Ужин⁠⁠

Он с детства любил ходить в гости к друзьям поесть. Особенно к своим девушкам. Как правило, отношения долго не продолжались, и потому семейные ужины были особенно ценными. И дело не только в еде, а в какой-то особенной семейной атмосфере, которой ему так не хватало в детстве. Там он не любил семейные сборы. Они заканчивались руганью, слезами, пустыми обещаниями или напряженным молчанием. В детстве он старался избегать эти застолья, ел отдельно в комнате, сбегал на кухню, или делал вид, что очень занят, не приходил домой.

А тут ему особенно понравилась девушка. Он с первого взгляда понял, что это судьба. Они созданы друг для друга, его прямо магнитом притянуло к ней, и он как будто и не мог думать ни о чем другом. Конечно, в таком ракурсе семейный ужин для него был чём-то вроде бонуса, он итак себя считал счастливчиком.

Все было как обычно, как много раз до этого дня. Неловкие разговоры в узком коридоры, такие же неловкие движения, чтобы снять обувь. Также принюхался, как множество раз до этого - выдержали ли свежие носки дорогу из дома до гостей. Улыбнулся, выдержали. Также повесил своё пальто, на этот раз оно упало, поднял и повторил попытку - удачно. Потом вежливый отказ от домашних тапочек. Кто знает, кто ещё носил их? Он искренне не понимал, как люди соглашаются надевать чужую обувь. Потом стеснительные заверения хозяйки, что по полу дует и потому они так о нем беспокоятся. Наташа нечасто приводит друзей. Смущённая улыбка Наташи, ее взгляд куда-то в пол. Он мысленно гордился, что знаком с нею.

И потом, во время незначительной болтовни за столом, ещё во время первого блюда, он заметил что-то странное. Он заметил зияющую дыру на рёбрах, сбоку у хозяйки, мамы Наташи. И конечно, большую часть времени ее не было видно, так как она рукой прикрывала рану, но потом, когда хозяйка ухаживала за гостей, он почувствовал. Он вдруг узнал запах гниения, первые рвотные позывы удалось сдержать. Он посмотрел н женщину и увидел неловкую улыбку, вымученную улыбку. Кофта пропиталась кровью и гноем на месте раны. Парень хотел бежать, снести все со стола, но сидел как вкопанный. Он посмотрел на свою девушку и не поверил своим глазам, она изменилась, кожа у неё была неприятного жёлтого цвета, а волосы значительно поредели, и не блестели, как раньше, а как будто завяли, да, именно это слово у него вертелось в голове, потускнели, поникли. И глаза у неё были подернуты легкой дымкой. На этот раз парень встал. Но тяжелая рука хозяина дома опустилась на его руку.

- Вы же не станете обижать хозяйку и отведаете приготовленный ужин?

Это не был вопрос, это было утверждение. А рука отца Наташи была ледяной.

Парень начал соображать, как он будет выкручиваться из положения. Сердце бешено билось и предательски подсказывало, что он обречён. Голова болела от напряжения. Хозяева продолжили светский разговор, как ни в чем не бывало. Девушка смеялась шуткам отца и покровительственно клала руку на плечо парня. Его уже несколько раз вырвало на тарелку, но хозяйка просто молча меняла приборы, и никто не обращал внимание на происходящее. И еда на столе была тухлой и кишела червями. Они были настоящими мужчинами хозяевами пира, по крайней мере живыми. Парень посмотрел в зеркало в серванте и увидел свои испуганные глаза, бледную кожу и это тот самый миг, когда он заметил нож в руке Наташи. Она вонзила его в глаз парню. Хлестнула кровь. Он поднялся, зазвякала посуда, и начал метаться не в силах выбраться из пространства между столом и диваном. Присмирил его удар лопатой по голове от отца Наташи. Хрустнула шея парня, тело рухнуло на диван. Все сели за стол и продолжили беседу.