Василий и конфликт поколений (Часть 1)⁠⁠

I

- Лучшие годы на тебя потратила, обезьяна плешивая, лучшие, - этот серьезный аргумент был подкреплен звоном очередной разбитой тарелки. Слышалось глухое рокотание тестя, прерываемое очередным залпом тещи. - Что? Ты еще смеешь мне говорить, что у тебя тоже годы, кобелина? Да где бы ты был сейчас, в свои годы, если бы не я. Вырастила, на старости лет.

Грохот еще одной тарелки, которую постигла печальная участь подруг по несчастью. Пехоты, павшей в тяжелом бою. Бой длился уже несколько дней и превратился, по сути своей, в затяжное сражение, целью которого было выведение тестя на чистую воду.

- Боюсь, кушать завтра нам будет уже не из чего, - жена Лизка потихоньку перебралась на Васькину половину кровати и на самого Ваську, посчитав это последним островком стабильности в море сурового семейного быта.

- Завтра пойдем в ресторан, - Василий с завистью смотрел на сопевшую в кроватке годовалую дочь Василису, которая сладко спала и не подозревала, что дед с бабкой прямо сейчас перебирают грехи совместной молодости, копаясь в прошлом и извлекая из пыльных глубин забытые обиды. Нынешние претензии давно были высказаны, высмеяны и парированы, а дискуссия все разгоралась. - А если эта канитель продлится еще пару дней, будем переезжать. Ремонт в нашей квартире практически завершен. Тарелки завтра закончатся, а если они начнут греметь кастрюлями, то и бравый папа может кастрюлей огрести, и наши головы этого шума больше не вынесут. Холодное оружие, можно и так это называть.

Лиза ничего не ответила, только прижалась сильнее и тяжело вздохнула. Ей была неприятна вся эта история, но в жизни любого человека наступает момент, когда ему становится стыдно за бесцельно прожитые годы, в груди становится тесно, хочется плакать, жалеть себя и найти виноватого в том, что все так, а не как-нибудь иначе. "Седина в бороду - бес в ребро", - скажут проницательные соседи и сослуживцы, посочувствуют притворно, втайне злорадствуя, боясь и надеясь, что минует их чаша сия. Не злорадствуйте. Не минует. "С жиру бесятся", - скажут те, у кого нет времени жалеть себя. И тоже будут правы. Человеку становится жалко себя тогда, когда появляется много свободного времени. Современному русскому человеку много свободного времени вообще вредно. Он начинает думать о демократии, о судьбе России и даже ходить на демонстрации. Остальные живут, как умеют и потому относительно счастливы. У родителей Лизы был налажен четкий материальный тыл, маячил безбедный пансион, потому они были плотно заняты собой и сегодняшним днем. Причем сегодняшний день, как получалось, наличие любимого супруга не предусматривал. Дочь выросла, внучка росла. Зять повода для упреков не давал. И родители твердо настроились пожить "для себя". Они долго готовились, продумывали тактику и стратегию. Штирлиц в логове врага, в сравнении с нашими героями, казался образцом безрассудства и безалаберности.

"Главное самому повода не дать", - с таким девизом тесть с тещей приступили к своим осторожным маневрам.

Ранней весной тесть начал лепить из себя атлета. Еще затемно шебуршал в прихожей, натягивая доспехи: модный спортивный костюм, галошки рибок и устремлялся навстречу рекордам. Пошлепав пару дней по лужам, напоминая своей стильной экипировкой заграничного попугая, приболел, слег, поперхал недельку и устремился в мир красивых тел менее опасным маршрутом. Он записался в тренажерный зал, на осторожные вопросы, а зачем ему это надо, ответил, что мол, главное сердцем не стареть и сам он лично еще ого-го. Хоть в глазах администратора и читалось сильное сомнение, абонемент он все же выдал, прикрепив к абонементу персонального тренера, особенно указав тому быть с дедушкой помягче. Присматривать, а то мало ли что. Придется потом собирать по запчастям, хлопот не оберешься. Хмурый молодой парень долго вертел и щупал тестево тельце, вслух ничего не сказал, но программу индивидуальных занятий составил и занимался тестем плотно, честно отрабатывая свою зарплату. Поначалу было совсем туго. По утрам тесть стонал и материл весь белый свет, пытаясь скатиться с кровати, но занятия не пропускал. Сначала стиснув зубы и лишь для того, чтобы избежать насмешливого взгляда тещи, потом уже больше по привычке, затем вообще войдя во вкус. В тренажерке к тестю привыкли, смехом больше не встречали, а если посмеивались, то скорее дружелюбно. Здоровенные мужики, что пыхтя тягали умопомрачительно тяжелые штанги, привязались к тестю, величая его Аристофанычем. Тесть был лысоват, жилист и болтлив. Что, в сочетании с культом спорта и красивого тела, господствующего у древних эллинов и обусловило новое древнегреческое имечко. У него появилась своя компания, иногда они собирались на пиво, оправдывая это введением калорий в растущий организм. Вечерами он подолгу вертелся в ванной, бугрил чахлые кубики мышц, пучил глаза, принимал замысловатые позы и подолгу так застывал перед зеркалом. Любуясь.

Теща избрала похожий путь, даже не путь, а скоростную магистраль, ведущую к секретам женской молодости и красоты. Женщинам, если они финансово вооружены, в этом плане сейчас проще. Солярии и бассейны, косметические и спа салоны. Не говоря уж о маникюрных и парикмахерских.

Словом, тесть и теща, забыв обо всем на свете, устремились параллельными курсами в новую жизнь, забивая кильватерной пеной все то хорошее, что у них когда-то было.

Вася с Лизой не сразу обратили внимание на вторую молодость родителей и пропустили первые тревожные звоночки. У них появилась дочь, маленькое писклявое чудо. Радости родительства шли в комплекте с недосыпом и полным отсутствием свободного времени. Крохотная Василиса, такое имя предложила Лиза, увидев в нем символическое соединение их с Васей собственных имен, как высшую форму проявления любви, в результате которого Василиса и появилась на свет. Было тут и обычное желание матери оградить дочь от любых невзгод, чтобы росла под надежным родительским крылом. Но ребенок, каким бы чудесным он не был, остается ребенком, проверяя родителей на прочность и уча терпению. Занятые дочерью, Вася и Лиза не могли уследить за всем сразу, например за еще двумя личностями, решительно впадавшими в детство. Василий появлялся только поздним вечером, занятый ремонтом их собственной квартиры, куда молодая семья вскоре должна была перебраться. Лиза высиживала очереди в поликлиниках и занималась всей той нужной и необходимой суетой, которая требуется, чтобы прочно укоренить нового человечка в нашем трижды безумном мире. Странности они стали замечать лишь тогда, когда не заметить было уже невозможно.

Тесть, укрепив свой расшатанный фасад, задумался об антураже. Он начал покупать глянцевые журналы, болтался по магазинам и посещал места скопления модной и богемной интеллигенции. В прихожей, возле ботинок на шнуровке, прочно укоренились кеды, а рядом с добротным тренчем и беретом болтался какой-то растаманский шарф. Тесть искал себя и вживался в образы. То он рассуждал о тургеневским женщинах, то вдруг принимался курить самокрутки и бренчать бубном.

Теща, видя такую активность, тоже удвоила старания. Плотно освоила интернет и соцсети, вступила во всевозможные кружки из серии: "Кому за 30". Сообщества тех, кому за 40, она тоже посещала, но исключительно лишь для того, чтобы посмеяться над старыми дурами. То, что теще было скорее за 45, ничего особо не меняло, срабатывал тот же принцип молодого нестареющего сердца и твердо усвоенная фраза, что: "после 40 жизнь только начинается". Потому теща утвердилась на 30 летнем рубеже и отступать с этих позиций была не намерена. У нее тоже появились новые знакомства, вечерние выходы в свет и даже мужской стриптиз с оглядкой. С оглядкой, потому что до последних событий, ни теща, ни тесть, в открытую схватку друг с другом не вступали, а лишь сужали круги, зорко следя за каждым шагом соперника, ожидая, кто первым оступится на скользкой дорожке свободных отношений.

Вася с Лизой, обнаружив что глав семейства занесло на те орбиты, где сильный ветер перемен выдул остатки сознания из их голов, попытались образумить перезрелых бунтарей. Вася, скрепя сердце, выделил в субботу несколько часов для того, чтобы поговорить с тестем. От рыбалки и других видов отдыха, связанных с отдыхом, тесть отказался, потащив Васю в кафе, уверяя, что там самый быстрый "вай-фай". "Павел Петрович, - напрямую начал Вася, - с каких пор ты стал интересоваться моделями мужских трусов?" Да-да, тесть решил быть идеален во всем, поэтому журналы о пользе фитнесса, соседствовали с каталогами нижнего белья и прочей дребеденью. Но разговор не клеился. Вася тормошил, стыдил, корил и пытался взывать к голосу разума. Разум Павла Петровича оставался глух. Тесть слушал вполуха, на васины справедливые упреки мычал что-то невпопад, не забывая фотографировать жратву и тут же заливать ее в сеть, масляно оглядывал тугие задницы официанток и даже выпросил у одной номер телефона. "Видал?" - победительно потряс он салфеткой, на которой были начирканы цифры и Вася понял, что время свое он потратил зря.

Лиза попробовала поговорить с матерью в первую очередь, как женщина с женщиной. Лиза напомнила о домострое и тех извечных качествах, что делают хозяйку хранительницей очага. Покоя и уюта в доме. Женщину в первую очередь отличает мудрость, напоминала Лиза, что позволяет ей закрывать глаза на мальчишеские выходки своей второй половины, не позволяя им заслонять все то хорошее, за что она полюбила своего избранника. Мать была где-то далеко. Постоянно смеясь, по ее мнению беззаботным смехом (глупо хихикая), она сказала дочери, что вполне довольна своей новой жизнью и вообще может только сейчас и начала жить. "Почему ему можно, а мне нельзя?" - спросила она в итоге и Лизе стало ясно, что продолжать разговор смысла нет.

Вечером они обсудили с Васей бурную деятельность "молодых" и решили больше их не трогать. Пусть перебесятся. Стоит ли говорить человеку о том, что он дурак, если человек сам сознательно сделал этот выбор. Дураком быть удобнее. Это дает тебе право снимать с себя всю ответственность за происходящее. Ответственность. Пожалуй, единственное качество, которое твердо определяет взрослого человека. Поэтому взрослыми становятся и в 10 лет, если каждый твой день начинается с забот о том, где найти пропитание для себя и своей семьи. Равно как и детьми можно оставаться до самой смерти. Если жить без забот и придумывать себе плохое настроение разве что от скуки. Так что Вася и Лиза оставили родителей в покое.

А жизнь шла своим чередом. У Лизы была Василиса, у Васи ремонт и жуликоватый прораб, у родителей бурная вторая молодость. Но все хорошее когда-нибудь кончается.

Скользкая дорожка порока хоть и петляла, но в итоге свела вместе зрелого донжуана и вечно молодую вакханку. Иначе говоря, встретились тесть с супругой прямо на поле боя. Отплясывая на танцполе, Аристофаныч привычно оглядывал зал, взмахом руки приветствуя знакомых и выискивая достойных внимания прелестниц. Как вдруг, в одной из полузакрытых кабинок, где хорошо проводила время шальная женская компания, он увидел ту, кого меньше всего ожидал тут встретить. Понятно, тесть не питал иллюзий, что жена коротает вечера за вязанием, но это, по его мнению, переходило все границы. За столом, уставленным хорошим алкоголем, закусками и настолько сладкими мальчиками, глядя на которых, нормальному человеку хотелось съесть лимон целиком, заливисто хохотала супруга, отбиваясь от чересчур уж фривольных действий кавалера с голым торсом. Кавалер был хорош, за то ему и деньги платят. Красная пелена застила глаза тестя, музыка стала едва слышна из-за тягучего звона в ушах, не помня себя, он ринулся карать неверную, позабыв, что на обеих его руках повисли две молодые ценительницы достойной мудрости лет. Проще говоря, любительницы хорошо провести время за счет стареющих ослов. Жена тоже теперь увидела, как переменчива бывает фортуна и смеяться перестала. Если можно было испепелять взглядом, то из клуба в тот вечер увезли бы две обгоревшие мумии. Но гнев еще не научились передавать на расстоянии и тесть прискакал к столику, забыв в горячке ревности о своих спутницах.

- Ах ты.... - вымолвив он, вложив в эту короткую фразу всю боль обманутого мужа и беззвучно зашевелил губами, повторяя про себя весь запас старых и заодно новых, недавно выученных ругательств.

- А ты.... - ответ супруги тоже не предвещал ничего хорошего. В недосказанности таилось многое. Там были и возможные рога в будущем, и раскладушка на кухне, и твердое понимание, что на вкусные борщи тестю можно уже не надеяться.

Пока супруги сверлили друг в друге дыры, пытаясь не выходить за рамки приличий, подружки тестя принялись строить глазки стриптизерам и на ходу поменяли планы на вечер. Наши герои тоже решили не задерживаться. Настроение было безнадежно испорчено. Оплатив счета, оба поспешили домой: тесть на машине, теща на такси и каждый спешил успеть первым. Чтобы закрепить за собой плацдарм и атаковать с заранее подготовленных позиций. Пылая гневом, они загодя готовили изобличительные фразы, рассчитывая, как дрогнет, не выдержит супруг, раскается под тяжестью неопровержимых улик и запросит пощады. Что будет дальше, оба пока представляли смутно. Но виноватому человеку сначала нужно обвинить в этом всех остальных. А виноваты были оба. И домой они, вот что значит годы совместной жизни, приехали одновременно. В лифте держались на максимальном расстоянии друг от друга, пытаясь показать сколь велика теперь пропасть между ними, ругаться начали в прихожей, накипело по пути домой, потому, после первых же воплей, разбудили Васю, Лизу и, начавшую плакать Василису. Устыдившись внучки, закрылись на кухни и принялись кричать шепотом.

Это продолжалось уже третий день, потому с переездом Вася решил не затягивать. На кухне наконец наступило затишье. То ли тарелки закончились, то ли просто устали на сегодня, но все наконец-то смогли уснуть.

Утро встретило непривычной тишиной. За последние дни Вася так привык к скандалу, что не знал пока, чего от этой тишины ждать: хорошего или плохого. Осторожно прошел на кухню и увидел уже одетого тестя, мрачно дувшего кофе. Уже одетого, потому что с тех пор как они с тещей вышли на новый уровень отношений, супружеская спальня осталась за тещей, тесть переехал на кухню и привыкал понемногу к новым друзьям: холодильнику, стиральной машине и телевизору. Что для мужчины было, пожалуй, даже удобно. Все под рукой. Поздоровавшись, Василий открыл шкафчик, чашки, к счастью, перебить еще не успели, тоже налил себе кофе и молча сел рядом. Спрашивать как дела было глупо, в наших квартирах жильцы в курсе дел друг друга даже между этажами, слышимость отличная, что уж говорить о квартирных перегородках.

- Спит, - ответил тесть на невысказанный вопрос. - Может оно и к лучшему.

Выглядел он сегодня непривычно тихим, будто понял что-то. Хотя пора было уже и понять. Нам все время кажется, что мы играем, пока мы не доиграемся. Все это было очень весело: вызывать ревность, хорошо одеваться, отлично проводить время с новыми друзьями и ни о чем не думать. Все это хорошо лишь до той поры, пока ты не остановишься вплотную у черты, перейдя которую, о многом можно будет говорить лишь в прошедшем времени. Как о прошлой жизни. И неизвестно еще, какой будет новая. От добра добра не ищут, кажется это, наконец, понял тесть. Пока плюс их новых жизней был один - они действительно стали хорошо и молодо выглядеть, скинув по десятку лет каждый. А вот с кем проводить эту вторую молодость...

- На дачу поеду, - сказал тесть, отставив пустую чашку. - Сейчас обоим время нужно. Занесло нас что-то, Вася, увлеклись. Отдохнем, подумаем, решим как жить дальше. После спокойно все обсудим. Без эмоций. Что нам важнее: совместная старость или туманное будущее. Еще неизвестно какое, - вздохнул он с неожиданной тоской, - ладно, сами виноваты. Заигрались.

Этой новости Василий был только рад. Помог собраться тестю, предупредил Лизу о том, что отвезет того на дачу. Лиза чмокнула непутевого отца на прощанье, сказав, что сообщит матери и закрыла дверь.