катастрофическом состоянии. Он буквально не мог сдвинуться с места из-за навязчивого синдрома. Встать с кровати нужно было определенным образом и перед этим попробовать встать обязательно 5-10 раз. Если что-то было сделано не так - начинать цикл сначала. В туалет он ходил около 40 минут, хотя до него было ровно 5 метров. В коридоре перед туалетом была плитка, которая каждый раз вызывала дикие страдания, ведь по швам ходить нельзя и идти нужно в определенном порядке. Если не справился - все сначала, как в самых жестких играх для NES, когда из-за потерянных жизней приходилось проходить всю игру заново. Все остальные действия и мысли также были жестко связаны навязчивостями. В связи с этим он не мог делать буквально ничего, даже лежать в кровати для него было мучительно, потому что то и дело проскакивали "неправильные" мысли, заставлявшие его перевернуться, подвинуться и т.д. Разговаривать с ним было почти невозможно, несмотря на сохранный интеллект: он повторял все десятками раз, при этом просил, чтобы некоторые части диалога повторял и собеседник (он сказал "неправильно"- значит, надо повторить не только свои слова, а всю ситуацию в целом). Его эмоции, казалось, тоже были зациклены: он мог несколько раз стереотипно посмеяться в ответ на удачную шутку. Буквально так, словно его жизнь снимали дублями: засмеялся, прокомментировал, завис, затем снова идентично засмеялся, так же и в том же темпе прокомментировал и т.д. Очень скоро присоединились более зловещие симптомы: стремление к самоповреждению. Вместо простого психологического дискомфорта от неправильно исполненного ритуала он начал бить себя по лицу двумя руками. В итоге лицо у него было в синяках и с постоянным раздражением кожи. Мы пробовали хоть как-то решить проблему и сделали ему "шлем" из ваты и бинтов, чтобы удары были мягче. Однако действие просто трансформировалось: он начал бить себя по лбу и валиться на пол всем туловищем. При этом парень осознавал, что болен и что все навязчивые действия не имеют смысла, однако прекратить их совершать или хотя бы ограничить, или хотя бы исключить самоповреждение не мог. Он почти не выходил из больницы, его не брали никакие нейролептики, а состояние только утяжелялось, появлялись новые симптомы. К сожалению, такая картина болезни весьма неблагоприятна. Возможно, следующим этапом станет присоединение параноидных симптомов.

Как видите, даже в рамках этого поста я описал несколько клинических случаев, которые друг на друга не похожи, хотя все это – именно шизофрения, диагностированная по имеющимся в МКБ-10 (и DSM-5) критериям. Помимо этой болезни в структуру так называемых «расстройств шизофренического спектра» входят еще шизоаффективное и шизотипическое расстройства, а также аффективные психозы (грубо говоря, «аффект» – значит «настроение») с бредовыми идеями. Считается, что у этих психозов схожая природа, однако разная степень выраженности расстройств и дезинтеграции психики. Возможно, именно поэтому в их дифференциальной диагностике любо й галлюцинаторный черт сломает обе ноги и шею.

Спасибо за внимание! В следующей части постараюсь описать современные взгляды на лечение шизофрении, а также еще пару штрихов к природе болезни, поскольку после этого поста должна лучше зайти концепция единого психоза, вновь ожившая в современной психиатрии. Вопросы, предложения – в комменты.