Страх.⁠⁠

Недавно ехал в купе с двумя случайными попутчиками. Нормальные ребята. С одной беленькой, как говориться, чисто символически, да закуской, заботливо жёнами в путь собранной, коротали перестук колес, разговорами про жизнь. Подняли тему, кто как когда сильно испугался. Традиция вагона дала себя знать и пошли откровения.

Витя повествует. В детстве, старшие ребята на «слабо развели». И ночью, на-спор, на местное кладбище на экскурсию отправили. И в доказательство подвига надо было большой венок принести. Туда шёл, ноги дрожали, как могилки показались - начал воздух ртом ловить. Только хотел лишить ритуального убранства какого-то почившего академика, а с соседней березы сова ухнула. Витя не успел стать вандалом, вмиг в штаны напустил и бегом, ломая кусты домой. Потом заикался неделю и с тех пор любой погост стороной обходит.

Толя свою историю рассказывает. В Советской армии дело было, в срочную. Полк их стоял на Кавказе, в одной, уже тогда не очень братской АССР. И надо было им, во время марша, через пропасть по подвесному мостику на другую сторону ущелья перейти. А у Толика – боязнь высоты. Все отделение перешло, наш рядовой, всё решиться не может. Сержант, рыжий грузин Гоча, два метра ростом, башка как у медведя (Анатолий его на всю жизнь запомнил) стоит за ним и пинками на мост гонит. Из русского языка только маты освоил, аж уши закладывает. Вступил наш воин на шаткий мост, тот как качеля и тронуться на ватных ногах не может. Гоча вскидывает АК и дал трассерами очередь в воздух. Толя упал на карачки и как бразильский ленивец, медленно-медленно, под свист пуль, переполз на другой берег. Там его, бледного, подняли с колен сослуживцы и давай потешаться над коричневой полоской с задней части галифе.

Настала моя очередь. И в детстве на кладбище ходил и в армии служил, чего только не было. А напугал меня больше всего, в общем-то, простой случай.

Как раз дембельнулся я с ефрейторскими лычками, в последнее лето Советского Союза. Политические баталии обошли нас стороной, я был молодой и красивый, полон энергии, планов. И завербовался, ни много – ни мало, в археологическую экспедицию. Руководила ей моя родная тетушка, доцент Московской Академии Наук. Лагерь разбили на Валдайском водохранилище в живописнейшем месте. Условия походные – брезентовые палатки по кругу, в центре кострище. Компания разновозрастная и разномастная. Пищу готовила тётушкин лаборант и по совместительству наш повар на летний сезон. Женщина очень приятная и многодетная, пользуясь случаем, вывезла на природу четверых своих пацанов, мал - мала меньше. Мой брат старший Саша с племянником Игорем. Он врач, что приветствовалось (в случае чего, знал в какое место подорожник прилепить) и в свой отпуск часто проводил так - и на природе и маленькая копеечка от Академии капала. И десяток студентов-историков юных – весёлых с Урала, с Сибири. Замечательный коллектив. С утра мы просыпались, завтракали. Шли, недалече, на раскоп. Там у каждого свой квадрат, шнурами ограниченный. И мы специальными скребками скрупулёзно - бережно очищали стоянку древнего человека. Потом обедали в нашем летнем кафе, и продолжали работать, но уже, честно признаться, без особого энтузиазма. По соседству с нами была большая База Отдыха, какой-то крупной конторы из Твери. Там мы с братом взяли на прокат, на весь наш десант, три весельные лодки. Эта маленькая флотилия находилась у нас постоянно и ходили на них по нашему пресному морю, когда хотели, было бы желание. Место повторюсь, Левитану картины писать. Берег песчаный, наша поляна, как салатовая тарелка, окаймлённая низкорослыми цветущими яблонями. А, аромат – ноздри расширяет. Вокруг сосны шумят, воздух – пить его охота. Погода прелесть, лето жара, красота. Валдай в том месте неширок, противоположный берег километр – два. Там лес смешанный и деревенька сбоку присоседилась. Почти каждый день, в охотку, переплывали, то грибы собираем, то в местное сельпо за пряниками. Я человек закаленный военной службой, бывалый. Пользовался непререкаемым авторитетом у нашей экспедиционной детворы. Я вечером на Базу на танцы и они со мной, я в лес за дровами и они мне помогать. И мне импонировало, они меня, двадцатилетнего, вслед за семилетним племянником Дядей Димой стали называть. Рассказываю им армейские байки, они с открытыми ртами слушают. В тот вечер, решил на другой берег переплыть. Беру свои весла, спускаюсь к берегу, а в моей лодке уже пять пацанов от пяти до десяти лет сидят, четверо кухаркиных и племяш Игорь: «Мы с Вами, дядя Дима!». Ну что с ними делать? Готова команда! Отдать концы! Я на веслах бицепсы качаю, они как зайцы у Мазая, по всему кораблю рассредоточились. Всё было прекрасно, но где-то на середине пути погода начала портиться. Небо махом заволокло свинцовыми тучами, потемнело враз. Ветер налетел, Валдай, только что как стекло был и вдруг волны пошли. И всё быстро так! Лодка закачалась. Дети мои притихли. Я к деревенскому берегу изначально планировал причалить. Метров пятьдесят до него оставалось, смотрю, там валуны и уже волна сильно по ним бьёт. Думаю, приставать туда уже стоит - разобьёт наше суденышко. Поворачивать надо домой. Ага, развернул лодку. Гребу, а погода совсем испортилась. Ветер, дождь, град. Волны, выше лодки. Первый раз я в таком переплете! И так страшно стало за детей, сейчас лодку перевернёт, как я их собирать в этой кутерьме буду? Холодный ужас голову сковал. Дождевые струи, как стрелы впиваются. И всплыло откуда-то из глубин памяти, что лодку надо носом на волну держать. Гребу изо всех сил, лодка гребень волны килем режет, взберётся, в следующий миг падает. Снова вверх и снова вниз. Пацаны в борта вцепились, дрожат. Сам боюсь! Колотит всего. Волны все сильнее, гром грохочет, ливень хлещет. А я, как заведенный, на весла налегаю, думаю, лишь бы не сломались. Вечность выгребал! Ангелы спасли, наконец, уткнулся носом нашего судна в родной берег. Выбежали мои зайцы, а потом и я вывалился. Посмотрел на свои ладони, а они все в крови и голова с тех пор седая…