С.Э.К. Одинокий вагон⁠⁠

- Давай, наливай уже, - от нетерпения крякнул Колян.

- Тише ты! А то сейчас проводник придет и перекроет нам весь кислород, - Санек откупоривал бутылку.

- Хорошо все-таки в поезде. Главное, чтобы не подсадили к нам бабу с ребенком или бабку с клюшкой. Тогда ведь хуй посидим по-человечески. – Эдик доставал из сумки закуску.

- Да. Ехали бы втроем до самого конца. Хотя я бы сейчас от красивой попутчицы не отказался. Но такого в жизни не бывает, - вздохнул Санек. – Ладно, пацаны, поехали.

- Мы вроде и так едем.

- Ну ты, остряк, пей давай.

В дверь постучали.

- Ах ты, ебть, кого это принесла нелегкая?

- Чаю не желаете? – раздался голос проводника.

- Иди на хуй, - сказал, как отрезал, Колян.

- Сам иди на хуй, - не растерялся проводник.

Колян неожиданно взбеленился. Он вскочил, рванул дверь, выбежал в коридор и свернул в левый тамбур. Через минуту послышался топот, и пацаны увидели, как Колян пронесся в другую сторону. Едва Санек разлил остатки второй бутылки, на пороге возник бледный как смерть Колян.

- Мы здесь одни, - прошептал он. – Совсем.

- Ты чего мелешь? – как-то сразу сдрейфил Эдик. - Садись, выпей.

- Бля буду, зуб отдам. Ни хуя никого нет. Ни спереди, ни сзади. Наш вагон сам по себе едет.

- Как это сам по себе? – Санек поставил нетронутый стакан на столик. – А что проводник?

- Нет его. Он, наверное, выпрыгнул.

- С какой это стати? Предложил нам чаю, а потом от не хуя делать выбросился?

- Посмотрите сами, я не гоню. И в остальных купе никого. Я проверял.

Все оказалось так, как и говорил Колян. Их вагон одиноко рассекал ночь. Вокруг мелькали черные незнакомые леса и мелкие деревушки. Тормоза, по всей видимости, тоже остались непонятно где.

- И что мы теперь делать будем? – Эдик испуганно переводил взгляд с одного на другого.

- Для начала выпьем, закусим, а потом подумаем.

Думали и выпивали они где-то около часа, пока мимо них не прошел официант с тележкой. Сначала никто не обратил на него внимания, но через несколько секунд все трое ломанулись в коридор. Тот оказался пуст. Все оставалось по-прежнему: вагон мчался по рельсам один.

Тогда ребята решили еще раз просмотреть соседние купе. И в одном из них натолкнулись на старичка в семейных трусах. Он мирно сидел в уголке у окна и читал газету, время от времени громко отпивая чай из граненого стакана в фирменном железнодорожном подстаканнике.

Некоторое время друзья молча его разглядывали. Вопросов была куча, но никто не решался спросить первым. И дед взял инициативу в свои руки.

- Чего залупились, сосунки? – спросил он, откладывая газету и открывая окно. – Вы не против, если я закурю?

Возражений не поступило. Все так же молча сосунки смотрели на старичка в трусах.

- Эх вы, ребятки! Что же вы со своей жизнью делаете? Пьете и курите всякую дрянь, - дед вытащил из лежавшего на полке ридикюля сигару, откусил кончик специальными ножницами и стал раскуривать. – Вот что надо курить. Настоящая «Гавана». И пить не вульгарную дешевую водку, а коньяк или на худой конец виски.

- Так дорого же, - пробормотал Эдик.

- Работайте, детки, учитесь и работайте. Бухайте качественно и курите только лучшее. Я уже не говорю про баб. – С этими словами старик выкинул ридикюль в окно.

У Санька даже челюсть отвисла. Старик затянулся еще пару раз, протянул Коляну остаток сигары и, разбежавшись, вскочил на стол и выпрыгнул из вагона.

- Зачем он это сделал? – спросил Колян, глядя на дымящуюся «Гавану».

- Ты нас спрашиваешь? – Санек плюхнулся на сиденье. – Это пиздец какой-то.

- Как Ленин, - вдруг сказал Эдик.

- Что Ленин тоже выпрыгивал из поездов?

- Нет, он призывал работать и учиться. Только зачем нам коньяк, у меня от него живот болит.

В этот момент в соседнем купе заиграла гитара и аккордеон. Ребята, которым вся эта чушь уже порядком надоела, решили посидеть у себя. Но спокойствие не шло. Музыканты разбушевались не на шутку. Слышно было, как гитарист рвет струны, а его напарник раздирает меха гармони.

- Пойти что ли посмотреть? – предложил Колян.

- Пиздуй, а мне эта хуйня уже вот где, - Санек провел рукой по горлу.

- А у меня что-то живот крутит. Пойду, посижу с газеткой.

- Только не провались. – Санек полез на верхнюю полку. – А то в падлу тебя вытаскивать.

Колян постоял у двери музыкального купе, прислушался. Там было подозрительно тихо. Он стал легонько открывать дверь, которая неожиданно широко распахнулась, и чьи-то руки ухватили его за шею и втянули внутрь. Дверь захлопнулась.

Придя в себя, Колян увидел двоих здоровенных мужиков или одного, сидящего слева и справа. В общем, они были как две капли похожи друг на друга.

- Ты любишь джаз? - спросил левый, с гитарой.

- Вообще-то не очень, - пролепетал испуганный парень.

- Вот и чудненько, потому что мы играем фанк. Ну-ка, Вадя, сбацаем этому музофилу.

И они заиграли. У Коляна от такой музыки лицо перекосило, к горлу подступила водка. Закуска рвалась наружу – прочь от такого концерта.

- Ну как, правда охуенно? – открывая глаза спросил баянист.

- Да, заебись, - протянул Колян.

- По-моему, ему не понравилось, - нахмурился мужик с гитарой.

- Нет, нет, понравилось. Очень. Только я в этом ничего не понимаю.

- Значит, не понравилось. То есть ты утверждаешь, что мы плохо играем? – правый стукнул по столу. – Так?

Колян зажмурился. «Сейчас будут пиздить ни за что», - подумал он. Неожиданно все затихло. Бедолага приоткрыл один глаз. И тут же на стол обрушилась гитара.

- Ты хочешь сказать, у нас херовые инструменты и корявые руки?

- Баянист лупил гармонью по стеклу.

- Я пойду? – с надеждой спросил Колян, дергая за ручку двери.

- Никуда ты не пойдешь, - доставая дудочку сказал один из мужиков. – Сейчас ты будешь слушать свирель.

Когда он дунул, изо всех дырочек забрызгала слюна. Колян вопреки всем усилиям скривился.

- Вадя, это не ценитель музыки, он не музофил. Давай выкинем его в окно?

- Вы духи, вы не можете. Вы привидения, бестелесные существа. Я сейчас вас ткну пальцем, и вы растворитесь в воздухе.

- Вадя, сдается мне, он хочет ткнуть в нас пальцем, – изумился музыкант. – Он достоин страшной кары.

- На помощь! – заорал Колян. Но сильные руки уже подняли его и одним движением выкинули из вагона наружу.

- Приобщайся к культуре, парень, - прокричали ему вдогонку. – А не то станешь гандоном.

Санек лежал на верхней полке и глядел в распахнутое окно. Мимо пролетело что-то крупное.

- Хуя се, мотыльки пошли, - улыбнулся он своей шутке. – Колян, Эдик, где вы, распиздяи? Захотели в прятки поиграть? Раз, два, три, я иду искать.

Выглянув в коридор, Санек прислушался. Тишина. Он решил проверить для начала музыкантов. Открыв дверь в их купе, искатель обнаружил лишь обломки инструментов и огромную кучу дерьма на столе.

- Вот она – современная эстрада. Поп звезды, - Санек вышел из купе, плотно прикрыв за собой дверь. – Пойду, проведаю Эдика.

Эдик прочитал две колонки, а в животе по-прежнему бурчало. Вагон мотало из стороны в сторону. В дверь постучали.

- Через две минуты станция. Санитарная зона. Освободите помещение.

- Я не могу, - еле выдавил из себя Эдик. – Я сейчас ежика рожу.

- Если не освободишь через две минуты, я зайду и выкину тебя вместе с твоим ежом, - проводник задергал ручку сильнее.

- Отвали, а не то отвалю я. И будешь тогда целый день свой сортир чистить, - Эдик подкрепил свои слова делом.

- Ну все, подонок, мое терпение лопнуло. Ты сам напросился. – Зазвенел ключ, дверь открылась и на пороге возникла знакомая рожа проводника.

- Ах ты гандон рваный. Нашел момент вламываться к честным сральщикам.

От возмущения Эдик поскользнулся и упал спиной на рычаг слива. Сверху замигала красная лампочка и ржавый голос произнес: «Обратный отсчет. Три, два, один, пуск». Одновременно со словом «пуск» кабина сортира задрожала и начала подниматься вверх. Секунд через десять она стартовала, устремившись прямиком к звездам.

Проводник козырнул, снял фуражку и выпрыгнул с поезда.

Санек, подходя к туалету увидел, как мелькнула спина проводника. Парень остановился у зияющего проема, заменившего сортир, и высоко в небе разглядел едва заметную кабинку с красным соплом.

- Эх, Эдик, предупреждал я тебя. Не ешь много острого.

Санек вернулся в свое купе, налил водки и загрустил. Пить одному, без друзей в одиноком вагоне было необыкновенно скучно. Внезапно, он почувствовал, что в купе есть кто-то еще. С верхней полки свисали хорошенькие женские ножки.

- Нет, знаю я эти штучки. Ножки красивые, а выше откровенное чудо-юдо. Хватит на сегодня приключений, - подумал Санек вслух и заснул.

- Ну и дурак, - сказала обнаженная девушка, слезая с полки. – Сам же заказывал.

Она хлопнула стопарик водки и открыла окно…

Приехали, Мусохранск уже. Мусохранск, - Кричал кто-то ему в ухо. Санек разлепил веки: он лежал на платформе среди своих сумок вместе с Коляном и Эдиком, а проводник и милиционер их трясли.

- Беспокоили? – спросил сержант.

- Да нее, тихони. Выпили и сидели втроем на верхней полке всю дорогу.

- Добро пожаловать в Мусохранск, - милиционер отдал честь и пошел дальше по перрону.

- Мусохранск? Какой еще Мусохранск? Мы же вроде в Питер ехали?

На обратную дорогу денег хватило только на два билета. Эдик ехал багажом.