Твой рюкзак⁠⁠

На бегу наступаю в лужу, пачкая белые кроссовки. Дома — убьют. В руке болтается расстегнутый рюкзак. Нет времени ни на возню с молнией, ни на то, чтобы закинуть его на плечи. Потому что за спиной — толпа одноклассников, готовых убить меня на месте.

Ещё метров двести, и я спасён. За поворотом — оживлённая улица. Люди. Безопасность. Но всё это меркнет, отдаляется, когда мне в спину прилетает толчок. Я лечу в грязь, выронив рюкзак. Ладони впиваются в мерзкую жижу на земле. Вместе с осознанием того, что я проиграл, до меня доносится громкий язвительный смех одноклассников.

— Свинота! — кричит кто-то, и сопровождает фразу диким гоготом.

— Вставай, животное! — другой голос.

На глаза наворачиваются слёзы от беспомощности. Я пытаюсь встать, но мне мешает чья-то нога, прилетевшая в живот. Дыхание перехватывает, и я снова падаю.

— Добегался, блядь?!

Вместе с отчаянием на меня накатывает злость. Злость, которая побеждает страх. Резко вскочив на ноги, я кидаюсь на обидчика, целясь головой в живот. Он падает под моим весом. А я сажусь сверху и замахиваюсь для удара.

Звук сломанного носа похож на звук, который издаёт лопнувший арбуз. Или пластиковая бутылка с водой, брошенная в стену. Не уверен, что я правильно расслышал за криками одноклассников. Но теперь у главаря их шайки как минимум две большие проблемы — сломанный нос и испачканная в грязи белая рубашка. Не говоря уже о его покалеченной репутации и состоянии на грани обморока.

Поняв, что на меня вот-вот набросятся, я срываюсь с места и бегу. В этот раз погоня прекращается быстро, потому что мои недалёкие одноклассники ещё до конца не решили, что им делать — спасать своего лидера или догонять меня. Надеюсь, они догадаются позвонить в скорую.

***

После того, как я попытался отмыть одежду в туалете торгового центра, она стала не только грязной, но ещё и сырой. Домой в таком виде, да ещё и без рюкзака, я идти не хотел. Отчаявшись, сел на ближайшую скамейку во дворе и откинулся на спинку. Всё идёт хуже некуда.

Прошло только пару месяцев, как я перевёлся в эту школу, а в общении с людьми так и не преуспел. Отец уже смирился с тем, что каждую неделю я прихожу домой с новым фингалом. Первые недели он закидывал меня советами:

«Не показывай своих слабостей».

«Всегда давай сдачи».

«Если понимаешь, что конфликт неизбежен, бей первым».

Но теперь лишь тяжело вздыхал и протягивал очередной пластырь и тюбик с зелёнкой. Кажется, я не оправдал его ожиданий.

Мама же, в противовес отцу, хотела решить всё сама и так и рвалась пойти разбираться в школу. Ни я, ни отец не позволили ей этого сделать. Не хватало ещё чтобы, вдобавок к прочим, на меня повесили клеймо стукача.

Я закрыл глаза, стараясь не думать о том, что меня ждёт дома. Что меня ждёт завтра. Мысли заглушали пение птиц и звуки машин, проезжающих мимо по лужам. Я и не заметил, как пришла весна.

Через минуту я почувствовал, как что-то шлёпнулось рядом со мной на скамейку. Открыл глаза, едва не подскочив на месте. Передо мной стояла девочка с длинными тёмными волосами и в школьной форме. Из-за солнца, слепящего глаза, я не сразу признал в ней Свету — мою одноклассницу. На скамейке рядом лежал рюкзак.

— Твой рюкзак, — сказала она, — подумала, что тебе он ещё пригодится.

Я тупо переводил взгляд с грязного рюкзака на Свету и обратно, не зная, что и сказать.

— Спасибо… — наконец выдавил я.

— Не за что.

Света сложила руки за спиной и даже не собиралась уходить.

— И вот ещё, — она протянула мне пачку влажных салфеток, — тоже пригодятся.

Когда я недоумённо посмотрел на неё, она показала пальцем на висок, намекая на ссадины и засохшую кровь.

— Спасибо, — я улыбнулся ей, взяв салфетки.

Света ответила взаимной улыбкой, развернулась и пошла в сторону дома.

Я смотрел на окровавленную салфетку в руке и не понимал, почему она помогла мне. Знак симпатии? Попытка подружиться? Проявление милосердия? Но не успел я додумать мысль до конца, как Света развернулась и посмотрела на меня каким-то тёплым, заигрывающим взглядом.

— Кстати, если хочешь, можешь меня проводить.

Не задумываясь, я схватил рюкзак и пошёл с ней.

О причинах её поступках подумаю как-нибудь потом.

Сейчас главное — успеть насладиться моментом.