Спи себе спокойненько! (Часть 2 Заключительная)⁠⁠

Вернувшись из института, и вновь поморщившись от запаха в квартире, Марина напомнила себе, что сдаваться – последнее дело! И даже нашла в себе силы оттереть входную дверь. Также, воспользовавшись советом из интернета, девушка приложила лист бумаги к вентиляционной решетке. Тот мигом прилип, удерживаемый тягой - и завывания в трубе почти исчезли! Обрадованная, Марина проделала это и со второй вытяжкой – и на душе сразу стало легче.

Остаток дня она провела в кресле, с яблоком, пледом и чаем, старательно нагоняя весь пропущенный в предыдущие дни учебный материал.

Шкря-я-я-яб... Шкря-я-я-яб... Шкря-я-я-яб...

Часы пробили полночь.

Шкря-я-я-яб... Шкря-я-я-яб... Шкря-я-я-яб...

Марина смотрела в темноту. Тело била крупная дрожь.

Нет, это какой-то кошмар! Кто и зачем расписывает ее дверь?!

Пришлось подняться и тихонько приблизиться к филенке.

Как будто почувствовав ее приближение, черный человек остановился и замер. Так что заглянувшая в глазок Марина вновь увидела его мрачный силуэт.

Стало очень страшно. Ей захотелось тут же броситься бежать, укрыться, спрятаться! Но она подавила в себе этот малодушный порыв.

Сжав руки в кулаки, Марина снова посмотрела в глазок, сосредоточившись на том, чтобы как следует разглядеть ночного визитера. И хотя он стоял против света, а затянутая пыльной паутиной лампа и без того плохо справлялась со своей задачей, Марина смогла рассмотреть его. А рассмотрев - изменилась в лице!

Светлый ореол вокруг головы... – волосы седые вздыбленные. Лицо избороздили глубокие морщины...

Человек стоял совершенно спокойно и смотрел куда-то прямо перед собой. Не на Марину, а ниже. Глаза у него были... совсем белые.

Бабка-соседка!!!..

Марина так и ахнула. Она знала! Она с первого дня знала!! Что с этой бабкой что-то не так! И вот – на тебе! Старая ведьма колдует на нее!

Но почему???? Что она ей сделала???

Наверное, надо было выйти и поднять скандал.

Но остановившийся взгляд, совершенно безэмоциональное лицо старухи...

Все это выглядело так зловеще, что вместо того, чтобы выйти на лестницу, Марина тихонько провернула дверной замок на второй оборот!

Несколько раз еще она подходила к глазку, видела, как соседка, будто зомби, ходит туда-сюда все с тем же отсутствующим видом. Шебуршит чем-то на лестнице, мычит себе под нос и жутко шепчет...

Наконец, устав от всего этого, Марина ушла в спальню, накрыла голову подушкой и погрузилась в сон.

Теперь, когда она знала, кто доставляет ей все эти неприятности – было уже не так страшно.

Хотя... бабке, конечно, следовало бы серьезно полечиться!

Суббота.

Выйдя утром из квартиры, Марина увидела, что ее дверь вновь вся исписана – и ужасно разозлилась!

В результате, в три часа дня на лестнице вместе с ней стояли: участковый, хозяйка квартиры, чокнутая соседка и ее сын.

Хулиганка не выглядела испуганной. Казалось, что она совершенно не понимает, почему в дом явилась полиция. Ее кровиночка – бородатый мужик с испитым лицом, в застиранной тельняшке и драном тулупе, хмуро буравил Марину взглядом.

Собственно, почти все они смотрели на нее. Участковый – выжидательно. Хозяйка – с укором.

Марина даже как-то стушевалась. Утренний гнев куда-то ушел и теперь она немного растерялась.

- Итак, - подытожил участковый, - вы видели, как эта гражданка, – он кивнул на соседку, – разрисовывает вашу дверь?

- Ты че, Михалыч, веришь этой!.. – грозно начал соседкин сын.

Но полицейский прервал его:

- Подожди, Василий. Давай сначала выслушаем человека.

Все взгляды вновь обратились на Марину.

- Ээ... Нет... Ммм... Не совсем. Я не видела, но...

- Ах, ты не видела, но при этом!.. – снова возбужденно завел алкоголик.

Но участковый вновь его одернул:

- Подожди, Василий! – и обратился к Марине, - Я правильно понял? Вы не видели, как она рисовала?

- Н-ннет.

Соседский сын издал возмущенный возглас и закатил глаза.

- Хм. Не понимаю. Тогда какие у вас основания обвинять эту бедную женщину? – поднял брови участковый.

- Я... видела, как она ходит по лестнице ночью. И еще она стояла возле моей двери!... Я видела в глазок!

Воцарилась тишина. Три пары глаз уставились на нее с откровенным непониманием. Четвертая, принадлежащая обвиняемой, бесцельно перебегала с предмета на предмет, как у маленького ребенка, который видит, что вокруг него происходит что-то крайне интересное, но никак не может ухватить суть.

- Насколько я понимаю, - наконец выдавил инспектор, - лестница является общественной собственностью – и по ней имеет право ходить каждый, кто проживает в этом доме – без ограничений.

Марина не нашлась, что возразить.

- Далее. Самого факта хулиганских действий или порчи имущества вы не видели.

Марина была вынуждена покачать головой.

- Разрисовать дверь мог кто угодно. Честно говоря, я бы, на вашем месте, скорее заподозрил каких-нибудь детей или подростков, чем пожилую женщину.

- Но здесь больше никого нет!

Участковый посмотрел на девушку с жалостью:

- Вы разве не знаете, как развлекается современная молодежь? Да их медом не корми - дай полазить по заброшкам! – с этими словами он стал поворачиваться поочередно то к пропойце, то к хозяйке квартиры, делясь впечатлениями и с ними тоже, - Кто ценности с металлоискателем ищет, кто блог про паранормальщину ведет - постоянно достаем из развалин подростков с переломанными ногами! А уж про кладбище вообще молчу – то готы кресты ломают, то сатанисты пентаграммы рисуют! Да тут шушеры всякой по ночам бродит – тьма! Не успеваем ловить! А вы говорите – никого! – закончил он, снова глядя на студентку.

Марина потрясенно молчала. Потом промямлила.

- Но... она правда... мешала мне спать.

Все изумленно переглянулись.

- По ночам?

- Да!

- Включала громко телевизор? Музыку?

- Нет! Она... приходила ко мне...

- Приходила к вам? Зачем? Что говорила? Стучала? Звонила в дверь посреди ночи? – стали наперебой вопрошать все.

- Нет. Не звонила и не стучала, а... скреблась, вернее, скребла мелками, когда рисовала.

- Да бляха-муха!.. – вновь начал возмущаться алканоид.

Участковый снова сделал успокаивающий жест:

- Итак, подведем итоги – вы не видели, кто разрисовал дверь. И вы признаете, что соседка в вашу дверь не звонила, не стучала, и даже не пыталась с вами заговорить?

Марина кивнула.

Сын старухи вновь впился в Марину тяжелым мутным взглядом. Хозяйка смотрела на квартирантку с испугом и недоверием. А маленькая старушонка сосредоточенно ковыряла в ухе.

Участковый вздохнул и поцокал языком:

- Вы понимаете, что это все тянет, как минимум, на ложный вызов? А как максимум – на клевету.

- Оскорбление чести и достоинства! – вставил свои пять копеек алкоголик, - Слушай, Михалыч, да она сама все разрисовала! Специально! Чтобы обвинить мою матушку!..

Когда участковый наконец отпустил ее с миром, пообещав на первый раз не наказывать, Марина чувствовала себя, как выжатый лимон. Она облокотилась на дверь спиной и застыла, пытаясь прийти в себя.

Сквозь филенку было слышно, как на лестнице домовладелица разговаривает с сыном соседки, извиняясь перед ним за то, что пустила в их тихую обитель конфликтную жиличку.

Тот, в свою очередь, начал объяснять, что – да, мама слегка лунатит, конечно. А сейчас как раз осень – и у нее обострение. Но это еще не повод вешать на бедную старушку всех собак! Она совершенно-совершенно безобидна. Ну, ходит во сне! С кем не бывает!

Что ответил участковый, Марина уже не слушала.

Однако в тот же день старушку куда-то увезли. То ли поместили на лечение, то ли сын вернул ее в частный дом...

В душе прочно поселились смешанные чувства – были тут и облегчение, и чувство вины. Правильно ли она поступила, вызвав полицию? Была ли на самом деле так опасна эта старушка?

Чтобы занять себя хоть что-нибудь и избавиться, наконец, от всех этих сложных чувств и путаных мыслей, Марина вторично отмыла дверь. Потом, порывшись в шкафу, откопала там веселенькие оранжевые шторки – и повесила их у входа в спальню. Синий прямоугольник, на который приходилось смотреть каждую ночь уже стоял поперек горла.

Ночью Марина проснулась в холодном поту – в комнате явно ощущалось чье-то присутствие!!!

Было слышно тяжелое хриплое дыхание, от которого холод бежал по позвоночнику!

За полупрозрачными шторами, которыми девушка накануне занавесила дверной проем – просматривался чей-то темный силуэт!!!

Марине даже показалось, что она различает, как в такт его дыханию покачиваются занавески!

По спальне растекался тошнотворный запах! Это была та самая вонь – старости и нечистот, которыми несло из-под двери запертой комнаты!!

Никогда еще в своей жизни Марина не испытывала такого животного ужаса.

Она боялась не то, что пошевелиться, боялась даже шумно вздохнуть! И просто лежала, вцепившись судорожно сжавшимися пальцами в одеяло. Парализованная страхом, ощущая, как все тело колотит крупная дрожь!

И ни одного человека в доме... Даже чокнутая старуха больше не придет! Кричать бесполезно...

Глаза сами собой увлажнились, по лицу потекли крупные слезы.

Лишь когда часы в зале пробили четыре утра, Марина вдруг осознала, что призрак исчез...

Воскресенье.

Марина проснулась поздно. Бессонная, полная кошмарных переживаний ночь, как и все, что случилось до нее, ввели ее в какое-то странное состояние. Равнодушное и немного заторможенное: она бессмысленно ходила из угла в угол, не выражая никаких эмоций.

Наконец, устав бесцельно слоняться, девушка упала в кресло – и взгляд уперся в запертую дверь. Марина какое-то время смотрела на нее и на лице ее попеременно отразились задумчивость, сомнения, понимание и, наконец – решимость!

Разблокировав телефон символом «Z», она набрала номер хозяйки.

На сей раз голос той звучал холодно:

- Ну, чем она тебе помешала? – едва заслышав голос жилички, тут же с укором завела хозяйка, - Я же тебя предупреждала, что она – безобидная! Бояться нечего! Зачем ты так??

Не дослушав монолог хозяйки, Марина выпалила:

- Я хочу, чтобы вы открыли дверь!

Наступила долгая пауза.

- Что? – с неподдельным изумлением переспросила наконец хозяйка.

- Дверь. Откройте ее.

- Какую дверь???

- Синюю. Ту самую. Откройте ее немедленно.

- Да что на тебя нашло?! Я же говорила – там вещи моего брата.

- Я хочу их увидеть, - голос Марины звучал ровно. Слишком ровно.

Нина Петровна заюлила:

- Да ее сто лет не открывали! Я... даже не представляю, где ключ!..

- Значит – нет? – спокойно спросила Марина.

- Нет! – уверенно ответила хозяйка.

- Ну, ладно, - ничуть не расстроенным голосом заявила Марина и повесила трубку.

Нина Петровна на том конце провода изумленно воззрилась на свой смартфон.

Откопав в ящике с инструментами топор, Марина подошла к синей двери и принялась дубасить по петлям.

Работа оказалась нелегкой и заняла какое-то время, но Марина вложила в эти удары всю злость, все накопившееся раздражение - и петли, жалобно тренькнув, наконец безвольно повисли, ощетинившись вырванными гвоздями, а замок с грохотом свалился на пол.

Теперь, когда злой задор прошел, а мышцы рук сводило от усталости – Марина вдруг вновь засомневалась. И испугалась, как своей смелости, так и ее последствий.

Она выронила топор и некоторое время стояла в нерешительности. Потом наконец все же толкнула дверь...

Синяя поверхность подалась и стала медленно, со скрипом, открываться внутрь. Марина вытянула шею, чтобы заглянуть в комнату...

Вдруг раздался хриплый вздох – такой же, какие она слышала ночью!..

А в щель внизу просунулась иссушенная коричневая рука!! Бурые пальцы заскребли ногтями по полу, сдирая краску. А за рукой во все шире раскрывавшемся дверном проеме показалось тощее мосластое тело!! Оно рванулось прямо к Марине, заставив ту отшатнуться назад!..

Шлепая по полу, это... чем бы оно ни было - постепенно выползало в зал. Воздух наполнился отвратительной вонью – той самой, что все время ощущалась в доме!

Коричневое нечто дергалось, сипло шипело и... беспрестанно двигалось вперед!

Напуганная почти до обморока, Марина попятилась к окну. Споткнулась, упала на спину – и стала неловко перебирать руками и ногами, отчаянно пытаясь подняться!

Теперь, с пола, ей стало видно лицо этой твари – если конечно это можно было назвать лицом - перекошенное, искаженное, с черным провалом рта и большими зубами! Оно приподняло голову и посмотрело на девушку выгнившими глазницами, страшно ощерившись.

Марина задергалась еще энергичнее. Но спина вдруг уперлась в батарею – дальше двигаться было некуда!

Существо между тем поразительно ловко приближалось. Марина даже ощутила смрад изо рта чудовища!

Зажатая в углу, потерявшая голову от ужаса, Марина сжалась в комок, закрыла лицо руками и заверещала не своим голосом! Вложив в этот вопль весь свой страх и все свое отчаяние!

Внезапно над головой послышались какие-то странные звуки, будто кто-то бился крыльями о стекло. Рамы жалобно зазвенели и внезапно резко распахнулись, впустив в комнату свежий ветер.

Не понимая, что происходит, Марина отняла руки от лица, и увидела, как мумия поднимается в воздух и пролетает над ней, с каждой секундой становясь все легче и прозрачней. Когда она наконец полностью вылетела за окно и окончательно растворилась в воздухе - Марина отчетливо услышала тихий вздох... облегчения.

В доме воцарилась тишина. Только отбивали очередной час горластые часы на стене.

Синяя дверь была теперь распахнута настежь. Комната за ней выглядела совершенно непримечательно.

Забыв закрыть окно, Марина вошла в нее.

Обитель призрака была совсем небольшой, обклеенной оранжевыми, потемневшими от времени обоями. Справа стоял письменный стол и стул. Над ним висели полки с книгами и милыми безделушками. Слева располагался покрытый зеленой обивкой диван, на котором... лежало высушенное человеческое тело.

Оно было точной копией той жуткой мумии, что только что чуть не довела Марину до сердечного приступа, но было совершенно материальным. Просто чей-то высохший труп. Забытый прямо здесь, на этом диване.

Почему-то Марину совершенно не удивил и не испугал вид этого тела. Напротив – теперь картинка сложилась почти полностью.

Подойдя к полкам, девушка посмотрела на фотографию.

На ней были запечатлены мужчина лет сорока пяти, в короткой куртке и кепке, и женщина, в которой Марина узнала хозяйку квартиры, только на фото она выглядела гораздо моложе. Мужчина по-отечески обнимал женщину за плечи, оба радостно улыбались. Надпись на обратной стороне гласила: «С Ниночкой в Ленинграде».

Внезапно позади скрипнула половица, Марина резко обернулась, но увидела только россыпь ярких звездочек, после чего в сознание ворвалась сильная боль... колени подогнулись, и Марина упала на пол.

Она очнулась от боли и холода. Кто-то намотал длинные Маринины волосы на руку и теперь тащил ее вниз головой по ребрам лестницы. Руки и ноги были связаны, а угол обзора не позволял увидеть того, кто тащил ее.

Однако периодически сбоку мелькала вторая рука похитителя. Боковым зрением было сложно ее рассмотреть, но зато Марина четко увидела зажатый в ней топор и... какой-то пакет?

Лестница кончилась, Марину выволокли из подъезда – при этом ее больно ударило дверью. А потом поволокли по ледяному асфальту – на кладбище!

Песок ледяными иглами стесывал кожу. Легкий халатик совершенно не защищал от пронизывающего ветра. Жутко болела волосистая часть головы – но Марина делала вид, что еще не пришла в себя. Боль и бурлящий в крови адреналин сильно мешали мыслительному процессу, все время подбивая удариться в панику.

Но Марина заставила себя думать! Собрать мысли в кучку и что-то придумать. Прямо сейчас! Быстро!

Возле одной из могил, похититель наконец отпустил ее:

- Ну и тяжелая же ты, девка! – услышала Марина, - А выглядишь такой тощей!

Студентка сделала вид, что медленно приходит в себя:

- Значит, у вас нет запасных ключей? – задала она риторический вопрос.

- И ты поверила?? – изумилась хозяйка, - Стану я пускать в дом не пойми кого, не запасясь даже ключами, как же!

Бабка бросила на землю топор и пакет, в котором Марина узнала свой собственный:

- Кстати, молодец, что купила свечки! – похвалила старуха и залилась гомерическим хохотом.

Вдоволь нахохотавшись, Нина Петровна утерла выступившие слезы и принялась совершать странные действия.

Топором она начертила на земле пятиконечную звезду, заключив ее в круг, после чего расставила на концах свечи и зажгла их.

Марина наблюдала за происходящим с большим интересом, но вопросов не задавала.

Покончив с зажиганием свечей, Нина Петровна подняла на Марину игривый взгляд:

- Ты что же, так ничего и не спросишь?

Марина безразлично пожала плечами:

- О чем? Я и так все знаю.

- Знаешь?! – вскинулась старуха, - Да что ты можешь знать?!?

- Ну, во-первых, вы убили своего брата...

Бабка возмутилась:

- А вот и нет! Да я за ним целый год ухаживала – судно выносила! Ты когда-нибудь выносила за кем-нибудь судно, знаешь, каково это???

Марина покачала головой.

- Тошнотворно! Вот как! – Нина Петровна источала такой благородный гнев, что на секунду Марина даже забыла, где и в каком положении они находятся, - Да накорми его еще, когда у него все по подбородку льется, да обмой во всех местах! Тьфу!!! Да я – целый год!..

Не справившись с эмоциями, бабка сплюнула на землю.

- И вот, как-то раз, когда я в очередной раз шла в его комнату, я прислонилась к косяку и подумала – вот бы не входить сюда больше... ни-ког-да! А потом до меня дошло – божечки мои! А ведь все так просто! Просто больше туда не заходить! И все! И я... развернулась... и ушла! – закончила старуха с мечтательной улыбкой на устах.

Марина, которая уже знала, что бедного мужика убили – даже и в страшном сне не могла себе представить – как! Так что теперь ужас на ее лице смешался с брезгливым отвращением к этой бабке, которое она больше не могла скрывать.

Хозяйка между тем, так увлеклась повествованием, что говорила уже больше сама с собой, глядя куда-то в сторону.

- Вернулась через несколько месяцев только. В комнате стоял неприятный запах, но не сильный – он при жизни еще высох весь, как мумия, так что там и разлагаться-то было нечему. Проветрила дом – да вот тебе и сдала!

Марину затошнило, но она сдержала рвотные позывы и вместо этого спросила:

- А почему от тела не избавились? Зачем было оставлять его там?

- Так я же пообещала себе, что больше никогда туда не войду! Ни-ког-да! – с серьезной миной заявила Нина Петровна, - а чтобы любопытные квартиранты не лезли куда не надо – замок повесила. Кто ж знал, что ты такой додельной окажешься! Сначала-то выглядела пай-девочкой! Слова громко сказать боялась! А потом началось – звонки ежедневные с претензиями - то одно, то другое! Я так и ждала, что ты сейчас попросишь мебель новую купить или евроремонт сделать!

Марина молчала. Руки и ноги заледенели так, что она почти перестала их чувствовать, а выхода из этой дурацкой ситуации все не находилось. Веревки были затянуты туго – она пробовала их и порвать, и ослабить – ничего не вышло.

И вокруг – ни души.

- Но, правду сказать, - продолжала между тем бабка, - это именно благодаря тебе я узнала, что на нашем кладбище сатанисты ходят. И теперь я знаю, как от тебя избавиться. После той разрисованной двери участковый ни в чем не усомнится! – и она снова захихикала.

Потом перетащила Марину в центр пентаграммы и взяла в руки топорик. Лицо ее при этом стало... спокойным, а взгляд - холодно-любопытным. Ни единой теплой искры, ни единой надежды на спасение - в нем не было.  

Поняв, что сейчас для нее все кончится, Марина собиралась уже вцепиться бабке зубами в лодыжку, хотя вряд ли от этого мог быть какой-нибудь серьезный толк – старуха уже заносила топор.

Но вдруг, взгляд ее привлекло что-то за спиной хозяйки – кажется, там кто-то стоял!

Неужели их нашел участковый?! Ее пришли спасти??

Да бог с ним, пусть это будет даже сын соседки! Готы или гопники! Плевать! Кто угодно! Хоть кто-нибудь!

Марина отклонилась в сторону, пытаясь рассмотреть загадочную фигуру.

- Я на это не куплюсь! – заявила бабка, - Там ничего нет!

Но Марина даже не посмотрела на нее, не отрывая взгляда от чего-то у старухи за спиной.

Хозяйка не выдержала и обернулась.

Теперь они обе могли видеть его.

Там стоял мужчина в короткой куртке и кепке. Он пристально смотрел на Нину Петровну, глаза его были печальны.

Старуха замерла, выронив топор. На пару секунд все вокруг застыло, как на фотографии, даже ветер перестал качать ковыль меж могил.

Потом мужчина сделал шаг вперед и протянул к женщине руку.

Бабка отшатнулась, поскользнулась на покрытой инеем могильной плите и упала, ударившись головой.

Марина тут же бросилась к топору и, с большим трудом пристроив его между щиколоток, негнущимися руками принялась перепиливать веревки.

Мужчина исчез. Но у нее так стучали зубы от холода, что ничто больше не казалось ей ни странным, ни интересным. Хотелось домой, в горячую ванну и чая, нет, водки! С перцем!!

Освободившись, Марина поняла, что почти не может идти. Ноги не только дьявольски замерзли, но и затекли – она их едва чувствовала. К тому же тапки остались в квартире, и девушка осталась босиком.

Кое-как поднявшись на ноги, Марина с трудом прокондыляла десять шагов, после чего прислонилась к пламенеющей на унылом кладбищенском фоне рябине.

Дерево выглядело настоящим солнцем – ярко-желтые листья, алые гроздья ягод. Пожалев, что не может полюбоваться им подольше, Марина немного растерла кожу на руках и ногах, чтобы восстановить циркуляцию крови, и пошлепала дальше.  

Еще шагов через десять она оказалась у старой заросшей могилы - без оградки, с покосившимся деревянным крестом, под которым лежал одинокий венок с алюминиевыми листьями. Марина только хотела обойти их, как... сзади послышался какой-то шорох. Девушка быстро обернулась – за спиной стояла бабка! Лицо ее было перекошено ненавистью:

- Из-за тебя! Все из-за тебя! – не своим голосом прокаркала старуха, и замахнулась топором.

Марина дернулась в сторону, поскользнулась – и чуть не задев лбом крест, с шумом рухнула мордой прямо в земляной холмик! Облезлый искусственный венок больно вцепился в волосы, ободрал щеку.

Бабка ринулась за ней, снова взмахнув топором. Она целила в голову, но попала по кресту – и тот, треснув, завалился на бок.

Дернувшись от испуга и оставив в проклятом венке пук волос, Марина перекатилась по земле и ловко вскочила на ноги - спасибо бабке! Ее топорик заставил надпочечники выплеснуть в кровь целый таз адреналина!

В этот раз девушка решила не делать ставку на бег – все равно безопасного места поблизости она не знала.

Две бабы сцепились, таща друг у друга из рук топор. У Нины Петровны съехал набок пуховый платок, у пальто, треща, отрывались пуговицы. Марина попыталась толкнуть старуху на острый обломок креста, но не преуспела. Хитрая бабка вильнула телом – и свалилась рядом. Однако ее волосы и платок тоже угодили в чертов венок. Но, в отличие от распущенных Марининых, у хозяйки они были собраны в тугую прическу – бабка попыталась дернуться, но только заорала от боли, к тому же, платок все равно было не порвать...

Нескольких секунд Марине хватило, чтобы ухватить сломанный крест, подняться и...

На секунду девушка замерла, чтобы придумать наилучшую точку для удара. После чего – без колебаний вонзила острый конец в пузо старой ведьмы!

Бабка завыла и застонала, но, чтобы проткнуть старую кошелку насквозь, сил у Марины было недостаточно. Пришлось использовать весь свой вес – повиснув на кресте сверху!

Старуха кряхтела и дергалась. Изо рта потекла струйка крови.

Наконец, когда всякая вероятность того, что бабка еще жива, исчезла – Марина оттащила ее в центр пентаграммы – свечи там все еще горели. После чего стерла все следы своего пребывания на кладбище, взяла топор и злополучный венок, в котором остались ее волосы, и пошла домой.

Водки в квартире, конечно же, не было. Зато нашлось немало медицинского спирта, который Марина разбавила в нужной пропорции и от души присыпала красным и черным перцем. Выпив сей коктейль, она от души погрелась в горячей ванне.

После этого девушка взяла топор и разрубила на несколько частей старый вонючий диван, на котором оставили умирать несчастного деда.

Когда стало смеркаться, Марина оделась потеплее и вышла во двор.

Небо постепенно покрывалось россыпью звезд. На улице вовсю хозяйничал ветер.

Совершенно забыв о том, что когда-то боялась и темноты, и этого подвала, Марина недрогнувшей рукой открыла дверь в котельную.

Как оказалось, там было совсем не страшно – под потолком включался яркий свет, в углу были свалены ржавые инструменты, которыми, видимо, некогда пользовался дворник – грабли, ледоруб, лопата... Стояла даже потерявшая одно колесо тачка.

Марина затащила внутрь обломки дивана и сожгла их в топке. Туда же отправился и старый венок.

Вернувшись домой, она с приятным удивлением поняла, что теперь в ее квартире пахнет яблоками! Мерзкий запах ушел навсегда.

Единственное, что теперь оставалось нерешенным – это что делать с мумией старика. Сейчас она, тщательно замотанная в старый пододеяльник, лежала в котельной. От нее следовало избавиться, и поначалу Марина хотела ее сжечь... но... перемешивать прах несчастного человека с остатками старого дивана и другого мусора... Было... как-то... слишком жестоко по отношению к тому, с кем и так очень круто обошлись.

Закопать на кладбище? Но сможет ли она вырыть могилу в мерзлой земле?

Понедельник.

После лекций Марина прибралась в свежеосвободившейся комнате – вытерла пыль, вымыла пол. Поставила на место дивана письменный стол, а на место письменного стола – раскладное кресло из зала. Потом убрала в найденный там же небольшой чемоданчик личные вещи покойного, включая фотографии и документы, и спрятала все это на антресоли. Также Марина поменяла шторки на окне на чистые. И комната стала выглядеть совсем приятно.

Книги и милые безделушки трогать не стала. Тем более, что коллекция книг в этой комнате была куда интереснее зальной.

Больше ничто здесь не внушало никакого ужаса.

Набрав пароль «Z» - Марина позвонила Свете:

- Помнишь, я рассказывала, что хозяйка здесь – милейшая женщина? Так вот, она освободила ту комнату, где была кладовка и позволила мне взять соседку! Да. Квартира уже оплачена, об этом не беспокойся. Я заплатила за три месяца!

Вечером в дверь позвонил участковый, хмурый сосед Василий почему-то стоял рядом с ним. Участковый поведал, что нашли тело домовладелицы - бедняжку убили чокнутые сатанисты, проводя свой адский ритуал!

- Не может быть! – ахнула Марина, прикрыв ладонью рот.

- К сожалению, это так. Кстати, вы не видели ее вчера?

- Видела, - не стала отрицать Марина, - После... ммм... ну, всех этих вчерашних событий, хозяйка была очень расстроена. Мы сначала по телефону об этом поговорили, а потом она даже сюда пришла – все убеждала меня, говорила, что я несправедлива по отношению к нашей соседке. И, вы знаете, - обратилась она к бородачу, - теперь, когда я и сама вижу, что здесь действительно бродят чокнутые сатанисты – я хотела бы перед вами извиниться! Вы не уделите мне несколько минут?

Сосед кивнул. На лице его отразилось удовлетворение.

Участковый задал еще несколько стандартных вопросов, после чего Марина спросила испуганно:

- А что теперь будет с этой квартирой? Я что, должна съехать? Я ведь заплатила за три месяца!

Участковый кивнул:

- Знаю. Вчера Нина Петровна упоминала об этом. Ничего. Живите пока. Если найдутся наследники – я вам сообщу, возможно, они даже захотят продлить аренду.

Марина от души поблагодарила стража порядка, и тот ушел.

Она повернулась к пропойце-соседу, который все еще стоял на лестнице, ожидая извинений.

- Я пп-пнимаю, как это все вглидит сосорны, но ты пойми!.. – алкоголик ударил себя лапищей в грудь, - Она же моя маа-атушка!

Они сидели на кухне в ее квартире, добивая остатки спирта. Марина делала вид, что всерьез слушает мужика, и в нужных местах ему поддакивала.

Наконец, посчитав, что момент настал, девушка поманила его пальцем и произнесла заговорщическим шепотом:

- А ты знаешь, что перед смертью Нина Петровна открыла мне страшную тайну своей семьи!

- Да ладно! – не поверил алкоголик.

- Вот те крест! – нагло заявила Марина.

Мужик смотрел на нее с чрезвычайной заинтересованностью. И Марина продолжила:

- Там, на кладбище, ее дед в свое время закопал сундук с семейными драгоценностями, ну... чтобы коммунистам не достались!

- Да ладно!!

- Ну!

- А зачем бы она стала тебе такое рассказывать?

Марина усмехнулась

- Да ты видел ее? Женщина пожилая, немощная... – тут Марина вспомнила крепкую хватку Нины Петровны и, чтобы замаскировать ухмылку, сделала вид, что ей захотелось срочно откусить яблочка, - Короче, самой ей сундук... никак не выкопать! Ну она и решила взять меня в помощницы. Только ты смотри – ни-ко-му!! – веско добавила она

- Могила! - поклялся бородач, крестя рот, - А в каком месте, говоришь, оно было закопано?

- Вот этого я точно не знаю! – развела руками Марина, - Мы же с ней туда сходить не успели! Помню только, как она сказала: «Здесь недалеко, под рябинкой!»

Вторник.

Тайком убедившись, что сосед с дружками уже ушли – Марина оттащила мумию на кладбище.

Под красавицей-рябинкой, где оставался свободным небольшой пятачок, слишком узкий для нормального захоронения, но вполне подходящий для ее целей – земля была перекопана вдоль и поперек. Хихикнув, Марина легко вырыла подходящее углубление – и поместила туда тело. Засыпав его землей, она установила сверху крест собственного изготовления – немного кривоватый, из обычных толстых палок. Потом прилепила к кресту деревянную табличку, где заранее написала печатными буквами имя, фамилию и год рождения, которые были указаны в найденном паспорте. Подумав немного, она еще на всякий случай присыпала могилу палой листвой – чтобы свежесть ее не так бросалась в глаза.

Потом поставила стакан с водкой, накрыла его куском хлеба, и попросила у покойника прощения за то, что похороны у него получились... вот такими. А еще... поблагодарила за то, что он спас ей жизнь!

Уже у самых ворот кладбища ей показалось, что кто-то пристально на нее смотрит - она обернулась и увидела, что под рябиной стоит человек в короткой куртке и кепке. Марина помахала ему рукой – и он махнул ей в ответ.

Среда.

Тьма впереди была непроглядной. Вереница фонарей у шоссе за спиной лишь слегка выхватывала начало мрачной аллеи, по которой девушкам предстояло пройти. По земле кружил песок ледяной ветер. Света остановилась и стала нерешительно озираться:

- Блин, страшновато здесь. Как ты тут одна ходишь?

Реакция Марины была странной – она внезапно громко рассмеялась, запрокинув голову, и воскликнула:

- Какие пустяки!