Вечерняя прогулка⁠⁠

– Не забудь, что вам сегодня надо вернуться пораньше, дорогой.

– Не забуду, Джилл. – Я поцеловал жену, забросил в карман ключи. – Ты готов, Фило?

– Да, пап!

Сын быстро накинул куртку, поцеловал мать и выбежал в подъезд. Я, не торопясь, вышел за ним на лестничную площадку. У нас с Фило вечное соревнование: кто быстрее спустится – он пешком или я на лифте. Чаще всего десятилетние ноги всё-таки проигрывают двадцатилетним механизмам. Поэтому обычно я не спешу, чтобы Фило успел выбежать из подъезда раньше меня. Он невероятно азартен.

– Ты опять проиграл, пап!

– Выходит, что так. – Я развёл руками, изображая поражение.

Мы гуляем с ним каждое утро и каждый вечер. Нам обоим это крайне полезно: мне – чтобы размять затекшую спину после сидячей работы, ему – чтобы выплеснуть неиссякаемую детскую энергию.

Сегодня наш маршрут, как всегда, начинается с Кирпичной улицы, которая выведет нас в парк, а вернемся мы через набережную, обогнув весь квартал. Около восьми тысяч шагов — недостаточно, чтобы устать по-настоящему, но вполне хватает для крепкого здорового сна.

– Как дела в школе? – спросил я, когда мы свернули на широкий тротуар.

Фило нахмурился, перебирая ремешок рюкзака.

– Нормально... Только учительница сегодня плакала. Даже не ругалась за ошибки в математике. А она же всегда ругается!

– Может, у неё что-то случилось?

– Не знаю... Я спросил, но она только всхлипнула.

Я положил руку на его плечо.

– Ты молодец, что попытался, Фило. Знаешь, взрослые порой грустят, иногда даже без видимой причины.

– Как мама в последний месяц?

– Да, как мама.

– Но у неё это пройдёт, правда?

– Конечно. Ещё пара дней – и всё снова станет как раньше. У неё ведь есть мы.

Фило успокоенно улыбнулся, а я погрузился в воспоминания. В последнее время я всё чаще ловлю себя на мыслях о детстве сына: крошечный свёрток, который я качаю на руках, осторожно купаю крошечного человечка в старенькой пластиковой ванночке. "Он ведь не стеклянный, не разобьёшь", – смеялась тогда Джилл. Она тогда часто смеялась. Я закрыл глаза.

Надеюсь, скоро снова услышу её смех.

– Пап, а может, сегодня всё-таки зайдём сюда? – Просительные нотки в голосе сына отвлекли меня от размышлений.

Он остановился напротив входа в магазин "Сладкие радости". На витринах красовалась цветистая афиша, где радостно улыбался кудрявый румяный ребёнок, которого за руки держали не менее счастливые мужчина и женщина.

– Мы же говорили, Фило – в этом магазине продают сладости для взрослых. Через сколько лет ты станешь взрослым?

– Через восемь, – буркнул он, недовольно шмыгнув носом. Вряд ли он сам верил в успех своей попытки, но теперь ещё минут десять будет изображать обиду.

– Вот тогда и поговорим.

На перекрёстке торгует цветами старая Гретхен. Я часто покупаю у неё подарки жене, так что она хорошо знает нашу семью. На её морщинистом загорелом лице всегда полуулыбка, а маленькие сухие ручки быстро-быстро упаковывают очередной букетик васильков или мимоз. Кажется, она уже была старой, когда я ещё был ребёнком, и всегда стояла на этом самом месте. Мы подошли к ней поздороваться. При виде Фило старуха улыбнулась во весь рот и словно помолодела на пару десятков лет.

– Тебе подобрать симпатичный букетик, сынок? Подаришь своей красавице жене.

– Спасибо, но не сегодня. Мы с сыном гуляем. Вы же помните Фило?

– Какой сладкий мальчик вырос, так бы и съела прямо сейчас! – Она ласково потрепала Фило по щеке. Тот фыркнул, но скорее смущённо, чем недовольно. – Вылитый ваш старшенький, упокой Господи его душу.

Ну вот нормально же общались! Я решаю закончить этот разговор как можно быстрее:

– Ну, бабушка Гретхен, нам пора. Завтра обязательно возьму у вас цветов для жены.

– Уж заходи, сынок, завтра точно будут ромашки, твоя их любит. – Кажется, старушка сама не поняла, что спорола бестактность.

У нас в семье не принято обсуждать старшего брата Фило. Даже его детское любопытство пасует перед этим негласным запретом. Но сегодня неосторожные слова старухи снова напомнили ему об этой загадке. Я вижу, что он хочет спросить меня, но не знает, как лучше начать непростой разговор.

– Помнишь, мы всегда говорили тебе, что ты особенный, Фило? Самый чудесный ребёнок в нашем городе? Твой брат был таким же. Он принёс нам много счастья, но теперь его, к сожалению, нет. Когда-нибудь я обязательно расскажу тебе больше, а сегодня давай не будем об этом.

– Жалко, что я совсем не помню его.

– Вы бы с ним точно подружились, Фило.

Мы некоторое время идем молча. Мягкое золото солнечного света льется на улицы и золотом же отражается от окон домов – наступил «золотой час», любимое время фотографов и уличных гуляк. Смурное настроение сына быстро проходит – дети так легко отпускают эмоции. Уже через пять минут он непринужденно рассказывает о проделках школьных друзей, планах поехать летом в лагерь и построить в лесу «настоящую базу».

У входа в парк нас окликнул Марк, мой давний клиент. Фило недовольно сморщил нос, предвкушая очередной скучный разговор взрослых.

– Привет, Марк! Давно не виделись.

– Точно! А у меня как раз был к тебе разговор насчёт завтрашних торгов...

– Давай не сейчас, ладно? Ты же видишь, я с Фило гуляю. Если очень нужно, я тебе позже перезвоню.

– Обязательно позвони, Гейл, это очень важно!

Мы, наконец, покидаем шумные улицы и попадаем в тень деревьев парка. Тут тихо и пустынно, несколько горожан выгуливают собак, одинокий бегун заканчивает вечернюю тренировку, остальные немногочисленные посетители парка в основном прогуливаются парочками, совсем как мы с сыном. Старая растрескавшаяся брусчатка дорожек засыпана листьями: тропинки слишком редко подметают, чтобы результаты стали заметны.

В нос ударил сладкий запах жжёного сахара. Я оглянулся: рядом стоял небольшой ларек с попкорном, сладкой ватой и сосисками в тесте. Кажется, с моего детства его даже не красили.

– Пап, а можно мне попкорна?

– Конечно, давай возьмём. А может, лучше сосиску в тесте? Тебе не надоела кукуруза за последние полгода?

– Так попкорн – это совсем другое!

– Ну ладно, если уж другое. Тебе солёный?

– Солёный.

Мы стали обладателями большого картонного ведёрка с воздушной кукурузой. Фило так аппетитно хрустел, что и я взял пару горстей, хотя обычно не люблю есть на ходу. К нам сразу же слетелись голуби в надежде на дармовое угощение.

Мы подошли к длинной тенистой аллее из высоких лиственниц, чьи раскидистые ветви надежно укрывали от солнца. Пахло смолой и свежестью. Моё любимое место. Ноги слегка пружинили на ковре из опавших иголок. В глубине аллеи стояла небольшая деревянная беседка, где мы сделали перерыв.

Скормив остатки попкорна вечно голодным птицам, мы двинулись дальше. Фило неожиданно взял меня за руку – редкая для него сентиментальность. Обычно он либо бежал впереди, либо отставал, отвлекаясь на собак и алюминиевые банки, которые любил плющить и относить к урне. Мы замедлили шаг. Свет, пробивавшийся сквозь листву, был настолько густым, что казалось, его можно потрогать рукой.

Аллея вывела нас на просторную поляну, где стоял яркий деревянный городок с горками, канатами и лестницами. Иногда я жалел, что слишком взрослый, чтобы присоединиться к играющим детям. Сегодня там было многолюдно, и, кажется, я даже узнал пару приятелей сына.

– Пап, я поиграю немного? Там Сэм и Барто!

– Конечно, я подожду здесь.

Он убежал и присоединился к играющим детям, я же достал телефон и набрал номер Марка.

– Марк, это я.

– Спасибо, что перезвонил, Гейл. Я что сказать хотел – мы с Мартой передумали брать лопатку, все-таки для нас слишком жесткое мясо. Что насчет бедер?

Я нашел взглядом сына – он как раз поднимался по канату на второй этаж городка, усиленно работая ногами.

– Они хороши, как и все остальное, Марк. Только я тебя разочарую – на них уже довольно много желающих. Я бы предложил шею, но ее еще неделю назад забронировала старая Гретхен.

– Черт. Что ж, будем надеется, что нам завтра повезет. Ты только смотри, не гоняй его сильно сегодня, а то завтра мясо будет жестким!

– Поучи ученого. Не в первый раз. Все, до завтра, – я поспешил попрощаться с приятелем, увидев, что ко мне направляется Фило.

Его щеки раскраснелись, глаза блестели. Явно что-то задумал.

– Пап, Сэм с друзьями позвали меня на старый стадион сейчас, можно мне с ними? Они собираются там бегать перегонки, а я же у вас как молния!

– Ну мы же говорили, Фило – сегодня никакого бега, надо дать тебе отдохнуть! Пойдем лучше прогуляемся вдоль набережной – я слышал, там вчера видели лебедей. А потом домой, посмотрим вместе с мамой мультики перед сном. А завтра я отпущу тебя гулять куда хочешь, договорились?

Он согласно кивает, берет меня за руку, и мы спускаемся к набережной. Поверхность реки уже окрасилась ярко-оранжевым цветом, совсем скоро солнце скроется за горизонтом. От воды немного тянет прохладой, и я набрасываю на плечи сына свой пиджак. Я не могу позволить ему простудиться.