Ты не ты, когда голоден⁠⁠

Как-то раз возникло непреодолимое желание интимной близости, по причине чего был вынужден обратиться к своей второй половинке с выпирающей инициативой. Но, не голосуем! моя инициатива была отклонена.

Я уж и так к ней, и эдак – и живот втянул, и мышцами поиграл (так себе зрелище, конечно – играть тем, чего нет). И комплимент сделал. Даже два. И массаж обещал, и даже пожмякал и погладил, обозначив всю серьёзность своих слов и намерений, да только без толку. Сколько не уламывал – не уламывается.

- Спать, - говорит, - хочу, сил нет! Отвали, бешеный!

И засопела.

Что ж. Мы люди не гордые! Нет, так нет. Оставил свою зазнобушку почивать, а сам на кухню отправился – в пикабушечку позалипал, а потом и перекусить решил перед сном. И захотелось мне вредного чего-нибудь, прям ненатурального. Чтоб, так сказать, добить себя окончательно. Нашел в недрах кухонного шкафа бич-пакет, залил кипятком, сижу, жду, когда заварится.

И тут на кухне появляется она, моя ненаглядная. Глаза красные, волосы всклокочены, в общем, как всегда – очаровательна.

- Чё делаешь? - спрашивает, а сама носиком по сторонам водит и глазками на мой бичик стреляет.

- Трапезничать буду, - отвечаю ей, а сам, аки наседка цыплят, рукой тарелку прикрываю. Ведь пятой точкой чувствую, что сейчас не только без интима, но и без бичика скорее всего останусь.

- Ой, так пахнет вкусно! - удостоила меня ангельским взглядом и сатанинской улыбкой, - Дашь?

- Конечно, дам! - отвечаю, - ЧЕГО ЖЕ НЕ ДАТЬ, КОГДА ВТОРОЙ ПОЛОВИНКЕ ХОЧЕТСЯ!

- Что? - смотрит на меня и как будто бы непонимающе глазками хлопает. А сама понимает – я по глазам вижу, что понимает.

- КОНЕЧНО, ДАМ! - повторяю я, - ГОТОВ ТЕБЕ ДАВАТЬ В ЛЮБОЙ ДЕНЬ И В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ СУТОК!

- Не понимаю, - качает головой, - ты на что намекаешь?

- Да я ни на что не намекаю, я вообще в намеки не умею. Ты спросила – дам ли я тебе, и я говорю – дам. Я ВСЕГДА ТЕБЕ ДАЮ, МНЕ НЕ ЖАЛКО. А БЫЛО БЫ ЖАЛКО – ОТ СТЫДА СГОРЕЛ БЫ, КАК ТАК – ЗАКОННОМУ СУПРУГУ НЕ ДАТЬ?

- Вот ты душный! - укоризненно качает головой и присаживается рядом, нагло заглядывая в тарелку, - Ну, что там? Не заварился еще?

- Не заварился, - утвердительно заявляю ей, глядя прямо в глаза, в надежде разглядеть в них пробивающийся сквозь пелену гастрономического желания лучик желания сексуального, - Чем займемся, пока заваривается?

- Да тут дело то двух минут!

- Целых двух минут, дорогая! ЦЕЛЫХ ДВУХ МИНУТ!

- Отстань! Ты хочешь, чтобы я отдалась тебе за бичик? Я НЕ ТАКАЯ!!!

- Конечно не такая! - соглашаюсь и приобнимаю ее, - Вот только у меня еще колбаска есть. И огурчики маринованные. Могу всё красиво порезать, кружочками, а хлебушек нарежу треугольничком, как на праздник. Что скажешь?

Смотрю – задумалась. Это хороший знак, обнимаю еще крепче, целую в шею и продолжаю наступление.

- Икру могу открыть, кабачковую. Помнишь, твоя мама привозила? А она так готовит – пальчики оближешь …

Молчит, а я, помня, что женщина любит ушами, наклоняюсь к этим самым ушам и продолжаю прелюдию тихим шёпотом:

- Сыр еще могу порезать. Колбасный. Твой любимый. Хочешь? Он так пахнет – с ума сойти можно!

Не отвечает, но чувствую, что брошенные мной семена желания в благодатную почву базовых животных инстинктов начали давать всходы – она уже губу прикусила, задышала тяжело … Решаюсь на контрольный выстрел:

- А к чаю можно сгущенку открыть, я на выходных две банки покупал …

Лёгкий стон сорвался с ее губ, она схватила меня за футболку и потащила в сторону спальни:

- Бессовестный ты! Похотливое животное! Уговорил ведь!

А уже в спальне, прильнув ко мне тихо прошептала:

- Только вермишель мне новую заваришь! Я сильно разбухшую не люблю!

- Ох, ты ж, моя лакомка!

С тех пор пара бичиков всегда в запасе имеется. 😊

Всем добра!