Ветлянская чума⁠⁠

Станица Ветлянская расположена на берегу Волги и в 19 веке она относилась к Астраханской губернии. В 1878 году в ней жило около 1700 человек. Именно тогда тогда и случилась эта вспышка чумы.
К тому времени считалось, что чума - болезнь отсталых стран. В Российской империи её официально победили, а все случаи считались "привозными" из Персии, страдавшей от болезни и до того и в тогда.
28 сентября 1878 года сказался больным 65-летний житель Ветлянки Агап Хритонов. Старый казак жаловался на общую слабость, ломоту в теле, сильную боль в боку, а позже у него обнаружилось воспаление лимфатическоно узла под мышкой (чумной бубон). 2 октября Хритонов скончался, но чуму у него не деагностировали. Вообще, в те годы врачи отвыкли от чумы за десятки лет затишья и ждали увидеть холеру, корь, скарлатину или банальную простуду.
В октябре и ноябре того же года заболели ещё несколько человек, у которых тоже обнаружили бубоны, но местный фельдшер Трубилов не смог установить заболевание и затребовал помощь врачей из Астрахани. В пользу трудности распознания болезни говорит необычно малая смертность - из первых 14 заболевших умерли 7. Как известно, чума имеет очень высокую злокачественность при отсутствии лечения лекарством, которого в 19 веке ещё не изобрели.
Со второй же половины ноября тяжесть протекания болезни повысилась: симтомы ужесточились, смертность повышалась, появилоись больные с кровохарканием. Без установленной причины бубонная форма перетекла в тяжёлую лёгочную, когда болезнь поразила род Беловых. До вспышки он насчитывал 84 человека, из которых болезнь погубила 59 человек. Прибывший в станицу доктор Депнер рапортовал: с 27 ноября по 8 декабря заболело 110 человек, умерло 43, поправилось 14, а остальные находились на лечении. Впрочем, тогда люди не могли противопоставить белезни ничего действенного, кроме собственного иммунитета. За неделю своей работы в станице доктор испытал большой стресс, наблюдая за трагедией жителей станицы и Беловых, в частности. Сославшись на нервное расстройство, Депнер уехал. Происходящее деморализовало и местных. Всем понятной была только заразность заболевания, из-за чего люди прятались по домам и избегали общения друг с другом. Что же до врачей, они в 19 веке ещё верили в миазмы и моровые поветрия.
Между тем, эпидемия в станице набирала обороты: самый сирашный день выпал на 14 декабря, когда умерло 36 человек. Для лечения больных применяли хинин, положенный при малярии. Кроме того, употреблялись средства от лихорадки, тифа, простуды, которые почти не помогали. Больных помещали в здание госпиталя, организованное в начале декабря купцом Калачевым. Помещение было рассчитано на 20 человек, места которых заняли в первый же день, а на следующий в живых осталось лишь шестеро. Вскоре выяснилось, что печи в доме неисправны и помещения затягивало дымом. Кто-то выбил стёкла и госпиталь остался без отопления. В декабре месяце. Но свою "работу" он не прекратил. Туда продолжали свозить больных (если не запирали в собственных домах), часто насильно. Помещения не отапливались, сиделки и санитары сами заболевали и умирали, а тех, кто продолжал там находиться, подпаивали водкой, отчего те валялись пьяными вместе с больными и мёртвыми, которых никто выносить не хотел. Всего в госпитале не только от чумы, но и голода и холода умерли 70 человек.
Лечить больных было некому. Доктор Депнер уехал, прибывший Кох сам заболел и умер 15 декабря. Через три дня в станицу прибыли врачи Морозов и Григорьев. В жутком госпитале они обнаружили умирающую от голода Авдотью Щербакову. Были открыты ещё две больницы, но нельзя сказать, что там было лучше - заниматься больными никто не хотел. В станице был сиротский приют, который полностью вымер, когда там обнаружили чуму и заперли его. Плохо обстояли дела с умершими. Люди не хотели хоронить даже родных. Врачам и властям приходилось подпаивать людей, чтобы привлечь их к уборке покойников. Для защиты от заражения одежду пытались мазать дегтем и карболкой. Вскоре Морозов и Григорьев заразились чумой и умерли.
Уже в январе болезнь пошла на спад, но успела вырваться за пределы станицы, унеся жизни нескольких человек в ближайших селениях. Но только в конце декабря в станице был объявлен официальный карантин. Ещё доктор Депнер настаивал на том, что эта болезнь - печально известная чума. Однако, власти до последнего избегали такого диагноза, потому, что это могло повлечь за собой негативные последствия для государства.
К концу эпидемии в Ветлянку прибыли российские специалисты и зарубежная комиссия врачей разных стран, которые подтвердили: в станице свирепствовала чума. Всего в Ветлянской заболело 446 человек, из которых погибли 364 человека, остальные выздоровели.
Подтверждение вспышки чумы в развитой части России вызвала международную реакцию: был наложен запрет на поставку оттуда ряда товаров, положен карантин и санитарные меры для русских приезжих. Некоторые европейские дипломаты не воздержались от едких замечаний о том, что чума в 19 веке - болезнь отсталых стран. В самой России имела место паника. В ряде крупных городов сметались с полок подорожавшие дизенфицирующие средства.
Российским врачам и представителям власти пришлось пересмотреть отношение к эпидемиологическим заболеваниям и чуме, в особенности. Важным стало признание того, что на территории страны могут быть свои источники болезни. Правда, не обошлось без абсурда. Так во вспышке в Ветлянской винили запущенное состояние рыболовства в Астраханской губернии, из-за плачевного состояния гигиены которой, возникла чума. Так же врачи продолжали верить, что одна инфекционная болезнь могла переродиться в совершенно другую. Смысл имело только то, что разные люди в одном месте могли страдать от разных заболеваний, что часто сбивало врачей с толку. Но никакой намеренной "маскировки" одного под другое, о которой говорили некоторые влиятельные персоны, быть не могло.